Точка вымирания

Эмили обнаружила, что находится на грани между сном и бодрствованием, окутанная теплым светом, который не имел цвета, но, казалось, содержал в себе все мыслимые оттенки. Она мечтала, что это может быть то место, которое человечество определило как очень тонкую грань между жизнью и смертью; лимб, если хотите. Или, возможно, это было святилище, которое в детстве определяло границы между жизнью и мечтами и которое, став взрослой, казалось ей потерянным навсегда. Где бы она ни была, там было мирно, тихо; наконец-то она обрела покой. Не-свет покалывал ее кожу, его шелковистая текстура надежно удерживала ее на месте, не против ее воли, а потому, что она хотела, чтобы он обнял ее. Он коснулся ее кожи, согревая ее, как первый вздох матери, прижимающейся к телу своего новорожденного. Эмили попыталась вспомнить все, что было до этого момента, но все, что она нашла, было чистым листом; не было ничего, кроме настоящего, и она упивалась осознанием того, что она была аномалией, совершенно новой, несоответствием, не замеченным вселенной, одновременно новорожденной и вечной, но каким-то образом все еще остававшееся незаменимая грань огромного механизма, утешаемая своей собственной анонимностью, своим собственным индивидуализмом, своей собственной уникальностью. Время шло, и после того, что казалось тихой вечностью безмятежности, из небытия в обширных и узких пределах ее ментального пространства начало формироваться красное пятно. Сначала крошечное, оно быстро распространялось в неосвещенном пространстве, как капля чернил в воде, выталкиваясь наружу по мере роста, втягивая в себя все, что его окружало. Эмили наблюдала за происходящим как бы издалека, без намека на страх, только удивление и зачарованность. Появилось еще больше крошечных цветных точек, каждая из которых была уникальна, как и она сама, быстро распространяясь по холсту, сливаясь и соединяясь друг с другом, пока внезапный прилив впечатлений не поглотил ее, погрузив в воспоминания. Она почувствовала, что у нее вырвался вздох изумления… за этим быстро последовала боль, когда волна реальности выбросила ее на берег, и… ...Эмили села, мгновенно пожалев о своем движении, поскольку каждый нерв в ее теле, казалось, одновременно послал сигнал в мозг, поток информации и переживаний, который захлестнул ее, воспламенив каждый синапс. Она снова откинулась назад, и низкий стон вырвался у нее, когда она была ошеломлена дезориентацией. Когда боль наконец утихла, она осторожно перевернулась на левый бок, борясь с позывами к рвоте и делая глубокие глотки воздуха. Постепенно головокружение начало утихать, и ее чувства и нервы начали приходить в норму. Тем не менее, ее кожу покалывало от статического электричества, достаточно сильного, чтобы ей захотелось почесать каждый его сантиметр. Она заставила себя разлепить веки. Медленно! Медленно! Не уверены в том, как они справятся с любым внезапным светом. Она попыталась вспомнить все, что произошло за последние несколько...? Как давно это было? Часы? Дни? Она понятия не имела, сколько прошло времени и как она сюда попала; у нее были смутные воспоминания о... открытом поле, существах, которые не имели права существовать на Земле... и Торе! Ее глаза полностью открылись. Она была обнажена. Она почувствовала, как быстро остывающая жидкость или мембрана покрывают ее кожу, и внезапно почувствовала озноб, когда жидкость начала испаряться с ее тела. Не обращая внимания на боль и дезориентацию, она заставила себя выпрямиться. - Тор? - позвала она, ее голос был похож на слабое карканье. Даже от этого простого усилия у нее на несколько секунд перед глазами все поплыло. Размытые разноцветные пятна заиграли перед ее глазами, постепенно организуясь в формы, которые, в свою очередь, слились в объекты, когда ее глаза привыкли к полумраку: изогнутые стены, потолок из ничего, кроме черноты, над ее все еще кружащейся головой, жесткая полка, на которой она сидела, ее поверхность гладкий, слегка теплый под ее ладонями. Ее чувства