Как по нотам

То, что на очень быстрый результат рассчитывать не стоит я предполагал, как и то, что Натану понадобится небольшое количество времени на возвращение в наш жестокий, несправедливый мир. Однако я несмотря на сумму всех негативных факторов, все же рассчитывал что это произойдет достаточно скоро. Вот только никаких изменений в состоянии его сознания не происходило, несмотря на определенную положительную динамику наметившуюся в общих восстановительных процессах. Он по-прежнему не торопился просыпаться. И чем дальше, тем больше суровая реальность угнетала, взращивая внутри меня тревогу. Потому что неизвестность убивала, а разводящие руками врачи тем более не добавляли оптимизма. И глядя на все это я чувствовал, что отчаяние начинает медленно, но верно отбирать у моего разума бразды правления. Хотя я и продолжал зубами цепляться за ускользающий оптимизм и верить в лучшее. Разумеется, я не сидел сложа руки и через свои подвязки нашел очень хороших врачей, которые чуть ли не консилиум собрали, обсуждая клиническую ситуацию Ната, и пытаясь найти способ выдернуть его из лабиринтов коматозных коридоров, где он явно заблудился, и не мог найти выхода. Вот только пока подвижек в этом направлении по-прежнему не наблюдалось. Я видел, насколько сложно было держать себя в руках Вере Алексеевне, и как она старалась сохранять позитивный настрой изо всех сил, однако это выходило не всегда, и женщина позволяла себе мгновения слабости, зная, что я всегда буду рядом и разделю с ней ее боль. За прошедший месяц мы очень с ней сблизились, и я чувствовал, что обрел в ее лице вторую маму, так же как и она относилась ко мне как к сыну, даря свою любовь и поддержку. Иначе было никак. Только так мы с трудом, но справлялись с обрушившимся на нас непростым испытанием. Зная, что без меня ей будет слишком туго, я взял внеплановый отпуск, чтобы находиться рядом с Натаном в моменты отсутствия Веры Алексеевны, и следить, чтобы ему не стало хуже. Конечно доктора в больнице были, да и сиделок хватало. Но я в этом вопросе не доверял полностью никому. Только себе и маме солнечного. Кровь я сдавал не единожды, но готов был отдать хоть всю, лишь бы солнечному это пошло на пользу. Хотя врачи констатировали, что он медленно, но верно шел на поправку - легкое практически восстановилось, кости тоже, да и в целом все способствовало тому, чтобы Натан мог перейти к необходимой ему терапии по восстановлению полноценной двигательной функции пострадавшей ноги. Однако, самый главный камень преткновения по-прежнему мешал воплотить план в жизнь - кома, которая крепко держала его в своем плену, и не позволяла перейти к финальной фазе, из-за чего я голову сломал, выворачиваясь наизнанку, лишь бы придумать еще какой-нибудь действенный способ привести в чувства Ната. На его работе о случившемся узнали практически сразу от меня лично. Посчитав, что шило в мешке в любом случае не утаишь, а еще памятуя о том, что отпуск Натана подходил к концу, я заблаговременно позвонил в школу и проинформировал о случившемся. Новость явилась шоком для всех без исключения, и для Ната, к моему удивлению, даже в срочном порядке открыли сбор денег на лечение, потому как он был из семьи среднего достатка, а лечение обходилось очень не дешево. Естественно, я львиную часть зарплаты отдал не глядя, зная, насколько важен хороший квалифицированный уход для моего солнечного. Вера Алексеевна пыталась сдержать мои благородные порывы, но я объяснил, что если понадобится, отдам последнее, без каких-либо сожалений. Что по итогу заставило ее перестать оказывать вялое сопротивление, и со слезами на глазах принять мою помощь. Я же считал, что того, что я делал, было недостаточно и нужно было делать в разы больше. Знать бы еще что… Лейла, узнав о произошедшем одной из первых, примчалась сразу же, и мне пришлось приложить усилия, чтобы успокоить чересчур впечатлительную девушку. Что сделать было крайне непросто. С момента нашего знакомства, мне она показалась очень сдержанной, немного скупой на проявление сильных эмоций, что теперь не сильно вязалось с той картиной, которую я видел непосредственно перед своими глазами. Видимо, Натан был ей очень близок, и она действительно очень любила его, как самого близкого друга. Благо, как только первое потрясение прошло, Лейла взяла себя в руки и вновь вернула себе то самое железное самообладание, которое запомнилось мне при нашей первой встрече. Как оказалось, причиной столь резкой перемены в настроении, оказалась не только новость о Натане, но и кое-что еще, связанное непосредственно с нашим общим, как выяснилось, знакомым. И об этом Лейла поведала мне сразу, после того, как мы вышли из палаты Натана, где девушка дала волю слезам, оказавшись не готовой к тому, что увидела. - Прости за сырость, которую я тут развела, - произнесла она, вытирая глаза тыльной стороной руки, и шмыгая покрасневшим носом. - Просто… поверить не могу, что Натан попал в такую передрягу. Я, конечно, знала, что он ужасно невезучий, но это уже явный перебор! Господи боже, как человек может быть настолько не фартовым?! - Сам задаюсь этим вопросом. Особенно после того, как поговорил с его матерью. - Вы уже успели наладить контакт? - Да, чему я очень рад. Таких душевных мудрых людей давно не встречал. Теперь понятно в кого Нат такой замечательный. У такой матери просто не могло быть другого сына. - Да, Вера Алексеевна чудная женщина, - поддержала Лейла. - И если честно, сомнений в том, что она тебя примет у меня лично не было. Уверена, что знакомство прошло прекрасно. - Оно бы прошло прекрасно, если бы не в больнице. Далеко не самое лучшее место для встреч, скажу тебе. - А разве вы не должны были раньше