(Не)Скрытая правда

— Не так ли, А-Сянь? Вэй Усянь резко повернул голову, услышав ужасно знакомый голос, зовущий его по имени, и его глаза расширились настолько, что он почти почувствовал, как они выскакивают из орбит. Потому что прямо перед ним был его дядя Цзян, выглядящий очень живым, несмотря на то, что умер почти тридцать лет назад. Приснился ли ему еще один сон? Ночной кошмар? Неужели он вдруг станет свидетелем его смерти, как и всегда? Нет… это не было похоже на сон, и поэтому ничего подобного не произошло. Теперь Вэй Усянь знал разницу. Он чувствовал себя полностью проснувшимся и живым. Это было еще одной невозможной мыслью, потому что он чертовски уверен, что умер всего несколько минут назад, когда наконец уничтожил центр возмущенной энергии, атакующей их из сердца курганов. Он не был уверен, был ли он разорван на части, как в прошлый раз, но ему было так больно оставаться живым. Без единой царапины. Всё ещё дышать после того, как увидел своего мужа, их сына, своего племянника, брата и маленьких редисочек, умирающих на его глазах одного за другим, и он ничего не мог сделать, как всегда. Жалкий. Жалкий, жалкий, жалкий. Почему он был жив?! Почему он все еще здесь?! Он не заслуживал этого! Он должен был умереть с самого начала. Но он был уверен, что умрёт, когда уничтожит такое количество негодования! Он сам в этом убедился! Тогда почему он сейчас здесь?! И, самое главное, где он находился?! Кто был этот человек, который внезапно начал его трясти и выкрикивал его имя снова и снова?! И почему этот голос звучал так знакомо? Ох… подождите… он… он видел своего дядю. Верно… у него галлюцинации?! Это… это действительно был его дядя Цзян?! Н-но… — К-как? — прошептал он, его голос был слишком тихим, чтобы Цзян Фэнмянь мог его услышать. Ему интересно что, чёрт возьми, происходит?! Что только что случилось с его приемным сыном?! Несколько мгновений назад он выглядел совершенно нормальным. Тогда почему он внезапно упал на колени, тяжело дыша? Что-то случилось с ним во время его боя с Цзинь Цзысюанем? Но он думал, что в этом нет ничего серьёзного. — А-Сянь! А-Сянь, ты меня слышишь? Ты ударился? — спросил он, схватив Вэй Усяня за плечи и слегка тряся его, пока мальчик, наконец, не взглянул на него. — Д-дядя Цзян? — Да. Да, это я, А-Сянь. Ты в порядке? Ты пострадал в драке? — спросил он, заставляя Вэй Усяня смущенно смотреть на него. Несмотря на все эмоции, приходящие в его разум, пока он видел и слышал этого человека, по которому так скучал. Но дрался? О чем он говорил? — Что… драка? — прошептал он, схватившись за пульсирующую голову сбоку, заставляя дядю смотреть на него еще более встревоженно. — Цзинь Цзысюань. Ваш бой с Цзинь Цзысюанем. — Цзян Фэнмянь ответил, надеясь, что Вэй Усянь поймет его, но его ответ, казалось, только ещё больше сбил мальчика с толку. — Бой с… Цзинь Цзысюанем? Что… что ты имеешь в виду? — надрывно спросил Вэй Усянь. Было ощущение, будто он вот-вот заплачет, или что-то в этом роде. Что происходило? Почему было так громко? Почему было так ярко, и почему у него так сильно болела голова?! Почему ничего не имело смысла?! И почему земля так сильно двигалась?! Он огляделся, внутренне выругавшись. Его глаза расширились при виде воды, окружающей его отовсюду. Вот почему он так много двигался… он был в лодке. Лодка?! Он был в… лодке. Со своим дядей Цзяном. После драки с Цзинь… Цзысюанем кажется… ох… О! Так значит ли это, что его только что… выгнали из Облачных Глубин? Вот как, припоминается, это случилось. Тогда… нет! Что, черт возьми, это значило?! Это только вызывало у него новые вопросы, и он ничего не хотел, кроме как удариться где-нибудь головой и проснуться ото сна, или чего-то подобного. Или лучше вспыхнуть, просто умереть! В этом не было никакого смысла! Он просто хотел, чтобы все закончилось, так почему это происходит?! — Дядя… дядя Цзян… сколько мне лет?! — Он почти выкрикнул вопрос, крепко схватив дядю за руки, глядя на него широко