Can I call you tonight?

Нил никогда не сомневался, что отношения — не его конек. Но с Эндрю все было иначе, с ним всегда было иначе. Нил просто не мог бороться с этими чувствами, чем бы они ни были. Правда сейчас он чувствовал себя не очень хорошо. У него чертовски сильно болела голова, по горлу будто прошлись наждачкой, а тело словно горело заживо. Все указывало на то, что у него температура, но это был Нил Джостен: жар и боль в горле не имели значения. Мать научила его зашивать раны и вытаскивать пули, он с легкостью мог пережить такой пустяк, как простуда. Все началось с ломоты в теле и обильного потоотделения. Нужно было быть полным идиотом, чтобы не понять — он простыл. Но Нил решил не обращать внимания. Поэтому он встал с постели в пять утра, влез в свои кроссовки и отправился на пробежку. Он пробежался по пустым дорожкам, встретил рассвет и вернулся обратно, как раз к завтраку, который уже готовил Адам. Быстро перекусив и поспешно собравшись, Нил ушел. Во-первых, он не хотел беспокоить Адама, а во-вторых, и это было самое важное, он справится с этим, как обычно. Болезнь — это сущий пустяк, который может возникнуть в процессе ежедневного выживания. Этому всегда учила его мать. Поэтому Нил вышел из дома и отправился на занятия. О чем он вскоре пожалел, сидя под своим любимым дубом в саду и жуя сэндвич. Нил позвонил Адаму, потому что был близок к обмороку и не хотел отключиться в окружении незнакомых людей. — Алло? — Привет, Адам, ты где? — Гуляю с Ронаном, я говорил тебе, помнишь? У меня была всего одна пара, так что я давно ушел. — А, понял, извини. Поговорим позже. — Нил, все нормально? У тебя странный голос. — Ох, точно, поэтому я и звоню. У меня температура, болит горло и голова, и, кажется, я сейчас отключусь. — Нил! Какого хрена? Где ты? — В саду под дубом. — Не вздумай никуда уходить, мать твою, и не смей отключаться. Мы скоро будем. Съешь пока что-нибудь. — Ладно. Прежде чем Адам повесил трубку, Нил успел услышать его вопли, обращенные, вероятно, к Ронану. Голова все еще кружилась, когда он доел свой сэндвич и убрал обертку в рюкзак. Даже в таком состоянии Нил не собирался мусорить. Глаза начали слипаться, и, прислонившись к стволу дерева, он уснул, или потерял сознание — зависит от точки зрения. Эндрю, Адам и Ронан прикончат его, без всякого сомнения. Почувствовав руки на своем лице, Нил поморщился и открыл глаза. — Нил, это я, спокойно, — улыбнулся ему Адам. За ним виднелся хмурый Ронан. Видимо, он испортил их свидание. — Привет. Я так устал. — Ты идиот. Давай, отвезем тебя домой. — Простите, что сорвал ваше свидание. — О, все в порядке. Кроме того, Ронан бы убил меня, если бы я ничего не сказал. Только взгляни на его лицо, — усмехнулся Адам, а Ронан нахмурился еще сильнее. — Заткнись, Пэрриш. Нил, что это за херня? Ты совсем не изменился. — Горбатого могила исправит, — сказал он, улыбаясь, и поднялся на ноги. Нил кивнул Адаму, который обхватил его за талию под неудобным углом из-за его роста. Они добрались до БМВ, где Адам усадил его на заднее сиденье, а затем влез следом. Ронан вел очень осторожно. Нила снова одолела сонливость, он прислонился к плечу Адама и заснул. Адам разбудил его, когда они прибыли на место. Нил так и не понял, зачем было ехать на машине, когда идти десять минут. Все еще полусонный, Нил выбрался из машины, и Адам помог ему добраться до дома. Ронан куда-то пропал. Нил кое-как устроился на диване, пока Адам ходил на кухню за водой и ибупрофеном. — Поспи немного, хорошо? — сказал он после того, как Нил принял лекарство и выпил воду. — Мхмм. — И в следующий раз, когда заболеешь, ты скажешь мне об этом, а не будешь слоняться по округе, как идиот. Ты меня понял? — несмотря на разнос, тон Адама все равно оставался мягким. Нил кивнул, а затем поднялся и направился в свою комнату. — Измерим температуру и посмотрим, что делать дальше. Или просто позвоним Аарону. — Хорошо. Спасибо. — Иди уже спать, балбес, — Адам улыбнулся и закрыл дверь, оставив