О монстрах и людях

С Юлей Тихон свёл знакомство в то время, когда его ещё не уволили из бара. Эта рассеянная и небрежная, но всё равно по-своему обаятельная и симпатичная девушка как-то раз заглянула в его смену посреди ночи, уселась прямо за стойку, долго изучала меню и в конце концов заказала семь совершенно не сочетающихся между собой коктейлей разного вкуса и градуса. Тихон, убедившись в том, что настроена она серьёзно, принялся выполнять заказ, но под стойкой украдкой нашёл в телефоне номер скорой помощи, чтобы не мешкать, если странную особу настигнет кара за неосторожность. К счастью, до того, как она отпила хоть из одного бокала, у него получилось развязать ей язык - девушка поделилась, что пишет серию рассказов про семерых разных людей, каждый из которых любит определённый вид алкоголя, и ей не хочется быть голословной, описывая их вкус и эффект. Тихон выразил восхищение такой преданностью профессии с её стороны, однако не настолько пришёл в восторг, чтобы не дать совет не изображать семерых гномов из сказки для взрослых, если она не хочет под конец ночи стать Белоснежкой и впасть в кому вместо того, чтобы писать книги. Девушка посмеялась его шутке, записала её в телефон (она бесконечно что-то записывала, даже когда говорила и слушала), оставила на салфетке свой номер и дождалась окончания смены Тихона, вознамерившегося её проводить. Представившаяся Юлей девушка по паспорту оказалась Любой, но она, как всякий уважающий себя писатель, мечтала издаваться под вымышленной фамилией, а "Любовь Пчёлкина" звучит, конечно же, остроумно, но можно подумать над ней и так мало смеются в редакциях, куда она рукописи свои несгорающие тащит. Поскольку ничем, кроме писательства, она в жизни больше не занималась, псевдоним так и прижился в обиходе, вытеснив настоящее имя из лексикона всех, кто её окружает, включая родную мать. Юля наверняка стала бы Юлей и официально, просто ради удобства, если бы не считала пустой тратой времени визит в паспортный стол. День вне её комнаты для неё - день вдохновения, упущенного безвозвратно, а вдохновение своё она берегла, как Смауг сокровища Одинокой горы. Что её так вдохновляет в четырёх стенах, Тихон догадаться так и не сумел. Справедливости ради, он не очень-то и старался. Они встречались совсем недолго перед тем, как пришли к идее поселиться вместе. Юля жила с мамой и бабушкой - более злых врагов для вдохновлённой затворницы придумать сложно - а Тихон с каким-то очередным собутыльником, чья пассия аккурат в тот момент вздумала вить с ним семейное гнёздышко и крайне не симпатизировала идее дальнейшего пребывания третьих лиц в предназначенной для этого квартире. Тихона просить дважды не приходилось - когда это он чинил преграды счастью своего друга? У него, между прочим, тоже личная жизнь есть. А его девушка, между прочим, ещё и творческая натура. Восторги по этому поводу окончательно развеялись в момент, когда он осознал, каково жить с этой натурой в одной комнате. А выяснилось это в первый же вечер. Покинув родительское гнездо, окрылённая счастьем пташка бросилась остервенело воплощать в жизнь все свои самые смелые мечты. В квартиру она привезла компьютер, кипу книг, кучу своих актуальных и не очень черновиков, больше напоминающих старые архивные документы, ящик пишущих принадлежностей и мусорную корзину для принятия отвергнутых идей. Со всем этим добром она оккупировала стол, занавесила окно и уселась творить. О том, что переезд в первую очередь означал счастье быть с любимым, она как-то не подумала. Тщетно добивавшийся в тот день, вечер и ночь внимания от неё не то что к себе, но и к старательно приготовленному романтическому ужину, Тихон смекнул, что будет очень жестоко по отношению к Юле рушить её только что обретённое, но так давно желанное счастье. Чтобы избавить их обоих от страданий, он предложил ей расстаться на следующее же утро после переезда. Юля приняла удар стойко. Жить вместе они, правда, не передумали, разве что подыскали взамен приятно дешёвой однушки двушку по компромиссной цене. Юля оказалась на удивление хорошей соседкой, настолько хорошей, что иногда выдавала своё присутствие лишь едой, пополняющей опустевший по рассеянности второго квартиранта холодильник. Всё их общение сводилось к редким ночным посиделкам на кухне и чуть менее редким приходам Тихона в её берлогу, чтобы поваляться на удобном новом диване и позаглядывать ей через плечо в надежде вычитать новую непреднамеренную хохму. - "Он хотел целовать её круглыми утками"... Юль, уйми свой т9! - хохотал Тихон до тех пор, пока писательница не обиделась и не вбила замок в свою дверь. Правда, пользоваться им почему-то так и не начала. Писала Юля пылко, быстро и много, а ещё очень даже хорошо, вот только по какой-то необъяснимой причине презирала привычку вычитывать готовый