***
18:30 Наконец-то всё прошло. Когда я приехал на место столкновения двух машин, я, был, мягко сказать, удивлён. Оля хорошо так нажала на газ, ведь капот машины был помят в значительной степени, что даже фара вылетела. На меня смотрели свидетели происшествия как на парня, на которого давить не стоит. Не зря же Максим попросил надеть этот красивый и галантный смокинг. К счастью, этот мужчина, водитель чёрного джипа, просто пригрозил ей, что вызовет полицию. Такого не произошло, и мы просто с ним обсудили эту аварию и стоимость починки машины. Оставил ему свой номер, а затем, дождались аварийку, которая отвезла авто в мастерскую. Я отдал ему все деньги, которые были со мной, а это 30 тысяч рублей. Договорились созвониться после того, как выпишут чек, за который нужно будет мне заплатить. Оля в этот момент просто стояла и не понимала, что происходит. В её глазах была паника, даже тогда, когда я всё уладил и этот мужчина, а зовут его Олег — уехал на такси. Стоя возле этой «пятёрочки», я медленно подошёл к девушке, и накрыл её тело своим торсом и руками: — Успокойся, дорогая. Я всё уладил, почему ты до сих пор нервничаешь? — моя фраза прозвучало нежно и ласково. Она крепче обняла своими хрупкими руками мою спину: — Я испугалась. Это моя первая авария в жизни, я… Я не смогу ездить больше. Не хочу. — она оперлась своё маленькой головой в моё плечо. Её русые волосы касались моего подбородка. — Эй! Ну ты чего! Это будет уроком на дальнейшее! Я тоже ведь недавно случайно поцарапал машину какой-то женщины, ты же помнишь! Но сейчас я езжу и паркуюсь аккуратнее и внимательнее. — А если бы там был ребёнок? — она посмотрела на меня заплаканными глазами. — Это жизнь, Оля. Мы допускаем ошибки — а затем их исправляем. Бывают ситуации, в которых ты ничего не сможешь поделать, и этого изменить и перечить этому нельзя. Главное… Главное всегда быть искренним и говорить правду… — я посмотрел вверх, на тёмно-серое небо, где кажется начался опускаться мелкий дождь. Мои слова просто вырывались словно из сердца. — Даже когда правда может изменить твою жизнь в лучшую или в худшую сторону. Твой человек будет рядом всегда, даже когда услышит о тебе что-то невероятно ужасное, а не твой человек — развернётся и уйдет. — после последнего предложения, я почувствовал, как мои глаза начали даже немного слезиться, из-за чего я закрыл их, и надеялся, что Оля не заметит мою грусть. — Почему от тебя пахнет цитрусовым одеколоном? — удивленно спросила она, внюхиваясь в пиджак моего друга. Я широко улыбнулся: — Классный запах, да? — я оглянулся на её милое личико. — Мне не нравится. Слишком… Взбудораженный. Если ты купил этот одеколон — я его выкину! — засмеялась она и опустила свои руки, затем отошла. — Мне нужно ехать. — низким голосом промолвил я. — Я позвонил своему знакомому, чтобы он забрал также твою машину в мастерскую, так что… Позвони в такси. — я поправил свой пиджак и медленно начал подходить к машине. — Что? Ты не собираешься забрать меня? — её брови опустились, и она начала подходить к моему авто. — Прости дорогая, у меня сейчас также есть срочное дело, которое я не могу отменить. — я развёл своими руками и как малое дитё начал оправдываться перед ней. — Стёп, ты действительно сейчас пойдёшь гулять с этими кретинами, которых ты видишь каждый день? Я положил свои руки на бёдра и смотрел на неё злобным взглядом. Только не сейчас! Пару минут назад я заходил ещё раз в приложение и видел, что Лёша до сих пор там, и я обязан поехать к нему невзирая ни на что! — Оля, не начинай. Я сказал, что я занят и мне нужно уехать. Я понимаю, что тебе плохо, но я обязан помочь своему другу! Позвоню тебе! — я открыл дверцу машины и сел в кресло. Мне нельзя дальше продолжать с ней диалог. Это выльется в большую ссору. Яростно я хлопнул дверью и старался не смотреть на девушку, которая пыталась пронзить меня своим жалким взглядом. Я мог поддаться на её уловку, но она сама сможет добраться домой. Когда я завёл машину, я всё же видел, что она продолжает точить меня взглядом. Какой же я хреновый человек…***
Звонкий гул пьяных людей и стуков бокалов. Духота. Свет гирлянд и прожекторов в одной маленькой комнате. В воздухе витают облака дыма от сигарет и кальяна. Колонки разрывались от громкой музыки в жанре «Поп». Я был единственный парень в толпе, который шёл и внимательно изучал каждого человека в деловом образе. На удивление, таких было немало. Как правило, в такое время заезжали работяги после работы, и не переодеваясь в обычную одежду — они заходили сюда выпить крафтового пива или чего-нибудь покрепче. Подходя к барной стойке, я уже хотел спросить у молодого бармена, не видел ли он мужчину в чёрном смокинге, и со светло-русыми волосами, как на удивление, увидел его сидящего на барном стуле, в краю длинного стола. В его худой ладони был бокал с красным вином, и его поза, практически, была лежачей. Я поправил свои металлические очки и просто смотрел на него, отчего я проговорил в голове: «Вот же идиот…» Резким и быстрым шагом я подошёл к нему, но он стремительно не замечал меня, упираясь то на свет горящих светодиодных надписей, то в стол. Возле него