Let desire set the course to take/Пусть желание установит курс, по которому следует идти

Несколько дней проходят в потоке онлайн-встреч, конференций и интервью. Сроки просто смехотворны, и Кларк благодарна Лексе за помощь, будь то помощь с ее статьями или помощь развеяться. Она встает под душ в около двух часов ночи, почти стонет от облегчения, когда горячая вода льется ей на спину, и на самом деле стонет, когда чувствует, как руки Лексы медленно потирают ее напряженные мышцы. Это странное зрелище - быть голым под струями воды, в то время как Лекса выглядит полностью одетой и, ну, сухой. Кларк замечает крошечные изменения, очень медленное раскрытие еще нескольких деталей о Лексе. Складка на ботинке, легкий контур ремня и тот факт, что воротник ее рубашки расстегнут ниже того места, где должны быть ключицы. - Я нахожу очень несправедливым, что ты видишь все это, - Кларк медленно скользит руками по своему телу, - но я не могу больше видеть тебя. Глаза Лексы следят за движениями Кларк, и она явно меньше сосредоточена на словах Кларк, а больше на ее мягких бедрах. Тогда кажется совершенно подсознательным, что она начинает закатывать свой туманный рукав, и челюсть Кларк отвисает, когда призрачная ткань действительно движется вверх. Лекса выглядит такой же удивленной, уставившись на собственное голое предплечье, как будто не видела его сто лет. Она закатывает рукав повыше, и там ее рука заметно размыта, менее бледна, как будто там не хватает каких-то частей. Кларк задается вопросом, может быть, это просто пар из душа, добавляющий блеска форме Лексы, но ухмылка на ее лице, кажется, указывает на то, что это еще не все. Поэтому Лекса пытается просто снять с себя рубашку, но результат неоднозначный. Кларк смотрит с недоверием и весельем на странную темную массу, собирающуюся в руках Лексы, которую она безуспешно пытается бросить. Она заправляет часть массы за пояс брюк, и, кажется, она остается и делает свое дело. Настолько сосредоточенная на призрачной механике раздевания, Кларк только тогда понимает, что Лекса топлесс. И покрыта тем, что должно быть- - О Боже... Это что, татуировки? Лекса выпрямляется и поворачивается, показывая их еще больше и они по всей спине. Они выглядят как смутные геометрические пятна, а не как замысловатые узоры, которыми они должны быть, но смотреть на них невероятно. Кларк проводит руками по коже Лексы, по-настоящему ничего не улавливая, и ее дух неспособен почувствовать прикосновение, кроме смутного ощущения, но, тем не менее, наслаждается им. Если Кларк уже была дико возбуждена появлением Лексы, то в этот момент желание возрастает в десять раз. Здесь так чертовски жарко. Ее глаза, должно быть, выдают ее, потому что в одно мгновение Лекса прижимается к ней, облизывает ее шею и толкается бедром между ее бедер. Проходит всего минута, прежде чем влагалище Кларк становится таким же влажным, как и все остальное ее тело, прикосновения Лексы сводят ее с ума. Руки ощупывают ее задницу, прижимая ее к стенке душа, длинные пальцы скользят вокруг, чтобы проникнуть глубоко в нее без предисловий, и трахают ее жестко и быстро, пока она едва может держаться. О боже, да, не останавливайся, пожалуйста, никогда не останавливайся. Когда Кларк входит в конференц-зал несколько часов спустя ранним утром, она сидит, плотно прижав бедра друг к другу. Ей немного больно, ее влагалище все еще пульсирует от того, насколько хорош был секс ночью, и если бы Лекса поступила по-своему, Кларк осталась бы в постели на час дольше и получила бы основательную взбучку. Еще раз. Ей трудно сосредоточиться. Она не думает, что когда-либо в своей жизни была так отчаянно возбуждена, желая этого так сильно, что боится, что может самопроизвольно воспламениться. Она