Говорят, в минуты опасности и на пороге смерти перед глазами проносится вся жизнь. Как кадры из фильма мелькают картинки прошлого: детства, юности, первых побед и ошибок. Но это не так. Наблюдая, словно в замедленной съемке, как будто карточный домик разрушается башня, накрывая собой больничное крыло и всех, кто в нем находился, я видел только ее.
Видел, как, вздрогнув от шума, ангел удивленно посмотрела наверх. Видел, как разбегающиеся по потолку трещины даровали ей осознание неминуемой трагедии, а в глазах помимо испуга таилась решимость. Вики успела оглянуться, оценивая окружающую обстановку и принимая решение, а после упавший обломок крыши загородил мне обзор и я потерял ее из виду.
Страх пронизывал внутренности, словно насаживая органы на вертел. Панический ужас парализовывал, но мне удалось скинуть с себя оцепенение, вырываясь вперед, голыми руками раскидывая попадающиеся на пути обломки. Мне нужно было добраться до Вики, добраться до друзей.
Бессмертие. Каково оно на вкус? В нем преобладают нотки счастья или тотальной безнадежности? Как легко его прервать? Я понимал, что падение обломков не могло погубить их всех. Более того, будь эти бессмертные целы и невредимы, кроме ряда травм им не угрожало бы ничего. Но в больничном крыле были те, кто пострадал в битве. Те, чьи тела, и без того истощенные, могли не вынести новых повреждений. Там были те, кто мог погибнуть.
Я помнил и о том, что находясь в смертном теле, Виктория обладала особыми силами, ей не страшны были подобные происшествия. Но у меня не было уверенности, что сейчас эта способность осталась при ней, хоть надежда и не угасала ни на миг.
Аврель стоял в стороне, пристально оглядываясь вокруг, не предпринимая попыток мне помочь. Он прислушивался к вибрациями энергий, понимая, что прогремевший взрыв вовсе не был случайным. Угроза была близка, но я плевать хотел на все, кроме жизней застрявших под завалами бессмертных.
— Люцифер.
Я не реагировал на прозвучавший оклик, методично откидывая в сторону обломки, стирая в кровь руки. Раны не беспокоили, ведь я знал — они заживут быстрее, чем смогут поправиться те, кто находился в лазарете. От огня, что бурлил в моих венах, требуя вырваться наружу, не было никакого толка. Именно сейчас я в полной мере осознал, насколько бесполезны мои силы.
— Люцифер.
Вытаскивая очередной треснувший камень, я задел неустойчивую, но все же сохранившуюся стену, которая затрещала от моих действий, кренясь и нависая над головой. Шагнув в сторону, одним четким ударом крыла я помог ей обрушиться.
— Люцифер.
Встревоженный голос бывшего соратника наконец привлек мое внимание. Я обернулся, как раз замечая, как огромные кожистые крылья загородили солнечный свет. Ветер от взмахов заставил прикрыть глаза ладонью. Земля задрожала под ногами от резкого приземления усмехающегося дьявола.
Сатана пристально осматривал учителя, открыто показывая, что не удивлен встрече. Все было задумано изначально. Угроза ощущалась в воздухе, хотя эти двое лишь смотрели друг на друга. Аврель шевельнул крыльями, стряхивая напряжение с мышц, и готовый в любую секунду броситься в атаку. Оглянувшись на руины здания, я шагнул к нему, понимая, что отвлекаться нельзя. Лишь молился неизвестно каким богам, чтобы все были живы.
— А я все думал, кто так тщательно скрывал от меня эту смертную, — Сатана ухмыльнулся, одергивая лацкан пиджака. — Давно не виделись,
друг.
— И еще бы столько не виделись,
друг.
Аврель буквально выплюнул ответ, снова принимая свой истинный облик, на что Сатана лишь рассмеялся. Его забавляло, как за прошедшие столетия кардинально изменилось отношение одного из самых верных воинов его армии. Когда-то давно Дьявол считал Авреля разве что не своим преемником, давая больше свободы в принятии решений, чем прочим. Демон же принимал этот дар спокойно, не возгордившись и не кичась. Он понимал, что за этим доверием скрывалась опасность, тяжелая и гнетущая. Стоило единожды не оправдать ожидания правителя, наказание было бы слишком жестоким.