раскрытыми глазами. — А-Сянь, что ты имеешь в виду? — Просто ответь мне! — 15? — Сказал старший мужчина, просто пытаясь понять, что, чёрт возьми, заставило его подопечного вести себя так странно и тревожно. Не повредил ли он голову в драке? — Боже мой… — прошептал Вэй Усянь, наконец отпустив мужчину, падая на спину, выглядя таким оцепеневшим и неподвижным, что заставило лидера ордена Цзян тоже сесть рядом с ним, схватив его за плечо. — А-Сянь? — Я вернулся… — Что?! — Я… — Вэй Усянь остановился, глядя на мужчину снизу вверх, но тому пришлось отвести взгляд от того, какими остекленевшими внезапно стали его глаза. — Н-ничего. Ничего я… я в порядке. Я… я… я не знаю, что только что произошло… — сказал он низким голосом, пытаясь дышать и успокоить свой разум, прежде чем он сойдет с ума или что-то в этом роде и полностью напугает человека. — Ты уверен? Что ты имеешь в виду? Что сейчас произошло? — Цзян Фэнмянь продолжал спрашивать, сказаное совершенно не звучало убедительно. — Ничего такого. Ничего, я просто… Мне просто на секунду стало плохо. Да… наверное, так. — Теперь ты в порядке? Ты меня ясно слышишь? Ты все помнишь? — спросил Цзян Фэнмянь, и Вэй Усянь так чертовски хотел сказать «Да! Но лучше бы я этого не делал!» Вместо этого он просто тупо кивнул. — Д-да. Да, сейчас я чувствую себя нормально. — Прекрасно. Но мы попросим целителя осмотреть тебя, хорошо? Мы сейчас должны быть возле пристани. — сказал он, заставив Вэй Усяня снова взглянуть на него широко раскрытыми глазами, прежде чем просто опустить голову и резко кивнуть. Он вообще не спорил, как ожидал Цзян Фэнмянь, и по какой-то причине это напугало его ещё больше. И он был совершенно прав, что волновался. Потому что в мыслях Вэй Усянь ничего не хотел, кроме как просто прыгнуть в море и сбежать. Или даже утонуть! Что угодно! Просто… только не Пристань Лотоса! Нет, нет, нет, он действительно не мог вернуться к старой пристани с лотосами и… и, о боже, он собирался увидеть свою Шицзе и… и свою тетю… мадам Юй, а затем снова разрушить орден, как и раньше, как женщина всегда говорила ему. Может… может, ему действительно стоит просто утопиться… в-верно? Но прежде, чем его разум мог продолжать блуждать в этом направлении, Цзян Фэнмянь откашлялся, улыбаясь, пока он говорил. — Ах, мы на месте. УЖЕ?! Нет… нет, пожалуйста, нет… В конце, Вэй Усянь сделал глубокий вдох, стоя рядом со своим дядей, не поднимая глаз, потому что знал, что в ту секунду, когда он увидит свою сестру, стоящую у пристани, он тут же умрёт. Поэтому он, не спуская глаз с земли, медленно последовал за старшим мужчиной, спустившимся с лодки после того, как она остановилась. Теперь он мог слышать его шицзе, пока она говорила со своим отцом, эмоционально приветствуя их, и это уже сделало его глаза такими остекленевшими, что он едва мог видеть. Боже, ему нужна была минута, чтобы хотя бы успокоить свой разум! Почему… почему всё это произошло сегодня? Он не мог… он действительно не мог больше это выносить! Уже нет! Почему мир не хотел избавить его от этой боли хотя бы на одну гребаную секунду?! Просто… почему он не умер?! А потом это случилось. Его шицзе просто стояла перед ним после этого, вероятно нахмурившись, видя, что он даже не смотрит на неё, и поэтому она положила руку на плечо Вэй Усяня, мягко пытаясь привлечь его внимание. — А-Сянь? Голова Вэй Усяня внезапно вскинулась, и он не смог контролировать себя. От одного взгляда на лицо Цзян Яньли, его ноги стали настолько слабыми, что они подкосились под ним, и он чуть не упал на землю, если бы Цзян Фэнмянь не смог вовремя поймать его. — А-СЯНЬ! — Цзян Яньли чуть не закричала, крепко схватив его за плечо, чтобы помочь ему удержать равновесие. Но все, что сказал Вэй Усянь, было тихим шепотом «Шицзе», когда его глаза стали еще более остекленевшими. Она не должна так волноваться за него. Не после всего, что сделал Вэй Усянь. Не после того, как забрал всю её семью и убил её. Не после того, как он сделал её