***
В течении всего времени, когда Лилит добиралась до тяжёлой двери, что вела прямо в кабинет главы гильдии, раздражение неприятно расцветало в груди. Вся дрожа от волнения, она резко подняла руку, так что локон чёрных волос упал ей прямо в глаза, и громко постучал согнутым пальцем. — Войдите, — приглашение звучало тихо, и если бы кардинал не стояла вплотную к двери, вслушиваясь в каждый шорох, то могла бы и не услышать его. Лилит, медленно потянув за медную ручку, перешагнула порог просторного кабинета. В глаза сразу же бросился тусклый желтоватый свет, а резкий запах свечных огарков мгновенно покорил её обоняние. На комоде, возле камина – пара бронзовых подсвечников, в которых догорали тонкие фитили. На полу лежал небольшой, но очень мягкий коричневый ковер. А у окна – тяжёлый старинный стол с резными ножками, мягкое кресло, аккуратно пододвинутое под него; как и все в комнате, оно источало уютную жёлто-коричневую теплоту… На миг эта атмосфера поглотила Лилит, заставляя ее погрузиться в приятные детские воспоминания. Она молчала до тех пор, пока ее взгляд не зацепился за ухмылку статной женщины, что стояла в самой неосвещённой части комнаты и одной рукой держала чёрную шкуру огромного зверя. Её волосы поседели, а вокруг глаз появились редкие морщинки, но энергия её тела струилась таким же беспрерывным потоком, как и лет двадцать назад. Глава гильдии смотрела на посетительницу, как львица с маленьким животным под лапой. Широкая улыбка, которая была больше похожа на оскал, исчезла, и её свободная рука сжалась в кулак. — Добро пожаловать, госпожа Кардинал, — напряжённая тишина была прервана после добрых пяти минут пристального разглядывания. — Я сомневаюсь в том, что мое скромное бюро сможет чем-либо помочь Великой Церкви. Лилит заставила себя гордо поднять подбородок, хоть ее голова едва не тряслась от ужаса, вызванного присутствием демонического зверя. Стараясь не терять присущего ей достоинства, она важно сказала: — Мой сегодняшний визит никак не связан с делами Церкви, как раз наоборот. И… Идалин, не могли бы мы поговорить наедине? Глава отпустила зверя и махнула ему в сторону выхода. Кинг, не переставая издавать гаркающие звуки, дугой обошёл Лилит и скрылся в темном коридоре. — Иногда мне кажется, будто ты приручила демонического зверя, что само по себе невероятно только для того, чтобы позлить меня. — По крайней мере его скверна избавляет меня от твоих наискучнейших проповедей, — ухмылка снова появилась на бледном лице, но теперь её взгляд стал более поддразнивающим, а поза - расслабленной. — Я скучала, сестрёнка. Услышав её слова, Кардинал стыдливо отвернулась к окну, не в силах принять искренность, сочащуюся из родных глаз. — Я тоже рада нашей встрече. В свете последних событий я хотела добраться до тебя раньше, чем это мог бы сделать кто-то другой. Кивок Идалин больше походил на привычку, чем на согласие. Она пригласила перенести их разговор в более комфортное место, и уселась на диванчик. Лилит же подошла и тоже села в кресло напротив. Глава взмахнула рукой в воздухе, и в это мгновенье из ниоткуда между её пальцами появилось несколько бумажек со странными рисунками, она выбрала две из них и сжала. Бумага начала сверкать, а потом распалась мягкими искрами, заполнившими всю комнату светом, и к женщинам плавно вылетели чайник и две чашки. Это привлекло внимание Кардинала: она стала наблюдать за махинациями младшей сестры. — Твоё владение глифами с каждым разом всё больше поражает меня. Как же тебе удалось заключить в простую бумагу такое чистое и устойчивое волшебство? И возможно ли… — Нет, моему телу нельзя вернуть силу демонической крови, к сожалению, твой взрыв святых сил полностью уничтожил мой источник магии, — Ида посмотрела на неё с непроницаемым лицом. В её взгляде возникло ещё кое-что, но она не спешила это озвучить, что бы это ни