Квир-реалии

Глава восьмая НА ВЫСОТЕ ВОСЬМИ МИЛЬ Краткое содержание: Джастин получает экстренный звонок от Эммета. Питтсбург, январь 2003 года. Джастин К следующей неделе у меня должны быть готовы биографические данные и краткое эссе о «Вариациях Уорхола», чтобы его можно было напечатать в каталоге до открытия выставки, поэтому в пятницу вечером я сижу за компьютером, работая над ним. Наверное, сегодня вечером я мог бы пойти в кино с Маршаллом и его друзьями. Это могло бы быть забавно. Маршалл — хороший парень, и он сказал, что просто хочет быть друзьями, но я чувствую, что он хочет гораздо большего. Маршаллу нужен бойфренд. И, честно говоря, у меня достаточно проблем, чтобы не иметь дела с каким-то парнем, который навязывает мне свою любовь. Достаточно плохо, что Уэйд все еще думает, что может быть навязчивым со мной, и я не буду злиться — он ошибается на этот счет. Мне не нужно, чтобы кто-то приставал ко мне и начинал думать, что он мой «парень» только потому, что я выпил с ним чашку кофе. Что вообще происходит с этими детьми? Господи! В лофте звонит телефон. Я поставил его на автоответчик. — Детка, это Эммет! Джастин, ты дома? Возьми трубку! Пожалуйста, дорогой! Последнее, что мне нужно, это отвлекаться на Эммета, поэтому я игнорирую его звонок. Свяжусь с ним завтра. Но через тридцать секунд звонит мобильный. Я беру его и смотрю на номер. Это снова Эммет. Вздыхаю и беру трубку. — В чем дело, Эм? Я сейчас немного занят. — Прости, что прерываю, детка, но… но я думал, что это действительно важно. — Что случилось, Эм? Похоже, ты в клубе. На заднем плане так много шума, что я едва слышу его. — Так и есть, детка. Мы с Майклом в «Вавилоне». Мы приехали сюда около 15 минут назад. Я смотрю на часы. Около одиннадцати, в «Вавилоне» все только начинается. — Отлично, за исключением того, что мне не хочется таскаться по каким-либо клубам. Ты знаешь это, Эм. Я очень занят. А это значит, что «Вавилон» действительно не лучшее место для меня. — Я знаю это, дорогой, — говорит Эммет, — только одно… Где Брайан? Я бы не спрашивал тебя, если бы это не было важно. И снова это. Все пытаются заставить меня сказать им, где Брайан. Они знают, что он залег на дно, и несколько человек здесь — Майкл, Линдси, Деб, Вик, Тим и моя мать — знают, что он в реабилитационном центре, но они не знают, где. Единственные, кто знает адрес — это я, Тесс Харди, личный помощник Брайана Лесли, адвокат Брайана, Хоуи Шелдон из студии и детектив Парра. Даже Джимми не знает точно, где он находится. И никто из друзей Брайана по фильмам, ни Диана, ни Дориан, не знают, что он в реабилитационном центре. Так хотел Брайан, и так оно и есть. — Ты знаешь, что я не могу тебе этого сказать, Эм. Прости, но я не могу. — Детка, я знаю, что Брайан был в реабилитационном центре, так что тебе не нужно ходить вокруг да около. Майкл сказал мне. — Черт побери, Эм! — взрываюсь я. — Я убью Майкла! О чем, черт возьми, он думал, говоря тебе это? — Дорогой, Майкл только что сказал мне это, прямо сейчас, так что пока не убивай бедного парня, хорошо? И он сказал мне об этом по очень веской причине. Вот почему я звоню, детка, потому что… ну, потому что Брайан вошел сюда минут десять назад. В «Вавилон». — Невозможно. Он не мог этого сделать, Эм, — говорю я. Потому что он в Калифорнии. В «Гаване Надежды» в Малибу. Если не… если только это не так, — это кто-то другой. — Детка, я знаю Брайана дольше, чем ты, — нетерпеливо говорит Эммет, — а