***
Проснувшись, первое, что я увидел — это белый потолок, который активно намекал, что я в больнице. Честно говоря, даже удивительно. Я все же не надеялся на лучшее и думал, что этот юрист отвезет мое бессознательное тело куда-нибудь в менее приятное место. Да, нелогично было вытаскивать меня из горящего здания, чтобы убить. Но с другой стороны, за моей головой охотятся очень много людей и цели у них могут быть разные. Кого-то устроит моя смерть, а кому-то я могу понадобиться живым… Хотя я и слабо представляю себе, зачем. Второе, что бросилось в глаза — три знакомые физиономии рядом с больничной койкой. И если первого я еще хоть как-то ожидал здесь увидеть, то двое других вызывали недоумение. А еще хуже то, что среди столпившихся вокруг несчастного больного я не наблюдал Агату. — Где она? — спросил я, как будто кто-то мог что-то понять по этому бессмысленному вопросу. Впрочем, юрист, как оказалось, был все же сообразительным. — В другой палате, еще без сознания, но все в порядке, — отрапортовал он. Как же его зовут? Кажется, Сэм… Или Сэмюель… Разницы, в общем-то нет. Хуже то, что я так и не определился, нужно его убивать или пока стоит повременить. — Ну все, нужно срочно звать врачей, у него точно с мозгами не все в порядке! А говорили, что контузии нет, шарлатаны! — похоронным голосом произнесла Ева. — Врачи тут не помогут, — отмахнулся я. — Мозги отшибло после первой контузии, обратно уже не вставишь. — Не хочу тебя разочаровывать, но даже раньше, — фыркнула она. — Впрочем, сейчас симптомы более серьезные! Чтобы Александр Нильсен, придя в себя, первым делом поинтересовался о состоянии не своей драгоценной персоны, а беспокоился о другом человеке… — с неподдельным удивлением протянула она. — Ты в порядке? — прервала нашу дискуссию Эрика. — В полном, — ответил я. — Не считая того, что вижу галлюцинации в виде своей сводной сестры, которая сейчас должна быть на высоте десяти тысяч метров. — Я только с рейса, — ответила она. — Прилетела, а тут, как всегда новости интересные, и что удивительно, на этот раз отчудили не мои родители. — Угу, я тут тоже решил повеселиться, — выдавил я. Сознание возвращалось медленно и мысли пока вяло ворочались в голове, но успокаивало то, что с каждой секундой становилось легче. А еще я снова чувствовал свое тело. Правда, боль тоже, но это мелочи. Если я сейчас мирно разговариваю, а не лежу на операционном столе, значит все не так уж плохо. — Охренительно ты веселишься, — прищелкнула языком Ева. — Прям завидую! А не подскажешь, что за труп в твоей сгоревшей квартире не пережил эту фееричную вечеринку? — Ах, этот… — вспомнил я заложника, который так и остался привязанным к стулу. — Веселый был человек, можешь забрать себе, если хочешь. — Ты бесконечно щедр, — скривилась Ева. — Мистер Нильсен, — влез Сэм. — Мне бы хотелось поговорить с вами о текущих делах, в том числе и о недавнем инциденте… — Знаешь, у меня есть правило. Если человек хоть раз вытаскивал меня из огня, он может обращаться ко мне по имени, — хмыкнул я, а затем заметил, как в палату входит врач, и добавил, — Приходи через пятнадцать минут.***
Конечно, прошло намного больше пятнадцати минут. Живодер, который почему-то по ошибке считается представителем уважаемой профессии врачевателя, пытался мне рассказать о моем состоянии, повторяя что-то о сотрясении. — Внутричерепных гематом нет, но ваше общее состояние слегка настораживает. После сотрясения вам необходим постельный режим, и мы хотели бы еще за вами понаблюдать, — распинался врач. — Ага, понятно, — фыркнул я, поднимаясь с больничной койки. — Все хотят затащить меня в постель. — Мистер Нильсен, вы куда? — У меня тут как раз марафон запланирован, не хочу пропустить такое важное событие, — бросил я, выходя из палаты. Стоило мне скрыться от одних шокировано-раздраженных взглядов, как я тут же напоролся на другие. Только теперь на меня смотрели с желанием немножко поколотить другие пары глаз, двое из которых, были с азиатским разрезом. — Прости, малыш, пятнадцати минут не получилось, подожди еще немного, — подмигнул я, проходя мимо. — Саня, ты куда намылился? — донесся до меня голос Евы. — В туалет. — А ты в курсе, что он есть у тебя в палате? — влезла Эрика. — Мне там обстановка не нравится. Атмосфера неправильная, и вообще, все не по феншую, — успел ответить