***
Автомат с газировкой на крыльце оказался забит только лопнувшими банками - жертвами столь длительного воздействия стихии, но они нашли пару шоколадных батончиков в одном из шкафчиков в комнате для персонала и съели их, продолжая свою охоту за мусором вокруг того, что осталось от здания. Эмили отдала оставшуюся половину своей Рианнон; конфеты были слишком сладкими на ее вкус после стольких лет без сахара и кукурузного сиропа. - Ой! Это будет полезно, - сказала Эмили, когда они пробирались через переднюю часть магазина, осторожно стараясь не наступать на осколки стекла. Она подняла туристическую карту Аризоны и Нью-Мексико, завернутую в прозрачный пластиковый конверт, с несколькими пятнами плесени по углам. Эмили разложила его на стойке и проследовала по маршруту, которым, как ей казалось, она добралась из Калифорнии, прикинув расстояние, которое они преодолели, прежде чем сесть. - Я думаю, мы где-то здесь, - сказала она, ткнув пальцем в область на карте. Если она была права, то им повезло, и они нашли остатки автомагистрали I-40, межгосударственной трассы, которая разделяла пополам большинство нижних штатов от Калифорнии на Западном побережье до востока страны. Они были где-то у черта на куличках. На добрых двести километров вокруг не было ни одного крупного населенного пункта... если, конечно, ее предположение было верным. Эмили снова сложила карту и положила ее в задний карман. Она посмотрела на часы. Время уже приближалось к одиннадцати. - Давай посмотрим, есть ли здесь еще что-нибудь полезное, а потом нам нужно отправляться в путь. Они углубились в почти пещероподобную нишу магазина, осторожно пробираясь сквозь обломки ушедшей эпохи. - Я думаю, что это место, должно быть, принадлежало одному из племен коренных американцев, - сказала Эмили, когда они оказались в комнате, где по полу были разбросаны останки десятков мокасин, в коробках не было ничего, кроме серой мульчи, а обувь почти развалилась от воздействия стихии. Покрытые копотью скульптуры волков и пум, ковбоев верхом на бронко и крадущихся воинов, безмолвные свидетели вымершего мира, стояли на стеклянных полках, покрытых пятнами красного мха. Осколки разбитого стекла рассыпались по полу. - Тор, сидеть, - скомандовала Эмили, прежде чем маламут успел забрести внутрь и рискнуть порезать лапу. Во всем здании пахло гнилью... и чем-то еще, чем-то средним между тухлыми яйцами и рвотой. - Что это? - спросила Рианнон, сморщив нос от вони и включив фонарик, чтобы осветить сильно затененную комнату перед ними. В дальнем углу, под окном без стекол, что-то устроило себе пристанище из высушенной обуви; это было похоже на непомерно большое осиное гнездо, около четырех футов в высоту и двух в ширину, сужающееся к верхушке воронкой. Большое отверстие на полпути вверх по корпусу гнезда представляло собой сгусток тьмы. - Это похоже на… Пара овальных люминесцентных зеленых глаз мигнула и открылась у входа в гнездо. - О... черт! - прошептала Эмили, инстинктивно кладя руку на грудь Рианнон, чтобы защитить ее. Вторая пара глаз открылась над первой. Затем третья еще ниже. Тор тихо зарычал и сделал шаг назад. Эмили почувствовала, как ее охватило странное ощущение; всего на секунду у нее возникло ощущение, что она смотрит на себя, Рианнон и Тора из-за угла. Это длилось всего мгновение, как подсознательный кадр в фильме, едва уловимый на сознательном уровне, если только вы не искали его. Но в этой короткой вспышке она увидела себя, уставившуюся в угол, ее рука все еще лежала на груди Рианнон, а Тор пятился назад. Она почувствовала смесь страха и любопытства к тому, кем она была... И было ли это потрясением? Да. Было остаточное изображение, эмоциональный отпечаток, если хотите, удивления. - Просто