Точка вымирания

Чувство облегчения Эмили исчезло так же быстро, как и появилось. С Саймоном было что-то не так. То, как он стоял, опустив руки по бокам, его широко открытые глаза смотрели прямо на них, рот превратился в тонкую щель, то, как его грудь, казалось, едва двигалась. Это было похоже на Саймона, но это просто не было похоже на Саймона. Его энергия просто казалась неестественной. Она почувствовала, как Бен начал двигаться от нее к своему отцу. Услышала его восторженный крик «Папа», когда он сделал шаг ближе. - Остановись! - закричала Эмили, ее голос был подобен раскату грома в тишине девственной ночи, ее рука автоматически потянулась и схватила маленького мальчика за плечо, останавливая его, прежде чем он смог выйти из ее досягаемости. - Остановись, - снова сказала она, на этот раз более мягко, развернув мальчика и опустившись к нему лицом. - Это не твой папа, Бен. Это... кто-то другой. - Нет! - закричал он на Эмили, одновременно вырываясь из ее хватки. Бен повернулся и помчался по траве к Саймону, его маленькие ножки перемещались по земле с пугающе быстрой скоростью. Чары, которые так крепко держали Эмили, рассеялись; она вернулась в реальность, наблюдая, как мальчик пробежал около пятнадцати метров, отделявших их от Саймона. - О, Господи, - прошептала она, бросив быстрый взгляд через плечо. Рианнон, должно быть, почувствовала, что в этой сцене что-то не так, потому что она, казалось, приклеилась к траве, на которой стояла, на ее бледном лице было написано выражение ужаса и замешательства. - Оставайся здесь, - приказала девушка Рианнон. Затем Эмили бросилась в погоню за ребенком, ее ноги скользили по влажной траве в поисках сцепления. Саймон не двинулся, чтобы перехватить их; он стоял так же неподвижно, как деревья позади него, его лицо ничего не выражало, а руки были прижаты к бедрам, как у солдата по стойке смирно. Между ребенком и его отцом оставалось около шести метров, когда размытое пятно движения пронеслось мимо Эмили справа от нее и, как ракета, устремилось прямо к бегущему мальчику. Он догнал его через секунду, затормозив между ребенком и Саймоном, преграждая ему путь. Бен столкнулся с боком Тора, отскочил от него и отлетел на метр назад по воздуху, удивленное «Умф!» со свистом вырвалось из его горла, когда он приземлился на задницу на траву. - Плохо Тор! Плохая собачка! - закричал маленький мальчик, его голос превратился в пронзительный вопль, когда он изо всех сил пытался подняться на ноги. Через секунду Тор снова оказался рядом с ребенком, гарцуя вокруг него и не давая ему встать. Это было все время, необходимое Эмили, чтобы броситься за мальчиком и сократить последний разрыв, разделяющий ее и Бена. Она схватила брызжущего слюной ребенка одной рукой за оба его плеча, подхватывая Бена одним плавным движением, даже когда он сопротивлялся и брыкался против нее, крепко прижимая его к себе. Несмотря на очевидное расстройство своего сына, Саймон не пошевелился, чтобы помочь ему. - Папа! - воскликнул Бен, протягивая обе руки к Саймону. - Йаааахооочууусвооогоопааапу. Возможно, звук голоса его сына задел какую-то струну глубоко в сознании Саймона, или, возможно, это было просто совпадение, но когда печальный вой Бена затих в темноте, Саймон сделал один резкий, почти роботизированный шаг к ним. - О, черт! За первым шагом последовал еще один неуверенный, шатающийся шаг к Эмили и мальчику. Тор снова был у ног девушки, его внимание было сосредоточено на мальчике под мышкой Эмили, пока он не заметил нетвердые шаги Саймона в их направлении. Зарычав, маламут повернулся лицом к приближающемуся человеку. - Нет! - закричала Эмили. - Иди сюда, Тор. Назад. Собака бросила взгляд на Эмили, затем снова на Саймона, который подошел еще на шаг ближе. На секунду Эмили подумала, что Тор собирается ослушаться ее и напасть, но мгновение спустя он был рядом с ней. Она начала пятиться от Саймона, не желая поворачиваться к нему спиной ни на секунду. Бен выкрикнул имя своего отца, протягивая обе руки к шаркающей фигуре. Лицо Саймона оставалось бесстрастным, казалось, его не трогала дилемма сына, но с каждым шагом его голова слегка покачивалась - сначала вправо, затем влево, как будто мышцы шеи не могли выдержать вес его головы. Если бы не почти прямая, как шомпол, осанка остальной части его тела, Эмили могла бы подумать, что он пьян. С каждым неуверенным шагом вперед, который делал Саймон, Эмили делала два шага назад. Если бы у нее под мышкой не было Бена, она бы просто развернулась и убежала, спасая свою жизнь, но ей нужно было думать о Бене и Рианнон. Она понятия не имела, что случилось с их отцом, но она ни за что не собиралась позволять ему приближаться к кому-либо