закрепить знакомство? - слегка нахмурила брови Лейла. - Должны были, но по закону подлости нихрена не вышло. Говенные обстоятельства снова вмешались в степенный ход событий, - пожаловался я. - Блять… Почему стоит только подумать, что все налаживается, так сразу случается дерьмо?? - Я так понимаю, вопрос чисто риторический? - невесело усмехнулся я. - Отчасти. А вообще, думаю так происходит, чтобы держать людей в тонусе и не давать возможности сильно расслабиться. Баланс во всей красе, мать его… - мудро заключила Лейла. - Мда… Что-то последнее время с хорошими новостями явный напряг и все как-то чересчур часто получается через жопу. - Да уж… и не говори, - согласился я. - Тоже обратил внимание на эту херовую тенденцию. - Я так-то давно заметила, что если черная полоса в жизни, то все катится в пропасть. Не знаю, как у тебя, а у меня так всегда было. Вот и сейчас… - У тебя что-то произошло?? - поинтересовался я. - Ага, произошло.. Пиздец, самый настоящий. - Если не хочешь, можешь не рассказывать… - произнес я, памятуя, что далеко не всегда у людей было желание делиться сокровенным. - Да, нет. Чего уж. Да и тайны то никакой нет. Просто закончившиеся отношения с мудаком, коим оказался Игоряша. - Ты порвала с ним? - приподнял я брови, явно удивленный таким поворотом. Понятно, что я был в курсе участия Гора в том адском плане Костяна по "моему спасению", вот только не уверен был, что Лейла об этом знала. Возможно, причиной явилось что-то еще. Не удивился бы, зная теперь, насколько скользким типом оказался Игорь. - Да, порвала. И слава Богу. Мальчик оказался с сюрпризом. - Без яиц и с вагиной?? - предположил я, неожиданно вызвав смешок Лейлы, отчего атмосфера сразу немного разрядилась. - Хах. Было бы просто эпично, но нет. Всего лишь его говенное убеждение, что все кто плывут против течения - твари, не заслуживающие нормальной спокойной жизни. - Я так понимаю, ты узнала, что Игорь оказался гомофобом? Лейла вскинула на меня удивленные глаза: - Откуда ты… - Твой Игорь - это мой приятель Гор, который поучаствовал в нашем с Натаном разрыве. - Вы с Натаном порвали? Игорь к этому приложил руку??? У Лейлы и так глаза были немаленькими, но в этот момент мне показалось, что они у нее готовы выпасть из глазниц. - Да, представляешь… Мир оказался большой деревней, где все про всех узнают без особого труда. Пользуясь моментом Игоречек решил, что ему просто жизненно необходимо внести коррективы в мою счастливую безоблачную жизнь. Вот он и внес, выступив информатором для моего бывшего друга Костяна о наших с Натаном планах. Так им хотелось избавить меня от неправильной любви. Ну а связующим звеном, как водится, явилась ты. - Как? - Да он просто влез в твою переписку с Натаном, где вы обсуждали мою предстоящую встречу с Верой Алексеевной. А потом охотно слил инфу Косте. - Вот еблан… - выругалась Лейла. - Везде поспел, урод… - Да, ушлый товарищ попался. - Не знала, что он еще и вам с Натаном подосрал.. - Да, к сожалению, - выдохнул я. - И по-хорошему я бы очень хотел ему начистить рыльник. Ибо любое зло должно быть наказано. - Твое право. Считаю, что это будет очень правильно. Но если вдруг задержишься с карой, то думаю, знание о том, что ему уже прилетела ответка, тебя немного успокоит. - В смысле?? - Ну, я ему влепила по первое число, - зло усмехнулась Лейла. - За то, что оказался непроходимым тупицей и моральным инвалидом. Собственно, я подозревала, что там не все гладко, но хотела знать точно. Поэтому решила прояснить волнующий меня вопрос, не откладывая в долгий ящик. Ведь мы с Натаном в прекрасных взаимоотношениях, и для меня неприятие его образа жизни со стороны моего парня - было бы просто непозволительным моментом. Вот я и спросила его впрямую, как он относится к людям нетрадиционной ориентации. - Я так понимаю, что Гор совершил фаталити?? - Ага. Сказал, что он ненавидит пидоров, и будь его воля, сжег бы их всех до единого на костре. - Ничего так заявление, - хмыкнул я. - Да. Но я же упертая. Решила идти до конца. Вот и рассказала, что у меня есть друг лучший, который относится к тем самым людям, которых предприимчивый Игорек решил жестоко утилизировать. Думала, это что-то изменит. - Дай-ка угадаю. Игорь оказался немного недалеким и намека не понял. - Хуже. Он оказался конченным дебилом, и решил, что не лишним будет оскорбить не только Натана, но и меня заодно. Назвал тупой курицей, не способной выбирать себе нормальных здоровых друзей, и что раз так, то мне место в центре импровизированного костра для грешников тоже уготовано. - Боже, - закатил я глаза. - Как все запущено. - Еще как! - покивала Лейла. - Ну, а я что… Решила, что раз меня назвали курицей, то надо соответствовать. Поэтому снесла ему два яйца, с разбега. Пацан даже сообразить не успел. - Бля.. - поморщился я, живо представив, как это было, но тем не менее испытав удовлетворение от справедливого наказания. - Жаль, что фото не осталось. Я бы посмотрел. - Обижаешь, - коварно улыбнулась Лейла, доставая телефон, разблочив который, показала мне памятные красочные фото, где сидящий на коленках Игорь, кривил губы от боли, и хмурил брови, прикрывая пострадавшие низы. - Лейла, Лейла, - шутливо пожурил я ее. - Мало того, что пацана чуть потомства не лишила, так еще и решила этот позор запечатлеть. - Пыталась ограничиться пенальками по яйкам, но не смогла устоять, вот те крест! - состроив трагическое выражение лица, перекрестилась она. - Ладно, чего уж там! Раньше на его лице частенько наблюдался явный налет надменности, но теперь все встало на места, потому что такое выражение лица идет ему гораздо больше, - признался я. - И, если честно, я рад, что это отребье получило свою долю. Люблю, когда