Квир-реалии

Глава двадцать шестая НЕЗАБЫВАЕМЫЙ Краткое содержание: Мальчиков занесло снегом. Озеро Кардинал. Февраль 2003 года. Брайан Когда я просыпаюсь в субботу утром, все еще темно. Темно и холодно. Я пытаюсь снова заснуть, пытаюсь перевернуться, повернуться и передвинуть подушку, но сон не приходит. Каждый раз, когда я двигаюсь, Джастин тоже двигается, но он не просыпается. Вместо этого он хмыкает, и вздыхая льнет ко мне, как белокурая ракушка. Его кожа и волосы пахнут чисто и глубоко, как какая-то фирменная новинка, которую вы только что достали из коробки. Я помню этот запах с того первого утра, еще до того, как открыл глаза. Я почувствовал его запах и ухватился за это. Хотел погрузиться в него с головой. Ожить в нем. И тоже стать новым. Затем я открыл глаза и увидел его — такого молодого и такого чертовски уязвимого, что это напугало меня до усрачки. — Какого хрена ты здесь делаешь? — Ты сказал, что я могу остаться. Верно. Я сказал, что он может остаться. Как будто я позволил бы ему уйти! Знаменитые последние слова. «Ты сказал, что я могу остаться.» И вот он здесь. Я отстраняюсь от Джастина и иду отлить. Очевидно, я не смогу снова заснуть, так что я мог бы сделать что-то конструктивное. Одеваюсь и спускаюсь вниз, где холодно, как в ебаном холодильнике. Я складываю поленья и разжигаю огонь. Затем иду на кухню и завариваю кофе. Быстрорастворимый, но это лучше, чем ничего. Странно сидеть на этом старом диване перед ревущим камином, пить кофе и ждать, когда он разгорится. Такое чувство, что я живу здесь уже около миллиона лет. Я вдруг понимаю, что буду чувствовать, когда стану стариком. Буду сидеть где-нибудь вот так, всегда просыпаясь рано, глядя на огонь, ждать, когда взойдет солнце. Ждать, когда Джастин проснется. Я решаю откопать джип. В прихожей есть лопата. Вообще-то, пара лопат. Там также есть пакетик с солью, чтобы насыпать на дорожку. Но сначала я должен найти эту чертову дорожку. Я плечом открываю заднюю дверь, настолько, чтобы выйти наружу, а затем сгребаю сугробы подальше от входа. Джип оказывается намного дальше от коттеджа, чем это казалось, когда мы застряли. Я пробираюсь к нему, погружаясь по пояс в снег и пытаясь проложить тропу своим телом и ботинками. Я ни за что, блядь, не смогу откопать джип, не доводя себя до сердечного приступа, поэтому я просто отодвигаю снег от пассажирской двери. Единственный способ, которым мы можем убраться отсюда к чертовой матери, это дождаться весны, когда чертов ледник растает! Забываю о лопате и пробираюсь к передней части коттеджа, направляясь к озеру. Сугробы особенно высоки у стены коттеджа, поэтому я сворачиваю туда, где снег тверже и плотнее. Здесь так холодно, что снег похож на бриллианты. Прикидываю, где должна быть тропинка к озеру, и следую по ней. Озеро Кардинал больше, чем кажется изнутри коттеджа, длинное и узкое, изгибающееся где-то на севере. Я направляюсь к причалу. У воды есть небольшой лодочный сарай и кухня. Это, должно быть, отличное место для вечеринки в середине лета. Там есть еще один причал прямо через озеро, и я вижу там еще один коттедж, прячущийся за деревьями. Уверен, что коттеджи окружают все это озеро, но с таким же успехом мы могли бы быть одни в этом мире, насколько я вижу какие-либо другие признаки жизни. За исключением кардиналов*. У названия этого озера есть веская причина. Кардиналы спускаются по нижним ветвям сосен, разглядывая меня. Их ярко-алые перья невозможно не заметить на фоне совершенно белого снега и