из них, пока не выяснит это. Она не хотела причинять ему боль, но если у него был какой-то нервный срыв или красная пыль каким-то образом повлияла на него, тогда ей придется… Саймон, пошатываясь, вышел из длинной тени деревьев в яркое пятно лунного света. Теперь он был полностью освещен, и Эмили могла видеть, что с ним было что-то очень не так. Гладкие черные усики, каждый из которых был окаймлен маленькими зловещими шипами, блестели в свете луны. Эмили могла видеть два из них, выступающих с обеих сторон позвоночника Саймона чуть выше его лопаток. Они поднимались дугой над его головой и снова исчезали в тени, как будто вырастали из самой тьмы. Третье змееподобное щупальце спиралью поднялось из темноты и прикрепилось к затылку Саймона, оканчиваясь в том месте, где позвоночник Саймона соединялся с черепом. За мгновение до того, как Саймон сделал каждый шаг, Эмили могла видеть, как зазубренные трубки пульсируют, как будто они перемещают жидкость под давлением от того, что было скрыто в темноте, к Саймону. Или, может быть, они давали указания, подумала она, когда щупальца снова задрожали, и Саймон сделал еще один неуверенный шаг, как будто по команде какого-то странного кукловода. Эмили развернула сопротивляющегося Бена так, что его голова оказалась глубоко прижатой к ее плечу; неизвестно, как бы он отреагировал, если бы увидел своего отца в таком состоянии. Мальчик извивался и жаловался, но она прижимала его к себе так крепко, как только могла, не рискуя задушить. Она сделала еще один шаг назад, затем собралась с духом и заставила себя отвернуться от Саймона и того, что им управляло. Перед ней, как вкопанная, стояла Рианнон с отвисшей челюстью и выражением крайнего ужаса на лице. Эмили видела, что глаза девочки были широко раскрыты и устремлены на отца; не было никаких сомнений, что девочка видела то же, что и Эмили. Что ж, теперь девушка ничего не могла с этим поделать. Эмили понятия не имела, что захватило Саймона, но, если судить по ее предыдущему опыту общения с новыми формами жизни, блуждающими по планете, они были там не для того, чтобы поздороваться и пригласить тебя посмотреть бейсбол. Самым важным сейчас было увести детей и Тора как можно дальше отсюда. Эмили могла бы решить, что делать дальше, когда они все будут в безопасности. - Рианнон, - сказала Эмили так громко, как только могла, чтобы не напугать девочку или все еще извивающегося мальчика, зажатого в ее руках. Девочка даже не заметила присутствия Эмили; она просто продолжала смотреть на своего медленно приближающегося отца. Эмили случайно оглянулась через плечо. Саймон подошел на несколько шагов ближе; теперь он был достаточно близко, чтобы она могла разглядеть бескровную бледность его кожи и черные провалы глаз. - Рианнон! - Эмили крикнула, ее голос был достаточно резким, чтобы пробиться сквозь ужас, охвативший девушку. Ее взгляд метнулся к Эмили, затем метнулся обратно к отцу, затем снова к Эмили. На этот раз они не отрывались от нее. - Мне нужна твоя помощь, детка. Я не могу объяснить, что происходит с твоим отцом, но мы должны убираться отсюда, прямо сейчас, хорошо? Глаза Рианнон на секунду встретились с глазами Эмили, затем снова переместились на Саймона. Теперь он был достаточно близко, чтобы она могла слышать, как его ноги волочатся по влажной траве, хрустят ветки под ногами, как у персонажа из какого-нибудь плохого фильма о зомби. Это было все, что Эмили могла сделать, чтобы не закричать и не убежать. Вместо этого она заговорила так спокойно, как только могла: - Дорогая, мы должны убираться отсюда. Мы должны доставить тебя и твоего брата в дом Джефферсонов, сейчас же. - Слова слетели с ее губ на одном дыхании, но ребенок все еще отказывался двигаться. Дерьмо! Думай. Думай. - Мы должны вытащить этого придурка отсюда, Рианнон. Ты меня понимаешь? Мы должны спасти этого придурка. На мгновение на лице Рианнон промелькнуло узнавание; это было немного, но этого было достаточно. Эмили переложила мальчика из правой руки в левую, схватила Рианнон за рукав свободной рукой и потащила ее в направлении дома. Девочка отступила на несколько шагов, все еще оглядываясь на своего отца, но затем она вырвалась из рук Эмили, развернулась и направилась к дому. Эмили могла видеть блеск слез, стекающих по ее щеке, но теперь на ее лице была решимость, которую, как показалось Эмили, она видела на своем собственном лице в первые несколько дней после дождя. В ее глазах тоже был страх, но малышка делала все возможное, чтобы твердо наступить ему на горло. Тор бежал прямо рядом с Рианнон. Время от времени он останавливался, оглядывался и свирепо смотрел на Саймона. Затем он ждал, пока Эмили и мальчик догонят его, а