медленно отступай назад, - прошептала она, когда оправилась от собственного шока. - Тор! - прошипела она, когда пес сделал еще один шаг вперед. Трое компаньонов отступили еще на несколько шагов, рука Эмили лежала на прикладе ее пистолета 45-го калибра, прежде чем она повернулась и повела Рианнон обратно в комнату, где они провели ночь. - Мы спали здесь с... с теми тварями, что были прямо по соседству с нами? - спросила Рианнон, скорее выражая сомнение, чем вопрос. - Пойдем, - сказала Эмили, поднимая рюкзак девушки с пола и передавая его ей, прежде чем накинуть свой собственный на плечи. - Давай убираться отсюда к чертовой матери.***
К тому времени, когда Эмили и Рианнон вышли на улицу, начал накрапывать мелкий дождик. - О, здорово, - сказала Рианнон, натягивая капюшон, небо предвещало переменчивое настроение, которым, она была уверена, будет отмечен остаток дня. - Нам нужно сделать поиск исправного транспортного средства нашим главным приоритетом, - сказала Эмили, натягивая капюшон своей куртки, пытаясь дать им с Рианнон позитивную задачу, на которой можно сосредоточиться. - Если нам придется идти пешком, мы либо умрем с голоду, либо умрем от переохлаждения. Абсолютно точно, что повторение прошлой ночи нам не нужно. Конечно, найти здесь транспортное средство было гораздо легче сказать, чем сделать. Дурнота, такая же серая, как небо, окутала путешественников, и следующие несколько часов они шли по шоссе I-40 на восток в тишине, единственным звуком было слабое хлюпанье подошв их ботинок и шелест непромокаемых курток. Эмили чувствовала себя холоднее, чем когда-либо за последние годы; по-видимому, теплая калифорнийская погода испортила ее. Она поглубже натянула капюшон своей куртки на голову и повернулась, чтобы проверить, как там Рианнон. - Ты в порядке? - Замерзла и устала, - сказала Рианнон, изо всех сил стараясь выдавить улыбку, несмотря на постоянную серость, которая, казалось, висела в воздухе вокруг них. Даже обычный безграничный энтузиазм и энергия Тора, казалось, были высосаны досуха унылой погодой. - Ну, по крайней мере, снега нет. - Пока, - ответила девушка без тени иронии. Они побрели дальше. - Телефоны, - сказала Рианнон примерно через километр. - Что? - Я очень, очень скучаю по своему мобильному телефону. Эмили улыбнулась. Конечно, она играла в игру «по чему я скучаю». - Раньше я постоянно переписывалась со своими друзьями, - продолжила Рианнон. - У меня было много друзей, и папа всегда говорил мне выключить телефон, но я этого не делала. - Рианнон рассмеялась, как маленькая девочка, которой она была, невинным смехом радости при воспоминании о своей семье. - За ужином я обычно прятала его под столом, и мне даже не нужно было видеть клавиатуру, настолько хорошо я писала текстовые сообщения. Пока Бен не рассказал об этом папе, потому что он всегда хотел пользоваться моим телефоном, а папа сказал, что он еще недостаточно взрослый, чтобы иметь его... Теперь я жалею, что не разрешила ему, - сказала она, опустив голову в сторону дороги, опустив плечи. - Я так сильно по ним скучаю. Боль в голосе девушки пронзила Эмили прямо в сердце. Ей удалось сохранить воспоминание о том, что она сделала - что она вынуждена была сделать - с Беном, младшим братом Рианнон, глубоко в самом темном уголке своего сознания, но иногда ужас всего этого, того, на что она была способна, всплывал на поверхность, просачиваясь сквозь трещины его тюрьмы, подобно ядовитому газу, душат ее разум и душу. Это было ее покаянием, ее ответственностью перед Рианнон и горем от осознания того, что она никогда не сможет разделить это с ней, никогда не сможет заставить ее понять тот ужас, который она испытывала из-за необходимости лгать девушке всю оставшуюся жизнь. Это