Нила одного. Он переоделся в пижамные штаны и нашел толстовку с капюшоном, которая на самом деле принадлежала Адаму. Но она была такой теплой, и, к тому же, у Адама уже есть другая, так что Нил надел ее. Забравшись под одеяло, он застонал в подушку и быстро уснул, несмотря на то, что был голоден. Нил проснулся в пятый? шестой? раз за день и увидел, что Ронан, Адам и Эндрю спят на полу в его комнате. На его лице тут же расплылась искренняя улыбка. Заметив ноутбук Адама, Нил предположил, что тот звонил Аарону. Наверное, был уже вечер или даже ночь, судя по темноте за окном. Единственным источником света в комнате осталась настольная лампа. Нил проверил время — десять вечера. Его все еще знобило, и в горле першило, а стоило сесть в кровати, как тело начало ныть от боли. Боясь разбудить остальных, Нил на цыпочках пробрался на кухню, чтобы вскипятить воду для чая. — Тебе уже лучше? Голос Эндрю застал его врасплох: он аж подпрыгнул от неожиданности. Взъерошенный и не до конца проснувшийся, Эндрю выглядел очень мило. — Не очень, но мне захотелось чаю, а еще я хочу есть, Дрю, — медленно проговорил Нил, когда Эндрю подошел ближе. — Привет, — поздоровался он, улыбаясь. — Здравствуй. Да или нет? — Да, но я заразный. — Ты идиот и ты отвратителен. Эндрю фыркнул и поднялся на цыпочки, чтобы чмокнуть Нила в лоб. Нил опустил глаза и не смог сдержать смешок. Эндрю подозрительно сузил глаза. — Ты такой маленький и такой милый. Мой карманный бойфренд. Подожди, я могу называть тебя своим бойфрендом? Эндрю усмехнулся. — Идиот. Да, Нил, я твой бойфренд, а ты мой. Мой. Сердце Нила подскочило от этого слова, а лицо залилось румянцем. Эндрю налил воду в кружку и положил в нее чайный пакетик. Они устроились за столом и посидели какое-то время в тишине. — Вы ужинали? — У меня были занятия до вечера, так что я перекусил в столовой. Насчет тех двоих не знаю, вряд ли. Мне написал Аарон, потом я позвонил доктору и привез тебе лекарства. — Угу. Почему они ничего не ели? — Джостен, они, можно сказать, твои родители, смирись с этим. — Нет, они мои лучшие друзья. Мэтт и Дэн мои родители. — А, ну да. «Мы чета Бойд-Уайлдс, а это наш сын Нил Джостен», — прыснул Эндрю. — Ага, именно так. Нил пил свой чай, а Эндрю рыскал по кухне, пока не нашел пакет сока. Нил улыбнулся про себя и подумал, что это очень забавно — Эндрю употребляет что-то близкое к здоровой пище. Когда чай закончился, он взял кружку Нила и вымыл ее, а тот просто сидел там с глазами в форме сердечек. Они перебрались в гостиную, где Нил с комфортом устроился на диване, погребенный под горой одеял, которые притащил для него Эндрю. Сам он присел рядом, просматривая что-то в телефоне. — Можно взять тебя за руку? Эндрю закатил глаза и улыбнулся, протянув ему левую руку, в которую тут же вцепился Нил. Только сейчас он заметил, что Эндрю не надел повязки. Как ни странно, его шрамы не вызывали жалости. Эти красные и белые неровные линии на бледной коже заставили Нила задуматься, что чувствовал Эндрю в тот момент. И что чувствовал Ронан, когда застал Эндрю. И Адам, который даже не подозревал, что вытворял Эндрю, когда у него случались плохие дни. — Ты такой красивый, Дрю. — Тихо, Нил. Засыпай, тебе надо поспать. — Нет, не надо. Ты такой красивый, — снова прошептал Нил и осторожно провел пальцами по его коже, чувствуя каждую выпуклость. Эндрю задрожал от его касаний. — Нил. Нил поцеловал его шрамы, каждый из них. Медленно и нежно, не замечая, как Эндрю вздрагивает. — Прости. — Все нормально, не будь идиотом. Просто никто никогда так не делал. Вот и все. — Ладно. Эндрю нахмурился, раздраженно взглянув на Нила. Он уже начал проваливаться в сон, когда из спальни послышались голоса. Вскоре в комнате появились Ронан и Адам, оба сонные и измученные. Нил улыбнулся им. — Привет, соня, — сказал Адам, зевая, и уселся на пол рядом с диваном, скрестив ноги. Ронан устроился рядом с ним. — Привет. — Прости, что уснули. Нужно было разбудить тебя на ужин. — Эндрю