затем бежал дальше, чтобы догнать Рианнон, которая быстро увеличивала разрыв между Эмили и ее братом. - Рианнон, - закричала Эмили между задыхающимися вдохами. - Направляйся к машине своего отца. Она не была уверена, что девочка услышала ее, но Эмили видела, как та изменила курс в сторону от дома и направилась к припаркованной машине своего отца. Рианнон добралась до машины и открыла незапертую пассажирскую дверь. Вместо того чтобы запрыгнуть внутрь и захлопнуть дверь, она встала в проеме открытой двери и стала ждать. - Отдай мне моего брата, - потребовала она, протягивая руки к мальчику, когда Эмили догнала ее через несколько секунд. - Вот, - сказала Эмили, опуская мальчика на землю. Бен тут же обхватил сестру за талию, уткнувшись головой ей в живот. - Не выпускай его из своей досягаемости, - предупредила Эмили девочку. Эмили оглянулась туда, где был Саймон. Он все еще приближался к ним, неумолимо переставляя одну ногу за другой, но он был ужасно медленным, почти плелся. Как будто динамика ходьбы была чужда тому, что овладело Саймоном, что, как девушка предположила, было, вероятно, ближе к истине, чем она хотела признать. У Эмили было ощущение чего-то темного, маячащего в тени, прямо вне поля зрения, но оно оставалось в темноте, как будто пытаясь убедить их, что на самом деле его там не было. Эмили это устраивало. Это дало ей время. Она подбежала к машине со стороны водителя и открыла дверь, нащупывая, где должно быть зажигание и ключи. Замок зажигания был пуст. Она просунула руку между центральной консолью и водительским сиденьем, на всякий случай проверила подстаканники и бардачок. Наконец, она опустила оба солнцезащитных козырька, надеясь, что Саймон, возможно, спрятал там ключи. Конечно, он этого не сделал. И с чего бы ему это делать? Вероятно, они были в кармане его брюк. Она ни за что не собиралась возвращаться через лес в темноте с тем, что бы это ни было на свободе. Под его контролем Саймон едва мог двигаться со скоростью восьмидесятилетнего старика, но кто знал, насколько это было быстро на самом деле? И кто мог сказать, что произойдет, если он вдруг решит бросить Саймона и отправиться прямо за ними? Она должна была доставить детей в безопасное место, и единственное, что напоминало об этом, был дом Джефферсонов. - Давай, Рианнон. Бери своего брата. Мы направляемся к дому, - сказала Эмили, пробегая обратно вокруг машины к пассажирской стороне. Бен поднялся на ноги и встал рядом со своей сестрой; ее рука крепко сжимала его руку. Он, казалось, немного успокоился, но отказывался смотреть на Эмили, стряхнув ее руку, когда она мягко повела его в направлении дома, позволив сестре вести его вместо этого. Эмили шла позади, время от времени оглядываясь в сторону Саймона, пока она и Тор вели двух детей в направлении входной двери дома. Бен прижался к сестре, его ноги не могли поспевать за ее быстрым шагом. Ему приходилось немного перескакивать через каждый шаг, чтобы не отставать от нее. Эмили была удивлена тем, как быстро Рианнон, казалось бы, смирилась с ситуацией и адаптировалась; исчезло чопорное поведение «девочки из долины», и на его месте была холодная решимость, почти фаталистическое принятие. Эмили задавалась вопросом, было ли все это отношение просто механизмом преодоления для нее, плащом, чтобы скрыть свой страх, и стеной от реальности, которая существовала сразу за пределами безопасности долины ее семьи. Их ноги хрустели по гравийной дорожке, ведущей к входной двери дома. Эмили рванулась вперед и попыталась открыть дверь; она была не заперта. Девушка толкнула дверь и включила фонарик, осветив коридор. - Тор, - позвала она. Собака бросилась со стороны детей в дом, исчезнув в темноте вне досягаемости ее фонарика. Эмили оглянулась на детей, ковыляющих к ней. Она остановила их на пороге. - Пусть Тор сначала проверит дом для нас, хорошо? Она не хотела рисковать, заманивая их всех в ловушку внутри дома, только для того, чтобы обнаружить, что за Саймоном их поджидает еще одна тварь. Тор снова появился в конце коридора; виляя хвостом, он бросился к детям и закружился вокруг них. - Ладно, двигайтесь, дети. Идите внутрь сейчас же. Рианнон втащила Бена внутрь, и их фигуры исчезли в темноте коридора, за ними быстро последовал Тор. - Включи свой фонарик, - крикнула Эмили, ее голос эхом разнесся по пустому дому. Секунду спустя она увидела, как слабый оранжевый свет фонарика Рианнон возвращается к ней, когда дети проходят через дом. Саймон перестал двигаться и стоял примерно в тридцати метрах или около того, его руки были опущены по бокам в этой странной позе, его тело медленно раскачивалось взад и вперед, его глаза смотрели прямо на Эмили, обрамленные