Майкл знает его еще дольше. Неужели ты думаешь, что мы не узнаем Брайана, блядь, Кинни, при встрече? И я смотрю на него прямо сейчас. Он в баре. Майкл пытается с ним поговорить. Я не могу поверить в то, что слышу. Брайан в «Вавилоне». Сейчас. Сию секунду. У меня появляется тошнотворное чувство в животе. -Эм, ты УВЕРЕН? Действительно уверен? Во что он одет? Я слышу, как Эммет делает паузу. — Выцветшие, рваные джинсы, белая майка и замшевая куртка с бахромой, как у ковбоя. И он не брился уже дня три, я бы сказал. Очень горячо выглядит. Боже мой! — Эммет, у него есть с собой какой-нибудь багаж? — глупо спрашиваю я. Я представляю, как Брайан входит в «Гавань Надежды», сжимая в правой руке свой единственный чемодан. Точно, багаж в «Вавилоне»! Умница, Тейлор! — Багаж? Детка, у него нет ничего, кроме его собственного прекрасного, но очень испорченного «я»! — резко говорит Эммет. — Подожди… Он выходит из бара и направляется на танцпол. Майкл идет за ним. Тебе лучше немедленно тащить сюда свою задницу! Потому что он… ну, скажем так, Брайан Кинни не чувствует боли. Тебе нужен переводчик для этого, дорогой? — Нет, — говорю я, чувствуя дрожь, — для этого мне не нужен переводчик. Я сейчас приеду. Захлопываю мобильник и выбегаю из лофта, направляясь на Либерти-Авеню. На улице мороз и мокрый снег, но я еду как маньяк, чтобы добраться до «Вавилона» как можно быстрее, не убив себя. Как бы холодно и жалко ни было снаружи, сегодня все еще вечер пятницы, а внутри «Вавилона» жарко, потно и битком. Как только я вхожу, головы поворачиваются, и начинается шепот. Все в этом гребаном месте, должно быть, видели, как Брайан сделал свой большой вход, и теперь они видят, что я — твинк Брайана Кинни, пришел, чтобы забрать его. Нахожу Эммета и Майкла, стоящих у бара. Эм выглядит очень обеспокоенным, а Майкл отвернулся. — Ну и где же он? Эм открывает рот, но прежде чем он успевает сказать хоть слово, Майкл поворачивается и смотрит на меня. Лицо у него красное, глаза сверкают. — Он, блядь, УДАРИЛ меня! Мудак! Я изумленно смотрю на Майкла. — Что, черт возьми, случилось? Но он снова отворачивается от меня. Эмметт качает головой. — После того, как я поговорил с тобой по телефону, детка, Брайан решил сделать небольшой крюк… — Да, в заднюю комнату! И я пытался остановить его! — вмешивается Майкл. — Я… я схватил его за руку, и он… он, блядь, ударил меня! — Не преувеличивай, Майкл, — говорит Эммет, — Брайан просто немного подтолкнул его, детка. Но слишком сильно. И Майкл упал. — Он ударил меня, — бормочет Майкл, — чертов мудак! Когда я пытался ему помочь! — Прости, Майкл, — говорю я ему. Но сейчас у меня нет времени стоять и сочувствовать, — он все еще там? — Где еще, черт возьми? — жалуется Майкл, потирая локоть. — Он мог сломать мне чертову руку! — Майкл, Брайан, очевидно, не понимал, что делает, — говорит Эм, что заставляет меня чувствовать себя просто великолепно. Он смотрит на меня с выражением, средним между беспокойством и жалостью, — прости, детка, но я не думаю, что он даже знает, где он сейчас. Это все, что мне нужно услышать. Я проталкиваюсь сквозь толпу к задней комнате, игнорируя некоторые свистки и смешки, направленные на меня. — Смотри, это твинк Кинни! — Как раз вовремя, я бы сказал! — Пришла забрать своего мужчину, милая? — Выпей, Джасти. Тебе это понадобится! — Где сейчас эта Солнечная Улыбка, а? Чертовы уроды. Кто-то хватает меня за руку, и я отшвыриваю его. Найти Брайана не так уж трудно, так