***
— Ты в порядке? — мимоходом, почти безразлично спросил он, когда я закончила завтракать. — Да, — кивнула я, все еще избегая его взгляда. — Нога? — последовали односложные вопросы. — В норме. В чем дело? — Нужно съездить в нашу квартиру. Я там оставил кое-что важное. Услышав это, я застыла с пластиковой тарелкой в руках, которую собиралась отправить в мусор. Он адекватный? Нет, я понимала, что вечно в этом отеле мы сидеть не сможем, но, если честно, я надеялась, что Алекс озаботится хоть какой-то подмогой, прежде чем идти на подобное самоубийство. — Плохая идея, — покачала я головой. — Во-первых, вчера мы участвовали в перестрелке, и для начала я бы позвонила юристам… — Пока наша спящая красавица отдыхала, я успел просмотреть все местные новости, — слегка скривился он. — О вчерашней перестрелке не сказано ни слова. Все упорно молчат, даже в желтой прессе нет упоминаний об инопланетянах. Этот инцидент замяли, а значит, и наше участие тоже. Кажется, кратковременный ступор станет моим жизненным кредо. Я снова на секунду застыла, осознавая происходящее. Для меня это значило одно — свобода… Мне не нужно представать перед судом за убийство, пытаться оправдаться, доказывать, что это была самооборона. Конечно, в табельном оружии все еще не хватает патронов, но этот вопрос решается. Главное состоит — я, кажется, смогу избежать наказание за то, что убила человека. Даже нескольких. Вот бы еще понять, хорошо это или плохо… — Пусть так, — мотнула я головой, отгоняя ненужные сейчас мысли. — Это все равно не добавляет оптимизма. Если вчерашнюю перестрелку замяли, то за нами будут и дальше охотиться, причем так же безнаказанно. Ты не думаешь, что в твоей квартире они будут нас ждать в первую очередь? — Что поделать, — пожал плечами Нильсен. — Это проблемы тех, кто будет ждать меня в квартире. — Черт! Я же серьезно, — начала я злиться и даже забыла о смущении. — Я тоже, — ответил он. — И именно поэтому я собираюсь пойти туда днем, а не ночью. Это не промышленный район и не окраина. В таком благопристойном месте, которое просто излучает благополучие, провернуть очередное беззаконие будет сложно. Заметь, тебя я с собой не зову. — Ты идиот! — вынесла я вердикт. — И я иду с тобой. — Агата… — начал Нильсен, тяжело вздохнув, как будто собирался затянуть лекцию на полчаса. — Вот только не начинай! — Очень красивый жест, — скривился Нильсен. — Если бы не одно «но». Ты ранена, — сказал он таким голосом, как будто говорил с умственно отсталым ребенком. — Ты просто не сможешь среагировать, если понадобится. Или убежать. Со своей больной ногой ты мне ничем не поможешь. А если точнее — ты будешь только мешать, — припечатал он напоследок. Наверное, Алекс был прав. В таком состоянии на задание не берут. По сравнению с бойцами спецназа и даже с обычными полицейскими я сейчас бесполезна. Но проблема в том, что Нильсен — гражданский! И я, даже в нынешнем состоянии, обладаю бóльшими навыками, чем он. Поэтому мой ответ был очевиден и неизменен: — Я иду с тобой. Это не обсуждается!***
Мне начинало казаться, что Вольво меня преследует. Ну, или Алекс действительно патриот, как он и говорил в самом начале нашего знакомства. Иначе объяснить тот факт, что арендованная машина тоже принадлежала этому шведскому автоконцерну, я не могла. Впрочем, я даже готова была смириться с этим фактом, ведь машины у Вольво оказались действительно удобными. — Твой телефон выжил после вчерашнего купания в Темзе? — спросила я, пока мы ехали. — Погиб смертью храбрых, — траурным тоном сообщил Алекс. — Но я проводил его с почестями. — Жаль, — протянула я. — Не думал, что ты успела так привязаться к моему телефону, — хмыкнул он. — Мой так и остался где-то в реке, — пояснила я, не обратив внимания на сарказм. — Хотела позвонить, но раз твой тоже… Не дослушав меня, Алекс вытащил из кармана смартфон, протягивая мне. Наверное, такое явное несоответствие между словами и действиями даже ему бросилось в глаза. А может быть, он просто