Симбиоз

Два года назад Дворец Мамона был честным синонимом слова «слишком». Слишком большой для им же отвоёванной территории. Слишком броский. Слишком золотой. Слишком отличающийся своей архитектурой ото всех строений на Небесах и в Аду. Он сочетал в себе слишком много стилей самых разных эпох, а оттого казался несколько нелепым, по крайней мере, так решила Вики, впервые оказавшись здесь. Ей тогда было совершенно невдомек, откуда в Аду столько золота и как демоны до сих пор не позарились на него, учитывая тот факт, что никакой стражи у Мамона не было, а стащить пару-тройку золотых наконечников с ворот или несколько позолоченных скульптур не составляло должного труда. И, конечно, ей здесь совершенно не понравилось — хотелось приглушить этот сумасшедший гротеск, напомнить хозяину, что его территория всецело принадлежит Аду, тёмному, кровавому, пугающему... его дворец кричал на всю Преисподнюю о своём роскошном существовании, и это совершенно не было присуще здешней атмосфере. Однако чем чаще Мими приглашала Вики во владения своего отца, тем крепче Непризнанная привязывалась к этому сумасшедшему месту. Отведённая для неё спальня больше не казалась верхом безвкусицы, от количества золота уже не рябило в глазах, и даже этот жуткий камин, отделанный мерцающими черепами, стал источать уют, а не ужас. Перед ним они и собрались сегодняшним вечером, неспешно потягивая глифт и обсуждая насущные проблемы. Почему-то Мамон категорически отказывался вести какие-либо переговоры в Цитадели, предпочитая выражать свое мнение исключительно в стенах своего дворца и с минимальным количеством слушателей. — Я все же полагаю, что Небеса ждёт некий раскол. Ад, разумеется, тоже. Вопрос лишь в том, — Мамон сделал глоток обжигающего напитка и взглянул на встревоженных девушек из-под густых бровей, — как это отразится на Земле. Я не совсем представляю себе этот мир в подчинении Мальбонте. Как раздосадованный ребёнок, он может сломать игрушку Шепфа и на её месте оставить выжженное пепелище. А может... хм, ну, не знаю, соорудить свою игрушку? Только красивее, больше, пестрее. Я не сталкивался с Мальбонте, но могу лишь предположить, что он понятия не имеет, что делать с людьми. Все мирское для него — непостижимая головоломка. Он жил среди высших существ, самых высших в небесной иерархии, даже во время своего заточения. Мими недовольно вздохнула, вытягивая длинные ноги на колени Вики. Девушки устроились на роскошном диване в гостиной дворца, в то время как Мамон сидел в кресле, со смесью задумчивости и досады следя за плавным танцем адского пламени. Вики наблюдала за его чётким профилем, не желая упустить ни единого слова. Мамон был грациозен даже в своём молчании, он устрашал и располагал к себе, его цепкий взгляд отталкивал и манил, а многочисленные украшения на нем смотрелись броско и элегантно. Истинный демон, он сочетал в себе несколько личностей, и все из них отлично гармонировали друг с другом. Спокойный и эксцентричный, опасный и миролюбивый —  ты никогда не узнаешь, с каким Мамоном сегодня тебе суждено столкнуться. Одно в нем оставалось неизменным — его энергия, мгновенно располагающая к себе. Демон взглянул на дочь с недоумением. Его золотистые глаза, обрамленные густой чёрной подводкой, в подозрении сощурились. — Вы с чем-то не согласны, юная леди? — Какое нам дело до людей, папа? — Мими вскинула бровь. Вики усмехнулась, посмотрев на подругу, а затем перевела взгляд на Мамона. Отец и дочь совершенно не были похожи друг на друга. Она — миниатюрная, утонченная, мрачная. Он — олицетворение своего дворца, величественный, с ног до головы одетый в