почти уверена, что это не какая-то призрачная власть, которую Лекса проявляет над ней, а скорее продукт интенсивной и удивительно совершенной химии между людьми, родившимися с разницей в два столетия. Тот факт, что химия также применима к их личностям и сердцам, ну ... Она еще не уверена, насколько сильно хочет думать об этом, глубины ее чувств кажутся такими же бездонными, как и ее желание. Она не желает ничего больше, чем еще один раунд или десять со своим партнером по спиритическому сеансу*, но в этот вечер ей нужно освещать сбор средств, и она не может сбиться с пути, когда возвращается в комнату. Лекса наблюдает за тем, как она делает более тщательный макияж и наряжается в черное платье, которое она упаковала в последнюю минуту. Это не слишком откровенно, достаточно скромно, чтобы она не привлекала слишком много внимания, когда ей нужно быть на заднем плане, но ее декольте выставлено на всеобщее обозрение. Как раз столько, сколько нужно, чтобы немного облегчить собеседование с людьми, когда они отвлекаются. Как раз столько, чтобы заставить Лексу вытаращить глаза и надуться, что она не может получить ее прямо здесь и сейчас. Мероприятие оказалось не таким скучным, как опасалась Кларк. Она получает больше цитат, чем ей было нужно изначально, но также и больше телефонных номеров, чем ей хотелось бы, и больше свистков на обратном пути в отель, чем она когда-либо хотела услышать. Но ей все равно, у нее есть план. Хитроумный план, который, как мы надеемся, станет причиной того, что она заставит другого постояльца соседнего номера стучать в стену, жалуясь на шум. Лекса уже сидит там, где Кларк хочет, когда она входит после полуночи. Она роняет сумочку и медленно направляется к своему призраку, на ходу расстегивая три пуговицы на блейзере. Она стряхивает его, бросая на стул у стола, и низко наклоняется, чтобы снять каблуки, спиной к Лексе. Она чувствует на себе тяжелый взгляд, жар в комнате усиливается. Когда Кларк расстегивает молнию на своем платье и позволяет бретелям упасть с ее плеч, она прекрасно понимает, почему Лексу называли Командиром. Она наблюдает за ней, как ястреб, терпеливая и спокойная, откинувшись на спинку кресла. Как будто она знает, что Кларк принадлежит ей, и только ей. У нее поза хищника, и Кларк чувствует, как она пульсирует в предвкушении того, что станет очень, очень желанной добычей. Кларк всегда считала себя человеком, ответственным за свою судьбу, даже брала на себя ответственность за проекты, группы, зная, что у нее это хорошо получается. Она никогда не думала, что ей так понравится быть послушной и подчиняться, быть счастливой, когда ее берут так, как хочет ее любовник. Отказ от любой и всякой власти. Часть этого - доверие. Она знает, что если она покажет какой-либо дискомфорт или скажет только слово, Лекса остановится в одно мгновение. Она уже много раз думала о том, как нелепо, что она чувствует себя в большей безопасности в объятиях, возможно, очень опасной мертвой женщины, чем когда-либо со своими бывшими. И вот, доверчивая и нуждающаяся, она становится на колени на кресле, нависая над Лексой, полностью обнаженная. Кларк медленно трогает себя, одной рукой разминая грудь, другой лаская внутреннюю сторону бедер. Она лениво двигает бедрами вперед и наблюдает, как Лекса делает глубокий вдох, который ей не нужен. Ее челюсть выглядит напряженной, руки сжаты в кулаки, но рот растянут в ухмылке. Ей это нравится. Кларк думала, что будет дразнить Лексу, пока ее терпение не иссякнет, но, похоже, ее самообладанию нет предела. Она смотрит в глаза Кларк, беззвучно произнося слова "Мне нравится смотреть". Это посылает толчок новой потребности через ядро Кларк, и она подчиняется, устраивая шоу для духа. - Тебе нравится