я, прежде чем окончательно скрылся из виду. Пришлось совершить небольшой забег до стойки регистрации, а потом искать обходные пути, чтобы не попасться на глаза моим личным церберам, но я все же нашел палату, в которой лежала Агата... Бледная, с синяками под глазами, гематомами на всех обозримых участках тела, и без сознания… Кто бы мог подумать, что эта картина ударит по мне сильнее, чем минувший взрыв? Даже тот факт, что она жива, успокаивал слабо. — Прости меня, девочка, — прошептал я, поправляя ей волосы. — Нужно было отпустить тебя давным давно… — Необязательно было убегать, — послышался сзади раздраженный голос. Обернувшись, я увидел того самого врача, который так настоятельно хотел оставить меня под своим присмотром. — Спорт — это жизнь, — парировал я. — Что с ней? — Ничего критичного, — вздохнул мужчина, поняв, что читать мне нотации бесполезно. — Как и у вас взрывная травма, те же последствия ударной волны, повышенный уровень оксида углерода в крови, только здесь еще и ожог гортани с гипоксией. Выругавшись сквозь зубы, я еще раз обматерил своего юриста. Чаша весов вновь качнулась в сторону «убить». Если бы этот придурок послушал меня и вытащил ее первой, этого бы не было… Нильсен, может быть, научишься брать на себя ответственность? Юрист, конечно, козел, но звание главного мудака здесь принадлежит тебе! Если бы у тебя получилось заставить ее остаться в номере отеля, этого бы не было. А еще было бы шикарно, если бы в твою дурную голову не пришла идея ее использовать в самом начале! — Она очнется? — Да. Прошло не так много времени, чтобы бить тревогу. Пока ее обморок вполне укладывается в клиническую картину. И я не вижу причин, по которым она не сможет прийти в себя. — Хорошо, — протянул я, снова поправляя ей волосы. В этом, конечно, не было необходимости. Скорее бессознательный жест и желание прикоснуться, проверить, что кожа все еще теплая, а на виске бьется пульс. Последний раз посмотрев на Агату, я развернулся и вышел из палаты, больше не оглядываясь.***
Юрист, фамилию которого я наконец вспомнил, уже ждал меня в палате. Наверное, понял, что легче не бегать за мной по всем этажам, а спокойно подождать. Продуманный… Еще одно сходство с Гаррисоном в копилку. — Мистер Нильсен, — поднял он на меня все такой же раздраженный взгляд. — Сладкий, если ты еще раз обратишься ко мне так официально, я сочту это за заигрывания. Макото закатил глаза, и по лицу было видно, что он едва сдерживается, чтобы не послать меня по известному маршруту. Но профессиональная этика все же победила. — Александр, — процедил он сквозь зубы. — В вашем положении шутки неуместны. На вас открыли настоящую охоту, и остановить ее будет проблематично. Я смог проследить подозрительные транзакции, которые активно намекают на связи ваших акционеров с криминалом. А учитывая последние события, догадаться, зачем они пошли к таким людям, не составляет труда. — Кто именно? — спросил я, взглянув исподлобья. — Все, — вынес вердикт Сэм. — Похоже на круговую поруку. — Шикарно! Всегда мечтал о популярности, — хмыкнул я. — Это все великолепно, сладкий, но нечто подобное я и сам предполагал. Мне бы хотелось узнать о другом… Как ты оказался в моем доме, да и еще так вовремя? — Случайно, — с непроницаемым лицом ответил тот. — Вы не брали трубку, и мне надоело ждать. Я решил, что как и в прошлый раз нанести личный визит будет проще, чем пытаться дозвониться. Ну а дальше, я думаю, вы понимаете что было. — Угу, побежал самоотверженно вытаскивать меня из огня в здании, где только что прогремел взрыв и которое грозит рухнуть. Что это, если не любовь? — Мистер Нильсен, — в голос явно добавились угрожающие нотки. — Я же предупреждал, что официальное обращения буду принимать за флирт, так что ты сам виноват, — улыбнулся я, а затем резко сменил тему. — Ну узнал ты что-то про моих акционеров, и что дальше? Предлагаешь пойти в суд? — Боюсь, что нет, — вынужден был признать он. — Прямых доказательств нет, это дело даже рассматривать не будут. — Вот и я так подумал. Признаться, доказательства и меня мало волнуют. Интереснее другое — ты знаешь, кто проявляет наибольшую активность? — Что? — У любого предприятия есть руководитель, а в любой группе лидер. Зачастую, если он вдруг исчезнет, все развалится. И круговая порука вовсе не отменяет этого самого