Фиби скоро лопнет от вины.
Пайпер видела это невооруженным взглядом, и, в конце концов, не выдержала. Она загнала ее в угол, читай затянула в свою комнату, когда та проходила мимо и, упрев руки в боки, строго сказала: — Либо ты признаешься Прю, что солгала насчет Коула, и того, что ты его уничтожила, или скажу я, потому что терпеть вид твоей виноватой мины уже нет сил. К тому же, тебя вроде вызвал коп на на встречу? Тебя раскусят, как пить дать. Младшая Зачарованная моргнула, а потом плюхнулась на кровать. — Как… Как ты узнала? — недоверчиво спросила она, даже не отрицая, что слова сестры попали в точку. У Фиби была такая растерянность и вина на лице, что Пайпер тут же опустила плечи, сбросив свою маску воинственности, и, присев рядом с сестрой, она мягко произнесла: — О, дорогая. Забыла, что твоя старшая сестра получила «посылку» из будущего? — Я думала, что ты почти ничего не помнишь о том, что там было, кроме… — тихо сказала Фиби и выразительно провела пальцем по горлу. Пайпер весело фыркнула. — «Почти» ключевое слово, — спокойно сказала она и приобняла Фиби за плечи. — Иногда мне сняться сны, иногда у меня бываю приступы дежавю или просто предчувствия. Не всегда, но бывает. Фиби еле заметно усмехнулась. — Крадешь мои лавры? — со слабой ноткой веселья спросила она и, прижавшись к сестре, шепотом добавила: — Значит в том будущем, я тоже оказалась слабачкой, да? Не смогла его убить. Она нахмурилась и, отодвинувшись от Пайпер, резковато произнесла: — Стоп! Так ты знала, что он… — …демон? — закончила Пайпер. — Да. Вспомнила, когда Прю поймала того невидимку. — Так почему не сказала? — с болью в голосе сказала Фиби. — Тогда наши с ним отношения еще… Может тогда я… …не влюбилась в него… …так и осталось не озвученным, поскольку она вдруг потеряла голос и незаметно попыталась утереть собравшиеся на ресницах слезы. — А ты бы поверила? — нежно спросила Пайпер, и так поняв, что та имела ввиду. — Ты уже и тогда была по уши влюблена в него, не отрицай. Она нахмурилась и ворчливо добавила: — Хотя, я пыталась вам сказать. Честно. Но, судя по всему, судьба или кто там, не очень любят, когда некоторые вещи, происходят раньше, чем то задумано. Вероятно, пресловутые фиксированные точки во времени все же есть и изменить их нельзя, ибо чревато. Поверь, я уже не раз у этом убедилась и не только в Коуле дело. Черт возьми, да стоило только рот открыть, чтобы сказать вам некоторые вещи, что мне удалось выловить из той мути в голове, что мне досталась в «наследство», так тут же что-то случалось! Фиби ошеломленно посмотрела на сестру, а потом выдала: — А я-то думала только у меня с головой что-то не так. И вскрикнула, когда Пайпер щипнула ее за плечо. — Прости, прости, — пропищала Фиби, вскинув руки и уворачиваясь от Пайпер. — Я пошутила. Тут она помрачнела и, опустив голову, отчего волосы закрыли ее лицо, прошептала: — Ты меня ненавидишь? Но почти сразу вскинула голову и запальчиво добавила: — Но я не смогла! Я люблю его и просто… Не смогла. — Ох, милая, я же тебя и не осуждаю, — заботливо произнесла Пайпер и вновь приобняла сестру. — Да и мне ли это делать? Мой парень-ангел, любить которого мне нельзя, но я люблю. Она скривилась и с ноткой укора добавила: — Хотя это не мешает мне думать, что Коул засранец, убийца и манипулятор, а ты могла привести в дом парня и получше. Хотя бы не демона, в конце-то концов. Но… сердце любит того, кого любит, и твое полюбило этого… Коула, короче. И раз уж так, то… Я готова его принять, но если узнаю, что он вновь убил ведьму или невинного… Не обижайся, но я надеру ему зад. Всхлипнув, и прижавшись к сестре ближе, Фиби издала влажный смешок, чувствуя неимоверное облегчение. С тех пор, как произошла вся эта история с Коулом, она просыпалась и засыпала с жгучей виной перед сестрами в душе, которая каждый день прожигала ее все больше и больше. Ей так и хотелось все вывалить им, но она боялась. Боже, она так боялась. И в тоже время, жаждала все им рассказать… Хотела поддержки, хотя и понимала, что это эгоистично. Вот только желать и получить — это разные вещи. Но Фиби повезло с сестрой, хотя бы одной в этом деле. Пайпер оказалась куда более понимающей и была даже готова принять ее и ее любовь к Коулу. В разумных пределах, конечно. Но Фиби было достаточно и этого. — Спасибо, спасибо, спасибо, — тихо прошептала она, крепко обняв сестру. А потом замерла, вспомнив, что у нее так-то есть еще одна сестра, которая будет менее понимающе — о, господи, Прю ее убьет! — и, отодвинувшись от Пайпер, со страхом в голосе произнесла: — А Прю? Что нам делать с ней? Пайпер выразительно подняла бровь. — Мы ничего не будем, — иронично ответила она и ткнула пальцев в грудь Фиби. — А вот ты, милочка, должна ей сказать. Сама. Учись брать ответственность на себя наконец, Фиби. Ты большая девочка и должна учиться встречаться с проблемами лицом к лицу, а не бежать прочь. В конце концов, она тебя не убьет, да и не ты ли, после встречи с демоном ярости, хотела, чтобы мы были честны друг с другом, чтобы никто не мог воспользоваться нашими проблемами и секретами против нас? Фиби открыла