было. Кардинал побледнела, ощущая, как этот недоступный для понимания взгляд буравил ей душу, заставляя в который раз застыдиться своих грехов. Возникло чувство, как будто её ударили в солнечное сплетение, да так сильно, что грудь сейчас могло разорвать на мелкие куски. Тепло и трепет почему-то болью отдались в её сердце. — Но в то же время, — продолжила женщина, стараясь опередить готовые вырваться излишние сожаления, — Путем проб и ошибок, мне удалось отыскать способ пользоваться магией и без Дэймы. — И как же? — Судорожно вздохнула Лилит. — Представь себе существо, полностью созданное из скверны, и только его слюна больше всего схожа с магией ведьм. Осталось только напитать ей бумагу и нарисовать нужные знаки. — Только не говори мне, что ты измазала заклинания мамы, которыми она нас учила в детстве, слюной демонического зверя! — Но результаты оказались лучше, чем я могла себе представить, — удовлетворённо сказала женщина, потирая подбородок. — Фу! Идалин! Это ужасно! — Лучше попробуй вот это, — женщина опустила руку, и чайник аккуратно приземлился на стол. Лилит взяла чашку и глотнула чёрного чая, температура напитка была просто идеальна. — Святой Легион разгромил оборону имперских рыцарей. Почти всех союзников Императора и его самого заключили под стражу, но ты наверняка и так уже об этом знаешь, — поставив чашку на стол, кардинал произнесла обеспокоенным тоном. — Что ты собираешься делать дальше? — Свяжу концы с концами и ещё немного распутаю, — сказала Идалин, сохраняя, в отличие от своей сестры, спокойствие. — Император очень рисковал, пряча её Высочество принцессу, и потому ему была необходима помощь именно нашей гильдии. А взамен мы получили право на неприкосновенность, но теперь… даже не знаю… Она на мгновенье замолчала, а затем снова продолжила: — Мне не остаётся ничего кроме как сбежать, ради спасения своих людей. — Тебе будет некуда бежать, если Белос развяжет войну с Лесом Цирцеи. — И что же ты тогда предлагаешь? — Глава гильдии встала, но теперь она говорила более низким, более угрожающим голосом. — Он одержим идеей уничтожить последние остатки Дэймы и поставить благословлённых на верхушку пищевой цепи, что может серьезно пошатнуть баланс сил на континенте. Такой расклад не очень нравится затихшей аристократии. Церковь сильна, но не многочисленна. Если нам удастся уговорить дворян выступить против, то столкновение с волшебными существами получится отложить. — Я не стану рисковать всем ради сомнительной гражданской войны. — Тебе нужно подумать о годах, которыми ты была благословлена, и забыть обо всем, что ты вчера считала неверным решением. Если мы этого не сделаем, пострадают не только магические создания, но и обычные люди. И мне нечего будет защищать, потому что ты уничтожишь себя сожалениями об упущенной возможности. Как только она договорила, янтарные глаза похолодели. От былого дружелюбия не осталось и следа. Идалин все понимала, как понимала и то, что прятаться бессмысленно, ведь «люди проверяют будку, если собака не выходит оттуда слишком долго». Она поставила бы свое будущее на Империю Флос из-за того, что увидела в первый раз, когда посетила её. Женщина много путешествовала, но только в этой стране была уникальная сторона - свобода, что позволило существам, как она и её друзья, шансы на успех и спокойную жизнь. Закатное солнце давно миновало горизонт, а ночное одеяло постепенно накрыло столицу. Ида не помнила, когда в последний раз так концентрировалась на одной мысли, чтобы, как сегодня, потерять счёт времени. Хути наверняка уже извёлся весь. — Мне ничего не остаётся, так? — Уже мягче произнесла она. — Чего ты хочешь? — Сперва нужно передать вот это письмо старейшинам Цирцеи, — Лилит достала из внутреннего кармана своей накидки белоснежный конверт и положила его перед сестрой. — Затем мне необходимо найти рычаги давления на