Невзирая на лица

      Стоило двери закрыться, скрывая за собой напряженного Люцифера, я обернулась к демонице. Ости с опаской смотрела в мою сторону, не будучи уверена до конца в собственной безопасности. Не мудрено: она пришла предупредить, а ее чуть не убили.       Выдохнув, я сделала шаг в ее сторону, на что она напряглась, но осталась стоять на месте, следя за мной зелеными прищуренными глазами. Это глупо, ведь я была всего лишь непризнанной. Разве может Ости опасаться такой, как я?       — Зачем ты это делаешь?       Встав за ее спиной, я обратила все свое внимание на покалеченное крыло, одновременно раздумывая над ответом. Увы, у меня его не было.       — Может быть больно.       Убедившись, что это всего лишь вывих, я не стала ждать ее реакции, одним резким движением вправляя сустав. Мне никогда не нравилось причинять боль окружающим, даже если, как сейчас, это было для их же блага. Но то, как Ости со свистом выдохнула и ругнулась под нос, я слушала с нездоровым удовольствием.       Еще оказавшись здесь три года назад, я сразу начала проявлять интерес к врачеванию. Дино говорил, что, возможно, я была связана с этим в прошлом. Геральд утверждал, что это все моя ангельская натура. И несмотря на то, что его слова звучали с примесью пренебрежения, я чувствовала, что декан факультета демонов проявляет ко мне больший интерес, чем к другим. Он часто наблюдал за мной во время занятий, недовольно кривился, когда я в очередной раз роняла меч, удовлетворенно кивал, видя мои успехи. Но все это он делал издалека.       Возвращаясь мыслями в текущий момент, я отчетливо вспомнила слова Пэймона, сказанные перед моей смертью. Это Ости убила тех людей. Именно она повинна в гибели моих родителей. Но имею ли я право становиться судьей? Могу ли из чувства мести причинять другим страдания?       — Что с тобой сделал Сатана?       Все еще не до конца отойдя от болезненных ощущений, Ости вздрогнула, резко оборачиваясь ко мне. Под напряженным и буравящим спину взглядом, я прошла к креслу, что занимала до ее появления здесь, села и наконец посмотрела на демоницу. Пошевеля крыльями, она чуть скривилась от остаточной боли, но обошла второе кресло, садясь напротив. Она долго оценивающе смотрела на меня, желая понять мои мотивы. Желая узнать, как я здесь оказалась и почему так важна для Люцифера. Все эти мысли читались легко, даже не было необходимости залезать в ее голову. Ости выдавали глаза.       — То, что не пожелаешь ни одной женщине.       Она все же ответила, сухо и холодно, продолжая следить за моей реакцией. Я знала, что она не ответит подробнее, но в этом и не было необходимости. Рассказ Люцифера и ее слова давали ясную картину произошедшего.       — Мне жаль.       Грудной, чуть хрипловатый смех заполнил помещение, идеально сочетаясь со стервозным образом демоницы. Она смеялась надо мной, но это было защитной реакцией. Я видела, что Ости просто не допускает мысли о том, что кто-то может искренне ей сочувствовать. Тем более она не ожидала такой реакции от меня. Отсмеявшись, она все же посмотрела серьезно.       — Я убила твоих родителей.       Уверена, Ости ждала удивления, страха, а может гнева или ненависти. Она словно специально пыталась вызвать к себе отрицательные эмоции, и у нее могло бы получиться. Вот только я уже знала об этом. И как ни странно, именно сейчас не испытывала желания отомстить. Сокрытые за стеной воспоминания помогли мне смириться с тем, что своих близких я потеряла. И хоть все эти годы я считала, что оставила их на Земле живыми и здоровыми, это не меняло моего мироощущения. Я с ними простилась. Я не ждала с ними встречи. А все мы рано или поздно умрем.       — Я знаю.       Все также оставаясь расслабленной и равнодушной, я отвернулась к окну, всматриваясь в клонящееся к закату солнце. Стоило выгнать демоницу, поблагодарив за предупреждение, но отчего-то я не спешила этого делать.       В воздухе отчетливо ощущался аромат энергии Ости. К душной, забивающей ноздри корице примешивались кислые нотки страха. Вот только боялась она не меня. Возможно, Пэймон действительно был прав, и то был страх новой жизни, неизвестности. Страх допустить ошибки.       — Так зачем ты это делаешь? Зачем помогаешь?       — Просто потому что я — не ты. Мне не нужно мстить, чтобы почувствовать себя лучше.       Я пожала плечами, наблюдая за ее реакцией. Красивое лицо исказил гнев, но это продлилось лишь секунду. Вернув себе самообладание, Ости кивнула, отворачиваясь. Я видела, что она иначе взглянула на себя и свои поступки. Сейчас она переоценивала окружающий мир.       Прикинув, сколько времени прошло с ухода Люцифера, я все же собралась попрощаться с демоницей, не рискуя допускать их новую встречу, опасаясь, что он не сдержится и убьет ее на месте. Не к месту вспомнились слова Пэймона, озвученные другу после нападения Ости. Он тогда упомянул о достаточно интимной стороне их взаимоотношений. И хоть сердцем я чувствовала, что Люциферу никто не нужен, кроме меня, капля ревности все равно червем изъедала внутренности.       Уже намереваясь спросить о том, что их связывало, я вдруг почувствовала невыносимую боль, от которой потемнело в глазах. Крылья распахнулись сами собой, в попытке стряхнуть причину этой боли, но ее не было. Мне ничего не угрожало. Мне ничего не могло навредить. А боль… я продолжала чувствовать, как кости трещат под натиском чего-то неведомого, как рвется плоть, а по спине сбегают горячие реки крови.       Согнувшись в кресле, сжимаясь в напряженный ком, сквозь пелену боли я слышала недовольное, но в то же время взволнованное негодование Ости. Она подскочила ко мне, коснулась плеча, попыталась заглянуть в лицо, мокрое от бесконтрольно стекающих слез.       — Чувствовала же, что надо сразу валить. И зачем только осталась… Эй, непризнанная, скажи что-нибудь. Что происходит?       Подняв затуманенный взгляд, я постаралась сконцентрироваться на том, что это были не мои ощущения. В зеленых глазах читалась тревога. Ости убирала с моего лица волосы, прилипшие к коже от мгновенно выступившей испарины.       — Люцифер.       Тревога сменилась удивлением и неожиданным пониманием. Оглянувшись, демоница налила в стакан воды из графина, подавая мне. Руки сильно дрожали, от чего Ости сама прижала прохладное стекло к моим губам.       — Вы еще и связаны, проклятье! Так, соберись! Нужно лететь к нему. Мыслительное древо? Там он должен был с кем-то встретиться?       — Да.       — Хорошо, вставай!       Помогая мне подняться, Ости продолжала быстро что-то говорить, но я уже не слушала. Стараясь абстрагироваться от боли, я нашла в себе силы принять горизонтальное положение и пошевелила крыльями, убеждаясь, что они все еще слушаются. Плевать на боль. Плевать на все, важно помочь Люциферу. Открывая окно, я забралась на подоконник, не желая тратить время на блуждание по коридорам. Взмах, и я чуть не упала, ослепленная очередным приступом боли, но находящаяся рядом демоница помогла не распластаться на траве под зданием школы.       Лететь быстро не получалось, я то и дело теряла равновесие, но цель была важнее. Боль в крыльях ушла на второй план, в то время как ее заменило другое чувство. Я будто горела изнутри, тлела. Это ощущение пугало, я не понимала, что оно значит и откуда появляется. Хотя, со вторым было проще. Это чувства Люцифера. Вот только что заставляет его испытывать подобные мучения.       Когда впереди замаячил летающий остров, я почти теряла сознание от переживаемых ощущений. Яркий свет, освещающий все пространство вокруг, не давал рассмотреть происходящее. Я хотела подлететь ближе, когда придерживающая меня Ости вдруг остановилась и дернула назад.       — Я не могу туда… больно.       На красивом лице была написана мука, хотя видимых повреждений на демонице не было. И тогда я поняла, что именно происходит. Свет — это крылья Дино, а пожар внутри, его сила, влияющая на тьму души Люцифера. Дернувшись, я из последних сил устремилась к острову. Мне необходимо было остановить его.       