— Ну что же ты скажешь, не скучал по своему Владыке?
Меня Сатана осознанно игнорировал, но я знал наверняка, мои действия не скрыты от его внимания. Аврель сплюнул на землю, брезгливо скривившись. Он отвлекал отца на себя, давая мне фору.
Медленно продвигаясь, шаг за шагом я стремился оказаться за спиной этого адского отродья, надеясь, что когда он применит силу, я смогу сопротивляться и довершить начатое. Сатану необходимо было уничтожить. Лишь взглянув на Авреля, я почувствовал, как он создал реалистичную иллюзию. По коже прошлись мурашки от ощутимого воздействия, и, сделав шаг в сторону, я увидел собственную фигуру, продолжающую неотрывно следить за Дьяволом. Хитро.
Сконцентрировавшись на энергии, не позволяя Сатане ощутить мое передвижение, я двинулся дальше, медленно ступая за его спину, пока Аврель отвлекал его диалогом. Сейчас отец видел лишь поддерживаемую демоном иллюзию, и я должен был не выдать себя раньше времени.
— Владыка… не слишком ли пафосно звучит? Ты — демон, Сатана, только и всего.
Дьявол оскалился, шире раскрывая рваные крылья и угрожающе рыча. Такого пренебрежения к своей персоне он стерпеть не мог. Сжимая от накатывающей злости кулаки, он пронзительно смотрел на дерзнувшего Авреля, заставляя его за секунду опуститься на колени от раздирающей внутренности боли. Не знаю, чего ему стоило сохранить иллюзию, но фантом не растворился, а очень правдоподобно напрягся от действий Сатаны, шагнув на защиту страдающего от агонии демона.
Времени на раздумья не было. Призывать огонь сейчас было опасно, ведь любое проявление моей силы отец уловил бы без проблем, понимая, какую игру затеял демон иллюзий. Призвав меч, я качнул его на ладони, примеряясь к противнику, и все же сделал заветный шаг, атакуя дьявола со спины.
Я заведомо видел перед глазами траекторию движения меча, просчитывал шансы на успех и понимал, что возможность победить есть. Была. Ровно до того момента, когда Сатана, дернув крылом, выбил острым когтем на сгибе меч из моих рук. Даже не глядя, он смог обезоружить меня, доказывая, что разгадал наши игры.
Обернувшись, он сжал ладонью мою шею, перекрывая доступ кислорода и вынуждая опуститься на колени. Руками и крыльями я пытался освободиться, но все это выглядело как жалкие попытки неотесанного мальчишки. Он был силен. Сильнее, чем я мог испытать на своей шкуре прежде.
— Детки, детки… Как же вы глупы. Никто из вас не сможет справиться со мной. Вы слабые, никчемные, жалкие сопляки, возомнившие, что ваших сил хватит, — Сатана продолжал воздействовать на Авреля, при этом вынуждая меня склоняться все ближе к земле. Дышать не было никакой возможности, разум мутнел, но я продолжал улавливать его речь. — Даже Шепфа не смог защититься от меня, не смог победить. С чего вы решили, что получится у вас?
Я чувствовал, что Сатана победил. Чувствовал на себе его мощь, видел сквозь застилающий глаза туман боли, что Аврель и сам уже почти лежал на земле, пытаясь противостоять силе дьявола. Но слова, сказанные Сатаной стучали в висках.
— Впрочем, я не удивлен. Вы решили взять пример с отца. Но не всегда наследникам дается достаточно сил, чтобы свергнуть того, кто их создал.
Легкие жгло от нехватки кислорода, я чувствовал, как лицо багровеет от притока крови, но все же попытался ответить этому дьяволу. Это походило на бред, и я сомневался, что Сатана действительно разразился подобными речами, делая ставку на то, что мозг подкидывает мне странные, сумасшедшие галлюцинации.