аристократов, настроить их против Церкви, и освободить Императора. Для начала. — Доставить письмо и заставить голубую кровь шевелиться – звучит довольно просто, — Ида с любопытством посмотрел на нее, когда кардинал встала с диванчика, и прошла с ней до выхода. — Но, если ситуация обострится… Лилит подняла руку, прервав ее фразу, поскольку знала, что будет делать дальше: — Это все что я хотела, теперь мне нужно идти. Уже слишком поздно. И едва Лилит попыталась открыть дверь, как ей пришлось широко раскрыть глаза от удивления из-за сильной концентрации святой силы, источник которой внезапно появился на первом этаже. Она не удержалась и зажмурилась от пронизывающего всё тело благословления. В недоумении кардинал повернулась на женщину, стоящую позади, чье лицо резко побледнело. Будто Идалин накинули верёвку на шею и затянули со всей силы. — Неужели они так быстро добрались до нас! — Это Эмити - мой рыцарь, который сопроводил меня сюда! — спешно сказала Лилит, боясь, что поднимется сыр-бор. — Такая энергия может быть только у неё. — Какого черта ты привела сюда Святого Рыцаря! — По лицу Иды было видно, что ей хотелось высказаться. Но она не стала развивать эту тему, возможно, потому что знала, что сестра не стала бы так рисковать. — Иди успокой её и не смей больше приводить, пока не научишь сдерживать себя! Кардинал молча кивнула и вышла за дверь. Ида вздохнула и обессиленно упала в свое кресло. В голове было пусто. Она прикусила нижнюю губу и провернула всю информацию ещё раз. Её уверенность на удачный исход этого дела пошатнулась, ровно в тот момент, когда она почувствовала обдающую святым холодком силу, от которой ее кинуло в жар, а голова начала кружиться. Хоть в теле женщины больше и не осталось демонической крови, но даже она ощутила, насколько губительна эта энергия для волшебных существ. И тут дверь в кабинет главы с диким грохотом распахнулась. Луз, широко шагая и не сводя сердитого взгляда, вошла в комнату. Девушка настолько была возбуждена и заряжена, белки глаз горели на загорелом лице холодным, безжалостным блеском. — Этот бесцеремонный рыцарь хотела прирезать Кинга! Ида никогда не видела её в таком состоянии. Этого было достаточно, чтобы догадаться чем, а скорее кем был вызван недавний выброс. — Луз, — женщина прервала поток ругательств. — Ты хоть понимаешь, что творишь? Взяла и ворвалась в мой кабинет, не потрудившись постучать, а если бы у меня была встреча с клиентом? — П-прости… — В глазах девушки мелькнула нерешительность. Она опустила плечи, заметно поумерив свой пыл, и отступила на шаг назад. Идалин отогнала наваливающуюся усталость подальше и произнесла: — Сейчас не то время, малышка, когда можно бездумно ссориться со Святыми Рыцарями, какими бы безобидными или слабыми они не казались. — Я не могла дать ей навредить члену нашей семьи. — Нашей семье грозит что-то куда опаснее, чем стычка с одним последователем Церкви, — она бессильно опустила голову на сложенные на столе руки. — Возможно мне придется распустить гильдию, а потом ещё некоторых отправить в безопасные места, пока в империи не останется ни одного существа, находящегося под моей ответственностью. Глаза наёмницы слегка округлились от этого признания. Ей оставалось лишь строить догадки в полном молчании, опустившемся на комнату. Несколько минут никто не осмеливался нарушить звенящей тишины. — Тебе не нужно этого делать, — напряжённо прошептала девушка. — Нам просто нужно заключить контракт! Так, как мы делали это всегда! — Разве что контракт на добровольную сдачу наших голов Церкви, — терпению женщины пришел конец, и она не могла сдержать сарказм, который испортил её слова. — Но ведь Церковь ищет Её высочество принцессу? Что если мы найдем ее раньше и обменяем на неприкосновенность? — Нет. Принцессу трогать нельзя. — Почему? Это же наш шанс! — Яростно воскликнула наёмница. — Я докажу тебе! Она быстро выскочила и закрыла за собой дверь, ведущую в кабинет. Идалин провела большим пальцем по коже между бровями, словно разглаживая морщинку беспокойства. Луз — натура решительная и целеустремлённая. Она часто спорит и умеет отстаивать свою точку зрения. Хоть девушка защищает не только себя, но и более слабых, она иногда бывает до безобразия упряма. — Хах… Слишком много проблем для одного дня…***