темно-зеленых деревьев. — Брайан! Что ты там делаешь? Я поднимаю глаза и вижу Джастина, стоящего в дверях застекленной веранды. Он одет в спортивный костюм и машет мне рукой. Дым из трубы поднимается вверх, и я чувствую запах горящих поленьев. — Осматриваю достопримечательности, какого хрена еще? — Иди сюда! Я готовлю завтрак! Джастин улыбается мне. Затем он исчезает. Я иду по своим собственным следам обратно к кухонной двери. ***  — Что ты там делал, Брайан? — спрашивает Джастин, накладывая мне на тарелку еще бекона. Мы сидим на диване, а Джастин положил ноги мне на колени. У него всегда мерзнут ноги. — Я думал, что откопаю джип, но, блядь, это дохлый номер, — говорю я. Я ем бекон. Это очень вкусно по какой-то причине, — мы могли бы убрать снег от джипа, но даже вдвоем мы никогда не смогли бы разгрести достаточно снега, чтобы вернуться по подъездной дорожке к дороге. — Нам просто нужно будет позвонить кому-нибудь, чтобы он приехал и расчистил дорогу. Там должен быть список местных номеров или телефонная книга, — предлагает Джастин, — эй! Прогноз погоды! Джастин хватает портативное радио и включает его на полную громкость. Он нашел новостную/ток-станцию из Кливленда, которая сообщает о большой снежной буре, которая обрушивается на все Восточное побережье и распространяется далеко в Огайо. Очевидно, раз мы можем видеть это своими собственными гребаными глазами! — Дай угадаю — идет снег? — фыркаю я. Я беру еще один кусочек тоста. Вся эта работа лопатой заставила меня стать прожорливым. — Замолчи! Я слушаю! — говорит Джастин, тыча меня ногой. Он хмурится. — Может быть, нам стоит позвонить Эрлу и попросить его выкопать нас отсюда. — Зачем? Мы не планируем уезжать до утра понедельника. К тому времени, вероятно, прояснится. Джастин бросает на меня один из тех раздраженных взглядов. — Верно! — затем он встает. — Еще бекона? — Я думаю, что я достаточно наелся. Но я выпью еще немного кофе. Я протягиваю ему свою чашку и наблюдаю как он идет на кухню, напевая. Он в очень хорошем настроении для человека, застрявшего в двухкомнатной лачуге с таким отчаянным персонажем, как я. Я беру радио и ищу что-нибудь другое, кроме чертовой загородной станции. И на самом деле нахожу то, что звучит как общественный или студенческий вокзал, который не слишком пуст. Там играет джаз, так что я оставляю это включенным. Джастин возвращается с моим кофе. — Ты думаешь, мы должны распределить припасы? Я имею в виду, на случай, если мы застряли здесь. Я закатываю глаза. — Судя по весу тех продуктовых сумок, которые ты привез, еды хватит на целую гребаную армию, кроме всех банок, припасенных в кладовке. Нам хватит, — успокаиваю я его, — и если мы будем голодны, мы можем съесть одного из наших друзей на стене, — я указываю на заплесневелые примеры плохой таксидермии вдоль лестницы, — мы можем начать с сурка и двигаться дальше. Эти уродливые вещи, вероятно, пролежали на этих полках последние тридцать лет. Они уже должны быть вкусными и спелыми! — Это совершенно отвратительно! — Джастин смеется. — Делаю все, что в моих силах. Я отхлебываю кофе. Мне придется купить Эрлу кофеварку для этого места, так что следующим бедным ублюдкам, застрявшим здесь, не придется пить растворимый «Максвелл Хаус». Джастин осматривает комнату, пока я смотрю на огонь. Я принес еще дров внутрь после моего утреннего похода по снегу. Бревна на крыльце замерзли, а замерзшие дрова не горят, поэтому я оттаиваю их рядом с камином. Но у нас много дров, много еды и много