золото, независимый, эксцентричный. Его выделяющаяся внешность, пёстрые одежды... очевидно, все свои черты Мими унаследовала от неизвестной матери. Ах, как хотелось бы с ней познакомиться! Вики поджала губы, понимая, что этого никогда не произойдёт, и снова вслушалась в беззлобную перепалку демонов. — Мы связаны с людьми, хочешь ты этого или нет. Грешники Ада в большинстве своём люди, а что будет, если демоны останутся без работы? К тому же, Мими, ты ведь без ума от мирских удовольствий. Театр, пища, люксовая одежда... — Переживу, — девушка фыркнула. — А ты что об этом думаешь, Вики? Непризнанная прижалась губами к тонкому стеклу бокала и вперила взгляд в дрожащее оранжевое пламя. — Мне не по себе от ваших разговоров, — честно ответила она. — Всё, что связано с Мальбонте — не более чем слухи. Я не верю, что он набирает армию для восстания, но даже если и набирает... что он сделает? Кто вообще может противостоять Шепфа? Прости, Мамон, я не поддерживаю твои теории. Демон улыбнулся, обнажив золотые коронки. — Всё в порядке, дорогая. Мы лишь оцениваем вероятные события. Разумеется, победить Шепфа невозможно, и мы все это понимаем. Но углубиться в психологию, распознать его мотивы... это ведь глубоко травмированный человек. Всегда интересно узнать, что в его голове. — Или в штанах, — Мими поиграла бровями, Мамон расхохотался, а Вики недовольно фыркнула. — Ладно, я пойду, подолью нам ещё глифта. Девушка удалилась, подхватив пустые бокалы, и в этот момент демон встал с кресла и подошёл к дивану, чтобы сесть рядом с Вики. — Война неизбежна, и ты об этом прекрасно знаешь, — твёрдо сказал Мамон, приобнимая Непризнанную за плечи. — Несколько дней назад пропали ещё два демона. Сатана не планирует этим заниматься. Никто не хочет верить в возрастающее могущество Мальбонте. Сейчас мы сидим перед камином и пьём глифт, а завтра тебя или меня может не стать. Пойми, Вики, силен не тот, кто безоговорочно верит в свою победу, а тот, кто не исключает своего поражения. В воздухе повисла тяжёлая тишина. Вики теснее прижалась к боку Мамона и на секунду прикрыла глаза. Всё катится в сплошную черную бездну... он совершенно прав. — Ты знаешь, почему из тысячи предполагаемых апокалипсисов я выбрал именно этот? Связанный с Землёй? Посмотрев на отца Мими, девушка вопросительно покачала головой. — Я знаю, что там остался твой отец. И знаю, как он тебе дорог. Милая моя девочка, тебе лучше в ближайшие дни навестить его... Этого она не ожидала. Слова об отце оглушили её, заперли в безвоздушном пространстве, а затем подожгли. Вики задержала дыхание, не находя слов, чтобы ответить Мамону. Разговоры об отце, о самом родном человеке, были для неё строжайшим табу, она прятала память о нем, как самое дорогое сокровище, как единственное сокровище, и каждый, кто покушался на него, обрекал себя на верную гибель. Конечно, Вики не смела даже нагрубить Мамону, а оттого подавляемая ярость быстро переросла в ненавистную жгучую боль. С трудом сглотнув, девушка отвернулась. — Я верю, что мне не придётся этого делать, — прошептала она. — Но если... если это... Голос предательски задрожал, не дав закончить фразу. Вики накрыла лицо руками — ей нельзя даже думать об этом. Отец, который остался на Земле оплакивать её кончину, был намного ближе для неё, чем мать, которую Вики видит изо дня в день на Небесах. Тоска о нем — территория запретная. Ступишь на неё, и тебя накроет с головой удушающей болью, из которой не выбраться, от которой почти не спастись. — Ох, дорогая моя, милая Вики, — Мамон крепче сжал плечи поникшей Непризнанной. — Я не представляю природу ваших человеческих чувств и могу лишь предположить, как