sweet weekdays

Заброшенная деревня Изюма. Порванные палатки одиноко стояли напротив тропинки, подобия деревянных столов потихоньку начинали гнить от времени. Где-то копались вороны в попытках найти чего-нибудь съестного или старых бинтов. Птицы были крайне обеспокоены — старые сооружения даже рушились от такого налёта. Кто-то из них периодически каркал, чтобы позвать на помощь сородичей и вытащить что-то крупное. Одни вороны прилетали в деревню, другие улетали с добычей в клювах и лапах. Такое поведение птицам было несвойственно. Среди тёмных и сухих деревьев, в самой чаще этого страшного леса, кипело сражение. В этой, казалось, темноте, можно было увидеть какие-то цветные пятна: красный и фиолетовый. Они так быстро перемещались, трудно было уследить за ними. Хотя… Нет, за этим противостоянием было страшно наблюдать воронам и тортомонстру, который спрятался за птицами. Если они и молчали, то схватка сопровождалась не самыми лицеприятными выражениями и ударами. Красный Бархат правой рукой попытался вжать Чёрный Изюм в землю за счёт большой силы тяжести, а другой схватился за чёлку девушки. — Прекрати сейчас же, я не хочу драться с тобой! Я просто гулял! — Бархат пытался прекратить перепалку. — Я тебе не верю! Проваливай отсюда, нарушитель! — Изюм вырвалась из цепкой хватки парня и отскочила в сторону. В ладони Красного Бархата осталась прядь тёмных волос. Он с ужасом посмотрел в сторону и встретился с чужим взором, полного гнева. В последующее мгновение ему чудом удалось спастись от удара по лицу, и, вместе с огромным мечом отлетел к дереву. К несчастью Красного Бархата, его оружие глубоко погрязло в стволе, и парень отвлёкся на проблему. Этим воспользовалась Чёрный Изюм и с рычанием толкнула Бархата, они упали и покатились по земле. Последний удар остался за девушкой, после чего её руку уже остановил парень. — Всё, прекрати, я признаю, что проиграл, и ухожу, — голос Красного Бархата прозвучал максимально устало. — Но ты меня неплохо так взбодрила, птичка. — Я тебе не «птичка», — процедила Изюм и поднялась с обмякшего тела. — Я серьёзно, — хмыкнул Бархат и приподнялся с земли. — Мы сможем в следующий раз повторить? — В следующий раз ты будешь собирать свои зубы, — грубо ответила девушка. Парень в самый подходящий момент выплюнул выбитый зуб. Чёрный Изюм удивилась. — А нет, уже. — Спасибо за крайне приятный и тёплый приём, птичка, — Красный Бархат ухмыльнулся, подозвал Чиффона и уже собрался уходить. — Кстати, как тебя зовут-то? — Тебе зачем? — Ну надо же знать имя той, что надрала мне задницу. — … Чёрный Изюм. — А я Красный Бархат. Теперь знакомы! — Мне неинтересно, — резко развернулась девушка. Она помедлила и с осознанием того, что её слова прозвучали излишне грубо, добавила: — Грх, взаимно. Теперь проваливай отсюда как можно скорее. Последние слова Бархата ею не были услышаны: Чёрный Изюм уже скрылась за ветвями тьмы. Она с крайне недовольным и помятым видом бежала к деревне с мыслями, что там могла бы немного передохнуть и обработать самые сильные раны. Хотя вырванная чёлка ни с чем не сравнилась бы. В последнюю очередь девушке хотелось думать о том, как пришлось бы объясняться перед Чистой Ванилью по поводу такого состояния. И хмурое молчание ей не помогло бы — Ваниль умеет вытаскивать правду. И что Изюм сказала бы мужчине? «Ой, подралась с каким-то красным парнем, он оказался сильным, но я сильнее. А потом он начал подкатывать. И я… И я отпустила его». О нет, самое худшее объяснение, хоть и самое правдивое. Не в силах дойти до палаток, Чёрный Изюм села около дерева и вздохнула. — Не дай Бог я снова пересекусь с этим криворуким… — тихо сказала девушка. Вороны тем временем уже окружили её и резко подняли над землёй. Изюм испугалась и поначалу попыталась вырваться, а затем уже с непониманием осмотрела своих пернатых друзей. — И что вы хотите сделать? Вы меня ещё отнесите прямиком к Чистой Ванили! — об этих словах девушка тут же пожалела. Вороны с недовольным карканьем понесли её наверх, к Ванильному королевству, и направлялись явно в сторону замка. *** Чистая Ваниль прибирался в своих покоях. Ему было непривычно в них находиться, но Смельчак и его друзья, в особенности Кустард, умоляли его остаться жить в замке вместе с ними. Пока мужчина убирался, он с улыбкой вспоминал, какие часто тут были беспорядки: разбросанные книги, чертежи, тетради, кружки с плесневым чаем… Даже после коронации Ваниль помогал Белой Лилии с