***
Тартар сам по себе представляет довольно унылое зрелище: расстилающаяся перед тобой серая земля без конца и края, практически идеально-ровная; под ногами - некое подобие зыбучего, противно-грязного песка, который при ветре, кажется, оседает на тебя всего; а над головой - что особенно неприятно - угольно-черное небо, слишком низкое, слишком давящие, слишком нереальное. Здесь нет ничего общего с Эдемом и его райскими ландшафтами; в Тартаре всегда мрачно и неуютно. Арей, впрочем, давно уже привык к подобному: за тысячелетия человек смиряется не только с этим, но окутанные туманом виды Тартара очень не любил. Особенно его ненависть касалась Тартара Нижнего, но туда, по счастью, в последнее время он не наведывался вовсе, а вот в более высоких уровнях Ада, как называли сие место лопухоиды, бывать приходилось. В последние недели две Лигул взывал к себе всех бонз мрака разом чуть ли не каждый день, и все эти первые лица канцелярий разных стран приноровились совершать ежедневный променад от зоны телепортации - недавнее изобретение параноика-Лигула - которое располагалась в метрах семисот от серого вытянутого здания - знаменитой Канцелярии Мрака - к кабинету его темнейшества. Арей тоже привык. Столы мелких сошек, ленивых и глупых, не желающих заниматься ничем кроме безделья, тянулись бесконечно долго. Мечника они не интересовали - это была обычная канцелярская серость, от которой ничего не стоило ожидать, они и мечей-то не имеют, и связей "наверху" у них нет. Совершенно ничего интересного. Арей шел быстро, особо не оглядываясь по сторонам и в других кабинетах - лишь так, краем глаза рассматривал обстановку взглядом профессионального бойца, готовый в случае чего отражать атаку. В приемной Лигула пришлось какое-то время ждать. Странное существо, целиком состоящее, кажется, из одного только жира, оказавшееся новым секретарем Лигула, отбыло сообщать ему о прибытии гостя, и Арей остановился. Чем уж горбуна не устроил его старый помощник, мечник не знал, как, увы, и не предполагал, какая это тварь теперь выполняет сии обязанности. Скорее всего, это существо водилось в глубинах Тартара, но глава русской канцелярии сколько не думал, вспомнить про это существо ничего не смог. Думал же он не особо долго - новый лигуловский секретарь мечника волновал мало. А вот подумать о загадочной ведьме стоило. Это Мефодий видел в своей новой знакомой Тане лишь обычную волшебницу со средней силой и небольшими знаниями о мире стражей, Арею же одна только встреча подопечного с ней совершенно не понравилась. В магическом мире нет случайных явлений, и если уж это девушка столкнулась с бывшим наследником, что-то здесь было нечисто. А еще ее звали Таня, и она выглядела так, как газеты описывали Гроттер: сам Арей подобными вещами не интересовался, но как та выглядит, примерно знал. Татьяна была, может, очень популярна у магов, но в мире стражей мало что значила, поэтому про нее более-менее знали лишь Лигул и Арей - Гроттер жила на его территории. Итак, это девочка была похожа на Татьяну Леопольдовну Гроттер, а еще она была причиной магических выбросов, что само по себе было странно. В этой Тане было что-то, что заставило Арея присмотреться к ней - не красота, конечно, что он там не видел? - а непонятная сила без особого окраса. У магов зачастую все прекрасно понятно: они сияют белым цветом, если принадлежат к светлым, и черным - если к темных. Есть и половинчатые, конечно, куда уж без них, но и тут цвет бледно- или грязно-серый, в зависимости от того, к какой магии больше склонен маг. У той девушки же сила была непонятного, неуловимого окраса – вроде бы ничего необычного на первый взгляд, но уж слишком большая неопределенность, слишком частые скачки от белого к черному. Такого просто не может быть у обычных магов. Пока секретарь