текст. Врождённая невнимательность, а также упорство, с которым она стремилась к тому, чтобы её произведения увидели свет, сделали её притчей во языцех в ряде издательств, занимающихся продвижением молодых неизвестных авторов. Тихон сказал Дмитрию Чеботарёву правду - нет соседки идеальнее для того, чтобы иметь сколько угодно секретов. Даже вздумай Тихон в своей комнате расчленить труп, она и то не заинтересовалась бы тем, откуда несёт мертвечиной, если бы погрязла в написании очередного романа. Не обращает она внимание и на то, что Тихон всё чаще вваливается в квартиру под утро, в подранной одежде и крови неизвестного происхождения, подолгу торчит в душе, изводит в промышленных масштабах перекись водорода и с усталым, но довольным видом ползёт курить на лестничную клетку, вздрагивая от приветствий соседа Василия Петровича, о котором теперь знает чуть больше, чем тот рассказывал ему о себе. О многих вещах Тихон теперь знает больше. * Приветствую тебя, новобранец! Садись поудобнее и читай внимательно - перед тобой история нашего древнего, благородного дела. Испокон веков мир, в котором живём я и ты, был населён существами, похожими и непохожими одновременно на людей. На заре истории, откуда берут начало мифы и легенды, эти существа являли собой воплощение самых жутких кошмарных снов - серо-белая, как у мертвеца, кожа, большие налитые кровью глаза, огромные клыки, полные яда, массивные челюсти, нечеловеческая скорость и мощь. Они охотились на людей по ночам, караулили их во тьме, рвали на части тела и пили кровь, пока жизнь ещё теплилась в несчастной жертве. Создания ночи, дети Луны - такое имя им дали те, кто дрожал перед ними в страхе. Беспощадные хищники, горы бескровных трупов. Отчаяние владело сердцами людей. Но время шло, человеческий разум всё больше приспосабливал наш вид для выживания, гениальные открытия и смелые решения всё вернее прокладывали ему путь на вершину пищевой цепочки. Неминуемо наступил день, когда люди, собрав воедино все известные знания, догадались, как с вампирами можно совладать. Вампиры не умирают естественной смертью, но они и не неуязвимы - есть оружие, обращающее их в позорное бегство, ибо оно одно способно отправить их в мир иной. Серебро - металл очищения, блеск победы. Так появились первые охотники на нечисть - подняв на защиту своих друзей, возлюбленных, родителей и детей серебро, из церковных украшений переплавленное в оружие, они смогли дать монстрам жёсткий отпор. Вампиры впервые ощутили страх, который сами внушали веками. Вдохновлённые успехами и объятые жаждой мести, люди добровольцами шли пополнять ряды новой армии, расширяли границы своих знаний, учились сражаться, несли серебро в казну, чтобы выплавить из него свой шанс на покой и безопасность. Охотников стало так много, так они стали сильны, что у вампиров не осталось выбора - они обратились в бегство, а люди всё не успокаивались, искали, преследовали и вершили суд, пока нечисти не осталось так мало, что можно было поверить - уничтожены все лунные монстры до одного. И всё-таки они не исчезли с лица Земли. Чтобы выжить, вампиры, подобно всему живому, прошли свои ступени эволюции - приспособились к солнцу, скрыли клыки, выучили человеческие повадки, научились жить не на одной лишь людской крови. Многие вампиры, подойдя к людям слишком близко, испытали на себе парадокс - они стали выше своей животной природы, захотели жить среди людей, не убивая их, а союзничая с ними, и многим из них это удалось - по сей день они ходят неузнанными в городах и сёлах, живут с нами бок о бок, любят и дружат, плачут и радуются, а жизнь в них поддерживает охота на зверей. Те же, кто отвергает подобный союз, по-прежнему охотятся по ночам - теперь лишь для того, чтобы выживать, оставаясь незамеченным, не пойманными, безнаказанными. Доказательство их успеха - твоё былое неведение. Вампиры-охотники, вампиры-хищники, вампиры-монстры остаются в тени. Большинство людей забыли о том, какой угрозой они были, стали жить беспечно, совсем их не боясь и за страшные сказки принимая леденящие душу истории тех, кто имел несчастье столкнуться с ними в наши дни. Люди забыли, как защитить себя от единственного вида, ставящего доминирование их над другими земными созданиями под угрозу, и напрасно, очень напрасно - природа, заботливая мать для всех своих детей, подарила вампирам грозное оружие. Один раз в полный лунный цикл каждый вампир, будь он мирным или хищным, добрым или злым, древним или недавно обращённым, каждый в свой день и свой час - День Обращения, миг длиной двадцать четыре часа, подаривший в своё время им вечную жизнь и проклятие - становится сильным, как сразу после рождения, быстрым, как тень, и ненасытно голодным. Вампир, День которого наступил, опасен даже для тех, кого любит, потому что разум его подчинён