невыразительным, бесстрастным лицом. Позади Саймона, освещенный лунным светом, силуэт чего-то огромного заслонял линию деревьев. Эмили мельком увидела длинные угловатые руки, изогнутые под странными углами, как ноги богомола. Тень возвышалась над Саймоном; казалось, что она наклонилась к мужчине под углом. Щупальца все еще были прикреплены к нему. Она могла видеть, как они слегка двигались в темноте, но не могла разглядеть больше никаких деталей, так как существо пряталось в тени. Пока Эмили продолжала смотреть, голова Саймона слегка повернулась набок, его глаза остановились на ней, и он улыбнулся широкой, чертовой улыбкой. Эмили закрыла дверь, включила фонарик и вбежала в дом. В прихожей рядом с гостиной она обнаружила большой деревянный письменный стол. Он весил тонну, скрипел и жаловался, когда она тащила его по коридору. Она прижала его вплотную к входной двери. Это должно, по крайней мере, замедлить Саймона и предупредить ее заранее, если он попытается силой проникнуть в дом. Эмили нужно было ясно мыслить. Если бы она была одна, она бы попыталась выскользнуть через заднюю дверь и избежать Саймона и того, что скрывалось в тени позади него, полагаясь на свои собственные способности и Тора, чтобы избежать контакта. Она могла бы вернуться в дом Саймона и прятаться там до рассвета. Но были дети, она не могла рисковать, и она ни за что не собиралась оставлять их здесь. Они просто замедлили бы ее, если бы она попыталась сбежать и улизнуть. За четырьмя стенами дома были только темнота и лес, и Эмили поспорила бы на свою последнюю банку персиков, что инопланетянин был лучше подготовлен, чтобы найти их, чем она и дети, чтобы избежать этого. Кроме того, Бен был слишком расстроен. Малыш просто не мог заткнуться. Они не прошли и трех метров, как Саймон услышал, что они убегают. Эмили сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. На данный момент дети были в безопасности в гостевой комнате - это было единственное место в доме, которое не примыкало непосредственно к внешней стене, - а Тор стоял на их страже. Ни один из детей не сказал Эмили ни слова с тех пор, как они вошли в дом. В свете фонариков она увидела испуганные, обвиняющие глаза Рианнон, смотревшие на нее, когда она баюкала на руках своего маленького брата. У входной двери было стеклянное окно размером десять на двадцать сантиметров со стеклом, вставленным в него примерно на высоте головы. Выключив фонарик, чтобы ее не заметили, Эмили вскарабкалась на стол и поползла вперед на коленях, пока не смогла выглянуть через крошечное окошко во двор. Саймон не сдвинулся с того места, где она видела его в последний раз. Он все еще раскачивался взад-вперед. Сбивающая с толку ухмылка сменилась тем же бесстрастным безразличием. Эмили видела, как луна отражается в его глазах, когда он, не мигая, продолжал смотреть на входную дверь. Она почувствовала, как по спине пробежал холодок, сопровождаемый ледяной каплей пота. Даже при том, что она была уверена, что он не мог видеть, как она прячется там в темноте, у нее было отчетливое впечатление, что он знал о ее присутствии. Это было почти так, как если бы дверь, стены и расстояние не имели значения; она чувствовала, что он знает о ней. Эмили предполагала, что это должно ее напугать. Вместо этого она обнаружила, что злится, злится при мысли о том, что еще один из этих незваных гостей в ее мире пытается напугать ее, пытается убить ее и детей. Если бы не тот факт, что мужчина, стоящий там, был отцом детей, Эмили бы рискнула выбежать на улицу с Моссбергом и столкнуться лицом к лицу с существом, которое пряталось в тени позади Саймона. Это было, конечно, при условии, что у этой штуки вообще было лицо. Эмили пришлось обуздать свои инстинкты, чтобы подумать о безопасности детей. Она понятия не имела, жив Саймон или мертв, но после своего прошлого опыта она не стала бы делать ставки на первый вариант. Она ни за что не собиралась подвергать опасности детей, и она, конечно же, не хотела, чтобы в глазах детей ее считали человеком, ответственным за смерть Саймона. На данный момент она должна была считать Саймона безнадежным делом и сосредоточиться на том, чтобы придумать какой-нибудь способ доставить детей в безопасное место. Эмили подняла глаза, чтобы в последний раз проверить Саймона, и закричала. Саймон двигался, и двигался он быстро. Теперь он стоял всего в нескольких метрах от дома, прямо перед дверью, и смотрел на нее через окно. - О, черт! - пискнула она, оглядываясь на мужчину за дверью. С такого близкого расстояния Эмили могла видеть три щупальца, каждое толщиной с ее запястье, извивающиеся над головой Саймона. Господи! «Эта штука, должно быть, на крыше дома», - подумала она, провожая