— Что ты несешь?
Видимо, мои попытки прохрипеть сквозь сдавливающую горло ладонь свой вопрос позабавили Сатану. Отшвырнув меня в сторону, он сделал круг, обходя нас с демоном и словно любуясь своими трудами. Глядя свысока на наши распластавшиеся на земле, обессиленные тела, он довольно ухмылялся, смакуя на языке то, что собирался озвучить. Я же жадно хватал ртом воздух, стараясь прийти в себя.
— А ты не знал,
сынок? Считал себя единственным выжившим ребенком, но это не так, — подойдя вплотную к сгорбившемуся над землей Аврелю, он пнул его в живот, наблюдая за тем, как демон повалился на бок, молча сжимая между пальцами зеленую траву. — Познакомься со своим братом.
С трудом преодолев шок и боль, я оперся руками и коленями об землю, поднимая глаза на Авреля и пытаясь усмотреть хоть одну общую черту. Бордовые крылья, подрагивающие ворохом перьев, действительно были практически идентичны моим. Никогда не задумываясь об этом прежде, сейчас я вдруг осознал, что у всех моих братьев и сестер, которых я успел застать живыми, были точно такие же крылья. Кровавые. Как символ нависшей над головой судьбы. Судьбы быть уничтоженными руками собственного отца.
Сатана гордо стоял над нами, наслаждаясь тем, как медленно к нам подкрадывается осознание. Аврель сумел приподняться, копируя мое положение и так же удивленно глядя на меня. Он был старше меня, и я никогда не задумывался о том, кто его родители. В аду было множество демонов-сирот, от кого-то отказывались лишь потому, что не хотели обременять себя воспитанием, родители других погибали при различных обстоятельствах.
Я видел, что Аврель шокирован не меньше моего. Никогда не задумываясь о том, почему Сатана давал ему столько воли в прошлом, почему приближал к себе, позволял принимать решения, сейчас он наконец понял причины. Даже я, тот, кто считался наследником и преемником дьявола, никогда не был к нему так близок, как Аврель до своей инсценированной гибели.
Но важным для меня было увидеть в его глазах другое. То, что несмотря на открывшуюся правду он не свернул с намеченного пути. То, что родство с Сатаной не изменило его решения. И этого в его взгляде я не находил. Сейчас передо мной был бессмертный, осознавший природу своей силы. Демон, почувствовавший вкус власти и желающий ее заполучить.
Поражение.
Полное. Тотальное. Без намека на надежду.
Еще несколько минут назад в душе теплилась мысль о том, что вместе мы сможем изменить мир. Но теперь мне противостояло двое сильнейших бессмертных, и если победу над Аврелем я считал возможной, то Сатана оказался сильнее, чем я предполагал прежде. Смогу ли я достучаться до брата?
Брат.
Родная кровь.
Не имея близких, кроме отца, я считал братом Пэймона. Пожалуй, он действительно единственный, кого я мог так назвать. И если раньше он всегда приходил на выручку в самый подходящий момент, сейчас я должен был расчитывать лишь на себя.
— Аврель, вспомни, что ты говорил мне еще недавно? Мир гниет при таком режиме, — я шептал, понимая, что он прекрасно меня слышит, пытался достучаться. — Вспомни о пророчестве. Так больше не может продолжаться. Оно в любом случае свершится и все изменится.
Он хмыкнул, а в карих глазах присутствовало лишь презрение. Сатана перестал воздействовать на него, как только почувствовал изменения в энергии демона. Поднявшись на ноги, он отряхнул крылья, размял плечи, снимая с тела остатки напряжения. Оглянувшись на новоиспеченного отца, дождавшись загоревшегося во взгляде нездорового одобрения, с силой пнул меня в живот, как только недавно сделал с ним Сатана.
Мне не было больно после всего, что делал дьявол раньше. Создалось впечатление, что демон бил не в полную силу, но от этого было не менее горько. Я рассчитывал на Авреля в этой битве, и сейчас оказался один.