все по справедливости. Спасибо, мне прям полегчало. - Да, мне тоже. Когда балласт сбрасываешь, всегда легче. - Не жалеешь? - поинтересовался я. - Все же встречались достаточно долго с ним. Симпатия, влечение, все дела… - Нет, не жалею. Да и о чем? Говна мне в жизни и так хватает, нечего еще больше тащить. А вот таких светлых людей, как Натан, днем с огнем не сыщешь. За таких надо держаться. После этих слов я снова впал в уныние, чувствуя как старая подруга вина в очередной раз проявила признаки жизни. - Жаль, что я допустил ошибку и отпустил его. Если бы был умнее и не стал поддаваться эмоциям… - Знаешь… - произнесла Лейла. - Все мы не без греха. И уверяю тебя, ты не найдешь нигде человека, который бы их не совершал. Главное, не в этом. А в том, что ты признаешь, что допустил ошибку, и готов ее исправить. - Даже, если может быть поздно? - Поздно, это если человека больше нет… В остальных случаях всегда можно исправить положение дел и найти выход. - Выход.. выход.. где же его найти, этот желанный выход? - устало вопросил я. - Найдется.. даже не сомневаюсь. Самое главное, это не сдаваться и не унывать, - ответила девушка. - Это сложно сделать, - признался я. - И я тебя очень хорошо понимаю…Сама вон чуть не обезумела, увидев Натана в таком состоянии. Но потом подумала, что это попахивает слабостью, недопустимой сейчас ни в коем случае. Мы должны держаться во что бы то ни стало. Ради него. - Я просто не знаю как. Все мысли только о том, как ему помочь. Вообще ничего не хочется, голова работает только в этом направлении. - А вот это очень тревожный звоночек. Надо хотя бы попытаться отвлечься, немного. Или ты себя доведешь, - заключила Лейла. - Что ты предлагаешь? - вопросил я. - Вернуться к хобби, которое реально поможет тебе немного разгрузить голову. - К вокалу? - Ну да, к нему. Чем не вариант?? - Я… не могу. В школе все напоминает о Натане , я просто не смогу думать о процессе в компании чужого педагога.. - Если хочешь, можешь временно перевестись ко мне. Пока он не вернется в строй, - предложила Лейла. - отчетник педагогов по просьбе трудового коллектива перенесли на следующее полугодие, но в конце января будет отчетник для учеников. Думаю, Натан хотел бы, чтобы ты там спел. Идея, конечно, была неплохой, во всяком случае, это действительно могло помочь мне немного развеяться и перезапустить мозговой процессор, который я в последнее время сильно перегружал. И все же я воспринял предложение не без скепсиса. - Я подумаю над этим. Но прямо сейчас не готов дать ответ. - Конечно. Я и не настаиваю. Понимаю, что тебе сейчас совсем не до этого. И все же, если решишься, думаю одного раза в неделю для разгрузки тебе хватит. Да и просто для поддержания формы, наработанной с Натаном. - Спасибо, - поблагодарил я Лейлу. - Да пока в общем-то еще не за что.. Вот если я реально смогу помочь тебе сохранить светлую голову, и не уехать кукушкой, тогда и поблагодаришь. - За то, что в принципе не осталась в стороне. Я считаю, что это уже немало, - пояснил я. - Это совершенно естественная вещь. Я люблю моего сладенького пирожочка, и готова помочь как ему, так и людям, которые ему дороги. - Вообще-то он - мой сладенький пирожочек, - между делом заметил я. - Ох, ну простите, пжалста! Я как бы не претендую, - подняла руки в знак капитуляции Лейла, одобрительно улыбнувшись. - Хотя поначалу, конечно, виды были… - Что помешало? - вскинул я глаза. - Надеюсь ты этот вопрос задаешь несерьезно? - Просто ради праздного интереса. - Кроме очевидных факторов? Его симпатия к тебе, естественно. Признаюсь честно, мне Натан очень понравился с самого нашего первого знакомства. Вот только я видела, что он не проявлял ко мне совершенно никакого интереса. Вот у меня и закрались сомнения, касательно его предпочтений. Но я не была уверена симпатичны ему только парни или он может быть как с парнями, так и с девушками. Думала даже в качестве эксперимента проявить настойчивость и добиться своего, упорства мне все же не занимать. Но когда поняла, кто именно ему запал в душу, в тот самый день, когда мы с Натаном неожиданно встретили тебя в ТЦ, я решила умыть руки окончательно. - Но вы же тогда целовались… - охренел я, очень хорошо помня про тот эпизод. - Ну… это был такой небольшой спектакль для тебя. Правда, я тогда думала, что немного с другой целью. - С какой? - Да, Натан переживал, что ты на него будешь смотреть как на гей-потаскуху, а как педагога-профессионала воспринимать не станешь. Поэтому я решила ему немного помочь. Вот только уже спустя пять минут поняла, что к чему. Ваша перекрестная стрельба глазами не оставила сомнений, что у меня шансов не было вообще. Признавайся, ты ведь тоже на тот момент уже что-то испытывал к нему? - Да, - кивнул я. - просто не мог себе в этом признаться. А когда пришло полное понимание, я в полной мере осознал, что попал. С того момента я вообще перестал видеть кого-либо еще. Он стал моей навязчивой идеей. Снился мне постоянно и планомерно отбирал самообладание. - Ох, уж этот Натан - сердцеед с его феноменальным обаянием и дикой притягательностью, - дала совершенно точную характеристику Лейла. - Да, он такой. Тем больнее видеть его в таком неестественном состоянии, - произнес я глухо. - Никита… - Я скучаю по нему. Безумно. Верю, что он сможет вернуться, но страх, что этого не произойдет просто жрет меня изнутри. - Все вернется на круги своя, Никит, - горячо заверила меня девушка. - Я знаю. Уверена. Он - боец. Ты главное, не теряй веру, прошу. - Да, ты права. Все наладится. В любом случае я продолжу искать способы, чтобы вытащить его. Этот разговор состоялся уже месяц назад, но за это время мне так и не удалось найти тот самый волшебный