как у него собралась целая аудитория, чтобы посмотреть, как два парня, стоя на коленях, дерутся за то, кто первым набросится на его член. Они хватают его и облизывают, и каждый из них пытается одновременно оттолкнуть другого с дороги. Это жалкое зрелище, правда. Но именно это Брайан проявляет в парнях. Я видел эту сцену много раз раньше. Брайан в задней комнате. Но никогда еще это не выглядело так удручающе. Я вздыхаю и подхожу прямо к нему. — Ладно, — говорю я, — шоу окончено. Я отталкиваю одного из парней в сторону. Второй парень не двигается с места, поэтому я сильно пинаю его по заднице, упакованной в джинсы «Дизель». Это заставляет его мгновенно убраться с моего пути. Я запихиваю твердый член Брайана обратно в джинсы — с некоторым трудом — и застегиваю их. Приближаюсь к лицу Брайана. Он прислонился спиной к стене и смотрит. Выглядит именно так, как описывал Эммет. Растрепанный, но все еще горячий. Совершенно не в себе, но все равно невероятно красивый. Даже обдолбанный Брайан для меня более примечателен, чем сотня предполагаемых идеальных и «нормальных» парней. Может быть, это мое проклятие. Или, может быть, привилегия. Я все еще не понимаю. — Брайан! — кричу я ему. — Брайан? — повторяю, немного мягче. Но он не отвечает. Он просто смотрит. — Брайан, ты в порядке? Брайан? — я оглядываюсь на некоторых мужчин, собравшихся посмотреть. Они все просто стоят поодаль. — Кто-нибудь знает, что он принял? Кто-нибудь что-нибудь видел? Они качают головами. Нет, никто никогда ничего не знает! — Большое, блядь, спасибо! — кричу я на них всех. — Вы, ребята, очень помогли! Но один молодой парень делает шаг вперед. — На танцполе что-то передавали друг другу. Он был там и, возможно, немного нюхнул. Это был какой-то Особый К, я думаю. Сам я ничего не принимал, но видел, как его раздавали. — Спасибо, — искренне говорю я, — может кто-нибудь сходить за Эмметтом Ханикаттом? Знаешь… Фэтча Диксона? Пожалуйста? Он в баре. И парень, который рассказал мне о К, кивает и выходит. По крайней мере, не все в этом гребаном мире полные мудаки. Я трясу Брайана, но он не отвечает. Его глаза открыты, дыхание поверхностное. Как будто он проснулся и потерял сознание одновременно. — Брайан? Скажи что-нибудь! Что угодно! — Он обдолбался, — слышу я шепот за спиной, — похоже на К-дыру. — Да, это страшное дерьмо, — говорит другой голос. Теперь я начинаю потеть. Потом рядом со мной оказывается Эммет. — Отойди, детка, — говорит он, беря инициативу в свои руки. — Брайан! — кричит он ему прямо в лицо. Эм ощупывает его шею, трогает пульс, — это НЕХОРОШО, Джастин. Майкл стоит прямо за Эмметтом, и они оба крепко хватают Брайана и наполовину несут, наполовину тащат его из задней комнаты в ближайший туалет. — Убирайтесь к чертовой МАТЕРИ! — командует Эммет гулким, резким голосом, и путь очищается. Эм и Майкл наклоняют Брайана над одной из раковин и включают воду на полную мощность, пока она не становится ледяной. Они плещут ему в лицо, пытаясь вернуть его в чувство. Но ничего не происходит. — Эммет, я думаю, мы должны отвезти его в больницу! Теперь я начинаю бояться. Брайан чертовски пугает меня! — Подожди, детка. Иногда нужно просто переждать. Эммет, Майкл и я опускаем Брайана на пол, поддерживая его между нами. — В чем дело, Эм? Что с ним такое? — спрашиваю я. Я видел, как Брайан принимал множество наркотиков, но никогда не видел ничего подобного. Никогда! — Он в К-дыре, — отвечает Эм. Я сглатываю. — Это же