Небезопасно было в тебя влюбляться

Изуку стоял с выражением искреннего недоумения и страха на лице. Шото готов был спорить, что его собственное лицо сейчас выглядит еще более глупым. Его выдох и слова были такими искренними, такими живыми и неожиданными и для него самого, что двое на несколько секунд впали в ступор. – Куда? – взволнованно спросил Мидория, хмуря брови. – Вы отведете меня в полицию? – испугался он. – Не надо, пожалуйста! – отступил назад, выдвинув руки вперёд. Тодороки отрицательно качнул головой, на секунду задумавшись. Он понимал, что должен, как ответственный взрослый, как учитель, отвести Изуку в полицию и не слушать его уговоров или, на крайний случай, хотя бы позвонить. Но Мидория так отчаянно его просил, так волновался и говорил голосом трепещущим, душу трогающим. Шото не мог с ним так поступить. Но и оставить подростка совсем одного на улице и сделать вид, что ничего не видел, он тоже не мог! – Нет, – альфа поморщился. – Если ты говоришь, что никаких друзей и знакомых нет… – он тяжело вздохнул. – Нет, – подтвердил тут же омега, взволнованно переступая с ноги на ногу. – Ты же не можешь сидеть тут на улице, холодает, – Тодороки осторожно ему улыбнулся, – пойдём, посидишь у меня. Изуку опешил. Он глупо моргнул, встряхнул головой и сделал шаг назад, опуская глаза. То ли подумал, что ослышался, то ли не поверил, то ли решил, что неизвестно с кем неизвестно куда идти нельзя. – А… – Мидория поежился, – н-нет, – он вжал голову в плечи, – это… плохая идея. – Почему? – Шото удивлённо на него посмотрел. Всё же лучше, чем сидеть на улице. – Тогда я звоню в полицию, – он строго посмотрел на ученика. Тот вздрогнул и замотал испуганно головой. – В полицию не надо, – нервно попросил вновь омега. Он снизу вверх посмотрел на альфу, поглощая его своими большими глазами. Тодороки встряхнул головой. – Предложи альтернативу, – не стал спорить он. – Может, всё-таки есть добрый сосед? – предположил альфа. Мидория переступил с ноги на ногу, качая головой. – Никого нет, – тихонько сказал он и вздохнул. – Мы с соседями как-то не общаемся… был один… – омега замялся, – но мы переехали… м… никого нет, – шепотом пробормотал он. Шото вздохнул. – Тогда пошли со мной, – пожал он плечами. – Ну, – Изуку вздрогнул, – нет. – Тогда полиция. – Нет! Родители будут очень злы! – Да они и так обо всем узнают, – альфа закатил глаза. – Но они не будут злы прям очень сильно… я же им ничего не испорчу! – Ага, лучше всё себе отморозить, да? – Шото недовольно цокнул языком. – А лечение сейчас, знаешь, сколько стоит? Уу, – он покачал головой. – Ну… – Мидория перемялся: его не сильно это волновало. Впрочем, Тодороки редко встречал подростков, которые сильно беспокоились о своём теле. – Всё будет хорошо. – Ага, конечно, – Шото недовольно скрестил руки на груди. – Ты сидел на холодном бетоне, небось, одно место замерзло уже. Пошли, хватит препираться. – Э… – Изуку робко на него посмотрел. – Вы… вы шутите? – он прищурился. Тодороки глупо моргнул. – Нет, – он строго посмотрел на омегу, – похоже, что я шучу? – альфа прищурился. Мидория качнул головой. – Ну… нет, – он дёрнул плечами. – Просто… – Я серьёзно. Если ты так боишься полиции… – Но… это как-то странно, – омега замялся, одергивая край своей футболки. – Я вас не знаю… и… это как-то… зачем вам мне помогать? – тихонько спросил он. Шото замер. Ответа на этот вопрос у него не было. – Пойдём, – Тодороки вздохнул. – Твоим родителям не поздоровится, если узнают, что ты тут один, – заметил он. Это подействовало на Изуку сильнее: он нерешительно сделал к преподавателю шаг, всё еще сохраняя излишнюю, по мнению Шото, дистанцию. – А… – Мидория робко на него посмотрел, – где вы живете? – уточнил он тихонько. Альфа обернулся на него удивлённо, его брови медленно поползли вверх. – Ты… – он прищурился, – боишься, что ли? – спросил в искреннеем недоумении. Омега дернулся и отвернулся, не желая отвечать на вопрос. Но по его выражению лица всё стало понятно. Тодороки кроме разочарования ничего не испытал. – Ну, – Изуку