способ разбудить солнечного, из-за чего я чувствовал себя совершенно бесполезным, связанным по рукам и ногам человеком. Одно радовало, что работа пока что не напрягала меня, и времени было больше, чем достаточно, чтобы находиться рядом с Натаном, чутко следя за его состоянием, не переставая рыть носом землю в поисках выхода. Нервная система стала постепенно давать сбои, как естественная реакция на отсутствие нормального сна и чувства покоя, активируя растущее как на дрожжах раздражение. Вследствие чего я стал срываться на людей в общественных местах, чего раньше никогда себе не позволял. Любая мелочь с полоборота заставляла меня вспыхивать подобно пороху, и выходить из себя. Естественно, мне это совершенно не нравилось, но процесс был запущен, и к прочим переживаниям добавилось еще одно, из чего я сделал выводы, что если в ближайшее время не избавлюсь от напряжения, меня либо упекут в дурку, либо отправят в обезьянник за нарушение общественного порядка. А поскольку раньше я снимал стресс общением с друзьями, с которыми теперь связь была оборвана, немного раскинув, я все же решил принять предложение Лейлы, и рискнуть пойти к ней на занятие. Бог знает, что из этого могло выйти, но разгрузка нервной системы мне была сейчас жизненно необходима. Об этом мне мой организм уже не просто намекал, а сигналил так, что не услышать и не понять было просто нереально. Вера Алексеевна идею поддержала. Тем более, что ей удалось взять небольшое количество отгулов, и она чуть ли не пинками выгоняла меня отдохнуть по-человечески, а не доводить себя до состояния живого мертвеца. В общем и целом, сложив все за и против, я понял, что сильно загнался. И чтобы не доводить все до критической отметки, не испытывая особого энтузиазма, поплелся в школу. Однако, вопреки опасениям, что занятия будут идти через пень колоду, урок меня приятно удивил. Стиль преподавания Лейлы очень походил на стиль Натана, что сразу расслабило и заставило настроиться на нужную рабочую волну. Ровно до того момента, пока Лейла не закончила с распевками. - Так, очень неплохо, - похвалила она меня. - Навыки ты свои определенно не растерял, что не может не радовать. - Да? А у меня такое чувство, что я раньше никогда не пел, - признался я, положа руку на сердце. - Что странно, потому что мы с Натаном занимались достаточно долго, и успехи абсолютно точно были. - Это обманчивое чувство, - постаралась успокоить меня Лейла. - Просто так уж вышло, что голос очень чутко реагирует на стресс, как и весь организм в целом. И из-за этого связки немного спазмируются. Но это ничего, в целом все очень даже неплохо, говорю это тебе, как педагог. Пару уроков - и все восстановится. - Хорошо бы. - Что хочешь попробовать спеть? - задала вопрос она. - Если честно, не думал об этом. Мне казалось, что меня даже на распевки не хватит. - Ну, как видишь, с этим ты очень даже неплохо справился. А раз так, то с песней тоже должен совладать. - Может, из репертуара Арии что-то взять или КиШа? - предположил я. - Тебе по душе больше что-то более динамичное, смотрю, - улыбнулась Лейла. - Вообще да. Я как-то больше люблю, когда музыка качает и достает до самого нутра. - Ну, и лирика иногда очень даже может справиться с этой задачей. Тут ведь важно не что, а как. Согласен? - Да, наверное. Просто я не сильно хорошо ориентируюсь в лирическом репертуаре. - Вообще ничего дельного на ум не приходит? - поинтересовалась Лейла, копаясь в своем музыкальном списке, в надежде найти подходящую композицию. - Думаю, надо погуглить что-нибудь. Глядя в экран, девушка машинально кивнула: - Могу посоветовать парочку песен, чтобы мы время не теряли зря. - Если тебе это будет не в напряг. - Абсолютно, - заверила Лейла. - Ладно. Можно и так, - дал я добро. - Отлично. Тогда уже могу предложить на выбор две песни, которые могут неплохо лечь на твой голос. Возможно, какую-то из них ты даже слышал. Dunkan Laurence - Arcade… Лейла включила песню, дав мне возможность послушать буквально кусочек с куплетом и припевом. - Слышал однажды, но с творчеством этого парня не знаком, - признался я, стоило ей остановить воспроизведение. - Это и не имеет значения. Нам просто нужно попеть что-то для разогрева. Для этого не обязательно шерстить весь репертуар исполнителя. - Понял. Вторая, я так понимаю, что-то вроде первой песни? - Да, немного похожи. Sam Smith - Fire on fire… возможно ты тоже ее слышал. Лейла включила музыку, и как только до моих ушей донеслись первые звуки песни, я буквально дышать перестал. Ведь эта композия была мне знакома. Слышал уже однажды. И поставил для меня ее впервые не кто иной, как Натан. Хотел, чтобы я ее попробовал спеть, буквально просил меня об этом, считая, что у меня она выйдет очень здорово… А я отказал ему, сославшись на то, что эта песня очень далека от того, что я предпочитаю исполнять… Воспоминание о том нашем разговоре всплыло перед мысленным взором, словно это было вчера, и я прикрыл глаза, погружаясь в недавний эпизод: - Чувствую, скоро такими темпами смогу петь все без исключения, - довольно улыбнулся я, стоило мне допеть очередную песню, и получить похвалу от Натана. - Думаю, ты и уже можешь, - поддержал меня он. - Ну, в этом еще придется убедиться. Песни, конечно, разные по уровню, но мне кажется, у меня есть потенциал на что-то посложнее и более динамичное. - А может, для разнообразия попробуем взять что-то более спокойное? - предложил неожиданно Нат. - Спокойное? - Ну да. Просто этот жанр у тебя идет очень хорошо, а вот лирику мы еще не пробовали. Мне бы хотелось, чтобы ты попробовал что-то из этого репертуара. - Зачем? - спросил я. - Как зачем? Для самосовершенствования хотя бы. Или ты хочешь быть певцом узкого