это... трагично. Но как бы сентиментально это ни звучало, ты не одна. И я сейчас не о Ребекке — уж прости, милая, но этой эгоистке на тебя плевать. Я говорю о Мими, о себе, в конце концов, ты ведь стала мне как дочь. Никто не заменит тебе родного отца, но как насчёт очаровательного, харизматичного и к тому же очень скромного демона, который, между прочим, никогда не запретит тебе... ну, что там запрещают на Земле? Участвовать в оргиях, курить травку, воровать и отрубать головы последним ублюдкам? Пожалуйста, дорогая! Главное, не забудь предохраняться и обо всем рассказывать мне, чтобы нам было над чем посмеяться такими же вечерами, как этот. Вики хрипло расхохоталась, в глазах заблестели слезы. Шмыгнув носом, она опустила лоб на плечо Мамона и пробормотала, все ещё посмеиваясь: — Спасибо. Мне определённо стало легче. — Близится война, — повторил он, и сердце снова болезненно сжалось. — Не горюй о тех, кого уже не вернуть, они не придадут тебе сил. Держись тех, кто рядом, тех, кому ты веришь и кто верит тебе, ведь только так в самом непроглядном мраке ты сможешь найти дверь и впустить в этот мир свет. Нахмурившись, Вики повернула голову в сторону демона, но в этот момент за спиной зазвенели бокалы, а следом — весёлый хохот Мими. Она обошла диван и плюхнулась между отцом и подругой, протягивая им напитки. — Глифт почти закончился, так что я смешала его с водкой! — пролепетала девушка, вознося бокал в воздух. — Ты прав как никогда, папочка, я не готова отказываться от мирских удовольствий.

***

Воспоминание ожило чуждыми ей моментами. Это было так давно... и будто бы вовсе не с ней. Как прочитанный отрывок из книги, как просмотренная сцена из фильма, где герои, которых она увидела впервые, проживали свою жизнь — ненастоящую и вовсе ей не принадлежащую. Почему она вспомнила об этом лишь тогда, когда увидела кольцо? Почему не вспоминала Мамона раньше, не думала о том, каким замечательным был этот демон и каким ужасным был его дворец? Так странно... память о прошлом жива, а чувств, связанных с ней, нет. Голова у Вики закружилась, и она вцепилась рукой во что-то крепкое, не отрывая взгляда от узоров выжженного на пальце кольца. Этих воспоминаний было недостаточно, чтобы объяснить причину, по которой Мамон передал ей портал. Кого угодно можно назвать своей дочерью, более того, под влиянием глифта, но отдать такой артефакт... это должен быть кто-то значительно серьёзнее лучшей подруги его дочери, к тому же, Непризнанной, пусть и родственницы «великой и ужасной» Ребекки Уокер. Или Мамон знал что-то, чего не знала Вики? Чего не знал, быть может, никто? И что предстоит узнать ей? Слишком... это уже слишком... — Вы в порядке? Когда глубокий бархатный голос ворвался в её подсознание, она не сразу поняла, где находится. Пальцы вцепились в чью-то руку — этого трудно было не почувствовать. Вики несколько раз моргнула, отгоняя туман, и, не поднимая голову, пробормотала: — Мне нужно присесть. Просьбу выполнили мгновенно и неукоснительно. Её отвели куда-то в сторону и, слегка надавив на плечи ладонями, усадили на стул. Тело дрожало, воспоминания, как бабочки с опаленными крыльями, порхали перед глазами и растворялись в воздухе, подобно пеплу. Не отрывая взгляда от узора на безымянном пальце, Вики едва ли осознавала окружающую её реальность. И лишь энергия, тёмная, обволакивающая, чужая, не позволяла ей забыть, где она находится. Поразительно, но даже чувствуя такую непосредственную близость к Люциферу, теперь посвящённому в её тайну, в тайну Мамона, Вики не чувствовала исходящей от дьявола опасности... быть может, изумление притупило страх... но так