был ее крест, который она должна была нести. - Я знаю, милая. Я знаю. - Эмили ободряюще обняла Рианнон за плечи. Какую картину они, должно быть, представляют, подумала Эмили: пара последних оставшихся в живых людей, стоящих на дороге посреди пропитанной дождем инопланетной равнины. Нелепо, абсолютно нелепо. Но любовь, которую она испытывала к девушке, которую держала в своих объятиях, была всепоглощающей. Несмотря на все это, на все, что я сделала, на все, что я видел, я все еще человек. «Я все еще способна любить», - сказала она себе. Желание выжить было для нее едва ли не самым удивительным. И что было еще более удивительно, так это то, что это желание выжить существовало не только на личном уровне. Если она потратила время на то, чтобы по-настоящему подумать об этом, то движущим желанием, стоящим за ее эмоциями, было не ее собственное выживание, даже не обеспечение безопасности ее ближайших родственников и друзей, а необходимость обеспечить продолжение человеческой расы. Действительно, было поразительно думать о том, насколько глубокой была связь, которую она чувствовала со своими собратьями-людьми, несмотря на то, что сделала Валентайн и ей подобные. Только недавно, стоя на грани вымирания, Эмили поняла, что ей нравится быть человеком. Только после того, как ее сын исчез, унесенный невидимой рукой, она поняла, что на самом деле значило для нее человечество. Только теперь, когда все, что определяло ее до дождя, исчезло навсегда, она поняла связь, честь, которой природа наградила ее и любого другого мужчину и женщину, ответственность, которая была возложена на них. Только теперь, когда все это ушло, она поняла, что на самом деле значит быть человеком. - Все будет хорошо, - сказала она Рианнон, когда капли дождя стекали с ее переносицы. И, как ни странно, она верила, что ее слова были правдой.***
Четыре полосы автострады - две, ведущие на восток, и две на запад - протянулись перед спутниками примерно на двести метров, прежде чем дождь, низкие облака и туман поглотили их. Они решили пройтись по дорогам, ведущим на восток, недалеко от центральной разделительной полосы. - Если мы столкнемся с какой-нибудь неприятностью, мы сможем, по крайней мере, поставить ограждения между нами и этим, - сказала Эмили. Ей не нужно было вдаваться в подробности того, что это может быть за «это». Обе девушки знали, что мир таит в себе неведомые ужасы. С тех пор как они покинули убежище ранее тем утром, единственным другим зданием, которое они видели, был остов сгоревшей заправочной станции, его почерневшие останки торчали из земли, как обглоданный труп. Они шли километр за километром, и не раз, когда ее ноги болели от постоянного шага за шагом, Эмили жалела, что у нее нет надежного велосипеда, на котором она начала свое путешествие. В течение последнего часа или около того Эмили чувствовала, как наклон дороги слегка повышается, в задней части ее икроножных мышц. Морось постепенно усиливалась и теперь лила непрерывной пеленой легкого, почти туманного дождя, слава Богу, совсем не похожего на ливень, который они испытали прошлой ночью, но все же достаточно удручающе неприятного, чтобы испортить настроение спутникам, и все это при том, что видимость была меньше тридцати метров. Вплоть до конца света I-40 была главной артерией цепочки поставок в США, заполненной грузовиками, перевозившими товары с востока на запад и обратно. Вы могли бы отправиться из Калифорнии на Западное побережье в Северную Каролину и никогда оттуда не уезжать. Десятки тысяч автомобилей в день проезжали по автостраде, третьей по протяженности в Соединенных Штатах. И именно из-за этого она казалась такой странно пустынной. Из тех немногих транспортных средств, которые они