запаху крови. Он убьёт и осушит до дна каждого, кто встретится ему на пути. Даже другие вампиры не всегда могут совладать с этой силой - ни один из них не станет драться за добычу с тем, кто ведом своим Днём. У человека же, даже самого искусного воина, нет ни единого шанса. Как хорошо, что охотникам на нечисть превосходно об этом известно. Они тоже не исчезли, ведь не исчезла угроза человеческому благополучию, просто знания их стали тайной, оберегаемой от простых людей. Охотники тоже не задержались в средневековых рамках - серебряные ножи заменили серебряные пули, рукописи и сказания, передаваемые из уст в уста - обширные цифровые базы. Конечно, любой уважающий себя охотник прочтёт древнее письмо, равно как и кинжалом орудовать обучен отменно, однако, пройдя вместе со своими заклятыми врагами сквозь спирали времени, люди многому научились - и ничуть не отстали, сохранив за собой право считаться достойной противодействующей силой созданиям ночи. Изменилось и наше отношение к заклятым врагам. Охотники не безжалостны, как многие века назад - они знают, что есть вампиры, не причиняющие никому зла, те, что отвергли жестокость, встали на мирный путь. Таких они не трогают - любая жизнь достойна того, чтобы жить. Однако вампиров, нарушающих этот закон, единый для всех, ждёт только одно - уничтожение. Мы не угрожаем, но предупреждаем, не ставим ультиматум, но даём справедливый шанс. Кровопийца, что возомнил себя правым угрожать человеческому роду, знай - мы, слуги сверхъестественного закона и порядка, сделаем всё, чтобы ты получил по заслугам! - Ну и писанина! - поняв, что текст подошёл к концу, Тихон облегчённо вздыхает. Кажется, у него даже лоб взмок. - А нормальным языком написать было слабо? - Писал не я, - уходит от ответственности его новый босс, преувеличенно сосредоточенный на том, чтобы втиснуть приготовленное для него удостоверение в фирменный чехол организации. - Если не ты, то кто? - недоверчиво фыркает Тихон. - Он больше здесь не работает. - Ловко придумал! * Всё-таки угостив Диму порцией доширака этим самым необычным в его жизни утром, Тихон к большому удивлению главного охотника на вампиров города Санкт-Петербурга настоятельно выпроваживает его из квартиры и проваливается в крайне заслуженный спокойный сон. Не каждый, в конце концов, день тебе сообщают, что ты избавил город от монстра, виновного в исчезновении людей низкого социального статуса на протяжении нескольких месяцев. Непосредственно убиваешь его ты не каждый день тоже. Сутки спустя Тихон, уже больше походя цветом лица на человека, а не на своих будущих клиентов, приезжает по заранее данному адресу в штаб организации, для отвода глаз мирных жителей замаскированный под контору, промышляющую ремонтом обоев. Дима встречает его лично, но Тихон не успевает спросить, что за дичь - через лабиринты самых обычных на вид коридоров босс бодро тащит его в свой кабинет, примечательный по своему наполнению разве что картами и схемами, развешанными по всем стенам. Чеботарёв сажает в его в кресло напротив стола, заваленного бумагами так, что чудом влезает компьютер, заваривает ему кофе и устраивает мозговой штурм. - Как ты уже мог понять, наша организация - не просто команда энтузиастов, готовых отдать жизнь за благородное дело, - важно заявляет он, сам с удовольствием угощаясь кофе. - Это структура, и она огромна. Не все среди нас охотники, то есть такие, каким будешь ты. Есть осведомители, разведчики, оружейники, канцеляры, бухгалтеры, доктора. Есть те, кто помогает вампирам адаптироваться к человеческому образу жизни, когда находятся те, кто к этому стремится. Есть даже блок обеспечения кровью - для вампиров, которым не хочется охотиться даже на зверей, а ещё для тех, кто от животной крови не получает достаточно насыщения. - И вы, хотите сказать, кровь раздаёте человеческую? - скептично хмыкает Тихон. - Человеческую, - кивает Чеботарёв со всей серьёзностью. - Никакого насилия, не беспокойся. Как это ни печально, очень много крови на станциях переливания отправляется в утиль, не дождавшись подходящего рецепиента - её мы и забираем, чтобы раздать тем, кому она нужна. Я надеюсь, что доноры не рассердились бы, узнав, что их кровь использовали для спасения жизней, пусть и немного не так, как они ожидали. От выброшенной пользы бы совсем не было. Тихон тут же представляет себе, как в канун Нового года у дверей этого самого блока обеспечения выстраивается очередь из зубастиков вроде его старого знакомого полицейского. Мне вторую положительную! А мне любую, но резус-отрицательную, пожалуйста! Праздник же, в конце-то концов, надо и чудищам порадоваться чему-то своему, пока простой народ наедается бутербродом с икрой за тысячу рублей. К слову, о рублях. Про служение добру за спасибо вроде как не шло речи. - Откуда у вас, стесняюсь