Струны, что связывают нас

      После завтрака ее родители настояли на том, чтобы она показала своей маленькой семье Париж перед обедом, несмотря на ее настойчивость в том, что она может помочь. Они были так же плохи, как Альфред. Она усмехается при мысли о мужчине, который встречает ее родителей. В настоящее время он был в Лондоне, но должен был сесть на поезд и присоединиться к ним за ужином.       - Мы можем пойти в Нотр-Дам? - внезапно спрашивает Джейсон, отвлекая ее от мыслей. Она усмехается, вспоминая один из первых разговоров, которые у них были, когда они впервые соединились.       - Я не против. Брюс? - она смотрит на своего парня, но он уже смотрит на нее со странным выражением лица. - Ты в порядке? – спрашивает она. Он кивает и откашливается.       - Да, прости. Нотр-Дам? Звучит отлично, - говорит он, сжимая ее руку. Она усмехается, устраняя неуверенность, угрожающую всплыть на поверхность. Было что-то в Париже, что больше не было дружелюбным. Не чувствовал себя таким гостеприимным, как когда она жила там полный рабочий день. Не обращая внимания на это чувство (поскольку это не было ничего похожего на чувство, возникшее после смерти Джейсона), Маринетт ведет свою семью в Нотр-Дам.       - Мама, эти тёти смотрят, - говорит Дамиан. она прослеживает его взгляд и морщится. Протянув руку, она берет Дамиана на руки и прижимает к себе.       - Ты в порядке, любимая? - спрашивает Брюс, отпуская ее руку и прижимая к себе за талию.       - Все хорошо. Я просто знаю их и надеюсь, что они тебя не узнают. Она репортер, который не умеет отрицательно отвечать. А другая - патологическая лгунья, главной целью которого являются знаменитости, - она бормочет, пытаясь не предупредить мальчиков, что ей неудобно. Она не хотела испортить им день.       - Они ужасно звучат, - говорит она, и она фыркает.       - Ты понятия не имеешь… - бормочет она, ухмыляясь Дамиану, который начинает тыкать ей в щеку, - Что, малыш?       - Они идут, - говорит он. Она оглядывается через плечо и понимает, что он прав.       - Как ты хочешь это сделать? - она спрашивает Брюса, не уверенная, готов ли он сегодня заниматься такими вещами.       - Вместе, - он говорит просто. Она усмехается и немного замедляется, чтобы позволить Але и Лиле догнать их.       - Маринетт? - зовет Алья. Глубоко вздохнув, Маринетт изображает фальшивую улыбку и поворачивается к девушке лицом.        - Алья? Привет, - сказала она.       - Ну, ты собираешься нас познакомить? - спрашивает она, двигаясь пальцами к телефону. Маринетт смотрит на Джейсона и Дика, чтобы узнать, что они думают, и сдерживает смех, глядя на их лица. Оба мальчика выглядели так, будто пытались вести себя как идеальные ангелы, да, верно.       - Конечно, извини, Брюс, это Алья и Лила. Мы вместе ходили в школу. Алья, Лила, это мой парень Брюс, - сказала она. Брюс улыбается.       - Рад встрече, - говорит он, кивая им вместо того, чтобы пожать протянутую руку Лилы.       - Ты американец? - спрашивает Лила, и Маринетт подавляет желание стонать. А вот и лгунья.       - Да,  - говорит Брюс.       - Это так классно! Мой парень тоже из Америки. Вы знаете, мы говорили о том, что я переезжаю туда. На самом деле он очень важен. Он генеральный директор, - говорит она, и Брюс вежливо кивает. Маринетт смотрит на Джейсона, заметив раздражение на его лице.       - Что ж, было приятно увидеть вас, ребята, но я обещал Джейсону отвезти его в Нотр-Дам, - говорит Маринетт, начиная отстраняться.       - А кто такой Джейсон? - спрашивает Лила со злобным блеском в глазах.       - Мой сын, - без колебаний говорит Маринетт, и ее глаза становятся стальными, когда она смотрит.       - Оууу, привет, Джейсон! – воркует Лила, потянувшись к щеке Дамиана. Дамиан ударяет ее по руке и смотрит на нее.       - Я Дамиан, - фыркает он.       - Джейсон, это я, - говорит Джейсон, хмуро глядя на Лилу.       - Ой! Действительно, - сказала она.       - Да, теперь я ненавижу уезжать, но… - Маринетт замолкает.       - Ой, давай, давай. Я уверена, мы еще увидимся! - с ухмылкой говорит Алья. Маринетт держит на лице фальшивую улыбку, пока они не отойдут достаточно далеко. Хмурясь, она смотрит на Брюса.       - Это было не так плохо, как я ожидала, - говорит она, и Брюс фыркает.       - Я тоже, если честно, я ожидал гораздо худшего, - говорит он.       - Я предпочитаю Тима, - внезапно говорит Дамиан, заставляя Маринетт фыркнуть от смеха.       - Что? - спрашивает Брюс с недоумением на лице.       - Мы нашли Тима, когда он наблюдал за нами в парке. А теперь за нами наблюдали Лила и Алья. Он предпочитает Тима, с чем, я полностью согласен, - говорит Маринетт, ухмыляясь ему. Мысль о Тиме заставляет ее нахмуриться, и она делает мысленную пометку, чтобы поговорить с Адрианом о нем позже.       ---       - Что я могу сделать для тебя, Багабу? - спрашивает Адриан, ухмыляясь ей через стол.       - Как мне получить доказательства, чтобы вытащить ребенка из дома, где он подвергается эмоциональному и психологическому насилию? - спрашивает она, и лицо Адриана сразу становится серьезным. Она знала, что так и будет. После всего, что было с отцом, когда он был моложе, он стал социальным работником и защитником жертв эмоционального и психологического насилия.       - Это не один из твоих детей, верно? - спрашивает он, и она качает головой.       - Нет, но если все пойдет по плану, он станет одним из наших, - говорит она, и Адриан фыркает.       - Кто знал, что проблема усыновления Брюса Уэйна будет заразной, - смеется он, и ее глаза расширяются.       - Ты знаешь, что он Уэйн? - она ахает.       - Конечно, я не живу под скалой, как некоторые люди, - дразнит он, и она фыркает.       - Послушай, значит, я не знаю знаменитостей? Большое дело.       - Мммм, откуда ты знаешь ребенка? – спросил он. Маринетт нервно улыбается.       - Он вроде как наш сосед, - сказала она. Адриан приподнимает бровь.       - Типа, сосед Уэйн-Мэнора? – спросил он, а она кивает.       - Я не смогла спасти тебя, Адриан. Но я могу спасти Тима. Я могу помочь ему, как никто не помогал тебе, - мягко говорит она. Адриан глубоко вздыхает, прежде чем кивнуть, перелистывая свои бумаги.       - Хорошо, вот что ты собираешься делать.       ---       - Насколько вас интересуют музеи? - спрашивает Маринетт у мальчиков, пока они сидят и перекусывают.       - Зависит от того, что в нем. В большинстве случаев, они в порядке, - говорит Дик, пожимая плечами.       - Вы предлагаете нам пойти в Лувр? Потому что, если да, я полностью согласен, - говорит Джейсон с широкой ухмылкой. Дамиан кивает.       - Звучит неплохо, - говорит он. Маринетт моргает.       - Твой словарный запас меня пугает, малыш, - говорит она, ухмыляясь улыбке на лице своего младшего.       - Спасибо, - говорит он, и она фыркает.       - Что ж, тогда я напишу твоему отцу, чтобы он и Альфред могли присоединиться к нам, как только встретит с поезда Альфреда, - говорит Маринетт, доставая телефон и отправляя быстрое сообщение.       - Какой твой любимый экспонат? - спрашивает Джейсон, когда они выходят из маленького кафе и направляются к музею. Маринетт мысленно мычит, пробегая по ее мыслям, когда она вспоминает.       - Несколько лет назад у них была выставка дизайна костюмов. Он пробыл всего месяц, но это было потрясающе, - говорит она, - что касается постоянных экспозиций, я бы сказала либо Grande Galerie, либо сады.       - Я как бы хочу посмотреть на скульптуры, - говорит Дик. Маринетт усмехается.       - Конечно! О, прямо сейчас на египетской выставке должен быть довольно интересный свиток, - добавляет она.       - Что это?  - спрашивает Джейсон, и она улыбается.       - Вот увидишь, - обещает она, смеясь над стоном Джейсона.       - Ты убиваешь меня, М. – говорит он. Хотя ее сердце сжимается, она просто кладет руку ему на плечи и вздыхает.       - Я уверена, что ты переживешь последние пять футов до двери, - дразнит Мари.       - Мама, - Дамиан фыркает. Она смотрит на него сверху вниз, приподнимая бровь, глядя на его раздраженное лицо. Проследив за его взглядом, она подавляет желание вздохнуть. Очевидно, он будет раздражен, когда она сегодня уделит внимание кому-либо еще. Прекрасно.       - Иди сюда, малыш, - говорит она, поднимая его и поправляя на бедре. Как только он устроился (она игнорирует торжествующую ухмылку на его лице), она кладет руку Джейсону на плечо и ведет своих мальчиков в один из ее любимых музеев.       ---       - Нет, но я знаю, что это похоже на… привет, Альфред! - Маринетт останавливает свои бессвязные речи, чтобы быстро обнять Альфреда.       - Добрый вечер, мисс, - говорит Альфред, его глаза сияют широкой улыбкой, которая не доходит до его губ.       - У вас был хороший день в Англии? – спрашивает она.       - Верно. Было даже лучше знать, что твои мальчики были не одни на кухне, - говорит он, и она фыркает, когда все выкрикивают свои возражения.       - Я ни капли не виню тебя. Каждый раз, когда я нахожусь в своей квартире, все, о чем я могу думать, - это вероятность того, что кто-то поджег что-то в поместье, - говорит она, и он усмехается.       - Не беспокойтесь, мисс. Им официально запрещено. Им разрешено находиться в комнате, только если вы с ними, - категорически говорит он. Она смеется, и обиженное выражение на лицах детей подливает масла в огонь. Маринетт удовлетворенно вздыхает, когда Брюс обнимает ее за талию и целует ее в щеку, когда он подходит к их группе.       - Б! Посмотри на это, - восклицает Джейсон, хватая его за руку и толкая вперед. Маринетт ухмыляется, увидев шок на его лице, когда он смотрит на папирус.       - Сколько же лет мантии ЛедиБаг? – спрашивает он, и она пожимает плечами.       - Я не уверена. Я давно его не изучала, - говорит она, оставляя пробелы, которые, как она знает, он заполнит сам. Она дистанцировалась от талисмана после финальной битвы. И хотя у нее были вопросы, когда она боролась с Бражником, на самом деле она их не задавала. Она была слишком сосредоточена на борьбе. Тем не менее, она решила поговорить с Тикки об этом позже. Хороший вопрос.       - Некоторые говорят, что мантия ЛедиБаг существует по крайней мере с 1400 года до нашей эры. Хотя я неравнодушен к легенде о том, что мантия на самом деле возникла в начале самой Земли, - говорит мужчина, вмешиваясь в разговор. Маринетт слегка хмурится, уверенная, что знает его, но не может его узнать. Пока не-       - Джалил? - говорит Маринетт, мужчина моргает, хмурясь.       - Я… подожди. Маринетт? Маринетт Дюпен Ченг? – говорит он, она кивает, и он улыбается. - Рад снова тебя видеть, Маринетт. Я вижу, эта выставка по-прежнему одна из твоих любимых?       - О, да. И поскольку это их первый раз на фестивале с участием героев, я подумал, что было бы хорошо показать им некоторые из легенд, стоящих за ними, - сказала она.       - Фантастика! Знаешь, сама Ледибаг когда-то приходила и изучала этот папирус, - говорит он.       - СЕРЬЕЗНО? - спрашивает Джейсон, глядя на нее.       - Да! Она также остановила человеческое жертвоприношение...       "ЛАДНО! Спасибо, Джалил, это не для маленьких ушек, - сказала она. Конечно, мальчики справятся с этим, но она не хотела, чтобы в новой сказке Дамиана на ночь было «время, когда Мама остановила человеческое жертвоприношение». Не совсем умиротворенно.       - Верно, извини. У кого-нибудь из вас есть вопросы, на которые я мог бы ответить? - спрашивает он с легкой улыбкой.       - Как вы думаете, Ледибаг - человек? - спрашивает Джейсон, и Маринетт сопротивляется желанию щелкнуть его. Она рассказала Джейсону и Дику все о форме акумы Джалиля, и теперь она сожалела об этом.       Думаю, я не привык, но после дополнительных исследований и всего, что вышло несколько лет назад, я действительно считаю, что, хотя есть мантия ЛедиБаг, под ней находится просто нормальная женщина. Теперь я действительно думаю, что использование талисмана дает пользователям доступ к богам, и здесь есть много вещей, подтверждающих это, - говорит Джалил, указывая на несколько разных фигур.       - Хм, - говорит Джейсон, кивая. Он начинает открывать рот, чтобы сказать что-то еще, но Маринетт мягко его подталкивает.       - Большое спасибо, Джалил. Ты бы передал от меня привет Аликс? - спрашивает она, и на его лице появляется раздраженная улыбка.       - Если я смогу заставить ее отвечать на звонок! Она сейчас в путешествии, но у нее почти никогда не бывает телефона, - жалуется он. Она смеется, но для ее ушей это звучит глухо. Почему Аликс не ответила? Она застряла в потоке времени? Ей нужна была помощь? Маринетт чувствует, как у нее падает живот, когда она осознает: Ледибаг, возможно, придется выйти из пенсии.