Ожидая рассвет

Пятьдесят шесть тонких досок, которыми заколотили окна. Восемнадцать висящих потускневших лоскутов некогда дорогих обоев. Миллион пройденных шагов по скрипучим старым половицам. Вся ее жизнь сконцентрировалась на этой бездушной комнате в пугающей округу лачуге. Сириуса не было в первую субботу. Не было во вторую и третью. В четвертую и пятую она приходила без особого ажиотажа на место встречи, заранее зная, что ее встретит лишь пыльная пустота заброшенного дома. Но она все равно приходила, проводила внутри часы до рассвета, путешествуя по всей хижине и разглядывая убранство, в каждом доносившемся шорохе и скрипе надеясь услышать последующие шаги Блэка. Но он не приходил. Глупость правила балом. Эйвери это прекрасно осознавала, но ничего не могла с собой поделать. Если бы он пришел однажды, а ее бы не было — узнав об этом, она съела себя заживо за утерянную единственную возможность вернуть хотя бы надежду на прощение. Возможность увидеть Его. Оказаться наедине в одной комнате. Дышать одним и тем же затхлым воздухом покинутой всеми хижины. Все это придавало ей сил жить дальше в тех невыносимых реалиях, в которых ее заковали. Она приходила вплоть до конца лета. Пришла и вместе с первым снегом. На поломанном некогда диване тошнотворного зеленого цвета уже лежал принесенный ею плед, а рядом на полу банка из-под джема, в котором в ее присутствии всегда теплился синеватый согревающий огонь. Очередная холодная зимняя ночь побила все рекорды низкой температуры. Сидя на диванчике и обмотавшись пледом, Эйви глядела на тусклый огонь сквозь стекло и терла ладони друг о друга, в попытке согреться. Она была готова в очередной раз отказаться от этой затеи и уйти еще до рассвета, как услышала скрип половиц внизу лестницы и сразу обратила свой взор ко входу. К ней поднимался некто медленными шагами, каждым скрипом старых ступеней все сильнее вгоняя ее в дрожь от удушающего желания увидеть нужного ей человека. Он вошел внутрь и их взгляды молча встретились. Пришел. Девушка резко встала, испепеляемая желанием подбежать и крепко обнять его, и только Мерлин в курсе, каких сил ей стоило сдержаться. Эйвери сжала свои опущенные ладони, с которых слетел на пол плед, в кулаки, с опаской и сомнением вглядываясь в темные глаза сквозь полумрак комнаты в ожидании. Сириус стоял неподвижно с непроницаемой маской абсолютного спокойствия. Оба знали, что он не хотел сюда приходить. Но он пришел. — Привет, — первой подала голос Эйвери и сглотнула, пытаясь сдержать рвущийся поток всевозможных оскорблений от обиды. — Здравствуй, Эйви, — прошептал тот в ответ, не сводя с нее своего взгляда, полного спокойствия и достоинства. Ее раздражал невозмутимый вид Блэка. Осознание, что ему может быть уже плевать на нее, больной иглой вонзилось в мозг, от чего та легко дернулась и опустила взгляд, полный боли, к своим ногам. — Почему ты передумал? Почему все-таки пришел? — спросила она, стараясь не дать своему голосу дрогнуть, но не получилось. — А ты все это время ждала… Она услышала в его голосе усмешку. Он откровенно смеялся над ней. Раздраженно достав древко, она наставила на него свою палочку, полная решимости привести в действие одно из нескольких непростительных, что крутились в ее голове из-за его насмешки. Кинув беглый взгляд на кончик