Время тянулось слишком медленно. Армия Сатаны будто специально выжидала, заставляя нас в нервном напряжении тратить силы и энергию. Несколько часов назад патрули сообщили — дьявол близко. Каждый в школе заранее знал, куда ему направляться и что делать, но ждать… ждать было тяжелее всего.
Я стоял на окраине парящего острова, издалека наблюдая за ангелами и морскими драконами, что топтались на месте, разминали крылья и тела. Я видел, как они нервничали, но держались уверенно, понимая, что от них зависит слишком многое. Дино возвышался над остальными, лениво взмахивая крыльями и глядя вдаль. Грохот заставил нас всех вздрогнуть, а остров, на котором они были — пошатнулся.
Началось.
Не теряя ни секунды, ангел применил свою силу, заставляя в полной мере ощутить на себе его мощь. Я находился достаточно далеко, но все равно прикрыл ладонью глаза, ослепленный ярким светом, и ругнулся, чувствуя жжение в груди. Что ж, теперь я был уверен, что сил у Дино предостаточно, а тогда с Цербером он лишь игрался.
Привыкнув хоть немного к свету, я всматривался на поле боя, замечая, как демоны падали без сил, раздирая кожу на груди, стараясь выскрести собственную тлеющую душу, но ничего не выходило. Они страдали, а я вдруг ощутил чувство ответственности за них. Если эти демоны погибнут, это будет моей ошибкой. То, что я допустил.
Намереваясь свергнуть отца, я хотел добиться для них, обычных демонов, нормальной жизни. Жизни без страха, угнетения, нищеты. Как бы не глупо было так думать, но я считал демонов своим народом, и сейчас это походило на предательство с моей стороны. Впрочем, с Дино мы этот вопрос обсудили, без крайней необходимости он их не убьет, что нельзя сказать о драконах. Эти летающие ящеры готовы были защищать территорию ценой собственной жизни, не щадя тех, кто на нее посягнул.
Стоило убраться отсюда, ведь каждый понимал: это сражение — отвлекающий маневр. Сатаны здесь не было и быть не могло, он наверняка отправился за Вики, а значит, я должен остановить его раньше. Тряхнув крыльями, сгоняя напряжение, я намеревался взлететь, но в последнее мгновение заметил приближающуюся сбоку фигуру с черными крыльями. Реакция была ожидаемой, я уже готов был сжечь дотла незваного гостя, но вовремя уловил знакомую энергию. Пэймон выглядел плохо. Находясь ближе к ангелу, он принимал на свою душу намного больше воздействия, чем я. Крылья его были в крови, двигались вразнобой, от чего от терял равновесие и полет был рваным.
Оставить друга в беде я не мог. Сорвавшись навстречу, вышел из своего укрытия, ощущая силу Дино намного острее, чем прежде, но стараясь не замечать жгучей боли, рванулся к Пэймону. Я уже мог детально разглядеть его: затуманенные болью глаза, ссадины на лице и открытых участках тела. Он явно попал в переплет, но сейчас был совсем близко, ему можно было помочь.
Громкий громоподобный рык разрезал пространство, когда изумрудно-зеленый ящер вцепился зубами в черное крыло. Он тряс головой, разрывая ткани и дробя кости, а Пэймон едва оставался в сознании, ощущая на себе всю эту агонию. Я успел. Ударив мечом плашмя чешуйчатую морду, я заставил дракона разжать челюсти и улететь восвояси. Ящер не виноват. Он знал, кого трогать нельзя, но ищейки в этом списке не было. Никто не думал, что демон явится сюда.
— Люцифер, я должен тебе рассказать…
— Заткнись, придурок. Потом все расскажешь.
Я видел, что ему тяжело говорить. По всему выходило, что клыки дракона были не первым, с чем он столкнулся за последнее время. Подхватив его под руку, практически потащил на себе в сторону школы. Здесь, под действием ангельских сил, ему не справиться с ранами.
— Угораздило же тебя.
— Тюрьма Сатаны, знаешь ли, не райский курорт.
Мы уже подлетали к школе, я видел впереди силуэты бессмертных. Ости, что стояла в стороне, обнимая себя руками и в страхе оглядываясь по сторонам, заметила нас первой. Прокричав что-то окружающим, она сорвалась в небо, стремительно приближаясь, желая помочь.
