Струны, что связывают нас

      - Мы должны остаться до вечера субботы, - настаивает Дик, заставляя Брюса ущипнуть себя за переносицу.       - Дик...– начинает он, но его перебивают.       - Б, ты хоть раз проверил календарь на пятницу? - спрашивает Дик. Маринетт приподнимает бровь. Почему по дате было определено, когда они смогут улететь домой? Брюс вздыхает и открывает свой календарь, раздражаясь, прежде чем кивнуть Дику.       - Хорошо, поздний рейс в субботу, - Брюс говорит просто.       - Что не так с пятницей? - спрашивает Маринетт с дивана. Она сидела рядом с Брюсом, а Дамиан - с другой. У нее на коленях лежали вязальные спицы и моток пряжи, она яростно работала над свитером.       - Ты ведь не серьезно? - спрашивает Дик, приподняв бровь. Она закатывает глаза       - Если бы я не была серьезной, я бы сказал «ха-ха», - раздраженно говорит Маринетт.       - М, сегодня пятница, 13-е, - говорит Брюс.       - И это значит? - говорит она, нахмурив брови.       - Это суеверие, мама. Эти два ребенка слишком напуганы, чтобы летать с «невезением», - говорит Джейсон, наконец отрываясь от книги.       «Спасибо, Джей. А вы двое просто смешны. В единичный день не может быть больше неудач только из-за свидания ». - говорит Маринетт.       - Это ты сейчас так говоришь, просто подожди, пока вы проживете в Готэме несколько лет, - Дик бормочет, надув губы.       - Ты сказала своей семье, что мы приедем? - внезапно спрашивает Брюс, и Маринетт бледнеет. Mon dieu, она знала, что что-то забыла.       - Я скоро вернусь, - говорит она, нежно заставляя Дамиана опереться на Брюса. Она практически выбегает из комнаты, схватив телефон по пути на кухню. Прислонившись к стойке, она набирает знакомый номер.       - Так ты наконец вспомнил свою маму? – слышит она дразнящий голос ее матери, но она слышит в нем легкое раздражение. Она морщится.       - Bonjour, Maman, - нервно сказала Маринетт.       - Не мамкай на меня, юная леди. Вы не звонили больше месяца! Просто расплывчатые тексты о пекарне или твоем кафе. Это не те сообщения, которые ты отправляешь своим родителям, это сообщения, которые вы отправляете далеким друзьям, - раздраженно жалуется её мать. Маринетт снова обрадовалась поражению Бражника. В противном случае она была уверена, что раздражение матери будет достаточно сильным, чтобы его можно было акуматизировать.       - Мне очень жаль, мама. Я просто...ты помнишь, когда я сказала тебе, что встретил кого-то? - Она пробует воду, понимая, что, хотя она время от времени говорила о Брюсе, она никогда не говорила своей маме, насколько серьезно она относилась к нему.       - С октября прошлого года? Или ты познакомился с кем-то новым, и тебе не пришло в голову сказать мне? - спрашивает она поддразнивающим, а не горьким тоном.       - Да, с октября, я…мы собираемся приехать на годовщину поражения Бражника, - сказала Маринетт, ее нервы взрываются, потому что на другом конце провода только тишина, – маман?        - Маринетт? - слышится смущенный голос ее папы, и она вздрагивает.       - Привет, папа, мама злится на меня? - спрашивает она, и напряжение в ее плечах спадает, когда он смеется.       - Конечно, нет, доченька, она сказала мне, что собирается достать несколько рецептов, но не сказала, для чего. Не хочешь мне объяснить? – спрашивает он, и она улыбается.       - Вы помните, как я говорил о Брюсе? – спрашивает она. - Мы прилетим на годовщину поражения Бражника. Я сказала ему, что это что-то вроде праздника в Париже, и он предложил слетать домой, - добавляет она.       - Он кажется умным, - говорит ее папа, и она слышит в его тоне дразнящую улыбку.       - Он, папа, добрый и любящий. Я никогда не думала, что найду любовь всей своей жизни в мировой столице преступности, - смеется она, ее лицо покрывается румянцем, когда руки обнимают ее за талию. Она наклоняет голову и поднимает бровь, глядя на Брюса, который просто улыбается ей.       - Что ж, мы не можем дождаться встречи с ним! И, конечно, увидимся снова, - говорит он.       - Ой, гм, еще мы привезем мальчиков,  - выпаливает она, нервно закусывая губу, ожидая, что его молчание будет равняться молчанию ее матери.       - Сабина! Начинай готовить! У нас есть внуки! - вместо этого он кричит, и ей приходится выдергивать телефон от уха, чтобы не оглохнуть. Брюс фыркает, и она пристально смотрит на него, ожидая, пока стихнут крики и приветствия, прежде чем поднести телефон к уху.       - Маринетт Дюпен-Ченг! Как ты могла не сказать нам раньше? В какой день вы прилетаете? - требует ее мать, явно в режиме планирования. Она смотрит на Брюса, приподняв бровь.       - Поздняя среда, - отвечает он, и она кивает.       - В среду мы будем в Париже поздно, - сказала она.       - Тогда я ожидаю, что вы приведете сюда всю свою семью на завтрак в четверг. Булочную все равно закроют на праздник, - настаивает её мама.       - Я… - она делает паузу. Ее мать была непоколебимой силой, она никак не могла изменить свое мнение, - да, мама.       - Хорошо. Мы любим тебя, дорогая, - говорит ее мама, ее голос полон любви. Маринетт улыбается.       - Я тоже тебя люблю, мама. Увидимся в четверг.       - Увидимся позже, - говорит ее мама, прежде чем повесить трубку. Маринетт минуту смотрит на свой телефон, прежде чем застонать и повернуться, прячась в груди Брюса. Он крепче держит ее, но слегка трясет от смеха.       - Что случилось, любовь моя? – спросил он.       - Они собираются переборщить, - она бормочет ему в грудь.       - А это как?       - Они всегда хотели внуков, и один из способов показать любовь - это еда. К тому времени, как мы уйдем, мальчики даже не смогут ходить. - со вздохом говорит она, откидываясь назад и глядя ему в лицо. Он улыбается и наклоняется, нежно целуя ее.       - Я думаю, мальчикам это понравится. Ты с этим согласна? Или… - он неуверенно делает паузу. - Я подтолкнул тебя к чему-то, чего ты не хотела делать? - она быстро качает головой.       - Нет, конечно, нет, - отрицает она. - Я хочу, чтобы мои родители были частью этой стороны моей жизни. Я просто ... напугана.       - Из-за чего?       - Всё испорчу, - она тихо говорит. Он выдыхает, прежде чем снова заключить ее в крепкие объятия.       - Ты не собираешься все испортить. Во всяком случае, я собираюсь все испортить, - говорит Брюс, и она отстраняется, чтобы нахмуриться.       - Как насчет того, чтобы вместо того, чтобы спорить о том, кто все испортит, вы, ребята, просто признаете, что любите друг друга слишком сильно, чтобы это могло испортиться, - говорит Дик, заходя на кухню со скрещенными руками и понимающей улыбкой на лице. Хмурый взгляд Маринетт сменяется легкой улыбкой.       - Меня это устраивает, - говорит она, оглядываясь на своего парня. На лице Брюса появляется любящая улыбка, и он кивает.       - Меня тоже.       ---       - Дамиан, дорогой, Плагг должен остаться в отеле, - Маринетт говорит в сотый раз.       - Но почему? - спрашивает Дамиан ... снова.       - Потому что так сказал М. - вмешивается Дик. Дамиан хмурится.       - Но он семья, - говорит Дамиан, приводя новый аргумент.       - Мои родители не знают Плагга, дорогой. Они ... они не знают о квами, - признается она, сжимая сердце. Дамиан хмурится, но кивает.       - Тогда ладно, - говорит он, наклоняя голову и глядя на нее. - Обними? - спрашивает он, и ее сердце тает, когда он протягивает руки. Конечно, он не любил объятия так сильно, как она, но он всегда умел читать людей. Больше, чем любого другого трехлетнего ребенка, которого она когда-либо встречала. Она обнимает его, чувствуя стресс от разговоров о том, что квами отпадают.       - Джейсон наконец-то одет не в пижаму. Все готовы? - спрашивает Брюс, входя в комнату. Маринетт смотрит на него и кивает. Она начинает отпускать Дамиана, но он крепче держит его. Она поправляет хватку, вставая.       - Я несу тебя в пекарню? - со смехом спрашивает она. Дамиан просто кивает.       - Почему в отпуске мы должны так рано вставать? - Джейсон жалуется, протирая глаза, когда входит в комнату.       - Технически, ты в любом случае на каникулах до следующего учебного года, Маленькое Крылышко, - указывает Дик, взъерошивая волосы Джейсона. Джейсон хмурится и отталкивает его.       - Мальчики, - говорит Маринетт, и они оба сразу же поправляются.       - Прости мама.       - Извини, М.       - Пойдем, мы должны были быть там пять минут назад». - говорит Брюс напряженным голосом, выводя всех из комнаты. Маринетт поправляет Дамиана на бедре и приподнимает бровь, глядя на выражение лица своего парня.       - Ты нервничаешь? – спрашивает она. Брюс хмурится, и она задыхается. - Ты нервничаешь!       - Это большое дело, - возражает Брюс, все еще хмурясь.       - Брюс, mon coeur , они тебя полюбят. Хотя бы потому, что я люблю тебя, а ты любишь меня. И это все, что для них важно, - Она успокаивает его, протягивая руку и сжимая его руку.       - Боже, чувствуя любовь, - говорит Джейсон, закатывая глаза. Маринетт фыркает.       - Мама и папа будут любить всех вас, мальчики, несмотря ни на что. Я уверена, что они обменяли бы меня на тебя в мгновение ока, - сказала она. Она делает паузу, когда они останавливаются перед пекарней, местом, где она выросла. Она оглядывается на свою маленькую семью, которую она не ожидала, но теперь бежит через ад, чтобы спасти.       - Давайте сделаем это.