странно... ощущения совсем иные. Колени от ужаса трясутся, когда Мальбонте нарушает дистанцию, а здесь... она подняла затуманенный взгляд, протягивая к Люциферу дрожащую руку, но останавила её всего в нескольких дюймах от широкой мужской груди. Дьявол возвышался над ней, как суровая тень, поглощающая её, проникающая в её глубины своей непомерной силой. Он хмурился, глядя на маленькую бледную ладонь девушки с тонкими длинными пальцами — она застыла в воздухе, напоминая руку античной статуэтки изящной богини, Венеры Каллипиги, и сама Виктория была будто высечена из мрамора, точно она и есть богиня, ожившая богиня из древних мифов. Ему пришлось прочистить горло и отвести взгляд, а ей опустить голову, чтобы разорвать эту тонкую разрушающую связь, зачем-то образовавшуюся между ними. — Откуда оно взялось... — медленно приходя в себя, пробормотала Вики. — Мамон погиб больше года назад... и как вы узнали о нем? — она посмотрела на Люцифера так, словно увидела его впервые, и мурашки атаковали все её застывшее в ужасе тело. — Я почувствовал его, как только увидел вас впервые в вашем замке, — коротко ответил Люцифер. Он вдумчиво вглядывался в её лицо, будто пытаясь прочесть эмоции, понять, поддельный её шок или настоящий. — Теперь вы понимаете, для чего мне ваша монета? Зачем я заманивал вас в Ад? Я хотел убедиться, что это оно. Что оно теперь по какой-то гребаной причине принадлежит вам. — И теперь... — голос предательски дрогнул. — Теперь, убедившись, что вы потребуете от меня? Когда шок отступил, реальность цепкими лапами схватила её за плечи и хорошенько встряхнула, заставив увидеть полную картину происходящего. Сам Повелитель Ада узнал о портале, о котором ей самой ещё предстоит узнать — так просто он её не отпустит. Но что он сделает? И было бы лучше, если бы о нем узнал Мальбонте? Откуда вообще у Люцифера информация о портале... неужели Мамон сам ему об этом рассказал? Значит ли это то, что они были близки? Теряясь в вопросах и удушающих предположениях, она не заметила, как Люцифер склонился над ней. Непозволительно близко. «Он потребует предоставить полный доступ к кольцу... сделает все, чтобы его демоны вернулись на Небеса... будь я на его месте, я поступила бы так же», — решила Вики, неотрывно глядя в его глаза. Вопрос лишь в том, что делать с этим требованием. Как выбираться из очередной ловушки, в которую её не по своей воле загнали? Но Люцифер посмел её удивить. — Ничего, — внезапно ответил он, и это слово, одно короткое слово, произнесенное глубоким и тихим голосом, сжало её маленькое израненное сердце в свинцовых тисках. Вики забыла как дышать, найдя в себе силы лишь на то, чтобы недоуменно покачать головой, а он продолжил нести чушь, эту совершенно неправдоподобную в нынешних реалиях чушь: — Мне ничего от вас не нужно. Но если все вокруг действительно правы насчёт вас, я надеюсь, вы будете достаточно благоразумны, чтобы не сообщать об этой находке своему супругу. Мысль едва успела сформироваться в голове, когда Вики подскочила со стула и почти вплотную встала к Дьяволу, сощурившись и плотно сжав губы. — Ложь, какая глупая ложь, — прошипела она, не узнавая свой голос, не узнавая свою импульсивность и ощущения, захлестнувшие её в такой близости к нему. — Такой артефакт всего в дюйме от вас, и вы меня отпускаете? Вы же казались таким счастливым, когда его обнаружили! А как же ваш вопрос? Почему Мамон нашёл во мне союзника? Как же тысячи других вопросов? Угрозы, шантаж? Вы ничего обо мне не знаете, а я ничего не знаю о вас, так что это потрясающий шанс предстать передо мной эталоном добродетели и отпустить меня, но мы оба знаем, что придёт время, и