***
Яд Цербера воздействовал на физическую оболочку, ввергая тело в бессознательное состояние без возможности бороться. Вот только фактически сознание не покидало меня ни на минуту. То, что происходило, с чудовищной точностью копировало силу моего отца. Не имея возможности шевельнуть даже пальцем, я чувствовал и слышал все, что происходило вокруг. С момента, когда на острове появился Адский пес, я действовал интуитивно, отдаваясь на волю натренированного тела. Вытащить ангела из-под острых когтей, взлететь самому. Последнее, увы, не получилось, и когда острые клыки впились в крыло пришло осознание — Сатана добился своего. Чем бы не закончилось противостояние, я в любом случае «выйду из строя» на неопределенное время. После все буквально смешалось в неясный поток картинок, на которые я едва успевал реагировать. Окрик Дино, ослепляющий свет, который, пожалуй, единственный помог мне выжить. Обжигающая боль в душе от воздействия ангела и понимание — Церберу хуже. Я развернулся за секунду до того, как распахнутая пасть не захлопнулась на моей шее, напрочь отсекая голову от тела. Разъедающая сначала ткань рубашки, а потом и кожу слюна капала с острых зубов, но обращать на это внимание не было времени. Две прочие головы так и норовили отгрызть мне если не голову, то хотя бы руку, а попытки Дино напасть с воздуха не увенчались успехом. Поджигая силой лохматую шерсть, я уже был на грани того, чтобы сдаться. Невыносимая боль от яда и ангельских сил, стремительно охватывающая тело усталость, все это брало верх надо мной. Ровно до момента, когда я услышал голос Виктории. Встав между мной и Цербером, она словно божество озарила меня своим светом, приносящим лишь покой и ни капли боли. Я волновался о ее безопасности и злился, что она явилась сюда, но Шепфа, сам факт того, что в ее присутствии я вдруг почувствовал в себе силы бороться, говорил о многом. Когда она заговорила со зверем, поглаживая одну из его голов, я не был удивлен, в отличии от Дино. Вики была права, это не случайность. Врожденная особенность или проявление силы? Сейчас не имело значения. Важно то, что Цербер был для нее не опасен. Возможность контролировать свое тело меня покинула в тот момент, когда на летающий остров приземлился Геральд. Я слышал его слова, чувствовал страх Виктории, граничащий с отчаянием, но сделать не мог ровным счетом ничего. Даже когда она стирала с моего тела следы крови и яда, я не мог успокоить ее тревоги, показать, что я здесь, рядом с ней, что я буду бороться, чего бы мне это ни стоило. Ощущая ее неконтролируемый ужас, когда тело предательски подвело, не давая сделать очередной вдох, я понял для себя важную вещь — я просто не имею права бросить ее сейчас. Ситуация складывается более чем опасная, мотивы Сатаны при отправлении Цербера ясны как день, а значит угроза, нависшая над Вики, обрушится в самый неподходящий момент. Не осознавая до конца, что именно делаю, я потянулся к Виктории энергией, единственно подконтрольной мне, и от кратковременного контакта управление телом начало возвращаться, позволяя вдохнуть. Мелочь, но лишь благодаря ей я не отправился в небытие в течении нескольких минут. Когда в комнату вошел Геральд, я готов был рвать и метать только лишь от того, что он пугал и без того напуганную Вики. Слова же об эликсире пробудили воспоминания о том, что кто-то подкинул мне такой, когда я только оказался в школе. Сейчас казалось расточительством тратить его на те повреждения, но изменить ничего я уже не мог. Знал наверняка, что Вики захочет отыскать эликсир. Готов был все отдать, лишь бы только не дать ей этого сделать, ведь рыскать в аду в поисках тех, кто старательно скрывается от Дьявола — затея на грани безумия. Но Геральд сделал все сам, дав ей другую подсказку. Вспоминая то, что мы прочитали в монастыре о связи, я понял, что демон прав. Вики действительно могла поспособствовать ускоренному восстановлению и, увы, мне было это необходимо. Сколь бы сильным я себя не считал, факты были на лицо — физическая оболочка не выдерживала влияния яда, а энергия не справлялась с поддержанием жизненных сил. Нет, я не умер бы, как настойчиво пугал