заметил мой одновременно требовательный взгляд, потому что счел нужным пояснить: — Я купил новый, — сказал Нильсен. — Не могу же я горевать по старому вечно. Нужно двигаться дальше, продолжать жить, отпустить любимых и все такое… — Угу, — буркнула я, набирая номер, который знала наизусть, а затем поставила на громкую связь и закрепила смартфон на приборной панели. Все же этот телефонный разговор касался нас обоих. После недолгой серии длинных гудков в трубке послышался знакомый голос, а я смогла выдохнуть с облегчением. Все же нас поймали недалеко от городского морга, и я всерьез переживала за подругу. Понять к кому мы ходили было не так сложно… — Привет, Рэйч, — осторожно произнесла я. — Агата?! — раздался практически писк, переходящий в вой. — Ты куда пропала? Я уже сутки пытаюсь до тебя дозвониться! Ах ты ж флюорограмма лупоглазая! Ну подожди, я до тебя доберусь и все уши поотрываю! — Успокойся, — попыталась остановить я поток ругательств. — Не успокоюсь! Точнее, успокоюсь, но только в одном случае. Если ты скажешь, что отключила телефон, потому что кувыркалась в постели с тем красавчиком. Тогда я еще подумаю над тем, чтобы тебя простить. И то, потребую подробностей! По мере того, как она говорила, лицо Александра приобретало все более ехидно-самодовольное выражение. Казалось, еще немного, и он лопнет от удовольствия. — Рэйчел! — рявкнула я, думая о том, как не сгореть со стыда на месте. — Ты на громкой связи! — Правда? — заинтересовалась подруга. — Он рядом, да? — спросила она, но не дождавшись от меня ответа, сама сделала правильные выводы. — Эм… Я что хотела сказать… Результаты пришли, — затараторила она. — Тебе удалось выяснить что-то по тем фрагментам, что я принесла? — Да, я же сказала, — немного раздраженно фыркнула Рэйчел. — Короче, ваш кусочек мягких тканей умер от отравления. — Очень важная информация, учитывая, что мы и так догадались. Яд определить удалось? — Удалось, но тут все не так просто. Это был какой-то сложный состав на основе рицина. Разобрать его полностью я не смогла — слишком мало данных. Но примерное действие представляю. Яд сработал быстро, скорее всего, убил всего за пару часов, а может и раньше. Это подтверждают и волосы, в которых все абсолютно чисто. Судя по всему, эта смесь вызвала отказ внутренних органов — каких именно, не знаю. Но если отталкиваться от рицина, который лежит в основе, то можно предположить отказ печени и коллапс легких. Печень так быстро не убивает, поэтому если ваш «палец» не лежал в больнице на диализе, то я бы поставила на легкие. — Да, — задумчиво протянула я. — Наверное, все примерно так и есть… Скажи, а ты не знаешь, откуда мог взяться такой яд? — Понятия не имею. Я его раньше не видела. Единственное, что могу сказать — рицин очень противоречивый яд. Здесь его существенно доработали и из того, что я вижу на структурном уровне, картина вырисовывается достаточно интересная. Я не до конца разобралась во всех компонентах, но, похоже, он обладает достаточно медленным распространением. Если его употребить в пищу или вколоть в кровь, он начнет действовать не сразу и жертва успеет обратиться в больницу. Ваш труп к докторам ходил перед смертью? Бросив взгляд на задумчивого Нильсена, я увидела, как тот мотнул головой, после чего передала Рэйчел: — Не ходил. Это была внезапная смерть. — Тогда, скорее всего, яд попал в организм через легкие. Он должен был его вдохнуть, причем в большой концентрации. Это почти сразу бы вызвало острую дыхательную недостаточность, а токсин начал бы распространяться через легочные артерии прямо к сердцу. Прости, больше сказать не могу. Если вы дадите мне тело… — Тела нет, — отрезала я. — Спасибо тебе, Рэйчел, ты очень помогла, правда. — Ой, да ладно, что уж там, — она снова перешла с профессионального тона на дружеский. — Но с тебя подробный рассказ о… — Мне уже пора, — поспешила я перебить ее. — Рэйч, никому не говори о том, что делала для меня. Я серьезно. Это очень важно! — убедившись, что