Пламя, стрелы и Хаос

Когда Филиппа Эйльхарт пришла в себя, она одновременно с этим пришла и в ярость, вспомнив, что произошло. Над ней склонились обеспокоенные лица молодых магов. Но, когда они увидели, как сжались губы чародейки, то неуверенно попятились назад с виноватым видом. Женщина кожей ощущала их липкую нервозность. Медленно сев на постели, Филиппа холодно процедила: – Ну что, довольны? Чуть себя не угробили и меня за собой потянули. В воздухе повисла напряжённая тишина. Чутьё Эйльхарт подсказывало: она не знает чего-то ещё. Чего-то, что гораздо хуже, чем неудачная стычка. – Мэйвин... Она... В плену. – пропищала Милли. – Что? Голос Филиппы прогремел, как обвал в горах. Сидевшая рядом с ней Рутайя сморщилась, потирая лоб. Голова после двимерита всё ещё невыносимо болела. – Скоя'таэли устроили ловушку, и мы... – начал было Эстерель, но был прерван очередным громогласным возмущением. – Какие, к чертям собачьим, скоя'таэли? Откуда они там взялись? Пришлось прерывать разговор, чтобы подробно объяснить чародейке всё, что произошло. Коэн и Милли наперебой рассказывали о случившемся, Эстерель изредка вставлял пару слов. Расстроенная Астрид стояла в стороне, глядя в одну точку. Когда они договорили, повисла мёртвая тишина. – Мда, срань ебаная... – задумчиво резюмировала Рутайа, чем заставила Коэна прыснуть от неуместного смеха. Будь у Филиппы глаза, она бы покосилась на магичку. Но женщина лишь тяжело вздохнула. Очень-очень тяжело. – Мне нужно связаться с Трисс. Все покиньте комнату. – произнесла она, устало потирая виски. Чародеи переглянулись, и, уставившись себе под ноги, поочерёдно вышли из спальни.

***

Когда кристаллы были установлены, а мегаскоп настроен, Филиппа сразу проговорила заклинание. Между стойками образовалась мерцающая плоская поверхность, которая постепенно разрасталась. На её блеклой глади проявился образ Трисс Меригольд. – Филиппа! Куда ты пропала? Я пыталась с тобой связаться ещё днём... Эйльхарт тяжело вздохнула. Пришлось рассказать обо всём. И о неудачной разведке, и о бойне, и про скоя'таэлей, будь они неладны. – Хорошо, что никто не погиб... – растерянно пробормотала Меригольд после долгой тишины. – По крайней мере, пока. – Проклятые белки. – пробубнила Филиппа, сложив руки на груди. – Что нам с ними делать? Трисс задумалась. Затем, потерев изящный нос, произнесла: – Мэйвин однозначно надо вытаскивать. Маргарита сойдёт с ума, если... – И как нам это сделать? – нахмурилась Эйльхарт, перебивая коллегу. – Ты ведь прекрасно знаешь, какие у меня чудные отношения с одноглазым психом и его командой. Рыжая магичка развела руками. – У тебя со всеми плохие отношения, Филь. Но всё же ты умудряешься сотрудничать, когда это необходимо. Они обе замолчали, насупившись. Затем Меригольд неуверенно произнесла: – Возможно... Стоит сделать жест доброй воли. Первый шаг им навстречу. – Это какой? Чародейка зашагала по комнате, оставаясь в пределах сигнала мегаскопа. – Помогите нескольким эльфам покинуть город. Тем, кто захочет. Наверное, несладко им живётся в Новиграде, будучи в постоянном страхе за жизнь. Прозвучал злой смех Эйльхарт. – Может, ещё на дудочке им сыграть? – Филь... – устало произнесла Трисс. – Нам они тоже нужны. Учитывая, с какой засадой вы столкнулись, фанатиков гораздо больше, чем мы думали. Филиппа угрюмо помолчала. Затем шумно выдохнула через нос, произнося: – Ладно, чёрт с ними. Попробуем сделать, что сможем. Когда ты отправишь нам ещё людей? – Скоро прибудут ещё пятеро молодых магов. – Хорошо.