no one can fix me but you

      — Где вы двое это взяли? — Коуши хмурится, пытаясь говорить тише, когда мимо проходят младшие ребята в смешных колпаках.       — Атсума продавал такие всего за несколько фунтов!       — Повезло, что мы успели ухватить хотя бы бутылёк! На них такой спрос, ребята выстраиваются в очередь за месяцы, а нам досталось по дружбе! — Нишеноэ выхватывает маленький прозрачный бутылёк из рук своего сокурсника, – Танаки Рюноске, – который тут же хмурится и скрещивает руки на груди, и передаёт его прямо Куоши в руки.       — Не уверен, что продукты братьев Мия стоят доверия.       Сугавара прищуривается, проверяя бутылёк сначала на свет, потом на наличие надписей, ниточек, подстав и выпрыгивающих изнутри бумажных змей, но ничего не находит. В его руках находится самый обычный стеклянный пузырёк с чем-то прозрачным внутри, маленький и аккуратный, не больше мизинца Куоши. Это настораживает ещё больше.       Сугавара подносит колбочку к носу и аккуратно вдыхает аромат. Даже не снимая пробку, он точно знает, что почувствует: блины с кленовым сиропом, ландыши, свежее постельное бельё и кое-что ещё, о чем и подумать страшно. Рука тут же отлетает от носа, заставлять сжать страшный пузырёк в кулаке.       — Вы ведь знаете, чем обычно заканчиваются подобные «мероприятия», — оба Гриффиндорца устало закатывают глаза на эту фразу Куоши, но тот продолжает, не обращая никакого внимания. Теперь он гораздо больше понимает свою мать. В Хогвартсе его называют Сага-мамой. Он не обижается, пусть от таких «детей!», как Танака и Нишеноэ устаёт. — Это опасно. Игра не стоит свеч. На прошлой неделе братья Мия отняли у своего факультета целых 20 баллов, а это не шутки! — Последнее он говорит шепотом, наклонившись как можно ниже, будто бы эта тема в стенах замка – под запретом. А потом выпрямляется и говорит, сжав кулаки: — Им нельзя доверять!       — Неужто ты до сих пор обижаешься из-за тех розыгрышей? — Нишеноэ усмехается, скрещивая руки на груди, что заставляет Сугавару почти захлебнуться в шоке.       — Что?! Ничего подобного!       — Да точно! Из-за той драки в прошлый раз у Пуффендуя отняли 10 очков, а тебя заставили отмывать конюшни! Ты наверняка просто зол!       — Ничего я не зол, Танака, а это всё – просто чепуха! — Сугавара тут же обижено отворачивается в сторону, скрестив руки на груди. А он ещё заботился об этих идиотах. — Просто не уверен, что Дайчи это понравится. Знаете, вы ведь получите не только наказание, если он узнает…       — Да брось ты, Суга, что может случиться от капельки Амортенции?! Братья Мия изменили рецепт так, что она не доводит до безумства! — Нишеноэ только безразлично отмахивается рукой, смотря куда-то в сторону, будто бы испугался, что кто-то может их услышать. Такое вполне могло произойти – Дайчи имел волшебную способность появляться в нужном месте в нужное время.       — Любовь нельзя создать, Ноэ, неужели ты не был на уроках?       — Да был я, был!       — Не хочешь – как хочешь! — Танака выхватывает пузырёк из пальцев старшего друга и прячет за пазуху своей черно-красной мантии. — Не ценитель ты подарков, Сугавара! А мы ведь хотели как лучше!       Они замолкают.       Стоят прямо посреди коридора. Танака сидит на краю арки, теребит в руках ленточку, которой всего секунду назад была перевязана пробка зелья, и хмурится, будто бы его оскорбили до глубины души. Нишеноэ ходит кругами, кажется, перепрыгивает через плиты в определённой последовательности, которую Сугавара, сколько ни пытался, распознать не смог. А сам он облокотился о колонну, краем глаза поглядывает на мантию друга и закусывает губу в сомнении. Ему хочется знать… но он не станет. Потому что разочарует самого себя. Это слишком детское занятие, он давно повзрослел для чего-то подобного, он не станет вести себя, как дитя и не разочарует никого.       Вот Дайчи всегда ведёт себя достойно. Он настоящий мужчина – серьёзный, собранный, хладнокровный, но добрый и внимательный, ошибок не совершает, баллы никогда не теряет, из себя не выходит и убедить может любого в своём авторитете. Савамура ни за что не одобрил бы эту затею, а увидев, чем Сугавара занимается, очень сильно разочаруется. Куоши не хочет терять ни уважения, ни доверия, ни общения Старосты Гриффиндора, поэтому он сделает всё правильно.       