Боша сидела на крыше, рассматривала усыпанное звёздами ночное небо, и, свесив красный хвост, постукивала им по холодной черепице. Несмотря на теплую летнюю ночь, она едва заметным шевелением руки зажгла огонь. Ей так было спокойнее, когда рядом с собой она ощущала жар огня, своего первого, и быть может единственного друга. Ярко оранжевые языки пламени изо всех сил рвались наружу, желая приблизится к той, что их создала. Затевая свою любимую игру, Боша позволила огню покинуть ладонь, и вот уже перед её лицом замер трепещущий комок пламени. Постепенно он становился все более смелым и шумным. Дракон любовалась пламенем перед собой, с головой уходя в его жаркие переливы. Да, огонь, и ничего больше. Это, действительно, очень успокаивало. Вот только, игра с танцующими завихрениями не мешала вниманию девушки сосредотачиваться на одном спокойном дыхании этажом ниже. Ей не требовалось особо напрягать свой исключительно острый слух, чтобы знать - её внезапная спутница сейчас мирно спала в их съёмной комнате, не подозревая о том, что кровожадный монстр добросовестно охранял её сновидения. Невесомая ухмылка коснулась губ Боши, когда она вспомнила растерянный и слегка смущённый взгляд принцессы, мечущийся между драконом и единственной в комнате кроватью. Дракон позволила себе улыбаться немного дольше, чем хотела, наслаждаясь румянцем, ползущим по шее девушки. Боше нравилось, как мило та реагировала на её убийственную красоту. В этот момент она чувствовала, что уже не одна. Её мир расширялся. Вчера в него пришла Уиллоу, и теперь не проходило и часа, чтобы Боша не жалела о своей секундной слабости, когда она предложила этот чертов контракт. Она не могла думать о ней, как об очередной игрушке, скрашивающей её одиночество… Прикрыв глаза, подставляя лицо под потоки ночного ветерка, очищая голову и своё сознание от неприятных мыслей, всю боль и отчаянье, поселившиеся в душе монстра, что смирился со своей участью в той пещере. Внутренняя сила принцессы ослепила её, давая шанс на что-то, чего она лишилась, и который девушка не собиралась упускать. А ещё положение дел вокруг этой бессильной ведьмы было хуже некуда, как и её собственное спокойствие, которого не было вовсе. Губы растянулись в печальной улыбке, воспоминания душили, отчего Боша перестала бить хвостом по крыше, опуская голову, позволяя розовым локонам прикрыть лицо. Я потеряла всё, что имела и не ценила в той мере, в которой должна была. Из глубоких мыслей её вывело знакомое щёлканье. Дракон резко всунула руку в свою рубашку в поисках источника этого раздражающего звука. Когда она открыла ладонь, перед её взором появился маленький камушек бронзового цвета. — Ты все ещё здесь? — Хмурясь произнесла Боша. Камушек начал трястись, а клацанье стало ещё громче, когда крошечные клешни поднялись вверх. Черные глазки-бусинки уставились на девушку, и эта кроха, перебирая маленькими ножками, побежала вверх по руке Боши, но была схвачена когтями и возвращена обратно на ладонь. — Когда же ты уже отстанешь от меня? В своих руках она держала маленького вулканического крабика. На её родине таких называли паразитами, потому что эти приятели цеплялись за драконью чешую, питались остатками от пойманной добычи и поглощали необходимый для их жизни жар. В день их первой встречи Боша наткнулась на давно потухший вулкан. В то время она пыталась совладать со своими эмоциями: гнев и обида изливались в постоянном потоке