***
То ли дело было в сожалении о принятом решении, то ли в потребности отдохнуть от Нильсена, но Ева отправилась домой. Эрика, собственно, тоже. Алекс уже начал выбирать для нас отель через какое-то приложение, но Сэм смог убедить его, что нам лучше будет пару дней пожить у него. По крайней мере, пока он не уладит дело о проникновении, нападении, погроме и далее по списку. Должна признать, юристы в Лондоне живут очень неплохо. Квартира Макото находилась в районе Найтсбридж, что уже говорило о многом. Внутри тоже все было на уровне — дорогая мебель и техника буквально кричали о том, что хозяин квартиры хорошо зарабатывает. Но все же что-то меня беспокоило. Помещения выглядели идеально, и было видно, что здесь поработал опытный дизайнер. Но квартира все равно смотрелась как будто нежилой. Может быть из-за идеального порядка, а может просто из-за какой-то особой атмосферы… — Давай сюда свой жесткий диск, — буркнул Сэм, включая компьютер. — Малыш, ты обладаешь навыками хакера, которые утаивал от меня? — спросил Нильсен. — Не знал, что юристов сегодня учат взламывать такие вещи. — Думаешь, он защищен? Тогда зачем выкрал? — Завтра отвезу одному знакомому специалисту, — лениво протянул Алекс, растягиваясь на диване. — Тогда и узнаем, что там в этом проекте №738. А сегодня уже спать нужно. Составишь мне компанию? — поиграл он бровями, глядя на Сэма. Тот только закатил глаза, выходя из гостиной. Я думала, он пойдет как минимум за бутылкой виски, чтобы справиться со стрессом, а как максимум — за ружьем, чтобы пристрелить придурка. Но все же я недооценила терпение Макото. Через пару минут он вернулся со стопкой постельного белья, бросив его в Александра. — Будешь спать на диване, — буркнул он. Мне повезло больше. Сэм выделил для меня спальню. Но несмотря на более комфортные условия, мне лежать в этой кровати было как-то… странно и неуютно. Как будто чего-то не хватало. Возможно ответов на вопросы, которые у меня накопились… Зачем я вернулась и снова ввязалась во всю эту авантюру? Этот вопрос задавал мне Александр, им же задавалась я сама, и не могла найти ответа. Но почему-то в памяти всплывало то, как отчаянно Нильсен пытался вытащить меня из Темзы, как стоял за моей спиной и поддерживал за плечи, позволяя от души покричать в вечернем парке, как я рыдала у него на плече после перестрелки… Да что с тобой, Агата? Приди в себя! У тебя уже был один очень веселый и харизматичный парень. Хочешь повторения истории? Почему ты никогда не обращаешь внимание на мужчин вроде Кристофера — спокойных, милых, уравновешенных? Хочешь наступить на те же грабли? Тяжело вздохнув, я несколько раз повторила про себя, что осталась рядом с Александром, чтобы довести дело до конца и отработать свой баснословный гонорар. Говорят, самовнушение помогает. А еще я специально начала прокручивать в голове воспоминания, которые подавляла на протяжении многих лет. Как до последнего не верила, что Эдвард способен так грубо и цинично бросить меня… Точнее даже не бросить, а скорее предложить какую-то извращенную форму сексуального рабства. Как ждала, что он одумается, придет с цветами, извинится, скажет, что это шутка. Как думала, что если добьюсь чего-то в жизни, он увидит это и пожалеет. Сейчас, когда чувств к нему уже не осталось, я понимала, насколько это глупо. Любовь делает людей глупыми, беспомощными, уязвимыми… «Если у тебя есть уязвимое место, по нему обязательно ударят», — всплыли в голове слова Александра. Он был прав. Но не учел того, что это действует в обе стороны. И, кажется, у меня тоже появилось уязвимое место, которое не только открывает для удара самую болезненную точку, но и делает меня глупой. Ведь если бы я продолжала думать головой, обязательно уехала бы из страны… — Пора спать, — прошептала я самой себе, выключая прикроватную лампу.***
