***
— Чонгук! — зовёт парня Хосок и подбегает к нему на улице, крепко обхватывая руками, а макнэ широко улыбается, обнимая Чона. — Уже несколько дней тебя не видел. Как ты? — Нормально. Тэхён ошибся, кость задела только одна пуля, — проговаривает Гук, показывая хёну на своей руке гипс. — Скоро буду как новенький. — Иногда тошнит от того, насколько позитивно ты на всё смотришь, — смеётся парень, видя такую же улыбку напротив себя. — А что Юнги? — вдруг спрашивает брюнет и радуется, когда не видит в чужих глазах печали. — Как раз хотел спросить, — закусывает губы Хо, — кто-нибудь из ваших живёт на востоке у моря? — Хм-м-м… — протягивает Гук, хмуря брови. — Насчёт прямо у моря — не знаю. Все Серафиты стараются держаться ближе к Андону, поэтому в основном проживают на юго-востоке. В Йондоке осталось немного наших. Буквально пару семейств, которые хотели жить отдельно. А что такое? — Просто, — Хосок опускает голову, усмехаясь, — Юнги всегда хотел жить у моря. — Неужели он решил остаться?! — поразился Чонгук, схватив Хосока за плечо и заглянул в его глаза. Он ликовал этому так же, как сам Хо. Теперь его брат будет счастлив. — Вы правда останетесь на нашей территории?! — продолжает расспрашивать он и опять крепко обнимает Чона, утыкаясь носом в его шею. — Я так рад, — чуть ли не всхлипывает парень, не давая старшему сказать и слова. — Чонгук, — удивлённо протягивает Чон, обнимая парня в ответ, — успокойся, чего ты так подорвался? — Я, — тянет он, продолжая обнимать хёна, — я так сильно мечтал опять жить со своей семьёй. Так не хотел, чтобы ты уезжал отсюда, но понимал, что если Юнги не передумает, то ты всё равно пойдёшь за ним. Я не могу поверить в то, что все сложилось именно так — Я тоже, — с улыбкой на лице шепчет Хосок, гладя макнэ по голове. — Он очень сильно хотел завести свою ферму, — смеётся парень. — О, тогда ему там понравится. В этом городе можно ловить рыбу, и наши там выращивают виноград и персики. Только обещай, что будешь вместе с ним приезжать к нам. — А вы к нам, — вновь расплывается в улыбке брюнет, смотря в глаза макнэ. — Но, как понимаешь, мы ещё будем в Андоне. Так что не стоит заморачиваться по этому поводу. — Да, — кивает Гук, — если хотите, можете взять двух лошадей и съездить туда. Посмотреть, как там, и вернуться или взглянуть на другое место. — Хорошо, — соглашается старший и делает шаг назад, желая вернуться в ханок. — Животные будут у вашего дома через пару минут, — предупреждает Чон и как бы отпускает хёна, наблюдая за тем, как он с улыбкой устремляется в другую сторону. Хосок быстро оказывается в своём доме, где сидит Мин, перебирая свои вещи. Он подбегает к младшему и обнимает его со спины, целуя в ухо, из-за чего Юнги дёргается, ведь боится щекотки. Он разворачивается к старшему и быстро целует любимые губы, глубоко вдыхая. — Чонгук предложил нам съездить на восток и сказал, что приведёт сейчас лошадей. Возможно, там ещё остались свободные дома у моря, — осведомляет макнэ Хосок и видит его неподдельное удивление. — Серьёзно? Сейчас? — переспрашивает Мин, беря в ладони лицо напротив. — У тебя собран рюкзак? — переспрашивает Чон, видя, как макнэ быстро кивает. — Я жду снаружи, — улыбается он и убегает, оставив ширму открытой. Юнги закрывает ладонью свои губы, не веря в то, что его мечта действительно исполнится. Он так долго думал об этом, успел смириться с тем, что никогда не увидит море и у него не будет лошади. Парень подрывается с места, схватив свой рюкзак, и бежит на улицу, где стоит улыбчивый хён, держа за поводья гнедых жеребцов. Мин берёт одного из них и