И намерения подопечных Дайчи Сугавара узнает не потому, что ему интересно, а потому, что хочет о них позаботиться. А к самому Савамуре он не пойдёт за советом, потому что доказать ему хочет, что сам ничуть не хуже, что доверять ему можно и просить о помощи, что он всегда рядом, всё понимает, всегда поддержит и утешит.       Сугавара не подыскивает пути к более близком общению с Дайчи. Ничего подобного! Это чисто дружеское желание помочь и без того уставшему другу, забрать хотя бы толику его обязанностей на себя.       — И что вы собираетесь с ним делать?       Глаза обоих студентов загораются невероятно яркими и живыми огоньками, каких Куоши ещё никогда не видел, и они начинают кричать на перебой:       — Тебе всё-таки интересно!       — Это гениальный план, Суга-сан! Тебе точно понравится!       — Я же говорил, что в этот раз всё будет нормально!       — Понимаешь, его даже не мы придумали, но мы будем первыми, кто его опробует!       — Схема рабочая!       — О, ты будешь нами гордиться!       — Мы получим за это столько баллов!       — А потом нас, может, и в долю возьмут!       Сугавара наблюдает за всем этим безумием молча. Танака достаёт из-за пазухи пузырёк, кое-как справляется с маленькой пробкой. В это время Нишеноэ активно роется в своей сумке, бренча кучей брелков так, что уши вянут. Ему удается найти длинный провод с колпачком и маленькой помпой, словно у старых духов бабушки Куоши. Каким-то волшебным образом ему удаётся надеть это странное устройство на зелье, и только в этот момент, спустя добрых пять минут причитаний и возни у окна, до Сугавары доходит не заурядный и всё же точно провальный план Гриффиндорцев.       — Стоп-стоп-стоп! Что вы двое собираетесь делать?!       — Попшикаться им, конечно же! — Танака лучезарно улыбается, будто бы идея это заняла у него не одну ночь дум, а на уроке он получил за неё добротное отлично и кучу баллов. Жаль только, стоит только Укаю и впрямь узнать про эту «золотую жилу», как Рюноске отправят разбирать старые книги в библиотеке вместе с его дружком.       — Это ужасная идея!       — Суга-сан, ты просто не понимаешь…       — Я всё прекрасно понимаю, Нишеноэ, и вы этого не сделаете! Не в мою смену! — Куоши пытается потянуться за пузырьком, но двое Гриффиндорцев тут же отдёргивают руки.       — Но так мы всегда будем пахнуть тем, что нравится Киёко-сан!       — Танака, это же просто глупость! — Ещё одна попытка выхватить колпачок проваливается с треском.       — Сугавара-сан, это наука! Киёко-сан будет больше расположена к Танаке, если он будет пахнуть её любимыми запахами!       — Но это ведь обман! А если она узнает?!       — Она оценит наш порыв!       Это Гриффиндорцы говорят хором, а когда Сугавара вновь пытается забрать пузырёк, происходит то, чего никто не ожидал: Юу спотыкается, пытаясь увернуться, хватается за единственное, что может найти – маленькую розовую подушечку, и зелье летит прямо на шею Коуши. Нишеноэ летит на землю, Танаке еле удается спасти заветную бутылочку от падания на землю, но он в испуге застывает, боясь даже сглотнуть лишний раз. Сугавара испуганно моргает.       — Как ты себя чувствуешь?       Голос Танаки звучит откуда-то очень далеко. Куоши требуется несколько секунд, чтобы сопоставить смысл сказанных слов в голове и придумать ответ.       — Н-нормально… — Сугавара неуверенно выпрямляется, пытаясь ощутить в себе желание хоть кого-то яростно поцеловать, но всё тщетно. Он не чувствует ничего особенного, и испуг превращается в громкий хохот. — Только блинами воняю, будто в масле искупался!       Смех Коуши быстро перекидывается на стоящих в панике и шоке Танаку и Нишеноэ: последний падает на землю головой, держась за живот и чуть ли не плачет, а Рюноске складывается пополам. Так могло бы продолжаться долго, если бы грозный голос не разнёсся прямо за спиной.       — Эй, вы что тут устроили?! Танака, Нишеноэ, мне уже все учителя успели пожаловаться! Такеда-смепай прибежал в панике!       