Темные небеса

Тяньлун досадовал сам на себя, что так проштрафился с кабаном. Должен же был догадаться, все логично ведь. Хорошо, что Курай не из этих воспитанных омежек, от которых не добьешься, чего они на самом деле хотят. Он летел обратно в столицу, размышляя о прекрасно проведенной ночи, и эта мысль вдруг пронзила его и заворожила. Ведь Курай этим и отличается — он не выслуживается и не стелется, не пытается флиртовать или понравиться. Воспринимает Тяньлуна не как важного сановника, аристократа и властителя, а как равного себе. С Кураем он точно знает, что это по взаимному согласию, что нравится ему, что они оба хорошо проводят время. Паук ни о чем его не просил — ну, разве что сообщать о визитах, — он ведет свою жизнь как привык, и не подстраивается под Тяньлуна. К тому же, он может за себя постоять, поскольку смертельно опасен в любой момент и абсолютно непредсказуем, а кроме того просто дьявольски красив, что сильно притупляет внимание любого противника. Тяньлун улыбался своим мыслям и старался не дать желанию вновь завладеть разумом: с него сталось бы повернуть обратно только ради того, чтобы взять Курая еще раз. Служебные обязанности немного отвлекали, переключая его внимание. Тяньлун старался ничего не упускать, но Курай и здесь пробирался в его мысли, распаляя желание. Наблюдая за сексуальными танцами омег-змей в Кандии, дракон вспоминал, как утром после бурной ночи они с Кураем испытывали пробку. Получалось не очень, потому что после вторжения Тяньлуна и мощной сцепки пауку требовался размер побольше. Без лишнего смущения Курай позволил ему хозяйничать, и дракон, удерживая навершие пробки пальцами, еле сдерживался, чтобы не выдрать ее зубами и вылизать все набежавшее масло до последней капли. Прежде он презирал подобные игры, считая их унизительными, а теперь... Может, просто дорос наконец-то. В следующий раз Тяньлун подготовился к их встрече лучше. Курай не слишком любил готовую еду, но с ее получением успешно справлялся по необходимости, привлекая деревенских. Дракон ограничился хорошим вином к столу, но в подарок своему красивому пауку набрал всяких средств для волос от того же аптекаря, что готовил косметику для императорской семьи. Памятуя о провале с кабаном, в этот раз он решил действовать наверняка и по пути к горам отловил живьем демона-ящера с мощной броней: Курай говорил, что хотел защиту посерьезнее. Однако… — Я не буду это в себя принимать. — А с этим что не так? — Тяньлун нахмурился. — Он живой. Броня надежная, не хуже моей. — Он старый и страшный. Вонючее слюнотечение скорее всего прицепится тоже, придется купировать. Мне не очень нравится посадка глаз: скорее всего, он плохо видит. Это тоже может сказаться на моих качествах, — Курай говорил совершенно спокойно, без тени недовольства разглядывая спящего в сети ящера. Это бесило больше всего, ведь паук на самом деле и не просил ничего такого. Это дракон попытался угадать и снова сел в лужу. Тяньлун выругался и одним ударом меча отсек ящеру голову. — Тогда как мясо пойдет. Ты разрешишь мне расчесать и вымыть твои волосы? Курай заметно удивился и на мгновение замер, приподняв бровь. — Вымыть… мои волосы? — Хочу принять ванну с тобой. Как Тяньлун и предполагал, в своем высокогорном храме Курай ничего подобного не держал, но использовал прекрасную купальню храма речного бога в деревне внизу. Здесь были и горячий источник, и большая чаша для мытья, и даже уютная крошечная парная, украшенная мозаичным изображением божества. Они сбросили верхнее одеяние в святилище и прошли в купальню в тонких нижних одеждах. Кожа Курая будто бы слегка мерцала под тканью, ее хотелось трогать и поглаживать постоянно. Служители заканчивали наполнять чашу горячей водой, то и дело отбивая поклоны двойнику Курая, обитавшему здесь. Тот отличался голубыми глазами, синими волосами и переливчатым смехом, носил длинную косу сложного плетения и одежду, похожую на женское платье. Он проступал как полупрозрачный силуэт сквозь свиток со священным изображением. Видеть Курая нежной феей было странно; настоящий нравился дракону намного больше. — Ты принес все это мне? — спросил оригинал, рассматривая столичные снадобья. — Да. У тебя очень красивые волосы, мне хотелось поухаживать за ними, — Тяньлун вытащил зажимы из своей прически и потянул за кончик шнура, удерживающего высокий хвост. — Какое необычное желание. Ты первый, кто говорит мне такое. — Жаль, что я не первый во всем остальном, — дракон подошел и бережно обнял его за плечи. — Речной бог тоже стал твоим гостем? — Он был первым в этой местности, и благодаря ему я быстро разобрался что к чему. Отработал технику, в некотором роде. Тяньлун сдвинул тонкую ткань с плеча Курая и поцеловал нежную кожу. Запах его масла почти не чувствовался, но его отголосков хватало, чтобы заставить дракона дрожать от желания, а все серьезные мысли прогнать прочь. — Ты… носишь пробку? — Конечно. Иначе… по ногам течет, — шепотом ответил паук, прикрывая глаза. — Я принес тебе новую. Она больше и красивее. — Опробуем ее позже, — усмехнулся Курай, полыхнув глазами. Секс во время купания был одним из любимых развлечений Тяньлуна с ранней юности, но сейчас удовольствие достигло какого-то совершенно неземного уровня. Он сел в воду, опираясь спиной о стенку чаши, усадил Курая спиной к себе на колени и долго расчесывал его длинные волосы, которые змеились в воде, будто могли двигаться самостоятельно. — Мне кажется, или они стали длиннее? — спросил Тяньлун, целуя Курая в спину чуть ниже шеи. — Я позволил им отрасти, раз тебе нравится. Это их нормальная длина, я давно не стригся, — тот отозвался очень тихо, сдерживая дрожащий голос. — М-м-м, — дракон усмехнулся, сглатывая от напряжения. Паук определенно был самым красивым омегой из всех, что он когда-либо пробовал, так что приходилось сдерживаться, чтобы не накинуться на него сразу же. Его масло постепенно вытекало в воду, заполняя помещение купальни своим волшебным запахом. Член Тяньлуна остро ощущал каждый изгиб промежности Курая, нетерпеливо вздрагивая от возбуждения. — Ты вот-вот потеряешь рассудок, дракон. Прекрати дразнить меня и себя. Курай сам с трудом дышал, но старался сохранять здравомыслие. Скорее всего, сказывалась привычка все контролировать, но Тяньлуну сейчас было не до этого. Он приподнял Курая легко, словно тот ничего не весил, и направил в него свой изнывающий от страсти член. От удовольствия будто искры рассыпались в голове, а живот свело как от туго сжатой пружины. Курай то ли громко выдохнул, то ли всхлипнул, запрокидывая голову назад, и от одного вида его напряженной шеи Тяньлун едва не обезумел. Они залили водой весь пол в купальне и расплескали из чаши добрую половину, пока не успокоили немного свою страсть. Тяньлун тяжело дышал, пытаясь взять себя в руки и не допустить сцепки, Курай же никак не мог справиться с дрожью, повиснув на любовнике полубессознательным телом. — Кажется, с тобой я на самом деле лишаюсь ума, — прошептал дракон. — И мне это нравится.