сказал один из парней в задней комнате, но я не понял, о чем он говорит, — я думал, что знаю кое-что о клубных наркотиках, но это что-то за пределами моего понимания. Чувствую себя очень глупо, спрашивая об этом, но я должен знать правду. — Эммет, что такое К-дыра? Эм вздыхает. — Специальный «К» — это анестетик, и он как бы парализует тебя, понимаешь? Я имею в виду, если принять слишком много. Или если он смешивается с чем-то другим. Что, очевидно, так и есть, потому что Брайан уже летел высоко, когда приехал сюда. Вот где сейчас твой парень. В К-дыре. Просто немного… заморожен. Но он должен прийти в себя. В конце концов. — В конце концов? — теперь я в панике. — В КОНЦЕ КОНЦОВ? КОГДА в конце концов? Через несколько минут или через несколько часов? Я думаю о том, что случилось с Тедом пару лет назад, когда Блейк дал ему какое-то дерьмо, из-за которого он впал в кому. — Это когда-нибудь случалось с Брайаном раньше? Как сейчас? — Эмметт смотрит на Майкла. Майкл мрачно кивает. — По крайней мере, один раз. Но это было давным-давно. Брайан обычно точно знает, сколько нужно принять. И он знает, у кого брать. Но там, на танцполе, он просто брал все, что ему кто-нибудь давал. Так какой же хрен знает, Джастин? Майкл проводит рукой по волосам, выглядя так, словно вот-вот заплачет. — Господи! Мы должны отвезти его в больницу! Мы должны позвонить в 911! — Успокойся, детка, — говорит Эммет, голосом опытного человека, — ты хочешь, чтобы это было завтра на первой полосе? Это то, чего хотел бы Брайан? — Мне насрать! — говорю я им. — Мне плевать на первую полосу, не хочу, чтобы он был на первой полосе некролога! — я снова трясу Брайана. — Проснись, Брайан! Мне кажется, что я смотрю «The Wiggles» с Гасом, когда мы сидели вместе и кричали: «Проснись, Джефф!» в телевизор персонажу, который всегда засыпал. — Проснись, блядь, Брайан! — теперь я умоляю. — Пожалуйста! Проснись! — Думаю, он приходит в себя, — говорит Майкл, — давайте посмотрим, сможем ли мы заставить его встать. Мы втроем поднимаем Брайана на ноги. Он худой, но словно мертвый груз, и требуется много усилий, чтобы сдвинуть его с места. Но он движется. Медленно, неуверенно. И моргает. У него больше нет этого пустого выражения на лице — «никого нет дома». Теперь он выглядит скорее больным, чем мертвым. — Вот так, милый! Шаг за шагом! — уговаривает Эм. Я толкаю дверь мужского туалета. Кучка зевак отскакивает назад. — Убиратесь с дороги, мать вашу! — кричит Эммет. — Потому что я записываю имена! Нам удается отвести Брайана обратно в бар. Бармен, в котором я узнаю один из старых трахов Брайана, протягивает Эммету бутылку воды, которую он постепенно вливает в Брайана. БОльшая часть капает на его испачканную майку, но я вижу, как он сглатывает. Я и сам начинаю дышать немного легче, но я все равно думаю, что мы должны отвезти Брайана в больницу. Я все еще до усрачки напуган, и это все еще кажется мне очень серьезным. Как чрезвычайная ситуация. Но Эмметт спокоен. — Как ты думаешь, с ним все будет в порядке? — нерешительно спрашиваю я. — Конечно, детка. Просто предоставь это мне и Майклу, — Эммет прислоняется к Брайану, — Брайан? Ты там? — спрашивает Эм, на этот раз более мягко. Брайан моргает еще несколько раз и стонет. Эммет кивает, и они с Майклом усаживают его на барный стул. Брайан слегка покачивается, но мы с Майклом удерживаем его. Эмметт хмурится. — Боюсь, его нужно немного встряхнуть. Это причинит больше боли мне, чем