спросить, деньги на всё это? - начинает Тихон издалека. - На чехольчики с серебром, на такую толпу народа? На зарплату, которую ты мне платить собираешься? - Мы принадлежим государству, - просто отвечает Дима, с пониманием улыбаясь глазам Тихона, принявших форму пятирублёвых монет. - Знаю, в это сложно поверить. Наша структура обладает статусом строжайшей секретности, но иначе никак. История многому нас научила - чем меньше огласки получает наша работа, тем лучше. - То есть я теперь не только благородный защитник слабых и несведущих, но ещё и госслужащий, - Тихон от неожиданности даже распрямляет плечи. - Угораздило на старости лет! Родители бы гордились мной. Это утверждение трогает Чеботарёва чуть ли не до слёз. - Первое и главное, что ты должен знать о вампирах - ими может оказаться кто угодно, - продолжает он спустя время, отдав Тихону на изучение альбом, полный репродукций картин, а также чёрно-белых и цветных фотографий. Первые страницы в нём изображают людей, которых в настоящее время посчитали бы больными порфирией, последние - таких обыкновенных, что ни за что не привлекли бы внимание недостаточно зорких глаз. - Мы с тобой живём в то время, когда запросто можно быть вампиру другом, работать с ним в одном офисе, садиться в один и тот же автобус по пути домой каждый день. Они могут быть незаметны - если вампир не захочет, он ни за что не выдаст себя, и отказ от бургеров в Макдональдсе так и останется единственной странностью, что ты будешь замечать в своём друге. Тихон вспоминает участкового - разница между двумя его ипостасями ощущалась примерно как таковая между акулой и котёнком. Сколько вампиров он уже встретил за свою жизнь? Сколькие из них смотрели на него, как на стейк, пока он ехал на учёбу или в общагу с ощущением полной своей безопасности? Надо бы бросить привычку толкаться в автобусах. Как и драться с кем попало в барах. - Но всех вампиров вы не убиваете, - вернувшись в действительность, уточняет Тихон. - Только тех, кто опасен для людей, - соглашается Дима. - Вампиры бывают разные. Вот, допустим, обычный, безобидный Вася - работает на заводе, гуляет с собакой и охотится по выходным, выезжая под предлогом рыбалки в лес. К чему нам тратить на него серебряные пули, если он за всю свою жизнь никого не тронул? - Что?! - Тихон чуть не роняет альбом из рук. - Мой сосед Васян? И он тоже?! - Да, - подтверждает это как что-то совсем безвинное Дима. Иронично улыбается. - А ты не знал? Откуда Тихону было знать? Вася просто всегда вежливо отказывался посмотреть с ним футбол. Нет худа без добра - теперь Тихон понимает причину. Бедолага боялся перепутать его с воблой, только и всего. - Если же вампир совершает убийство человека, мы не можем не вмешаться, - возвращает его Дима с небес на землю, заставляя снова навострить уши. - Каждый случай решается индивидуально. Обстоятельства, степень жестокости действий, мотивы. Последние в нашем деле имеют большое значение - если вампир не желал своей жертве смерти, по нашим законам это повод дать ему шанс искупить свою вину. Не успевает Тихон нервно посмеяться, мол, хорошенькое дело, попробовал бы он, убив человека, сказать в суде - виноват, исправлюсь, как Чеботарёв угадывает его настроение и отвечает на его мысли прежде, чем они находят воплощение в словах. - Я знаю, пока тебе сложно понять, о чём я говорю. Мы не можем воспринимать вампиров как людей и судить их по человеческим меркам, но также не должны считать их всех за животных или монстров, даже если они уже причинили вред кому-то. Мы не полиция, не суд и не отряд отмщения. Мы должны быть справедливы и объективны. Иногда это тяжело, но ничего другого не остаётся. Наши предки установили в мире баланс, нарушать который очень опасно. Наши решения могут быть парадоксальны для обычного человека, приниматься в пользу как людей, так и вампиров. Здесь нет места личным оценкам и чувствам. Если ты не готов принять этот образ мыслей, возможно, тебе не подходит наша работа. Тихон решает, что время покажет. - Вампиры не такие, как мы, - тихо, настойчиво добавляет Дима. В его голосе слышно что-то, странно похожее на сочувствие. - Кровь - их пища, наша кровь - истинный источник их жизни с древних времён. У них изменено восприятие людей. Не все сохраняют способность оставаться гуманными и чуткими. - Говоришь так, будто жалеешь их, - задумчиво отвечает Тихон. Босс вздыхает. - Может быть, отчасти это так, - его взгляд уходит куда-то за окно, поверх бумаг, наполовину укрывающих его вместо штор. - Каждый вампир может стать убийцей, даже если он меньше всего на свете этого хочет. Тихон понимает, к чему он клонит. День Обращения - то, что отчётливее всего запомнилось ему из текста напутствия будущим охотникам. - В первые сутки после обращения вампир невероятно силён, - говорит Дима негромко, но