исследованием, только у него начали закрадываться смутные сомнения по поводу этой правды, которые не осмеливался высказывать. А ещё Лилии так нравилось спать на той огромной кровати с мягкой периной… Оставалось протереть пыль и полы. Самая неприятная часть, если учитывать то, что у Чистой Ванили была аллергия на пыль. Во времена студенчества Белой Лилии приходилось вспоминать всякие заклинания, которые на время позволяли Ванили не чихать и не плакать от маленьких частичек мусора. И, как на зло, именно самое эффективное колдовство на этот случай, поэтому пришлось терпеть. Почему-то в покоях стало темно. Очень темно. «Кто преградил солнечный свет?» Ответом на этот вопрос послужило хлопанье крыльев и карканье. Ваниль поднял голову, открыл глаза и удивился тому, что ему прямо в руки ворвавшиеся через балкон вороны положили Чёрного Изюма. Причём так аккуратно и так осторожно, при этом сами были в скверном настроении, как и их хозяйка. Пернатые спешно покинули помещение и стали располагаться либо на лоджии, соседних окнах и в саду при замке. Изюм спешно постаралась вылезти из хватки Чистой Ванили, но мужчина не дал ей этого сделать и понёс на кровать. — Изюминка, что с тобой произошло? Почему ты вся побитая? Почему у тебя вырвана прядь волос? Почему у тебя на одежде больше дыр? — он начал снимать старые бинты с руки и ног девушки. Чёрный Изюм старательно уводила взгляд и ничего не отвечала. Ваниль нахмурился и продолжил: — Чёрный Изюм, что случилось? — Неважно, — буркнула Изюм и отвернулась. — Чёрный Изюм. — Всё нормально, честно. — Пожалуйста. — Агрх, хорошо, я подралась с каким-то красным парнем, который, видите ли, гулял по деревне со своей недособакой. Ну он нарушитель, вот я с ним того. Всё равно победила, — девушка рассказала на одном дыхании, чтобы не было лишних вопросов. — Я вижу, как ты победила. — Ну я же не осталась без второй руки… — Изюминка! — Извини… — Не говори так про себя, пожалуйста, — покачал головой Ваниль и стал заживлять чужие раны. Процесс затянулся, потому что пришлось потрудиться над местами, где было вспорото тесто и изюм был на грани выпадения. Для девушки это было крайне болезненным, но она терпела, хоть и шипела как котёнок. На этом Чистая Ваниль тихонько дул, чтобы не было так неприятно. Смеркалось. Небо уже не было таким ярким, как огонь, тёмно-синее покрывало вместе с узором в виде звёзд заправлялось к горизонту. Светлые облака на его фоне казались такими лишними, но никакой плохой погоды за собой не влекли. Вороны на своих местах уже задремали: они знали, что свою хозяйку доверили в хорошие руки. Чистая Ваниль достал последний моток бинтов и заматывал руку Чёрного Изюма. Он постоянно спрашивал, не туго ли делал, проверял надёжность крепления, на что получал терпеливые отрицательные ответы. По правде говоря, Изюм была готова провалиться под землю от стыда, потому что все еще не могла привыкнуть к такой заботе по отношению к себе. Когда последний узелок был связан, Ваниль взял руку девушки в свои ладони и хотел было в очередной раз попросить её быть осторожнее, но помедлил. Он стал рассматривать свою работу и на миг перед ним возникла Белая Лилия. Он вспомнил, как ругался на неё, когда обрабатывал её мелкие ссадины и также забинтовывал руку. Вспомнил, как её нежные ладони спокойно лежали в его, вспомнил, как эти ладони так приятно гладили его щёки… Чёрный Изюм вздрогнула, когда почувствовала, как на её кисть что-то капает, и с тревогой взглянула на Чистую Ваниль. Мужчина с такой горечью смотрел на ей руку, а с его глаз лились слёзы. Они были не теми, когда кто-то плакал и весь морщился. Нет, совершенно нет. Эти слёзы были другими. Лицо даже не дрогнуло, но они так часто капали с глаз. И от них становилось так тяжело на душе. — Чистая Ваниль? Почему ты плачешь? — робко спросила Изюм. — Я… Всё в порядке. Просто вспомнил кое-что, — попытался улыбнуться Ваниль. — Ты вспомнил… её? — Да, ту, которую любил. — Любил или любишь? «Верно подмечено, Изюминка», — промелькнуло в голове мужчины. — Наверно, всё-таки люблю, раз уж… — Ваниль не смог сдержать новый наплыв слёз. — Эй, если что, я-я здесь, — Чёрный Изюм заглянула в его лицо. Она сама была напугана и не знала, что делать, но очень сильно хотела помочь близкому человеку, который стал ей практически отцом. — Ты много переживаешь по поводу неё, если что… — Спасибо, Изюминка, — вздохнул Чистая Ваниль и склонил голову. В этот раз ему не было стыдно перед кем-то плакать.