тебе, милый, — говорит Эм. А потом он звонко шлепает Брайана по щеке. А потом еще сильнее, — ну, это единственный раз, когда я смогу сделать ЭТО и остаться в живых, — невозмутимо говорит Эмметт. — Эм! Какого хрена ты делаешь? — я хватаю его за руку, чтобы он не мог снова ударить Брайана. — Я просто пытаюсь избавиться от паутины, детка, — твердо говорит Эм, — Брайан? Ты там живой? Ответь! Брайан бормочет что-то, не совсем слова, но хоть что-то. Это общение. — Брайан… я здесь. Слышишь? — говорю я ему, хватая за руку и сжимая ее — его руки холодны как лед. — Дай мне ключи от джипа, Джастин, — говорит Майкл, — я подгоню его к выходу, и вы сможете увести его отсюда. Протягиваю Майклу ключи. — Я припарковался перед «Лебедем», — говорю я, — спасибо, Майкл. Лицо Майкла мрачно. — Не за что, Джастин, — он делает паузу, — я думал, что закончил уборку после Брайана. Но, нет. И он поворачивается и идет за джипом. — Вот его куртка, детка, — говорит Эм, протягивая руку через стойку, — больше у него с собой ничего не было. Это замшевая куртка с бахромой, но теперь она грязная, и часть бахромы уже оторвана. Проверяю наружные карманы. Пара презервативов, несколько бумажных салфеток, сложенный билет в один конец на Транс-Кон из Лос-Анджелеса в международный аэропорт Питтсбурга, оформленный, по какой-то причине на «Т. Р. Харди». Похоже, он приехал в город сегодня. Нащупываю что-то твердое внутри куртки, лезу внутрь и расстегиваю молнию на внутреннем кармане. — Что это, детка? — спрашивает Эм. Он пытается влить больше воды в Брайана, который теперь немного более бдителен и отталкивает воду. — Ничего, — говорю я, отворачиваясь. Мои гребаные глаза слезятся в этом прокуренном клубе. Что я нашел в куртке Брайана — это не пустяк. Это мой рождественский подарок ему. Фотография, на которой я позирую на кровати под синими огнями, в рамке и все такое. Она достаточно мала, чтобы поместиться во внутреннем кармане. Сбежав из реабилитации, как бы он это ни сделал и почему бы он это не сделал, это единственное, что он взял с собой. Я засовываю фотографию обратно в карман и прижимаю куртку к телу. Пахнет несвежими сигаретами и потом… и Брайаном. — Давай, Брайан, — настаиваю я, — мы выйдем на улицу подышать свежим воздухом. Тебе понадобится твоя куртка. На улице холодно. Эммет помогает мне надеть замшевую куртку поверх тонкой майки Брайана. Он встает и пассивно позволяет мне застегнуть молнию. — Он явно одевался не для зимнего Питтсбурга, — комментирует Эм, — и посмотри на туфли! Я смотрю вниз. Раньше я их не замечал. Они выглядят как пластиковая дешевка, которую можно купить в «Big Q». Я никогда в жизни не видел, чтобы Брайан носил что-то подобное. — Я никогда не позволю ему выбросить эти туфли, детка! — смеется Эммет. Даже в кризис Эм не может устоять перед остроумием. — Давай сначала вытащим его отсюда, прежде чем проведем полную критику моды, хорошо? — отвечаю я. Я не в настроении шутить. — Эй, мальчик-игрушка? Что случилось с твоей Суперзвездой? — слышу я голос, когда мы с Эммом ведем Брайана к двери. — Отвали! — говорю я ему. Некоторым людям не терпится сбить Брайана с ног. Держу пари, он один из уродов, которые выстроились в очередь за шансом отсосать ему полчаса назад. Холодный воздух обрушивается на нас, как порыв ветра после удушливой атмосферы «Вавилона». Майкл подогнал джип как можно ближе к двери. Он видит нас и выскакивает, открывая заднюю дверь. — Тебе не кажется, что мы должны отвезти Брайана в