Адепт Певерелл

Умная. Отличница. Все данные для поступления в элитную среднюю школу Короля Магны, при Колледже Королевы Этельбурги в Йорке. Возможно даже лауреатка Нобелевской премии в далёком будущем. Точнее, уже невозможно. Шанс поступления в элитную школу она, по воле слепого случая, обменяла ещё при рождении на шанс научиться использовать магию. Новый мир был потрясающим! Таким цветным, таким шумным и необычно волшебным! Словно бы она попала в сказку… А какая сказка без главного героя, рыцаря добра и света? И здесь он был. Тот, кто победил живое воплощение зла и мрака; тот, кто совершил невозможное – Мальчик-Который-Выжил. Нет, конечно, как прилежная ученица, она сначала прочитала все учебники и даже почти выучила некоторые из них. Но на это ушло всего лишь три недели, а потом она, едва не плача, потащила родителей в Косой переулок снова. Они никогда не скупились на книги для дочери, так что даже когда та набрала не самые нужные – не стали отказывать. В конце концов, им и самим было интересно почитать и историю чуждого мира, куда теперь отправлялась их дочь, и историю магической школы, и, конечно, про самого известного колдуна последних лет. Зло оказалось повержено, а их дочь – одногодка того самого выжившего ребёнка. Девочка, хоть и не полностью, понимала их облегчение, и сама немало радовалась тому, что будет учиться с самим Гарри Поттером! Он ведь такой… такой… У неё слов не находилось, чтобы описать его и она завидовала прочитанным книгам: хоть они и рассказывали о НЁМ, но им не приходилось ощущать этот трепет и радость, что столь светлый человек будет рядом с ними. Повергнуть тёмного волшебника ещё в колыбели… Гарри Поттер не может не быть очень хорошим. А значит он будет очень начитанным и храбрым, и поступит на факультет Гриффиндор! И они будут учиться вместе…! Да… А потом наступило первое сентября. Девочка попрощалась с родителями, прошла сквозь магический барьер и села в Хогвартс-экспресс. Там уже был мальчик, да ещё и сам из волшебной семьи! Да, он не колдовал ещё, и не пытался запомнить учебники, но ему нравились волшебные науки, так что пересказать ему то, что она запомнила из книг было делом несложным и благородным. Жаль, до конца не вышло это сделать, и жаба мальчика ускакала так быстро, будто пыталась вернуться в Лондон. Конечно, она помогала Невиллу искать жабу. Честно спрашивала в каждом купе о той, но никто ничего не видел. И тут… он… Гарри Поттер… Но какой! Он не был ни добрым, ни светлым. Лицо серое, будто грязное, волосы неопрятные, а сам хамит, книгам не верит, а её в Рэйвенкло отправляет! Ох и зазнайка… Не хочет с ней на одном факультете учиться? Ну и поделом ему. Она сама уйдёт. Ещё и Распределяющую Шляпу попросит, чтобы та её точно отправила на Рэйвенкло, а этого зазнайку в другое место. Может он и был очень светлым, когда к нему пришел Тот-Кого-Нельзя-Называть, но теперь зазнался. В обычной школе у неё тоже был такой: Майкл Тайл, в том году получил от учительницы самую высокую оценку за свой рисунок на День матери, и его рисунок даже выставили в холле школы как образцовый. А ведь там должен был быть её рисунок! Зазнайка Майкл, когда она ему это высказала, перестал с ней общаться! Глупый, будто не понимал, что она лучше, ведь рисовала точь-в-точь так, как показывала учительница, только цвет волос своей маме на рисунке поменяла, и цвет глаз, на настоящий… Ну да ничего. Эта Шляпа должна быть очень умная, а значит точно поймёт и отправит этого Поттера куда-нибудь подальше. К тем же глупым хаффлпафцам например! А вот когда Шляпа ей самой предложила Хаффлпаф, девочка вспомнила что говорил папа, когда ему на ногу упал тостер! Её и к глупышкам? Нет, только Рэйвенкло! Гриффиндор? Там будет гадкий Поттер, так что нет. Обидно до слёз, но она накажет этого зазнайку, будь он хоть трижды светлым-светлым! Куда он попал? Слизерин? Да это же глупость! Он не может! В книгах писали, что и его родители, и сам директор Дамблдор учились на Гриффиндоре, а на Слизерине - Тот-Кого-Нельзя-Называть. Нет, надо встать