сказал, что вы тоже не ели. — Вот засранец, — фыркнул Ронан без особых эмоций. — Хочу пиццу. Давайте закажем пиццу, — захныкал Нил, и Адам закатил глаза, но все же потянулся за телефоном. Ронан бросил в него свой. Они сделали заказ, и Нил выпил одну из таблеток, которые принес Эндрю. Ему стало немного лучше. Потом позвонил Аарон и отругал Нила за его беспечность. Пришлось извиняться вместо того, чтобы подкалывать его, как Нил любил обычно делать. Привезли пиццу, и, когда они уже не могли впихнуть в себя ни кусочка, Нил принял оставшуюся часть лекарств и тут же почувствовал себя страшно вымотанным. Пока Адам и Ронан прибирались, Эндрю отвел его в спальню. Позже они все вместе слушали старые песни, которые включал Эндрю. — Адам? Ты сегодня не работал? — Я позвонил Блу и сказал, что ты заболел. Домашку можно сделать завтра утром. — Ох, не стоило. Я имею в виду пропускать работу. У меня есть личная сиделка, — усмехнулся Нил. Эндрю запустил в него подушкой, Ронан расхохотался, а Адам закатил глаза. — Нет, серьезно. Я все равно буду все время спать из-за лекарств. Так что можешь идти и заниматься своими делами, правда. И не пренебрегай из-за меня сном. И не спорь. — Но… — Неа. Ронан? — Нил посмотрел на него, и Ронан поднялся. — Пойдем, Пэрриш. Они будут в порядке. Доделаешь уроки и спать. А я съезжу домой за вещами. Завтра поеду в колледж отсюда. Эндрю, привезти что-нибудь? — Я с тобой. Джостен, не наделай глупостей. — Не буду. Все трое хмыкнули, и Нил просто махнул на них рукой, накрывшись одеялом. Он слышал, как открылась и закрылась дверь. Пытался уснуть, но тщетно. Он покрутился с боку на бок и, в конце концов, когда ему стало скучно, встал с кровати. Проверив телефон, он обнаружил новые фотки и сообщения от своих друзей. Мэтт ходил по магазинам с Дэн и Элисон. У Ноя было с кем-то свидание (интригующе). Кевин проводил время за просмотром своих любимых исторических документалок, а Блу прислала подробный отчет о том, что происходило в «Кейбсуотере». Затем Нил начал читать эссе, которое написал утром, но и это тоже ему скоро наскучило. Он проверял инстаграмм, когда в дверь постучали. Эндрю уже вернулся. Он сменил свою обычную черную одежду на домашние штаны и свитер. Нил улыбнулся, заметив это. — Почему ты не спишь? — Не знаю. Я хочу спать, но не могу уснуть. — Ты идиот, Джостен. — Ты уже говорил. Будешь спать со мной? — Нил понял, по тому, как остолбенел Эндрю, что слегка переборщил, уже после того, как задал вопрос. Они еще не заходили дальше поцелуев и держания за руки. И для Эндрю эти слова имели гораздо больший вес, чем для Нила. — Прости, я…да. Неважно. Прости, Дрю. — Заткнись. Просто я…уже давно не засыпал рядом с кем-то. Кроме Адама, но тогда я спал на диване, так что не считается. А это… — Дрю, мы не обязаны. Прости, я не… — Все нормально. Мы можем. Можем спать вместе. Нил обрадовался, но потом заметил, что Эндрю немного нервничает: он не смотрел на него и теребил пальцами низ своего свитера. Нил подвинулся, и Эндрю, кивнув, подошел и сел на край кровати. Нил был доволен донельзя. — Эндрю, это ничего, если ты не хочешь. Не заставляй себя. — Знаю. Я хочу. Просто…это тяжело. — Ладно, торопиться некуда. Посидев какое-то время, Эндрю лег рядом, лицом к Нилу. Он положил руки перед собой, и зеленый лак на его ногтях мерцал в мягком свете. Губы Нила расплылись в нежной улыбке. — Так хорошо. Слова Эндрю ощущались, как крушение поезда. До Нила дошло, что он имел в виду на самом деле. Сейчас он лежал с кем-то в одной постели по своей собственной воле и желанию. Вероятно, это был один из немногих случаев, когда его спросили, чего он хочет, вместо того чтобы принудить силой. Нил всей душой желал смерти тем так называемым братьям, которые посмели наложить свои лапы на Эндрю — сильного, но в то же время такого хрупкого маленького мальчика, и сломать его. У него не спрашивали разрешения. Нила затопила ярость, сердце его кровоточило. Эндрю выбрал его, и, даже если этот миг никогда не