смазки. Я полагаю, что мы могли бы пробыть здесь неделю без каких-либо проблем. На самом деле, было бы неплохо застрять здесь на некоторое время. Это самое умиротворяющее чувство, которое я испытывал за всю свою жизнь. Джастин открывает шкафы вдоль задней стены гостиной. Внутри несколько старых книг и журналов. И несколько старых настольных игр. Он вытаскивает их и переносит к камину. — Смотри, что я нашел! — кричит он. — «Монополия». «Игра жизни». «Парчези», — говорит Джастин, просматривая коробки. — Разве у них нет простой старой колоды карт? Или может там спрятан бильярдный стол? — говорю я. Последнее, что я хочу делать — это играть в «Игру Жизни»! — «Таинственное свидание»! Я хочу сыграть в эту игру! — заявляет Джастин. — Ты бы сделал это! — фыркаю я. — Какой из этих трахов твой «Корабль мечты»? Я указываю на изображения на коробке в стиле шестидесятых годов. Джастин выбирает парня, похожего на куклу Кена в смокинге. — Вот этот, Брайан. Он пришел, чтобы отвезти меня на выпускной бал! А потом он наклоняется и целует меня. — Ты маленький засранец, — говорю я ему, — я был там и сделал это. — Я знаю, — тихо говорит он, — спасибо. Затем Джастин возвращается к играм. — Интересно, все ли части включены? Эти игры выглядят довольно старыми, — говорит Джастин, — «Конфетная страна». Это было бы интересно Гасу. — Тебе не кажется, что он немного молод для настольных игр? — Не совсем. Он уже может передвигать фигуры по кругу. Я играл в настольные игры, когда был маленький, — Джастин хмурится, — никакого «Скрэббла». Прости, Брайан. Или «Тривиального Преследования». Мне нравится эта игра! — Игры, вероятно, такие же старые, как эти плюшевые белки. Еще не было «Тривиального Преследования» в прошлые темные века, когда я был в возрасте Гаса. — Хочешь поиграть в «Монополию»? Если все части есть? Джастин уже открывает коробку и разворачивает потрепанную доску. — Почему у меня такое чувство, что мы собираемся сыграть в каждую из этих игр, прежде чем покинем эту свалку? Включая «Таинственное Свидание»! — скорблю я. — Тебе просто не нравится проигрывать! — Ну, конечно! — фыркаю я. — Просто ПОПРОБУЙ победить меня! Мы садимся на пол, и Джастин начинает поливать меня сливками в «Монополии». Твинк — это гребаная акула. Хорошо, что он не поехал в Дартмут изучать бизнес. В мире и так достаточно бессердечных ублюдков. И я точно знаю, будучи сам одним из них. — Ты должен мне за аренду Парк-плейс, — говорит он. — Ты меня обчистил, Солнышко! — умоляю я. — Ты бы бросил бедных вдов и сирот из-за снега? Дай бедному старому педику, блядь, передохнуть! — Ты приземлился на Парк-Плейс, Брайан, — говорит он. Он безжалостен, — я хочу получить арендную плату. — А что, если ты возьмешь натурой? — говорю я. — Я могу выделить достаточно кое-чего! Джастин дьявольски ухмыляется. — Что, если бы я был натуралом? Тогда что бы ты мне предложил? — То же самое! — утверждаю я. — Мне еще ни разу не отказывал в заднице парень, натурал или гей! — Тогда почему бы нам не сделать это интересным, Брайан, — говорит он, ухмыляясь, — если я выиграю, то я возьму твою задницу. — А что я получу, если выиграю? — хмурюсь я. — То же самое. МОЮ задницу, — логично говорит он. — Это нечестно! Я могу получить ее в любое время! — Если ты этого не хочешь, тогда… — он пожимает плечами. — Похоже, я облажался, независимо от того, кто выиграет в этой игре, — решаю я. — Я предпочитаю думать об этом как о нашей общей победе, Брайан, независимо от того, кто официально выигрывает