репертуара?? - Да нет. Но просто лирика.. Это как-то не очень мне близко, - начал воротить я нос от назревающей идеи моего инициативного парня. - Это потому, что ты даже не пробовал. А я считаю, что это непростительное упущение, которое надо непременно исправить, - воодушевился Натан, тыкая пальцем по экрану телефона в поисках необходимой композиции. - У меня даже песня для тебя хорошая есть. Sam Smith - Fire on fire.. - Не думаю, что это хорошая идея, - слегка поморщился я. - Просто послушай. Песня очень красивая и душевная, - произнес он, включая трек. Я стоически выдержал всю песню, пропуская мимо ушей и красоту исполнение и смысл слов. Слишком зациклился на мысли, что мне эта композиция не подходит. Дух противоречия быстро взял надо мной верх, и я не особо споря со своим внутренним "я" просто решил для себя, что петь эту песню не буду, какие бы аргументы не прозвучали со стороны Натана в пользу этой идеи. - Ну как? - спросил Нат, стоило последней ноте отзвучать. - Не мое, - пресно отозвался я, наблюдая, как улыбка Ната меркнет и в глазах появляется небольшая растерянность от такого категоричного ответа. - Почему? Ты же даже не попробовал, - произнес он и в его голосе проступили нотки едва заметной грусти. - Потому что ты сам говорил, что песня должна нравиться. Чтобы магия музыкальная достигла ушей слушателей, нужно любить ту песню, которую ты поешь, и чувствовать ее. А я эту песню совсем не чувствую. Для меня она ни о чем. - Даже пару нот не попробуешь исполнить? Вдруг, поменяешь еще свое мнение? - с надеждой вопросил Нат, но и эту попытку переубедить меня я без сожаления отмел, произнеся: - Просто не вижу смысла тратить время на песню, которую в итоге в любом случае не буду петь. - Ясно, - совсем поник солнечный, и я, встрепенувшись, и осознав, что, видимо, слегка перегнул палку, подошел к нему, запустив руки в мягкие волосы. - Ты сам мне говорил, что всегда нужно выбирать то, что резонирует с твоим внутренним ощущением. Разве нет? - Да, говорил, - кивнул Натан, слегка улыбнувшись, но все еще пребывая в этом немного подавленном настроении. - Знаешь, мне кажется, это все потому, что я еще неопытен и зажат, - предположил я. - Просто не дошел еще до того уровня, когда любая музыка проникает в меня и вызывает в душе трепет. Но думаю, вполне возможно, со временем это ко мне придет. Как считаешь? - Да, скорее всего так и есть, - снова кивнул Нат, глядя на меня своими с ума сводящими глазами. - Может, ты передашь мне немного опыта. Мм? Если не жалко? - попросил я, максимально сокращая расстояние между нашими лицами. - Ты же знаешь, что для тебя мне ничего не жалко, - последовал искренний ответ. - Знаю, - произнес я на грани слышимости, прильнув к приоткрытым манящим губам напротив. Ему ничего не было для меня жалко, а я отказал ему в такой простой просьбе, как песня, которую он хотел услышать в моем исполнении. Уперся рогом и отказал, тупо пойдя на принцип, из-за чего он ее так и не услышал от меня. А теперь, неизвестно было, сможет ли вообще когда-нибудь сделать это… - Никита? - вернул меня в реальность голос Лейлы, отчего я моргнув, посмотрел на нее. - Прости, я.. просто задумался, - произнес я, стараясь сглотнуть горький комок застрявший в горле. - Да, я заметила… - отозвалась Лейла, сверля меня пристальным взглядом. - Все в порядке? - Да, вполне, - солгал я, чувствуя, что мои эмоции снова закрутили свою шарманку, и готовы вот-вот выйти наружу. - Просто показалось, что твои мысли тебя немного расстроили.. - Все в порядке, - заверил я ее, пытаясь придать своему лицу хотя бы нейтральное выражение. - Вот и славно. А что касательно песен, я тут подумала, что если ты не хочешь выбирать из этих двух, то всегда можно подобрать что-то другое… - Нет, не нужно. Я посмотрю Fire on fire. - Уверен? - Абсолютно.. - Да? Ну, ладно. В любом случае, это просто на пробу, а не на сцену, так что… - Я хочу спеть ее на концерте, - последовал от меня решительное заявление, на что Лейла приоткрыла рот. - Но, ты же еще две минуты назад говорил… - Я спою ее, - без лишних пояснений повторил я. - Решил посмотреть, как справишься с чем-то для себя новым? - сделала свои выводы девушка. - Решил дать шанс этой песне прозвучать в моем исполнении. Возможно, из этого действительно получится что-то хорошее. Лейла смерила меня внимательным взглядом, видимо стараясь понять, насколько серьезно я говорил. Но не найдя двойного дна в моих словах, заключила: - Вот как раз-таки в успехе этой затеи я не сомневаюсь. Уже слышу, как круто это может получиться. Ну а пока, давай пройдемся по старенькому репертуару. Вспомним, как это было, так сказать. - А эта песня? - А эту песню попрошу хорошенько разобрать к следующему разу, если ты не возражаешь. Все равно, она для тебя новая, и сегодня ты ее нормально не споешь. - Договорились. Сделаю все возможное, чтобы к следующему разу это было более, чем приемлемо. Остаток времени, мы как и собирались потратили на прогон старых, мной уже петых ранее песен. И признаться честно, все действительно оказалось не так плохо, как я думал изначально. Голос после хорошего разогрева стал более гибким и процесс пошел легче. Вот только комок то и дело норовил подскочить к горлу, когда я невольно возвращался воспоминаниями к Натану и его простой просьбе, которую я так и не выполнил. Но я никоим образом не показывал своего внутреннего раздрая Лейле, делая вид, что я в относительной норме. Ни на уроке, ни в момент нашего с ней прощания. Лишь переступив порог квартиры, я позволил себе сбросить маску невозмутимости. Да и то только после того, как отзвонился Вере Алексеевне и узнал, что ничего ни хорошего, ни плохого не произошло, и Нат как прежде