вздохнул. Шото мог его понять. Пусть и школьный учитель, сколько есть жутких историй, связанных с педагогами! Там не меньше, а часто и больше каких-то педофилов и извращенцев, из-за чего все к ним относятся с большим подозрением, даже администрация школы. Тодороки это не любил, но мог понять. – Я… – он нахмурился, понимая, что нет таких слов, которые могли бы убедить Изуку в его честности. – Мы можем вызвать полицию. – Не надо полицию! – Мидория с волнением на него посмотрел. Шото только неуверенно на него посмотрел. Ему не совесть, а что-то другое, куда более сильное и жгучее не позволяло оставить этого омегу совсем одного посреди холодной и тёмной улицы, где невесть что может произойти. – Я живу в соседнем от тебя доме, – указал альфа рукой. – Первый подъезд, пятый этаж, квартира тринадцать. У нас там максимально цивильно и чисто, на первом этаже сидит консьерж. – Мм, – Изуку неоднозначно на него посмотрел, и Тодороки почувствовал, что не смог его убедить. – Зачем вам это? – Не могу тебя оставить одного. Гражданский долг! Или полицию надо вызывать. – Нет, – омега болезненно сморщился и замотал головой; Шото почему-то стало ужасно его жаль. – М… это так странно. Я буду чувствовать себя неудобно. Не надо… – Ага, а на улице на холоде и в темноте ты будешь чувствовать себя очень удобно, – всплеснул альфа руками. – Ну… – Изуку опустил глаза. – Вот-вот. Пойдём, – Тодороки по-доброму на него посмотрел, – если захочешь, уйдёшь, – поспешил сказать он, уже продумывая, что он будет говорить, если такая ситуация произойдет: отпускать Мидорию неизвестно куда Шото готов не был. – М… – омега робко на него посмотрел, – ну… как-то… не знаю… – Всё хорошо, – альфа улыбнулся ему, – мне не сложно, – негромко уверил ученика он. – Просто посидишь, погреешься. Возможно, всё-таки вспомнишь кого-то из своих знакомых, у кого можно было бы переночевать. – А… – Изуку неопределенно качнул головой, вздрогнув от очередного порыва ветра. – М… х-хорошо, – он глупо кивнул головой, – только если… просто посидеть. – Просто посидеть, – подтвердил Тодороки и, перехватив пакеты с продуктами, смело шагнул по направлению к своему дому. – Ну, можно ещё чая попить для разнообразия, – он усмехнулся. Мидория посмотрел на него странно, несмело улыбнулся уголками губ, посчитав слова альфы за шутку. Несколько минут, пока они переходили в соседний двор, между ними висело неоднозначное молчание. Шото искоса посматривал на ученика, убеждаясь, что тот не отстает, а Изуку шел излишне медленно, будто его тянули силками, сомневался на каждом шаге и взволнованно хмурился. – А… – омега открыл было рот, но, заметив взгляд альфы, поспешил его закрыть и опустить глаза. – М… вы с кем живете? – тихонько уточнил он наконец. Тодороки посмотрел на него удивленно и пожал плечами. – Один, – без промедления отозвался он. – Семьи, если ты об этом, у меня нет, – Шото улыбнулся. Изуку на этих словах поежился, ниже опуская голову, но альфе почему-то показалось, что он еле сдерживает улыбку. Показалось. – А… м… – Мидория чуть не оступился, переступая через маленький порожек перед домой. – Ой, – он всплеснул руками, – м… – Что-то не так? – Тодороки взволнованно на него посмотрел. – Нет, я понимаю, – он тихо засмеялся, – ты совсем один, не можешь попасть домой, тут всё не так, – альфа улыбнулся, – но… всё будет хорошо, не стоит переживать. – М… – Изуку дернул плечами. – Ты особенно бледный, – заметил Шото. – Ну… – омега отвел глаза и замедлил шаг, останавливаясь перед входной дверью в подъезд. – Просто… – нервно начал перебирать руками. Тодороки посмотрел на него внимательно, в его взгляде промелькнуло понимание. – Если ты волнуешься, – тихо проговорил он, наклонившись к ученику, – то я позволю себе напомнить, что на этих домах расположено несколько камер, а мимо прошло множество людей, которые видели нас. Наверняка кто-то ещё из наших общих знакомых. Поэтому все знают, что ты пошел со мной, – Шото посмотрел в круглые взволнованные глаза. – А…– Изуку глупо разинул рот и отступил на шаг назад, отворачиваясь. – Аг-га… это