больницу, Эм? — нервно говорю я. Потому что должен признать, что я все еще боюсь. Видеть Брайана в таком состоянии — это больше, чем я могу вынести. Хоть я и знаю, что он эмоционально хрупок, но видеть его таким физически хрупким — совсем другое дело. Он всегда такой сильный физически. Даже когда вернулся из Калифорнии прошлой весной и был таким измученным, он никогда не был настолько разбитым. Никогда ТАКИМ! — В этом нет необходимости. У тетушки Эм все под контролем. — Эммет? Что, если это случится снова? — говорю я со страхом. — Не случится, милый. Теперь он вне опасности. Но ты должен внимательно следить за ним всю ночь — на всякий случай, — предупреждает Эмметт. — На случай чего? — в тревоге отвечаю я. — Заткнись, Эм! — говорит Майкл. — Давайте уже посадим его на заднее сиденье. Я забираюсь первым и тащу Брайана за собой, в то время как Майкл и Эммет толкают его сзади. Мы с Майклом пристегиваем Брайана к сиденью. Его веки дрожат. Он действительно не понимает, где он, черт возьми, находится. Пока Майкл едет в лофт, я пытаюсь говорить с ним, успокоить его. Но он только моргает и бормочет что-то нечленораздельное. Цепляюсь за его руку — она кажется грубой и потрескавшейся. Провожу пальцами по его ладони и тыльной стороне — как будто он занимался физическим трудом голыми руками. Но в этом нет никакого смысла. Он был в реабилитационном центре, а не в рабочем лагере! Это не то, что рассказывали нам с Тесс о «Гавани Надежды». Если только что-то не случилось после того, как он покинул ее. Но это ужасный ущерб, который произошел не за последние пару дней. Я также замечаю, что ногти Брайана обкусаны и обломаны. Я не видел, чтобы он так грыз ногти с тех пор, как я вышел из больницы. Соединив все это с потрепанной одеждой и отсутствующим выражением на его лице, и я едва ли понимаю, что думать. Господи, он в полном беспорядке! А теперь он сбежал из реабилитационного центра во второй раз. Я боюсь за него. Боюсь того, что может случиться с ним не только из-за гребаной студии или от копов, но и из-за него самого. Боюсь того, каким он будет, когда протрезвеет и поймет, что натворил. Что снова потерпел неудачу. А Брайан не умеет справляться с неудачами. Майкл паркует джип, пока мы с Эммом поднимаем Брайана в лофт. Спотыкается, но он больше не мертвый груз. Эм продолжает подшучивать, пока мы ведем его через лофт на подиум. Мои альбомы для рисования и бумаги все еще разбросаны повсюду, поэтому я с трудом успеваю очистить кровать от них, пока Эммет осторожно снимает с него замшевую куртку. Тогда мы вдвоем кладем Брайана — осторожно — поверх одеяла. Он лежит на спине, совершенно неподвижно. Но дыхание ровное. Майкл заходит в лофт и присоединяется к нам рядом с кроватью. — Что теперь? — спрашивает он. Черт, если бы я знал. — Думаю, мы должны остаться на ночь, — решительно говорит Эмметт. — Вы не должны этого делать. Я просто продолжаю смотреть на Брайана, не в силах поверить, что он действительно здесь, где ему самое место. — Нет, — говорит Майкл, — Эм прав. Если вам понадобится помощь посреди ночи, мы будем здесь. Майкл, должно быть, видит страх на моем лице, потому что сжимает мое плечо. — Не волнуйся, Чудо-Мальчик. Мы разобьем лагерь до утра. Эм и Майкл вытаскивают надувной матрас, который мы используем, когда Гас остается здесь. Они накачивают эту штуку и переругиваются из-за того, кому достанется матрас, а кому диван. Тем временем я изо всех сил пытаюсь раздеть Брайана. Снимаю