Я никогда не страдала бессонницей, засыпая в незнакомом месте. Точнее это проблема покинула меня после примерно пятой съемной комнатушки. Сначала я с тревогой смотрела на такое жилье — с картонными стенами, плесенью под раковиной, выцветшими обоями и облупившейся краской. Но потом привыкла и перестала замечать все это. Как и обращать внимание на соседей, то устраивавших бытовые разборки, то вечеринки, от которых по коже проходил мороз. Конечно, не все обитатели бедных кварталов живут именно так, но, увы, статистику обмануть нельзя. Именно здесь находятся почти все неблагополучные семьи, а также представители не самых законных профессий, в том числе проститутки и наркодилеры. Я давно перестала скитаться по таким местам и переехала хоть и в не самый фешенебельный, но все же вполне приличный район. Однако навык остался. Я могла легко заснуть хоть в шикарном особняке, хоть на жесткой койке, когда за стеной очередной хит какого-то рэп-исполнителя разрывает дешевые колонки. В квартире Сэма я тоже заснула с легкостью, даже несмотря на тяжелые мысли. А вот пробуждение было нетипичным. Я проснулась резко, как от толчка, сразу не осознав, что именно меня разбудило. Но все же потянулась за пистолетом, который спрятала под подушкой, резко разворачиваясь и направляя его на дверь. Шторы были плотно задернуты, и в комнате царил полумрак, несмотря на ярко светящее солнце за окном. Но даже при таком освещении не узнать силуэт, который стоял возле проема, было невозможно. — Какого черта? — хриплым после сна голосом спросила я, убирая оружие. — Давно ты здесь стоишь? — Конечно, — весело отозвался Нильсен. — Всю ночь за тобой наблюдаю. Смотрела когда-нибудь «Сумерки»? Белла считала это романтичным, вот тоже решил попробовать. — Белла была конченной на всю голову извращенкой, — буркнула я. — А я ведь и пристрелить могу. — Это была бы красивая смерть, — прищелкнул Алекс языком, после чего подошел к шкафу, начав в нем копаться. — Представляешь: реки крови, мои предсмертные слова, пронизанные любовью и несбывшимися надеждами, твои слезы и отчаяние. Мы бы затмили Ромео и Джульетту! — Так что ты здесь делаешь? — раздраженно спросила я, вставая с кровати и посильнее запахивая полы халата, в котором вчера уснула. — Сэм сказал, что здесь можно найти чистую одежду, — наконец пояснил свои действия Нильсен. — Дай угадаю, сам он зайти постеснялся, а вот тебе наглости хватило. И вообще, почему он хранит свои вещи в гостевой комнате? — Потому что это его комната, — спокойно ответил Александр. — Здесь в принципе всего одна спальня. Наш служитель закона всю ночь сиротливо провел в кресле. А сейчас он вообще пошел нас с Евой от тюрьмы отмазывать, так что твой покой нарушить в любом случае не мог. — Ммм… Ясно… Новость о том, что я осталась в квартире наедине с Нильсеном почему-то вызвала непонятное беспокойство. Ощущалась как какая-то щекотка в районе желудка. Так странно. Раньше такого не было, даже когда нам приходилось делить одну кровать на двоих. А сейчас почему-то хотелось то ли уйти отсюда, то ли побыстрее начать разговор, чтобы заполнить неловкую тишину. Впрочем, возможно она казалась неловкой только мне… — Ты уже отправил жесткий диск своему специалисту? — спросила я. — Нет, и не собираюсь. Я его еще вчера взломал, когда Сэмми заснул, — небрежно бросил Алекс, наконец, вынырнув из шкафа с ворохом одежды. Удивляться я давно перестала, поэтому даже не закатила глаза. И тяжело вздыхать тоже не стала. — Тогда зачем ты вчера настаивал, что обязательно нужен хакер? Не хочешь, чтобы Сэм увидел, что на жестком диске? — Именно. Если сама все понимаешь, зачем спрашиваешь? А действительно, зачем? Если честно, Сэму бы я тоже не доверяла. Он вызывал у меня тысячу вопросов и напоминал змею. Незаметный, спокойный, невозмутимый. Но в любой момент может наброситься, убивая одним, точно выверенным ударом. Возможно, я ошибалась. В конце концов, владение оружием и навыки борьбы не доказывают, что он опасен. Адвокаты тоже могут иметь специфичные навыки. Он мог раньше служить в армии или работать в полиции. Мог просто заниматься какой-то борьбой и ходить на охоту с дядюшкой. Но все же что-то в этом парне меня