— Я узнал, кто подложил тебе страницу из книги, — Пэймон закашлялся, сплевывая сгусток темной крови. — Я знаю, кто присылал записки.
— Пэймон, это подождет. Серьезно, не трать силы.
— Ты удивишься, — зашипев от боли, он приложил ладонь к кровоточащей ране на боку. — Никто из нас об этом не думал даже.
Я видел, что он хотел назвать имя, объяснить все, но силы покидали его. Мутный взгляд не мог сфокусироваться, язык еле ворочался, сознание путалось. Подоспевшая Ости подхватила его с другой стороны, обеспокоенно оглядывая раненого демона. Она искренне волновалась и переживала за него, и видеть ее такой было, как минимум, странно.
Сейчас мне было совершенно плевать, что именно Пэймон узнал. Важной оставалась его жизнь. Того, кто так часто спасал мою. Того, кто помогал всегда, независимо от того, считал ли решение верным. Пэймон был моим другом, единственным, кому я мог безоговорочно доверять, и сейчас его жизнь висела на волоске. Я собирался дотащить его до лазарета, позволить Вики и ангелам помочь ему, но вставший напротив Геральд не дал пройти дальше.
— Люцифер, ты нужен здесь.
Проклятье! Я знал, что он прав. Встреча с Сатаной могла произойти в любой момент, а без меня у них шансов практически не было. Лишь я мог противостоять его силе, прочих он просто парализует, позволяя своим прихвостням расправиться без малейшего сопротивления. Я же, по плану, должен был увести его внимание на себя, позволяя остальным устранить дьявольскую свиту, а после вместе сконцентрироваться на нем. План до дикости простой, но только он мог сработать.
— Я помогу ему, не волнуйся.
Ости приняла на себя весь вес Пэймона. Несмотря на кажущуюся хрупкость, она, как и другие бессмертные, обладала достаточной физической силой, чтобы не уронить его по пути, нанося новые повреждения. Я лишь кивнул, понимая, что других вариантов и нет.
Проследив взглядом за удаляющимися фигурами, я обернулся к декану, пристально вглядываясь в его глаза. Озвученное Пэймоном вдруг расставило все по местам. Все подозрения, сомнения, догадки перестали быть таковыми, а истина стала четкой и понятной. Оглянувшись, я убедился, что вокруг не осталось бессмертных. Угроза приближалась, и они предпочли продолжить подготовку.
— Долго ты еще собирался играть в свои игры, Аврель?
Усмехнувшись, демон сделал шаг навстречу, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. На его лице поселились насмешка и высокомерие. Он словно смеялся надо мной.
— Понял, наконец. Что ж, я думал, ты умнее, Люцифер.
Махнув рукой, он снял иллюзию, раскрывая свое истинное лицо, а я вдруг понял, откуда было то чувство дежавю и ностальгии, что возникало при общении с деканом. Уставшее и постаревшее лицо стало моложе, исчезли въевшиеся под кожу синяки под глазами, на переносице вздулась горбинка. Черные волосы стали светлее и чуть длиннее. Глаза из голубых в одно мгновение стали карими с примесью желтого. Крылья сменили черное оперение на бордовое, становясь похожими на мои.
Веками он поддерживал эту иллюзию и в ус не дул, скрытый от Сатаны. Конечно, если бы дьявол знал, что его верный помощник, один из лучших воинов, не просто выжил в том сражении, но и так старательно скрывался, Авреля бы ждала казнь. Но умело найдя себе пристанище в школе, он занял достаточно безопасную позицию.
Это он присылал мне записки, он подкидывал эликсиры, рецепт которых намертво зафиксировался в его голове еще со времен войны. Но мотивы демона до сих пор оставались скрытыми, и я должен был понять, почему он так поступал.
— Для чего это все?
— Для выживания, — Аврель пожал плечами, будто ответ был слишком очевиден.
— Я твоей жизни не угрожал.
Демон рассмеялся. Прошелся по кругу, заставляя меня следить за каждым своим движением. Словно хищник, загоняющий жертву, он пытался напугать меня. Но страха не было. Многие века мы сражались бок о бок, я знал его повадки, предугадывал маневры и не опасался повернуться спиной.
— Речь не обо мне, и не о тебе, друг.
Последнее слово он особенно выделил, напоминая, что друзьями мы никогда не были. Отлично сработавшись на поле боя, мы так и не нашли общий язык за его пределами. Доверяли в сражении, но сторонились любого взаимодействия в повседневной жизни.