подсказывали ей, что она находится в какой-то комнате. Там было плохо освещено, но не темно, и, когда ее глаза постепенно привыкли к полумраку, она заметила, что была не одна. Три фигуры стояли на тускло освещенном краю комнаты, скрытые полутенью. Слава Богу. - Мак? Это ты? Эмили пару раз моргнула, пытаясь сосредоточиться на том, что лежало на границе ее поля зрения, когда три силуэта, наконец, выделились из окружающей их темноты. Она подавила крик замешательства и страха при виде того, что предстало перед ней. Две фигуры были теми же элегантными инопланетянами, которых она видела в поле. Они стояли неподвижно, их пустые овальные лица смотрели - если это подходящее слово, у них вообще не было глаз - прямо на нее. Но именно третья фигура, окруженная двумя инопланетянами по бокам, как будто они были его стражами, их тени отбрасывались на более короткую фигуру, заставила ее сердце учащенно забиться. В очертаниях было что-то тревожно знакомое. Средняя фигура сделала два шага вперед, на свет. Резкий вдох Эмили обозначил ее узнавание, затем чье-то имя нарушило тишину комнаты: - Джейкоб? - спросила она. Она пристально вглядывалась в фигуру, неуверенная в том, было ли то, что она видела, правдой или тени сыграли с ней злую шутку. Это был Джейкоб, свободный от инвалидного кресла, его ноги, по-видимому, теперь полностью функционировали, когда он сделал еще один шаг ближе к Эмили. - Привет, Эмили, - сказал он, его голос слегка заплетался, как будто он все еще привык произносить слова ртом и языком. - Я так рад снова тебя видеть. Эмили отклонялась на выступе, на котором сидела, пока не почувствовала стену за спиной, ее глаза шарили по комнате, ища какой-нибудь выход, и ничего не находили. Стены были бесшовными, без видимого выхода. - Тебе нечего нас бояться, Эмили. Мы здесь не для того, чтобы причинить тебе вред, - сказал Джейкоб, вытягивая перед собой руку, призывая ее прекратить нервное шарканье. Мы? Мы? Ее сердце екнуло, когда она вспомнила о существе, которое пыталось похитить ее и семью Саймона в Стайвесанте. Это забрало Саймона и, в конечном счете, Бена, превратив ребенка в какую-то тварь, которую она позже убила, но не раньше, чем существо использовало Саймона, превратив его в марионетку, чтобы заманить к себе детей и Эмили. - Что… ты кто такой, черт возьми? - спросила Эмили, ее глаза постоянно переводились с Джейкоба на двух часовых, неподвижно стоящих позади него, затем снова на Джейкоба. Она не видела никакой связи между двумя безмолвными существами и Джейкобом, никаких черных щупалец, которые означали бы, что он находится под их контролем. Но это не означало, что он не был их рабом в каком-то другом смысле. - Наши создатели не дали нам имени, но на протяжении тысячелетий другие виды давали нам имена. Вы можете думать о нас как о Смотрителях. Я считаю, что это наиболее подходящее решение. - Я знаю, что ты не Джейкоб, так кто же ты? - настаивала она. - Ты и права, и нет, - сказал Джейкоб, его взгляд опустился к собственным ногам, ногам, которые были бесполезны, когда Эмили видела его в последний раз. - Мы здесь для того, чтобы обеспечить, чтобы переход планеты происходил так, как это было задумано. Я Джейкоб, совершенный во всех отношениях, за вычетом его недостатков, но я также являюсь частью других, которых ты видишь здесь, и тех из нас, кто находится по всей этой планете. И мы все связаны с переменами, происходящими здесь. Эмили почувствовала, как гнев начал подниматься из глубины ее души, сублимируя замешательство, которое она испытывала, слушая, как эта штука пытается объясниться. - Вы те, кто несет ответственность за все, что произошло, не так ли? Вы те, кто... - в этот момент она едва могла контролировать себя, гнев извергался из каждой клеточки ее тела, - ...