забирается в седло, наблюдая за тем, как Хо делает то же самое. — Поехали? — спрашивает Хосок, а Юнги вновь счастливо кивает, крепче хватаясь за поводья, и рассматривает чёрную гриву лошади. Парни понукали животных и поскакали прочь из города, широко улыбаясь от предвкушения. Мин вырывался вперёд, когда они пересекли деревянный мост, и завернул, глубоко набирая грудью воздух. Лес, некогда казавшийся им обоим ужасным местом боли и страха, приобрёл новые краски. Юнги рассматривал, как разноцветные листья просвечивали солнечные лучи, и впервые заметил, что стволы деревьев около Андона украшали далеко не кровь и трупы, а рисунки. — Смотри, — зовёт Мин старшего, указывая на кору, где были выцарапаны различные драконы с ханоками, религиозные символы и человеческие изображения. — Чонгук рассказывал, что здесь любят играть дети, — поясняет Хосок, также рассматривая стволы. Юнги щурится, когда они пробегают чащу и оказываются на открытой местности. Позади остаётся выгнутая река и высокие горы, а перед глазами появляются зеленоватые холмы, на которых ветер раздувал траву. Парни забываются, переговаривая между друг другом и не замечают, насколько далеко ускакали от Андона. В голове обоих было лишь одно желание — скорее добраться до восточного города. Но они не успевают доехать до нужного места, желая сделать небольшой перерыв для себя и лошадей. Оставив их недалеко от себя, оба бегали по безгранично широкому лавандовому полю, растягивая широкие улыбки. Парни дурачились, как маленькие дети, наслаждаясь приятными моментом и солнцем, которое сегодня светило так ярко, как никогда. Хосок схватил Мина за обе ладони и начал кружиться, смотря на голубое небо. — Никогда не был в таких местах, — довольно говорил макнэ, смеясь. Юнги был невероятно счастлив. Все его переживания будто сняло рукой, когда он начал думать не только о других, но и о себе. Парень наблюдал за таким же солнечным Хосоком и быстро приблизился к нему, крепко обнимая. Чон в этот момент подхватил блондина на руки и повалился вместе с ним в приятно пахнущую лаванду, закрывая глаза. Больше ничего не нужно. Только Юнги и брат. Макнэ сидел на бёдрах Хо и рассматривал его. Кончики пальцев начали оглаживать лицо хёна и забираться в чёрные волосы, медленно зачёсывая их назад. Парень старался не рассмеяться, потому что на ум приходили моменты, когда Чон казался ему слишком злым. Казалось, он может убить Мина только из-за того, что он был в Цикадах. Но как же он ошибался. Парень влюблённо наблюдал за таким же тёплым взглядом Хосока в свою сторону и нагнулся, нежно целуя и получая ответ. Старший касается маленькой ладони Юна, переплетая с ним пальцы. Он целует трепетно, обнимает Мина одной рукой, словно тот — хрупкий хрусталь, до ужаса боясь, что может отпустить и случайно разбить. Ведь хёну было так тяжело уговорить его остаться рядом и не идти к Цикадам. Блондин выдыхает в поцелуй и приоткрывает веки, смотря в расслабленные глаза Хосока. Такие чёрные и яркие. Живые. Старший вдруг крепко прижимает к себе парня и перекатывает его под себя. Юнги окунается с головой в приятно пахнущие цветы, пока над ним нависает Чон и коротко целует шрамы на лице, как бы жалея. Макнэ впутывает пальцы в чёрные волосы и вновь обнимает Хосока обеими руками, когда он ложится рядом с ним. — Я бы тут и остался на ближайшие пару дней, — шепчет Юнги, упираясь своим лбом в лоб хёна. — Но я думаю, мы найдём место получше, — отвечает Хо, так же шёпотом, а почему, сам не знает. — Заведём сильных лошадей, будем охотиться с луком и стрелами, — продолжает проговаривать Чон с лёгкой