Искусство Хаоса

      Работая в полиции, начинаешь замечать реакцию людей на смертельную опасность для собственной персоны. Особенно это становится заметно, когда на человека нацеливают пистолет. В этот момент выражение лица кардинально меняется. Большинство просто впадают в ступор, застывая на месте. У таких мозг просто не может справиться с обработкой данных. Человек ведь до последнего не верит в собственную смерть, так что такое близкое знакомство с ней вызывает шок. Некоторые, кто посообразительнее, пугаются, пытаются уговорить не стрелять, плачут. Встречаются и закаленные ребята, которые смотрят в дуло пистолета вроде бы безразличным взглядом, но их волнение все равно выдает учащенное дыхание, бисеринки пота на лбу, неестественная бледность.       Именно такие симптомы я наблюдала у мужчины, который сказал, что боится Нильсена. Я была готова ему поверить. Чего-то он определенно боится, хоть и пытается этого не показать. А вот сам Александр выглядел настолько невозмутимо, насколько это было возможно. Казалось, он вообще не замечал десятка пистолетов, направленных на нас. Наоборот, он принял еще более расслабленную позу, откидываясь на спинку диванчика.       — Всегда поражало то, как человек преодолевает свой страх, — хмыкнул Алекс. — Интересное зрелище, не находите?       — Мистер Нильсен…       — А еще больше я люблю наблюдать за нестандартными вывертами логики людей, — продолжил он, даже не заметив попытки его перебить. — Сколько трактатов по психологии написано, а все равно найдется индивидуум, который опровергнет все достижения лучших умов человечества простым и даже банальным идиотизмом.       — Вы не в том положении! — заскрежетал зубами наш собеседник.       Он все еще старался держаться достойно, но было видно, что путаная речь Александра, снова похожая на загадку, в которой нужно найти скрытый подтекст и разгадать смысл, напрягает его. Причем, кажется, даже больше, чем пистолет, который я продолжала держать нацеленным ему в лоб.       Впрочем, с моей стороны это была мера отчаяния. В нынешней ситуации от одной выпущенной мною пули вреда будет однозначно больше, чем пользы. Ну убью я этого типа, а дальше что? Парни с пушками убьют нас. Неравнозначный обмен. Хотя бы потому, что среди потенциальных потерь числится и моя простреленная голова. Так что пуля будет выпущена только в крайнем случае. В том, когда с собой на тот свет хочется забрать еще кого-нибудь.       — А в каком я положении? Только не говорите, что в интересном. Я предохраняюсь, — гордо заявил Нильсен. — А что касается этого представления, то разыграно оно из рук вон плохо, — оскалился Алекс. — Вы меня боитесь, но поговорить вам со мной нужно так сильно, что прям кровь из носа сейчас хлестать начнет. Настолько, что не постеснялись в людном месте этот фарс устроить. Но мне даже интересно, так что я слушаю.       — Мм... — начал мужчина, пытаясь собраться с мыслями.       — Интересное начало, но пока не впечатляет. Агата, опусти уже пистолет, у тебя же рука устанет, — вздохнул Нильсен.       — А ничего. Я как раз тренировку пропустила, так что будет разминка.       — Надо же, какая практичная, — прищелкнул языком Александр.       — Так вот, — наконец встрял в наш разговор мужчина. — Мы прекрасно осведомлены о вашем наследстве, мистер Нильсен, — он выдержал почти драматическую паузу. — А также о ваших планах на завещанную компанию. Да, мы знаем, что вы не собираетесь оставлять ее в… жизнеспособном состоянии. Признаться, нас вообще мало волнует эта компания, так что мы готовы вам помочь и даже посодействовать в меру сил, если понадобятся наши услуги. И нет, мы не являемся конкурентами «Symbio.Inc». Даже если вдруг ваши планы изменятся, мы не будем пытаться вам мешать.       — Занятно, — перестал улыбаться Нильсен. — И что в обмен? Только не говорите, что моя бессмертная душа. Боюсь вас огорчить, но она давно заложена, возврату и обмену не подлежит.       — Признаться, ваша душа нам совершенно без надобности. Видите ли, мистер Ларкинз завещал вам не только свое состояние и акции, но и все имущество, а вместе с ним и некий документ, который он в силу обстоятельств не успел нам передать.       