вы те, кто убил нас. Вы уничтожили нашу планету. Наши цивилизации, моя семья, мои друзья, мои родители. Вы убивали нас миллиардами! Последняя фраза была пропитана таким ядом и ненавистью, что она наполовину ожидала, что три существа, стоящие перед ней, распадутся от ее ярости. Но, конечно, они этого не сделали. Вместо этого они оставались такими же неизменными, как и с тех пор, как она проснулась здесь. Джейкоб, казалось, обдумал ее обвинение, прежде чем ответить. - Я понимаю твое замешательство, Эмили, но мы не уничтожали эту планету, мы спасли ее. Это наша задача. Сохранение жизни. Мы перепрофилировали почти каждое биологическое существо на этой планете, чтобы оно стало более эффективным, чтобы обеспечить выживание, чтобы обеспечить рост. Ничто не было потрачено впустую. - Пере-блять-деланный? Что, черт возьми, ты имеешь в виду под «переделанным»? Ты забрал все, что у меня было, что было мне дорого, и уничтожил это, превратил их в монстров. Монстры! Господи Иисусе, я убила маленького мальчика из-за вас, ублюдков. Я убила мальчика. Теперь она была на ногах, сокращая расстояние с Джейкобом, слюна летела у нее изо рта, когда слова, каждое из которых было эмоциональным выстрелом, взрывались внутри нее. Что-то теплое и влажное просочилось сквозь ее пальцы. Посмотрев вниз на свои сжатые кулаки, она увидела струйку крови, просачивающуюся между пальцами, ногти глубоко впились в тыльную сторону ладони. - Мы... осознаем твою эмоциональную боль, Эмили, но конец был близок для нашего, твоего, вида. В течение нескольких сотен лет вы сократились бы до статистически незначимого числа. Ваша жизнеспособность при выживании была... ничтожно мала. - Тогда почему бы просто не оставить нас уничтожать самих себя? - крикнула она Джейкобу в лицо, теперь весь страх перед ним исчез. Черт бы их всех побрал в аду. - Какого хрена вы хотите прийти и уничтожить нас сейчас? Почему бы просто не позволить нам сделать это самим? Джейкоб непоколебимо встретил ее пристальный взгляд, то ли не подозревая, то ли не обращая внимания на направленный на него гнев. Он продолжил, его голос был все таким же мягким, все таким же низким, как будто он разговаривал с ребенком: - Потому что ваш вид был бы не единственным, кто вымер. Более девяноста восьми процентов видов на этой планете также были бы потеряны вместе с вами. Учитывая высокую вероятность того, что оставшиеся два процента также вымрут в течение тысячи лет, мы решили действовать, пока еще имеется достаточно биологического материала для обеспечения успеха. - Ну и что? - крикнула она, ее голос надломился от напряжения. - Ну и что, мать твою, что, если мы уничтожим этот мир? Это был наш мир, который нужно было разрушить, вы, ублюдки. - Это никогда не было твоим миром, Эмили Бакстер, - перебил Джейкоб, и первый настоящий намек на эмоции прозвучал в его голосе, когда он наклонился к ней ближе. - Это было заблуждение, созданное вашим видом, чтобы обеспечить продолжение грабежей и саморазрушительных действий. Если бы ты могла видеть то, что вижу я, Эмили, если бы у тебя были те знания, которые есть у нас, ты бы поняла. Ты бы знала, что жизнь в этой вселенной очень, очень редкая, такая хрупкая. Когда мы находим мир, подобный этому, мы наблюдаем за ним в надежде, что его обитатели смогут скорректировать свой курс. Неизбежно, что они этого не делают. Именно тогда мы начинаем нашу программу. Пока еще имеется достаточно биологических ресурсов, чтобы обратить вспять нисходящую спираль. Эмили тяжело опустилась на пол, подогнув под себя ноги. - «Биологические ресурсы». Ты имеешь в виду людей, верно? Люди, животные и растения. Мои друзья и моя семья. - Она пренебрежительно махнула рукой в сторону Джейкоба. - Господи, даже ты и то дерьмо, через которое ты меня заставил пройти. Они даже тебя использовали. - Твоя враждебность ко мне, к тому, кем я был, понятна, Эмили. Мы с тобой так похожи, мы оба являемся прекрасными примерами того, как сильно жизнь хочет попытаться существовать. Мои воспоминания говорят мне, что мне пришлось обмануть тебя, чтобы обеспечить свое дальнейшее выживание, точно так же, как ты сделала очень многое, чтобы обеспечить не только свое собственное выживание, но и выживание Рианнон и других твоих спутников. - Я совсем