Викторию Геральд, но мое состояние ухудшалось бы ровно до того момента, пока я не погряз бы на границе небытия. Яд перестал бы разъедать плоть, а энергии хватило бы запустить процесс регенерации, но позволить себе месяцами валяться в кровати я просто не мог. Как и Вики, безошибочно поняв посыл демона. Не понимая, как надо действовать, она интуитивно пыталась объединить наши энергии и души, и у нее получалось, медленно и аккуратно. Постепенно теряя контроль, я не смог ответить ей также ненавязчиво, бросаясь навстречу, будто это был единственный шанс выжить. Это не была сила исцеления, которая редко, но все же встречается у ангелов, это было совершенно иное. Восстанавливая мою энергию, Вики лишалась сил и, уверен, не собиралась останавливаться на достигнутом, рискуя потратить слишком много. Наше счастье, что связь как явление была создана Шепфа в дар, а потому не могла убить своих обладателей. Но все же она заставляла иногда чем-то жертвовать. Воздействие прекратилось, когда Виктория уснула, и я был рад, что это наконец произошло. Ей нужен был отдых, как и мне, ведь опасность от Сатаны все ближе. Он может напасть уже сегодня, может завтра, но сейчас не готовы мы оба. На протяжении всей ночи я ощущал тепло на месте прикосновения ладони Вики, и это грело не только тело, но и душу. Она была рядом, несмотря на опасность, на усталость, на страх перед будущим. Я осознавал каждое мгновение, пытаясь вернуть себе управление телом, но ничего не менялось, хотя знал наверняка — восстановление началось. Раны все еще приносили боль, перекушенное крыло отягощали треснувшие кости, но регенерация делала свое дело, хоть и очень медленно. К утру, когда Вики зашевелилась сквозь сон, я все еще не мог совладать со своим телом. Увы, хоть процесс регенерации и был запущен, яд проник слишком глубоко. Но я чувствовал, как, поднявшись на локтях, она смотрела на меня, стирала со лба испарину, проверяла раны. — Доброе утро, — хрипловатый со сна голос заставил бы меня улыбнуться, если бы я только мог это сделать. — Тебе лучше, правда? Ты уже не такой холодный, и раны больше не кровоточат, хоть и выглядят еще жутковато. Даже не видя ее лица через закрытые веки, я знал наверняка: Вики облегченно улыбалась, понимая, что самая большая опасность для меня позади. Вот только это не значило, что угрозы над нами больше нет. Матрас промялся, когда Виктория села на край кровати, протягивая руку к эликсирам, что оставила Ости, но всплеск энергии привлек мое внимание. Я чувствовал ее удивление и замешательство. — Что это? — тихо шепча себе под нос, явно не адресуя мне эти слова, Вики замерла, так и не вернувшись с флаконом. — Не может быть… Я знал, что она планировала влить в меня обезболивающий эликсир, и был благодарен, ведь сожженное ядом тело, как и треснувшие кости крыла, болели нещадно. Но все же забравшись на кровать, Вики сжала мою кисть, будто пытаясь привлечь внимание. — Поверить не могу! Это ведь тот эликсир, о котором говорил Геральд. Уверена, это он! Выглядит в точности, как было описано в учебнике. В голосе Вики слышались радость и воодушевление, она так хотела мне помочь, что, не раздумывая ни о чем, приложила прохладное горлышко флакона к моим губам, заставляя сделать глоток. В нос ударил насыщенный запах женьшеня, что лишь подтвердил ее догадку, это действительно эликсир, ускоряющий регенерацию. Вот только откуда здесь появился этот подарок судьбы? Могла ли его подсунуть Ости, когда принесла пузырьки? Маловероятно. А кроме нас с Викторией в комнате был только Геральд. И он оставался здесь без присмотра, один, пока непризнанная мылась в душе. Энергия демона ощущалась так слабо, что понять, что именно он делал, было невозможно. Тем более, что именно он упомянул о таком способе помочь мне восстановиться. Эликсир начал действовать сразу, легкое покалывание прошлось по телу, и я почувствовал, как раны начинают затягиваться. Это не было видно со стороны, но лечение ускорилось, а значит через несколько часов, максимум день, я буду уже как новенький. Вики гладила мое лицо и, я знал, улыбалась. Ее нежная свежая энергия растекалась по помещению, даря покой и новые силы на восстановление. Возможно, все не так плохо, как представлялось ранее.***