— Чего ты добиваешься?
Аврель прищурился, я чувствовал, как он сканировал мою энергию, словно не верил, что я задал этот вопрос. Уверен, для него все было как на ладони, но для меня нет.
— Сатане не место у власти. Он потерял рассудок задолго до войны, вот только скрывал это умело. Без равновесия мир гниет и разрушается.
Я усмехнулся. Эти речи слишком подходили тому, что сказал бы Геральд. Видимо, живя долгое время под его личиной, Аврель перенял на себя некоторые особенности преподавателя. Эти размышления породили еще один закономерный вопрос:
— Что случилось с Геральдом?
— Погиб, — Аврель пожал плечами. — Война шла не только на территории небес. Не уходи от темы. Сатану необходимо убить.
— Многие пытались. Вот только все они мертвы.
— Кто же виноват, что ты так глуп? Они жертвовали собой, чтобы донести до тебя единственную мысль — ты должен бороться! Ты, а не они!
Расслабленность Авреля сменилась гневом. В карих глазах плясало пламя, но и я не уступал. Он отчитывал меня словно мальчишку, хотя сам скрывался сотни лет, трусливо прячась в школе, за спинами ангела и учеников.
— Думаешь, я не пытался? Моих сил для этого недостаточно!
— Было недостаточно, — Аврель подошел почти вплотную, угрожающе раскрывая крылья, но я не дрогнул, продолжая уверенно смотреть в его глаза. — Все эти годы ты сам лишал себя сил, и в этом нет моей вины.
Я нахмурился, впервые не понимая, о чем он говорит. Знал о сопротивлении, готовом бороться с Сатаной и самостоятельно складывающем головы на плаху. Знал, что демоны, как и ангелы, ждут, что я пойду против отца. В этом не было ничего нового, но силы…
— О чем ты говоришь?
— Не о чем, а о ком. Ты не задумывался о том, что пророчество твоего отца фикция?
Естественно задумывался. Более того, я был уверен, что пророчество было ложью, или, в крайнем случае, сильно искаженной правдой. Однако, подтверждений тому у меня не было, только вера в то, что Виктория не может стать погибелью миров. Аврель же наверняка знал больше моего, возможно даже у него имелся четкий план действий по свержению Сатаны. Он скрывал тайн больше, чем сам дьявол.
Над головой раздался рев морского дракона, оповещающего нас о том, что враг уже здесь, на территории школы. Посмотрев в небо, я сконцентрировался на сражении, отсекая все прочие мысли хотя бы на время.
— Мы еще вернемся к этому разговору.
Призвав клинок, я сорвался в небо, боковым зрением замечая, что демон повторил мой маневр, одновременно с этим действием возвращая себе личину Геральда. У нашего разговора не было свидетелей, никто не знал о личности демона, и объяснять все сейчас времени не было совсем.
Демоны из армии Сатаны, пережившие встречу с ангелами и драконами, приближались, и их было больше, чем мы предполагали изначально. Мысль о том, что, возможно, в этот раз Дино не удалось сдержать оборону, червем лезла в голову, вынуждая задуматься, а жив ли он вообще. Сегодня я впервые осознал, что мне не плевать на чужие жизни, и если с демонами было понятно, то беспокойство об ангеле удивило даже меня самого.
Несмотря на долгие столетия без совместных тренировок, мы с Аврелем влились в сражение как и всегда прежде, слаженно, уверенно, с полным доверием. Подоспевшие на зов дракона учителя, видя, что силы на нашей стороне, держались внизу, завороженно наблюдая. Звон мечей, шипение горящей плоти и крики. Иллюзии Авреля вводили в заблуждение врага, но не меня. Понимая и предугадывая каждый его шаг, я довершал начатое.
Не нанося смертоносных ударов, мы лишали напавших сознания, пока внизу демоны сковывали их цепями, не позволяя продолжить атаку после того, как придут в себя. Нашей целью был Сатана, но именно его взгляд упорно не находил. Когда последний демон рухнул на землю, мы с Аврелем переглянулись, на интуитивном уровне понимая, что нас обхитрили. Мы считали, что отвлекающий маневр придется на Дино и тех, кто к нему присоединился, в то время как мы перехватим самого дьявола. Но выходило, что он обошел и нас.