видели, большинство представляли собой просто покрытые ржавчиной остовы, окаменелости другого времени. И их было так мало, по крайней мере на том участке расчищенной дороги, по которому они ехали. Может быть, именно поэтому дорога была такой расчищенной, подумала Эмили, переставляя одну ногу перед другой. Возможно, большинство транспортных средств добралось до города или до своих домов, свернуло по одному из многочисленных ответвлений неизвестно куда. Может быть. - Могу я задать тебе вопрос? - спросила Рианнон немного погодя. - Валяй! - Почему Смотрители просто не пришли и не объяснили нам все? Знаешь, вместо того, чтобы просто все уничтожить. Вопрос застал Эмили врасплох. Рианнон была тихой, даже задумчивой, большую часть пути с тех пор, как покинула их убежище тем утром. Их разговоры сводились к тому, хотела ли она остановиться попить воды или сходить в туалет. Эмили была уверена, что девочка пробирается сквозь мрак того, что произошло за последние несколько дней, но теперь она была совсем другой девочкой, не той, которую она застала живущей со своим братом и отцом много лет назад. Она была жестче, непреклоннее. Если Рианнон нужна была помощь в борьбе с демонами, Эмили не питала иллюзий, что у девочки они есть, она попросит Эмили о помощи, когда будет в порядке и готова. - Это хороший вопрос, - сказала Эмили, выигрывая себе немного времени, чтобы подумать об этом. Смотрители. Эмили часто думала о своем опыте общения с инопланетянами, которые разрушили мир, пытаясь понять, каковы были их мотивы. Они сказали ей, что являются созданиями еще более древней расы, перед которыми поставлена задача обеспечить, чтобы жизнь, какой бы редкой она ни была, процветала везде, где они ее найдут. Когда они находили ее, они становились судьями, присяжными и палачами любого вида, который не соответствовал их уровню значимости. Люди, как объяснил ей Смотритель, взявший на себя роль Джейкоба, практически гарантировали, что жизнь на Земле была близка к уничтожению. Они вмешались и самым жестоким образом, какой только можно вообразить, обеспечили планете второй шанс. - Я думаю, они думали, что если мы были слишком глупы, чтобы не видеть того, что было прямо у нас перед глазами, то мы, вероятно, тоже не собирались верить им на слово? - сказала она наконец. Рианнон с любопытством склонила голову набок. - Что вы имеешь в виду? - У нас были годы, десятилетия и еще раз десятилетия, чтобы увидеть, что мы делаем с планетой, - сказала Эмили почти рассеянно. - И я думаю, что у нас был шанс подумать, по-настоящему подумать, о каждом барреле нефти, который мы использовали, о каждом докторе, который чрезмерно прописывал антибиотики, о каждом виде, который мы привели к вымиранию, чтобы мы могли получать прибыль, и каждый слабовольный политик в кармане какого-нибудь крупного бизнеса более чем счастлив сказать нам то, что мы хотели услышать, а не то, что нам нужно было услышать, но мы этого не сделали. Если бы мы действительно подумали об этом, то поняли бы, что все, что мы делаем, - это забиваем еще один гвоздь в наш коллективный гроб. Я думаю, что если бы только нам, людям, угрожало вымирание, тогда, возможно, Смотрители просто двинулись бы дальше, но это было не так, не так ли? Мы стали угрозой для всей жизни на этой планете. - Эмили на мгновение замолчала, ее разум был таким ясным, каким он никогда не был. - Итак, мы сделали это сами с собой; ну, вы этого не делали, но мое поколение и все, кто был до нас. Мы могли бы сделать... что-нибудь, чтобы изменить это... что-то, что могло бы изменить ситуацию. Если бы у нас было еще пару поколений... Эмили была поражена горячностью, которую услышала в своем собственном голосе; по ней пробежала жилка горечи, о которой она совершенно