огня, сжигая перед собой всё и вся. Тогда она знать не знала, что её приступы ярости спасут умирающее без тепла существо. С того времени крошка прицепилась к дракону, прячась между самых больших чешуек или скрываясь под одеждой и в карманах. Она отказывалась куда-либо уходить, что очень бесило девушку, но самостоятельно избавиться от краба та так и не решилась. Боша посмотрела на живой камушек тяжёлым взглядом, затем вздохнула и сказала: — Ладно, одним больше одним меньше, — несмотря на то, что девушка чувствовала себя непривычно и говорила медленно, думала она не слишком долго. — Знаешь, у меня снова появилось имя. Боша. Не очень подходит для устрашения, но мне нравится. Крабик весело защёлкал и во второй раз попытался пробежаться по её телу, но опять был возвращён на прежнее место. — Может… и тебе нужно какое-нибудь имя? — Клешня сжала коготь её большого пальца, выражая свою заинтересованность. — Тогда я назову тебя Майя. Так звали одну храбрую дракониху из легенд, что мне нравились в детстве. После слов девушки Майя начала радостно кружиться и бегать между её пальцев, пока у неё наконец не получилось сбежать по руке и прыгнуть в рукав девушки, устроившись в самом теплом месте под её рубашкой. Боша наблюдала за этой сценой, понимая, что скучно ей точно не будет, по крайней мере, ближайшее время, пока она не достигнет своей цели. На последней мысли искра печали блеснула в ярких глазах, но дракон предпочла не думать об этом, а решила насладиться путешествием с принцессой, пока судьба дарила такой шанс.***
Молодая девушка проснулась, как только лучик солнца, просочившись через небольшое окошко, коснулся ее лица. Не открывая глаз, она зевнула и потянулась, размяв затёкшие плечи. Во всем её теле ощущалась слабость и даже небольшая боль. Повернувшись на другой бок и открыв глаза, она обнаружила светящиеся в утреннем полумраке голубые глаза, неотрывно следившие за ней. Щёки сонной принцессы мгновенно покрылись румянцем, довольно заметным на светлой коже, отчего она сделалась ещё более привлекательной для дракона, чьи зрачки заметно расширились от увиденного. Уиллоу вздрогнула, не в силах что-либо сказать или пискнуть. Боша рассмеялась. Ей и правда нравилось смущать человеческую девушку, она даже могла стать зависимой от этого. Она подняла руки, сложенные на противоположной стороне кровати, и протянула их к лицу принцессы. — Доброе утро. Эта ночь была не такой роскошной как в комфортном дворце, но уж куда лучше, чем в моей пещере, так? — спросила Боша, нежно очерчивая когтём линию скул Уиллоу. — Надеюсь, твои жалобы на этом прекратятся. — Да, после сна на твёрдых булыжниках, эта комната кажется настоящим подарком небес, — ответила та, отдаваясь волнующему прикосновению. Это было незнакомое и вместе с тем приятное ощущение. — Но, к сожалению, нам нельзя здесь оставаться – Церковь может быстро выследить меня. На закате нужно будет покинуть Мусет, и идти дальше. Ты упоминала про фей. Мы отправимся к ним? Чужая рука отнялась от её лица, и Уиллоу почувствовала лёгкое разочарование от потери приятного тепла. Дракон отошла от кровати, затем снова подошла к девушке, но на этот раз встала гораздо ближе. Между телами дракона и принцессы, все ещё сидящей на кровати, осталось немного пространства, но ни одна из них не стала его сокращать. Уиллоу зажмурилась в ожидании действий Боши. Несколько секунд показались ей чересчур долгими, пока её лицо не ощутило металлический холод. Она подняла удивленный взгляд, и с замиранием сердца обнаружила, как изменился мир. Предметы вокруг стали чётче, и она смогла разглядеть некоторые вещи, ранее размытые пятна обрели границы, они изменили форму, вытянулись, распадаясь на отдельные детали, которых она прежде не замечала. Но поразило её совершенно другое – высокие скулы идеально подчёркивали острые черты лица, ровный нос давал