вы припрёте меня к стенке, ведь это кольцо понадобится вам, как никогда. Так что давайте не будем тратить время на этот цирк и сразу же перейдём к условиям. Меня, знаете ли, муж дома ждёт. Дыхание у Люцифера сбилось. Только сейчас, выпалив это, Вики осознала, что стоит вплотную к нему, её грудь соприкасается с его, их дыхание смешалось, а взгляды приковались друг к другу будто бы намертво, будто нужны титанические усилия, чтобы этот зрительный контакт разорвать. И он делает это, отворачиваясь, стискивая зубы так сильно, что она слышит их угрожающий скрежет. — Это кольцо нужно не мне, Виктория, — Люцифер снова повернул голову к ней, создавая очередной убийственный зрительный контакт. — Оно нужно вам. Ей понадобилась секунда, чтобы составить в голове пугающее предположение и озвучить его осевшим голосом: — Мамон... рассказал вам что-то об этом кольце? Я не думала, что вы могли быть близки... он никогда не говорил о вас. Люцифер выглядел растерянным, его словно застали врасплох, и когда он отвернулся, чтобы направиться к двери, догадки Вики подтвердились. Она пошла за ним, но замерла, когда он распахнул дверь и кивнул ей на выход. — Вашего иглера отпустят, но сотрут ему память о пребывании здесь. Ах, да, — Люцифер сунул руку в карман мундира и достал оттуда её монету. Плечи Вики расслабились, с губ слетел облегчённый вздох. — Можете забрать её. Интересная вещица. — Значит, вы выставляете меня? — она подошла ближе — стук её каблуков эхом отбивался от стен одинокого замка. — С этим кольцом позволяете мне вернуться на Небеса, к Мальбонте? И вам совершенно плевать на судьбу демонов, отбывающих наказание в Ниссе и Агроне? Вы совсем не боитесь моей осведомлённости? — Напротив, я уже сказал вам все, что должен был, и даже больше. А что делать с этой информацией — решать вам. — Информацией? Да вы ни слова мне не сказали, кроме, конечно же, попыток послать меня к черту! Воздух между ними заискрился смешавшейся энергией. Люцифер наклонился к ней так близко, что его дыхание опалило кожу её щеки, и она прикрыла глаза, напрягшись всем телом, когда он прошептал ей на ухо: — На вашем месте я бы поспешил как можно скорее вернуться на Небеса. Сдаётся мне, ваш супруг не обрадуется, если не застанет вас в замке. Она замерла, уставившись остекленевшим взглядом в пространство перед собой. Сработал недавно выработанный инстинкт, страх сжал горло, сердце заколотилось. Но первый порыв бежать разбился об осознание того, что она в ловушке. Вики сделала глубокий вдох, непроизвольно запоминая нотки его парфюма, и крепко зажмурилась. Он прав. Он совершенно прав. Она разберётся с этим чертовым кольцом позже. — Верните мою монету, — прошипела она, выставляя ладонь вперёд, но вдруг ахнула, не заметив на безымянном пальце узора. — Куда оно пропало? Оно исчезло! — Оно вернётся, когда вы будете в нем нуждаться. Заберите свою монету и покиньте уже, наконец, мой замок. Вики повернулась к Люциферу и резко выхватила из его рук протянутую монету. Облегчение обволокло душу, стало легче дышать. В это же мгновение кто-то позвал её, и, подойдя к дверному проему, она заметила иглера Мальбонте, что замер на ступеньках, сверля хозяйку отрешенным взглядом. Демоны стояли за его спиной, нахально ухмыляясь, и Вики предположила, что, вероятнее всего, эти мерзавцы проводят их до портала. А это значит, что Люцифер не солгал, и из памяти иглера действительно сотрут эпизод с пребыванием в Аду. «Быть может, я смогу попросить их и мне стереть память?» — с тоской подумала она, спускаясь по бесконечным ступенькам. На Люцифера Вики так и не обернулась. Его взгляда, обжигающего её спину, было достаточно.