сына сиротой! Не после того, как детство её сына превратилось в ад! — А-Ли, я думаю, будет лучше, если мы побыстрее отведем его к целителю. Он чувствовал себя плохо и паниковал почти весь последний час. — сказал Цзян Фэнмянь своей дочери, которая перевела взгляд на него. Она выглядела слишком встревоженной когда кивнула, тихо разговаривая со своим братом, пока они направляются к дому. Вэй Усянь просто повторял «Шицзе» снова и снова. Когда они прибыли и вошли внутрь, пробираясь к внутренним частям своего дома, Вэй Усянь стал немного спокойнее. Теперь он почти мог использовать свои ноги. Но затем они остановились, и Вэй Усянь поднял глаза, только чтобы узнать, что они достигли тренировочного поля, где мадам Юй учила учеников. Боже, нет… почему они остановились?! — О, так ты наконец вернулся. — сказала мадам Юй, и от одного её голоса Вэй Усянь так вздрогнул от ужаса, что чуть не упал снова. Увидев это, а также состояние, в котором находились все трое, Юй Цзыюань приподняла бровь и встала. — Что происходит?! — Миледи, пожалуйста, успокойтесь. Он… я думаю, что он заболел или что-то в этом роде, поэтому мы отведем его к целителю. — Цзян Фэнмянь попытался как можно спокойней объяснить, надеясь, что его жена поймет, потому что по какой-то причине Вэй Усянь начал ужасно трястись, когда они пришли сюда. — Больной? Это новый трюк, который он использует, чтобы избежать наказания за то, что он натворил?! Разрыв помолвки А-Ли? Вэй Усянь! Как ты думаешь, ты сможешь избежать этого, притворившись больным?! — Цзидянь засиял на ее пальце, стоило ей произнести эти слова, заставив Вэй Усяня сделать глубокий прерывистый вдох, когда Цзян Яньли медленно отпустила его руку, сделав несколько шагов вперед, чтобы, вероятно, успокоить женщину. — Мама, я правда не думаю, что это так. Он действительно не очень хорошо выглядит. — сказала она, и Вэй Усянь закрыл глаза, молясь всем богам наверху, чтобы Юй Цзыюань отпустила его хотя бы на этот раз, но, конечно же, ничего подобного не произошло. Ничего никогда не происходило так, как он хотел. Этого никогда не случится. — А-Ли, как долго ты собираешься поддаваться на его уловки?! Разве ты не видишь, что он просто притворяется невинным, как всегда?! Сколько раз я должна вам говорить, что он не принесёт нашему ордену ничего, кроме позора и разрушения?! Это было только начало! Как вы думаете, что он будет делать дальше?! Собираетесь ли вы сохранить… — Ее следующие слова стали совершенно неузнаваемыми в сознании Вэй Усяня из-за других голосов, которые теперь кричали в его голове, говоря ему, что все, что говорила женщина, было правдой! Потому что это было! Она была права! Он действительно был всего лишь невезением для окружающих его людей! Он действительно приносит только разрушение! Сначала Пристань Лотоса. Ядро Цзян Чэна. Вэни, которых он так старался защитить. Лань Чжань. Его сын. Его брат, драгоценный племянник и двое других младших, которых он любил так же сильно, как своего собственного сына. Все они погибли из-за него! Никто другой. Он! Вэй Усянь! Мир действительно стал бы лучше без такого отвратительного человека, как он. Теперь он был в прошлом. Ничего из этого еще не произошло, так что, если он просто умрёт прямо здесь, эти события, вероятно, никогда не произойдут. Его семья останется в живых. Вэни, вероятно, найдут лучший способ выжить. Вэнь Нин не умрет и не превратится в свирепый труп из-за него. И Лань Чжань… его драгоценный Лань Чжань также будет свободен от него и его глупых, отвратительных проблем. Он, наконец, освободится от него и скоро двинется дальше, потому что еще не влюбился в него так сильно. Если Вэй Усянь умрет прямо сейчас, всё действительно было бы наконец хорошо и завершено, и ему больше не пришлось бы бороться с этой болью. Боль от жизни. Смерть была мирной. Ему действительно понравилось, когда он умер в первый раз. Так что, может быть… может быть, это то место, где он действительно должен быть? Мир мертвых. Где он не