направленной на себя палочки, мужчина усмехнулся и снова спокойно посмотрел ей в глаза: — У своих новых дружков этому научилась? Каждую проблему решать угрозами жизни? И снова он, наверняка, нарочно поддел ее. Опустив обессиленно руку, убирая Сириуса с мушки, девушка болезненно поморщилась и снова опустила голову, разглядывая синий пламень в стекле у своих ног. Осознание горечью осело во рту. Она все это время ждала мираж, а реальность была не так к ней благосклонна, как Эйвери мечтала. Я мог бы тебе предложить руку и сердце сразу же, но обертка такого подарка не пришлась бы тебе по вкусу. Эйвери горько усмехнулась своему воспоминанию, осознавая окончательно, что теперь они поменялись местами. И снова посмотрела на него отрезвленная и болезненно спокойная. — Теперь тебе не по душе моя обертка. — Ты на стороне нашего врага, Эйвери. — Но ты не спросил, сама ли я туда перешла. Не спросил, хотела ли я этого. Ты сделал собственные выводы исходя только из предположений, а не из фактов! — в сердцах поднимая громкость своего голоса все выше от тревожащего отчаяния, девушка подошла ближе к нему, пытаясь уловить в его взгляде хотя бы мельчайшее понимание. Но там была лишь пустота. Она нервно выдохнула, не представляя, как достучаться до него. — Решила обвинить меня во всем? Ты пыталась меня убить, драккл тебя раздери! — мужчина тоже начал терять самообладание, слегка повысив тон и сделав пару ответных шагов к ней навстречу. Он вглядывался в ее лицо, безуспешно стараясь найти что-то. — Судьба издевается над нами, — добавил он гораздо тише, сказав это скорее для себя, нежели для нее. — Она подарила мне тебя, переплела наши души, а теперь рвет мне сердце твоим наличием в моей жизни, — с горечью и разочарованием сказал он на грани слышимости, вглядываясь в дорогие ему глаза. — Прошу тебя, не говори так… — Я говорю тебе правду. Есть лишь пара вещей в моей жизни, о которых я сожалею. Мое былое доверие к тебе — одно из них. Нельзя было заканчивать разговор на такой ноте. Эйвери планировала и мечтала совершенно об обратном, и не собиралась оставлять все так, как есть. — Ему нужна моя сила поджигателя. Он держит меня при себе большую часть времени и только за пару месяцев до битвы в Отделе Тайн стал отпускать меня. С первой моей вылазки я таскала в кармане эту гребаную записку, надеясь, что мне предоставится шанс передать ее тебе, — Эйви проглотила ком в горле и отвела глаза, больше не в силах выдерживать взгляд, в котором плескались совершенно иные эмоции вместо тех, которые она желала. — Я не прошу у тебя помощи, ты мне не поможешь. Не прошу поддержки, потому что ты ни черта не знаешь о том, что мне пришлось вынести. Мое сердце рвет на части без знания, что с тобой все в порядке. Теперь я убедилась в этом, — девушка горько засмеялась себе под нос. — Ты отлично чувствуешь себя и морально, и физически. Спасибо, что удовлетворил мое любопытство, теперь можешь идти. Девушка кинула ему в сторону двери, так больше и не взглянув на мужчину и отошла к оброненному пледу, поднимая его и вновь в него заворачиваясь. Сириус, не торопясь, вышел из дома. Закрыл дверь и встал сбоку от нее, утонув в не вытоптанном снеге и облокотившись спиной о деревянную стену. Запрокинул голову и вгляделся в темное небо, поглощая ртом морозный колющий воздух. Его