Свет слепил глаза, слезная пелена не давала рассмотреть происходящее, но все же зрение привыкало. Открывшаяся картина заставила судорожно вдохнуть. Люцифер, распластавшись спиной на бугристых корнях, голыми руками удерживал скалящуюся морду, с которой ядовитая слюна капала ему на грудь, разъедая ткань рубашки и кожу под ней. Две другие рычали, вертелись из стороны в сторону. Все тело Цербера, спина, холка, загривок, пылало от пожирающего огня и лишь это спасло Люцифера от последнего смертельного удара.       Дино, сияя своими белоснежными крыльями, то и дело пытался подобраться к зверю со спины, но, замечая его, Цербер клацал клыками в воздухе, не подпуская ангела ближе. Его силы влияли и на демона, и на монстра. Оба выбивались из сил быстрее, страдая от чувства сгорания души. Это необходимо было остановить.       — Дино! — оглянувшись, ангел удивленно распахнул глаза. Не ожидая увидеть меня здесь, он кинулся в мою сторону, явно желая отправить подальше, защитить. — Перестань воздействовать на них. Ему же больно!       Опешив от резкого тона, ангел все же погасил сияние своих крыльев, уменьшая степень воздействия, от чего в груди перестало жечь и я почувствовала, что Люцифер облегченно выдохнул. Вот только и Цербер встрепенулся, готовый разорвать свою цель. Не раздумывая о последствиях, я сделала первое, что пришло в голову — громко просвистела, отчего три пары ушей развернулись в мою сторону, а сам пес отвлекся от атаки.       Я уже рванула к ним, намереваясь отвлечь зверя на себя, когда Люцифер смог призвать клинок, вонзая его в основание шеи между головами существа. Взвыв от боли, Цербер встрепенулся, практически вставая на дыбы, и с грохотом приземляя передние лапы на землю. Лишь по счастливой случайности острые когти не задели Люцифера, но разбушевавшийся зверь не унимался, воя от боли и стараясь лапой вытащить приносящий боль клинок.       Оказавшись между демоном и адским псом, я склонилась к Люциферу, который смотрел на меня с гневом и облегчением. Уверена, он был чертовски зол, что я оказалась здесь. Но все же я была цела и невредима, что объясняло и вторую его эмоцию.       — Как ты?       — Жить буду, — голос звучал хрипло и сдавленно, сильные повреждения давали о себе знать, но оценить весь масштаб его ранений сейчас не было возможности.       Оглянувшись, я позвала Дино, который сразу же оказался поблизости, помогая демону подняться. Ости уже не было на горизонте, но она и не воин, ей здесь действительно нечего было делать. Отвлекаясь от Люцифера, я постаралась привлечь к себе внимание Цербера, и когда все три головы все же посмотрели на меня, я увидела в них всю боль, что он испытывал. Цербер успокоился, стоило мне только приземлиться перед ним, закрывая собой Люцифера.       Сделав шаг, я подняла руку, будто передо мной был обычный бродячий пес. Тихо скуля, он все же пододвинул центральную голову, обнюхал ладонь, а после ткнулся в нее своей здоровенной мордой. Позади послышались удивленные вздохи, но я не стала отвлекаться, второй рукой почесывая макушку и замечая, как он довольно зажмурился.       — Ты же правда будешь хорошим мальчиком и больше не тронешь Люцифера?       Старалась говорить тихо и ласково, но Цербер недовольно прорычал всеми тремя головами, явно не соглашаясь. В тихом лае явно можно было услышать: «Я должен».       — Нет, малыш, ты не должен никого обижать только потому, что тебе это приказали, — я уже двумя руками чесала загривок, успокаивая и без того расслабившегося зверя. — Никто не должен тебе приказывать.       Вопросительно проскулив, он подставил мне раненую шею, позволяя внимательнее рассмотреть и оценить нанесенный ущерб. Убедившись, что, вынув клинок, я не наврежу ему сильнее, обхватила рукоять, удобно размещая ее в ладони.       — Будет больно, потерпи.       Резким, но слитным движением руки я вынула клинок, стараясь не увеличить ранение. Цербер дернулся, грозно зарычав, но все же не тронул меня, опускаясь на пузо и жалобно скуля. Шерсть на спине дымилась, но опаленная кожа под ней уже начала восстанавливаться.       — Прости, малыш, скоро пройдет.       