взглядом зазубренные трубы, пока они не исчезли над водосточным желобом, идущим по краю крыши. Саймон продолжал смотреть на маленькое окошко. Эмили уставилась на Саймона, не в силах отвести взгляд, очарованная тем, что она наблюдала. Продолжая наблюдать за ним, она увидела, как мышцы его лица дернулись один раз... потом снова. Его сухие, потрескавшиеся губы начали шевелиться, сначала лишь слегка, но затем рот несколько раз открылся и закрылся. Эмили видела, как его язык, белый и вялый, начал подергиваться за стенкой зубов. Саймон заговорил. По крайней мере, он попытался заговорить. То, что вырвалось из его рта, было странным наполовину воплем, наполовину невнятным криком, как у глухого человека, пытающегося четко произнести или ребенка, пытающегося впервые разобраться с особенно трудным словом, произнося гласные и согласные по отдельности. - Тхеееееедиииии. Что бы он ни пытался сказать, было совершенно неразличимо, слова произносились слишком медленно и невнятно, чтобы Эмили могла их понять. Рот Саймона исказился асимметрично, правая сторона его верхней губы поползла вверх, в то время как остальная часть рта оставалась неподвижной. Она с ужасом и восхищением наблюдала, как Саймон попробовал снова; на этот раз он, казалось, лучше контролировал свои губы. - Тдхеееетииии. На бледном лице мужчины не было ни разочарования, ни раздражения. Его глаза оставались устремленными вперед, тело не двигалось. Еще одна пауза, а затем он заговорил снова. На этот раз, хотя речь была все еще искаженная, Эмили точно поняла, что он говорил. - Дхеееедтииии. Единственное слово прозвучало как шепот, как будто он проверял, как оно ощущается на его языке и губах. Разум Эмили лихорадочно соображал, пытаясь понять последствия сложившейся ситуации: не пытается ли он заманить их туда? Тень существа, которое она видела стоящим позади Саймона в темноте, владельца, как она предположила, прикрепленных к нему усиков, казалась массивной, слишком большой, чтобы проникнуть в дом. Но зачем ему понадобилось использовать Саймона, чтобы заманить их к себе? Может быть, он был слишком медлителен или хотел взять их живыми? Саймону потребовалась целая вечность, чтобы, спотыкаясь, пересечь лужайку, когда они только приехали, но он (и то, что им управляло) добрался от своего неподвижного положения на гравии до входной двери так быстро, как обычный человек, пока Эмили была отвлечена. Так что, возможно, эта штука привыкала управлять телом, как человек привыкает к новой машине. Какова бы ни была причина, эта штука была способна контролировать человека и брать на себя полную власть над его разумом и функциями, управляя им, как если бы он был марионеткой. Это говорило о совершенно новом уровне странности... Хуже того, это говорило о темном разуме, разуме, который был мотивирован. - Дети, - внезапно закричал Саймон, на этот раз слово было произнесено идеально, скорее выкрикнуто, чем прошептано. Голос Саймона вернулся, и в этом единственном слове было все тепло и эмоции, которые она слышала всякий раз, когда он разговаривал с Беном и Ри за последние пару дней. Но его лицо оставалось бесстрастным, как у статуи, а черные трубки, прикрепленные к его спине, были отвратительным напоминанием о том, что слова были не его собственными. Это было похоже на то, что он просто повторял запись; он был механическим существом, идеально повторяющим слова. - Дети, - снова позвал он, его голос повысился до такой степени, что не было никаких сомнений, что двое детей могли его услышать. - Это папа. Выходите сюда. Эмили отшатнулась от двери. Она все еще могла видеть силуэт Саймона через маленькое стеклянное окошко. - Бен? Ри. Энн. Слышите? Выходите. Все в порядке. Папа здесь. - Голос Саймона эхом разнесся по коридору и по всему дому, разрывая тишину. Хотя это достигло той же эмоциональной амплитуды, которую она слышала от Саймона, когда он разговаривал со своими детьми, для Эмили это звучало фальшиво, почти роботизированно. Грубый лай Тора и топот лап предупредили Эмили о детях, направляющихся в ее сторону. - Папа? - раздался голос Рианнон из-за спины Эмили. Она повернулась и осветила фонариком маленькую девочку в противоположном конце коридора. Бен был рядом с ней. Руки его сестры обхватили его хрупкое тело, когда они оба заморгали в луче фонарика. - Господи, - пробормотала она, осознание затопило ее разум. Эта тварь хотела детей и использовала их отца, чтобы выманить их. Он должен знать, что она была здесь с ними, и она ни за что не собиралась сдавать ни себя, ни детей, и не было никакого способа, которым он мог добраться до них, пока они прятались в доме. Так что это притягивало детей, зная, что она не отстанет далеко. А