ломало. Его так чертовски сильно ломало, что, казалось, все внутренности разом начали вытанцовывать танго и перемещаться по импровизированному залу в виде его телесного подбитого временем сосуда. Сердце истошно вопило, что нужно закрыть на все глаза и вернуться к девушке. Вернуть себе забытое тепло, что покоилось в ее ладонях, вспомнить то ощущение болезненного счастья, когда они прикасались друг к другу. Она была так близко к нему, и так далека. Между ними было минное поле. Каждый шаг мог оказаться последним. Острые когти царапали его рассудок до рваных ран, мешая разобраться, как он должен поступить. Взглянув на свои пустые ладони, на которые мягкими хлопьями падал острый снег, он вспомнил, как в рождество по пьяной глупости рассказал Гарри о ней, тогда был точно такой же снегопад. Выложил ему все, как на духу, все свои подозрения об ее причастности к стороне врага, пока их покрывало на улице возле Гриммо снегопадом. Он помнил, как крестник забавно щурился, но слушал его крайне внимательно, а после сказал фразу, которая до сих пор живет в его мыслях бессмертной эпитафией: — Ты заслужил это, Сириус. Ты должен найти ее и принять обратно. Треть своей жизни он провел в Азкабане, лишаясь рассудка. Потерял своих лучших друзей с твердой руки психопата с манией величия. А теперь кричал о том, что его всего лишь хотели убить. Подорвавшись с места и чуть ли не упав, потеряв равновесие в сугробе, мужчина открыл дверь с ее жалобным скрипом и забежал внутрь. Быстро поднялся по лестнице, но остановился на входе, когда прямо перед его глазами возникла чужая спина, облаченная в черную мантию. Вторая. Третья. Спрятавшись за дверным проемом, он мельком поглядывал на происходящее. Эйвери встала с места лицом к пришедшим. — Наш Повелитель все гадал, куда же пропадает его драгоценный алмазик каждые выходные… И чем ты тут занимается наша красавица? — проговорила Беллатриса и оглянулась по сторонам. — Мне кажется, или тут воняет псиной? Двое мужчин тихо загоготали, переглянувшись, пока девушка пыталась отступить от них как можно дальше. Но путь ей преградила стена. — Сейчас поглядим, чем может заниматься столь юная мисс в таком неподобающем для приличной девушки месте. Легилименс, — выхаркнула женщина, подняв свою палочку на Эйвери. Та застонала и прижалась сильнее спиной к деревянной стене, зажмурившись из-за посещения непрошенного гостя в свой разум. Несколько секунд в звенящей тишине комнаты разносился лишь вой ветра за стенами дома. Беллатриса рывком выскочила из разума девушки, оскалившись и оглянувшись к проходу, указав на него рукой. — Эта шавка еще здесь! Найти его! Мужчины подорвались с места. Заметив это, Эйвери зажмурилась, заметно испугавшись из-за замеченного ей ранее вернувшегося Сириуса, и схватилась ладонями за свои виски, с силой сжав их пальцами от накатившего жара. Одежда на Пожирателях тут же вспыхнула, заставив их закричать. — Какого… — прохрипела Лестрейндж и подняла свое древко. — Агуаменти! Ударив по мужчинам водой, которая рассыпалась золой в огне, женщина затопталась с места на место, наблюдая, как ее подопечные заживо сгорают. Их крики гулом разносились по барабанным перепонкам, но Миллер подняла глаза и заулыбалась. — Вшивая дрянь, — Белла схватила ее за волосы и исчезла вместе с Эйвери в черной дымке.