спит, а еще, что приезжать сегодня не нужно. Четкий назидательный тон, убедил меня в том, что один день можно было выделить на свой отдых, чтобы немного восстановить потраченные силы, которые у меня последнее время были на исходе. Вот и сегодня я был выжат, как лимон, словно целый день я то и делал, что разгружал грузовик с тяжелым спортивным снаряжением. А ведь толком ничего не делал. Просто после посещения Ната, сходил в школу на занятие, минуя спортзал, на который последний месяц тупо забил болт, ибо свободного времени не было совершенно. И все же, не обращая внимание на свою вымотанность, я не направился прямиком в спальню, а сменив маршрут зашел на кухню, где буквально упал в кресло. Достав купленные сигареты, я закурил одну прямо в помещении. Знаю, что Нат не одобрил бы, а может и вовсе голову открутил за такое, но мне сейчас было настолько херово морально, что только сигареты и спасали от неизбежного падения в черную депрессию. Затянувшись горьким дымом, я включил телефон, и нажал на воспроизведение песни, которая теперь должна была быть исполнена мной на отчетнике. Ту самую, которую я не посчитал нужным исполнить ранее, о чем теперь мучительно жалел. Слушая слова и музыку, до меня наконец дошло, почему Натан так хотел, чтобы я ее исполнил. Просто я дурак, оказался узколобым, и не уловил смысл его истинной просьбы. Песня была про нас с ним. И теперь, внимательно впитывая каждую ноту и каждое слово, сакральный смысл в полной мере проникал в мою душу. Вот только это отзывалось во мне не щемящей нежностью, а тянущей выворачивающей наизнанку болью. Ведь моего солнечного не было рядом. Он был где-то там, за гранью. Совершенно один. А я понятия не имел, как его вызволить из надежно запертой клетки. В висках стало сильно ломить, и я устало прикрыл веки. Как сделать так, чтобы он меня услышал? Как донести свою мольбу и заставить его… Неожиданная мысль, словно вспышка, пронеслась в голове, и я, открыв глаза, принял вертикальное положение, прислушиваясь к себе. Затушив сигарету, я остановил воспроизведение песни, и включив диктофон, собравшись с мыслями, стал петь только что прослушанный отрывок. Пел так, как чувствовал, вкладывая свою боль, переживания и надежду на лучшее, стараясь даже в этом маленьком куске передать всю степень своих чувств, надеясь, что искаженный звук не самого лучшего качества сможет свершить чудо и долетит до сознания солнечного… Ночь прошла беспокойно, отчего я проснулся еще более разбитым, чем чувствовал себя накануне. Но мне было все равно. В голове набатом стучала Мысль "Боже, только бы получилось". И я, только часы пробили девять утра, помчал в больницу. Безумно хотелось вновь увидеть Натана, и попробовать снова пробить брешь в плотном коконе его бессознательного состояния. Возможно я себя обманывал, но внутренний голос слишком навязчиво шептал, что я двигаюсь в правильном направлении, отчего в душе проснулась надежда, что в этот раз все должно было получиться наилучшим образом. С Верой Алексеевной мы пересеклись на выходе из палаты солнечного, после чего она, окинув меня придирчивым взглядом, поинтересовалась : - Я для чего тебя отправляла домой, Никит? - Отдохнуть, - ответил я, понимая к чему клонит женщина. - Но что-то пошло не так, - вздохнула она. - Сна не было ни в одном глазу? - Нет. И это не изменится, пока Натан не придет в себя. - Никита, милый… Мы же уже об этом говорили. Ты должен понимать, что такое его состояние может продлиться еще не один день, и если все это время ты будешь отказывать себе в нормальном отдыхе, то очень скоро сляжешь рядом с моим сыном. Ты и так сильно похудел, и если дальше так пойдет, от тебя останутся кожа да кости. - Я очень стараюсь немного привести себя в чувства, но видимо, мне придется прибегать к таблеткам. Иначе не выходит успокоить нервы. Женщина тяжело вздохнула: - Принесу тебе индийскую валериану, раз такое дело. Хорошая очень вещь, и помогает привести в порядок разболтавшуюся нервную систему. - Спасибо, обязательно попробую. - поблагодарил я от души, тут же меняя тему на более волнующую, - Как Натан? - Без изменений, но хотя бы стабильно. Сегодня врачи отключили его от аппарата искусственного дыхания. Говорят, он уже сам в состоянии дышать. А на следующей неделе и гипс снимут. Это из хороших новостей. - А из плохих? - Все то же… Спит мой ребенок, - погрустнела женщина. - Даже подумать не могла, что он такой соня у меня. - Знаете, - взял я руку женщины в свою. - у меня чувство, что скоро он откроет глаза и вернется к нам. - Я каждый Божий день об этом прошу. Засыпаю с этой мольбой и просыпаюсь. И жизнь бы свою без сожаления отдала, только бы мой сын открыл глаза, - ответила Вера Алексеевна. - К нему можно сейчас? - спросил я, желая, как можно скорее увидеть Ната. - Да, конечно. Я пока схожу к главврачу за инструкциями по уходу и за новым рецептом. - Я побуду с ним до Вашего возвращения. Потом надо будет сбегать в офис, буквально на час, и сразу вернусь назад. - Все нормально. Не переживай. У меня еще два выходных, так что Натан под присмотром. Если тебе нужно уладить какие-то свои дела, спокойно делай все, что нужно. Мне, конечно, нужно было, однако все мои дела не были делами первой важности. Сейчас на повестке было совсем другое. И как только Вера Алексеевна отбыла к врачу, я, не теряя времени, зашел в палату. Видеть солнечного без кислородной маски стало большим облегчением, потому как ощущение, что он находится не в коме, а просто спит, стало в разы сильнее, как и чувство, что его возвращение с той стороны должно было произойти с минуты на минуту. Присев рядом, я взял его за руку, испытывая неизменный трепет. Так было всегда, стоило мне прикоснуться к нему