Струны, что связывают нас

      Маринетт танцевала по своей квартире, чувствуя себя легче, чем когда-либо за последние годы. У нее был ужин на плите, фильм на столе, и ее парень, с которым она встречалась уже две недели, придет через десять минут.       Честно говоря, она не могла вспомнить время, когда была счастливее. Она улыбается, когда слышит стук в дверь. Быстро сняв кастрюлю с огня, она бросается к двери, чуть не падая лицом в спешке. Даже не посмотрев в глазок, она распахивает дверь и широко улыбается Брюсу. Он улыбается ей в ответ, и она быстро целует его в щеку.       - Эй, ужин почти готов, - говорит она, втягивая его внутрь и закрывая дверь.       - Тебе действительно не нужно было готовиться сегодня вечером, мы могли бы что-нибудь заказать, - говорит он, и она поворачивается к нему, сморщив нос.       - Брюс, я искренне беспокоюсь, что все, что ты когда-либо ел, это еда на вынос, - решительно говорит она. Он просто смеется и качает головой.       - Мари, я могу заверить тебя, что я не всегда ем еду на вынос, - говорит он, обнимая ее за талию.       Она приподнимает бровь, одаривая его более мягкой версией своего взгляда ЛедиБаг. Он просто ухмыляется и наклоняется вниз, нежно целуя ее. Она мгновенно растворяется в поцелуе, вставая на цыпочки, чтобы попытаться углубить его. Как только он поднимется, таймер срабатывает, и она стонет.       - Я собираюсь выбросить эту чертову штуку в окно, - она ворчит, быстро чмокает его, прежде чем спрыгнуть вниз и снять кастрюлю с пароваркой с огня.       - Не мог ли ты захватить несколько тарелок? - зовет она через плечо, сосредоточившись на том, чтобы вытащить клецки из пароварки. Она улыбается, когда делает это, знакомое чувство тесного сотрудничества с кем-то, о ком она заботится, смывает все ее заботы.       Она усмехается, чувствуя, как руки Брюса снова обнимают ее за талию, когда он утыкается носом в ее шею. Она просто удовлетворенно напевает, раскладывая пельмени и жаркое из овощей. Она могла бы честно привыкнуть к этому.       ---       Маринетт сонно моргает, садясь на диване, пытаясь понять, когда она заснула. Оглядевшись, она устало улыбается Брюсу.       - Иди сюда, - говорит она, протягивая к нему руку. Он хихикает.       - Мне нужно идти, Мари, - тихо говорит он, и она скулит.       - Нет, не уходи, - спрашивает она, улыбаясь от успеха, когда он снова садится рядом с ней. Она наклоняется прижимаясь к нему, почти снова засыпая, когда он говорит:       - Мне нужно идти, любимая, но я останусь, пока ты не уснешь, - ну, этого не случится. Она приподнимается и заставляет себя открыть глаза, хмурясь от смеха Брюса.       - Если я усну, ты уйдешь, - говорит она, надув губы. Брюс целует ее в макушку, и она тает от его прикосновений, закрыв глаза и... НЕТ. Не спать.       - Как насчет того, чтобы я вернулся утром, и мы могли бы позавтракать вместе? - он предлагает, и она вздыхает, снова прислоняясь к нему.       - Хорошо, но я как-нибудь уговорю тебя остаться. Кошмары всегда остаются в стороне, когда ты здесь, - сонно говорит она. Он что-то говорит, но она не успевает это осознать, как снова засыпает.       ---       - Хей, Брюс? - говорит Маринетт, растерянно моргая на своего парня.       - Эй, Мари, ты не забыла о завтраке, не так ли? - спрашивает он с дразнящей улыбкой. Она хмурится, пытаясь вспомнить, когда они это запланировали. Ее глаза расширяются, когда она понимает, что он определенно спросил ее прошлой ночью. Когда она была в полусне.       - Боже мой, пожалуйста, скажи мне, что я не сказала ничего слишком неловкого прошлой ночью, - она умоляет, пряча голову у него на груди, - он хихикает.       - Ты имеешь в виду, помимо предложения? - спрашивает он. Она ахает и отпрыгивает в сторону.       - Нет, я не... разве я...- Она запинается, замолкая, когда понимает, что он едва сдерживает улыбку. Она прищуривает глаза.       - Ты абсолютный осел, Брюс, - говорит она, свирепо глядя на него. Он качает головой.       - Прости, любимая, иногда так легко поддразнить тебя, - говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Она фыркает, но целует его в ответ, и бабочки взрываются у нее в животе. После еще нескольких головокружительных поцелуев она отстраняется, делая глубокий вдох.       - Так есть ли причина для нашего случайного свидания за завтраком? - спрашивает она, пытаясь решить, как ей следует одеться, поскольку в данный момент она все еще была в пижаме.       - Я действительно думал, что мы могли бы поговорить о нескольких вещах, - говорит он, слегка поморщившись. Ее сердце падает.       - Ты расстаешься со мной? - спрашивает она, в ужасе ожидая его ответа. Его глаза расширяются, и он отчаянно трясет головой.       - Нет, о боже, нет, Мари, я... я просто хотел рассказать тебе еще кое-что обо мне, позволить тебе решить, сможешь ли ты, я хочу выйти сейчас, - говорит он, и она вздыхает с облегчением, прежде чем прыгнуть вперед и обхватить руками шею своего парня.       - Пока ты тайно не суперзлодей, ты не сможешь избавиться от меня, - уверяет она его, вздыхая, чувствуя, как он расслабляется. Она отступает назад и улыбается ему.       - Итак, каков план?       - Я подумал, что, может быть, мы могли бы проехать куда-нибудь и быстро что-нибудь захватить, а потом поехать ко мне? – предлагает он, и хотя это звучит достаточно просто, она видит его нервозность.       - Брюс, если ты не хочешь, чтобы я... - начинает она, но он качает головой.       - Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Я просто беспокоюсь, что ты увидишь меня по-другому, - говорит он, и она быстро целует его.       - Хорошо, позволь мне пойти одеться, чтобы мы могли пойти и, возможно, заверить тебя, что я не собираюсь убегать в горы, - тихо говорит она, прежде чем броситься обратно в свою комнату, чтобы одеться.       Пока она одевается, в ее голове проносится миллион различных сценариев, но, честно говоря, она не может придумать ни одного, где бы она просто оставила его. Минус вся эта история со злодеем. Это был единственный способ нарушить сделку, который она могла придумать.       Покачав головой, она хватает свою сумочку, прежде чем вернуться в гостиную и ухмыльнуться Брюсу. Он улыбается в ответ и хватает ее за руку, но она практически чувствует, как он нервничает. Она приподнимает бровь, когда он открывает для нее дверцу машины.       - Тебе это не нравится? - спрашивает он, и она фыркает.       - Брюс, дорогой, я ничего не смыслю в машинах, кроме того, что эта блестящая. И другая, что я видела, которой ты пользовался раньше, - говорит она, ухмыляясь, когда ей удается заставить его слегка покраснеть.       - О, э-э, хорошо. Мне это нравится больше, и я подумал, что это поможет в разговоре, - говорит он, и она поднимает бровь. Как блестящая машина поможет в разговоре? Она просто садится в машину, хмуро глядя на человека через дорогу, который их фотографирует. Как только Брюс садится в машину, человек уходит, и она прищуривается.       - Я не хочу тебя пугать, но этот человек определенно только что сфотографировал нас”. - говорит она, удивленная тем, что вместо того, чтобы рассердиться, Брюс просто вздыхает.       - Маринетт, что ты знаешь о семье Уэйнов? - спрашивает он.       - Ну, я знаю, что они владеют "Уэйн Энтерпрайзис" и что "Уэйн Энтерпрайзис" владеет большой частью Готэма. И они много занимаются благотворительностью, но это все, - признается она, застенчиво улыбаясь. Она собиралась изучить это подробнее после того, как Брюс сказал ей, что работает в "Уэйн Энтерпрайзиз", и особенно после того, как она слышала, как клиент рассказывал о недавнем нападении на здание, но забыла и теперь чувствовала себя идиоткой.       - Моя фамилия Уэйн, - говорит Брюс, и она просто пожимает плечами.       - Хорошо, значит, вы связаны с людьми из ”Уэйн Энтерпрайзис"? - спрашивает она, и он вздыхает.       - Мари, я из "Уэйн Энтерпрайзиз". Я Брюс Уэйн, генеральный директор компании, - он говорит, и она внезапно понимает. Это совсем как тогда, когда она училась в лицее, и Адриан нервничал в присутствии людей, которые знали, что он Агрест. Ее удивительно милый, умный парень беспокоился о том что бы она подумала о нем сейчас. Она протягивает руку и хватает его за руку, которую он оставил между ними, крепко сжимая ее, прежде чем улыбнуться.       - А моя фамилия Дюпен-Ченг. Мои родители владеют одной из самых успешных кондитерских во Франции. Я обожаю тебя, мой дорогой, потому что ты - это ты. Не потому, что твоя фамилия Уэйн, - она успокаивает его, он мягко улыбается ей, и она смеется.       - Посмотри на дорогу, Брюс. Я бы предпочла добраться туда, куда мы направляемся, целыми и невредимыми, - говорит она.       - Есть еще кое-что, Мари, - говорит он. Она напевает и поднимает бровь.       - У меня двое сыновей.       На мгновение она впадает в панику. Она ничего не знала о том, как быть мамой, больше всего она общалась с детьми, когда сидела с детьми в школе. Прежде чем она может позволить себе закрутиться по спирали, она делает вдох. Он не просил ее внезапно стать мамой, он просто сказал ей. Он открывался.       - Сколько им лет? - спрашивает она, улыбаясь широкой улыбке, которую он дарит ей в ответ.       - Дику 18 лет, и он недавно съехал. Джейсону 13 лет, - говорит он, и Мари хмурится. Был ли Брюс отцом подростка? Он не упомянул их маму, неужели он сделал все это сам? Это, должно быть, было чрезвычайно стрессово. Это не могло быть легко. А компания? Это...       - Я вижу, как ты паникуешь, любимая. В чем дело? - спрашивает он, нахмурившись.       - Ты, должно быть, был подростком, когда родился Дик! Ты сделал все это сам? Как, черт возьми, ты мог управлять компанией и быть отцом таким молодым и...       - Они оба приемные, - говорит он, и она вздыхает с облегчением.       - Я так беспокоилась о тебе, милый! - восклицает она. – Я чувствовала себя так ужасно, что на тебе так много ответственности в таком юном возрасте, - она признается, а он усмехается.       - Поверь мне, даже если бы я был родителем подростка, я бы не был одинок. Альфред был бы рядом, - говорит он.       - Альфред? - спрашивает она.       - Технически он дворецкий семьи Уэйнов, но он больше похож на отца для меня, чем на кого-либо еще, - Брюс объясняет, и она ухмыляется.       - Это звучит потрясающе, - говорит она, и Брюс неловко улыбается.       - Я надеялся, что ты это скажешь. Я хотел представить вас двоих. Сегодня.