если это не сможет выманить их наружу? Тогда только вопрос времени, пока он не выяснит, как проникнуть внутрь. Еще более пугающая мысль пришла Эмили в голову: что, если он все еще осознает, что с ним происходит? Что, если за этими глазами он ощущал боль от каждой трескающейся кости, когда его тело перестраивалось по воле похитителя? Что, если он знал о мотивации этой твари, которая хотела использовать его, чтобы выманить его детей и... что? Убить их? Поглотить их? Заставить их полюбить его? А что, если он ничего не мог с этим поделать, поскольку был подчинен воле того, что контролировало его? Эмили читала о птице по имени сорокопут. Он насаживал свою жертву на шипы и ждал, пока она умрет, медленно поглощая ее с течением времени. Она оглянулась на щупальца, тянущиеся от Саймона, и ряд шипов, идущих по его длине. Она вглядывалась в бледное лицо Саймона в поисках каких-либо признаков человека, которого она встретила, но все, что она видела, были его безжизненные глаза и поза марионетки. Она приняла мгновенное и бесстрастное решение. Эмили прошествовала по коридору и присела на корточки перед Рианнон и мальчиком. Бен по-прежнему отказывался смотреть на нее, пряча голову на плече сестры, но Рианнон смотрела прямо на Эмили из полумрака темного коридора. Эмили видела, что ребенок понял, что будет дальше - может быть, только на каком-то подсознательном уровне, но она поняла. Эмили глубоко вздохнула и заговорила, даже не зная, какие слова использовать: - Твой папа очень болен, - начала она. - Я знаю, что ты слышишь его снаружи, и я знаю, что ты хочешь пойти к нему, но он чувствует себя не очень хорошо, и я боюсь, что он может… - Эмили сделала паузу, снова подыскивая нужные слова: - Я боюсь, что он может тебя заразить. Итак, мы собираемся выбраться отсюда, и, когда твоему отцу станет лучше, мы вернемся за ним, хорошо? Рыдания Бена становились все громче. Рианнон притянула брата ближе. - Все в порядке, Бенни, - прошептала она. - Все в порядке. С папой все будет в порядке. Но прямо сейчас мы должны пойти с Эмили. Рыдания Бена стали прерывистыми и, наконец, прекратились. Сердце Эмили хотело разорваться из-за этих двух детей, чья жизнь, она была уверена, изменилась навсегда этой ночью. Она подавила желание протянуть руку и погладить маленького мальчика по волосам; это, вероятно, снова вывело бы его из себя. Его крики превратились в редкое хлюпанье носом. Вместо этого Эмили улыбнулась Рианнон. - Хорошо, дети. С этого момента мы должны вести себя очень тихо. Пошли.

***

Эмили затаила дыхание и посветила фонариком в коридор, ища крючок с ключами от машины, который, как ей показалось, она видела, когда впервые приехала. Вот оно. Она могла видеть блеск ключей, свисающих с крючка, вделанного в стену. Она сняла ключи с крючка, отметив рельефный логотип Дуранго на черном пластиковом брелке. Они должны были быть правильными. Эмили повернулась к детям и поднесла указательный палец к губам. Оба ребенка кивнули, что поняли, и Эмили с облегчением увидела, что слезы Бена высохли, его большие карие глаза, выщербленные в луче фонарика, смотрели на нее с легким намеком на доверие за страхом и болью. Она распахнула дверь в гараж. Бывшая владелица, должно быть, умела обращаться с WD-40, потому что скрип сухих петель, которого Эмили ожидала, так и не раздался. Она провела детей и Тора мимо себя, придерживая дверь открытой. Когда все они оказались в безопасности внутри, она снова закрыла дверь так тихо, как только могла. Большой внедорожник Дуранго стоял именно там, где она его увидела, когда впервые приехала к дому. Ручка была заперта. Большой палец Эмили завис над кнопкой отключения сигнализации на брелоке, когда она остановила себя. Если бы она использовала брелок для ключей, чтобы отключить сигнализацию, разве он не издал бы тот звук, который она так много раз слышала на улицах Нью-Йорка? Она не могла рисковать, чтобы какой-нибудь шум привлек внимание Саймона к тому факту, что они были в другом конце дома. Если бы она использовала ключ, чтобы отпереть дверь вручную, это произвело бы тот же эффект? Эмили понятия не имела, но дверь нужно было открыть. Она вставила ключ в замок и повернула его. Отпирание замков прозвучало как выстрелы в тишине гаража, и внезапное освещение от автоматического внутреннего освещения заставило сверкающие пылинки пронестись по ее глазам, но тревоги не было. Эмили потянулась назад и открыла заднюю пассажирскую дверь. - Давайте, дети. Быстро, прыгайте внутрь, - прошипела она. Тора не нужно было просить дважды. Бешено виляя хвостом, он запрыгнул на задний ряд сидений и расположился за передним пассажирским сиденьем. Рианнон помогла Бену подняться на подножку, толкнув