с такой интонацией, что каждое слово врезается в память. - Он свиреп, голоден и стремится к самоутверждению в окружающем мире. Именно в это состояние луна возвращает его всякий раз, как делает круг - конечно же, нельзя сказать, чтобы они на целые сутки совсем теряли разум, но самоконтроль становится для них практически невозможен. В этом состоянии и самый цивилизованный вампир может навредить тем, кто находится поблизости, очерствеет даже самое доброе сердце. Известны очень редкие случаи того, чтобы вампиры самостоятельно подавляли древний зов - не потому что не хотели бы, а потому что это сложнее, чем перестать нуждаться в кислороде. И это мы говорим о добрых вампирах, - улыбка его становится жёсткой. - А теперь представь тех, кто и в обычное время не сопротивляется жажде крови. На что способны они, когда становятся практически неудержимы. - Звучит как полная задница, - без всяких представлений заключает Тихон. - Как их вообще можно контролировать, если они превращаются в Невероятного Халка каждый месяц? - Если много способов это сделать, - уверенность и спокойствие, обычно свойственные голосу Чеботарёва, покидают его. - Некоторые вампиры объединяются и помогают друг другу, сдерживают группой или в одиночку тех, для кого приходит их День. Другие, зная, что они опасны, скрываются, уезжают как можно дальше от населённых пунктов. Можно обратиться за помощью к нам - наша организация имеет несколько бункеров времён войны, преобразованных для этих целей. Последнее, правда, вампиры не часто выбирают, - отмечает он с тяжёлым вздохом. - Брать у нас кровь и то зазорно в их понимании, а уж позволять держать себя на привязи, как животное... На это способны только те, кто по-настоящему любит людей. - А заставить их нельзя? - поражается Тихон. - Мало ли, что они там о себе думают, если в противном случае погибнут люди! - Нельзя, - возражает Дима твёрдо и холодно. - Поверь мне, ты не хотел бы увидеть войну между вампирами и людьми. Тихон не знает, какого желания в нём больше - броситься наутёк и забыть всё это, как страшный сон, или побежать истреблять гадов прямо сейчас. Чем дальше в лес, тем толще партизаны. - Вампиров, которые намеренно используют День Обращения для охоты, не так-то много, - пробует успокоить его Чеботарёв. - Это тоже своего рода пережиток прошлого, сохранившийся до наших дней в сознании только тех из них, кто совсем не переносит людей. Большинство находят способ обезвредить себя так или иначе, не из человеколюбия, так из страха перед нами. Это нам на руку, потому что с вампиром, подверженным влиянию Дня, ни за что не справится обычный охотник. Это другой уровень, другой класс опасности. И это, если можно так выразиться, политика. Так мы показываем друг другу, чего стоим. К счастью, есть отряд особого назначения, который обучен иметь с такими вампирами дело. Лучшие из лучших и сильнейшие из сильнейших. - И кто входит в этот отряд? - интересуется Тихон, не зная, приносят ли ему облегчение все эти сведения. - Я, - без ложной скромности и промедления отвечает Дима. - Я и ещё один... человек. Большего в тот день у Тихона не получается от него добиться на эту тему. - А теперь о том, ради чего я тебя пригласил, - деловито уперев локти в стол, Чеботарёв напускает на себя интригующий вид. - Искать вампиров среди людей тебе не придётся - этим занимаются информаторы. Выслеживать вампиров, имея на руках мало сведений, тоже - этим занимаются разведчики. Твоей работой будет самое сложное - оправдать цель существования нашей организации. После того, как монстра найдут, обвинят, докажут его вину, выследят и убедятся в том, что он не выражает раскаяния, наступит твой черёд - обезвредить его. - То есть, убить, - понятливо кивает Тихон. - То есть, убить. На этом с разъяснениями оказывается покончено, и начинается курс молодого бойца. Дима приводит Тихона в подвальные помещения штаба, и у того возникает настойчивое впечатление, что он подрядился сниматься в боевике. Его уставшим расширяться глазам предстаёт обширная тренировочная база - глотающие звуки бункеры для обучения стрельбе, напичканные мишенями разных форм и функций, просторные залы, напоминающие зоны единоборств в фитнес-клубах, комнаты, полные тренажёров на любой вкус и цвет, но главное - настоящий оружейный склад, откуда невозможно, должно быть, выйти, сохранив себе зрение. Блеск драгоценного металла въедается под веки зудом, так его много. - Все вампиры боятся только одного, - выглядывая из-за его спины, комментирует оторопь и восторг Тихона Дима. - Сверхъестественная энергия и бактерицидные свойства серебра обладают единственной в мире силой, способной причинить вампиру настоящий вред. Стрелы, пули, клинки - арсенал у нас разнообразный. Многие охотники носят серебряные украшения - цепочки, кольца, пряжки, застёжки, - он