так. – Мм, – Тодороки прищурился, – но ты всё равно боишься со мной идти? – в лоб спросил альфа, делая к нему шаг. Мидория вздрогнул всем телом, но это явно было от холода, он неуверенно переступил с ноги на ногу, внимательно посмотрев в ответ. – Н-нет. – Нет? – Шото прищурился. – Ну… просто… это так странно… кто бы стал помогать малознакомому человеку? – Изуку дернул плечами и вздохнул. – Это так странно. Я не думаю о вас плохо, нет, – омега всплеснул руками, – просто… – Я понял, – Тодороки кивнул и поджал губы. Он не мог злиться на Мидорию из-за его страха, это просто безопасно. И пусть статистика по таким происшествиям крайне мала, это не позволяет людям быть невнимательными и неосторожными. – Даже не знаю, что тебе предложить… – Шото потер переносицу, – ну… где ты потерял свои ключи? – по-доброму уточнил он. Изуку посмотрел на него удивленно. – Не знаю… – он дернул плечами. – Ну примерно, – альфа качнул головой, – где ты сегодня был? – уточнил он. Мидория неуверенно развел руками. – Много где. Я… я гулял… и… и я… ну… не знаю. Слишком много мест, их все обойти не получится. Да и к тому же… темно уже очень, – он грустно вздохнул и поднял глаза к потолку. Тодороки разочарованно кивнул. – Значит, искать не будем, – он задумался. – Неужели запасников никогда нет? – М-м, – Изуку помотал головой и виновато опустил глаза. – Вы можете идти домой… – тихонечко сказал он, – эти проблемы… мои… я сам разберусь, – омега постарался улыбнуться, но у него ничего не получилось. Шото вообще почти никогда не видел, как он улыбается. Альфа тяжело вздохнул, цокнул языком и посмотрел на Мидорию с легкой досадой. – Да не могу я пойти домой, – Тодороки нахмурился, – тебя одного тут бросить? Мне кажется, или мы обсудили это десять минут назад? – он недовольно посмотрел на Изуку. Тот прокрутился неопределенно вокруг оси на одной ноге, пожал плечами и негромко сказал: – Вам кажется. Альфа глупо моргнул и тихо рассмеялся, не зная, что он должен сказать. – Можно пойти в какой-нибудь круглосуточный магазин, – предложил неожиданно. – Но там придется слоняться всю ночь, а заснуть нельзя будет, – он вопросительно посмотрел на Мидорию, как бы спрашивая, готов ли тот к таким подвигам. Изуку глупо открыл рот, медленно вытягивая губы в трубочку, неопределенно дернул плечами. – Ну… м-можно. – Хотя идти придется далековато, в спальном районе таких не очень много, – рассудительно проговорил Тодороки. – Да и, боюсь, мы будем вызывать недовольство охранников, – он усмехнулся. – Меня однажды выгнали из одного центрального магазина, – альфа цокнул языком, – охранники бывают очень злыми, – он улыбнулся, а, заметив удивленный взгляд омеги, пояснил: – Ну как выгнали… настоятельно попросили удалиться. Спросили меня, не устал ли я тут ходить, присмотрел ли чего тут. Ох, какие у них были лица, – его передернуло. Мидория растерянно кивнул головой. – Мм… – он тяжело вздохнул, – вы правы. Если поехать в какой-нибудь огромный гипермаркет… – задумался Изуку, – но… туда далеко. Да и я… в грязной одежде… и засну там по дороге, боюсь… – Тогда что ты предлагаешь? – Шото перехватил снова пакеты с продуктами: те были ужасно тяжелыми, но он старался этого не замечать. – Здесь на лавочке лечь и спать? – Ну… – Мидория огляделся. – Наверное, я бы отошел куда-нибудь подальше от своего дома, чтобы соседи меня не увидели. И лавку бы нашел, чтобы не дуло! – Боюсь, тут везде дует, – усмехнулся Тодороки. – Ночью будет очень холодно, – заметил он и многозначительно посмотрел на Изуку. Тот поежился, неуверенно переступил с ноги на ногу. – Ну… – из его рта вырвался глупый нервный смешок, – м… вы же не маньяк? – Мидория истерически захихикал, чем вызвал у Шото длительное недоумение. – Нет, – альфа пожал плечами, – не близко, – спокойно подтвердил он. Хотя вряд ли Изуку могло это убедить. – Так идешь со мной? Чая на кухне попьем, – Тодороки улыбнулся. Омега неуверенно переступил с ноги на ногу, всё ещё ужасно волнуясь. Он вздохнул, огляделся, очередной порыв ветра растрепал его легкие волосы и