хрипотцой. — А зимой лепить снеговиков, ловить снежинки и ставить ёлку. Будем приезжать на рождество к Чонгуку и Тэ, или они к нам. — Будем украшать дом и готовить вкусную еду из добычи, морского улова, фруктов и овощей из сада, — дополняет макнэ, видя кивок. — Ты будешь играть на гитаре и петь. — Весной и летом можно будет плескаться в море, бегать босиком по росе и цветам, — проговаривает уже в самые губы Хо. — А потом засыпать в обнимку под тёплым пуховым одеялом, — вздох. — Никому тебя не отдам, — брюнет накрывает любимые губы. — А я и не хочу, чтобы отдавал, — отвечает Мин, чувствуя, как внутри всё приятно тянет. Как же он влюблён. Парни были невероятно счастливы. Чувствовали лёгкость и широко улыбались. Кажется, пролежали бы так целую вечность, не доскакав до цели. Целовали бы друг друга и обнимались, наслаждаясь моментом, если бы их не отвлекли. — Ты слышишь? — Мин вдруг садится обратно, прислушиваясь к посторонним звукам. — Что? — Чон разворачивается в траве, наблюдая за Юнги, и тоже начинает слышать что-то похожее на топот копыт. — Может, Серафиты? — не понимает он и поднимается, ужасаясь, когда видит впереди далеко не людей в чёрных плащах. — Чёрт, — ругательство срывается с губ, когда парень понимает, что незнакомцы заметили их. — Давай, быстро к лошадям! — Хосок подхватывает парня, ставя его на ноги, но оба застывают, когда слышат последующие крики. — Хосок, Юнги! Я еле вас нашел! — вдруг раздаётся знакомый голос. И Юнги узнает его из тысячи. Через пару секунд перед ними оказывается Намджун, который успокаивает свою лошадь, смотря на парней. А Чон глядит на Кима в ответ, широко раскрыв глаза, и чувствует внутри себя заново просыпающуюся тревожность. Как? Как он нашел их, откуда узнал, что они в этой провинции? Брюнет видит, как блондин застыл с таким же шоком, уставившись на мужчину, который со взволнованным видом слез с животного, пока остальные Цикады последовали его действиям, а некоторые остались сидеть верхом. — Вас держали здесь насильно? Что случилось? Где вы так долго пропадали и где Чимин? — мужчина начинает идти вперед, но останавливается, когда замечает выражение лиц напротив. Чон переплетает пальцы с Мином, крепко держа его за руку. Он чувствует мимолетную дрожь Юнги, понимая, что макнэ боится. Но вот чего: Джуна или будущего в Цикадах — не ясно. Блондин продолжает стоять на месте, слыша, как Хосок начинает говорить с брюнетом. — Как ты нас нашёл? — поражённо спрашивает он. — Выжившие доложили, что видели Юнги в Андоне. Я ехал сюда по пути наименьшего сопротивления, где не так много сектантов, и встретил вас. Не знал, что вы выбрались из города, — мужчина хмурит брови, чувствуя в воздухе витающее напряжение. — К чему этот вопрос? Я нашёл вас и это самое главное. Теперь… я могу забрать Юнги? — Почему ты один? — вдруг спрашивает Хо. — Где Марлин? — Но, — запинается мужчина, — какая разница? — вскидывает бровь Джун, смотря уже в глаза Чона. — Это было её задание и говорить я стану только с ней, — грозно проговаривает парень и видит, как Джун выпрямляется, глядя в его в глаза уже более уверенно. Как будто думает, что уже не стоит ничего скрывать. Старается смириться с тем, что придётся сказать правду. — Если ты переживаешь по поводу вознаграждения, которое она тебе обещала, то не стоит. Ты можешь возвращаться в Сеул. Я передам в Ыйджомбу вместо Марлин о том, чтобы тебе отдали нужное количество оружия, провизии и карточек, — продолжает Ким и вновь делает шаг к парням, но Хосок вдруг выставляет пистолет, а Нама хватают подчинённые. — Генерал, стойте! — кричат они и точно