игру, — он усмехается мне снова. В этом он действительно прав. Конечно, я согласен. Что мне теперь делать? Я пролежал здесь в снегу черт знает сколько дней, а у него есть отели по всей дорогой недвижимости. Что у меня есть? Один паршивый дом на Атлантик-авеню! Джастину не потребуется много времени, чтобы полностью обчистить меня. — Ты хочешь, чтобы я спустил штаны прямо сейчас, или подождешь и сделаешь это перед аудиторией? — говорю я, когда он убирает игры. — На главном танцполе в «Вавилоне»? — Я просто пошутил, Брайан! — отвечает он. — Это была шутка, — он делает паузу, — вроде как. А потом он мерзопакостно ухмыляется. Так почему же это заставляет меня так чертовски нервничать? *** Я подбрасываю в огонь еще несколько поленьев, а Джастин смотрит в окно на озеро. — Снова идет снег. Действительно пиздец. В его голосе слышится тревога. — Дай мне посмотреть. Я стою рядом с ним у окна, держа его за руку, и мы оба выглядываем наружу. Уже почти стемнело, я даже не вижу, как далеко до причала, потому что снег так сильно заполонил все вокруг. И ветер становится все сильнее. Слышу, как он стонет у коттеджа и свистит в трубе. Джастин идет и переключает радио обратно на новостную станцию, а затем возвращается к окну и обнимает меня за талию. Мы слушаем сводки погоды. Все, блядь, отменяется, а дороги закрыты по всему Востоку. Просто везде хуево. — Я рад, что мы здесь, — говорит Джастин, — здесь тепло. И я чувствую себя в безопасности. Если бы я был в лофте совсем один, я бы, наверное, был немного напуган. — Нет, ты бы не испугался, — говорю я ему, — с тобой все было бы в порядке. И у тебя были бы все твои привычные удобства. — Может быть, — Джастин кладет голову мне на грудь, — но я был бы один. Так что я предпочел бы быть здесь. С тобой. Мы стоим и просто смотрим, как падает снег, пока не становится слишком темно, чтобы что-то разглядеть, и окно не покрывается инеем. — Вот и все, зря я пытался выкопать джип. Такими темпами нам действительно придется ждать весны, чтобы убраться отсюда к чертовой матери, — говорю я, когда мы идем готовить ужин. Джастин кладет куриные грудки в духовку и начинает готовить начинку. Он заставляет меня помешивать соус, вот, пожалуй, и все, на что я гожусь на кухне. Джастин начинает рассказывать мне о новом проекте, которым он собирается заняться. — Это для моего мультимедийного класса. Я хочу снять музыкальное видео. — Музыкальное видео? — я удивлен. — Это звучит довольно сложно. У тебя есть необходимое оборудование, чтобы сделать это? И где ты собираешься взять группу? Или собираешься использовать старую песню? — Я все еще думаю об этом, — лукаво говорит Джастин, — задание состоит в том, чтобы сделать двух — трехминутную пьесу с помощью видео. Большинство учеников в классе снимаются в рекламе либо настоящих, либо фейковых товаров, но я подумал, что музыкальное видео будет веселее. — Джастин… ты же не думаешь снять видео с «Голубой крошкой», не так ли? — морщусь я. Он толкает меня локтем. — На самом деле я не думал. Но это хорошая идея! — он поднимает брови, глядя на мое испуганное лицо. — ПОЖАЛУЙСТА, не надо! — умоляю я. — Джастин, я умоляю тебя! — А что, если бы я попросил тебя сняться в видео, ты бы подумал об этом? Я смотрю на это лицо. Эту маленькую улыбку. Что, черт возьми, я могу сказать? Поэтому я говорю: — Да, я бы в этом поучаствовал. Но только если ты попросишь меня. — Тогда я прошу! Он улыбается мне. Затем он снимает начинку с плиты и начинает раскладывать по тарелкам. Я смотрю