— Вот так просто? Ради чего ты готов предать то, к чему стремился шесть столетий? Ради звания сына Сатаны? — я сплюнул, замечая на земле кровь, поднялся на ноги, слегка пошатываясь. — Поверь мне, это клеймо, от которого не отмыться. Не после всего, что он сделал с нашим миром.
Сатана, стоявший в стороне и наблюдавший за разыгрывающейся семейной драмой, рассмеялся в голос, вынуждая нас обернуться. Этот смех мало походил на здоровый, в нем слышались истеричные и маниакальные нотки. Он словно сошел с ума, что в действительности так и было.
Несмотря на нависшую угрозу, я то и дело оглядывался в сторону завалов башни. Желание помочь тем, кто оказался в ловушке, не покидало, отвлекая от противников. Почему-то, стоило обломкам загородить обзор, я перестал ощущать энергии тех, кто находился внутри. Ни единого аромата. Ни даже намека на то, что они живы. Но именно сейчас, в тот момент, когда Сатана решил, наконец, поучаствовать в разыгрывающемся сюрреалистическом сценарии, я почувствовал ее. Свежие нотки энергии Виктории. Те, что всегда были неуловимы, но узнаваемы. Те, что наверняка подтверждали — в ней сохранилась энергия Шепфа.
Опасаясь, что эти двое почувствуют ее тоже, я сделал единственное, что пришло в голову. Атаковав отца огнем, я призвал в ладонь выбитый ранее меч, замахиваясь на Авреля. И в тот момент, когда демон увернулся от удара, я взлетел, отлетая дальше от завалов, увлекая их за собой.
Сатана рванулся следом в то же мгновение, ведомый жаждой крови, мести, чего-то еще. Не имело значения, что он чувствовал и чего желал, важно было лишь увести его подальше от Виктории. Аврель словно понял мой порыв, обернувшись на завалы и коварно ухмыляясь, но уже через секунду, очень напряженную и нервную, все же сорвался в небо, улетая за мной.
В движениях демонов чувствовалась определенная разница. Если Сатана просто преследовал меня, и я ощущал, как старательно пытался повлиять силой, которую я, к счастью, успешно блокировал, то Аврель создавал иллюзии, целенаправленно меня направляя. Я знал, что это лишь миражи, фантомные картинки, но в пылу полета не так-то просто игнорировать весьма плотную на первый взгляд стену. И я понимал, куда он меня вел, лишь теряясь в догадках, зачем.
Мыслительное древо замаячило впереди, слегка потрепанное после предыдущих приключений. На вздыбленных корнях виднелись следы когтей, а зеленая трава почернела в местах, куда капала ядовитая слюна Цербера. Маленький остров, покачивающийся в воздухе, не способный уместить на себе сражающихся бессмертных. Место успокоения ангелов, ставшее полем боя уже не в первый раз.
Стоило мне приземлиться, как Сатана тут же налетел со спины, атакуя голыми руками. Ему не нужно было оружие, и без него хватало сил, чтобы выбить мое, и с каждым новым движением приближать собственную победу. Я сопротивлялся изо всех сил, радуясь тому, что могу по крайней мере противостоять его способностям. Аврель в это время медленно кружил над нами, следя за сражением, наблюдая и примеряясь к атаке, если она потребуется. Он никогда не был приверженцем нечестных битв, и сейчас, несмотря на изменившие взгляды, оставался верным своему принципу, наблюдая со стороны и не вмешиваясь.
Удары следовали один за другим, и я с удивлением замечал, что успевал не только защищаться, но и наносить ответные. Конечно, они не вредили Сатане в той степени, что хотелось бы, но во всяком случае я до сих пор не превратился в груду переломанных костей. Азарт сражения захватывал, даруя новые силы, но все равно не давая шанса на безоговорочную победу. Ранений становилось все больше, крыло после очередного удара жалобно затрещало, пронизывая спину болью, кровь стекала по телу, заставляя одежду неприятно липнуть к коже.