не подозревала, неохотное принятие логики, которую Смотрители представили ей в качестве довода, и она злилась на них и на все остальное человечество, потому что они были да, черт бы их побрал, они были правы в своем оправдании. Но это ни в коем случае не давало Смотрителям права делать то, что они делали. Это была проблема, которую должны были решить люди, и Эмили в глубине души была уверена, что они могли бы преуспеть. Она верила в человечество; она просто не замечала этого раньше, когда могла бы что-то с этим сделать. Рианнон размышляла о том, что сказала Эмили, в течение тридцати шагов. - Но разве это не кажется, я не знаю, очень, очень расточительным? Я имею в виду, зачем Смотрителям хотеть изменить всю жизнь? - Для меня это никогда не имело никакого смысла, - сказала Эмили. - Но тогда они не люди. В свой лучший день у меня были проблемы с пониманием человеческой расы, поэтому я не уверена, что у меня было бы много шансов попытаться понять мыслительный процесс инопланетной расы. Прошла еще целая минута, прежде чем Рианнон заговорила снова. - Ты сказала, они говорили тебе, что занимаются этим, наверное, целую вечность, верно? Так что это означает, что где-то там есть еще инопланетяне. Больше видов, похожих на нас, или отчасти похожих на нас. Если бы это был фильм, мы бы все собрались вместе и надрали им задницы. - Если бы это был фильм, - сказала Эмили с улыбкой, - мы бы уже победили. Рианнон тоже рассмеялась. Не горький смешок, а искренний смех при этой мысли. - Но, тем не менее, они говорят, что иногда можно отнять жизнь, если это означает, что будет спасено больше жизней, верно? Эмили внезапно поняла, о чем на самом деле шла речь. Рианнон пыталась рационализировать свою собственную травму. Она пыталась уловить любой смысл, который мог бы послужить спасательным кругом для ее невиновности, оправдать то, что ей пришлось сделать с охранником, чтобы вытащить Эмили из той камеры. И кто она такая, чтобы отказывать себе в этом разумном объяснении? - Да, - сказала Эмили, улыбаясь своей спутнице. - Я думаю, это именно то, что они имели в виду.***
- Что это? - спросила Рианнон, внезапно останавливаясь и указывая на правую сторону дороги. Путешественники приближались к низкому бетонному мосту через широкое, но неглубокое русло, которое шло перпендикулярно автостраде. Дождь не прекратил свою постоянную унылую морось, и ровный поток коричневой воды глубиной всего в несколько сантиметров, по оценкам Эмили, бежал по промоине под мостом, разделенный четырехметровыми бетонными опорами, которые служили одновременно опорой и волнорезом. Пространство между опорами было забито мусором и грязью, оставляя наверху зазор всего в полметра или около того. Из-за стока образовалась лужа глубиной уже около метра. Эмили остановилась, поправляя рюкзак в более удобном положении и пытаясь разглядеть, на что указывает Рианнон, при слабом освещении. Она пошла вдоль ручья от моста вверх по склону к югу. В нескольких километрах от себя она увидела очертания горы; верхнюю половину хребта постепенно поглощали черно-серые тучи, и редкие вспышки молний показывали, что он находится во власти очередного мощного шторма. - Это довольно далеко, - сказала Эмили через несколько секунд. Шторм был сосредоточен непосредственно над хребтом. Склон гор выглядел так, словно по нему били молотком, едва различимый за прозрачной пеленой дождя. Дул слабый ветерок, и облака, казалось, едва двигались - к тому же шторм был достаточно далеко, чтобы Эмили была уверена, что в ближайшее время он не направится в их сторону. Отдаленный раскат грома, едва слышный, наконец достиг ушей Эмили. - Я не думаю, что нам стоит об этом беспокоиться, - заключила она. - Нет, - сказала Рианнон. - Не