демонстрирует собственную подвеску - резной сияющий месяц на широкой цепи, указывает на круглую серёжку в левом ухе, - чтобы вампирам было сложно даже дотронуться до них. Тебе очень повезло, что нож, оказавшийся в твоём кармане, был из серебра - будь он из любого другого материала, вампир бы и бровью не повёл, воткни ты таких в него хоть сотню. Я рад, что удача была на твоей стороне, - на этих словах он улыбается - как Тихону кажется, с каким-то личным для него смыслом. - Только в качестве регулярного оружия советую выбрать что-нибудь другое. Он проходит вглубь и возвращается с несколькими ножами и пистолетами, чтобы предоставить Тихону выбор. Рассказывает о каждом, отмечает преимущества и недостатки, даже умудряется посоветовать, что, по его мнению, конкретно для его нового стажёра подойдёт лучше всего. Следующие несколько недель Тихон практически не вылезает из-под земли. Он с удовольствием осваивает технику обращения с несколькими видами клинков и огнестрел, учится драться по-настоящему, а не как шпана девяностых. Пробует отказаться от лука и арбалета, но Дима настаивает, что охотнику на вампиров необходимо уметь хотя бы натянуть тетиву, обстоятельства, мол, на деле всегда могут сложиться непредсказуемо. Тихон слабо себе представляет, откуда у него ни с того ни с сего вдруг возьмётся такое оружие, да ещё с подходящими стрелами, если только он не будет таскать его за спиной, как Дэрил Диксон, но возражать не возражает. А ну как и правда кругом одни стрелы будут, хоть сам застрелись - хватит, а он ими пользоваться не умеет. С другой стороны, если поколотить вампира стрелой, наверное, тоже будет толк. Обучением стажёров занимаются инструкторы, но Чеботарёв нет-нет, да и мелькнёт поблизости - даст совет, поправит, похвалит, вызовет на пробный спарринг. Его назойливое присутствие вызывает у Тихона недоумение пополам с интересом. - Слушай, а тебе что, нечем больше заняться? - как-то раз спрашивает он, выслушивая от босса очередные уточнения насчёт того, в какие точки эффективнее всего бить ножом. - Есть, к сожалению, - вздыхает Чеботарёв, точно школьник, которого гонят от компьютера делать уроки. - Просто всё, что связано с охотой, нравится мне куда больше. - Оно и понятно, - выражает солидарность Тихон. - Просто ты и бумажки роешь, и свежую кровь ищешь для своих рядов, и обучение контролируешь, и вампиров с суперсилой при этом успеваешь убивать. Когда же ты спишь и ешь? - Дима у нас как Гай Юлий Цезарь! - восторженно встревает улыбчивый светловолосый парень, упражняющийся в стрельбе неподалёку от Тихона. - Во всех местах одновременно! В особенно зловредном настроении Тихон с тех пор всегда припоминает эту характеристику Чеботарёву. Если же говорить серьёзно, он прекрасно понимает, что купается в восторгах от подчинённых Дима не за один покладистый характер или большие добрые глаза. Будучи ненамного старше его самого, Чеботарёв мастерски обращается с ножами, дерётся, как чемпион страны, а в залах с мишенями выглядит как заправский инструктор по огневой подготовке. Слушая его наставления и оценивая его выправку, точность и техничность движений, меткость, увидев которую любой профессиональный биатлонист съел бы своё ружьё, Тихон невольно задаётся вопросом, который решается озвучить при первом же удобном случае. - Как ты сам втянулся во всё это? Чеботарёв делится с ним своей историей, пока он пытается отдышаться, ничком повалившись на маты после того, как потерпел от босса очередное поражение. - Я стал охотником так же, как и ты - по воле случая. До этого я был обычным полицейским, работал в оперативном розыске. В одном из дел, которое я расследовал, оказался замешан вампир - почти сумев вычислить его, я встретил Рому Коткова, бывшего главу этой организации. Он хотел предостеречь меня, ведь знал, что попытка арестовать подозреваемого может стоить мне жизни, и просил предоставить ему это дело. Я упрямствовал, и ему пришлось раскрыть мне все тайны. Когда я узнал, что в этом мире гораздо больше опасностей, чем может себе представить неосведомлённый человек, я решил, что принесу людям больше пользы, если сменю работу. Рома очень обрадовался и сразу посвятил меня в курс дела - мой опыт показался ему хорошей находкой, ведь большинство охотников на вампиров начинают совсем с нуля. - Это ты меня сейчас имеешь в виду? - хмыкает Тихон, храбро задирая нос, хоть и выходит всё равно не намного выше уровня пола. - Напугать хочешь? Дима улыбается безмятежно и радушно, протягивая ему руку, чтобы помочь встать на ноги. - После того, что с тобой случилось, чего ещё ты можешь испугаться, Тиш? Справедливости ради, у Тихона имелся какой-никакой опыт. Будучи барменом с десятилетним стажем и алкоголиком не по медицинскому диагнозу, но по призванию он очень часто ввязывался в драки, и далеко не всегда