Страх сковал внутренности от одного лишь осознания — Вики в опасности. Отвлекая нас, Сатана наверняка направился за ней. Я развернулся в воздухе, срываясь в сторону больничного крыла. От скорости слезились глаза, в ушах свистел ветер, внутренности скручивало от давления, но я должен был оказаться там как можно скорее. Аврель двигался следом, не задавая ненужных вопросов.
Лазарет располагался на первом этаже, и, приземлившись на мягкую траву, я с волнением заглянул в ближайшее окно. В помещении была суматоха, медики пытались разместить всех раненых на койках, но их оказалось слишком много. В дальнем углу я заметил Ости, дрожащими руками обрабатывающую раны Пэймона. Ближе к двери сидел Дино, крылья его, казалось, прошли через мясорубку. Вот почему столь многим удалось добраться до школы. Я оглядывал помещение, замечая все новых знакомых, но никак не мог отыскать Викторию. Сердце сжималось от волнения, но я проходил от одного окна к другому, надеясь отыскать ту, в которой видел смысл своего существования.
Аврель, стоило ему убедиться, что Сатаны здесь нет, расслабился, наблюдая за мной со стороны. На его лице больше не было ухмылки, он оставался спокойным, но предельно сконцентрированным, понимая, что угроза никуда не делась.
Вики удалось отыскать лишь в дальнем помещении. Руки ее по локоть быть в крови, на лице так же можно было заметить размазанные следы, когда она, не задумываясь, убирала прилипшие ко лбу пряди волос. Крылья тяжким грузом висели за спиной, поникшие от усталости, но она продолжала усиленно втирать заживляющие и обезболивающие мази в раны пострадавших.
Я выдохнул облегченно, понимая, что она в безопасности. В пору было подумать о том, в чем мы просчитались, где ошиблись, раз Сатана так и не явился, но мысли занимала лишь девушка за стеклом.
— В ней твоя сила, Люцифер.
Аврель подошел ближе, тоже заглядывая в больничное крыло через пыльное окно. Я был уверен, что сейчас он готов был раскрыть все карты, но сомневался, что хочу услышать правду, что так долго скрывалась. Было страшно понять, что все можно было исправить давным-давно, не подвергая себя и прочих страданиям.
— Объясни.
— Смотри.
Рисуя рукой в воздухе окружность, он заставил иллюзию, что до сих пор окружала Викторию, исчезнуть. Серые опущенные крылья вздрогнули, преображаясь, а сама непризнанная даже не заметила этого, сосредоточенная на работе. Я сглотнул. Называть ее непризнанной теперь было глупым, ведь за спиной Вики были белоснежные пышные крылья. Ангел во плоти. Чистейшая душа.
— Что это значит?
— Она никогда не была непризнанной. Появившись на летающем острове после того, как пожертвовала собой, она уже была ангелом. Так я ее и узнал.
Я продолжал наблюдать за Викторией, в то время как Аврель тихо и размеренно рассказывал то, что таил в себе долгое время. Правда болезненной пульсацией отдавалась в груди, но я понимал, что она необходима.
— Когда Сатана добрался до создателя, я был поблизости, готовый вступить в сражение, если потребуется моя помощь. Как и ты, как и прочие демоны, я считал, что дьявол борется за благое дело. Даже звучит смешно, зная нынешние обстоятельства, — демон ухмыльнулся. — Мое вмешательство не потребовалось, твоему отцу хватило сил, и когда его меч завис над головой создателя, прозвучало пророчество. Шепфа действительно предрек погибель миров, но не от рук Вики.
Все время его рассказа я наблюдал за девушкой, не имея возможности отвести взгляд, но последние слова заставили меня обернуться на бывшего соратника. Я догадывался, и даже почти был уверен, что пророчество было ложью, но услышать подтверждение оказался не готов. Осознание, что я зря собственными руками убивал ее из раза в раз, терзало сильнее, чем любые пытки Сатаны.
— Услышав пророчество и осознав, что к чему, я инсценировал собственную смерть, понимая, что не проживу ни дня, если дьявол поймет, что я в курсе. Затаился в школе, продолжая наблюдать за событиями в аду. Сатана рьяно оберегал все, что касалось пророчества, и несколько сотен лет я даже не знал, что оно запустилось и ты стал его участником. А когда понял, подсовывал тебе подсказки, опасаясь раскрыть собственное лицо.