его в зад. Он пролез оставшуюся часть пути внутрь и был встречен шквалом облизываний со стороны Тора, которые вызвали хихиканье маленького мальчика. Что ж, это был хороший знак. По крайней мере, его разум не был непоправимо поврежден. Рианнон забралась на заднее сиденье рядом со своим братом и немедленно натянула на него ремень безопасности, пристегнув его, а затем защелкнула свой собственный ремень. Убедившись, что двое детей надежно пристегнуты Эмили закрыла дверь так тихо, как только могла. Забравшись на водительское сиденье, она тихо закрыла за собой свою дверь. Теперь наступила самая трудная часть. Эмили понятия не имела, что делают все эти циферблаты, переключатели и рычаги. Она снова мысленно пнула себя под зад за то, что не брала никаких уроков вождения. По крайней мере, она знала, что должны делать руль, педали газа и тормоза. Она посмотрела вниз между водительским и пассажирским сиденьями - слава Богу, это было автоматическое, а не ручное переключение передач. - Хорошо, - прошептала она. - Что теперь? Эмили нашла зажигание на рулевой колонке и вставила ключ в приемник. Она повернула ключ и почувствовала, как он с успокаивающим щелчком встал в первое положение. Мгновенно внутреннее освещение погасло, сменившись неоново-голубым свечением приборов на приборной панели. Эмили вздохнула с облегчением. Часть ее была уверена, что батарейка сядет. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы ознакомиться с расположением сидения водителя. Ручка переключения передач находилась справа от нее, рычаг выступал слева от рулевой колонки. На конце у него был какой-то поворотный переключатель, покрытый белыми значками. Очевидно, они отображали настройки фар, поэтому она повернула переключатель в первое положение. Интерьер гаража осветился, отодвинув часть теней. Она переключила переключатель на следующую настройку и с удовлетворением увидела, что фары стали еще ярче, освещая весь гараж и плоский металл выдвижной гаражной двери перед ней. Гаражные ворота... Черт! Как она должна была открыть их без всякой силы? Если бы это был фильм, она бы, вероятно, просто завела машину, прибавила оборотов и прорвалась сквозь них, прежде чем умчаться в темноту. Однако это был не фильм, и закрытая металлическая дверь показалась Эмили довольно прочной. Должен быть какой-то способ открыть их вручную, рассуждала она. В конце концов, что произойдет, если произойдет отключение электроэнергии? Ожидалось ли, что люди будут заперты в своих гаражах? - Оставайтесь в машине, дети, - сказала Эмили, поворачиваясь лицом к детям. - Я сейчас вернусь. Эмили сделала глубокий вдох, чтобы успокоить дыхание, и вышла из машины, ее сердце бешено колотилось в груди. Она убедилась, что дверь внедорожника приоткрыта, затем проверила, что дверь, ведущая из дома, все еще надежно закрыта; она не хотела, чтобы Саймон подкрался к ним сзади. Большая пластиковая коробка была прикреплена к потолку прямо над крышей Дуранго. Толстая цепь, очень похожая на цепь Эмили велосипеда, тянулась от коробки по металлической балке к двери. К двери гаража был прикреплен изогнутый рычаг, который тянулся вверх, соединяясь с системой шкивов, которые поднимали и опускали дверь. Обычно дверь открывалась именно так, но как, черт возьми, девушка должна была открыть ее сейчас? Она заметила две алюминиевые ручки у основания двери, у самого пола. Эмили схватила одну и легонько потянула за нее. Дверь задребезжала, приподнимаясь примерно на пару сантиметров, но затем наткнулась на сопротивление и отказалась двигаться дальше. Посмотрев на рычаг, прикрепленный к двери, и шкив, освещенный лучом внедорожника, Эмили увидела, что там было какое-то крепление с крюком, которое соединялось с цепью, как спицы шестерни. С руки свисал нейлоновый шнур с красной пластиковой ручкой на конце, мягко раскачиваясь взад-вперед. Ручка кричала: «Потяни меня!» И снова Эмили обнаружила, что затаила дыхание, когда схватила пластиковую ручку и потянула. Раздался очень отчетливый щелчок, когда что-то отсоединилось от цепи, но не было никаких других признаков того, что что-то еще происходит. Это было все? Есть только один способ выяснить это, сказала девушка себе. Эмили вернулась к двери и очень осторожно потянула за ту же ручку. На этот раз дверь продолжала двигаться, грохоча и дребезжа по своим рельсам. Когда дверь была в тридцати сантиметрах от земли, Эмили остановилась. Что, если Саймон прямо сейчас был снаружи? Ждал ее. Он мог бы схватить ее за ноги и затащить под дверь, и это было бы все. Она позволила двери упасть на пол с лязгом дребезжащего металла. У нее не было никаких сомнений в том, что кто бы ни контролировал Саймона, он услышит, как они пытаются