Advent Calendar

— Стайлз! Что это…? — первое, что слышит Дерек — это голос Коры. Он пытается принюхаться к ее эмоциям, но чувствует лишь запах своей крови. Глаза тяжело открыть, а руки будто не принадлежат ему. — Стайлз, чья это кровь?! — она оказывается рядом и Дерек чувствует облегчение. Он чувствует теплые и сильные руки, помогающие ему устоять. Сознание покидает его, как ему кажется, на секунду, но он оказывается на диване. На его животе бинты. Он чувствует их мерзкий запах, но не может пошевелить рукой, чтобы проверить, насколько все плохо. Он слышит, как издает хрипы при вдохе и выдохе, а сознание будто пульсирует адской болью. Под веками все горит красным и под кожей разгораются аконитовые костры. — Это разрывная пуля, — говорит Стайлз. Его голос будто не его. Он тихий, хриплый и… мертвый. — Мы не знали, что там будет столько охотников, — говорит Эрика, сложив руки на груди. Она дрожит всем телом и кутается в теплый кардиган, хотя знает, что это не поможет. — И сколько их было, что вы не смогли с ними справиться?! — Кора рычит и не возвращается в человеческую форму, все вытягивая и вытягивая из Дерека боль. Он чувствует, как огонь будто приглушается, но все еще горит прямо из его развороченной грудины. — А ты думаешь, ты бы повалила хоть одного?! У них были винтовки, заряженные вот такими пулями, Кора, — говорит Стайлз, дрожащим пальцем тыча в Дерека. — Ты думаешь, ты бы справилась со всеми ними?! — голос Стайлза срывается, и он хрипит. Дерек чувствует его напряжение так, будто натянута тетива стрелы. — Да? И сколько их было? Сколько их было, Стайлз? — повторяет она, вставая и пошатываясь от количества боли. Ее место занимает Бойд, и Дерек успевает почувствовать тысячи тысяч игл, рвущих его изнутри прежде, чем боль снова отступает. Как хорошо. — Двадцать человек. Бронежилеты, винтовки, ловушки, капканы и защита от магии, — говорит Скотт тихо. — Я не смог его защитить, потому что эти ублюдки поставили там сраные кристаллы, ясно тебе?! — Стайлз хватает трясущейся рукой стакан, сжимая стекло так крепко, что его пальцы белеют, а затем рычит и разбивает его, бросив в дальнюю стену. — Черт!  — Стайлз, ты вырубил их всех, — говорит Бойд тихо, и это первый звук после висящей звенящей тишины от разбитого стакана. — Как только Скотт и Эрика сняли защиту, все здание будто засветилось изнутри. Как ядерная бомба. А потом звуковая волна вырубила и нас. А затем там был запах… — он говорит совсем тихо и морщится от боли, замолкая. — Запах чистой боли, — говорит Айзек, дергая шарф туда-сюда по шее. — Да мне плевать! Они собирались убить нас, что я должен был делать?! — Стайлз кричит, разбивая еще один стакан, ругаясь, а затем замирая, сжимая переносицу. Под кончиками пальцев собираются слезы. Он громко и с хрипом дышит. Его всего трясет, истерика захватывает его со спины, но напряжение все не сходит, сдавливая виски и все тело в тугую пружину. — Он чуть не погиб из-за меня, — хрипит Стайлз, и его голос срывается. Он начинает плакать, задыхаясь от истерики и сминая джинсовую куртку, с которой все еще капает кровь Дерека. Ее так много. Слишком много. Она остается красными следами на белом ковре, и Стайлз отворачивается, смотря в потолок. — Все хорошо. Ты спас его. Ты спас всех нас, — шепчет Эрика, подходя к Стайлзу и обнимая его за плечи, и мысленно Дерек соглашается с ней.