так же направляют дуло в сторону парней. — Я не отдам его, — проговаривает Чон, пока Юнги крепче сжимает его запястье своими ладонями и упирается носом в плечо. — Генерал Ким. — Что произошло? — протянул блондин, чувствуя, как пусто становится внутри него. — Почему Генерал? — спрашивает он, боясь услышать ответ. — Вряд ли она сама отказалась от звания, — констатирует факт Хосок, щуря глаза. — Она погибла, — Ким старается спокойно говорить и осторожно берётся за рукоять пистолета, висящего в его кобуре. Умерла? Как? Юнги не может в это поверить и, кажется, сейчас задохнётся от истерики. Мало того, что его нашли, так ещё и не Главнокомандующая. Её ведь охраняли точно так же, как и Намджуна сейчас. Мин понимает, что женщина не могла погибнуть так просто, и осознаёт, что у Кима были причины, по которым он мог свергнуть её с командования. Вот только наивно верил в то, что мужчина не убьёт Марлин. — Погибла или ты помог? — задаёт вопрос на засыпку Чон. — Это теперь не твое дело, — уже начинает злиться мужчина и точно так же выставляет пистолет. Как только Ким подходит ближе, то замечает, как Мин отступает на шаг. Нет. Он больше не хочет, чтобы его что-то связывало с этой группировкой. Теперь он верит Хосоку и словам Чимина, и эту веру невозможно потопить, ведь он все видел своими глазами. Никакой вакцины. В глазах Мина было только недоверие и злость на мужчину. Его тошнило от Цикад. — Так, — проговаривает Нам. Он понял, что успело произойти между этими двумя за время, пока его не было рядом. Джин как всегда был прав. — Я предлагаю тебе опустить оружие и отойти от Юнги по-хорошему. — Нет, — Хо сжимает рукоять пистолета ещё крепче. — И что ты теперь сделаешь? Пристрелишь меня? — Джун хмыкает. — Я сделаю это быстрее, — запугивает он, хотя где-то внутри бьётся страх, что он не сможет убить Хосока. Но если придётся сделать это ради того, чтобы забрать Юнги… Мужчина не успевает осмыслить и сказать что-либо ещё, как перед Чоном становится Мин, закрывая парня от остальных Цикад. — Попробуй, — бросает вызов Юн, понимая, что Джун никому не позволит убить его до момента, пока они не окажутся в Пусане, или ему лишь кажется? Ким сжимает челюсти, играя желваками, и смотрит вниз, думая, как выбраться из этой ситуации. Нет, его не застанут врасплох. В голове назревает план, но ему тревожно предпринимать следующий шаг. Потому что это решение в любое мгновение может стать последним, но отпустить Мина так просто Ким не сможет. Не простит себе того, что разрушил надежды многих людей. Вот только Юнги был упёртым, и Джуну ничего не оставалось, как идти вперёд и полагаться на своё чутьё. На то, что он сможет выйти сухим из воды, как и всегда. Ведь он как-то остался жив? Один глубокий выдох и ладонь мужчины уверенно поднимается вверх. Он с верой в победу стреляет в ногу Мина, из-за чего блондин сразу же падает, взвывая от сильнейшей боли. Все поражаются такому ходу со стороны Главнокомандующего, но в следующую секунду понимают, зачем он это сделал. Чтобы убрать живой щит Чона. Хосок в этот момент приходит в ужас, не принимая того, что Джун действительно выстрелил в младшего, и яростно стреляет в ответ, но промазывает. Потому что в это же мгновение в его правое предплечье попадает пуля одного из Цикад, выбивая из рук парня оружие. — Взять Мина, — командует мужчина, а сам подбегает к брюнету, забирая пистолет, который валялся неподалёку от него. Но Хосока это не останавливает. Он воет сквозь зубы, пытаясь стерпеть боль, и хватает второй рукой мужчину за ногу, повалив на землю. — Придурок, я не хочу тебя убивать! — кричит