Ну да, не успел… Или ему помогли «не успеть».       В свете подозрений Евы о преждевременной кончине Гаррисона информация может быть весьма интересной. Эх, вот бы тело увидеть… Да и вообще в его бумагах покопаться.       — Итак, вы не конкуренты «Symbio.Inc». Но при этом вам зачем-то понадобились документы, которые как-то связаны с компанией. Я правильно понял? Так кто же вы?       — Можете считать нас отраслевой организацией. Или наднациональной структурой. На самом деле, это не столь важно. Мы предлагаем вам силовую и финансовую поддержку, а также защиту от возможных… недоброжелателей.       — Угу, ясно, — поджал губы Нильсен.       — Если вам нужно подумать…       — Не нужно, я уже подумал, — перебил он мужчину, а затем выдал. — Пошел нахрен.       — Мистер Нильсен, — нахмурился наш собеседник. — Мы бы хотели решить вопрос миром…       — И поэтому притащили десяток вооруженных громил, — вмешалась я.       — Это было сделано в целях безопасности, — отмахнулся мужчина. — Моей безопасности, — пояснил он, и снова перевел взгляд на Александра. — Мы прекрасно знаем кто вы, мистер Нильсен и на что вы способны. Нам бы не хотелось с вами ссориться. Но если выбора не останется…       Незнакомец не договорил, оставив многозначительную паузу. Вместо этого он сделал неопределенный жест рукой, после которого со всех сторон послышались щелчки предохранителей. Пожалуй, такая демонстрация была лучше всяких слов. Я покрепче сжала пистолет в руках и напряглась, готовясь уходить от выстрелов. Как бы банально это не звучало, но хотелось продать свою жизнь подороже.       Вот только на Нильсена происходящее не произвело никакого эффекта. Вместо того, чтобы испугаться и начать разговаривать с мужчиной более вежливо, он страдальчески застонал, а затем опустил голову на стол и несколько раз побился лбом о столешницу.       — Ну почему! Все! Начинают! Мне! Угрожать! — каждое слово сопровождалось очередным легким ударом.       Членовредительство ему быстро надоело. Оторвав голову от стола, он огляделся, а затем поднялся, полностью игнорируя направленное на него оружие.       — Знаешь, — обратился он к незнакомцу, начав медленно обходить помещение, — было бы не так обидно, если бы угрозы были реальными. Но нет, каждый пытается взять меня «на слабо». Агата, скажи, неужели я похож на идиота?       Я тактично промолчала. Вряд ли он оценит, если я начну рассказывать об умственных способностях дебила, совершающего резкие движения под прицелом десятка пистолетов. А вот наш собеседник молчать не стал.       — Поверьте, мне очень не хочется прибегать к такому методу решения проблемы, но если выбора не останется, то придется. Вы напрасно считаете угрозы пустыми.       — Хм… Правда, что ли? — скептически хмыкнул Александр.       Быстро окинув взглядом парней с пушками, он почти вплотную подошел к тому, который был ближе всего. Пару секунд Нильсен изучал наемника взглядом, после чего сделал еще шаг, прислоняясь лбом к дулу пистолета.       — Стреляй.       Амбал бросил растерянный взгляд на мужчину, которого про себя я окрестила «переговорщиком», после чего сделал шаг назад, хоть и не опустил оружие. Нужно признать, выглядело это максимально нелепо.       — Ну стреляй же, — Алекс шагнул навстречу, снова пытаясь протаранить пистолет своей головой.       Наемник отошел еще дальше, но Нильсен явно не собирался от него отставать. После трех таких шагов ему это, наверное, надоело, потому он резко схватил амбала за запястья, с силой дернув вверх. Рукоятка впечаталась наемнику в лоб, заставив на секунду пошатнуться. Этого времени хватило, чтобы Алекс успел отобрать пистолет. Все парни с пушками, как один, развернулись к Нильсену, хотя до этого примерно половина держала на прицеле меня. Некоторые даже сделали шаг навстречу.       — Спокойно, парни, — улыбнулся Нильсен. — Не стоит ревновать ко мне вашего приятеля. Я понимаю, очень некрасиво с моей стороны уделять внимание только ему, обделяя вас, несчастных.Но не переживайте, он не в моем вкусе.       Господи, за что вселенная свела меня с этим идиотом? Он же еще сильнее их провоцирует!       — Не стрелять! — практически закричал «переговорщик». — Опустите оружие!       — Что и требовалось доказать, — расплылся в улыбке Александр. — Ну раз мы разобрались с угрозами, то теперь я могу повторить свой ответ еще раз. Пошел нахрен! — процедил он, а затем почти профессиональными движениями вынул магазин из пистолета, отбрасывая его в сторону. — Прошу, — протянул он мне руку, помогая встать из-за стола.       Этот галантный жест я проигнорировала, предпочтя подняться самостоятельно. Несмотря на его представление, мне не хотелось опускать свое оружие. Проводив меня до двери, он распахнул ее, выдав:       — Дамы вперед.       И снова весьма галантно. Вот только я понимала, что с этикетом этот жест не имеет ничего общего. Не в этой ситуации. Он пропускает меня вперед, чтобы, грубо говоря, «прикрыть спину». Идиот! Оружие-то у меня!       Несмотря на мои опасения, преследовать нас никто не стал. Мы почти спокойно дошли до парковки, сев в уже привычный «Вольво».       — Нильсен, ответь, ты совсем придурок? — устало вздохнула я, когда машина скрылась за поворотом.       — Если я скажу, что придурок только наполовину, поверишь?       — Конечно, нет! Ты хоть иногда думаешь перед тем, как что-то сделать? Зачем ты выкинул пистолет, который отобрал у контрактника? Почему ты пропустил меня вперед? Знаешь, иногда мне кажется, что ты изо всех сил стремишься побыстрее умереть!       — Брось, они бы мне ничего не сделали, — легко отмахнулся Алекс.       — Ты хоть знаешь, с кем мы сейчас разговаривали? — скривилась я. — Если нет, то я тебя просвещу — те ребята с пушками не были простыми охранниками важной шишки. Они из ЧВК.       — Хм… ЧВК это которые…       — Которые частные военные компании. И не думай, что это бородатые пираты. В большинство ЧВК берут только элиту. Это тебе не служба безопасности какой-то корпорации. Эти контрактники отлично умеют убивать.       — Как ты это поняла?       — У твоего любимчика, которого ты слегка покалечил, на предплечье татуировка бульдога. Такие делают морпехи США. У самого старшего, который стоял слева, на запястье группа крови. В США такие не делали со времен вьетнамской войны, а вот в СССР во время афганской очень даже. И наконец, у того, который стоял ближе всех ко мне, из-под воротника выглядывает крыло летучей мыши. Такие татуировки делают в военной разведке. Страну определить не получится — они очень распространены, но тенденция уже прослеживается. Эти ребята из разных военных подразделений, причем еще и из разных стран. Но при этом… Ты видел их оружие? Все пистолеты местные и абсолютно идентичные. Скорее всего, из одной партии. Ни гравировок, ни модификаций, ни любимой кобуры на поясе. Эти ребята прилетели сюда недавно и взяли с собой то, что было проще всего достать.       — Занятно, — Александр на секунду прикрыл глаза, что-то обдумывая. — Но это не доказывает, что парни из ЧВК.       — Называй это интуицией. Не знаю, как тебе объяснить, но когда работаешь в органах, можешь отличить военного от полицейского или простого охранника. Другие движения, взгляд, походка…       — Я тебя понял, — серьезно кивнул Нильсен. — Что ж, это сужает круг наших недоброжелателей.       — И как же? Круг твоих недоброжелателей в любом случае не сузится, пока ты не перестанешь слать всех нахрен без разбора. Неужели нельзя было соблюдать хотя бы малейшие правила безопасности?       — Это какие? — заинтересованно покосился на меня Алекс.       — Например, не выкидывать пистолет и позволить человеку с оружием прикрыть отход! — практически прокричала я.       Я обычно не повышаю голос, но с этим психом по-другому разговаривать иногда просто не получается.       — Не люблю повторяться, — цокнул языком Нильсен. — Но, кажется, придется. Они бы ничего нам не сделали. Возможно, ты неплохо разбираешься в военных, но я отлично знаю эту корпоративную… — он проглотил ругательство, и, выдержав паузу, продолжил, — братию. Пока точно не знаю, кого именно представляет тот немногословный мужчина, но его руководство явно было не в дружеских отношениях с моим дедом, иначе бы они пошли напрямую в совет директоров, а не предлагали бы свою помощь в уничтожении компании. Но при этом им очень нужно то, что мне оставил Гаррисон. У них нет другого выхода, кроме как пытаться получить это что-то через меня. Именно поэтому убивать меня сейчас — верх идиотизма.       — Ты еще не вступил в завещание. Кто мешает им убить тебя и договориться с другим наследником?       — Если я хоть что-то понимаю в этом мире, с другим наследником уже договорились ребята из совета директоров. Они бы не предложили отказаться от завещания, если бы не имели фигуру, которая может это наследство принять. К тому же, в отличие от наших доблестных акционеров, эти парни явно не хотят, чтобы компания Гаррисона продолжила свое существование. То, что они любезно предложили свою помощь, выдало их с головой.       — Подожди, ты хочешь сказать, что с одной стороны у нас акционеры, которые уже поставили на другого наследника, поэтому им очень выгодно от тебя избавиться, а с другой — непонятная темная лошадка, у которой из целей только какие-то бумаги и развал компании?       — Примерно так, — кивнул Нильсен.       — А мы с тобой между молотом и наковальней.       — В целом да, но с небольшой оговоркой. В этом замечательном положении между двумя тяжелыми предметами нахожусь я. Ты все еще можешь соскочить.       — Ну да, — хмыкнула я себе под нос. — При наличии компромата…       — А можешь договориться с кем-нибудь из акционеров. Уверен, за мою голову они тебе устроят головокружительную карьеру, невзирая ни на какой компромат.       — Я подумаю над твоим предложением. Если будешь и дальше меня бесить, голову я тебе точно откручу, а теперь даже знаю, кому продать это добро, — вздохнула я. — Что будем делать?       — Ты уверена? — снова покосился на меня Нильсен. — Сейчас у тебя есть шанс. Потом его может и не быть.       — Это ты о продаже твоей тушки разным плохим ребятам? Уверена. Ты мне, конечно, не нравишься, но они мне не нравятся еще больше.       — Я о том, чтобы вернуться к своим серым будням скучного копа, — закатил глаза Алекс. — Про компромат можешь не переживать, я уже говорил, что не буду его использовать. Подумай хорошо. Я не стану предлагать дважды.       Какое-то время я молчала, глядя в окно. Я до сих пор не понимала, кто передо мной. Почему тот тип сказал, что его боятся? Что он имел ввиду, говоря о его «методах»? Где и как Александр заработал свои миллионы, которыми так небрежно швыряется? У меня были кое-какие догадки, причем все не особо приятные. Но спрашивать я пока не стала. На данный момент действовало правило — меньше знаешь, крепче спишь.       Интересно, с чего у него вдруг совесть проснулась? Пожалуй, это можно объяснить только разговором, который состоялся десять минут назад. Если бы он принял предложение, было бы понятно, что я ему больше просто не нужна. Но отказался, а теперь предлагает мне отправиться домой. Все слишком нелогично. Единственный вывод, который напрашивается — он сам не знал, что сражаться придется сразу с несколькими сторонами. Наверняка подумал о своей родне, которая будет пакостить, и об акционерах, которые попытаются его устранить. Сейчас же в дело вмешалась третья сила и именно поэтому он предлагает мне уйти пока не поздно. Звучит слишком красиво, чтобы быть правдой. С чего такая забота о моей персоне?       — Нильсен, — устало вздохнула я. — Ты не только об мою пулю чуть не убился, придурок. У тебя есть информация, которая мне очень нужна. А еще ты оплатил мой долг, — заметив, как он скривился и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, я быстро добавила. — Если ты сейчас скажешь, что это мелочь, я тебе нос сломаю!       — Какой ты агрессивный человек, Агата, — покачал он головой. — А может я хотел предложить тебе отработать эти деньги по-другому, — ухмыльнулся Алекс.       — Тогда пострадает не только твой нос, но и другие важные части тела. Если не хочешь быстро, просто и бесплатно провести гендерную трансформацию, лучше молчи. И пока ты окончательно меня не вывел, я повторюсь — что мы будем делать?       Немного подумав и покрепче сжав пальцы на руле, Алекс едва заметно кивнул своим мыслям, и только потом продолжил:       — Я собираюсь выяснить, с кем мы только что разговаривали. И делать я это буду без тебя. Так что ты пока можешь отдыхать.