до нее дошел смысл моих слов, я повесила трубку, пока она не успела ляпнуть еще что-нибудь. — Какая заботливая у тебя подруга, — криво усмехнулся Алекс. — Не то слово, — буркнула я, понимая, что мне снова нужно менять тему, только на этот раз из-за другого человека. — И у нас появилась зацепка. Если он именно вдыхал этот яд, провернуть такое было бы проблематично. Нужно отдельное помещение, в котором никого кроме него не было. Также необходимо потом его еще и хорошо проверить. Впрочем, у меня все равно вопрос — как они пустили туда этот яд? Не по вентиляции же… А если так, то на стенках должны были остаться следы… — Успокойся, Шерлок, — фыркнул Нильсен. — Пока ты не начала исследовать все вентиляции в городе, я скажу, что провернуть такое с моим дедом было очень просто. Вспомни изначальное заключение врачей. — Констрикция дыхательных путей, асфиксия, — вспомнила я. — И это считалось естественным потому что… — по мере осознания я стала говорить все медленнее, начиная злиться на себя, что не догадалась раньше. — Именно, — кивнул Алекс, не дожидаясь,когда я озвучу очевидное. — Он астматик. — Думаешь, ему подменили ингалятор? — А почему нет? Сделать это было достаточно просто, а потом и обратно можно подменить на нормальный. Я бы так и сделал, — пожал плечами Нильсен. — Что-то я в этом сомневаюсь, — хмыкнула я. — Простые и изящные решения — явно не твой конек. — Я само изящество и грация, — возразил он. — Это говорит человек, который поджог собственный дом, чтобы не общаться с родственниками. — Поверь, если бы я для решения этой проблемы выбирал более изящные решения, моя родня не выжила бы. Впрочем, они и так имеют все шансы помереть в ближайшее время. Если я не ошибаюсь, Гаррисон что-то оставил только Бетани и Джейку. Не думаю, что этого хватит на всю ораву, а работать они не привыкли. — Ты удивишься, как быстро учится работать человек, который остается без средств к существованию, — нахмурилась я. — Не сравнивай себя и их, — покачал головой Нильсен. — Вряд ли даже у одного члена этого семейства, кроме Эрики, есть хоть капля твоих мозгов и упорства. Что удивительно, это было сказано абсолютно серьезно. Без грамма издевки или сарказма. Я даже повернулась к нему всем телом, недоуменно наклонив голову. — Это что, сейчас был комплимент или у меня начались галлюцинации? — Определенно это были галлюцинации, — хмыкнул Нильсен и пока я не успела вставить что-нибудь ехидное, добавил. — Мы приехали. Посиди здесь, я быстро. — Ну уж нет! Если ты решил рискнуть, я тоже хочу собрать свои вещи. Покупать целый гардероб третий раз за месяц — это слишком!***
Подходя к дому, я осматривала каждый сантиметр обозримого пространства, пытаясь уловить отблеск линзы, звук затвора, подозрительных людей с военной выправкой, которые катают пустые детские коляски. Ничего подобного не было. Этот район жил своей жизнью и наш четырехэтажный дом тоже с виду казался вполне обычным. А вот внутри начались странности… Какие-то непонятные шорохи я услышала когда мы только вошли в подъезд, и уже на первом этаже поняла, что здесь кто-то есть. Александр тоже напрягся, как и я, потянувшись к пистолету. — Может быть, уйдем? — шепнула я. Нильсен только отрицательно качнул головой и, спрятав пистолет под полы расстегнутой голубой рубашки, устремился вверх по лестнице. Страдальчески вздохнув, я последовала за ним. Кажется, меня снова ждет нечто очень неприятное… Но вместо банды наемников, в пролете между вторым и третьим этажом на подоконнике сидел молодой парень. Его можно было бы даже принять за подростка, если не вглядываться. Но в принципе, в нем не было ничего подозрительного... Убрав руку с пистолета, я уверенно прошла мимо и только возле входной двери, когда Алекс потянулся к карману, чтобы достать ключи, подлетела к нему, обнимая. Он на секунду застыл, а затем сжал руки на моей талии. Может, тоже что-то понял. В любом случае, я не стала выяснять причины подобной реакции. У меня были проблемы