Дайчи выглядит грозно. Грознее, чем обычно, и Сугавара предполагает, что дела в папке, лежавшей в его левой руке. Наверное, он куда-то спешил, а их игра в перетягивание потенциально опасного зелья разрушила его планы и заставила сделать крюк. Черт, Куоши не справился со своей задачей, не избавил друга от проблем. Какой же он все-таки бесполезный…       — Да мы тут просто…       — У Сугавары-сана новый одеколон!       Нишеноэ выпаливает это практически на автомате, за что тут же получает самый злобный взгляд, на который Куоши только способен. Не стоило рассказывать этому выскочке некоторые подробности своей личной жизни, но ведь он тогда был пьян, что взять с пьяного Пуффендуйца, бесконечно влюблённого в своего друга?! И всё же в следующий раз ему стоит следить за своим пьяным языком.       — Так необычно пахнет! Не хотите попробовать?!       Дайчи почти презрительно поднимает бровь (хотя больше там всё же недоумения), и Сугавара спешит исправить ситуацию настолько, насколько представляет себе это возможным.       — Всё нормально Дайчи, ты совсем не обязан. Это такая глупость…       — Но вы должны помочь нам, Дайчи-сан! — Только Танаки в этом бардаке не хватало… — Сугавара-сан не слушает нас! Говорит, что этот запах ему совсем не идёт, а мы считаем, он ему идеально подходит! Понюхайте!       — Да-да, иначе Суга-сан так и будет ходить с тем старческим парфюмом, который ему бабушка дала!       — Ничего подобного! — Коуши глядит на Нишеноэ так, как может смотреть только разъярённый зверь, но и он, и Танака выглядят так, будто бы вот-вот выиграют миллион. Они уверены, что их план соблазнения сработает, а Сугавара не чувствует ничего, кроме стыда за эту нелепую сцену.       — Что ж, если для вас всех это так важно…       Дайчи трёт затылок, а потом, не успевает Сугавара даже сообразить, как тот оказывается у его шеи. Горячее дыхание обдаёт кожу, чужой нос почти касается волос, пускает мурашки по коже, и даже сквозь сладкий запах блинов и ландышей Куоши по-прежнему чувствует это самое «что-то» - солёную карамель, книги, запах дуба и смолы. Дайчи задерживается ненадолго, но даже это заставляет сердце трепетать, биться с бешеной скоростью и заглушать все звуки вокруг. Сугавара чувствует, как время замирает, как всё вокруг становится очень страшным, опасным, но таким прекрасным, что момент не хочется прекращать.       Дайчи отстраняется, всё приходит в норму, но Коуши чувствует, как щеки его наливаются краской. Все терпеливо молчат, ожидая вердикта, видимо, уже и сами успев поверить в собственное вранье.       — Если честно, Суга, я не чувствую ничего необычного. Пахнешь, как всегда.       — Ты уверен?! — Куоши не уверен, кто именно из младших Гриффиндорцев это сказал.       — Да. Самый обычный запах Сугавары.       — Этого не может быть… — Куоши почти шепчет, но Савамура слышит слова друга и, похоже, воспринимает это на свой счет.       — Мне жаль, что разочаровал вас. Простите, мне пора идти. Не шумите больше, иначе пойдёте в гостиную до конца ланча.       Дайчи удаляется, говоря это, кажется, не только своим подопечным, но и Сугаваре, который, стоит фигуре друга скрыться за поворотом, падает на небольшой выступ. В голове бардак, а вокруг прыгает двое гиперактивных детей, что сейчас начнут задавать много вопросов. Куоши нужен воздух, и ему нужны ответы…       — Как такое может быть? Разве он не должен был ощутить свой любимый аромат? Может, зелье не то? Братья Мия вполне могли обдурить вас!       Не успевает Сугавара закончить фразу, как оба лицо наклоняются к его шее и так же быстро, как появились, исчезают.       — Нет, всё работает. Тот же аромат бургеров с картошкой фри, — Танака смотрит на Нишеноэ с лицом человека, разгадывающего очень сложную задачку.       — Поддерживаю! Сырные крекеры и бекон. Всё работает, как надо.       — Но что тогда это всё… значит?       — Думаю, это значит, что тебе стоит пригласить его на свидание, дружище…       Большая и маленькая ладони прилетают по обе стороны его спины, и Сугавара чувствует, как пальцы леденеют, а губы расплываются в смущенной улыбке.