***

      Нужно признать, что отдых получился так себе. Нет, на первый взгляд все было многообещающе. Хорошие апартаменты в шикарном особняке, куча свободного времени, обширная библиотека, которая обнаружилась здесь же. Но подкачала компания, в которой проходил отдых.       Алекс уходил утром, сразу после того, как мы завтракали нехитрыми запасами в виде различных шоколадок, и возвращался вечером, причем всегда с едой из ресторанов. Мне он тоже настоятельно не рекомендовал обедать в этом доме, подтверждая свой диагноз параноика. Я же была убеждена, что меня травить никто не будет. Я не главная цель, а всего лишь досадная помеха. Если устранить Нильсена, я тоже исчезну, а вот мой труп может вызвать очень много проблем в виде сильно рассерженного Алекса.       Опасности для жизни не было, но я все равно не рвалась обедать в этой дружной компании. Одного раза хватило, чтобы понять — трапезы в этом доме не для меня.       Стоило мне зайти в обеденный зал, воцарилась гнетущая тишина. Лица почти всех присутствующих скривились, как будто блюда перед ними внезапно превратились во что-то мерзкое. Стараясь не обращать внимания на атмосферу всеобщего презрения, прошла к свободному месту, присаживаясь за стол.       — Простите, но у меня пропал аппетит, — Вайолет с громким лязгом отложила свои приборы, поднимаясь.       — Ты права, дорогая, — поддержал жену Брайан. — Я думаю, сегодня мы пообедаем в своих комнатах, — он глянул на дочерей, которые тоже поспешили покинуть столовую, шипя что-то явно нелицеприятное.       Эх, девочки, если хотите кого-то задеть, говорить нужно громче. Шепотки за спиной действуют только на неуверенных в себе подростков.       — Видел бы Гаррисон, кого привел в дом его приемник, — скривилась Стелла. — Наслаждайтесь обедом, милочка, — обратилась она ко мне. — И я надеюсь, вы все же найдете в себе остатки совести, если они есть, и поймете, что вам не место в приличном обществе.       — Я, пожалуй, тоже пообедаю у себя, — заключила Бетани. — Стелла, дорогая, распорядись, чтобы посуду потом… — она бросила пристальный взгляд в мою сторону, и процедила, — продезинфицировали.       Через пару минут в комнате осталась только я, и флегматично-задумчивый дед. Оливер продолжал аккуратно жевать, не смотря в мою сторону. Казалось, он вообще не обратил внимания на то, что здесь только что произошло. Я даже на миг задумалась о том, что деменция не пощадила старшего из братьев Ларкинз, но затем он вдруг выдал:       — Достойно проигрывать — редкий талант. Иногда мне кажется, что он и вовсе мифический.       К кому он обращался и кого имел в виду, осталось загадкой. Дед продолжил жевать, как ни в чем не бывало, а я не стала уточнять. Присоединиться к этой молчаливой трапезе я тоже не могла. Аппетит пропал начисто. Выпив немного воды, я снова ушла к себе, решив больше не повторять эксперимент и общаться с этими людьми как можно реже.       Впрочем, совсем не пересекаться с милой семейкой Нильсена, не получилось. Мы все же жили в одном доме, а я не собиралась запираться в своих комнатах и просто ждать возвращения Александра. Шепот за спиной, завуалированные оскорбления и даже сальные намеки Брайана стали почти нормой. Я повторяла про себя, что меня вообще не волнует мнение этих людей о собственной персоне и только ухмылялась в ответ на все попытки меня задеть. Кажется, это злило их еще больше и только прибавляло сил.       