шторм... это! Она снова махнула рукой в направлении подножия горы, и на этот раз Эмили увидела, на что она указывала: коричневая волна двадцати, может быть, тридцати метров в поперечнике катилась вниз по склону от подножия гор. Вода уже перехлестнула через узкие стенки оврага и хлынула наружу. Несколько разбросанных деревьев поменьше лежали на ее пути, и, пока Эмили наблюдала, волна достигла первого из них и исчезла. - Что за... ах, дерьмо. Нам нужно двигаться... сейчас же! - Что это? - настаивала Рианнон. - Внезапное наводнение, - сказала Эмили. Оно направлялось вниз по течению реки в их сторону. И это происходило быстро. - Займет всего пару минут, чтобы добраться сюда. По ее прикидкам, до другой стороны моста было около двухсот метров. - Пойдем, - сказала Эмили, подталкивая Рианнон локтем в движение. - Нам нужно перебраться через мост так быстро, как только сможем. Она выбежала на мост, каждые пару секунд украдкой поглядывая на приближающуюся стену воды. Они добрались до середины, когда головная волна обогнула изгиб примерно в четверти километра вверх по течению. Волна ворвалась в угол, взметнув брызги на десять метров в воздух, осыпав их дождем грязи, воды и обломков, прежде чем основная часть потока подхватила их и начала надвигаться на них. - Не отрывай глаз от земли, - крикнула Эмили Рианнон, которая продолжала замедлять шаг, чтобы посмотреть на приближающуюся воду. Эмили тоже замедлилась на секунду, чтобы попытаться оценить скорость несущейся на них стены воды. Угол высосал часть его энергии, но река уродливой коричневой воды продолжала с грохотом прокладывать себе путь. В эту секунду она увидела, как еще одна волна мутной воды с грохотом хлынула из-за поворота и смыла то, что осталось от поворота, разбивая огромные куски грязи, заставляя их кружиться в воздухе, как метеоры, и прорезая новое русло прямо до последнего участка оврага, ведущего к мосту. Эмили наконец поняла, в какой большой опасности они находились: вода вот-вот обрушится на мост, и ей некуда будет деваться, кроме как вверх и дальше. - Бегите! Бегите, быстрее! - закричала Эмили, бросаясь вслед за Рианнон и Тором. Вода теперь неслась прямо на них, ее громоподобный рев наполнял воздух, волна была достаточно мощной, чтобы захлестнуть мост и унести их с собой, она была уверена. Рианнон ускорила шаг и на полной скорости помчалась к противоположной стороне моста, легко обогнав пожилую Эмили с усталыми ногами и более тяжелым рюкзаком. Эмили увидела, как голова девочки дернулась вправо, и даже сквозь нарастающий шум набегающей воды она услышала, как девушка испуганно вскрикнула, прежде чем повернула назад, набрала дополнительную скорость и начала отдаляться от Эмили еще быстрее. Тор занял позицию в пространстве, разделяющем двух девушек, и Эмили могла сказать, что он сдерживался, чтобы оставаться поближе к ней. - Иди, Тор, иди к Рианнон, - закричала она, но ее голос потонул в грохоте приближающегося потока. Краем глаза Эмили увидела, как волна воды несется к мосту, комья грязи и пены пузырились в пенящейся волне. Она сосредоточилась на спине Рианнон, желая, чтобы та двигалась вперед, в то время как сама заставляла свои ноги просто продолжать двигаться, надеясь, что не споткнется. Рианнон продвинулась вперед на добрых десять метров, когда стена воды наконец достигла их, ударившись о забитый мусором сток у них под ногами. Пятиметровая волна холодной, как гора, воды перелилась через край моста с шипением, похожим на шипящий на сковородке бекон, и пролилась дождем на дорогу. Эмили ахнула, когда грязная ледяная вода ударила в нее, на мгновение ослепив, прежде чем она вытерла ее с глаз. Через несколько секунд вода кофейного цвета, покрытая белой пеной, хлынула между зазорами