1 августа 1997 года

За самым дальним столиком посреди гостей под шатром сидел Блэк и выпивал шампанское, бокалу которого уже потерял счет. Ему претило смотреть на это празднество, свадьбу, на эту неподходящую для войны радость, витавшую в воздухе. Но более всего раздражал вид счастливых парочек, которые, словно нарочно, сговорились и в один вечер решили либо признаться друг другу в чувствах, либо же уже пришли вдвоем. Только он, Мюриэль и Дож сидели на галерке, вдалеке от празднества. Они — по старости, он — по стечению обстоятельств. — Сириус, — услышав свое имя, мужчина поднял взгляд на крестника и через силу оторвался от шампанского. — Еще не пригласил Джинни на танец? — крестный лукаво улыбнулся, заставив мальчишку смутиться. — Что? Я… я не… — Любовь расцветает быстрее при надвигающейся смертельной опасности, особенно у девушек. Так что советую не прошляпить такой замечательный момент. Поттер сел рядом с мужчиной, взволнованно поправив на себе пиджак и глянув в сторону танцев, в попытке найти взглядом Джинни. О, молодость! Сириус с отеческой улыбкой наблюдал за сконфуженным крестником, который от волнения прикусывал нижнюю губу, пока разглядывал толпу в поисках своей дамы сердца. Сириус пытался вспоминать о Миллер без привычного ему драматичного трагизма. Ее образ был высечен в его мыслях из бессмертного мрамора, как напоминание о том, зачем он все еще терпит. Он молился этой воображаемой статуе, прекрасно помня, какое сокровище из себя представляет оригинал. Джеймс не простил бы его, зная, что он не помог его сыну осознать всю исключительную необходимость любви. — Иди. Позови ее на танец и сам увидишь, все пойдет как по маслу. — Сейчас, наверное, не время думать о подобном, нужно сконцентрироваться на… — Так, стоп, Гарри, — прервал его мысль Блэк, дернув ладонью в воздухе. — Не позволяй этому психу добраться до своего сердца, оно уже принадлежит вон той рыжеволосой бестии. Не оставляй попыток быть счастливым, не позволяй себе забыть, ради чего ты борешься. Скосив взгляд следом за Гарри, мужчина не смог сдержать улыбки, заметив поглядывающую на них Джинни под светом мерцающих гирлянд. — Иди. Оставь это место старикам, а сам возвращайся к молодежи. Гарри слегка кивнул и посмотрел на бокал шампанского рядом с мерцающей чистой тарелкой крестного. — А ты перестань столько пить. Помнится, ты договаривался скоро поменяться с Люпином местами в дозоре. Бродяга устало вздохнул и с горечью посмотрел на недопитое игристое вино. — Да, ты прав. Перестану. Не переживай, — улыбнувшись в знак своей честности, наигранной, Блэк проследил, как Гарри пошел в сторону Джинни. Когда влюбленная парочка скрылась в танцующей толпе, мужчина допил остатки из бокала залпом. Земля под ним горела Адским пламенем, как хотелось свалить отсюда и предаться в миллионный раз самобичеванию в тихом уголке наконец-то тихой «Норы» . Избавить себя от навевающих деталей не лучших воспоминаний. Лучших воспоминаний. Но отвратительных, приводящих к крайней степени укора самого себя. Скосив взгляд и подобрав недопитый алкоголь мистера Лавгуда, который ранее сидел за столом рядом с ним, Сириус опрокинул в себя шампанское залпом и встал с места, поправляя свой новенький черный пиджак. Как вдруг остолбенел на месте. У выхода из шатра стояла Гермиона, держащая за руку застенчивую девушку и что-то с улыбкой говоря ей, разглядывая танцующих. Эйвери стояла, не двигаясь, с силой сжимая ладонь гриффиндорки и с нескрываемым ужасом поглядывая по сторонам. Мерлин, это было последнее, что он рассчитывал увидеть сегодня. Скорее ждал посещения праздника Волдемортом, чем этой юной особы, по которой тосковал до воя. Она была прекрасна. Сириус никогда ранее не видел ее такой. Изумрудного цвета свободное платье до колен, струящееся по ее хрупкой фигуре, легкий черный