посерьезнее. — Подыграй мне, — шепнула я ему в ухо, а потом громче, так что бы услышали все, сказала. — Дорогой, я забыла ключи в машине. Ты не ходи, у тебя еще нога болит, я сама сбегаю. Быстро чмокнув Алекса в щеку, я легкой походкой и с улыбкой на лице отправилась вниз. Спустившись в пролет, я буквально почувствовала, как напрягся парень, сидящий на подоконнике, но не обратила на него внимания, продолжив идти с непринужденным видом. Только когда я уже оказалась к нему спиной, якобы собираясь спускаться дальше, резко сделала шаг назад и, даже не разворачиваясь, впечатала локоть в лицо этому подозрительному типу. Парень взвыл, хватаясь за нос, а я уже повернулась и, схватив его за шею, сдернула на пол. Нависнув над ним, я еще раз, для профилактики, ударила по лицу, после чего спросила: — Нас ждет кто-то в квартире? — Ах ты больная сука! — взревел парень, начав дергаться, пытаясь то ли встать, то ли ударить меня лбом в нос. В любом случае, у него это не получилось. Продолжая удерживать его одной рукой за шею, другой кулак я впечатала в печень, вызвав новый скулеж боли. — Сколько здесь человек? — повторила я свой вопрос. — Я… здесь… один… — последовал полузадушенный ответ. — Как думаешь, верить ему? — повернулась я к Алексу, который уже спустился к нам, но не вмешивался, с искренним любопытством наблюдая за процессом избиения. — Я бы на всякий случай ему что-нибудь отрезал, — спокойно сказал он. — Давно у нас в холодильнике ничего интересного не валялось. Как считаешь, палец подойдет? Все же классика, да и привыкли мы к нему уже… Или все же нужно попробовать что-то новенькое? Наверное, подобная участь не устроила парня, потому что он, пользуясь тем, что я отвлеклась, отбросил мою руку, толкнул в грудь, а затем перевернулся и поднялся на ноги, бросившись бежать. Далеко он, конечно не ушел. Схватив его за шкирку, я развернула мужчину обратно к себе, на ходу поставив блок, потому что этот придурок еще и замахивался, решив поиграть в Джеки Чана. Эти жалкие попытки сопротивления меня изрядно разозлили и следующий удар, на этот раз в челюсть, вышел немного сильнее предыдущих. Парень отлетел в бок и, начав падать, ударился головой об перила с громким глухим звуком, после чего распластался на полу в позе звезды, больше не подавая признаков жизни. — Кажется, ты немного перестаралась, терминатор, — прищелкнул языком Нильсен, который все так же с интересом наблюдал за происходящим. — Сама вижу, — буркнула я. — Ладно, тащи его в квартиру. Вроде он не так сильно приложился, скоро должен прийти в себя…***
В квартире все оставалось так же, как и за сутки до этого. Даже следов взлома или обыска не было. Но теперь в интерьере появился новый элемент. Посреди гостиной стоял стул, на котором сидел наш заложник. — Как ты поняла, что он тут по наши души? — спросил Алекс, привязывая парня откуда-то взявшимися веревками. — Этот недоделанный актер изображал подростка, хотя самому ему уже хорошо за двадцать, что уже странно. И самый главный признак — он был абсолютно расслаблен, когда слышал, как кто-то поднимается, но увидев нас, напрягся, а когда мы остановились возле нашей двери, достал телефон и начал что-то писать, — пояснила я. — Сложить два и два было несложно. — А зачем было разыгрывать этот спектакль с ключами и нежными объятиями перед ним? — прищурившись, продолжал допытываться Алекс. — Могла бы просто пристрелить. Неужели, так захотелось меня обнять? Так для этого было достаточно попросить вслух. — Мне нужно было не убить его, а добыть информацию, — закатила я глаза. — Продолжай убеждать себя в этом дальше, — фыркнул Нильсен, а потом просто вышел из комнаты. — Эй! Ты куда? — Пойду сооружать нечто прекрасное из подручных инструментов. Нам же нужно разговорить нашего друга, — послышался приглушенный голос из кухни. — Но не переживай, сейчас организую все в лучшем виде! Не зря же «Малеус Малификарум» моя любимая книга! Около пяти минут я пыталась привести в чувство заложника, попутно слушая