настораживало. А вот Александр… С каждым днем его поступки вызывали все меньше и меньше удивления, а поведение перестало шокировать. Может быть, я к нему привыкла. Но скорее всего, разобравшись в мотивации, пусть и не до конца, я смогла понять его поступки. Да, он выбирал нестандартные методы достижения своих целей. Иногда глупые, иногда гениальные, но каждый раз рабочие. — И что на том жестком диске? Или мне ты тоже не доверяешь? Нильсен обернулся, странно посмотрев на меня, а затем подошел поближе, нагло вторгаясь в мое личное пространство. — Думаешь? — спросил он, слегка наклонив голову, как будто изучал любопытный экспонат в музее. — Нет, — мотнула я головой, не спеша отступать. Щекотка в районе желудка усилилась, а еще почему-то захотелось задержать дыхание, как будто любой вздох может выдать меня. — Если бы не доверял, вообще бы не рассказывал, что взломал его. Нильсен хмыкнул, а затем одобрительно покачал головой, приглашающим жестом указав в сторону гостиной. Сейчас отойти от него подальше было почти облегчением, особенно для моего психического здоровья. Не думаю, что смогла бы выдержать такую близость слишком долго… Но обрадовалась я слишком рано. — Смотри, — придвинул он поближе ко мне ноутбук, и сам сел вплотную, положив одну руку на мышь, а другую на спинку дивана за моей спиной. — Это тот проект, о котором говорил Сэм. Технологии здесь нет. Впрочем, если бы она хранилась здесь, не было бы всей этой охоты за мной. Ставлю на то, что именно она нужна как моим акционерам, так и тем ребятам, которых мы в кафе встретили. Они пока не вмешиваются, предпочитая наблюдать, но забывать о них не стоит. Умный противник опасен еще сильнее. — Получается, если здесь ничего нет, то ты зря вчера монтировкой размахивал? — Не зря, — улыбнулся он, повернувшись ко мне. На секунду наши взгляды встретились, а я смогла почувствовать его дыхание на своем лице. Замерев, я непроизвольно облизнула губы, но почти сразу же опомнилась и отвернулась, уставившись в монитор и изо всех сил делая вид, что что-то понимаю в открытом документе. — Здесь не описана технология, но есть презентация, — ухмыльнулся он. — В ходе испытаний в результате двойного смещения… так, это все тебе не нужно, термины опустим, — пробурчал он, начав скролить мышью. — Вот! Отмечено выделение элемента N в большом количестве. — И что это значит? — Это значит, что дело пахнет большими деньгами и Нобелевской премией. Хотя на премию как раз всем плевать. Смотри дальше. Классификация отсутствует. Элемент N подвержен сжижению, не требует доочистки. Прогнозы тоже интересны: получение до пяти миллионов кубических метров при полном цикле производства, мощностью не более трех тонн конечного продукта. — Алекс, — взвыла я, отчаявшись что-то понять. — А можно для тупых объяснить более простыми словами? Над ухом послышалось веселое фырканье. Интересно, его так веселит то, что кто-то не понимает химию и все эти корпоративные отчеты? Не удивлена, что его все стремятся убить. Бесит неимоверно! — Если коротко, то дед, а точнее научная группа под его руководством, каким-то образом нашла новый химический элемент. А если точнее — создала его в ходе какой-то сторонней реакции. И судя по оговоркам в презентации, этот элемент может служить источником энергии. Пока непонятно какой именно и насколько это рентабельно, но, учитывая какой интерес к компании и к моей персоне лично, уверен, что с этим все в порядке. — Мгм, — поджала я губы, пытаясь соображать быстрее. — Ты думаешь, все охотятся именно за этой формулой? Считаешь, что Гаррисон оставил ее лично тебе? — Да, и теперь понятно, почему такой срок вступления в наследство. Хитрый старик все продумал. Получи я ее сразу, могли бы легко увести или я сам бы просто выкинул эту бумажку, не осознав ценности. Собственно, мне кажется, что его даже судьба компании не так сильно волновала, как эта технология. А еще я окончательно убедился в том, кто были те парни, которые с наемниками из ЧВК пришли. — Кто? — спросила я. — Прости, но