мог продолжать причинять боль всем вокруг. Да… да, наверное, именно так. Ему здесь действительно не место. Вероятно, он должен был умереть вместе со своими родителями, когда ему было пять лет. Или быть съеденным заживо дикими собаками на улице. Даже это не навредило бы так сильно, как жизнь. Так что он просто посмотрел на Суйбянь в своей руке, схватился за рукоять и вскинул меч, не заботясь о внезапно встревоженном голосе дяди, спрашивающего его, что он делает. С этого момента ему не нужно было беспокоиться о нем. Потому что отныне не будет Вэй Усяня, который продолжал бы вызывать споры между парой, заставлял Цзян Чэна почувствовать себя нелюбимым, который разорвал помолвку и огорчил сестру и тетю. Ах… ему действительно следовало сделать это с самого начала, не так ли? Без него все было бы так лучше. Меч не навредил ему так сильно, как он думал, пронзив его шею. И кровь была теплой, нагревая его ужасно холодную кожу, когда его ноги полностью подкосились. Он мог слышать голоса, выкрикивающие его имя, но он просто закрыл глаза. Им не о чем волноваться. Они должны быть счастливы. И скоро забудут обо всем этом. Он знал, что его сестра, вероятно, опечалится. Но это было нормально. Это было нормально, потому что она скоро выйдет замуж и родит красивого сына, и они будут жить и растить Цзинь Лина вместе, в отличие от того, когда Вэй Усянь забрал это у них. Они скоро забудут о нем, и Цзинь Лин наконец получит семью, которую он так хотел и по которой так скучал, и никто не осмелился бы оскорбить и напомнить ему о родителях из-за Старейшины Илин. Он, вероятно, даже не узнает о нём. Расскажут ли они ему сейчас о его Да-дзю? Это… звучало не так уж плохо. Потому что они больше не будут рассказывать ему о том, какой он ужасный человек. Он больше не будет тем, кто убил его родителей. Ах… это действительно так хорошо звучало. Без него у Цзинь Лина была бы потрясающая жизнь. И, может быть, иногда он бы задумывался о том, на кого был похож его дядя. Для Вэй Усяня этого было достаточно. Почему он тогда не попробовал это сделать? Он был таким теплым, несмотря на то, что он истекал кровью, и окружающий его свет больше не ослеплял, и не было… громко. Тихо. Так тихо. Сколько времени прошло с тех пор, как он слышал тишину? Было действительно мирно. Он не хотел, чтобы это когда-либо заканчивалось. А как насчет А-Юаня? ЦзинъИ? Цзычженя? Слышали бы они сейчас его имя? Ну… это не имело значения, пока они жили, без кого-то вроде Вэй Усяня, о котором нужно постоянно беспокоиться. Это действительно все, чего хотел Вэй Усянь. Возможно, его А-Юань не потерял бы всю свою семью из-за того, что мир совершенствования пытался убить Вэй Усяня. Может, теперь у него будет лучшая жизнь. — Я… мне очень жаль. — Это было последним, что он сказал, надеясь, что его сестра не возненавидит его в последние минуты его жизни. Надеясь, что это решит все проблемы, которые он причинил тёте Юй и дяде Цзян. Надеясь, что это компенсирует все ужасные чувства, которые он вызвал к Цзян Чэну. И… и надеясь, что это заставит Лань Чжаня простить его за то, что он так быстро покинул его. Боже… он действительно хотел бы увидеть его еще раз, но нет… так было лучше. Лучше умереть одному, без него, чем причинять мужчине боль зрелищем, как он умирает. Он знает, каково это, чувствовать себя безнадежным. Он чувствовал это всё время на протяжении всей своей жизни. Да… это действительно был лучший выбор. Сможет ли Лань Чжань простить ему то, что он забрал у него А-Юаня? Он действительно… надеялся на это. Хотя он этого не заслужил. Он не заслужил ничьего прощения. Никакой доброты. Ничего подобного! Ах… даже его смерть не принесет этому человеку ничего, кроме боли, не так ли? И все же он действительно… очень надеялся, что Лань Чжань простит его. Это единственное, чего он желал, прежде чем закрыть глаза. Конечно… конечно, Лань Чжань простит его хоть раз за этот эгоизм. Конечно, мир достаточно добр, чтобы дать ему хотя бы это. Верно?