Немного разнообразия вносили визиты Эрики, но приезжала она не так уж и часто. Поссорившись с семьей еще в первый день, эта девушка предпочитала заниматься своими делами, тем более Алекса, которого она хотела поддержать, днем не было. Впрочем, одну сцену авторства собственной матери она все же застала.       Я прогуливалась в саду, когда наткнулась на Стеллу. Она сразу же скривилась, но вместо того, чтобы пропустить меня, загородила дорогу.       — До тебя все никак не дойдет, что ты перешла дорогу совсем не тем людям. Я узнала, где ты работала до недавнего времени. Удивительно, что в полицию берут таких как ты. Сейчас я даю тебе последний шанс — возвращайся в ту дыру, из которой вылезла. Иначе я сделаю так, что тебя больше не возьмут работать не только в полицию, но даже официанткой в самую вшивую забегаловку.       — О Боже, — изобразила я испуг. — Я и не знала, что вы заведуете всеми кадровыми агентствами в Лондоне.       — Я тебя предупредила, — прошипела она. — Максимум, что тебе светит — работа в борделе. По специальности.       — А я смотрю, атмосфера здесь по-прежнему цветущая, — раздался сзади голос Эрики.       Девушка подошла к нам, на ходу доставая айкос и вставляя в прибор стик.       — Эрика! — воскликнула она. — Ты снова куришь?       — Что ты, мама. Тебе показалось, — сказала девушка, выдыхая дым прямо в лицо Стелле. — И что значит «снова»? Я и не бросала. Как и ты не бросила нести чушь и выставлять себя скандальной идиоткой. Но у каждого из нас свои недостатки, верно?       Стелла попробовала испепелить дочь взглядом, гневно раздувая ноздри, но Эрика продолжала стоять, не выражая никаких эмоций. Развернувшись, она ушла обратно в дом, чеканя шаги.       — Я же говорила, что нужно рассказать Александру, — сказала девушка, когда ее мать ушла. — Неужели нравится все это выслушивать?       — Меня это не особо задевает.       — Дело твое, — хмыкнула Эрика. — Но если что, ты знаешь, к кому обратиться. Я могу ругаться с ними хоть круглые сутки, от этого ничего не изменится. А вот он приструнит их очень быстро.       Конечно, я не собиралась рассказывать об этом Нильсену, хотя возможностей было очень много. Каждый вечер, поедая очередную порцию еды из ресторана, он спрашивал о том, чем занимаются его родственники и я, как послушный шпион в тылу врага, выдавала полный отчет. Постоянно в доме находились только Оливер и Бетани. Остальные периодически уезжали, кто на учебу, кто по другим делам. Конечно, мне никто не отчитывался, но я все равно видела их передвижения и даже иногда слышала, о чем они говорят. Джейк с Брайаном явно мотались по юристам. Нетрудно догадаться, что они попробуют отсудить наследство. Стелла и Вайолет занимались организацией похорон.       Это была одна из причин, почему я не закрылась в своей комнате или не уезжала на весь день в свою квартиру, дожидаясь, когда вернется Нильсен. Конечно, напрямую он меня ни о чем не просил, но я понимала, что сейчас нужна любая информация. И раз он решил искать в одном направлении, мне стоит хотя бы обезопасить тыл, то есть быть в курсе планов его родни.       Именно поэтому я часто прогуливалась по дому, пытаясь услышать разговоры. Впрочем, при моем появлении все сразу же замолкали или переключались на обсуждение моей персоны. Но мне и не требовалось говорить по душам ни с кем из этой компании, чтобы понимать, что происходит в этом доме. Об этом отлично рассказывали документы на столе, одежда, в которой Брайан или Джейк уходили на очередную встречу, каталоги в руках Стеллы…       Окончание моей травли наступило внезапно. За день до похорон я, как обычно прогуливалась по дому, услышав женские голоса из гостиной. Конечно, меня больше интересовало, чем занимаются мужчины, но все же информация лишней не бывает. Зайдя в комнату, я наткнулась сразу на два презрительных взгляда.       — Я бы попросила вас, милочка, не появляться в гостиной, — заявила Бетани. — Вам не место не только за общим столом, но и вообще в этом доме. Если уж мы вынуждены временно терпеть ваше присутствие, потрудитесь хотя бы сделать так, чтобы оно было незаметным.       Молчи, Агата. Лучше смотри по сторонам и запоминай.       — Не трать силы, Бетани, — влезла Стелла. — У этой девицы нет никаких понятий о приличиях. Я до сих пор не могу поверить, что Александр пригласил ЭТО в дом.       — Ничего удивительного, — буркнула «тетя Бет». — Стоит вспомнить его мать, и становится понятно, откуда и что появилось. Только та была просто приживалкой…       — Ну что ж, уровень деградации виден. Теперь вместо приживалки в доме появилась шлюха.       — Что здесь происходит?! — раздался холодный голос.       Повернув голову, я увидела в дверях Нильсена, который выглядел так, как будто может сейчас щелчком пальцев убить пару десятков человек. И может быть, я даже помогу ему спрятать трупы.       — Александр! — выражение лица Бетани моментально сменилось с презрительного на испуганное.       — Привет, тетя Бет. Надо же, годы идут, а привычки не меняются, — он прошелся по комнате, не сводя взгляд с испуганных женщин. — Хотя нужно признать, Стелла, ты привнесла нечто новое. Какое изящное обвинение. Но мне интересно, как же ты вычислила шлюху в этом доме? Знаешь, это похоже на несостоявшиеся фантазии. Что, собственная карьера в этой области не слишком удалась и теперь ты во всех видишь конкуренток? Жаль, что ты поставила не на ту лошадку, но смирись, сейчас уже ничего не исправить. Хочу тебя расстроить, но тебе в этом бизнесе явно ничего не светит. Не возьмут даже в самый захудалый бордель для извращенцев, — Алекс подошел поближе и наклонился, заглядывая женщине в глаза. — А вот твоих внучек я могу пристроить. Если Шерон и Эмили пошли в тебя, а в характере одной из них я уже успел убедиться на собственном опыте, именно такая карьера им подойдет лучше всего.       — Я не… — начала женщина, но тут же осеклась под гневным взглядом.       — На этом, пожалуй, закончим разговор, — отрезал он.       Высказавшись, он взял меня за руку, уводя подальше от этой «приятной» компании. Зайдя в нашу комнату, Алекс закрыл двери и устало опустился в кресло.       — Почему ты мне не сказала? — спросил он.       — Зачем?       — Дурочка, — покачал он головой. — Ради чего было это терпеть?       — Меня не волнует их мнение, — я гордо вздернула подбородок.       — Ну да, — грустно хмыкнул Нильсен. — Самообман — не самая лучшая стратегия. Нужно было сразу рассказать мне, что здесь происходит.       — И что бы ты сделал? Запугал бы их? Или подсыпал бы наркотики в кофе?       — Почему-то я уверен, что сейчас, какой бы план я не придумал, ты не будешь против, — фыркнул Александр. — Ладно, с ними я разберусь в любом случае. И не думаю, что тебе придется терпеть эту компанию долго.       — Что ты задумал?       — Какая разница, — пожал плечами Алекс. — Не забивай голову. Завтра тяжелый день, так что лучше подготовься и постарайся отдохнуть. Нас ждет незабываемое представление с участием сотен фанатов — похороны Гаррисона.