Оглянувшись на Вики, я с тоской подумал, что все могло быть иначе. Ей не было нужды умирать, а мне — убивать. Да, на моих руках и без того было много крови, но ни одна смерть не давалась так тяжело, как последний вздох этого ангела. Ангел. Я всегда считал, что Вики должна быть именно им, чистая, светлая, любящая, справедливая. Оказывается, хоть в чем-то я был близок к истине.
— Расскажи о пророчестве.
Аврель щелкнул пальцами и в воздухе появился свернутый пергамент. Очередная иллюзия, но достаточно наглядная. И уверен, содержимое было доступно только нам. Развернув бумагу, я уставился в текст, с трудом понимая смысл.
В бессмертном мире, где служил покой и поднебесный Царь,
В глубинах Ада взрастет семя, да решит восстать Бунтарь.
Коль явит истину звериной сущности своей,
Безумство вступит в силу, распыляя гнев огней.
И пламя языки закружат тотчас в такт,
Да возродится душа света, начиная акт.
Дарован будет ей талант, Создателем хранимый.
Его энергии осколок станет с ней единым.
И силы нового Правителя ей будут нипочем,
Свержение с престола станет ближе день со днем.
Способна та душа вернуть все на места свои:
Посеять свет, покой и равновесие Тирану вопреки.
Убить ее не сможет в одиночку он никак,
Однако, послан и ему был судьбой шанса знак.
Коль сможет среди тьмы найти духовную ей связь.
Рукой, но не своей погубит душу, не трудясь.
И ждать Тиран обязан будет вновь ее приход,
Ведь каждый век в ее рождении Создателем продуман ход.
Со злостью сжимая в руке свиток, я заметил, как он растворился в пространстве, будто не нес в себе всю боль разочарования. Шепфа не мог предречь гибель Сатаны, не дав тому шанс на спасение. И этим шансом был я, собственноручно убивая ту, что должна была вернуть все устои и порядки на прежнее место.
— Не вини себя, Люцифер. Шепфа никогда не был дураком, он знал и свою судьбу, и наши. Каждый новый шаг подводил к тому, что мы имеем. Возможно, узнай ты истину тогда, пятьсот лет назад, нам не удалось бы противостоять Сатане.
— Ты думаешь, сейчас удастся? Мы даже не знаем, где он. Как и до сих пор не имеем понятия, как его побороть, кроме того, что повлиять на исход должна она.
— В ней энергия Шепфа. Признай, ты чувствовал это с первого дня. Что-то знакомое, неуловимое, осознанно сокрытое. Даже Цербер ощутил в ней частичку создателя, потому и покорился ее воле. Она справится, я уверен.
— Предлагаешь стоять в стороне и наблюдать?
— Нет, предлагаю не мешать ей, когда она решит участвовать в битве.
Я ходил из стороны в сторону, не находя себе места и пытаясь успокоиться, в то время как Аврель задумчиво наблюдал за происходящим в лазарете. Я понимал, что он прав, но страх за Вики и нежелание подвергать ее опасности никуда не уходило. Смогу ли я отпустить ее, когда это потребуется?
— Зачем ты скрыл ее сущность?
— Чтобы дать ей время. Я сразу понял, кто она, но окажись в стенах школы смертная, ставшая ангелом, это вызвало бы закономерную реакцию. Я лишь хотел, чтобы она познала свои силы, научилась ими пользоваться до того, как настанет время битвы. Сущность и воспоминания не дали бы ей эти три года.
— Но с силами она совладала только сейчас.
— А это уже была моя ошибка. Я не думал, что магия подействует так, запирая не только память, но и силы, которые смогли пробудиться только под действием вашей связи.
Аврель пожал плечами, явно не ощущая вины за свою оплошность. Впрочем, он все равно добился желаемого, давая ей и нам время на подготовку. Я снова посмотрел на Вики, мечтая о том, чтобы все это закончилось как можно скорее. Молясь о том, чтобы нам хватило сил восстановить мир, вернуть порядок и равновесие.
Стоило поговорить с Викторией, рассказать ей о том, что узнал, и я уже намеревался войти в лазарет, когда над головой прогремел взрыв. Пыль окружила, не позволяя вдохнуть, а на крылья посыпались мелкие обломки камня. Секунда затишья, а после башня, что венчала больничное крыло, покосилась, и с жутким треском обрушилась, погребая под собой лазарет и всех, кто в нем находился.
