Точка вымирания

Эмили пришлось сильно навалиться на вторую дверь, ведущую наружу, прежде чем она открылась. Температура упала еще больше, и полосы льда и снега образовались по краям дверного проема, замораживая его; она услышала, как лёд треснул, когда она прислонилась плечом к двери. Выйдя на ледяной воздух, она почувствовала, как ее дыхание мгновенно замерзает, обжигая ноздри и губы. По крайней мере, ветер наконец ослабил свою власть над островом, оставив воздух густым и тяжелым в легких Эмили. Но когда она посмотрела на юг, то болезненно глубоко вдохнула морозный воздух; юбка облаков, окаймляющая горизонт, теперь была намного темнее, как густые лужи застывающей крови. Переплетающиеся пурпурные швы, прошитые по телу шторма, скручивались и кувыркались, образуя котлы из спиралей, которые сворачивались и вплавлялись друг в друга, как бусины и цветное стекло в детском калейдоскопе. Тот скудный свет, который пробивался сквозь облака, окутывал остров пеленой вечных сумерек. Это создавало унылое несоответствие с первозданной белизной снега. Глаза Эмили пытались, но не смогли компенсировать болезненный контраст, и она быстро почувствовала, как тупая пульсирующая головная боль формируется у нее на лбу, когда она прищурилась из-под тени протянутой руки. Она надеялась, что это всего лишь ее воображение, но облака на западе казались ближе. С уровня земли было трудно сказать, так как здания закрывали ей обзор. Она спустилась с покрытых льдом ступенек и, хрустя по колено в снегу, неуклюже обошла здание сбоку, опираясь на внешнюю стену, чтобы сохранить равновесие, когда высоко ступала по снегу к противоположному концу. В пятнадцати метрах за хижиной холм резко поднимался к тупому плато, достаточно высокому, чтобы хорошо просматривались крыши зданий лагеря. Дыхание Эмили стало коротким, учащенным, когда она поднялась на его вершину, воздух скапливался, как щебень, на дне ее легких. С вершины холма ей открывался беспрепятственный 360-градусный вид на остров. Это заставило ее сердце замереть, окаменев в груди. Кольцо облаков, окружавших горизонт со всех сторон, подобралось ближе, закрывая дыру в туманном небе над убежищем выживших. Взгляд Эмили скользнул по изгибу острова и дальше в море, где сияющий туман спускался с основания облаков и таял в неспокойном море: дождь! Его листы били по волнам там, снаружи. Она могла видеть, как на поверхности океана образуется красное пятно, медленно распространяющееся вместе с волной. Куда бы она ни посмотрела, везде было одно и то же - медленно затягивающаяся петля на их шеях. Порыв ветра ударил в нее, отбросив на шаг назад. Второй порыв ветра отбросил ее в сторону. Она пошатнулась на секунду, почти потеряв равновесие, когда ее ноги запутались в коленях. У нее возникло внезапное тревожное ощущение, что шторм знал, что она наблюдает за ним, и он давал ей понять, что видит ее, наблюдает за ней в ответ, за этой ничтожной букашкой, ползущей по поверхности завоеванного им мира. С запада еще один сильный порыв потряс ее, а затем усилился до постоянного ветра, который угрожал столкнуть ее с вершины. Собравшись с силами, девушка направилась вниз по склону к лагерю как раз в тот момент, когда снова начал падать снег, но на этот раз кристально чистая белизна каждой идеальной снежинки была окрашена красным.