его соперники оказывались меньше и слабее, чем он. Позднее Дима добавил, что охотился на обычных вампиров пару лет, пока не проявил себя достаточно для того, чтобы удостоиться места в отряде особого назначения. Эта работа ему страшно нравилась, и оставлять её он не собирался, однако совершенно неожиданно Котков решил уйти на пенсию, а Диму поставить на своё место. Сослался он, отчаливая, на то, что у них на работе вредные условия труда, а значит, год идёт за два, и он своё отслужил, так что отправляется на заслуженный отдых высиживать с бабулями очереди в поликлинике. - Я, конечно, удивился, когда услышал его аргументы, - подводит итог рассказа Чеботарёв. - Удивился он! - смеётся Тихон. Что правда удивляет, так это обходительность его нового босса. - Скажи ты прямо, что охуел, не убудет от тебя. - Ну... Можно и так сказать, - невольно улыбаясь, соглашается тот. Тихон ухмыляется с довольством - приятно, когда ученику тоже есть чему научить своего наставника. - И сколько ему лет, этому Коткову, раз его так на лавочку потянуло? - спрашивает он, невольно представляя старца вроде Сарумана перед кабинетом терапевта. - Столько же, сколько и мне, - неожиданно отвечает Дима. - Вот скунс! - искренне возмущается Тихон. - И я о том же. В один прекрасный день убедившись, что всё необходимое Тихон в процессе учёбы усвоил, Дима принимает решение выпустить своего подопечного в большой мир. Пару раз Тихон навещает выявленных случайным образом новообращённых - в качестве охраны для тех самых людей, что занимаются вампирской социальной адаптацией, пару визитов наносит первично провинившимся - вынести пресловутое первое и последнее предупреждение. Всё оказывается познавательным, увлекательным и по-своему опасным, но ни к чему у него душа не лежит так, как к тому, с чего невольно началась его карьера. Первое время на рейды Чеботарёв сопровождает его лично, и всякий раз Тихону упрямо кажется, что он не делает ровным счётом ничего, кроме как путается у него под ногами. Босс оказывается настолько хорош, что Тихон, впервые видя его в деле, чуть не орёт от страха вместе с вампиром, по душу которого они приходят. Конечно, он убедился в процессе обучения, что по части обращения с оружием и рукопашного боя Дима настоящий профи, и всё-таки было очень сложно себе представить, что человек с таким мягким и ровным темпераментом окажется безжалостным, хладнокровным воином. Мотивация наглядным примером срабатывает лучше любой другой - Тихон тут же просит поручать ему больше работы и удваивает усердие в тренировках, чтобы как можно скорее стать достойным своего начальника. К его вящей радости, прогресс не заставляет себя ждать, и вскоре они действуют если не наравне, то по крайней мере без вопиющего дисбаланса сил. Вампиры по-разному относятся к правосудию, заглянувшему к ним в окошко. Есть те, кто начинают пресмыкаться, картинно страдая и умоляя о пощаде. Такие Тихону не нравятся - слушать чужое нытьё вместо того, чтобы сражаться, он не нанимался, однако, справедливости ради, только один такой экземпляр не попытался нанести ему удар в спину после вердикта "живи, что с тебя, червяка, возьмёшь, последнее тебе китайское предупреждение". Самую большую симпатию, напротив, Тихону внушают те, кто с порога выдаёт ему отборную порцию проклятий и несётся, как бык, в атаку. С такими разговор короткий. Или не очень короткий. По ситуации. К большой радости для себя Тихон обнаруживает, что у него есть способности к чему-то помимо того, чтобы находить приключения на многострадальную пятую точку. У него быстро развивается реакция, он наблюдателен и ловок в бою, а враг, как правило, всю жизнь до встречи с ним не подозревает о слабых сторонах своих атак и оборонительных приёмов, которые Тихон подмечает за считанные минуты. Даже физическая сила, по которой вампиры превосходят людей на хороший такой процент, вскоре совсем перестаёт быть для него проблемой. Чеботарёв не скупится на похвалы его успехам. Будь такой человек учителем в школе, даже последний лоботряс поверил бы в то, что может учиться на одни пятёрки. Он отмечает любую мелочь, сделанную хорошо, любое задание, выполненное на ура, а за ошибки никогда не наказывает - только объясняет, как не повторить их в будущем. Глядя на него, Тихон понимает этого их ушлого, но дальновидного Коткова - уходя от дел, он нашёл себе безупречную замену. С таким предводителем организации сверхъестественной безопасности, как Дима Чеботарёв, за будущее жителей города можно быть абсолютно спокойным. У Димы вообще, как у друга и как у человека, никаких недостатков нет, за исключением принципиальной трезвости. - Тебе я тоже советую бросить употреблять алкоголь, - со всей тактичностью отвечает он Тихону, когда тот зовет его выпить ещё во времена своей стажировки. - Охотник на вампиров должен быть