и пойти сказать им, чтобы они передумали, что Шляпа ошиблась, а Гарри Поттер может быть только под алым знаменем льва, но старосты сказали сидеть тихо, пока не закончится ужин, так что нельзя. Но уж завтра она точно скажет! Профессор Макгоннагал, как и профессор Флитвик, только посмеялась над её возражением, сказав что Шляпа не ошибается, и хоть ей и самой «хотелось бы иметь мистера Поттера в учениках, но подобное решение может принять только сам мистер Поттер». Ну и глупость! В книгах всё умнее и правильнее. А тут не только глупый Поттер, но и взрослые его глупости потакают. Ну ничего, она станет лучше него по учёбе, на каком факультете он бы ни был. Не зря ведь Рэйвенкло считают домом самых умных! *** - Удовлетворительно? – она посмотрела на пергамент с эссе, которое перед ней на стол уронил Снейп, - Но… Но это несправедливо! - Мисс Грейнджер, - тон профессора зельеварения был вкрадчивым, но в то же время стальным, - Вы ставите под сомнение мою способность оценивать работу учеников? - Нет, но я же написала всё, что нашла по этой теме! - Мисс Грейнджер… Если бы я хотел перечитать выкладки господина Кристофсена, господ Джейкобса и Айвори, либо Аррагнуса Принца, я бы пошёл в библиотеку. Однако возможность этого крайне мала, ибо я знаю их наизусть, и могу даже процитировать с какой по какую строчку находится та или иная названная работа в вашем эссе. И впредь, если Вы захотите меня подобным удивить, Вам придётся искать очень и очень долго. - Но… - Двадцать баллов с Рэйвенкло за пререкания с преподавателем и сомнения в его оценочных навыках! Класс зашипел от негодования и обиды на Грейнджер: она только что перечеркнула три, крайне удачных до этого, дня заслуг первого курса их факультета. Профессор Снейп тем временем, продолжил: - Я не собираюсь терпеть подобного. Будете продолжать в том же духе, и наказания будут усугубляться. Даже Поттер, со своим невероятным упрямством, не позволяет себе того, что Вы. Более того, даже мистер Лонгботтом, при всей его невероятной криворукости в практической части моего предмета, пишет куда более оригинальные эссе чем Вы. Что же касается этого, - он ткнул пальцем в оценку «Удовлетворительно», - такая оценка только для первого курса. На втором за подобное переписывание я ставлю от «Неудовлетворительно» до «Тролль», что в Вашем случае, при наличии лишь авторских междометий, пары предложений в начале и подписи «Гермиона Грейнджер» безоговорочно гарантирует Вам самую низкую оценку из возможных. Это понятно? Она лишь кивнула. - Тема урока, - произнёс профессор, отходя от стола и взмахивая палочкой, отчего на классной доске начали появляться надписи, - Заживляющий бальзам, в классическом варианте и разработки семейства Бёрк… *** Слёзы лились ручьём, а в горле стоял тугой комок. Ей поставили в пример Поттера и Лонгботтома. Первого профессор Снейп почти что открыто презирал, а второй, как оказалось, был бездарем почти по всем предметам. И ладно бы Лонгботтом, но гадкий-гадкий-гадкий Поттер! Большинство преподавателей его едва не каждый урок хвалили: и в Чарах он хороший, и на Гербологии легко с растениями управляется (пусть не так хорошо, как тот же Лонгботтом), и на Астрономии звёзды находит быстрее неё и звёздные карты рисует без единой ошибки, и на полётах он с Малфоем первый и лучший… Подошедшая спросить что случилось, Пенелопа Кристалл, бывшая заодно ещё и старостой Рэйвенкло, выслушав, сказала: - Ну а что ты хочешь? Он чистокровный, да ещё и последний в Роду. За ним деньги предков, их же книги и знания, да и сил у последнего в Роду обычно куда больше простых смертных. Плюс к тому же, из того, что я слышала он с книжками разве что в обнимку не спит, так что не удивительно, что только на уроках у Макгоннагал, ты и обгоняешь его. Да и вообще! Ты большая молодец, как для первокурсницы, всех остальных ведь обгоняешь по всем предметам. Ну а быть первой после Поттера… С чистокровными всегда так… «Первая после Поттера.» Стало настолько больно и обидно, что даже плакать Гермиона уже не могла. Она