заставил дрожать, обнимать себя руками. – М… я… – Мидория неуверенно посмотрел на альфу, – я… – он закусил губу. Шото посмотрел на него и вдруг понял, что Изуку не примет решение никогда. Просто не сможет взять и согласиться. Он будет глупо молчать или отказываться, мотать головой и напрягаться, жутко волнуясь и переживая. Многие вели бы себя так же на его месте. Тодороки перехватил одной рукой оба пакета и схватил омегу за руку, потянув к лестнице. Мидория испуганно пискнул, но не сопротивлялся особо, спокойно следуя. У альфы от этого появилось какое-то очень странное ощущение тепла внизу живота. Он открыл дверь, впихивая Изуку в подъезд, они вдвоем быстро прошли мимо консьержа. Тот удивленно на них посмотрел, жутко нахмурившись, но пояснять подобное поведение Шото не собирался: это его жизнь, посвящать в нее любопытных посторонних он не собирается. Альфа нажал на кнопку вызова лифта и только тогда отпустил ледяную руку омеги, что тот поспешил прижать к груди, разминая пальцами. Тодороки, увидев это, с беспокойством подумал, что сжал его ладонь слишком сильно, но вряд ли это было так. Просто Мидория какой-то излишне нежный, будто сахарный. Двери лифта открылись перед ними, Шото смело шагнул в кабину, а Изуку помешкал лишь мгновение, следуя за ним. На его лице всё ещё отражалось беспокойство и волнение, но озвучивать его он уже не спешил, что-то думая про себя и покусывая с тревогой губы. Они вышли на лестничную клетку. Тодороки в гробовом молчании начал искать по карманам ключи, а те, как назло, куда-то завалились, из-за чего он почувствовал себя ужасно глупо. Но через полминуты те всё же соизволили материализоваться на дне кармана брюк. – Так, проходи, пожалуйста, – Шото открыл перед омегой дверь, но тот не поспешил войти, растерянно замерев на пороге. – Ты знаешь, я вот, что подумал, – вдруг заговорил альфа и поставил пакеты на пол, – дверь ведь можно выломать. – Выломать? – Изуку отступил в сторону, пропуская его вперед, и в недоумении нахмурился. – Ну да. Есть же службы даже специальные, – Тодороки задумался. – Хотя… там, наверное, нужно подтверждать, что ты являешься владельцем квартиры, – протянул он и вздохнул. – Это плохо. – Ну… наверное. – Можно, в принципе, ещё и показать документ о прописке… – продолжал рассуждать Шото, медленно закрывая дверь на ключ, – но… нет, это их не убедит. Мало ли. К тому же, ты не совершеннолетний, – он мотнул головой, отказываясь от этой идеи. Мидория грустно вздохнул – не мог не согласиться. На несколько секунд повисло молчание; они стояли очень-очень близко – Тодороки отчетливо слышал, как Изуку дышит, – но никто из них не торопился открывать рот. – М… – омега шумно вздохнул и поморщил смешно нос, чем вызвал у Шото улыбку. – Там ванная, ты можешь помыть руки, – осторожно сказал альфа и указал на дверь. – Разувайся, не стесняйся. И пойдем пить чай, – весело бросил он, унося пакеты на кухню. Сразу же начал их разгружать, беспокоясь, что какие-нибудь продукты успели растаять. Его опасения подтвердились: полуфабрикаты были влажные и мягкие, Тодороки только понадеялся, что они не испортились. Он быстро расфасовал всё по полкам, задвинув всё как можно дальше к стенке, надеясь успеть заморозить. Изуку замешкался в дверях. Он не торопился идти мыть руки, взволнованно оглядываясь по сторонам, чуть хмурился и быстро-быстро облизывал губы. То ли от голода, то ли от того, что те начали трескаться. – А… – Мидория обернулся на альфу, а, встретившись с ним взглядом, смутился и отвернулся. – С-спасибо, – медленно и нерешительно начал стягивать свои ботинки. Шото неуверенно на него посмотрел и продолжил раскладывать продукты. Он не знал, что сказать. Его ожидало множество дел: стирка, уборка, готовка и прочее-прочее-прочее, но на это необходимо было задвинуть до лучших времен, пока здесь Изуку, заниматься всем этим будет по меньшей мере неуместно. Тодороки сам не мог понять, зачем он притащил омегу с собой. Заняться ему, что ли, нечем… Вроде не миротворец и не какой-то благодетель, чтобы подобной ерундой