Отец разозлился не на шутку, не давая мне даже шанса на противостояние. Каждая новая атака сливалась с предыдущей, не позволяя выдохнуть или просто подумать. Все мои движения были отработанными до автоматизма и только это позволяло держаться. Это и то, что я верил — Виктория жива. Как бы я не хотел отгородить ее от угрозы, понимание приходило — она должна победить Сатану. Только ей это удастся, а я должен лишь дать ей время.
Ощущение ее энергии позволило понадеяться, что она жива, а значит в скором времени придет в себя и кинется на поиски. Вики не станет держаться в стороне, осознавая, что я здесь один против Дьявола. А она почувствует то, что испытываю я, так же, как и тогда с Цербером. Я молился о том, чтобы она не рискнула, просил неведомо кого, лишь бы она только побоялась идти наперекор Сатане, мечтал о том, чтобы она занялась ранеными, не пытаясь спасти меня. Но Виктория не струсит, Виктория ринется в бой, как только поймет, в каком мы дерьме.
Видимо, отец устал возиться со мной, его не устраивало то, что я дал отпор, а потому, отступив на шаг, он громко взревел, сотрясая этим звуком хлипкий остров. Разрывая пальцами грудную клетку, он выворачивал ребра наизнанку, открывая внутренности, в то время как тело его начало преображаться. Звук ломающихся костей и рвущейся плоти вкупе с нелицеприятным видом, вызывали тошноту, вот только я понимал, что это значит. Сатана менял свой облик на демонический, в котором у него намного больше сил.
За звуками протекающих с его телом метаморфоз, я не уловил громкий хлопок за спиной. Рассчитывая на короткую передышку, я перевел дыхание, готовый снова ринуться в атаку, но этому не суждено было случиться. Сбоку, резко и неожиданно, в меня влетел Аврель, сбивая с ног и заставляя ощутимо врезаться в широкий ствол мыслительного древа. Секунда мне потребовалась, чтобы оценить обстановку и шокировано уставиться на поразительную картину.
Прямо перед Сатаной на остров, чуть не задев меня острыми когтями, приземлился Цербер, угрожающе рыча и скаля клыки, с которых капала ядовитая слюна. А на его спине, пригнувшись к холке, широко распахнув белоснежные крылья, восседала Виктория, решительно глядя на монстра, в которого превратился Сатана.
***
POV Вики
Отправляясь в лазарет, я испытывала гамму чувств, первым из которых стало негодование. Люцифер и даже Дино требовали, чтобы я держалась в стороне от сражения, в то время как мое нахождение там, теоретически, ничем мне не грозило. Жаль, не довелось убедиться, что моя неуязвимость сохранилась и в этом мире, тогда, уверена, они не стали бы сопротивляться.
С другой стороны я прекрасно понимала, что моя помощь действительно потребуется в лазарете. Я не боялась крови, не терялась, видя травмы различной тяжести, и, что еще важнее, знала, что с ними делать. К школе приближалась армия, и, наверняка, раненых будет много.
Подготовка шла полным ходом. Мы с прочим персоналом усиленно готовили перевязочные материалы, эликсиры и мази. Расставляли кушетки и морально настраивались. Взмыленная, я перемещалась по помещениям лазарета, проверяя, чтобы все необходимое было под рукой, когда в дверь буквально ввалилась Ости, таща на себе теряющего сознание Пэймона.
Не теряя времени, я подскочила к ним, помогая уложить его на кушетку, разрывая рывком изрядно потрепанную рубашку, чтобы видеть полную картину. Ко мне подоспела ангел, быстро давая указания, что делать, в то время как Ости отошла в сторону, с волнением глядя на ослабевшего демона.
Ранений было много, чудовищные, страшные, они покрывали практически все участки его тела. Некоторые начали заживать и говорили о том, что получил Пэймон их не сейчас. Крыло, вывернутое и явно сломанное в нескольких местах, сильно кровоточило, заливая пол и стоящую рядом кушетку. Паника подступала, но я не позволяла ей взять верх надо мной, концентрируясь на обработке повреждений.