Ким. Нам отталкивает от себя младшего и хватает его за простреленное запястье. Парень вскрикивает, достав левой рукой свой бойцовский нож с желанием всадить его в живот брюнета, только его успевает схватить ещё один мужчина, который не мог дать кому-то убить Главнокомандующего. Подбегает и второй. Они крепко сжимают ноги и руки Хосока, не позволяя ему оказывать сопротивление. Парень понимает, что Цикады равны ему в силах, но всё равно не сдаётся, брыкается, точно дикий зверь. Слышит вскрики Юнги, который отбивается от своих же людей, и хочет вырваться, чтобы забрать его. — Ублюдок, будь ты проклят! — кричит Чон, напрягая все мышцы в теле, пока Джун холодно смотрит на него. Он замахивается и ударяет Хо несколько раз по голове тяжёлым пистолетом, вырубая. — Хосок!!! — срывает глотку Юнги от того, что видит перед собой, и от того, как больно ноге, за которую его так же крепко схватили. — Хосок! — кричит он изо всех сил, наблюдая за тем, как Нам хватает беззащитного парня и собирается ударить его головой о камень. — Стой! Не смей, нет!!! Джун вдруг останавливается, продолжая держать вялого Чона за волосы. Его клинит, и он понимает, что не может убить парня сам. Злится на себя, ненавидит за это, но его всё равно что-то останавливает. Он крепче сжимает Хосока, в итоге выдыхает, смотря в его расслабленное окровавленное лицо. Похоже, каким бы жёстким Ким ни был, но на такое он не способен. Учитывая то, что он знал парня почти все его детство. — Не трогай его, — шипел макнэ, наблюдая за остановившимся Намджуном, пока ему накладывали жгут на ногу, не выпуская из хватки. Мужчина отпускает парня и поднимается, выпрямляя свою широкую спину. Он смотрит на то, как брюнет валялся посреди поля, истекая кровью, так беспомощно. Жалко. Вспомнил слова Марлин о том, что Хосок способен победить его в два счета. Возможно. Но не в этот раз. — Я же хотел по-хорошему, — недовольно вздыхает старший и разворачивается, идя к лошади вместе со своими подчинёнными, как в уши врезаются новые вопли Юнги. — Стой! — звонко кричит блондин. — Какого черта ты творишь?! — Это ты что вытворяешь? — злится Намджун и подходит к Мину, остервенело смотря в его лисьи глаза. — Знаешь, как долго я тебя ждал? Думал, ты погиб. Ты надежда человечества! — Я только твоя надежда, — огрызается парень, — на победу в этой никчемной вражде, — и снова агрессивный шик. Джун усмехается, пораженно рассматривая лицо блондина. — И с каких это пор, рядовой Мин Юнги? Цикады спасли тебя. Ты служил нам больше десяти лет и вот, что из тебя вышло? Дезертир. От Хосока этого бреда набрался? — Успел увидеть, что вы творите, — злится он, чувствуя, что сейчас готов прикончить своего тренера собственными руками. — Забери его. — С чего бы? Чтобы он бросался и мешал нам с разработкой лекарства? — мужчина прячет свой пистолет обратно и указывает остальным Цикадам, чтобы они усадили блондина с кем-нибудь на лошадь. Ким цокает, оборачиваясь назад, и щурит глаза, рассматривая Хосока. Он ведёт плечом и, откашлявшись, зовёт одного из подчинённых. — Пристрели его. И Юнги приходит в ярость. Как только его начинают вести вперёд с ноющей ногой, Мин быстро ударяет брюнета, который выставил дуло в сторону Хосока, головой. После того, как мужчина теряет бдительность, блондин освобождает руку и выхватывает из ладони Цикады пистолет, стреляя нынешнему врагу в висок, чем вызывает испуганные выдохи остальных. Не проходит и мгновения, как Юн приставляет дуло к своему виску. А Намджун вздрагивает, смотря со спины на макнэ, который оглаживает курок, слегка сдавливая, старается напугать