защитного барьера, идущего вдоль боковой стороны моста, растекаясь по дороге, как будто кто-то включил тысячу пожарных шлангов одновременно. Впереди себя она увидела Рианнон сквозь водяную завесу, ее ноги уже плескались в нескольких сантиметрах воды. Но с ней все было в порядке; между девочкой и безопасностью на противоположной стороне моста было всего несколько метров. Основная масса воды все еще была ниже верха моста, Эмили слышала, как она с грохотом ударяется о бетонную обшивку, шипит и плюется. Обломки, застрявшие между опорами, действовали как плотина, и вода, не имея возможности спастись, поднималась вверх и переливалась через край моста. Вдоль всего защитного барьера тянулось нечто похожее на неподвижную волну бушующей, пузырящейся грязи. Разлившаяся вода каждую секунду разливалась по мосту десятками тысяч галлонов. Дорога была полностью затоплена, вода уже доходила Эмили до лодыжек. Тор остановился, стоя в нескольких метрах от Рианнон, вода доходила ему до колен, и оглянулся на Эмили. Его хвост медленно вилял; он не был уверен, игра это или нет. Эмили начала кричать собаке, чтобы он двигался, но ее слова потонули в еще более громком реве. Ей показалось, что она уловила крик Рианнон «Берегись!», и посмотрела направо как раз вовремя, чтобы увидеть, как глыба глины размером с Фольксваген-жук, подталкиваемая второй волной бушующей воды, врезается в стену моста впереди нее. Валун взорвался при ударе, разрушив вместе с собой часть моста и разбросав по воздуху более мелкие куски бетона, металла и грязи, которые разлетелись вокруг нее, как шрапнель. Теперь правая полоса моста выглядела так, словно от нее откусил кусок великан. Этот новое отверстие и сила дополнительной воды были всем, что требовалось для того, чтобы наводнение полностью прорвало верхнюю часть моста, послав мощную волну ила поперек дороги. Она забурлила через новое отверстие, как гейзер, и достигла Эмили, ударив ее чуть ниже колен. Она чуть не согнулась, но сумела удержаться на ногах, когда волна обрушилась на нее. Раньше это было похоже на переход через ручей, но теперь Эмили переходила вброд быструю реку. Тор! Где Тор? Голова Эмили повернулась влево, затем вправо. Маламут следовал за Рианнон до тех пор, пока не ударила волна, но он исчез, унесенный силой наводнения. Она оглядела пенящееся озеро, которое всего минуту назад было мостом, в поисках своей собаки. Вот! Вот и он. Эмили могла видеть его тело, прижатое к балке металлического ограждения, разделяющего центральную полосу движения в восточном и западном направлениях. Ограждение действовало почти так же, как обломки под мостом, замедляя распространение воды и создавая стену из сердито бурлящей воды. Тор был пойман им, и Эмили могла видеть, как его тело сотрясалось от ударов, когда он пытался удержать голову над бурлящей водой, его лапы отчаянно пытались найти опору там, где ее не было. Эмили начала двигаться в его направлении как раз в тот момент, когда очередная волна воды перехлестнула через край моста, ударив ее по икрам. Она споткнулась и упала на одно колено, опустив руку в пугающе холодную горную воду. Волна за секунду преодолела расстояние между ней и Тором, и она в ужасе наблюдала, как маламут исчез под мутной водой. Нет, нет, нет! Эмили заставила себя подняться на нетвердые ноги, борясь с притяжением и толчками засасывающей воды, и направилась туда, где она в последний раз видела Тора. Она не могла добраться до него вовремя. Она видела, как он выныривает, а затем снова уходит под воду. Грязноватая серая пена, собравшаяся на поверхности, еще больше затрудняла его обнаружение. Рианнон добралась до противоположного берега и стояла на суше, согнувшись в поясе, тяжело дыша от напряжения, когда вода захлестнула