Выберешь ли ты меня?...

      Без вкуса и запаха. Еда отвратительной массой по пищеводу. Не смотрела в её сторону, старалась лишь на мужа. Не получалось. Манила к себе слишком очевидно.       Стелла облизнула несколько пальцев. Нарочито демонстративно. Демонстративно для Даг. — Вкусно. Очень.       Сок губами. Кончиком языка провела по пухлым. Издёвкой. По карим напротив. В цель.       Даг сжала вилку в ладони, и казалось, что металл вот-вот поддастся сжатию. Если не погнется, то поплавится. «Не подавись» — отчётливо губами немым посланием.       Поймала. Улыбка в ответ. Указательный задержался во рту. Очередным выстрелом. Боевым. Не мазала. «Сука» — второе беззвучное.       Что выдавало слабость. Бессилие. Желание. В карих лишь оно. Нестерпимое. Кусок за куском с тарелки, надеясь утолить голод. Иной. Запретный. Особенно здесь. Особенно сейчас, когда рядом он, ведёт какую-то невнятную болтовню, которую принято вести в таких случаях.       Казалось, кроме дочери, Александра не слушал никто. Точно не они. У них свой диалог. Свой. Для двоих. Начатый ещё задолго до этого ужина. И в нём явно не поставлена точка. Явно… — А где у вас туалет? — прервала долгое молчание Стелла.       Мужчина, который вёл активный монолог кажется о путешествиях, внезапно замолчал. Словно до этой секунды он не замечал, что говорит практически один. — Эмм, там, — махнул в сторону коридора, — давайте провожу. — Сиди, я сама. Пожалуй, первая реплика Дагбьёрт, за весь ужин. — Да, пожалуй, проводи Стеллу.       Густо покраснел, словно осознав оплошность.       Почти одновременно из-за стола, настолько спешными шагами, будто синдром раздраженного кишечника охватил обеих. — Немедленно найди предлог, чтобы убраться из моего дома, — Даг схватила за локоть Стеллу с яростью. — Больно. — Мне плевать… — Как и мне на твою насквозь промокшее бельё. — Не доводи… — Я и так не довела… Ты же так и не кончила… — Сука… — Еда пресная, да? А моя солоноватая…Может от сока… Твоего. — Убирайся…       Пальцы в кожу. Следами. Синяками. Отпечатками. Волокла её к выходу, впрочем, брюнетка не сильно упиралась. — Что мужу скажешь? Что меня смыло в унитазе? — Не твоя забота…       Хотелось быть грубой. Резкой. Жёсткой. На ней… А не напротив. Нельзя. Тут точно — нельзя. Поэтому за дверь. Даже если это сродни поражению. — Не любишь проигрывать? Привыкай. Думала поймала меня на крючок? а он тебя за жабры, да?       Уже на улице, резкий шаг в её сторону, припечатала собой к двери. Вновь двумя подол вверх. Достаточно, чтобы войти в неё. Интенсивно. Резко. Ломано.       Ей хватило буквально несколько движений, чтобы волна удовольствия лишила почвы под ногами. Буквально повисла на её руках. Марионеткой. — Авансом… Долгом… Должна будешь. — Не жди, не верну… — Сама возьму. Если захочу. А захочу ли…       И вновь мазала по губам. Победила. По всем статьям. По всем…