ещё больше. — Я ведь нужен тебе живым, да? — сквозь слёзы спрашивает Мин, смотря вниз, и озвучивает свои условия: — Как только один из вас схватит меня, я тут же спущу курок, чтобы прострелить себе голову. Я отчётливо пояснил? Джун сжимает челюсть и кивает остальным солдатам, чтобы они отошли от парня. Так и происходит. Все мужчины оказываются на расстоянии одного метра, пока Мин старается устоять на здоровой ноге. Он устал. Марлин мертва, значит никто не будет ждать его в группировке. Ему страшно от осознания того, что Хосок до сих пор валяется на земле и истекает кровью. Что в него могут выстрелить в любой момент. Если ему не помочь, он может погибнуть так же, как и Марлин. От рук одного человека. — Оставите его здесь на произвол судьбы или убьёте — застрелю себя, — говорит Юнги и поворачивается заплаканным лицом к Киму. — Даже если ты думаешь, что кто-то сможет выхватить у меня пистолет и не дать сделать мне этого сейчас, то я найду любой способ на базе, чтобы покончить с собой. Тогда черт вам, а не вакцина. — Твои предложения? — спокойно спрашивает брюнет, стараясь не делать лишних движений. — Мы забираем его с собой, — шипит блондин. Ким долго смотрел на плачущего младшего, не желая соглашаться с ним. Но Юнги есть Юнги. Джун знал его слишком долгое время, настолько, что годился ему в отцы. Этот парень мог принимать слишком импульсивные решения в силу своего возраста, и неважно, насколько бредовые. Так что вполне мог совершить задуманное. Ким мимолётно поднимает руки, сдавшись, а в голове назревает план о том, куда он посадит Хосока, чтобы тот не мешал. — Будь твоя воля, — начинает Джун, но Юнги вновь его перебивает. — Вы сейчас же окажете ему необходимую первую помощь, — продолжает он и замечает, как двое мужчин тут же бегут к Хосоку, поднимая его с земли, и несут к одному из тех, кто только что перебинтовывал ногу Мину. — И вакцина. Когда ее сделают в лучшем виде, она пройдет все опыты и не будет вредить человеку, а действительно поможет, вы отдадите ее Хосоку в первую очередь. — И что же, тогда ты не будешь оказывать сопротивления и всё будет, как раньше? — Да, — Юнги растягивает нервную улыбку и рассматривает Джуна снизу вверх, не понимая, как раньше мог доверять этому человеку. — Как видишь, первую помощь ему уже начали оказывать, — мужчина медленно подходит к макнэ, потянувшись за оружием. — Теперь твоя очередь выполнять уговор. — Клянись, что он будет жив, — шепчет Мин, постепенно опуская пистолет. — Клянусь.***
Тэхён крепко обнимал Гука, который сейчас выл в его шею, сидя на холодной земле. Ким закусывал свои губы, мягко оглаживая спину макнэ и утыкался носом в его макушку, закрывая глаза. Чонгук был подавлен весь день, потому что Хосок вместе с Юнги долго не возвращались. После этого Ким приказал патрульным съездить в ту сторону, куда направлялись парни, не отпуская макнэ одного. А теперь Гук плакал без остановки несколько часов. Мужчины рассказали, что парней нет поблизости, и на лавандовом поле, недалеко от Андона, остались их вещи. Они даже успели найти лошадей, которые ускакали в сторону леса, и те явно были чем-то напуганы. По нему сильно ударила эта новость и ясно, почему. — Тише, — шепчет хён, сцеловывая слёзы Чона, и гладит его ладонью по голове. — Я только нашёл его. Свою семью, — всхлипывает парень, зажмуривая глаза, и прижимается ближе к груди Тэхёна, чувствуя рядом с ним хоть какое-то успокоение. Гук весь трясётся и еле выговаривает слова, — всё шло так хорошо. Чёртовы Цикады. Ким вздыхает, поднимаясь вместе с парнем, и заходит с ним в общий ханок. Гук вытирает