устрашающие звуки, которые доносились из кухни. Сначала был звон разбитого стекла, потом жужжание, потом шорохи и снова жужжание. Если Алекс и сооружал какое-то средневековое орудие пыток, то, похоже, решил опробовать его на себе. Ну, по крайней мере, я на это надеялась. После стакана холодной воды на голову и похлопыванию по щекам, парень пришел в себя, хотя выглядел еще осоловевшим. — Кто ты такой и зачем тебя послали? — спросила я. — Я не понимать, — начал парень. — А вот десять минут назад ты отлично «понимать» и даже «говорить», — напомнила я ему, обозначая, что ломать комедию бесполезно. Но еще до того, как я успела начать допрос всерьез, в гостиную вернулся Нильсен со странной конструкцией в руках. Это был миксер или блендер… никогда не разбиралась в кухонной технике. Но сейчас даже я видела, что в этом агрегате явно что-то было не так. Наверное, слишком чужеродно смотрелась «розочка» из бутылки на месте венчика. Чудо инженерии поразило не только меня. У нашего заложника взгляд моментально стал более осмысленным. Особенно когда Алекс включил свой агрегат в розетку. Я думала, эта «розочка» сейчас отправится в свободный полет, сработав по типу снаряда, но она держалась и даже крутилась на серьезных оборотах. Вот что значит инженерное образование! — Нравится? — довольно улыбнулся Алекс, увидев, какими глазами парень смотрит на его изобретение. — Я делал его с любовью, — ласково протянул он, а затем чуть тише добавил, — к насилию… Кажется, пора выкидывать все книжки о методах допроса, которыми пичкают новобранцев. Древняя практика злого и хорошего полицейского — это, безусловно, прекрасно… Но оказывается, метод «психа» работает еще лучше! Наш неудачливый заложник выпучил глаза, начав переводить взгляд с Алекса на безобразие в его руках. При этом на своем стуле он тоже ерзал, как будто пытался усесться поудобнее. — Послушай, я понимаю, что ты всего лишь захотел получить легкие деньги, — начала я успокаивать парня. Все же от методики злого и хорошего полицейского отказываться не стоит. Она появилась не просто так. Изначально она пришла в органы правопорядка из горячих точек. Это идеальный вариант полевого допроса, который позволяет сломать человека. Он сам не заметит, как выложит все, что знает. А еще появится неплохой шанс его завербовать… Ничто не ломает сильнее, чем смесь страха и надежды. И роли нужны именно для этого. «Злой» полицейский запугивает, а «добрый» обещает решить все проблемы и даже помочь, давая необходимый кусочек надежды… Вот только я не думала, что после того, как именно я отправлю этого парня в нокаут, роль доброго полицейского достанется мне! — У нас к тебе нет никаких претензий, — продолжила я увещевать нашего заложника. — Это вообще не твоя битва и не твое дело. Я понимаю, что тебе заплатили, но, видишь ли, сейчас вопрос стоит уже несколько иначе. Нам нужно знать, кто именно попросил тебя сторожить эту квартиру. Если скажешь — можешь уйти. — Ты чего начинаешь? — не удержался Нильсен. — Представляешь, сколько я его делал? — потряс он своим чудом инженерии. — Сколько сил, труда, любви и ласки было вложено в мою прелес-с-с-с-ть. А теперь ты хочешь сказать, что я его даже опробовать не смогу? Ты очень жестокий человек, Агата! Сказав это, Нильсен снова включил свой аппарат, начав медленно подносить его к заложнику, отчего тот вжался в свой стул. Казалось, еще немного, и он просочится сквозь него или сам станет мебелью. — Алекс, фу, — отрезала я, выдергивая шнур из розетки. — Ну хоть немножечко, — умоляюще посмотрел он на меня. — Я даже никакие жизненно важные органы не задену. Сейчас… Нужно только в стуле у него дырку сделать на сиденье и все будет в лучшем виде! — Он нам и так все расскажет. Правда же? — обратилась я к заложнику. — Но я ничего не знаю, — испуганно пропищал парень. — Смотри-ка, язык понимать уже начал, — прищелкнул языком Алекс. — Какая чудодейственная конструкция у меня получилась! А ведь ты даже не успел ее опробовать. Спорим, как