сбежать. Когда это произойдет, он сделает все возможное, чтобы добраться до них. Что произойдет, если Эмилт откроет дверь гаража, а он будет ждать снаружи? У нее будет самое большее несколько секунд, чтобы добраться до машины, понять, как ею управлять, и выбраться оттуда. И что потом? Куда они пойдут? У них не было припасов. Все, включая ее велосипед, рюкзак и спутниковый телефон, было в другом доме. Это была наименьшая из ее проблем. Ей нужно было решить, должна ли она сначала поднять дверь гаража, а затем надеяться, что машина заведется до того, как Саймон найдет их. Или она сначала заведет машину и будет надеяться, что дверь гаража откроется? - Господи, - прошипела Эмили. Несмотря на прохладный ночной воздух, она почувствовала, как пот стекает по внутренней стороне ее рук. Не имело смысла воздвигать барьер между ними, рассуждала она, только для того, чтобы обнаружить, что Дуранго не заводится. Это оставило бы их полностью незащищенными. Сначала машина. Потом побеспокоится о гаражных воротах. Она забралась обратно на водительское сиденье и посмотрела на детей. - Хорошо, вы двое, поехали. Потянувшись к ключам зажигания, Эмили повернула их до упора вперед. Ничего не произошло. - Черт, - закричала она и ударила кулаком по рулю. Двигатель был глух. Они прошли через все это только для того, чтобы чертов внедорожник не завелся? Вы, должно быть, шутите. - Ты должна нажать на тормоз, - сказал голос с заднего сиденья. Эмили резко повернулась лицом к Рианнон, пытаясь скрыть гнев и разочарование в своем голосе. - Что? - Ты должна нажать на тормоз, чтобы завести машину, - повторила Рианнон. - Это функция безопасности, - добавила она с гордостью, вероятно, повторяя какую-то лакомую информацию, которую она узнала от своего отца. Эмили посмотрела на свои ноги. Какая педаль была тормозом? Он должен быть больше из двух, рассудила она, нажала левой ногой на педаль и снова повернула ключ зажигания. Большой двигатель V-8 Доджа Дуранго ожил. В замкнутом пространстве гаража было невероятно громко. Эмили развернулась и широко улыбнулась Рианнон, весь гнев рассеялся вместе с глубоким ревом двигателя. Она уже почувствовала едкий запах выхлопных газов автомобиля, просачивающийся через открытую водительскую дверь, и слегка кашлянула. Не годилось вдыхать это дерьмо слишком долго, но ей нужно было оставить дверь открытой, каждая секунда была на счету. Извините, дети, подумала Эмили, спрыгивая с водительского сиденья и подбегая к двери гаража. Она снова ухватилась за металлическую ручку и начала тянуть изо всех сил, какие у нее были. Если и были какие-то сомнения в том, что Саймон не будет предупрежден об их попытке побега, они быстро развеялись, когда дверь загрохотала по рельсам, даже громче, как показалось Эмили, чем рокот двигателя внедорожника. Когда дверь была наполовину поднята, Эмили просунула голову в щель и осмотрела территорию за гаражом. Свет от внедорожника освещал землю прямо перед гаражом, разгоняя темноту. Не было никаких признаков того, что кто-то ждал снаружи, чтобы схватить ее. Слава Богу. Взявшись за ручку, она начала толкать дверь вверх, а не тянуть ее. Дверь была почти в зените, когда Эмили услышала грохот падающей черепицы, когда что-то огромное карабкалось по крыше к ней. «О, черт! О, черт!» Что ей теперь делать? Дверь все еще была поднята всего на три четверти. Эмили остановилась на секунду и наблюдала, как Саймон начал медленно сползать обратно на землю. Девушка снова схватилась за ручку и начала толкать. У нее не было ни малейшего шанса вернуться в машину вовремя, чтобы разобраться с управлением и выбраться из гаража до того, как дверь за ними снова закроется или существо, карабкающееся по крыше, доберется до нее. Беги, кричал ее испуганный разум. Просто оставь детей и беги. Ни за что! Не было ни единого шанса, что она собиралась это сделать. Она предпочла бы просто… Она почувствовала, как металлическая дверь гаража со щелчком встала на место. Подняв глаза, она увидела, что крюк снова зацепился за шпильку на шкиве. Она отпустила ручку, и дверь слегка откинулась назад, но осталась точно там, где и должна была быть, подвешенная над ее головой. - Спасибо, - вздохнула она и побежала обратно к внедорожнику. Она уже собиралась забраться на водительское сиденье, когда каскад черепицы цвета самана упал на бетон сразу за входом в гараж, разбившись, как тарелки, по всей подъездной дорожке. Прежде чем последний осколок пронесся по бетону, с крыши упала фигура, приземлившись низко на землю прямо по другую сторону двери, красные глаза немигающе уставились на фары внедорожника. - Саймон, - захныкала Эмили, запрыгивая на водительское сиденье и захлопывая за собой дверь.