заниматься. Надо же было просто полицию вызвать, а он… Альфа потер переносицу и вздохнул. Он не мог определить точно, чем пахнет Мидория, но это определенно было что-то очень приятное, сладенькое, легкое, воздушное. То ли цветы, будто какие-то ненавязчивые дешевые духи, то ли сосательный конфетки с ягодным вкусом. Шото не очень любил сладости, но не мог не признать, что аромат Изуку манит. В ванной наконец послышался звук льющейся воды; Тодороки улыбнулся и закрыл холодильник, удовлетворенно себе кивая: Мидория скоро успокоится и они будут общаться совершенно комфортно. Шото присел на стул на кухне, постукивая пальцами по столу. Но быстро понял, что ему ещё не время сидеть, нужно поставить чайник. Вскочил, налил воды, нажал на кнопку и принялся наблюдать, как закипает вода. Приходилось ждать всегда очень долго, что и логично: Тодороки ещё со времен школы знал, что удельная теплоемкость воды очень большая, намного больше, чем у всякого металла. Он встряхнул головой, заглядывая в буфет. Тут ничего вкусненького не было, только черный хлеб, которым Изуку вряд ли согласится закусывать. В голове начали всплывать странные рецепты печенья из детства, но Шото отогнал эти мысли, понимая, что сейчас просто глупо начинать что-то готовить. – Ох, – позади него послышался тихий вздох; Тодороки обернулся. – О, ты уже всё, – альфа кивнул, – проходи, садись. Какой чай предпочитаешь? Зеленый или черный? – с улыбкой осмотрел омегу, что неуверенно замялся, нерешительно проходя к стулу и тихонечко, будто это было чем-то противозаконным, на него опускаясь. – Ну… – Изуку пожал плечами, – в-всё равно. – Всё равно? – удивился Шото. – Ну хорошо, черного у меня всё равно нет, – усмехнулся он. – Или тебе кофе? – А… – Мидория помотал головой, – я кофе не пью. – Да? – Тодороки на секунду замер: ему-то казалось, что все подростки балуются кофе и энергетиками. – Хм… что ж… это правильно, – кивнул он сам себе и достал кружки. На несколько секунд повисло молчание. Изуку не поднимал от пола глаз, а Шото, напротив, с интересом его разглядывал, забыв обо всяких нормах приличия. – М… а… – Мидория нервно вздохнул, – я… я же вас не отвлекаю от каких-то дел? – взволнованно уточнил он. Альфа удивленно на него глянул и улыбнулся. – Нет, вовсе нет, – он покачал легко головой. – Напротив, скрашиваю вечер, – соврал Тодороки, хотя это нельзя было назвать до конца ложью. С Изуку ему куда интереснее. – Уверен, что не хочешь никому позвонить? – уточнил Шото и разлил по кружкам кипяток, быстро доливая заварки. – Может, если не родителям, то кому-нибудь ещё? Бабушке? Дедушке? – альфа обернулся, но в ответ увидел лишь грустный взгляд. Мидория склонил низко голову и тихонько вздохнул, не торопясь отвечать. Но по его виду всё и так было понятно: звонить некому. Не зря он сказал, что рядом из родственников никто не живет. Тодороки поставил перед ним на стол кружку и, пытаясь разрядить обстановку, весело спросил, нужно ли закидывать в чай лед. Изуку очень удивился, на секунду его лицо перестало отображать вселенскую печаль, он глупо моргнул и помотал головой, тихо спросив, а делает ли так вообще кто. Шото тихо рассмеялся, отвечая, что он не может пить полноценный кипяток, тот обжигает язык, а вкуса всё равно никакого нет, на что Мидория пожал плечами и осторожно заметил, что он предпочитает ждать, когда чай остынет. – Извини, у меня ничего вкусного нет, – виновато проговорил Тодороки, наблюдая за тем, как Изуку делает глоток. Кипяток и он пить не стал, осторожно проверяя температуру воды кончиком языка. Альфе показалось это очень забавным, но от смешка он удержался. – Хотя… есть сельдерей, хочешь? – предложил Шото вдруг. Мидория поднял глаза и криво улыбнулся, а Тодороки понял, какую сморозил глупость. Он дернул плечами. – Спасибо, не хочу. – Ну… а вообще есть хочешь? У меня есть… а… – альфа огляделся по сторонам, – помидоры… и… э… хлеб? – он неуверенно качнул головой. – Можно сделать бутерброд… – протянул негромко, а обернувшись, увидел, что Изуку тихо хихикает, глядя в свое отражение в чае.