Мрачный, освещенный факелами тронный зал ада, вызывал у присутствующих напряжение и страх. Было ли дело в окружающей атмосфере, или в том, что властитель этого места все чаще предавался безумной жажде крови и смерти, оставалось под вопросом. Молчаливые силуэты, дожидающиеся появления Сатаны, стояли, опустив взгляды в пол. Распахнувшаяся с грохотом дверь заставила их вздрогнуть, тут же припадая на одно колено и склоняя головы. Не удостоив их даже взгляда, дьявол прошел мимо, громко чеканя шаг, и, лишь поднявшись по ступеням к трону, развернулся, широко раскрывая кожистые крылья. Глаза его пылали огнем преисподней, руки сжимались в кулаки, от чего подданные дрожали в страхе. Сатане нравилось чувствовать себя сильнее, он наслаждался, втягивая носом аромат их ужаса, он получал удовольствие, видя, как они пресмыкаются перед ним. — Где он?! Чуть приподняв голову, один из гонцов лихорадочно проглотил вставший в горле ком. Опущенные плечи и дрожащие крылья лишь подтверждали панический ужас, в котором он пребывал. — Цербер добрался до школы, как вы и велели, Владыка. Мы направились обратно, как только он оказался на первом острове, принадлежащем школе. От разразившегося хохота задрожали стены, а бессмертные сжались, мечтая слиться с полом, на котором темнели пятна засохшей крови. Задрав голову к потолку, Сатана безудержно хохотал, не заботясь о том, что подумают демоны. Он знал, что Цербер выполнил задачу, а значит Люцифер выведен из строя минимум на несколько месяцев, если вообще жив. Яд этой зверюги не имеет противоядий, никто не в состоянии помочь ему восстановиться так быстро. Дьявола не заботило, выжил ли в этой схватке Цербер. Как бы не был полезен пес в прошлом, на его судьбу Сатане было плевать. Он никогда и ни к кому не испытывал привязанности и уж тем более любви. Используя свою силу, владыка ада призвал к себе высших демонов, вызывая у тех острую головную боль. Только почуяв зов, они ринулись к тронному залу, вваливаясь в помещение, с трудом стоя на ногах. Кто-то держался за голову, кого-то боль заставила согнуться почти пополам, кто-то тихо скулил, не находя в себе силы молчаливо терпеть. Обведя их взглядом, Сатана оценивал каждого, понимая, как не подходит для них звание Высших. В былые времена его окружали сильнейшие, верные подданные. Он сам же их и погубил, отправляя на казнь при малейшем сомнении пораженного паранойей сознания. Впрочем, сожаления он не испытывал. — Школа слишком долго держала нейтралитет, отказываясь подчиняться аду и мне. Сегодня мы отправимся туда и захватим территории, подчиним их обитателей. Сегодня моя власть над ней станет неоспоримой! Прозвучавшие выкрики и гул голосов могли бы показаться воодушевленными и восторженными, если бы не звучали обреченно. Никто из присутствующих не желал новой войны, а она, несомненно, должна была начаться. Много веков назад демоны пытались захватить школу, но ничего не выходило, и объяснений у ныне живущих не было. Более того, у многих там находились отпрыски, обучающиеся на разных ступенях. Сатана наблюдал за собравшимися, видел их страхи, сомнения, но так же отмечал, что никто из них не рискнет воспротивиться его воле. Никто не откажется от затеи своего владыки, даже не считая ее разумной. Раньше, тысячи лет назад, он добивался преданности уважением, но с тех пор слишком многое изменилось, включая его отношение к демонам. Сатане стало плевать, какие чувства он вызывает у своих подданных, если только это был не страх. Демоны зашевелились, направляясь к выходу. Им предстояло подготовиться к перелету, сражению, возможно, к осаде. Времени оставалось мало, и каждый желал взять от него хоть что-то, осознавая, что предстоящая бойня может стать для них последней. О том, кто или что охраняет школу, было ничего неизвестно, они не знали, с кем им предстоит сражаться, как не знали и для чего. Единственный оплот безопасности должен был пасть от их рук и мечей, что ни капли не поднимало боевого духа и желания идти в бой. Сегодня к ночи они окажутся на границе школы. Сегодня ночью начнется начало конца.