не такая, как ты, - закричала она, вскакивая на ноги. - Не такая! Ты, кем бы ты ни был, чистое гребаное зло. На этот раз Джейкоб улыбнулся, когда заговорил. - Твоя концепция добра и зла устарела, Эмили, она порождение молодого, заблуждающегося вида. Раса, создавшая нас, эволюционировала без подобных эмоций, в то время как ваша Солнечная система была не более чем клубящейся массой пыли и благородных газов. Они исследовали эту вселенную и другие, подобные ей, и не нашли ничего, кроме тьмы. Единственный источник света, случайный драгоценный камень живого мира. Будучи существами чистого разума, они взяли на себя задачу сохранить эту жизнь там, где могли, и покончить с ней ради всеобщего блага там, где должны были. Мы - инструменты, которые они создали для выполнения этой задачи. Эмили снова осела на пол. Его поверхность была теплой, с почти живой текстурой и теплом. Это было отвратительно, и она вздрогнула, положив руки на свои обнаженные колени. Джейкоб продолжил: - Жизнь на этой планете использовалась для того, чтобы питать новую жизнь, которую мы создали: лучшую, более эффективную жизнь, которая обеспечит дальнейшую жизнеспособность этой планеты. - Если твои создатели так чертовски всемогущи, тогда как я выжила? Почему я выжила? - спросила Эмили, ее энергия уже иссякла от эмоционального излияния. Джейкоб присел на корточки, пока его глаза не оказались на одном уровне с глазами Эмили, прежде чем заговорить. - Всегда есть выжившие из числа первоначальных обитателей. Всегда есть те, кто благодаря природному иммунитету, который мы никогда не смогли бы объяснить, или космическому везению обладает устойчивостью к воздействию красного дождя, как вы его назвали. Это всегда статистически незначимое число. Ты и другие, подобные тебе, - аномалия, которая в силу своей невероятности становится реальной. Вот почему мы отправляем комбайны, чтобы обеспечить полную интеграцию любых выживших форм жизни. Но всегда находятся те, кому удается от них ускользнуть. Эмили уставилась в пол. - Жнецы? Ты имеешь в виду ту тварь, которая убила Саймона и Бена? Которая пыталась убить Рианнон и меня? Та штука, которую я, блядь, раздавила? Ты имел в виду того жнеца? Эмили рассмеялась, но в этом не было юмора. - Так что давай, используй меня для своего великого и замечательного гребаного плана. Зачем тратить впустую еще больше совершенно хорошего «биологического материала»? Просто покончи с этим, черт возьми. Я так чертовски устала слушать твою болтовню. - В этом больше нет необходимости. Эмили медленно подняла голову на уровень глаз Джейкоба. - Ты, должно быть, издеваешься надо мной, да? Ты отвергаешь меня? - На этот раз из ее горла вырвался смех, который она могла описать только как дьявольский. Джейкоб, казалось, не находил это столь ироничным. Его губы раздвинулись в легкой улыбке, первом намеке на настоящие человеческие эмоции, которые она увидела у этой ксерокопированной копии оригинального мужчины. - Сейчас от тебя нет никакой пользы, Эмили; процесс восстановления завершен. Было бы неэкономично интегрировать тебя или твоих спутников. Но у нас есть для вас другое применение. - Дай угадаю? Ты собираешься проводить на мне еще какие-то свои извращенные эксперименты? Превратишь меня в одну из своих живых машин? Это так? - Нет, Эмили, - сказал Джейкоб, казалось, искренне оскорбленный ее замечанием. - Нам нужно, чтобы ты передала сообщение своим людям и другим, которые присоединятся к вам. Джейкоб взмахнул рукой, и в воздухе между ним и Эмили появилась карта. Это было настолько реалистично, что она чувствовала, что если бы захотела, то могла бы протянуть руку и дотронуться до гор и береговой линии, провести пальцами по медленно движущимся волнам океана, которые омывали его поверхность. Это была карта того, что когда-то было юго-западом Соединенных Штатов, теперь красным, за исключением редких заснеженных гор. Затем Джейкоб начал объяснять, чего он от нее хотел, и с каждым его словом Эмили чувствовала, как гнев начинает покидать ее.