в кухонное окно, когда слышу, как завывает ветер. Там действительно, действительно все плохо. — Я собираюсь позвонить маме, — внезапно говорит Джастин. Я вижу, что сейчас он действительно волнуется. Но все, что он слышит, как на домашнем телефоне, так и на сотовом — быстрый сигнал «занято». Он пытается снова примерно через десять минут, и все то же самое. Затем он пытается позвонить Эммету и тоже получает сигнал «занято». — Джастин, — я беру телефон у него из рук и кладу его, — телефонные линии, вероятно, перегружены из-за шторма. Давай поедим, а потом ты сможешь попробовать еще раз позже. Ладно? Он кивает. — Хорошо. Но он отворачивается от меня. — Эй! — я поворачиваю Джастина, чтобы посмотрел на меня. — Не волнуйся об этом, черт возьми. Это приказ. МЫ застряли посреди дикой природы, помнишь? — Думаю, ты прав, — говорит Джастин. Он открывает духовку и проверяет курицу, чтобы убедиться, что она готова, — хочешь соус для барбекю? Или масло? — Я думаю, что у меня все будет натурально, — решаю я. Джастин всегда берет превосходную куриную грудку и намазывает ее всем, что он сможет найти — маслом, соусом для барбекю, медом, соусом сатай, чем угодно. В один из дней он проснется, и ему будет слишком поздно идти в спортзал, потому что он не сможет протиснуться в дверь! Джастин кладет мне на тарелку самый большой кусок курицы вместе с начинкой из коробки. Обычно мне не нравится такая еда быстрого приготовления, но пахнет она нормально. Думаю, что Джастин немного приправил ее. — Подливку? — Подливку? Ты ведь шутишь, да? Так вот что я размешивал. Это из маленького пакетика. Добавьте воду и нанесите прямо на свое нутро! — Давай, Брайан! Ты же не хочешь, чтобы твоя еда была сухой, не так ли? — говорит он. — Твоя еда никогда не бывает сухой, Джастин, — я улыбаюсь ему, но он выглядит разочарованным. Ненавижу, когда он разочарованный, — хорошо, немного. И Я ИМЕЮ В ВИДУ немного! Он поливает немного подливки на курицу и начинку. Затем мы выносим еду в гостиную. — Эта начинка довольно вкусная, — говорит Джастин с набитым ртом. — Не забудь о МОЕМ вкладе в подливку! Джастин закатывает глаза. — Отличная работа, Брайан. — Важны мелочи, — настаиваю я. Но, учитывая, что мы застряли здесь без широкого выбора, Джастин проделал отличную работу с обедом. И он прав — начинка-из-коробки совсем не плоха. Конечно, полная перегрузка углеводами, но мне это может понадобиться, если завтра мне придется вытаскивать нас отсюда. — Просто из любопытства, какова на самом деле ситуация с продовольствием? — спрашиваю я. Я не хочу казаться обеспокоенным, но Джастин сам делал покупки до того, как мы приехали сюда. — Ну, — говорит он, хмурясь, — я рассчитывал, что мы пробудем здесь три ночи. Мы ели ригатони в последний раз вечером и доели остатки на обед. У нас есть цыпленок на сегодня. И у меня осталось достаточно говяжьего фарша после мясного соуса, чтобы приготовить гамбургеры на воскресенье. Салат почти закончился, но нам хватит на завтрак. Яйца с беконом и хлеб для тостов. Есть кое-какие мелочи в морозилке Эрла, и банки с супом и овощами в шкафу. Но на этом все и заканчивается. — Может быть, если мы закажем пиццу, они расчистят подъездную дорожку, чтобы доставить ее! — предлагаю я. Но я начинаю задаваться вопросом, как надолго мы действительно можем застрять в этом месте, прежде чем у нас серьезно закончится еда. Джастин думает о том же самом. Он не берет второй кусок курицы. — Давай, Джастин, ты можешь это съесть, — говорю я ему, — тогда