античный профиль, а полные губы были растянуты в лёгкой ухмылке, обращённой к сидевшей напротив симпатичной брюнетке. Она и так знала, что Боша была красивой, но только теперь поняла, что сильно ошибалась. Дракон выглядела сногсшибательно. — Я заметила, что ты постоянно щуришься. У моей бывшей подруги тоже были похожие проблемы, пока она не надела такую же штуку, и называла их вроде очками. — Никогда не задумывалась о своем плохом зрении, — Уиллоу смотрела на девушку, испытывая чувство благодарности вперемешку с чувством вины. — Спасибо. — Не стоит меня благодарить. От слепой ведьмы мало проку. — Боша покинула личное пространство принцессы и поспешила выйти из комнаты. — Собирайся. Наша следующая остановка – Долина фей. Нам потребуется много припасов, чтобы добраться до них.***
К полудню погода испортилась окончательно – хотя дождя все ещё не было, небо затянуло серыми тучами, а между домиками гулял слабый ветерок, заставляя поёжиться. На улице было прохладно, поэтому парочка в плащах не вызвала особых подозрений, можно было не переживать, что кто-то мог их заподозрить. Уиллоу за руку таскала за собой дракона, бегая от одного прилавка к другому. Ей нравилось свободно гулять по улицам Мусета, узнавать о жизни обычных людей, и чувствовать себя её частью. В течении всего дня девушка испытывала облегчение, ведь обычная одежда простолюдинов ей нравилась куда больше, нежели её пышные и неудобные наряды во дворце. Дракон печально вздыхала, плетясь хвостиком за своей принцессой. Время для Боши тянулось настолько медленно, что, когда увидела городские часы, очень удивилась. Уже как больше пары часов они бродили по магазинам, выбирая самые необходимые припасы. Она наблюдала за человеком, дивясь, какие её стороны открывались ей. Уиллоу была милой, интересной собеседницей, с детским открытым взглядом и плавной изящной походкой. Иногда у Боши получалось кидать изучающим взглядом на их сплетённые руки, когда её хватали в порыве восторга из-за каких-то мелочей. По сравнению с ней руки принцессы были маленькими и нежными, но её хватка была сильной. Ласковая улыбка не покидала дракона, ей прельщало то, как за неё восторженно цеплялись. А Уиллоу, направляясь к очередной продовольственной лавке, вдруг резко остановилась, до её слуха дошёл громкий звук шлепка и последующую за ним ругань. Она опешила, увидев огромного толстого мужчину, перед которым на коленях стоял паренёк с опущенной головой. Девушка не смогла разглядеть форму его лица. Оно было темным и покрытым глубокими ранами и ожогами, с которых густая струя алого цвета заскользила, и с характерным звуком капли встречались с землей. Он был одет в простую одежду простолюдинов с кандалами на ногах. В этот момент мужчина пнул тело парня и холодно посмотрел на него. Он пошатнулся и упал. С каждым движением в попытках подняться кандалы на его ногах натягивались всё сильнее. Принцесса сдержала себя, но это стоило ей больших усилий. Внутри у неё всё кипело от возмущения. Сколько бы сил и власти не было у того человека, но это не оправдывало жестокости к другим. Почему в этом мире есть такие ужасные люди? Почему они должны запугивать слабых? Она кинулась вперёд, ощущая, как дракон безмолвно следовала за ней. Лицо парня выглядело гораздо хуже, чем она думала. Раны были настолько глубоки, что единственными различимыми чертами его лица были глаза, нос и рот. Чёрные грязные волосы были безобразно сострижены, будто по ним прошлись простым кухонным ножом, темная кожа с красными пятнами показывали, что его долго избивали, тонкие искусанные губы и взгляд, присущий бродячей собаке, которая хочет есть. Почему его довели до такого состояния? И ради чего?! Когда принцесса встала у него на пути, толстяк оглядел её с головы до ног. От выражения на его лице пробежали мурашки, и она почувствовала, что мужчина смотрел на нее, как на какую-то