— Вики…
Хриплый голос друга отвлек меня от обработки раны на боку, особенно большой и глубокой. Я погладила окровавленной ладонью его лицо, успокаивая и мягко улыбаясь.
— Тише, сейчас я помогу тебе и все будет хорошо, обещаю.
Он закрыл глаза, расслабляясь, а я продолжила лечение, методично обрабатывая раны, вливая в них необходимые растворы и смазывая мазями, что должны были ускорить процесс заживления. Вспомнился подсунутый Люциферу эликсир. Как же сейчас он был необходим, но ни рецепта, ни источника, где его можно было отыскать, у меня не было.
Пока я занималась Пэймоном, ангел, что подсказывала, как поступить, отвлеклась на первых прибывших раненых. Их было не так много и пока свободных рук лекарей хватало, а потому, закончив с ранениями, я устало села рядом с другом, с тревогой глядя на него.
— И как ты только умудрился?
Я задала вопрос, не рассчитывая услышать ответа, но Пэймон все же услышал.
— Ты не первая, кто спросил меня об этом.
Хрипло и сдавленно прошептав ответ, демон открыл глаза и вымучено улыбнулся. Сейчас регенерация работала в полную силу, подпитываемая действием лекарств, и я была уверена, что его жизни уже ничего не угрожало. Но это не значило, что он восстановится быстро. Как и не могла быть уверена, что он сможет летать, когда крыло заживет. Понимание болезненно кололо в груди, ведь я знала, насколько важным для бессмертных был полет.
— Расскажешь?
Отвлекаясь от грустных мыслей, я заглянула в зеленые глаза, радуясь, что вспомнила того, кто за короткий срок успел стать мне другом.
— Я искал информацию о том, кто подкидывал Люциферу подсказки, — Пэймон хотел принять сидячее положение, но болезненно сморщился и закашлялся, снова откидываясь на подушки. — У меня было знание об энергии, скрытой и искаженной, но я нашел зацепку. Вначале узнал, что этот некто долгое время находился в школе, но нам с Люцифером так и не удалось понять, кто это был. После след привел меня в ад.
Пэймон выдохнул и поморщился. Готовить ему все еще было тяжело, но я видела, что он хотел рассказать. Считал важным то, что узнал. Потянувшись, я взяла его за руку, слегка сжимая прохладную ладонь.
— Ты же знаешь, что меня искали. Я пошел против Сатаны, а потому показываться в аду было опасно. Но все ниточки вели именно туда. И не просто в ад, а к самому дьяволу непосредственно. Вариантов не было, а потому я позволил, чтобы меня схватили. Вдаваться в подробности не буду, но я оказался прав, и, оказавшись в тюрьме, нашел то, что искал. Я знаю, кто помогал вам все это время.
Я тоже это знала, хоть, скорее всего, и не понимала всех нюансов. Уверенность в том, кто этот бессмертный, появилась в то время, когда Люцифер восстанавливался после укусов Цербера, но сейчас я понимала, что знала не все.
— Геральд?
Пэймон кивнул, глядя в потолок. Его дыхание все еще было тяжелым, лицо бледным, а кожа холодной, но он оставался в сознании и силы возвращались, я чувствовала это.
— И да, и нет. Ты его знаешь, как Геральда, я же знаю в нем другого демона. Древнего и очень сильного. Мы считали, что он мертв, но это оказалось не так.
Все становилось понятнее, будто недостающий пазл встал на свое место, раскрывая общую картину. Мне не нужно было имя, ведь оно ничего бы не сказало, но то, что демон был на нашей стороне, и при том сильный демон, говорило о многом.
— Вики, ты должна знать, — закашлявшись, Пэймон прижал руку к свежей повязке на боку. Выдохнув и качнув головой, словно стряхивая сонливость, он постарался посмотреть мне в глаза. — Он не просто сильный демон. В нем течет кровь Сатаны.
— Как ты узнал?