джемпер на пуговицах с длинным рукавом, который, наверняка, был надет дабы спрятать метку. И туфли на высоком каблуке, которые казались самым странным атрибутом на ее теле, зная любовь девчонки к обычным кедам. Темные длинные волосы струились по плечам завитыми локонами, а на лице впервые видит макияж. Необходимо, определенно, завязывать с алкоголем, иначе настолько прекрасные видения сведут его с ума. К девушкам подошел Билл и что-то проворковал с улыбкой, приобнимая Эйвери, а после подвел к ним Флер и, судя по всему, познакомил со своей подругой по Ордену. Миллер радушно улыбалась им, явно не веря, что знающим ее людям все равно на ее метку. Эйви частенько опасливо озиралась по сторонам, пока не увидела Его. Не зная, куда деть свои глаза от, поглотившей ее волной, стеснения, девушка часто заморгала подведенными черными тенями глазами, еле в силах сдержать улыбку. Медленно подойдя к Эйвери, Сириус остановился в шаге от нее, подметив, как та сжалась от его близости. А остальные поспешили расступиться и оставить их. — Ну… я пойду… найду Рона… — проговорила первое, что пришло на ум, Грейнджер и, воровато покосившись на Блэка, с усмешкой сбежала с его взора. Она была здесь. Совсем рядом. Протяни руку — коснешься ее. Стояла вся такая невообразимо прекрасная и заламывала пальцы своих рук, смущенная, ожидая вердикта Сириуса, который потерял голос от исступления перед настолько фантастичным миражом. Будто не было угрозы его жизни. Будто он не видел ее на другой стороне. Словно они могли с этого момента все начать с начала, перечеркнув все произошедшее после ее пропажи. На время забыть обо всем, как кратковременное поощрение за выдержку. Не оставляй попыток быть счастливым, не позволяй себе забыть, ради чего ты борешься. Свои же слова прозвучали в голове Сириуса, и тот вышел из оцепенения, протянув девушке ладонь. — Позволь мне пригласить тебя на танец, — шепнул он с мягкой улыбкой на устах, наблюдая за подступившем румянцем на щеках Миллер. Девушка нервно усмехнулась, так и не осилив взгляда на мужчину дольше секунды, опуская глаза на его протянутую ладонь. — Я… я не умею, — тихо проговорила та, почесывая свою левую ладошку, которая так и норовила подняться и коснуться руки Блэка в согласии. — Так уж и быть, сложные па оставим на следующий раз. Взяв ее за руку и сжав ее в своей, мужчина повел ее в толпу и встал на свободном месте под вмиг заигравшую медленную красивую мелодию. Глянув в сторону музыкантов, он врезался в заговорческий взгляд крестника, который с лукавой улыбкой сошел тут же с пьедестала приглашенной группы. Положив ладони на его грудь, силясь не сжать в отчаянии пальцами белую рубашку, девушка смотрела перед собой. Она тихо выдохнула, ощутив его руки на своей талии и привстала к нему ближе, ощущая, как он медленно скользнул пальцами по ее спине вверх-вниз. — Расслабься, — мягко шепнул он в ее макушку. — Я пришла сюда не праздновать, я пришла предупредить, что они скоро… — Т-с-с, Эйвери, — хмуро отозвался Сириус и, продолжая медленно двигаться вокруг себя в такт музыке, взял девушку за подбородок и попытался поднять ее лицо. Но девушка сопротивлялась. — Девочка, посмотри на меня. Ласковый тембр Сириуса зловеще добрался до самых глубин ее души. Она отрицательно мотнула головой в отчаянии и не сдержалась, сжав пальцами его рубашку на груди из-за оглушения кричащей совести. — Умоляю, подними глаза, — шепнул он гораздо мягче, и Эйвери через силу выполнила его просьбу. В ее глазах было столько нескрываемой мольбы и боли, что у Сириуса сперло дыхание. — Если у нас есть шанс провести хотя бы несколько минут без присутствия всего дерьма, что происходит за этим шатром, давай сделаем это. Он склонил голову и коснулся ее лба своим, сильнее прижав хрупкое тельце к себе. Прикрыл глаза, набирая полные легкие воздуха