мы не будем ссориться из-за этого, как собаки, на следующей неделе, после того как съедим нашу последнюю замороженную картошку фри! — Ты идиот! — говорит он, собирая тарелки. — Я знал, что это превратится в повторное посещение вечеринки Доннера! — кричу я ему вслед. — Заткнись! — кричит он из кухни, — я единственный, кто собирается съесть ТЕБЯ! Брайан, я пойду снова попробую позвонить маме. Через минуту Джастин возвращается. — Все тот же забавный сигнал «занято». — А как насчет того, чтобы попытаться позвонить Эрлу? По крайней мере, мы будем знать, что можем до кого-то достучаться. Джастин пытается дозвониться по мобильному, но вообще не может подключиться. Затем он набирает номер с телефона на кухне. Он звонит, но никто не берет трубку. Он пытается еще раз через несколько минут и получает то же самое. — Я звонил в дом Эрла, но не могу поверить, что в разгар этой метели никого нет дома! — Может быть, Эрл и его жена тоже где-то застряли? — Я об этом не подумал. Джастин решает пока прекратить звонить и садится рядом со мной на диван. — Итак, что ты скажешь, Солнышко? Лучшие два из трех на «Таинственном свидании»? Или в «Страну Конфет»?» — спрашиваю я. — Больше никаких настольных игр, Брайан. Мы должны приберечь немного веселья на завтра! — смеется он. — Как насчет музыки? Позволь мне выбрать! Джастин вскакивает и включает старый проигрыватель. — Никакой Стрейзанд! Это мое единственное правило, — напоминаю я ему. — Я расскажу об этом Эммету, Брайан, и он выгонит тебя из «Пидорского клуба» — Для этого уже слишком поздно. Эммет очень хорошо знает мои чувства по этому поводу. Кроме того, я был изгнан из «Пидорского клуба» Эммета давным-давно, когда отказался поклоняться Шер! — Да, Шер — это натяжка, — признается Джастин, — я думаю, что даже мне, возможно, придется подвести черту под Шер! И что вместо этого? Он ставит пластинку на проигрыватель, и из динамиков доносится шелковистый голос Ната Кинга Коула. — Вот это уже гораздо больше похоже на правду! — улыбаюсь я. — Я знал, что ты это скажешь, — мурлычет он, прижимаясь ко мне на диване. У него горячие губы. И влажные. Очень влажные. У Джастина красивый, большой рот, и я имею в виду не только для разговоров и еды. Мы долго целуемся. Просто целуемся. На мой взгляд, поцелуи сильно недооцениваются как сексуальный акт. Некоторые парни вообще не любят целоваться. Они хотят сразу перейти к траху. Я никогда не был таким. Вы точно узнаете, как парень собирается трахаться, поцеловав его. И поцелуи раздувают пламя, если вы понимаете, что я имею в виду. И плывет над нашими головами: «Незабываемый, вот кто ты такой, Незабываемый, Хоть близко, хоть далеко. Как песня любви, которая льнет ко мне, Как мысль о тебе действует на меня. Никогда раньше Был ли кто-то больше… Незабываемый, Во всех отношениях, И навсегда больше Вот так ты и останешься. Вот почему это невероятно Что кто-то такой незабываемый Думаю, что я Тоже незабываем.» Когда-то давным-давно мы с Джастином установили эти дурацкие «Правила» на танцполе «Вавилона», когда одно из них было о том, чтобы больше никого не целовать. Это было важно для Джастина, потому что он считает поцелуи гораздо более интимными, чем трах. И это во многом так. Речь идет о том, чтобы признать другого человека, посмотреть в его глаза, разделяя его дыхание. В наши дни, когда вы не можете поделиться своей спермой друг с другом, когда вы не можете трахаться без латекса, засунуть свой язык кому-то в рот, заставляя его засунуть свой вам, имеет