также стояли мужчины, которые явно подружились с ним, но я не обращал на них внимание. Я стоял у него из-за спины, и наклонился к его уху: — Какого же хрена ты тут делаешь? — тихо произнёс я, практически касаясь губами его горячего уха. Он не сразу понял, кто это, и медленно, не расторопно повернулся в мою сторону. Его красные стеклянные глаза говорили сами за себя — ему нельзя тут находиться. Когда он увидел моё лицо, он резко, словно сумасшедший засмеялся и ткнул в мой торс своим худым пальцем: — А ты чего, тут, блять, забыл? — если бы я не знал, что его так развозит от алкоголя, я бы подумал, что он обкуренный травой. Его голос был максимально пьяным и медленным, в принципе — как и его движения. Я резко схватил его за запястье той самой руки: — Мы сейчас выйдем отсюда. — строгим голосом сказал я, и посмотрел в его измученное, покрасневшее лицо. Он ещё шире улыбнулся: — Я не выйду отсюда, но ты выйдешь на хуй! — он продолжал говорить нецензурную брань прямо мне в лицо, что и можно было ожидать, но я не стал это терпеть, и потянул его руку на себя, отчего он встал с барного стула, немного пошатнувшись. Не отпуская его запястье, быстрыми шагами, пробираясь сквозь толпу пьяных мужчины, я лишь просил об одном — хоть бы ему не стало плохо. Выглядел Лёша ужасно. Белая рубашка была в пятнах от вина, а от пиджака воняло дешёвыми сигаретами. Когда я вёл его из этого дурацкого паба, я слышал из его уст очередные оскорбления, но он ничего не мог мне сделать. Открывая дверь на улицу, я увидел, как начался сильный осенний дождь, из-за которого на переулке, где был этот бар — не было людей, даже тех, кто шёл с работы. Я удивился. Холодные капли дождя вдруг окутали моё лицо, и я почувствовал, дрожь по своему телу. Единственное, что грело меня, так это рука Лёши, которая, в переносном смысле, чуть не обжигала мою кожу. Я повернулся лицом к своему другу и отпустил его запястье. Он, немного пошатываясь, сделал пару шагов, и поднял свою голову к проливному дождь, а затем громко закричал: — Как же охуенно!!! Мои пальцы начали аккуратно убирать свои волосы, которые прилипли ко лбу, и я посмотрел на него словно на подростка. Улыбнувшись краем губ, я продолжал наблюдать за этим идиотом: — Тебе через час точно не будет охуенно. — тихо промолвил я и смотрел, на его счастливое лицо. Он повернул свою голову в мою сторону и приспустил брови: — Какого хрена ты ещё находишься тут? — его пьяный голос смешил меня ещё сильнее, и я не переставал улыбаться. — Слежу за тобой. — я кивнул своими плечами и снял свои металлические очки, так как в них уже невозможно было хоть что-то развидеть. — Ты мне не нужен, понял? — он, пошатываясь, медленными шагами начал подходить ко мне, — Ты мне не нужен, блять, понял?! — закричал он громко, наклонившись. Это выглядело словно в фильме: нескончаемый дождь, ни одного человека, и два парня в чёрных, промокших до ниточки, смокинга. — Нет, не понял. — я засунул в свои карманы руки, и понял, что это было плохой идеей. Лёша ещё удивлённое посмотрел на меня и скукожил свое мокрое лицо. Я продолжал смотреть на него. Неожиданно и резко, он замахнулся своим слабым кулаком и ударил мне прямо правой по щеке, отчего я отвернулся, и накрыл это место своей ладонью. Я посмотрел на белую плиту, которая была полностью мокрой и понимал, что это даже и хорошо, что сейчас он пьяный. В реальной жизни, он бы мог ударить ещё сильнее. Но я не стал уклоняться или нападать на него. Пусть делает всё, что посчитает нужным. Я выровнял свою спину, а он словно и ждал, чтобы ударить меня ещё и раз, и ещё раз, и ещё раз. Мои глаза смотрели прямо в его пьяную физиономию, и не отрывая взгляда, я ощутил, как его кулак прилетел мне прямо в нос, отчего я почувствовал невероятную боль, и ощутил, как горячая кровь начала сочиться из моих ноздрей. Но я продолжал смотреть на него, стараясь не заплакать от боли, и я даже не знал: какой из? Боли, от его ударов, или же боли, от осознанности того, что он ненавидит меня. И вот, я уже третий раз выравниваю спину и продолжаю смотреть в его красные, пьяные глаза. Без сопротивлений. Без движений. Его худая рука резко хватает мой пиджак и притягивает к себе, отчего наши лица находятся совсем рядом. Я ощущаю этот цитрусовый запах, вперемешку с запахом неприятного перегара. Мокрые светло-русые волосы касаются моего лица, и я просто смотрю в его красные глаза. Лицо Лёши было напряжено, и я уже закрыл свои глаза, ожидая, что он вновь ударит меня или кулаком по лице, или же пнет со всей силы по моему телу коленом… Его мокрые пальцы касаются моей шеи, и он дерзко, непоколебимо притягивает моё лицо к его голове, и накрывает своими горячими маленькими устами моим губы. Наши языки слились воедино, а его руки ухватились за мои скулы, и он не переставал отпускать меня. Его зубы осторожно прикусили мою нижнюю губу, отчего я тихо застонал, но ему было совершенно плевать. В этот момент, я ощущал нечто невероятное — столь блаженное, страстное, благоговейное чувство, которое я не испытывал никогда в своей жизни. И даже через этот поцелуй мимолётный поцелуй, я ощутил вкус вина — такой же терпкий, сладкий и пьянствующий.