лидера. Убери его из уравнения, и ты получишь не сплоченную команду, а кучку крыс, — я наставительно помахал пальцем возле его носа. — Интересная философия, — серьезно покивал он. — Вот только люди склонны сплачиваться не только вокруг какого-то непонятного лидера, но и вокруг идеи. Мне кажется, тут как раз такой случай. Как считаете, почему вас все хотят убить? — Завидуют моей красоте! — выдал я, не задумываясь. — Посмотрите сюда, — закатив глаза, Сэм достал планшет из своей сумки, что-то быстро набрал, а затем передал мне. — Этот проект №738 упоминается на протяжении нескольких лет. При этом мелькает он исключительно в юридических и бухгалтерских отчетах, а вот в лабораториях о нем не знают… Чтобы до конца прояснить ситуацию, скажу, что это копии. У меня есть привычка хранить информацию в надежных местах. А вот из корпоративной базы этот проект был удален примерно за месяц до смерти мистера Ларкинза. Причем говоря «удален», я имею в виду, что все упоминания о нем стерли, как будто его никогда и не было. — Кто над ним работал? — Неизвестно. Я смог найти не так много — всего пять человек, которые подходили по параметрам. Они либо умерли, либо исчезли. Но самое интересное в другом… Как раз в тот день, когда все записи о проекте были стерты, мистер Ларкинз наведывался в банк и посещал свое хранилище… — Все содержимое которого досталось мне, — протянул я. — Точнее достанется. Ну что ж, теперь, по крайней мере, понятно, почему меня решили убивать так топорно. И снова спасибо деду. Это он пытался спрятать алмаз в куче битого стекла, а мне теперь расхлебывать, потому что на его уловку повелись. Не верю, что он не понимал, как выглядит подобная ситуация. Скорее всего, провернул трюк, чтобы сбить кого-то со следа. Но вот вопрос, что мне теперь делать? — Акционеры знают, в чем заключалась суть проекта? — спросил я. Даже желание вывести этого юриста из себя как-то пропало. — Без понятия, — был вынужден признать он. — Не знают! — раздался знакомый женский голос за секунду до того, как дверь платы распахнулась, являя собой предельно злую Еву. — Гаррисон никому об этом не говорил. Даже мне. А эти бесполезные кошельки на ножках вообще интересуются только акциями и инвестициями, но никак не проектами. Я удивлена, что этим заинтересовались… — Подслушивала? — приподнял я бровь. — Осведомлялась, — спокойно ответила она. — Могу поспорить, что в этом замешан мой дрожащий братик, — протиснулась в палату Эрика. Отлично! Кто следующий? Тетя Бет заявится, чтобы рассказать, что я неправильно себя веду? Или акционеры придут ныть, что я все никак не помру? Может быть, дед восстанет из мертвых, чтобы вернуть свой палец? Кстати, а ведь попытки меня убить не прекратятся. На кону слишком много стоит. Эта банковская ячейка, в которой гипотетически хранится некий проект, нужна всем. И акционерам, и тем парням, которых мы с Агатой повстречали в кафе. Причем, судя по всему, эти документы нужны им намного больше, чем сама компания… Сейчас они затаились, потому что Сэм поднял шумиху в прессе, пока я валялся в отключке. У меня есть фора, но не больше пары дней. Или пока я не выйду из стен этой больницы. Возможно, раз нахрапом взять меня не вышло, они начнут действовать более аккуратно, но от этого нифига не легче. Деда убрали очень красиво и незаметно, но живее от этого не становится. И какая разница, расстреляют мою машину в людном переулке или подольют яду? Важно то, что охота продолжится, и все, кто меня окружает, тоже станут мишенями. Собственно, я понимал это изначально, вот только схема, которую я проворачивал много раз, перестала работать. Она дала сбой на Агате… Нильсен, ты стал слишком сентиментальным. Поэтому и подставляешься на каждом шагу. Так больше продолжаться не может! Обведя взглядом небольшую компанию, я задержал внимание на девушках, которые не должны были здесь находиться. — Что вы двое здесь забыли? — нахмурился я. — Косметичку здесь оставила, — бросила Ева и начала показательно оглядываться. — Никто не видел? — А ты как думаешь? — вышла вперед Эрика. — Это уже не похоже на стандартные разборки нашей семейки. Думаешь, я смогу остаться в стороне, когда число моих родственников может существенно уменьшиться? — А тебе вообще на работу пора, — отрезал я. — Короче, Саня, — закатила глаза Ева. — Тебя тут вообще никто не