видеть, что ты делаешь со мной, да? Насколько влажной ты меня делаешь? - Она проникает пальцем в свое влагалище, а затем засовывает его в рот, постанывая, когда пробует себя на вкус. - Как сильно я хочу, чтобы ты взяла меня и грубо меня трахала, пока все, что я могу вспомнить, это твое имя и то, как хорошо ты чувствуешь себя глубоко внутри меня? Кларк возбуждает себя так же сильно, как и дразнит Лексу, и вскоре она кончает, бедра дрожат от ее оргазма, стоны низкие и хриплые. Лекса скользит рукой вверх по ней, мягко кладя ее на горло, ожидая. Кларк с трудом сглатывает, кивая, ощущение новое и волнующее. Я доверяю тебе. Рука слегка сжимает хватку, и она чувствует, как пальцы играют с ее клитором, пощелкивая, дразня, проводя по нему быстрыми круговыми движениями. Глаза Лексы устремлены на нее, и Кларк, возможно, не знает их цвета, но голод в них вызывает дрожь по ее спине и укол желания прямо в ее сердце. - Я так сильно хочу тебя. Пожалуйста... Больше поддразнивания, больше удовольствия направляется в ее клитор, и она быстро поглаживает его собственными соками Кларк, пока та не начинает хныкать и кончать снова, выгибая спину и напрягаясь всем телом, удерживаемая на месте сильными руками Лексы. Пальцы на ее набухшей плоти не прекращаются, и это так приятно, и в то же время так много сразу, ее бедра дрожат от перевозбуждения, и это прекращается на секунду. Кларк делает вдох, прерывающийся, когда три пальца погружаются в нее почти без сопротивления. Внезапно она становится такой полной, все ее мышцы напрягаются, руки вцепляются в спинку кресла. Лекса притягивает ее ближе за шею, крепко целуя, просовывая язык в ее ждущий рот, как раз в тот момент, когда она начинает двигать пальцами вверх. Зрение Кларк становится белым, интенсивное ощущение сотрясает все ее тело, ее стоны заглушают влажные звуки ее мокрой киски, которую неустанно толкают снизу. - Да, черт....боже, да, да, да, да... Она почти рыдает, мяукает, как котенок, опьяненная наслаждением. Лекса сосет и покусывает ее соски, рука на горле Кларк скользит вверх по светлым волосам, захватывая и оттягивая назад, чтобы заставить Кларк выгнуться еще больше в ее рот. Она кончает снова, жестко, и как раз в тот момент, когда она думает, что больше не может этого выносить, Лекса прижимает пальцы к передней стенке и двигает ими быстрыми движениями, ударяя в нужное место снова и снова, и вытягивает из нее четвертый оргазм. Кларк почти кричит в шею Лексы, дико дергаясь в конвульсиях, чувствуя, что может потерять сознание. Она дрожит всем телом и почти не замечает, как Лекса поднимает ее и кладет на кровать. Она пытается отдышаться, ее слабые всхлипы превращаются в хихиканье, когда она наблюдает, как ее восхитительный дух расстраивается, что она вообще не может сдвинуть одеяло, чтобы попытаться прикрыть Кларк. - Ты такой, такой чертовски милый... Как... ты вообще тот же человек, который только что разбил меня? Лекса берет руку Кларк, подносит ее ко рту и целует ее ладонь. Она медленно прокладывает дорожку нежных поцелуев вверх по руке, по плечу, по груди, по шее – тот, с открытым ртом, который она помещает в середину горла Кларк, вызывает тихий стон - и, в конце концов, на ее губах. Абсолютная нежность этого настолько резко контрастирует с первобытными желаниями, которым они только что предавались, что глаза Кларк щиплет от слез. Она улыбается, ерзает под одеялом, как только восстанавливает контроль над своими конечностями, и прячется в объятиях Лексы. Она еще не хочет, чтобы наступило завтра. Когда ей придется уехать в ТонДиСи без точной даты возвращения. Она вздыхает, утыкаясь носом в своего призрака. - Я не хочу идти. Я не хочу скучать по тебе. Лекса просто прижимает ее ближе к своему невыносимому сердцу.