реальное значение. Джастин так думает, и я тоже так думаю. С тех пор мы оба нарушили это особое «Правило». Я знаю, что Джастин нарушил его по крайней мере один раз с одним парнем на вечеринке. Может быть, и с этим парнем Уэйдом тоже, и, возможно, с другими. И я, конечно, сам его сломал. С Роном. С Джимми. С Дорианом. Я признаю это. Но это в прошлом. Я это чувствую. Джастин стирает все остальное. И все остальные. «Это очень ясно Наша любовь здесь, чтобы остаться. Не в течение года, Навсегда, а не на один день. Радио и телефон И фильмы, которые мы знаем Может быть, это просто мимолетные фантазии И со временем могут уйти… Но, о, моя дорогая, Наша любовь здесь, чтобы остаться. Со временем Скалистые горы могут рухнуть, Гибралтар может рухнуть, Они всего лишь сделаны из глины. Но наша любовь здесь, чтобы остаться.» Я стягиваю джинсы, и Джастин сбрасывает свои спортивные штаны. Он опускается к моему члену и поглощает его. Да! Джастин может сосать член лучше всех. Конечно, у него был фантастический учитель, но обучение — это еще не все. Для этого тоже нужен талант. У меня были тысячи минетов, но никто не может заставить меня чувствовать себя так, как он. Я видел, как он заставлял парней слабеть в коленях своим ртом. Но мой член был первым у него во рту, точно так же, как мой член был первым у него в заднице. Это не должно вызывать у меня самодовольства, но это так. Ладно, я такой тщеславный. Притяжательный. Это глупо, я знаю. Но от этого становится еще жарче. И я первый парень, которого он поцеловал. По крайней мере, я думаю, что я первый парень, которого он поцеловал. Не то чтобы это имело значение — это не имеет значения. Но мне нравится быть Первым, даже если я знаю, что никогда не буду Единственным. Я закрываю глаза в экстазе. Это так, блядь, идеально, как только может быть. До тех пор… — Брайан, — шепчет он, — я хочу получить свой приз. — Хм? Я открываю глаза. Джастин гладит свой член. Он не самый длинный в мире, но толстый, с большой круглой головкой. Впервые увидев его, я подумал: «Какой большой член для такого маленького ребенка!» Но Джастин определенно вырос в этом. Джастин вырос во всем. — Мой приз, — бормочет он, — я выиграл в «Монополию». А теперь я хочу получить плату по нашему пари. Я сглатываю. — Какое пари? — глупо говорю я. Да, ЭТО пари. Я не настолько стар и забывчив. По крайней мере, пока. Я чувствую, как струйка пота стекает по моей шее сзади. Семя панической атаки. — Твоя задница, Брайан, — он усмехается. У него в руке уже презерватив. И он раскатывает его по своему чрезвычайно твердому члену. Затем он берет тюбик со смазкой, — я думаю, что мне понадобится много этого. ОЧЕНЬ МНОГО! — Эм, Джастин… — начинаю говорить я, — я… ах… Я немного приподнимаюсь. Внезапно в комнате становится очень жарко. И очень тесно. Я чувствую, как моя задница плотно сжимается. Очень плотно. — Я собираюсь выебать из тебя все дерьмо, малыш! — весело говорит Джастин. — И ты не можешь убежать. Потому что ты там, где я хочу тебя. И я собираюсь проделать свой «Порочный путь» с твоей задницей! Прямо сейчас! *Птица-кардинал, Виргинский кардинал, Виргинский соловей, Северный кардинал или Красный кардинал — яркоокрашенная зябликоподобная певчая птица, живущая в Америке. Откуда пошло название понятно по её внешности — такие яркие оттенки красного характерны именно для одеяний кардиналов Римско-католической церкви, которые носят отличительные красные одежды и головные уборы. В семи штатах США избрана официальным символом.