я до сих пор слабо понимаю, что происходит. Логично было бы, если бы за формулой охотились конкуренты, то есть такие же химические компании. Но они сказали, что вообще представители какой-то наднациональной структуры. Да еще и акционеры твои… Это можно объяснить только тем, что они знают о твоих планах развалить корпорацию. — Агата, — вздохнул Нильсен, откинувшись на спинку дивана. — Ты себе представляешь, что значит появление нового источника энергии? Особенно если он прост в производстве и дешев, а я в этом почти уверен… За меньшее войны развязывали. Нефтегазовые компании будут пытаться не допустить появления конкуренции, чтобы не терять прибыли, точно такие же интересы будут преследовать те, кто занимается «зеленой» энергетикой. Мир сейчас на пике энергетического кризиса, за эту бумажку будут сражаться все. Как те, кто хочет пустить технологию в производство, заработав миллиарды, так и те, кому нужно продолжить текущий кризис. — Продолжить… Что ты имеешь ввиду? — Ты правда думаешь, что кризисы появляются просто так? Они почти все рукотворные, и этот не исключение. Почему фьючерсы на газ и нефть взлетели в несколько раз, хотя уровень добычи не понижался? Все очень просто. Инвестиции начали перенаправлять с нефтегазового сектора на проекты по возобновляемым источникам энергии, хотя они нерентабельны. Казалось бы, зачем вкладывать в заранее невыгодные проекты, которые не смогут принести прибыль? Потому что они не окупятся только для их владельцев, а вот те, кто вкладывает в это деньги, те, кто на самом деле правят этим миром, получают колоссальные прибыли. — Если ты пытался что-то объяснить, то у тебя не получилось, — признала я. — Я говорю о хедж-фондах. Например, White Plains в прошлом квартале увеличил свою прибыль на сорок процентов, а стоимость активов превысила девять триллионов долларов. Да, они тратят деньги на мертвые проекты. Но при этом, повышая цены на энергоносители, попутно разоряют почти все производственные предприятия, которые не могут оплатить баснословные счета, и скупают их по дешевке. Это передел рынка и монополизация. Представляешь, что будет, если в разгар этого процесса какой-нибудь умник найдет новый источник энергии? Дешевый и простой в производстве? Все их планы полетят к чертям и нужно будет придумывать новый способ подмять под себя большую часть капитала. Вот так, Агата. Ты можешь мнить себя крутым полицейским и постоянно указывать Нильсену, что именно ты здесь его защищаешь, но все что выходит за рамки грубой силы — уже не твой профиль. Эх, а ведь когда-то я гордилась своей проницательностью и умом. Но до такого уровня махинаций мне далеко. Оказалось, мой бисер блестит, только если сыпать его перед свиньями… — Технологию уничтожат и не дадут этой формуле увидеть мир, — прошептала я, наконец, осознав масштаб происходящего. — Думаешь, тогда в кафе приходили именно они? Ну, в смысле, White Plain или представили какого-нибудь другого хедж-фонда? Тогда почему они больше не показываются? — Почти уверен, что они. Сейчас им нет смысла вступать в противостояние. Нужно дождаться, когда я получу наследство. Но будь уверена, они очень внимательно наблюдают за мной. И за тобой тоже. Алекс резко повернулся ко мне, посмотрев странным, изучающим взглядом, от которого хотелось поежиться. — Карты раскрыты, теперь ты знаешь всю историю, — сказал он, слегка склонив голову. — Билеты до Бельгии не выбросила? Если что, я и новые могу купить, мне не сложно. — Не начинай, — закатила я глаза, поднимаясь с дивана. Сидеть настолько близко к нему, практически в обнимку было… Некомфортно? Слишком нервно? Волнующе? Пожалуй, все сразу. — Знаешь, любой нормальный человек, узнав подноготную этого дела, покинул бы страну на сверхзвуковом истребителе. Не забывай, что псих здесь я. Хватит уподобляться мне, а то я сочту это плагиатом. — Я просто хочу довести дело до конца. — Когда я говорил, что мне не нужна твоя помощь, я не врал и не лукавил, — Алекс тоже поднялся, шагнув ко мне. — Если мне