только я ее снова включу, к тебе вернется память, да и знаний прибавится. — Я правда ничего не… — Молодец! — перебил его Нильсен и, улыбнувшись, снова включил свою адскую машину. — Именно на такой ответ я и рассчитывал. В итоге память у паренька проснулась еще до того, как Алекс успел применить миксер не по назначению. Собственно, я и не рассчитывала на то, что его действительно придется пытать. Не знаю, смогла бы я принципе так поступить. В любом случае, нам повезло. Этот парень не выглядел как особо сильный духом человек и охотно повелся на блеф. По крайней мере, с моей стороны это был блеф… — Значит, смотри, я сейчас тебе буду показывать фото нехороших дядь, а ты скажешь, кого из них видел, — Нильсен присел возле него, доставая телефон. — Я думал пройтись по всему списку, наказывая всех подряд, но это долго. Если есть шанс бить точечно, нужно им воспользоваться, правильно? Следующие пятнадцать минут превратились в театр абсурда. Алекс показывал фото акционеров своей компании, а наш заложник только мотал головой. Когда включалась адская машина Нильсена, он начинал говорить, но совсем не о том, о чем следовало. Мы узнали, что он албанец и ему совсем не нужны проблемы с законом. Что он тут по просьбе знакомого, который обещал неплохо заплатить. Но, конечно, истинного заказчика, он не видел. Не выдержав, я отвела Алекса в сторону. — Мне кажется, с допросом пора заканчивать. Я понимаю твою любовь к искусству, но я посмотрела его телефон, пока ты развлекался. Он успел отправить сообщение о том, что мы пришли, так что к нему в любой момент может прийти подкрепление. — Я знаю, — кивнул Нильсен. — Именно поэтому я уже вызвал полицию. — Полицию?! — взвилась я. — Ты совсем псих? А ничего, что мы тут человека вроде как пытаем? — Ой, да разве ж это пытки, — отмахнулся он. — У нас с другом просто сексуальные игры нестандартные, правда? — обратился он к заложнику. Парень интенсивно закивал, показывая, что готов поддержать любую версию, особенно если сексуальные игры так и останутся теоретическими. А вот меня вся эта ситуация заставила только сильнее нахмуриться. Неужели те, кто за нами охотится, не предусмотрели, что мы можем позвонить в полицию? В такой вариант мне не верилось. Значит, у них есть какой-то другой план. А то, что планы на наши персоны у них имеются, бесспорно. Они бы не поставили здесь соглядатая просто так. — Что входило в твои обязанности? — спросила я, подходя ближе. — Я правда ничего плохого не сделал, — начать ныть заложник, имени которого я так и не узнала. — Я спросила — что конкретно тебе нужно было сделать?! — Сообщать, если кто-то придет в эту квартиру. Мне дали ваши фотографии и сказали следить. Как только вы появитесь, я должен был написать на какой-то номер. На этом все. Ничего больше, клянусь! — Верю, — себе под нос пробурчала я. — Алекс, нужно уходить, причем срочно. — В чем дело? — Пока не знаю, но у меня очень дурное предчувствие. Если бы они хотели по-тихому нас пристрелить, то устроили бы настоящую засаду, а они посадили даже не дилетанта, а откровенно бесполезного человека. Посмотри на него — он ведь даже на бандита не тянет. Так, обычная шпана из неблагополучного района… На задания таких берут, но явно не для дела. Обычно таких просто не жалко. Понимаешь, о чем я. Кивнув, Нильсен схватил меня за руку и практически бегом направился к двери. О том, чтобы развязать заложника не было и речи. Если что, полиция, которая наверняка скоро приедет, справится с этой задачей. Для нас же главным было выйти из здания и осмотреться. Но мы не успели… Как только Алекс открыл дверь, пол дрогнул и внезапно ушел из-под ног. Меня отбросило вперед, приложив о стену так, что вышибло дух. Впрочем, боль я почувствовать не успела. Наверняка она пришла бы позже, но еще до того, как я сползла по стене, раздался оглушительный хлопок, который мог разорвать барабанные перепонки, за которым последовал не менее устрашающий и громкий рев. А затем наступила темнота…