Любовь в коридорах лицея

В сумраке школьной дискотеки, освещаемой только лишь дымчатым розовым свечением фонарей и сапфировыми ответами диско-шара, висящего прямо под потолком, веселились школьники разных возрастов. Все танцевали, кружились, переговаривались, а точнее перекрикивались, собираясь в группки, хором подпевали популярным песням, громом отдающимся от стен большого школьного спортзала, почти оглушая танцоров. И, конечно же, многие пользовались этим сумраком, частично скрывающим их от любопытных глаз.

—————

— Мхммм… Катра… — прошептала блондинка, цепляясь бледными мозолистыми пальцами за матовую клюквенную блузу девушки и нежно прижимаясь губами к гладкой черной шёрстке милых кошачьих ушек — Н-нас могут увидеть… …Поначалу наша парочка танцевала вместе со всеми на большом танцполе, но потом, в какой-то момент брюнетка, игриво виляя хвостом, утащила свою девушку в уединённое местечко за большую рождественскую ёлку, стоящую аккурат возле одной из стен, оставляя лишь небольшой коридорчик между нарядно украшенными еловыми ветками и стеной зала с белой, потрескавшейся и уже даже немного облупившейся краской. Как только девушки спрятались в их по-праздничному тёплый тайник, Катра тут же, не говоря ни слова, припала к мягким персиковым губам возлюбленной, в порыве страсти вскружившей голову обеим, словно снежный вихрь прижав златовласку к стене. Шевелюра непослушных каштановых волос небрежно рассыпалась по плечам девушки. Тусклый свет освещал россыпь веснушек-звездочек, будто созвездий на её румяных щёчках. Гетерохромные глаза блестели кипевшими в них страстью и желанием, вызывая табун мурашек на бледной спине Адоры. Нежную кофейную кожу было так приятно ощущать под своими ладонями, а от взгляда на вишнёвые губы брюнетки обладательница пшеничных кудрей нервно сглатывала, и щёки разгорались ярким огнём рождественских гирлянд. От того же, насколько страстно и насколько близко Катра придвинулась к ней, положив голову на плечо девушки, обдавая жарким дыханием чувствительную шею блондинки, у Адоры случился маленький инфаркт, приятный до щекотки в груди и дрожи в ногах, а перед глазами поплыли невесть откуда взявшиеся сердечки. — Не заметят — хрипловатым и таким соблазнительным голосом проговорила магикошка возлюбленной на ушко. Казалось, музыка в зале замолкла вовсе, и остался лишь этот чарующий голос шатенки, сравнимый только с самыми волшебными песнями, лишь самой умелой сирены в холодных бушующих водах океана. Адора довольно промычала, растворяясь в этом долгожданном ощущении тепла любимой, и, нежно обхватив девушку за талию, притянула с её ближе к себе, завлекая в новый трепетный, почти жадный поцелуй. Чудно. Даже спустя столько времени каждый их поцелуй казался первым, всё ещё таким же по-странному особенно интимным. Да, пусть атмосфера вместе с настроениями и менялись, но вот чувство чего-то особенного, слишком нежного и трогательного, чтобы с радостью расплавиться в этом, позабыв обо всем на свете — никогда. В животе златовласки каждый раз взмывала стайка бабочек от прикосновений к этим сладким губам, будто карамель из далёкого-далёкого детского уюта под кухонным столом теплым январском вечером. Эти бабочки любви порхают и словно щекочут своими крылышками сердце, лёгкие, ребра, заставляя дрожать от наслаждения и ещё ближе прижиматься к такой манящей брюнетке, неосознанно сжимая ноги от тянущего чувства внизу. Трепещущее ласковое море из бабочек, казалось, затопило Адору до краёв. Ей так хотелось передать всю эту нежность своей второй половинке… Мягкие губы нежно касались её бледной кожи, приятно скользили, осторожно сминали и иногда немного оттягивали собственные губы блондинки цвета сахарного крема домашнего пирога. Горячее, сбивчивое дыхание Катры щекотало чувствительную кожу. Руки хаотично, почти уже по инерции двигались, в который раз изучая изгибы магикошки, как прекрасную карту. — Классная песня — буквально промурчала пушистая на ярко-алое ухо златовласки и вновь припала к её губам. — «А… Песня… Точно… Нужно запомнить» — вяло, не спеша протопала мысль в головушке последней, пока она растекалась лужицей на руках своей возлюбленной. Адора видела все лишь урывками. Она в основном чувствовала: теплые ладони на своих полыхающих щеках, пушистый хвост, обвивший её бедро, медово-сладкие губы на своих, трепетные поцелуи, усыпавшие её лицо, как весенний дождик, жар от их объятий, щекотка шоколадных кудрей, касавшихся её лица, скорее чувствовала, чем слышала их ритм сердец, слившихся воедино. А единственной музыкой, которая существовала сейчас для белокурой девушки, были соблазнительные вздохи и полу стоны шатенки. Та, будто дразня, распевала свою прекрасную страстную песнь на ушко блондинки. Кажется, между ними уж и вовсе не осталось расстояния. Они будто бы закружились в каком-то пылком и волшебном танце, который все больше и больше зачаровывал их… Когда их танец замедлился и стал более сентиментальным, трогательным и по своему уютным, Катра уткнулась носом в ключицы блондинки, все ещё тяжело дыша от этого страстного и при этом безумно нежного танго. Этот танец настолько личный и интимный для них обоих, что его хочется оставить только для них двоих в библиотеке самых нежных и сакральных воспоминаний в их сердцах, полыхающих любовью, как две свечки в рождественскую ночь. Его так не хотелось прекращать… Хотелось ещё и ещё пробовать на вкус сахарные вишнёвые губы Катры, её шелковистую смуглую кожу, запускать пальцы в мягкие, едва ли не воздушно облачные шоколадные кудри, наслаждаться брусничным румянцем, окрасившим мягкие щёчки милой. Адоре так по прекрасному мучительно хотелось продолжить их чарующее самбо влюбленных мотыльков… — Детка — бледная тёплая ладонь коснулась горячей щеки шатенки — Пойдём в нашу комнату — блондинка наклонилась к кошачьему ушку возлюбленной, невесомо поцеловав его. — Мммм — расцелованных губ магикошки коснулась её волшебная, немного даже хищная улыбка, когда она прижала ладонь Адоры к своей щеке так, будто это было самое ценное сокровище в мире. Открыв свои прекрасные гетерохромные глаза, брюнетка встретилась с нежным взглядом небесных очей девушки напротив. Катра мягко отпустила ладонь и поднялась на носочки, приблизившись к персиковым губам обладательницы пшеничных кудрей: — Ещё немножко — промычала она и захватила губы своей принцессы в страстный плен, затягивая их в новый танец любви. —«Вредина» — с умилением подумала блондинка, улыбаясь в поцелуй и с радостью растворяясь в их пылком вальсе трепета и нежности. Громкие песни и хор голосов, вторящий им, оглушали танцоров, эхом отражаясь от стен большого спортзала. Однако девушки этого будто не замечали, увлекшись своим чувственным танцем. Для них существовали только они. Освещаемые дымчатым розовым свечением фонариков и серебряными отсветами диско-шара, они погрузились друг в друга, наслаждаясь долгожданными, трепетными, немножко даже голодными прикосновениями. Волшебный танец, не правда ли?