был в кабинете своего начальника, Арей думал об этой странной девушке, не забывая оглядываться по сторонам – подозрительный Лигул просто не мог не оставить в приемной своего шпиона, особенно когда там был начальник русской канцелярии. Арей, конечно, хорошо это понимал, поэтому и искал непонятный объект в этом огромном, тёмном помещении, заполненным столами, шкафами с книгами, пыльными, старыми и совершенно бесполезными. Тут был даже небольшой фонтан, тонкой струйкой извергающий из себя что-то красное – на самом деле, конечно, это была кровь, хотя многие ошибочно полагали, что это вино. Но Арей-то знал правду. Между тем, мечнику все же удалось обнаружить наблюдателя – в одном из шкафов, между кипой непонятных книг в разных обложках – в основном выполненных из кожи – обнаружился портрет самого Лигула, который незаметно выглядывал из своего укрытия и с интересом косился на Арея. Увидев шпиона, первый клинок мрака позволил себе усмехнуться и отвернулся, делая вид, что ничего не увидел. Лигул тоже отвернулся, показывая всем своим видом, что Арей его совершенно не волнует. - Его величество ждет вас у себя в кабинете, - провозгласило существо, показываясь в приемной и возвращаясь к своим пустяковым делам. Ухмылка даже не успела сойти с лица Арея – он шагнул в кабинет «его сиятельства» все с тем же ироничным выражением, внутренне уже приготовившись к долгому и мучительному пребыванию у Лигула. За последние недели ненавистная рожа горбуна стала еще ненавистнее; учитывая, что Арея его темнейшество к себе дергало больше всех еще до того, как дело было поручено русскому отделу, горбун надеялся, что у главы московской канцелярии не выдержат нервы, и его попытаются заколоть знаменитым Ареевским мечом. Признаться честно, первый клинок мрака был близок именно к этому. Как Арей и предполагал, весь свет мрака был собран здесь, в не менее огромном, но все же более светлом помещении. Светлом настолько, насколько Лигулу позволяло его положение главы Канцелярии. Конечно, здесь присутствовал мрачный, темный антураж и излишняя помпезность, свойственная всем зданиям мрака, но окно, выходящее на ворота в Нижний Тартар, остающиеся постоянно приоткрытыми, добавляли свет. Правда, уютнее от этого не становилось. Из бонз мрака отсутствовал разве что Барбаросса, у которого было свое, не менее важное дело; все остальные расселись за огромным, с футбольное поле, столом Лигула, пустом и идеально-отполированном. Кресло каждого отличалось красотой и элегантностью, они прибыли сюда из лучших домов Европы. Во главе стола, конечно, восседал сам глава Канцелярии, и кресло под ним имело все права на то, чтобы называться троном. Пока Арей шел к своему месту, он вспомнил, как секретарь назвал Лигула – «его величество». Что ж, горбун всегда желал свою номинальную власть превратить во вполне официальную и примерить корону, но шансов у него пока не было. - Какое же новости ты принес нам, Арей? – поинтересовался Лигул, хитро разглядывая усаживающегося мечника. – Надеюсь, я не зря поручил это дело именно тебе, а не Вильгельму, просившему меня об этом. Арей прекрасно помнил, как именно Вильгельм ухмылялся больше всех, когда выбор пал на главу русской канцелярии, и явно радовался тому, что не ему поручили сию ответственную миссию. Сейчас же он постучал по столу своими грязными пальцами с обгрызенными, не менее грязными ногтями и привычно растянул губы в усмешке. Да, это был весь мрак – за внешней, напускной красотой, за этим величием скрывались подлость, низость и вся грязь этого мира. В мраке не было ничего романтичного и прекрасного, как ошибочно полагали юные авантюристы, и Арея давно уже не обманывали внешний лоск и богатство. - Можете не сомневаться, - кивнул Арей, ни на секунду не расставаясь с маской. Он шел величественно, но не медленно – лишь так, чтобы продемонстрировать свою значимость и не нарываться. Вид у главы русской канцелярии был настолько уверенный, что Вильгельм начал прощаться со своей ехидной улыбочкой. У Лигула самообладания было гораздо больше. - И что же ты сможешь поведать нам, мой милый Арей? Обращение мечника покоробило, но внешне это никак не выразилось. - Девочка, - коротко сообщил страж. – Обычная на первый взгляд девчонка, которая столкнулась к синьором-помидором на одной из улиц Лысой. На мага похожа, кольцо с собой носит, колдует даже иногда. Живет, по ее словам, там, на Горе, в доме подруги. - И зачем ты это рассказываешь? Арей оглянулся – говорил Вильгельм. Да, старина, сдаешь; стареешь и теряешь былое хладнокровие. Впрочем, это ждет всех. - Говорю же, с Мефом столкнулась, - невозмутимо продолжил Арей, поглядывая на Лигула. Горбун продолжал постукивать по столу пальцем и внимательно слушал мечника, и не думая его прерывать или торопить. Но и ему было интересно. – Вам напомнить теорему случайностей Клауса, или сами вспомните? Нет, мои дорогие господа, с ней все не так просто. Я уверен: источник – это она. У нее нет ярко выраженной ауры: она не белая, не черная, не серая – она никакая и всякая одновременно. - И на основании этого ты сделал все эти выводы? -ухмыльнулся Лигул. – Как говорят лопухоиды, для подозрений нужны более веские улики. - Ее зовут Таня. На несколько лет старше Буслаева. А еще эта девчонка рыжеволосая, зеленоглазая и худющая. Утверждать не буду, но на Гроттер очень даже похожа. Эге, Лигул, да тебе тоже интересно! Вон как глаза блестят. Что же такого в этой Тане Гроттер, что ты так реагируешь на имя этой девчонки? Или эта известная на весь мир девчонка уже успела перейти тебе дорогу? - Покажи! – и голос, голос-то. Если не прислушиваться – ничего не услышишь, но Арей слишком долго знает Лигула. Показать девочку – не проблема. Щелчок пальцев – и вот уже над столом плавает изображение Татьяны – такой, какой Арей видел ее несколько часов назад. Рыжеволосая и зеленоглазая, в стареньких джинсах и не менее растянутой футболке. Даже кольцо на пальце воспроизвести удалось – для Арея все эти безделушки магов на одно лицо, хотя иногда и встречаются интересные экземпляры. На лице – веснушки. Что так еще про Гроттер писали? Приметная родинка на носу? Так она вроде уже давно отсутствует. - Вот и пригодился наш недонаследник, - хохотнул кто-то. Лигулу не потребовалось очень много времени, чтобы внимательно рассмотреть Гроттер. Он слишком хорошо ее помнил – это лицо отпечаталось в его лице настолько четко, что он и старую столетнюю Татьяну узнал бы с легкостью. А тут от силы года два произошло. Слишком уж много крови построила эта девочка у могучего властителя Лигула, сравнявшись с Мефом по своему умению раздражать повелителя всея мрака. - Она мне нужна. Завтра. Здесь. Ну, а Арею не нужно было долго объяснять.***
Таня Москву помнила плохо – лишь с трудом припоминала родную Рублевку, где провела большую часть жизни, да привычную дорогу от дома до школы и обратно. Осталась в ее памяти еще несколько московских улиц, где ей довелось прогуливаться, и те музеи, куда она смогла попасть из-за болезни Пипы или излишней щедрости Дурневых. Остальные места в ее родном городе были ей знакомы так же, как и всем остальным жителям нашей необъятной страны, никогда не бывавшим в Москве – по картинкам. Поэтому мест, где можно было посидеть, поговорить и отведать вкуснейший пломбир, она не знала. Меф прекрасным знанием города тоже похвастаться не мог, ибо Москва настолько большой город, что досконально изучить его невозможно. Но уютные кафешки он знал хорошо: о чем-то ему рассказывал еще дядюшка, любивший оставлять на все подобные заведения исключительно отрицательные рецензии, что-то он находил сам. Были в этом