мерзость. Внезапно ее охватила ярость. — Какие-то проблемы? — Осмотрев напрягшуюся девушку позади Уиллоу, он открыл рот. — Ваше поведение возмутительно. Мужчина нахмурился от этого неожиданного замечания. А парень перевёл взгляд с земли на нее. Сквозь растрёпанную чёлку девушка увидела любопытство в его чёрных, как смоль, глазах. Его маленькие глазки расширились, когда страх охватил его лицо… Она сразу же увидела странную обожжённую рану на его шее. Кожа там гнила, она явно не была должным образом обработана. — Убирайтесь с глаз моих долой, пока я ещё добр. — Кто вы? На аристократа не похож, а богатых простолюдинов в таких бедных закоулках встретить можно не часто. — Да как ты смеешь? — Выражение его лица вскипело от ярости. — Сучка из подворотни! Лучше бы тебе сейчас же вернуться в свою дыру и никогда не высовываться оттуда! Принцесса решительно прошла мимо этого человека. Затем подошла к пареньку, который обхватил себя хрупкими на вид руками. — По какой, чёрт возьми, причине? Какое ты имеешь право обижать этого человека? Он вздёрнул подбородок, скрестил руки за спиной и уверенно посмотрел вперёд, а затем широко раскрытой пастью рассмеялся. Не дожидаясь внятного ответа, принцесса снова перевела взгляд с мужчины на мальчика. И внезапно её поразило понимание – это был тёмный эльф. Уиллоу когда-то читала о племени темных эльфов, кочевниках, которые обходили поселения людей и встречались крайне редко. — Если ты называешь это ничтожество человеком, то у меня для вас плохие новости! Это чудище – мой раб, и я волен делать с ним всё, что мне только заблагорассудится. Вдруг раздалась звонкая пощёчина, прервавшая нахальный смех. — Сукин сын, — выругалась девушка, выплёскивая весь свой гнев. Он взревел. Мужчина стиснул зубы, вокруг его рта образовалась большая складка. Но стоило ему замахнуться своей толстой рукой, как мощный порыв горячего ветра сбил его с ног. — Нападёшь – и я прикончу тебя самым мучительным способом, прежде чем ты успеешь сделать хоть вздох, — свирепо прогремело грозное рычание, исходящее от девушки, что до этого момента не произнесла ни слова. — Все граждане Империи Флос свободные существа и нет тех, кто бы беспрекословно подчинялся чьей-то воле, — Уиллоу очень разозлилась на этого человека, она всегда знала и верила, что нет рабов, нет крепостных, нет зависимых от воли другого себе подобного. Как оказалось, девушка ошиблась, но оставлять все как есть она не была намерена. — Я забираю этого юношу. Её голос был тверд, как и взгляд, что был направлен на мужчину. Тот удивлённо вскинул голову, тут же вскакивая на ноги. — Т-ты не им-имеешь права! — Пытался возразить виновник, но тут же замолчал, чувствуя ещё больше давления на свое тело, и ощущая, как кожу поглощает жар, словно предсказывая скорую погибель. Казалось, что он вот-вот потеряет сознание. На его лбу появились капельки пота, губы дрожали, а руки, отчаянно сжимающие ключ от раба, ходили ходуном. — Так ли не имею? — Девушка медленно подошла к перепуганному мужчине, немного нагнулась, приподнимая край капюшона и забирая ключ, прошептала — От имени принцессы Уиллоу Ал-Фидес Флос, я дарую тебе милость влачить свое грешное существование и дальше, но этого парня я забираю с собой. Она была непреклонна и тверда. Принцесса затылком чувствовала восхищённый драконий взгляд. Уиллоу проигнорировала его, обернулась, и наконец-то её внимание вернулось к эльфу. Она подошла к парню и освободила его от кандалов. Кандалы упали к его ногам, и он пошатнулся. — Тебя больше никто не обидит. Даю слово, — как можно более дружелюбно произнесла она, протягивая свою руку. — Как тебя зовут? Лицо эльфа изменилось, когда он услышал голос Уиллоу. Его взгляд стал ясным, казалось, что ему и правда больше нечего было бояться. Он разомкнул потрескавшиеся губы и хрипло ответил: — Август... Меня зовут Август Портер.