и почувствовать родное тепло. - Привет, малыш, - произнес я, начиная наш ставший за прошедший период традиционным односторонний разговор. - Как ты сегодня?? Врач говорит, что ты умничка, и теперь дышишь самостоятельно. И что на следующей неделе гипс с ноги должны снять… Конечно, я не ждал ответа, но разговор, пусть и в таком нестандартном формате позволял мне сохранять иллюзию того, что Нат здесь, рядом со мной не только физически, но и духовно. Таким образом я пытался представить, как бы солнечный мог ответить на мой вопрос и в каком ключе мог разворачиваться наш с ним разговор, если бы он был в сознании. - А я вот решил записаться на вокал… Пошел к Лейле, потому что она твоя подруга и просто по доброте душевной решила мне помочь поддержать вокальную форму. Не подумай ничего плохого. У нас чисто деловое общение, без всяких гнусных намеков… А то я тебя знаю. Надумаешь еще чего лишнего, - улыбнулся я, вспоминая, как Натан однажды приревновал меня к Лейле. - Я бы не пошел, но что-то последнее время стало совсем невмоготу… вот я и решил немного отвлечься. Лейла говорит, что ты проделал хорошую работу, и мой голос стал в разы лучше. А вот над стилистическим разнообразием неплохо было бы поработать. Поэтому она мне предложила выбрать что-то лирическое. И знаешь… я вспомнил про ту песню, которую ты хотел услышать в моем исполнении, и которую я отказался спеть. Помнишь?.. Я тогда забраковал твой выбор, но сейчас подумал, что очень хочу ее взять. Она действительно очень красивая. И слова хорошие… Я снял блок с экрана телефона и нашел аудиофайл, записанный мной накануне: - Я тут записал для тебя маленький кусочек. Подумал, что может, ты захочешь услышать приблизительный вариант… Достав блютус-наушники, я аккуратно вставил их в уши Натану и отрегулировав громкость, запустил трек, неотрывно глядя на умиротворенное лицо Натана. Словно действительно ожидал получить реакцию на прослушанную музыкальную зарисовку. Смотрел все время, пока звук лился из динамиков наушников, и как только дорожка дошла до конца, я вынул наушники, и положив их обратно в футляр, спросил: - Как тебе?? Да, знаю, что пока что полная шляпа, но я обязательно впою ее как следует, и сделаю все в наилучшем виде. Ты же меня знаешь, малыш… Но есть одно важное условие. Для этого мне очень нужно, чтобы ты был со мной. Там, на отчетнике. Потому что… Потому что мне как и прежде нужна твоя сила. Твой необыкновенный свет, по которому я так скучаю… Ты мне нужен. Очень… На неподвижные пальцы Ната упала скатившаяся по моей щеке слеза. Но стыдно за эту маленькую слабость мне не было. Я просто очень устал делать вид, что сильный и независимый, когда душа рвалась в клочья. Когда вместо демонстрации стойкости, хотелось сесть на пол, и как в детстве, обхватив руками коленки, поплакать всласть, получив в итоге тот самый долгожданный подарок, в котором так долго отказывали. Тот самый, которым сейчас был для меня Нат - здоровый и счастливый, улыбающийся не только теплой улыбкой, но и своими потрясающими лучистыми глазами . Мой самый родной человек… - Возвращайся ко мне, и я для тебя спою так, что ты будешь гордиться мной, как никогда прежде. Даже несмотря на то, что я тебя разочаровал в другом очень важном вопросе. Я исправлюсь и докажу, что на меня можно положиться… Я уже сделал важные шаги в этом направлении, чтобы никто и никогда не переписал нашу с тобой историю. Только вернись… прошу. Вглядываясь в лицо солнечного, я, затаив дыхание, стал ждать. Хоть какого-то мизерного движения…. Но как и прежде ничего не произошло. Совсем ничего. И Натан продолжил лежать неподвижно, не подавая совершенно никаких признаков, за которые мог бы зацепиться глаз. Ну, а чего я собственно ждал?? Что случится чудо?? Что Нат откроет глаза как в той сказке про спящую красавицу, где после поцелуя девушка проснулась и с улыбкой на лице встретила новый день?? Безумно хотелось, чтобы так и было, но реальная жизнь была очень сложной штукой и порой невероятно скупо презентовала подарки, тем более такие щедрые. Однако, несмотря на то, что сказка не торопилась становиться былью, я не смог побороть желание прикоснуться к губам солнечного в легком, практически невесомом поцелуе, чувствуя как сердце сжимается от щемящего чувства нежности, разливающегося внутри. - Сколько бы тебе не понадобилось времени, и сколько бы не потребовалось сил от меня, я буду бороться за твою жизнь… Слышишь меня?? И никогда не отпущу, потому что люблю… Очень сильно люблю тебя.. - произнес я тихо, проведя рукой по лбу Ната. - А пока можешь еще немного поспать. Но недолго, ведь очень скоро наступит рассвет. Для тебя… Поднявшись, я поправил одеяло Ната, скользнув пальцами по его руке, и направился на выход, возле двери вновь бросив взгляд на мое спящее солнце. Забежав в офис и управившись с небольшими формальностями даже быстрее, чем думал, я направился назад в больницу. Однако, не дошел до нее, потому как неожиданно вынужден был сменить маршрут. Причиной этому послужил телефонный звонок. Бросив взгляд на экран, я сильно удивился, увидев, что звонила мама. После того, как я совершил каминг-аут и получил слишком резкую реакцию, наше общение не прекратилось полностью, но минимизировалось настолько, что стало больше напоминать общение приемного ребенка со своим вынужденным слишком строгим опекуном. Про традиционные постоянные звонки речи не велось и вовсе. И вот нежданно-негаданно, мама дала о себе знать, отчего я даже немного запереживал, не случилось ли чего. Переживал напрасно. Все было вполне неплохо, но мама очень попросила меня заглянуть домой как можно скорее. К чему была такая спешка, я спрашивать не стал, решив не тянуть резину и навестить