списке и те кафе, которые откопали другие обладатели силы Кводнона и Даф. Именно поэтому не было ничего удивительного в том, что телепорт настраивал Буслаев. Как не случайным стало и место их прибытия – Большая Дмитровка. Меф удивленно огляделся и порадовался, что оказался не в самом здании русского отделения мрака – тринадцатый дом в последнее время слишком сильно притягивал его к себе. Таня огляделась. В этом районе она никогда не была, но почему-то четко поняла, что находится где-то в самом центре сердца России. - Мы в Москве, да? – поинтересовалась она. - Где-то в центре? Или… - Ага, - легко согласился Меф и, не вдаваясь в подробности, махнул рукой, - а вон там и кафе имеется. Пирожные там вкусные. И мороженное тоже, да. Промахнулся я чуток. Действительно, до кафе еще нужно было топать достаточно долго – три длинных, подъездов в пять, домов с магазинчиками на цокольных и первых этажах. Там на красной вывеске было напечатанной какое-то нелепое и слащавое название. Но пирожные там были вкусные, это да. - Ну что, пошли? Таня кивнула, но сначала огляделась вокруг себя, запоминая московский пейзаж. Особенно долго она вглядывалась в закрытое от чужих глаз строительными лесами здание, словно догадываясь о чем-то, но потом повернулась к Мефу и сказала совсем другое: - Неприятное какое-то местечко. Надеюсь, пирожные действительно окажутся вкусными. И, кстати… - она вдруг усмехнулся, - с умением телепортироваться у тебя явные проблемы. Надо же было так сильно промахнуться! Повезло хоть, что людей не было. Буслаев уже готов был покраснеть – какое досадное упущение: забыть про людей! А здесь частенько бывает многолюдно! Таня, видимо, решила добить своего спутника указанием его косяков и добавила: - А вот для полного лазера в телепортации ты делаешь это слишком бесшумно и эффектно. Научишь? Меф еще думал, что бы ему соврать про бесшумную телепортацию стражей, когда они дошли до кафе, то выбрали столик у окна, где открывался замечательный вид на залитую солнцем улицу. Людей было немного, однако ленивые, зевающие прохожие начали появляться на тротуаре. Буслаев все еще корил себя, пока Таня осматривалась: помещение было небольшое и довольно уютное; выкрашенные бежевой краской стеной с картинами, изображающими парусники и бескрайний океан, напоминали полотна работы Айвазовского, на полу был выложен причудливый орнамент на старорусский манер. Огромные окна, выходившие на Дмитровку, заливали помещение солнечным светом. Играла приятная и ненавязчивая музыка, и все кафе как-то настраивали на тихий, спокойный разговор. Правда, они так и не заговорили, когда к ним подошла приятная девушка в юбке достаточной длины и голубоватый блузке с красивым орнаментом. Хозяин данного заведения не стремился привлечь посетителей излишними вырезами и декольте – это тоже притягивало. Девушка попыталась было привлечь внимание Мефу, слишком приторно и слащавое улыбаясь, но Буслаев обратил на него ни малейшего внимания. Девушка быстро отстала и улыбалась уже более приветливо и в основном Тане. Гроттер даже разглядела на ее пальце ободок обручального кольца и поняла, что предыдущая сцена была издержками профессии. Но в душе все равно что-то всколыхнулось, стоило вспомнить ту улыбку. Поэтому девушка спокойно приняла меню из рук официантки и открыла его на первой же странице. - Эй, - позвала Таня Мефа. – Ты что будешь? - Шоколадно-банановое мне, - невозмутимо ответил Буслаев, не глядя в меню, и, поймав недоуменно взгляд, пояснил, - вкусное оно у них тут, знаешь ли. Таня мудрить не стала и взяла обычный пломбир с орехами и шоколадной крошкой, потом повернулась к Буслаеву. - Ну… расскажи о себе, что ли. Про Улю расскажи. Что же, у них тут обоих были готовы липовые истории, в которые никто все равно не поверил бы: здесь уже все было ясно.