Подняв центральную голову, подставляя ее под поглаживания, он посмотрел мне в глаза, пристально, внимательно, будто хотел что-то сказать. Не знаю, что повлияло на меня и почему я на это решилась, но сконцентрировавшись, я смогла проникнуть в его сознание и увидеть ожидаемую картину. Возможно, он сам направлял меня, желая это показать.       Я видела все его глазами и чувствовала то, что чувствовал он. Перед ним стоял Сатана. Я никогда не видела его, но ошибиться было невозможно. Схожесть с Люцифером была колоссальная, но все же этот демон был опаснее. Безумный блеск в глазах пугал и вызывал желание держаться подальше. Я видела, что происходило, чувствовала боль, испытываемую Цербером, слышала слова, что сказал дьявол. Видение прекратилось неожиданно, и на смену картинкам пришел горячий шершавый язык, лизнувший меня в щеку.       Резко отстранившись, я коснулась влажной щеки, опасаясь почувствовать жжение от яда, но с удивлением не испытала ни грамма боли. Разбираться с причинами решила позже, ведь слюнявая морда снова ткнулась мне в лицо, ворча с явной вопросительной интонацией.       — Ты хочешь знать, почему он приказал не приближаться ко мне?       Снова лизнув меня в щеку, пес выжидательно заглянул в глаза.       — Я не могу знать наверняка, но думаю, он опасался, что произойдет именно это, — почесав его между ушей, я посмотрела на рану на шее и убедилась, что она стремительно затягивается. — Сатане нужен верный слуга, готовый выполнять любое его поручение. Беспрекословно следующий за ним и готовый отдать даже собственную жизнь. Но что-то мне подсказывает, что ты, дружок, не захочешь больше идти у него на поводу.       Недовольно рыкнув, он посмотрел мне за спину, вынуждая и меня оглянуться. Люцифер сидел на корнях Священного дерева, его рубашка, изорванная в клочья, сейчас была отдельными кусками прижата к ранам на груди, а Дино корпел над изорванным зубами Цербера крылом. Демон был бледен, но внимательно следил за мной, готовый, уверена, сорваться с места как только почувствует угрозу.       — Ты же не тронешь его, да?       Цербер продолжал негодующе рычать, но угрозы больше не представлял. Лишь смотрел на последствия своих действий, явно о них не сожалея. Почесав его под подбородком, я отвернулась от зверя, понимая, что опасности больше нет. Подошла к Люциферу, вставая коленями на землю, внимательнее осматривая.       Дрожащими руками я постаралась отодвинуть пропитанную кровью ткань, чтобы оценить весь масштаб повреждений. От увиденного потемнело в глазах. На груди практически не было живого места, огромные язвы, сочащиеся кровью, пугали, обугленные татуировки, рисунки которых теперь невозможно было рассмотреть, но больше страшило другое — яд попал не только на кожу, он смешался с кровью и стремительно разбегался по телу.       Лицо Люцифера бледнело с каждой секундой, испарина выступила на лбу, а сам он дышал тяжело и хрипло. Каждый новый вздох давался ему тяжелее предыдущего. Вымученно улыбнувшись, видимо, в попытке приободрить, он вдруг тряхнул головой, и тогда я заметила, что взгляду его все сложнее сфокусироваться. Он пытался удержать сознание, но отравленное ядом тело стремительно ослабевало.       — Люцифер, смотри на меня. Не переживай, скоро все закончится. Мы доберемся до лазарета и тебе дадут противоядие.       Нервное напряжение сказывалось, и моя речь больше походила на пулеметную очередь. Я быстро тараторила, желая успокоить и его, и себя, вот только он в успокоении не нуждался. Люцифер трезво оценивал степень своих повреждений и понимал последствия.       — Противоядия нет, Вики, — голос осел до шепота, а глаза с трудом открывались, чтобы посмотреть на меня. — Не бойся, — он поднял окровавленную руку, поглаживая меня по лицу совершенно ледяными пальцами. — Я восстановлюсь, просто для этого потребуется время.       Шелест крыльев над головой заставил посмотреть вверх, и только в этот момент я почувствовала, что глаза застилала пелена слез. В небе маячило два силуэта, стремительно приближающихся к острову, черные крылья говорили о том, что летят демоны, но слезы не позволяли рассмотреть, кто именно.       