— Энергия. Я чувствую ее, как никто другой. Хоть, увы, и не всегда сразу.
Шокировано глядя на друга, я поднялась, пытаясь переводить услышанное. Геральд, оказавшийся не Геральдом, был родственником дьявола, а значит и Люцифера. Меняло ли это что-то? Пока предсказать было сложно. Как и то, знал ли он сам об этом родстве.
— А еще я наконец понял, что в твоей энергии было мне знакомо.
Я отвлеклась от размышлений, снова глядя на друга. И он, и Люцифер говорили мне, что моя энергия им знакома. Но если Люцифер убеждал, что дело в регулярных встречах на протяжении пяти столетий, то с Пэймоном все было иначе.
— Так пахла энергия Шепфа.
Я нахмурилась, не понимая, что это значит. Создатель погиб за сто лет до моего первого рождения. Мы не были связаны. Или мне так только казалось.
— Почему?
— Когда бессмертный умирает, от его энергии не остается ни следа. Она рассеивается в пространстве, а то, что принято считать душой, уходит в небытие. Ты родилась через сто лет после его гибели и возрождалась снова опять через столетие. Я не знаю, почему так, но, видимо, это время, необходимое для восстановления энергии и воссоединения ее с душой.
— Хочешь сказать, что я и есть Шепфа?
Пеймон рассмеялся, и это причинило ему явную боль. В глазах плескалась усталость, и он едва удерживал себя от погружения в сон.
— Нет, не думаю. Но в тебе точно есть его частичка. И силы.
Удивленно выдохнув, я сделала шаг в сторону, не имея понятия, что делась с этой информацией. Мои силы были полезными, но только для меня одной. И они пригодились бы для победы над Сатаной. Но иметь связь с создателем было страшно. Какая ответственность должна была пасть на мои плечи в таком случае?
Пэймон задремал. Вымученное тело требовало восстановления, а потому я оставила его отдыхать, кивнув Ости, чтобы она подошла ближе. Быстро проинструктировав демоницу, как поступить в случае чего, отошла к другим раненым, которых становилось все больше.
Дальше все завертелось как карусели. Бессчетное количество раненых мелькали перед глазами. Я потерялась во времени, не понимая, как долго все это продолжалось. Руки были в крови, как и одежда, от усталости болело все тело, но останавливаться не собирался никто. Школа должна была выстоять, и от нас — тех, кто занимался лечением, — тоже зависело очень многое.
Мельком я видела Дино. Он выглядел очень плохо, но когда к нему подошли двое, отвлеклась на своего «пациента», понимая, что ангелу помогут. Сил оставалось все меньше, руки начали дрожать, а голова раскалываться, но я упорно обрабатывала раны одну за другой. На долю секунды ощутив близкое присутствие Люцифера, я вдруг почувствовала второе дыхание. Он был рядом, живой и здоровый, в этом у меня сомнений не было, и это придало новых сил.
Сквозь сосредоточенность, с которой я втирала в раны мазь, уловила рябь собственной энергии, будто кто-то невесомо на нее повлиял, но не почувствовав агрессивного вторжения, решила разобраться с этим позже, вот только это позже грозилось не наступить.
Над головой прозвучал шум, грохот, от которого задрожали стены и стекла. Подняв взгляд к потолку, я увидела, как по нему расползаются паутины трещин и сразу поняла, что здание не выдержит. Лишь пара секунд у меня была на принятие решения. Единственное, что я могла сделать, это понадеяться на собственную неуязвимость и постараться прикрыть собой как можно больше раненых.
Щит, который я старательно пыталась развить, не хотел слушаться то ли от усталости, то ли от страха, но широко раскрыв крылья, лишь на секунду обратив внимание на их неожиданный цвет, я постаралась растянуть этот щит как можно шире. Я не была уверена, что это возможно, но ведь любая сила — это энергия, которой мы можем управлять. Над головой снова громыхнуло, и камни посыпались вниз, погружая весь лазарет в темноту.