бдителен и не создавать себе самому причин страдать от головной боли. - Брось, оно мне только на руку, - не теряется Тихон в ответ. - Попробует вампир меня тяпнуть - отравится. Дима резко меняется в лице. - Никогда даже не думай о том, чтобы позволить вампиру себя укусить. На этом не только твоя карьера, но и жизнь закончится очень плохо. Вместо бара в тот день они направляются в больницу - самую обычную, поскольку специализированные лечебные учреждения для охотников на вампиров государство организовать не может, однако в ряде мест, таких, как это, каждая дежурная смена на определённых отделениях включает осведомлённых врачей. Дима приводит Тихона в токсикологическую реанимацию - и трое безмолвных, серых, как земля, живых только благодаря аппаратуре людей ещё долго после стоят у него перед глазами, не давая раздышать ком, вставший от ужаса и сострадания поперёк горла. - Никакое ранение, полученное от вампира, не смертельно, если только вампир тебя не укусит, - тихо объясняет ему Чеботарёв, пока они стоят за стеклом, отделяющим палату от коридора. - Во время укуса вампир выпускает яд - он парализует жертву, чтобы она не сопротивлялась, пока хищник пьёт её кровь. Яд вампира для человека смертелен - даже если вампир не успеет полакомиться тобой, ты всё равно умрёшь, медленно и мучительно разрушаясь изнутри. Есть средства, чтобы спасти того, кто подвергся такой атаке, но они редкие и сложные, на них ни в коем случае нельзя полагаться. Я даже не помню, когда охотникам в последний раз удавалось прибегнуть к их помощи. Тихон хочет ответить что-то, но никак не может найти свой голос. Какое-то время тяжёлую тишину нарушает только шум, издаваемый аппаратурой во время работы. А потом Чеботарёв заговаривает снова. - То, что ты видишь, не единственное действие яда вампира на людей. Вампиры не размножаются - они обращают. В малом количестве яд - смерть для тебя, но если вампир захочет, чтобы ты присоединился к его роду, он может выпустить его больше. Чем больше яда, тем сложнее удалить его из человеческого тела - при том, что и с маленькой дозой это почти невозможно. Это делает процесс необратимым, и ты становишься одним из них. Вампиром. Нашим потенциальным врагом. Тихон невольно пытается представить такого себя - безумный взгляд, зубы, как у крокодила, кровавое помешательство раз в месяц, человеческие жертвы. Его бывший босс, глядящий на него без всякой теплоты и направляющий пистолет ему в грудь. Нет уж, лучше дышать через трубку, чем допустить что-то подобное. А ещё лучше запомнить предостережение и беречься. - Яд одного вампира также опасен и для другого вампира, - добавляет Дима, когда они направляются к выходу из больницы. Тихон никогда в жизни ещё не был так рад загазованному воздуху питерских улиц. - Реакция похожа на ту, что развивается у человека, которому переливают несовместимую кровь. Никто не знает, как это работает, но есть у них эта непереносимость друг друга на физическом уровне. Поэтому в их понимании для одного вампира укусить другого вампира - что-то вроде преступления против чести. - Чести, держи карман шире, - Тихон закатывает глаза. - Это правда имеет для них значение? - Ты ещё очень многого не знаешь о них, - упрямо продолжает Чеботарёв отстаивать права чудовищ. - Люди и вампиры - не лучшие друзья, в этом я с тобой согласен, и всё-таки мы должны относиться друг к другу с уважением. Тихон слушает, мотает на ус и продолжает работу, учитывая все принципиальные пожелания босса и со всем уважением вышибая ногой двери неприятельских квартир. К слову, заранее он почему-то думал, что все они будут принадлежать к старому фонду, подлежащему сносу со всеми почестями, а на худой конец прятаться в гниющих хрущёвках, но в одном из подобных мест он даже беде в туалете увидел. Вампиры, как и люди, могли принадлежать к совершенно разным кругами, обладать разным уровнем достатка. Ничего впечатляющего, однако, охотнику в этом видеть нечего - разве что понимать со всей ясностью лишний раз, что одинаково нависающая над людьми угроза все социальные слои роднит между собой. В первый раз глядя заворожённо на то, как жизнь гаснет в злобных глазах, испытывая одновременно ужас и ликование, Тихон думает, что ни за что не сможет к этому привыкнуть. Однако человек существо удобное - привыкает ко всему. Спустя десять схваток не на жизнь, а на смерть он уже не смотрит монстрам в глаза. А если и смотрит, то с торжеством. Убедившись в том, что Тихон больше не нуждается в поддержке наставника, Дима ещё пару раз - для закрепления уверенности - посылает вместе с ним своего любимца Сашу Сетейкина, такого же жизнерадостного и безжалостного в бою парня, как он сам, а потом отпускает в свободное плавание. Нет, безусловно, прежняя жизнь Тихона была неплохой. Но она точно никогда не была такой интересной.