***

- У тебя есть какие-нибудь вопросы, Эмили? - спросил Джейкоб, когда он закончил объяснять послание, которое он хотел, чтобы она передала другим выжившим в Пойнт-Лома. - Почему? - спросила она наконец. - Зачем тебе это делать? Веки Джейкоба закрылись. Под ними Эмили могла видеть, как его глаза двигались взад-вперед, как будто он глубоко спал. Легкая улыбка скользнула по его лицу, и глаза снова распахнулись. - Потому что, несмотря на то, что ты о нас думаешь, кем ты нас считаешь, мы не монстры, Эмили. Слева от нее в изгибе стены бесшумно появилось отверстие. Джейкоб шагнул к нему, по-прежнему окруженный двумя инопланетянами. - Сюда, Эмили, - сказал он, указывая на дверь. Эмили встала, не обращая внимания на покалывание в ногах от долгого сидения, и прошла через дверной проем, ощущая теплый пол под босыми ногами. За ней находилась еще одна комната, побольше. Эта комната была круглой, с овальным потолком, который спиралью поднимался высоко над ее головой. Комната была пуста, за исключением одной стены, где разноцветные жидкости булькали и сочились через ряд толстых прозрачных труб на противоположной стороне комнаты. Они сливались в одну большую трубу, где жидкости смешивались вместе и текли дальше, в любое место назначения и по любому замыслу инопланетян. Ей не хотелось думать, чем когда-то могла быть эта слизь. В противоположной стене появилось еще одно отверстие. На этот раз за вторым дверным проемом Эмили увидела пологую возвышенность, покрытую красным лишайником, но в остальном свободную от зарослей джунглей, которые, казалось, выросли повсюду на планете. От края стены к земле вел трап. Эмили взглянула на Джейкоба. Он молча выдерживал ее пристальный взгляд, пока она не отвернулась и нервно не вышла через отверстие на залитый солнцем склон холма. Сойдя с трапа, Эмили услышала позади себя тихий хлопок. Она ожидала оказаться рядом с каким бы то ни было инопланетным кораблем, в котором ее держали, но когда она обернулась, чтобы посмотреть назад, она была одна на холме. Не было никаких признаков пандуса или комнаты, которую она только что покинула. Прикрывая глаза ладонью от яркого солнца, Эмили осмотрела небо в поисках каких-либо признаков удаляющегося корабля, но в воздухе не было ничего, кроме нескольких небольших облачков. Она позволила своему взгляду проследить за нисходящим изгибом холма, который постепенно исчезал, прежде чем в конце концов встретиться вездесущими красными джунглями внизу и быть ими поглощенным. За джунглями, вдалеке, Эмили могла разглядеть очертания того, что когда-то было Лас-Вегасом. Она предполагала, что находилась внутри корабля пришельцев, но правда заключалась в том, как она теперь понимала, что «комната» могла находиться где угодно на планете или за ее пределами. Пришельцы - как они себя называли, Смотрители? - казались более чем способными манипулировать пространством, приспосабливая его к своим потребностям. Тем не менее, было неожиданностью осознать, что они высадили ее на противоположной стороне города от того места, где они приземлились. На земле рядом с тем местом, где она стояла, Эмили заметила свой рюкзак, одежду, дробовик и другие вещи, аккуратно сложенные в небольшую кучку. Она быстро оделась, затем расстегнула клапан рюкзака и открыла его, ища внутри двустороннюю рацию, на которой настоял Макалистер. Слава богу, она все еще была там. Она вытащила ее и включила. Из радиоприемника донесся взрыв статических помех. Она убавила громкость и поднесла приемник ко рту. - Эй? Кто-нибудь меня слышит? Тихое покашливание полуденного ветерка, гуляющего по далеким джунглям, было ее единственным ответом. Эмили снова нажала кнопку разговора, повторив свой вопрос: - Макалистер, ты меня слышишь? За очередным всплеском помех последовала кратковременная тишина, затем из динамика радио донесся знакомый голос. - Эмили? Эмили, ты меня слышишь? - Казалось, он был поражен тем, что заговорил с ней, и в то же время