прежде, чем мягко прикоснулся к ее нежным губам своими в слабом объятии. По всему телу пробежали импульсы сладостной неги. Тысячи взрывов ядерных бомб разом пронеслись с ослепляющей сознание вспышкой убивающего удовольствия. Он держал ее в свои руках, был удостоен сорвать с ее губ поцелуй, напрочь позабыв о том, что в разгаре война и она на стороне врага. Сейчас она была здесь, позволяет касаться себя и отчаянно прижимается к нему в ответ, болезненно морщась от неминуемого искушения остаться. Послать все к чертям, лишь бы вновь не ощущать подобные эмоции лишь украдкой. Прервав поцелуй, они вновь прижались друг к другу лбами, боясь открыть глаза и оказаться в другом месте. Не рядом друг с другом. — Я так скучаю по тебе, Сириус,— сбивчиво прошептала она, сжав пальцами пиджак на его плечах. Ему так сумасшедше нравилось слышать свое имя, произнесенное ее голосом, эти волшебные звуки могли возродить его из пепла, вселить надежду, омолодить до юношеской опрометчивости и сделать самым счастливым на свете. Он мечтал слышать это как можно чаще, постоянно, готов был продать душу дьяволу, лишь бы она звала его по имени не в его глупых фантазиях, а наяву. — Когда-нибудь, обещаю, я лишу тебя такой возможности. Рано или поздно я буду рядом с тобой до тех пор, пока ты сама не захочешь обратного. Прошу тебя, дай мне хотя бы одну зацепку, как вытащить тебя оттуда. Я сделаю что угодно, Эйвери. Он поднял веки и утонул в ее зеленоглазом омуте, в коем бурлило первородное исключительное доверие. Блэк не мог себе позволить ее подвести. Даже если не с ним. Даже если это будет последняя его жертва. Он сделает все возможное, чтобы она шла своим путем, а не под покровительством самопровозглашенного Хозяина. Тиски сдавливали его грудь каждый раз, стоило ему представить о пережитом ей в логове зверя. Девушка приоткрыла губы, собираясь сказать что — то, как все свечи вдруг погасли, и все расступились в темноте вокруг присланного ярко-синего патронуса Бурмистра Кингсли. Блэк схватил девушку за руку и отступил назад вслед за всеми, как услышал ее тихое шипение. — Что такое? — он повернул к ней голову через плечо. — Министерство пало, — донесся голос Кингсли. — Метка, она… Мерлин, — взвыв и подняв глаза на мгновение к небу, девушка болезненно поморщилась и начала тереть ткань кофты на предплечье из-за наполнявшего руку жара. — Министр Магии убит. Кинув взволнованный взгляд на патронус, Сириус снова повернулся боком к девушке, поймал ее испуганный взгляд. — Они почти здесь, — произнесла она одними лишь губами. — Они уже близко, — донеслось из патронуса. Блэк метался взглядом от сообщения Кингсли обратно к девушке. Виновато посмотрев на Сириуса, она резко привстала выше. Обняла его лицо ладонями и наспех поцеловала, но мгновение после коснувшись его щеки своей. — Я люблю тебя, Сириус. Умоляю, верь мне, — шепнула Миллер и оторвалась от мужчины, тут же затерявшись в толпе, что начала в панике перемещаться в людском водовороте. Пожиратели спускались с неба, поломав тканевый занавес. Несколько столов вспыхнули пламенем под упавшими свечами, пока в страхе люди разбегались в разные в стороны. В этой суматохе Блэк попытался высмотреть знакомую кудрявую макушку, сталкиваясь с плечами бегущих волшебников, но все было тщетно. Вместо этого он поймал взволнованную и растерявшуюся Гермиону за кисть и потянул на себя. — Я ищу Гарри. Мне нужен Рон и Гарри, — протараторила девушка, нервно оглядываясь по сторонам. — У вас есть план? — Трансгрессируем, я… я… — девушка приподняла маленькую сумочку, что висела на ее плече. — Эйвери предупредила меня несколько часов назад, я собрала все необходимое. Услышав это имя, Бродяга поджал раздраженно губы и повел девчонку за собой, высматривая вместе с ней своего крестника. — Гарри! Гарри! — увидев знакомую фигуру, закричал