эти ужасные пластиковые туфли и бросаю их на пол. Брайан не носит носки и его красивые ноги, как и руки, выглядят совершенно испорченными, исцарапанными и травмированными, как будто он шел по камням и грязи босиком. Может быть, так оно и было. «Гавань Надежды» находится в Малибу, может быть, он каким-то образом проскочил через пляж, и ему пришлось долго идти по неровной земле. Но где он взял эти туфли? Я стягиваю через его голову испачканную майку-алкоголичку. Одежда отвратительна, но сам Брайан кажется довольно чистым. Волосы лохматые, но не грязные. Я бы сказал, что он отпустил бороду всего несколько дней назад. Она растет довольно быстро, когда он не бреется. Волосы на груди тоже отрастают, особенно вокруг сосков. Мне нравится Брайан с волосами на теле, даже если он одержим воском, бритьем и выщипыванием при каждом удобном случае. Майкл подходит, когда я расстегиваю его джинсы. — Я собирался спросить, не нужна ли тебе помощь, но, наверное, нет, — печально говорит он. Майкл, должно быть, делал это сто раз за эти годы, а может, и больше. Раздевание полубессознательного Брайана — это искусство, которое требует практики. И до тех пор, пока Брайан напивался, а потом нуждался в помощи, Майкл был рядом. Да, когда никого другого не было. Задолго до того, как я тут оказался. — Спасибо, Майкл, — говорю я, — не мог бы ты подержать ноги? — Конечно, — кивает он. И мы снимаем эти старые джинсы. Брайан даже не вздохнул, он совсем не в себе. — Я не могу понять, почему на нем эти рваные джинсы, — говорю я Майклу, — мы положили их в чемодан на случай, если ему понадобится старая пара для работы или заняться чем-нибудь снаружи. Тесс предупредила нас, что он может быть «обязан» выполнять работу по дому в реабилитационном центре в рамках своей терапии, поэтому мы и упаковали эту пару, чтобы он не испортил ни одни из своих хороших штанов. — Может быть, именно так он и сбежал, — предполагает Майкл, — может быть, он работал над чем-то снаружи и сделал перерыв! Это звучит как что-то из комиксов Майкла. Я морщусь. — Но это звучит так чертовски мелодраматично! В конце концов, Брайан не был в какой-то банде! И «Гавань Надежды» — это не тюрьма! — Господи, Джастин, кто знает? — Майкл серьезно смотрит на меня. — Может быть он ушел оттуда на время. Я качаю головой. — Он не может отсутствовать слишком долго. Бороде уже по крайней мере, два дня, может быть, три. Но я бы что-то об этом слышал. Тесс бы уже позвонила мне. КТО-НИБУДЬ позвонил бы мне, чтобы спросить, не было ли от него вестей! Или не здесь ли он. — Если только они не предполагали, что он сможет зайти так далеко без денег, — предлагает Майкл, — или приличных туфель в середине зимы. Я с отвращением отшвыриваю пластиковые туфли от кровати. — Тогда они точно не знают Брайана Кинни! Майкл грустно улыбается. — Нет, они точно его не знают! Или что он может сделать, когда надумает. Я бы не удивился, если бы он поймал попутку, или пешком или, блядь, ползком проделал весь путь из Калифорнии, чтобы добраться домой! Это Брайан, знаешь ли. Он так же вернулся из Нью-Йорка и… — Майкл внезапно замолкает, как будто у него болит живот, — точно так же появился в доме мамы той ночью. В снегу. Скребется в заднюю дверь, как собака. Тогда он едва мог ходить. — Господи, Майкл, — выдыхаю я. — Ему придется вернуться туда? — спрашивает Майкл, когда мы натягиваем на него простыни и одеяло. Я вижу настоящую озабоченность на лице Майкла. — Он не вернется, не так