ее пальцы ног. - Рианнон! - Эмили закричала так громко, как только могла, не уверенная, что ее услышат за какофоническим ревом реки, поскольку она продолжала пытаться преодолеть расстояние между собой и Тором. Девочка подняла голову, ее лицо исказилось от страха и изнеможения. Эмили ткнула левой рукой туда, где Тор исчез под другой волной, как раз в тот момент, когда его голова снова показалась на поверхности. Рианнон повернулась в том направлении, куда указывала Эмили. В ту секунду, когда ее глаза нашли Тора и она поняла, что происходит, Рианнон бросилась к нему вдоль берега реки. Оказавшись параллельно его положению, она плюхнулась обратно в воду, используя ограждение в качестве опоры, и преувеличенными шагами преодолела двенадцать метров воды, разделявшие ее и борющегося маламута. Вода теперь была чуть ниже ягодиц Эмили, когда она рванулась к Рианнон и маламуту, но вес рюкзака и борьба с постоянным давлением воды высосали из нее все силы. Рианнон добралась до Тора и схватила его за воротник как раз в тот момент, когда его снова затянуло под воду. Она вытащила собаку на поверхность и начала пробираться обратно к суше, одной рукой хватаясь за погруженное в воду ограждение, другой таща Тора за собой, как шлюпку. Секундой позже они оба снова оказались на суше, и Тор вытряхивался досуха, одновременно облизывая Рианнон, прежде чем сесть, а затем лечь на четвереньки, явно обессиленный. Рианнон, с бледным от усталости лицом, уже собиралась вернуться в воду, когда увидела, что Эмили пробирается к ней. Эмили отмахнулась от нее. Энергия Рианнон, очевидно, была близка к истощению; все, что потребовалось бы, - это еще один прилив паводковой воды, чтобы обрушиться на них, и они обе в конечном итоге были бы сметены. Вода теперь больше походила на густой суп, коричневую жижу из грязи и мусора, которая засасывала ее ноги, заставляя ползти медленнее. Между ней и безопасностью было меньше десяти метров, но с таким же успехом это мог быть и километр. «Наконец-то это случилось», - подумала она с уколом грусти, когда вода ударила по ее животу и измученным мышцам. У меня ничего не получится. Мысленно Эмили увидела Мака, стоящего на краю потока рядом с Рианнон и Тором. Рианнон держалась за ошейник Тора, чтобы не дать собаке броситься обратно в воду, на лице девочки застыла маска страха и замешательства. Мак кричал на нее, приказывая ей пошевелить своей чертовой задницей. Ей удалось сделать еще один шаг, вода была такой густой от глины Нью-Мексико, что теперь больше походила на реку из медленно твердеющего бетона, но она была измучена. Ее ноги налились свинцом, свинец окружал лужу жидкого свинца, которая хотела удержать ее для себя, вес рюкзака давил на нее. «Брось этот чертов рюкзак», - услышала она, как Мак тихо крикнул ей, затем более тихо: «Просто брось его, любимая». Все будет хорошо. Она протянула руку и попыталась нащупать застежку ремня у себя на талии, нашла ее, сжала пальцами, которые не хотели ей повиноваться, и почувствовала, как застежка расстегнулась. В то же мгновение она сбросила рюкзак с плеч и мельком увидела, как его засасывает прочь, исчезая в бурлящих, пенящихся волнах мутной воды. Освободившись от его лишнего веса, Эмили заставила себя направиться к суше. - Давай, - настойчиво крикнула Рианнон. - Еще один шаг, это моя девочка, - сказал воображаемый Мак, улыбаясь, стоя позади Рианнон. - Ты можешь это сделать. Когда до берега оставалось всего несколько метров, Рианнон проигнорировала слабый протест Эмили остаться на месте и бросилась в воду. Она обхватила измученную Эмили за талию, и они вдвоем, пошатываясь, преодолели последнее расстояние до края разлива, где обе рухнули на дорогу, едва имея достаточно сил, чтобы даже дышать.