понадобится силовая поддержка, я найму охранников. Даже целый отряд наемников, если нужно будет. К тому же, я не беззащитен. Если я не размахиваю пистолетом направо и налево, это не значит, что не могу за себя постоять. — Я знаю, но… — Что «но»? — он шагнул еще ближе, оказываясь ко мне почти вплотную. — Почему ты здесь? Ну и что на это отвечать? Что я сама не знаю? Что почему-то переживаю и думаю о нем, как последняя идиотка, хотя прекрасно понимаю, что Нильсен — не тот человек, которого легко обидеть. Зачем мне это все? Почему я не хочу уезжать, даже зная, во что ввязываюсь? Из таких историй не выходят живыми… Чистыми уж точно. — Не хочу, чтобы ты сдох, придурок! — А вот это точно не твоя проблема, — нахмурился он. — Тебе вообще положено меня ненавидеть, так вперед. Ненавидь. — Что если я не могу? — прошептала я, растеряв весь свой пыл. Кажется, из Александра тоже как будто выпустили весь воздух после этой фразы. Он все также нависал надо мной, но уже не подавлял, и даже не пытался убить взглядом. Теперь он выглядел скорее… растерянным. — Просто я… я… Что ты пытаешься сказать, Агата? Что просто хочешь остаться рядом? Ты совсем тронулась умом? Прошлое ничему тебя не учит? Нильсен не пытался нарушить затянувшуюся паузу, а терпеливо ждал, когда я что-то объясню. Но я этого делать не собиралась. Мне нечего было сказать. Никаких логических причин происходящему не было. Наверное, поэтому я взяла на вооружение его же тактику — поднялась на носочки и прикоснулась к губам, пока голос разума снова не вмешался и не заставил отступить. Это даже поцелуем назвать было нельзя. Всего лишь мимолетное прикосновение — быстрое и целомудренное. Но большего я себе позволить не могла. Сердце и так колотилось, как сумасшедшее, а внутри все кричало о том, что я совершаю ошибку. Но даже этого ненастоящего поцелуя ему хватило. Отстранившись, я увидела сначала еще один растерянный взгляд, в котором было столько непонимания… Как будто он не мог поверить в то, что сейчас произошло. И только через пару секунд Алекс коротко выдохнул, улыбнувшись. Никогда не видела раньше таких эмоций на его лице — чистую, искреннюю радость. Казалось, в этот момент он был по-настоящему счастлив. А затем он притянул меня к себе, зарылся пальцами в волосы и поцеловал. Только в отличие от меня, по-настоящему — страстно, неистово, но одновременно нежно и так бережно, как будто я была хрустальной. А я не смогла не ответить. Не после той улыбки, которую я видела минуту назад, и которую до сих пор ощущала сквозь поцелуй. Все доводы разума вдруг оказались совершенно ненужными и забытыми. Мои руки сами опустились ему на плечи, сжимая ткань футболки, а губы начали жить собственной жизнью, стараясь взять максимум из того, что он давал. Его губы соскользнули, на секунду оторвались от меня, скользнули по щеке, и спускаясь на шею, а я только запрокинула голову, позволяя ему продолжить, и все так же цепляясь за плечи, как будто они были моим спасательным кругом. С каждым мигом я все больше растворялась в тонком аромате его парфюма, в умелых движениях губ, в страсти, которая ощущалась почти физически. Я почти не заметила, как оказалась прижата к стене, а полы моего халата разошлись, открывая новое пространство для поцелуев. Когда Алекс снова впился в мои губы, подхватив под бедра, я уже сама пыталась стащить с него футболку, чувствуя немедленную потребность прикоснуться к его коже, провести пальцами по груди, рельефному прессу, спине. Возможно, я совершала ошибку. Но это больше меня не волновало. Наоборот, все вдруг стало так легко и понятно, как будто происходящее было единственным правильным событием в моей жизни. И даже когда Алекс отнес меня в спальню, осторожно опустив на кровать, голос разума так и не проснулся. Я сама притянула его к себе, скрестив ноги на его пояснице, как будто боялась, что если не буду его держать, он вдруг уйдет. А он был мне нужен. Сильно, почти невыносимо. Нужно было слышать его хриплое дыхание, восхищенные вздохи, которые