Недовольный рык за спиной прозвучал одновременно с сотрясением летающего острова, и я поняла, что Цербер скрылся, не желая находиться в компании бессмертных. Главное, что он больше не был опасен для Люцифера.       На маленьком острове было тесно, но исчезнув, пес освободил место для приземления нежданных гостей. Ости привела Геральда, рассчитывая на его помощь, чем немало меня удивила.       Подойдя к Люциферу, декан присел на одно колено, внимательно сканируя взглядом демона, оценивая ранения. Он скривился, касаясь пальцем обугленного края одной из язв.       — Надо доставить его в комнату, обработать раны и дать обезболивающие настои.       Кивнув Дино, он уже хотел поднять Люцифера, когда я прервала их, задавая вполне очевидный вопрос:       — В комнату? Ему нужно в лазарет, там помогут. Яд надо обезвредить.       — Вики, — голос Геральда прозвучал строго, но я уловила в нем нотки сочувствия. — В лазарете ему не помогут. От яда Цербера противоядия нет. Его жизнь теперь будет зависеть от внутренних сил.       Лихорадочно выдохнув, я ощутила, как неконтролируемо затряслись руки. Меня всю била крупная дрожь, с которой не получалось справиться. Я смотрела то на Люцифера, едва удерживающегося в сознании, то на Геральда, смотрящего твердо и уверенно, то на Дино, что отвечал мне понимающим и встревоженным взглядом, то на Ости, которая в страхе прижимала ладонь к лицу. Это казалось абсурдом, бредом. Мы должны были ему помочь.       — Он сильный демон, уверен, он справится.       Геральд сжал мое плечо, вынуждая меня собраться с мыслями и начать действовать. Люцифер находился где-то на границе бессознательного, его глаза были открыты, медленно блуждали вокруг, но не концентрировались ни на чем. Демон и ангел вдвоем подхватили его, и полетели в сторону школы, намереваясь доставить в комнату общежития. Я летела следом, но голова была пуста. Не было понимания происходящего. Еще недавно Люцифер улыбался мне, а теперь его расслабленное покалеченное тело пытаются доставить до кровати.       Страх сдавливал грудную клетку. А что, если он не справится? Что, если яд окажется слишком силен? Я гнала прочь эти мысли, но они назойливо лезли обратно, не кошкой, а страшным тигром выскребая когтями душу.       Стоило нам оказаться в комнате, Дино сочувственно сжал мою ладонь, не задерживаясь больше поблизости. Ему нечем было помочь. Геральд ушел, не сказав ни слова. Даже не взглянул в мою сторону, будто ничего не случилось. Ости же помялась в стороне, но, заметив, что я не обращаю на нее внимания, бегая по покоям и собирая все необходимое, тоже удалилась.       Набрав воды, с сожалением отмечая, насколько она холодная, и разорвав на кусочки полотенце, я аккуратно стирала следы крови, вычищала загрязнения из ран, боясь навредить еще больше. Методичные движения отвлекали от печальных мыслей, в то время как белое, словно альбомный лист лицо Люцифера пугало лишь сильнее. Уже заканчивая с ранами, я услышала, как дверь открылась. Обернувшись, заметила входящую демоницу, которая несла что-то в руках. При более близком рассмотрении, стоило ей только поставить пузырьки на прикроватную тумбу, я узнала в них необходимый эликсир.       — Люцифер очнется, не сомневайся. Но ему будет очень больно.       Ости кивнула на флаконы, но я и без того знала, для чего они нужны и как ими пользоваться. И пока демон не поправится, я буду рядом и буду помогать, насколько это вообще возможно. Ости еще постояла в стороне, что-то тихо шепча себе под нос, но все же ушла, оставляя нас с демоном вдвоем.       Когда все раны оказались обработаны, я легла рядом с ним на широкую кровать, касаясь пальцами здоровой кожи на плече. Он был непривычно холодным, что лишь нагнетало тревогу. Я старалась отгораживаться от страшных мыслей, пока Люцифер вдруг не начал быстро, хрипло, поверхностно дышать. Когда его дыхание замерло, я в оцепенении замерла рядом, ожидая, когда он снова наполнит легкие кислородом и, сходя с ума от мысли, что тот лихорадочный выдох мог быть последним.