ли? — Я действительно не знаю ответа на этот вопрос, — признаюсь я, — я даже не понимаю, почему он ушел! — Там случилось что-то плохое, я чувствую, — мрачно предполагает Майкл, — потому что Брайан не ушел бы без всякой причины. Не попадет ли он в большие неприятности? Я качаю головой. — Понятия не имею. Но теперь он здесь. Да, грязный и потрепанный, но здесь. Это лучше, чем заставлять его бродить по Лос-Анджелесу в таком же состоянии. Может быть, он действительно немного отвлекся, но у него была правильная идея — добраться до Питтсбурга. Чтобы добраться до МЕНЯ. Чтобы я мог позаботься о нем. Я в этом уверен. — Хочешь спать здесь, наверху? — спрашиваю я Майкла. — На другой стороне? В кровати достаточно места. И это правда. Кровать Брайана достаточно большая, чтобы вместить целую толпу. Майкл колеблется. — Нет, не думаю, Джастин. Мы смотрим на Брайана, которого оба любим. — Это не мое место. Мы оба это знаем. И я киваю. Да, мы оба это знаем. Майкл смотрит на меня, как потерянная душа. Мне так жаль его. Брайан был вне его досягаемости долгое времени, и у него даже Бена больше нет. Майкл похож на человека, плывущего по течению без всякой помощи. Но как бы мне ни хотелось быть с ним ближе, у меня есть и другие дела. Моя собственная жизнь. Мои собственные проблемы. И Брайан. Он — мой главный приоритет. Я даю Майклу и Эмму несколько подушек и одеял, и они устраиваются в гостиной, Майкл на диване, а Эм на надувном матрасе. Я слышу, как они тихо переговариваются, пока я раздеваюсь и ложусь в постель рядом с Брайаном, выключая маленькую лампочку для чтения у кровати. В лофте теперь тихо, если не считать храпа Эммета и тихого хрипа Брайана. Я прижимаюсь к нему, чувствуя тепло, которое излучает его тело. Кинни-Печь. Когда Брайан в постели, вам не нужны дополнительные одеяла. Я мечтал об этом моменте с тех пор, как оставил его в Лос-Анджелесе, мечтал о том, когда Брайан вернется сюда, где ему самое место, и мы оба будем спать в этой большой кровати с голубыми неонами. Но не так я представлял себе его возвращение домой. Ничего похожего. Я обнимаю его. Он такой худой, что я чувствую каждую косточку. Провожу руками по его телу. Тазовые кости такие острые, что кажутся опасными. Затем поглаживаю его лицо в темноте. Его волосы. Шею. Он такой хрупкий. Такой хрупкий. Такой искалеченный. Если бы он не был таким сильным с самого начала, он был бы сломан в мгновение ока миллион раз! Вот что происходит, когда я, блядь, выпускаю Брайана из виду. Он не в безопасности! И мне плевать, что кто-то говорит, что это хорошо для него. Ни студия, ни копы, ни его так называемые доктора! Потому что то, какой он сейчас, не может быть хорошо для него. Этого не может быть. Это не может продолжаться. Я не позволю этому продолжаться, черт возьми! Брайан обнимает меня одной рукой и издает тихий стонущий звук. Притягивает меня к себе во сне. Вот что правильно. Он тянется ко мне, даже когда не осознает, что я здесь. Ему больше ничего не надо. Так что к черту все остальное! Я так хочу знать, что случилось с Брайаном, задать ему тысячу вопросов о том, почему он сбежал и как попал сюда. Но со всем этим придется подождать. Сейчас я просто хочу, чтобы мы оба пережили эту ночь, чтобы с ним все было в порядке. А утром мы решим, что, черт возьми, делать дальше. И мы крепко держимся друг за друга, как будто тонем, и наши переплетенные тела — единственная надежда на спасение. Поэтому мы стараемся держаться. Ради выживания.