спрашивает. Я в любом случае выясню, что это за проект такой и за что убили Гаррисона. С тобой или без тебя. Конечно, с тобой это будет сделать проще, но не принципиально. Вот только я бы советовала не забывать, что я знаю об этой компании намного больше тебя и найти могу что-то в несколько раз быстрее. В конце концов, если будешь упрямиться, я могу переманить на свою сторону этого героя дорамы, — кивнула она в сторону Макото. — Правда ведь, хороший мой? Юрист на секунду опешил, оценивая девушку подозрительным взглядом. Так обычно смотрят, когда решают кто перед тобой — сумасшедший или буйный сумасшедший. — Простите, мисс… — Скай. Но ты можешь звать меня Евой, — подмигнула она. — Воздержусь, — поджал губы Сэм. — Так вот, мисс Скай, моя задача состоит в том, чтобы помочь мистеру Нильсену вступить в наследство. Сторонние заказы и подработки меня не интересуют. — Видела, какая преданность, — рассмеялся я. — Смирись, Ева, этот BTS мой, найди себе другого. — Вообще-то по национальности я японец и я бы попросил воздержаться от комментариев… Строгий голос Макото, который продолжал что-то вещать о нормах приличия, быстро превратился в белый шум. Бедняга Сэм распинался просто так. Ну, может Эрика послушала, кто знает. Мы же с Евой играли в гляделки, так же, как это часто бывало раньше. Почти поединок воли, который определяет, кто кого переспорит. Не знаю, чем бы закончился этот зрительный террор, но нас снова прервал врач, заявив, что мне нужно отдыхать. Пожалуй, рано я его живодером назвал… Все же есть от него польза! — Макото, подожди секунду, — остановил я его, когда недовольная троица направилась на выход. — У меня есть для тебя поручение…***
Конечно, отдыхать, как мне приказали, я не собирался. Агата очнулась уже через пару часов, и все это время я стоял возле ее палаты. Стоя в коридоре, я видел, как к ней заходят врачи и медсестры, наблюдал, через щель в двери, как она пытается сесть, слышал все рекомендации, которые ей дают, но не зашел. Наоборот, когда она бросила взгляд в мою сторону, быстро скрылся из виду и покинул этот коридор. Не то чтобы я боялся заходить… Конечно, чувство вины продолжало выжигать, но дело было совсем в другом. Наш разговор должен пройти определенным образом и не сейчас… Чтобы навестить ее, мне потребовалось дождаться утра. — Привет, — поздоровался я с порога, привлекая ее внимание. Агата встрепенулась, посмотрев на меня своими зелеными глазами, а затем расплылась в улыбке. Как будто и правда рада меня видеть. — Привет, — послышался ужасно хриплый и прерывистый голос. — Как ты? — Замечательно, — попытался улыбнуться я. — Сегодня уже уйду из этого малоприятного места. — А мне говорят, что еще придется здесь задержаться ненадолго. Тебе я бы тоже не советовала пока выходить. По крайней мере, пока мы не придумаем план… — Он у меня уже есть, — отрезал я. — И какой? — заинтересовалась она, посмотрев на меня с опаской. — Как всегда гениальный. — Не сомневаюсь, — фыркнула она, снова заставив меня поморщиться. Слышать этот хриплый голос было почти невыносимо. Он являлся еще одним подтверждением того, какой я самонадеянный мудак. — Знаешь, я тут думала, пока лежала… Ты ведь когда-то говорил, что Гаррисон всегда носил ингалятор с собой, и если яд действительно был в нем, то получается, что… — Что отравить его мог только кто-то очень близкий. Ну или подменить еще на этапе покупки, но это вряд ли. Все лекарства деду приносил личный доктор, который работал на него много лет. Я проверю эту теорию, но все же я бы поставил на его близкое окружение. В любом случае, это больше не должно тебя волновать. — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась она. Сжав зубы, я подошел поближе, передавая ей в руки конверт, который всего час назад принес мне Макото. — Здесь все, что тебе нужно, — сказал я, почему-то избегая ее взгляда. — Адрес Данте и Элизы, билет до Брюгге и обратно с открытой датой, а еще контакты людей, которые тебе помогут. — Помогут… — задумчиво повторила она. — В чем? — В чем угодно, — пожал я плечами. — Найти доказательства его вины, подтасовать их, подставить по другому делу, спрятать тело. — Почему сейчас? — спросила Агата, продолжая держать конверт в вытянутой руке, как будто он был ядовитым. — Твоя работа на меня окончена. Как только врачи разрешат, тебя отвезут в