лишь кивнула Пенелопе, пробормотала пару слов благодарности и пошла в свою комнату. Нет, не спать – учиться. Она была зла на весь мир, на всех учеников и преподавателей, на этот замок и даже на магию, которая ей не покорялась также хорошо, как мальчишке из аристократической семьи. Она не верила в весь этот бред про чистокровность – это пережитки прошлого, все эти рассказы про голубую кровь. А раз всё именно так – значит Гермиона Джин Грейнджер будет заниматься ещё усерднее, ещё сосредоточеннее. И она всем докажет, что кроме хвастовства и удачных чар, ничем этот задавака Поттер не выделяется. *** Её сил хватило на три месяца – ровненько до конца мая. «Первая после Поттера». Этот ярлык, казалось, приклеился к ней намертво, и она никак не могла сдвинуть мнение окружающих: как преподавателей, так и учеников. Когда бы ни выпадал урок со Слизерином, преподаватели, кроме профессора Снейпа, само собой, всегда по той или иной причине говорили: «Мистер Поттер, отличная работа! Мисс Грейнджер – тоже.» Единственное направление, где они не соревновались, был, пожалуй, дуэлинг, и то только потому, что Гермиона не пошла – не интересны ей такие пережитки прошлого. Когда в конце года Поттер, в общем-то, ни за что получил семьдесят очков, а ей, разгадавшей загадку Снейпа и рисковавшей выпить яд, дали лишь пятьдесят, она лишь тяжело выдохнула. Шанса для Рэйвенкло забрать у алознамённых львов или серебряно-изумрудных змей Кубок школы не было. Её пятьдесят очков лишь подтянули их отставание от остальных. Поттер снова выиграл. Когда его факультет забрал в последний вечер Кубок Школы, уже восьмой, если верить старшекурсникам, раз подряд, осознание победы Мальчика-Который-Выжил, захлестнуло Гермиону с головой. Слёзы брызнули из глаз, но девочка сдержалась и просто молчала до самого конца вечера. Грусть и досада в тот момент не исчезли, но лишь уснули, и проснулись тогда, когда родители забрали её с вокзала Кингс-Кросс и привезли домой. Она вошла в свою комнату, вдохнула столь знакомый запах, упала на кровать лицом в низ и расплакалась так, как ещё не бывало с шести лет, когда она уронила любимую книжку в речку в их парке. Папа тогда даже не стал доставать бумажную книжечку – та сразу размокла и превратилась в лохмотья в потоке быстротекущей воды. Мама, вошедшая, чтобы позвать дочку к ужину, стала расспрашивать не болит ли чего, что случилось и прочее. Рассказ был сбивчивым и длинным, а потом то же самое пришлось рассказывать за столом папе. Слушал внимательно: и про Поттера, и про преподавателей, и про других учеников. Зацепился за слова Пенелопы Кристалл, которые Гермиона тоже пересказала, а потом взял паузу, чтобы подумать. - Гермиона, детка, - наконец сказал он, - мы с твоей мамой очень мало знаем о магическом мире, но мы можем разобраться. Найдём кого-нибудь, все вместе с ним поговорим, узнаем то что нужно и тогда сможем подсказать тебе что-то. Идёт? Девочка кивнула. Через две недели они все втроём посетили Косой переулок, и заплатив ощутимую сумму гоблинам, были направлены к, как выразились зелёные коротышки, «информационному специалисту широкого профиля». Мужчина представился Огастусом Хорриджем, и выслушав несколько подготовленных вопросов, таких как «почему силу некоторых волшебников оправдывают чистокровностью?», «что за система Родов?» и «почему у последних из Родов магических сил якобы больше?», произнёс: - Мистер и миссис Грейнджер, юная мисс. Я понимаю, это нелегко принять, но магический мир сильно, пускай и не слишком заметно, отличается от мира маггловского. Тут аристократия – не пережиток прошлого, а правда и сила, обычно, на стороне родовитых, в особенности, когда это касается «Священных двадцати восьми». Я дам Вам ответы на вопросы, не переживайте. А чтобы Вы не сомневались – снабжу списком литературы, которая подтвердит всё мною сказанное. Увы, но таково положение вещей и с этим придётся смириться. С тем, что этот взрослый нёс чепуху и был неправ Гермиона Джин Грейнджер ещё могла смириться. С сутью того, что он говорил – нет.