Кажется, я потеряла сознание, но когда все же удалось открыть глаза, я широко их распахнула, поражаясь увиденному. Вокруг сияла энергия. Сверкала, как солнце, отраженное от водной глади. Удерживая на себе обрушившиеся стены, она защищала бессмертных от новых повреждений. Осознание, что это сделала я, приходило медленно, мучительно, в то время как окружающие удивленно смотрели вокруг. Лишь Дино, находящийся сейчас в соседнем помещении, пристально наблюдал за мной через разрушившийся дверной проем. Он понял, и понимание накрыло меня.
Моя сила выросла колоссально, и было это действием стресса или приближающегося исполнением пророчества, понять было сложно. Но имело ли это значение? Угрожать миру я не собиралась, хотела только спасти себя и тех, кто стал мне близок. Поднявшись на ноги, я оглянулась, проверяя, все ли в порядке. Когда потолок обрушился, земля задрожала так, что не все устояли на ногах, но в целом, казалось, что ничего страшного не произошло. Сейчас важно было понять, как спасти всех, ведь удерживать этот купол я вряд ли смогу долго.
Подоспевшая Ости встревоженно осмотрела меня с головы до ног, убеждаясь, что я цела. Было странно видеть ее такой, особенно в отношении меня, но демоница явно избрала новый путь для себя, а значит, стоило привыкнуть.
— Надо вывести всех отсюда, но стены обрушились. Все двери завалены.
Я кивнула, соглашаясь, и огляделась вокруг, выискивая тех, кто не потерял слишком много сил. Сейчас нужна была любая помощь. Быстро организовавшись, мы стали разгребать вход. Это было трудно, особенно учитывая, что почти все здесь были ранены, но постепенно нам удалось очистить необходимое пространство. Тот факт, что моя сила удерживала в воздухе всю толщу камней, облегчал задачу, но я быстро уставала и опасалась, что скоро могу рухнуть без сил.
Раненых выносили по одному, и это продолжалось слишком долго. Помимо собственной усталости я чувствовала и то, что мне не предназначалось. Люцифер был в опасности, ему причиняли боль, но рвануть на помощь я не могла, слишком многое зависело от меня.
Когда вывели последнего бессмертного, я, едва держась на ногах, вышла на улицу, и в этот момент за спиной обрушились камни, прежде удерживаемые щитом. Упав на колени, я зарылась пальцами в траву и жмурясь от головной боли, но старательно отгоняла ее прочь, ведь расслабляться было нельзя.
Я все еще чувствовала, что Люцифер в беде, даже знала, где он, но сил подняться не было. Мне было страшно, чертовски страшно, ведь над всеми нами нависла угроза, и теперь не далекая, фантомная, а самая настоящая. Подняв глаза к небу, я начала молиться. Молиться Шепфа, который давно пал, молиться Богу в том понимании, как было на Земле. Просто молиться о том, чтобы найти силы на продолжение битвы.
Не знаю, кто меня услышал, но сбоку послышался шум, и, обернувшись, я заметила приближающего зверя. Цербер тихо рычал, привлекая мое внимание, присаживался на передние лапы и отскакивал в сторону, словно зовя меня за собой. Как обычный пес.
С трудом поднявшись, я на дрожащих ногах подошла к нему, мягко почесывая среднюю голову, от чего он довольно зажмурился. Цербер не стал долго наслаждаться лаской, оторвавшись от меня и тявкнув, снова отскочил в сторону.
— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой.
Очередной лай подтвердил мою догадку, и зверь лег, с силой стуча хвостом по траве. Мотнув одной головой, он будто приглашал меня сесть верхом. Оглянувшись на бессмертных, что с ужасом смотрели на разыгрывающуюся сцену, я все же решилась. Выдохнув, с силой схватилась руками за шерсть на загривке, перекинула ногу через широкую спину. Дождавшись, когда я приму удобное положение, Цербер грозно и громко прорычал всеми тремя головами и, развернувшись, на всех порах рванул прочь от лазарета.
Туда, где творил хаос сам Сатана.