испытал некоторое облегчение. - Макалистер! Да, это я. - Она поймала себя на том, что почти кричит в микрофон. - Ты в порядке? Ты ранена? Забота в голосе Макалистера была трогательной. Но это был хороший вопрос: была ли она в порядке? Она не была уверена. Посмотрев на себя сверху вниз, она, казалось, не заметила никаких признаков травмы, но ее мозг все еще был затуманен, почти как если бы она была пьяна, но без ощущения необходимости очистить желудок. Она чувствовала себя... как-то по-другому. - Я в порядке, - нерешительно сказала она. - Где ты? - спросил Макалистер, теперь его голос был деловым. Она оглядела вершину холма. Солнце уже давно миновало зенит и клонилось к западному горизонту справа от нее, и она могла видеть остатки Вегаса, выступающие из джунглей вдалеке, но почти прямо перед собой. - Я нахожусь на вершине холма, примерно в четырех километраз к северу от того места, где мы приземлились, - сказала она Макалистеру. Она развернулась на 360 градусов. - Это практически единственное место здесь, не покрытое джунглями. - Просто сиди смирно, Эмили. Мы приедем за тобой, хорошо? - Хорошо, - ответила она, чувствуя, как постоянная усталость начинает сковывать ее мышцы. Она сидела и ждала. Несколько минут спустя, когда послеполуденное солнце припекало вершину холма, ровный стук рассекающих воздух винтов вертолета эхом разнесся по долине Лас-Вегаса, долетев задолго до того, как Эмили заметила темную точку Блэк Хоука, мчавшегося к ней. Она сняла куртку и встала, размахивая ею над головой со всей энергией, на какую была еще способна, пока не увидела, что вертолет изменил направление и грациозно повернул в ее сторону. Вертолет кружил над вершиной холма, пока Макалистер искал безопасное место, чтобы посадить его. Эмили заслонила глаза от летящих обломков, когда Блэк Хоук снижался, а затем она направилась к вертолету еще до того, как колеса коснулись земли. Пассажирская дверь скользнула в сторону, из нее выпрыгнула какая-то фигура и бросилась к ней. - Тор! - крикнула Эмили, ее голос заглушил шум двигателей Блэк Хоук. Маламут бросился к ней, затем заколебался и замедлил шаг, его голова опустилась почти до земли, но он не сводил с нее глаз, принюхиваясь к воздуху вокруг Эмили и издавая низкий полускулеж, полурычание. - Что с тобой не так, дворняга? - сказала девушка. Маламут никогда раньше не колебался с ней. - Это всего лишь я. Должно быть, какой-то остаточный запах или эссенция существ, с которыми она столкнулась на корабле, заставляли его нервничать. - Да ладно тебе. Иди сюда, - проворковала она, протягивая руку своей собаке. Он понюхал его один раз, затем лизнул, и этого было достаточно. Маламут чуть не сбил ее с ног, извиваясь вокруг и между ее ног, прижимаясь к ней. Она схватила пса за ошейник и повела его обратно к ожидавшему вертолету. Рейли высунулся наружу и прокричал что-то, чего девушка не смогла расслышать из-за рева двигателей, затем из-за его плеча показалась голова Барриса, когда два матроса поманили ее садиться. Тор запрыгнул внутрь вертолета, и Эмили забралась следом за ним. Рейли снова закрыл дверь. Она видела, как Макалистер повернулся на своем сиденье в ее сторону. Он что-то шептал ей одними губами, но она не могла его расслышать, двигатели все еще были слишком громкими, даже при закрытой двери кабины. Он постучал по наушникам у себя на голове и указал поверх ее головы. Она потянулась за наушниками и надела их на уши. Голос Макалистера заполнил ее голову: - ...ты в порядке? Эмили, ты меня слышишь? Ты в порядке? - Да. Да, я в порядке. - Что, черт возьми, произошло? Мы думали, что потеряли тебя. Я думал, что потерял тебя. - Это долгая история, Мак, - вздохнула она, ее запас нервной энергии, наконец, иссяк. - Просто вытащи нас отсюда. Макалистер неохотно снова переключил свое внимание на консоль, и Эмили почувствовала, как Блэк Хоук оторвался от земли и начал набирать высоту. - Домой, - сказала она. - Отвези нас домой.