Точка вымирания

- Ри-аннннн-он! Испуганный голос ее брата донесся сквозь деревья, как призрак, к ней и Тору. Пес навострил уши, услышав голос мальчика; затем он снова уткнулся носом в землю и прыгнул вперед между двумя раскидистыми платанами. - Я иду, Бен, - крикнула Рианнон в ответ. Она упала вслед за Тором. Шнурки ее левого кроссовка развязались и время от времени зацеплялись за противоположную ногу, чуть не сбивая ее с ног. Она знала, что должна остановиться и снова связать их, но голос ее брата с каждой минутой звучал все более испуганно. Поэтому вместо этого она решила продолжать, не желая останавливаться, пока снова не окажется со своим маленьким больным братом. Вскоре после того, как она вскарабкалась на край водопропускной трубы, Тор внезапно свернул наискосок в лес, оставив безопасную дорогу для более прямого пути к Бену. Это могло бы быть здорово для собаки с ее превосходным обонянием, но для Рианнон это было болезненное и неприятное развлечение. Она натыкалась на деревья, чуть не потеряла глаз из-за низко нависшей ветки и спотыкалась о корни, казалось бы, почти при каждом втором шаге, который делала. Она чувствовала, как по ее руке стекают ручейки крови, а щеку обожгло от столкновения с веткой. Черная тень дома Джефферсонов внезапно выросла перед ней. Она вышла из леса с западной стороны дома, рядом с гаражом, из которого они сбежали ранее. Тор внезапно остановился, угрожающе зарычав. Пес попятился, пока не оказался параллельно Рианнон, его глаза были устремлены прямо на две фигуры, которые медленно вырисовывались из тени дома. Бен был рядом со своим отцом, одна из рук Саймона тяжело лежала у него на спине, обхватив левое плечо маленького мальчика. Позади них маячила та же самая неясная тень, которую она видела раньше, заслоняя очертания дома и двигаясь вместе с мальчиком и мужчиной. - Привет, милая, - сказал ее отец. Рианнон почувствовала, как дрожь страха пробежала по ее спине при звуке голоса Саймона. Тор снова зарычал и попятился еще дальше, пока Рианнон не оказалась между ним и Саймоном. Она могла видеть лицо Бена, бледное на фоне черной ночи, пятна грязи на его щеках, разделенные пополам дорожками слез, которые все еще текли из слезящихся глаз ее брата. - Райя, - захныкал он и вздрогнул, когда Саймон крепче сжал его плечо. - Иди сюда, Рианнон. Вот хорошая девочка. Голос был похож на голос ее отца, но это был не он. В нем не было той теплоты, которая обычно присутствовала, когда он говорил с ней. И он бы ни за что не позволил Бену так плакать. Кроме того, единственный раз, когда папа называл ее полным именем, это когда он был зол на нее. И если он был зол, то почему на его лице была постоянная улыбка? Нет, кто бы это ни был, у кого был ее младший брат, это больше не ее отец. Ее отец исчез. Боль от осознания этого была подобна кинжалу, вонзившемуся в ее сердце, и она почувствовала, как ее собственные слезы снова заструились по щекам. - Рианнон, - снова позвал Саймон, на этот раз немного резче, совершенно не обращая внимания на ее боль. - Я сказал... иди... сюда. Пока он говорил, Рианнон видела, как рука ее отца соскользнула с плеча Бена и переместилась на затылок мальчика. - Я не буду спрашивать снова. - Угроза ее брату была очевидна. Голова Саймона внезапно наклонилась набок, пока его ухо почти не коснулось правого плеча. Как будто он ожидал, что эта позиция даст ему какой-то новый взгляд на это странное маленькое существо перед ним. Улыбка стала шире, и Рианнон увидела, как его рука сжалась на шее Бена. Его пальцы полностью сомкнулись на горле ее младшего брата, одновременно он поднял мальчика вверх, пока его ноги не оказались всего в нескольких дюймах от земли. - Неееет! - взмолилась Рия, когда ее брат начал задыхаться. Его ноги дрожали и брыкались, а глаза, все еще устремленные на нее, выпучились, а рот открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег реки. Хотя она и хотела пошевелиться, страх приковал ее к месту. Девочке хотелось убежать, вернуться в темноту леса и никогда не оглядываться назад. - Отпусти... Отпусти Бена. - Это было все сопротивление, на которое она была способна. - Иди сюда, Рианнон, - повторил Саймон, все еще держа мальчика. Рианнон видела, как лицо Бена медленно становилось все краснее и краснее, а его конвульсивные удары ногами становились все медленнее и медленнее. - Нечестно, - захныкала Рианнон, делая еще один осторожный шаг к отцу и брату. - Пожалуйста, - всхлипнула она. - Отпусти его. Голова ее отца переместилась из горизонтального положения обратно в нормальное, вертикальное положение. Когда его голова двигалась, он опускал маленького мальчика обратно на землю, пока ребенок не смог, по крайней мере, коснуться кончиками пальцев ног травы. Это было достаточно низко, чтобы снять давление с горла Бена, но достаточно легко, чтобы ее отец мог быстро снова поднять его с земли, если бы захотел. Ее брат ахнул, втягивая воздух, и Рианнон почувствовала прилив облегчения, когда увидела, как его глаза, которые были плотно закрыты, открылись и встретились с ее собственным взглядом. Она не сомневалась, что если бы он захотел, то легко мог бы разорвать ее брата пополам. Единственная причина, по которой он нуждался в Бене, заключалась в том, что то, что скрывалось в тени, было слишком медленным, чтобы поймать ее. Это должно было заманить ее туда. Оно хотело их обоих. Так близко к тому, что когда-то было ее отцом, она могла разглядеть паутину тонких черных вен, которые, как клен, расползались по его лицу и рукам. На самом деле, каждый открытый участок кожи, казалось, имел эти линии прямо под поверхностью. И, хотя его глаза были окутаны тенью, она могла видеть, что его глаза больше не были успокаивающими бледно-голубыми, которые она помнила; теперь в них клубились темные тени, предвещавшие насилие так же верно, как гроза обещала молнию. Она была почти на расстоянии вытянутой руки, когда замерла и уставилась мимо отца и брата в более глубокую тьму, которая лежала прямо за ними. Запах, достаточно сильный, чтобы вызвать у нее тошноту, пропитал воздух и донесся до нее с прохладным вечерним ветерком. Ошеломленная, Рия увидела, как тень сдвинулась, увидела, как три толстые трубки, идущие от ее отца обратно в темноту, пульсируют и изгибаются синхронно. Мгновенно рука, держащая Бена, расслабилась, отбросив ее брата на землю, и мальчик, кашляя и отплевываясь, упал на колени. Другая рука метнулась к ней, схватив ее за предплечье железной хваткой, которая была намного сильнее, чем ее отец когда-либо предполагал использовать. Рианнон беспомощно смотрела, как лицо Саймона приблизилось к ее собственному; затем он обнюхал ее. Он глубоко вдохнул через нос, его голова повернулась сначала влево от нее, а затем вправо, как у волка, почуявшего свой ужин. Губы Саймона, испещренные такими же нитями черных вен, растянулись в широкой улыбке, когда он притянул Рианнон и ее брата к себе. Он обхватил одной деформированной рукой ее талию, а другой - Бена, поднял их обоих с земли, повернулся и понес в темноту.