предплечьем слёзы и проходит дальше, усаживаясь на мягкую кровать, пока Тэ протягивает ему стакан холодной воды. Длинноволосый брюнет стоит на месте и смотрит в стену, задумываясь обо всём происходящем, сохраняя при этом спокойствие. Он часто вызывал у людей ассоциации змея, спокойного удава, который размеренно продумывал свои планы и всегда выходил победителем. Тэхён продолжает рассматривать рельеф на дереве и водит кончиком указательного пальца по столешнице, чуть склоняя голову в бок. Он уже давно не глупый ребёнок и прекрасно понимает, кто такие Цикады. Да. Ким ненавидел их всей душой и сердцем, но осознавал, что в группировке есть такие люди, как Юнги, Хосок или же Чонгук. Там много детей, которые хотели бы сбежать, и просто взрослые люди, которые устали от давки их лидеров. Он цокает, когда перед глазами проносится недавнишний момент: убегающие пленные, которых хотела пристрелить Серафина, но Тэхён, как последний идиот, решил отнестись к террористам благосклонно и отпустить их. Рассчитывал на то, что их убьют по пути, но эта ошибка стоила ему новых слёз Чонгука. Сначала Цикады выбивают себе участок в их провинции. Позже — начинают расстреливать нарушителей возле границы. Нападают и разводят войну за территорию, из-за чего и терпят поражение. Не успокаиваются, вновь наступают из Пусана, подстреливают Чонгука и отнимают у него последнего члена семьи. У Кима сводит челюсть, и он устрашающе усмехается, думая о том, что сделает в ближайшие пару дней, а Чонгук поднимает голову, наблюдая за Тэхёном. Его сейчас будто окутало безумие; длинноволосый брюнет просто смотрел в пустоту, играя желваками. Гук сглотнул, понимая, что сейчас происходит с хёном. Он был словно дьявол во плоти, когда ярость брала верх, из-за чего страшно было попасться ему под руку. Но макнэ давно привык. Если все остальные боялись этого пламени в просветителе, которое могло заживо сжечь, то Чонгука оно только грело. Как только старший шумно выдыхает через нос и поворачивается к Чону, его яростные полуприкрытые глаза, которые пугают всех окружающих, округляются. Он будто оттаивает, как только видит младшего. И сейчас Ким медленно подошёл к Чонгуку, присаживаясь напротив него, и заглянул в яркие кроличьи глаза, улыбаясь кончиком губ. — Душа моя, — ласково шепчет он, касаясь ладонью шрамированной щеки, и накрывает губы Гука своими. Макнэ отвечает, обвивая шею хёна, и прикрывает глаза, радуясь тому, что хотя бы Тэ рядом с ним. — Я заставлю их страдать, — хищно шепчет он прямо в поцелуй, проводя языком по верхней губе макнэ. — Каждая твоя пролитая слеза будет стоит им одной жизни. Я уничтожу Цикад, и они больше никогда не будут нам мешать. Повергну в прах эту никчёмную группировку. — Справимся ли мы? — шепчет в ответ Гук, заглядывая в глаза Кима, которые напоминали две чёрные бездны, и вновь видит зловещую улыбку, которую так сильно любит. Не нужно было спрашивать. Тэ был тем, кто всем сердцем верил в Господа и чувствовал себя Его преданным рабом, оставаясь в своём сознании грешником, который попадёт в преисподнюю, так что ему терять? Когда Ким оказывался в эпицентре всех зловещих событий, то чувствовал себя, как демон в огне. Считал, что здесь ему и место. Он не трусил перед смертью и с радостью даровал её другим. Всем, кроме его возлюбленного Чонгука, которому был готов отдать свою душу, как Богу. Тэхён — воплощение сатаны, который подчиняется Господу. И здесь он властелин ада — Земли. — Пусть их будущий вопль станет твоей колыбельной, — сладко шипит он в самое ухо Чонгука и целует, заставляя парня закрыть глаза от наслаждения.