отчий дом, рассудив, что в свете похолодания в наших отношениях, общение не затянется слишком надолго. Да и большим количеством времени я не располагал, ведь мне еще надо было сменить Веру Алексеевну на вахте у постели Ната. - Прости, что так неожиданно, - произнесла мама, стоило мне зайти в квартиру. - Ничего страшного, - сухо отозвался я. - Надеюсь, я не оторвала тебя от дел… - Все в порядке. Я сейчас в отпуске. - Вот как? - удивилась она. - Я не знала. "Знала бы, если бы мы общались с тобой как прежде" - мелькнула мысль, но вслух, я естественно, этого не произнес. - Это незапланированный отпуск. - Раньше ты был против таких отпусков, - заметила мать. - Обстоятельства изменились. - Что-то произошло? - в голосе мамы появилась тревога. - Тебе это правда интересно?? - справился я. Мама понуро опустила голову: - А ты как думаешь?? - вопросом на вопрос ответила она. - Я уже не знаю, что думать, мам, - искренне признался я. - Может, выпьем чаю, как раньше? - предложила она осторожно. - Как раньше - это как?? - Как в старые добрые времена. Спокойно и без нервов. - Звучит заманчиво, - вяло улыбнулся я, тем не менее не сильно радуясь раньше времени. - Давай. Присев на кухонный стул, я дождался пока мама разольет по чашкам чай, и сядет напротив. Начинать разговор первым желания не было, слишком свежи были воспоминания о нашей последней словесной дуэли. Но причину, по которой мама позвонила, узнать хотелось, поэтому я все же подал голос: - Признаться честно, не ожидал, что ты позвонишь. - Почему? Я, как ни крути, твоя мать и мне не все равно, что происходит в твоей жизни, - ответила она. - Наш последний серьезный разговор заставил меня немного в этом усомниться. - Никита… - Я понимаю, что вполне очевидно разочаровал тебя, и ты не хотела бы для меня такой судьбы, но я все же ждал, что твоя реакция не будет такой жесткой… И мы сможем сохранить тепло в наших отношениях… - признался я. - Оно никуда не делось, сынок, - тихо отозвалась она. - Нет? - Нет. Я просто… Ты же понимаешь, что то, что ты сказал не могло быть встречено мной иначе. Ведь это немного… нестандартная ситуация, - пытаясь правильно подобрать слова, произнесла мама. - И я совершенно не была к этому готова. Мне нужно было время, чтобы понять и.. принять. Я внимательно всматривался в ее лицо и пытался уловить какой-то подвох, но ничего, кроме растерянности и вины не увидел, отчего тяжесть на душе стала постепенно проходить. - Значит, ты поменяла свое мнение? - Если скажу да, то совру. Я по-прежнему не до конца смирилась с этой мыслью, но… я готова попытаться исправить такое положение дел. И чтобы доказать серьезность своих намерений, ты можешь прийти…со своим мальчиком к нам на чай… Видимо, изумление, отпечатавшееся на моем лице было столь очевидным, что мама решила пояснить: - Наверное, ты думаешь, что со мной произошло и почему я так быстро передумала? - Есть немного, - по-прежнему не веря в то, что услышал, и пребывая под впечатлением, признался я. - Я просто очень хочу вернуть наше прежнее общение… а еще больше желаю тебе счастья. И если этот парень действительно тот человек, с которым ты это счастье обретешь, то я сделаю все от себя зависящее, чтобы хотя бы ничего не испортить… Поэтому приходите вместе, когда вам будет удобно. - К сожалению, это никак не получится сделать.. - ответил я, чувствуя огромное сожаление, что такой долгожданный момент не принес ожидаемой радости. - Если переживаешь, что я буду груба с ним, то я обещаю, что.. - Его сбила машина и он в больнице. И совсем не в том состоянии, чтобы куда-то идти. Просто не может этого сделать. Лицо матери вытянулось от шока. - Сынок… - Да, вот так иногда бывает. Живет себе человек, ничего не подозревая, учится, работает, влюбляется и дарит свой свет людям вокруг… И в один момент все меняется из-за дурацкого стечения обстоятельств. Просто в одночасье… - Он сильно пострадал?? - тихо поинтересовалась мама, видя, как сильно у меня болит от каждого произнесенного слова. Я кивнул: - Переломы, прокол легкого, большая потеря крови, кома… - Боже... - заломила брови домиком мама, сильно впечатлившись. Я поднес чашку к губам и глотнул крепкого горячего напитка, чувствуя, как голос начинает проседать от резко нахлынувших, затаившихся на время эмоций. - Я просто надеюсь и верю, что он очнется со дня на день, но как же мне страшно, мам, что этого не случится. Если бы ты только знала, - признался я, и голос мой все же сорвался... Мать встала со стула, и подойдя ко мне, приложив мою голову к своему животу. Прямо как в детстве. - А ты не бойся, мой хороший. Поверь мне, все наладится, и твой любимый человек пойдет на поправку. Я знаю, о чем говорю. После самой длинной ночи всегда наступает рассвет. Так что, можешь поверить своей матери. Он справится. - Спасибо, ма… - произнес я, благодарный ей за такую нужную мне в эту минуту поддержку. Ведь именно родная мать, как никто другой, могла одним словом успокоить израненную душу, и воскресить веру в лучшее. Резко зазвучавший сигнал входящего вызова, переключил мое внимание на навязчивый гаджет, вытащив который, и увидев, кто звонил, я быстро провел пальцем по экрану. - Да, Вера Алексеевна? - Никита… - судорожные всхлипывания по ту сторону линии заставили меня похолодеть и сжаться от ужаса. - Что… Что с Натаном?? - прохрипел я, ожидая услышать самое страшное. - Все хорошо, сынок… Все хорошо, - радость, поступившая в голосе женщины в один миг устранила длинные острые иглы ужаса впившиеся в мое сердце, а следующие слова так и вовсе заставили вырасти крылья за моей спиной, вслед за чем глаза непроизвольно увлажнились, а на губах расцвела широченная улыбка. - Он очнулся, Никита! Натан пришел в себя!