аэропорт. Свои условия я выполнил, ты мне тоже ничего не должна, так что предлагаю на этом завершить наше трогательное прощание, — я дернул щекой в намеке на улыбку, но получилась гримаса боли. — Но ведь ничего не закончилось, — прищурилась она. — До вступления в наследство еще далеко, а тебя хочет убить, кажется, каждый второй человек в этом городе. — Какая тебе разница? — я холодно посмотрел на нее, стараясь одним взглядом поставить точку. Наивный! Как будто ее можно смутить или напугать. — Ты больше на меня не работаешь и это не должно тебя касаться. — Если это из-за того что случилось, — начала она. — Нет, — перебил я. — Просто я нашел более компетентных помощников и ты мне больше не нужна, — бросил я, а затем быстро, пока она не успела еще что-то сказать, вышел из комнаты. Весь путь до своей палаты я пытался унять дрожь в руках. Я понимал, что поступил правильно, но легче от этого не становилось. На самом деле я сам планировал съездить с девочкой в Брюгге и устроить этому Данте веселую жизнь. Было немного страшно отпускать ее одну… Но так все равно лучше. Агата слишком часто мелькала возле меня, в другой стране для нее в любом случае безопаснее. На нее тоже будут охотиться, а этого я допустить уже не мог… Какая ирония, правда, Нильсен? Интересно, это кармическое воздаяние такое? — Здравствуй, Саня, — услышал я, стоило только толкнуть дверь своей палаты. — Нам тут сказали, что ты рвешься на выписку. Оглядев пространство, я увидел вчерашнюю троицу. Макото стоял возле окна, неодобрительно поджав губы, Эрика пристроилась на стуле, а Ева развалилась на моей кушетке. — Что вы опять тут делаете? Ну с Сэмом все понятно, он просто по мне соскучился, а вот женская половина тут явно лишняя. — Мы тут посовещались и решили тебе помочь, — снова взяла слово Ева. — Можешь не благодарить. — И не собирался, — холодно ответил я. — Да брось, — отмахнулась она. — Даже ты не можешь отрицать, что тебе понадобится моя помощь. Вон, наш самурай даже согласился, что я полезная. — Как хорошо, что наш самурай не обладает приоритетным правом голоса, — улыбнулся я. — А ты почему отмалчиваешься? — повернулся я к Эрике. — Тоже начнешь рассказывать, что без тебя я не справлюсь? Ну да, ведь в борьбе с этими корпоративными крысами мне очень необходим пилот! Я, конечно, люблю эффектные появления, но влететь в офис на самолете — даже для меня слишком. Хотя… — задумался я. — Был в истории уже случай битвы небезызвестных небоскребов и некого воздушного судна… Ты никогда не мечтала стать камикадзе? — Не смешно, — буркнул Сэм. — Впрочем, как всегда. — Ничего, малыш, у тебя еще есть время, чтобы обзавестись чувством юмора. — Саня, — вздохнула Ева. — Пока ты здесь ломаешься как будто первый раз замужем, время уходит. Нафига ты весь побитый из больницы сбегаешь? Чтобы с нами тут задушевные разговоры вести? Ощущая, как начинает дергаться глаз, я понимал — еще немного, и у меня сдадут нервы! С каких пор я вдруг всем стал так нужен? Ладно, Макото… Это его работа. И юриста я как раз собирался оставить подле себя по одной простой причине — его не жалко. Но эти двое куда рвутся? — Ева, счастье мое, скажи честно, это у тебя из-за отсутствия работы мозг размягчился или оно всегда так было, просто длительная разлука сыграла со мной злую шутку, заставляя думать о тебе, как об умном человеке? — Мистер Нильсен, — начал Сэм, причем повторил это несколько раз, но поняв, что его никто не слушает, повысил голос, перейдя на другой обращение. — Александр! — Чего тебе, сладкий? — повернулся я к нему с елейной улыбочкой. — Может быть, вы уже скажете, что собираетесь делать после выписки? Мне бы хотелось подготовиться. — Ну, для начала я решил навестить любимую и родную компанию. — Не могу сказать, что вам будут там рады. Вы не вступили в право собственности и формально еще не можете распоряжаться ничем. Если вы хотите посмотреть документы, к которым у меня нет доступа, то затея не очень хорошая. Вам просто никто не даст их увидеть. — Главное — вежливо попросить, малыш Сэмми, — плотоядно улыбнулся я. — А вежливость всегда была моей самой сильной стороной! После этой фразы на мне снова скрестились все взгляды. Макото смотрел с какой-то обреченностью, Эрика — с легкой опаской, а Ева задорно улыбалась. Кажется все понимали, как именно проявляется моя вежливость…