повторится, Нил будет благодарен за это вечность. Он чувствовал себя благословленным небесами, когда смотрел на эти взъерошенные белокурые локоны и ореховые глаза. На острые скулы и точеный нос. Все в Эндрю было до боли красивым. Пусть изнутри он был испещрен шрамами, но это делало его еще прекраснее. Нил не мог перестать думать о том, через что Эндрю пришлось пройти. О том, что его лишили права выбора. Нил смотрел на шрамы на его руке — старые и новые — и думал о том, как, должно быть, Эндрю ненавидел себя за то, что даже не было его виной. Нилу оставалось только надеяться, что он сможет дать Эндрю все, что тот только пожелает и чего действительно заслуживает. Впервые за все время, Нил, наконец, полностью осознал слова Адама, сказанные им однажды с яростной нежностью в голосе: «Он кажется жестоким и бесчувственным, но он один из самых заботливых людей, что я встречал, и не дай бог он не получит всего, чего действительно достоин». Нил решил, что Эндрю Миньярд слишком хорош для этого мира. Эндрю Миньярд заслуживает самого лучшего, и Нил в лепешку расшибется, но даст ему это. — Нил? Все нормально? — голос Эндрю вырвал Нила из размышлений. Тонкая слезинка скатилась из уголка его глаза на подушку. — Ага, — голос его подвел, и Эндрю вопросительно изогнул бровь. — Нил, что не так? — Ничего, Эндрю. Мне так жаль, что все это случилось с тобой, и клянусь, я постараюсь сделать все возможное, отдам, все что у меня есть, лишь бы тебе было хорошо, потому что ты не заслужил ничего, из того что с тобой было. — Нил, не думай об этом, ладно? Все хорошо. Ты уже делаешь достаточно. Даже не думай, блять, сравнивать себя с теми ублюдками. Ты не такой, как они. — А ты совсем не такой, как думаешь. Эндрю закрыл глаза и прерывисто выдохнул. Нил осторожно коснулся его щеки. — В тебе столько всего. Вместо ответа Эндрю молча отвернулся и подвинулся ближе. Нил не сразу сообразил, что это значит. — Эндрю, ты уверен? — Да, Нил. Нил обнял его за талию и аккуратно притянул ближе к себе, прижавшись грудью к его спине. Эндрю взял его за руку и переплел их пальцы на своем животе. Нил сжал его ладонь. — Да или нет? — Да. Нил коснулся губами его плеча, затем шеи. Эндрю тихо ахнул, и Нил не смог сдержать довольный смешок. — Тебе нравится. — Пофиг. — Тебе правда нравится. — Не испытывай свою удачу, Джостен. — И не подумаю. И Нил снова поцеловал его в шею, после чего Эндрю вздохнул и повернулся к нему, пристально взглянув в его глаза. Нил усмехнулся, а Эндрю только закатил глаза и погасил свет. Придвинувшись ближе, он переплел их ноги и устроился головой на его груди. Его пальцы обожгли касанием голую кожу на талии Нила. Одной рукой он тоже обнимал Эндрю за талию, а вторая все еще покоилась в его руке между ними, так близко к его сердцу. Нил прислушивался к его дыханию, но едва не упустил тихие слова, сорвавшиеся с его губ: — Я хотел бы любить тебя, Нил. Закрыв глаза, Нил позволил себе тонуть в этих словах. Любовь. Желание любить. Он и не думал услышать подобное от Эндрю. Ему нравилось, когда это говорили Адам и Ронан, и был прекрасно осведомлен, что эти слова им обоим давались не просто. Нил всегда восхищался их способностью любить после всего, что они пережили, и хранил их признания в душе, как самое ценное. Слова Эндрю — сказанные тихим и хриплым голосом — заставили его сердце перевернуться в груди и зайтись в сумасшедшей пляске. Эндрю Миньярд хотел его. Эндрю Миньярд хотел бы любить его. Нил больше не сомневался. Ему было плевать, что они только начали встречаться. Нил знал о чувствах Эндрю, и, наконец, понял, что чувствует сам. — Однажды, ты тоже полюбишь меня, Эндрю. Эндрю промолчал, лишь слегка вздрогнув и нежно впившись пальцами в кожу Нила. Нил поцеловал его в макушку, чихнув из-за волос и рассмешив Эндрю. Его смех у груди Нила звучал как музыка. Нил упивался его близостью — некогда разбитого и собравшего себя по кусочкам. — Надеюсь, однажды я буду достаточно хорош, чтобы стать твоим. — Ты уже мой, наркоман.