Сириус, и мальчишка подбежал к нему, по дороге выхватив из обезумевшей толпы Рона. — Будьте осторожны, — проговорил на спех Сириус, отпуская гриффиндорку к ребятам, и троица на его глазах испарилась в воздухе. Нужно было выйти на поле к остальным орденовцам. — Что, Сириус, не успел ты, похоже, встать в дозор, — усмехнулся Люпин, глянув в сторону очередного опускавшегося черного дыма и кинув в него заклятие так, что Пожиратель сменил траекторию движения и приземлился вдалеке в камышах. — Тут ожидается что-то поинтереснее, — игриво толкнув плечом друга, он развернулся на звенящий шум и кинул Экспульсо в ноги появившегося Пожирателя, тот упал на землю. Рядом появился еще один. И еще. Ночная территория освещалась вспышками магии и взрывами земли от очередных заклятий. Орденовцы умело отстаивали свои позиции, валили Пожирателей с ног, несколько из которых так и не смогли подняться обратно. Услышав знакомый ненормальный смех, Сириус отправил очередного ПСа на землю и обернулся на ненавистный голос, с владелицей которого у него остались свои счеты. Сорвавшись с места, он побежал за ней в высокую траву, в которой тут же исчез с обозрения. — Сириус! Сириус, вернись! — услышал он за спиной голос Тонкс, но продолжал бежать за Беллой, очертания которой иной раз проплывали впереди сквозь зелень под ее улюлюкающий гогот. Утопая ботинками в лужах, он продолжал бежать, то и дело поскальзываясь и вытягивая вперед себя руки, чтобы убрать траву от лица. Звуки сражения постепенно утихали за его спиной. Поскользнувшись, он проехался по влажной земле и остановился, сохранив равновесие, прямо на краю вытоптанной небольшой поляны, где его уже поджидали. Перед ним стояла Лестрейндж, держа за руку Эйвери и приставив к ее горлу древко. Скользнув языком по своим гнилым зубам, женщина победно заулыбалась, посмотрев в стороны на прибывших трех друзей. — Кажется, у великолепного Сириуса Блэка все-таки появилось слабое место, — грязно прошептала Белла и дернула девчонку за запястье ближе к себе, укрываясь за ней. — Интересно, на что ты готов ради этой маленькой шлюшки? — Не смей, Белла, — выхаркал мужчина, наставив на нее свою палочку и угрожающе оскалившись. — Удача сегодня отвернулась от тебя, вшивая дворняга, — Белла ядовито захихикала и прижала древко к горлу Эйви сильнее. Сириус смотрел на родственницу. На ее палочку. На прибывших Пожирателей. Нельзя было смотреть в глаза девчонке, иначе, Сириус уверен, он сдастся без боя. — Что ты от меня хочешь? — практически сдавшись, спросил Сириус. Численность не на его стороне, что было крайне глупо отрицать. — Темный Лорд дал мне исключительно важное задание. Преподать урок этой своевольной нахалке. Ты же понимаешь, что я должна быть благодарной за такую высокую честь и выполнить его идеально? — Нет, Белла, не убивай… — Заткнись, потаскушка, — шикнула на девчонку Белла и рывком дернула ее больно за волосы, заставив запрокинуть голову. Пожирательница коснулась в блаженстве губами ее уха. — Гораздо ужаснее, когда любовь всей твоей жизни забудет о чувствах к тебе и при первом же шансе убьет тебя, не мешкая, да? По полю снова разнесся дикий смех. Лестрейндж направила палочку на родственника, подтолкнув Миллер чуть ближе к нему. Сириус посмотрел в изумрудные глаза, полные сожаления, отзеркалив ее взгляд. Опустил свою палочку, понимая, что будет бессмысленно бороться ему одному против четверых, когда на кону стоит жизнь любимой девчонки. — Я вспомню тебя, — шепнул он, сдерживая порыв тоски в измученных чертах лица. — Мы предначертаны друг другу, помнишь? — Сириус… — шепнула Эйвери, преисполненная отчаяния, и от очередного звука ее голоса, которым она так сладко пропела его имя, мужчина прикрыл глаза. В надежде сполна насладиться переливающимся светом в своем сердце напоследок. — Меня тошнит от вас! Обливейт!