периодически вылетали из его рта, чувствовать его руки на своей коже и с каждым мгновением ощущать, как сердце стучит еще быстрее, а почти болезненное томление становится невыносимым. Как-то естественно и почти незаметно вся одежда отлетела в сторону, а потом мозг окончательно отключился, оставляя место только острому желанию. Были только ритмичные движения, стоны, бисеринки пота на его висках, которые хотелось ловить губами. И даже когда я обессиленно упала на подушки, Алекс не выпустил меня из объятий, притягивая к себе и укладывая мою голову на свою грудь. — Уже не хочешь, чтобы я уезжала? — улыбнулась я, когда удалось восстановить дыхание, слушая убаюкивающее биение его сердца. — Теперь еще больше хочу, — хмыкнул Нильсен. Спорить я не стала. Это бессмысленно и глупо. Он все равно не сможет меня заставить, так что остается только смириться. Зато, возможно, не будет совершать столько безумных поступков, последствия которых потом приходится очень долго разгребать… Хотя наверное, я слишком много на себя беру. Люди не меняются, тем более по чьему-то желанию. К тому же, я не была уверена, что хочу, чтобы Нильсен кардинально изменился. Додумать эту мысль я не успела. Снаружи послышался шум, оповестивший, что мы в квартире больше не одни. — Кажется, наш супер-юрист вернулся, — фыркнул Нильсен. — Пойду, узнаю, сколько нам с Евой дали. Может получится отсидеть в соседних камерах и общаться с помощью азбуки Морзе, — дурашливо скрестил он пальцы прежде чем накинуть на себя футболку и выйти из комнаты. Мне тоже было интересно, на что способен этот Сэм. Лениво потянувшись в кровати, я встала, с недовольством оглядывая вчерашнюю одежду. Увы, переодеться было больше не во что. Надо сделать себе пометку на будущее — если отправляешься куда-то с Нильсеном, стоит запастись вещами минимум на неделю! Встряхнув джинсы, я заметила, как на пол полетела какая-то бумажка и даже не сразу поняла, что это такое. Только потом до меня дошло, что из кармана выпала визитка, которую мне вчера дал Кристофер. Наверное, было не время выяснять отношения, да и вообще мне стоило забыть о нем, как и всей его семейке. Но никак не могла понять, что ему нужно… Как он оказался вчера в офисе? Действительно искал меня? Но почему именно там? Все это было слишком подозрительно. Коротко выдохнув, я схватила телефон и набрала номер. Пока шли длинные гудки, пальцы несколько раз сжимались и разжимались, собираясь нажать кнопку отбоя. Но когда я уже почти решила сбросить вызов, в трубке послышался знакомый голос. — Привет, Кристофер, это я, — пробормотала я. — Зачем ты дал мне визитку? — Агата! Боже, как хорошо, что ты позвонила! — обрадовался он. — Где ты сейчас? Нильсен рядом? — Нет. В чем дело, Крис? Зачем ты меня искал? — Если можешь, уходи прямо сейчас. Но только тихо, и не привлекая внимания. Я тебя встречу. Или нет, лучше просто скажи мне, где ты находишься, я сам за тобой заеду, мало ли что. — Да в чем дело? Ты можешь просто объяснить?! — Я не знаю, какие отношения тебя связывают с Нильсеном. Даже если ты под прикрытием, откажись от дела, умоляю тебя. Ты себе не представляешь, с кем связалась. Он опасен, Агата! И он тебя использует! На его счету столько преступлений, что на несколько жизней не хватит. Его ищут в большинстве стран мира, и ты можешь попасть под раздачу. А хуже всего то, что он сам может от тебя избавиться, когда ты станешь не нужна. Ему не впервой так поступать с временными союзниками. Телефон не выпал из рук, но от уха я его все же убрала. Может быть, не могла больше слушать, а может быть, не хотела. Я ведь уже давно подозревала нечто подобное. Я бы не поверила Кристоферу, если бы то, что он сказал, не приходило мне в голову раньше. Даже то, что Алекс меня использует… я знала об этом, но предпочитала игнорировать. Так почему слова Криса стали для меня шоком? Из-за того, что я упорно искала в Александре что-то хорошее. Или потому, что решила довериться ему… Только для того, чтобы снова наступить на уже знакомые грабли…