было рот, а потом надулась, понимая, что Пайпер права. Она сама отпустила Коула, она сама сказала сестрам быть честными друг с другом, и сама должна нести ответственность за свои решения и то, что Коул мог натворить за это время. Но Прю!.. Это женщина могла быть страшной в гневе, даже по отношениям к своим сестрам, хотя ее обида и молчание были куда страшнее. Ее отношения с отцом были тому ярким примером. Прю годами могла хранить горечь в душе и не была той, кто быстро прощал ложь. Фиби тяжко вздохнула и решила сменить тему. Благо ее взгляд нашел кое-что для этого отлично подходившее и интерес в ней задевающее. — Ладно, я поговорю с ней, — с ноткой обреченности произнесла она и, прищурившись, указала пальцем на тумбочку. — Это… То, что я думаю? Пайпер обернулась и прикрыла глаза, понимая, что забыла убрать обратно в шкаф пару пинеток, которые купила в тот день, когда сделала первое УЗИ. Почему-то, ей нравилось иногда доставать их и рассматривать, с трудом веря, что существуют такие крошечные вещи. Что существуют такие маленькие ножки для них. И обладателя таких ножек, а еще ручек и всего остального, скоро родит она сама. Тем временем, Фиби встала с кровати и взяв с тумбочки пинетки нежно голубого цвета и издала умиленное «Ууу». — Это такая прелесть, — растроганно произнесла она и, состроив трогательное лицо, стала рассматривать вязанное чудо в своих руках. — Когда ты их купила? И почему не похвасталась? Они же такие миленькие! Тут девушка нахмурилась и повернула голову к Пайпер. — Только почему голубые? — непонимающе спросила она, надев пинетки на пальцы и пошевелив ими. — Нет, я ничего не имею против цвета и полностью на стороне гендерного равенства, как и за свободу выбора, но… Все же, как-то принято, что новорожденных девочек одевают в розовое или, как минимум, в фиолетовое. К примеру. Пайпер хитро улыбнулась. — Ну, может у меня будет мальчик, кто знает, — небрежно сказала она, на что Фиби только рассмеялась. — Смешно, Пайпер, — весело сказала она, совершенно не приняв ее слова всерьез. — Сама же знаешь, что в нашей семье отродясь мужчин не было. Только одни девочки, чем бабуля гордилась безмерно. Пайпер дернула бровью, а Фиби оставила наконец пинетки в покое, и, вернув их на тумбочку, подошла ближе и обняла сестру. — Спасибо, что ты на моей стороне, — тихо сказала она и ушла. Средняя Зачарованная проводила ее взглядом, а потом вздохнула. Пайпер тяжеловато встала, поддерживая спину и тоже взяла в руки пинетки. Она смахнула с них воображаемую пыль и, проведя рукой по животу, еле слышно произнесла: — Н-да. Будь Грэмс жива, ее бы точно хватил удар, узнай она наш маленький секрет, арахис. Но мы не будем портить всем сюрприз, да?.. После чего, на мгновение прижала пинетки к груди, чувствуя, как на губах заиграла улыбка из-за парочки мягких пинков изнутри, будто малыш согласился с ее словами, и спрятала их в обратно тумбочку.***
— Почему ты обязательно должна была варить свою гадость в тот момент, когда здесь была я? — с отвращением выплюнула Пайпер, неприязненно косясь на синеватое варево, над которым работала Прю. Та как раз закончила, и, перелив часть жидкости во флакончик, довольно сказала: — Потому что Фиби позвонил инспектор — если, конечно, он инспектор — желая сегодня встретиться и поговорить с ней, а это варево поможет ей понять ни демон ли он. — Но почему его нельзя было сварить вчера? — капризно заявила Пайпер, продолжая морщиться от запаха и яростно взбивая венчиком тесто на блинчики. — Нужно было, чтобы оно было свежим, а если бы я его сварила вчера, то сегодня оно бы уже испортилось, — назидательно ответила Прю, рассматривая, как синяя жижа болтается туда-сюда в бутылочке. — А то, что сегодня могла «испортиться» я и мой чувствительный желудок, тебя не волнует? — продолжила бурчать Пайпер, хотя и понимала, что несправедлива. Но ее можно понять! Она наконец проиграла ежедневный бой втискивания своего меняющегося тела во все джинсы и брюки — кроме черных эластичных штанов, что сейчас были на ней — что у Пайпер были, и обреченно признала, что ей нужен новый гардероб, хотя со стороны казалось живот не особо и вырос. Пайпер даже начала беспокоиться, но ее доктор уверил, что с ребенком все хорошо, просто он сейчас так лежит, ближе к позвоночнику, а не к брюшной стенке, и в любой момент может перевернуться и тогда ее живот станет куда больше, а ей придется распрощаться с видом своих ног до конца беременности. Только легче не становилось, а шкаф все еще остро нуждался в новых вещах. — Ты выживешь, а Фиби, если инспектор все же демон, может и нет, — тем временем сказала Прю и улыбнулась вошедшему Лео. — Доброе утро, Лео. Хранитель улыбнулся в ответ. — Доброе… — начал он, но тут учуял местный аромат, и его брови поползли верх, — …что это за вонь? Улыбка Прю тут же стала шире. — Если готовит Пайпер, то это нормально, — весело сказала она и тут же получила полотенцем в лицо от вышеупомянутой, что терпеть не могла, когда ее навыки в готовке оскорбляют. И Лео, поэтому настороженно замер, надеясь, что на его лице не будет ничего такого, за что Пайпер могла кинуть в него нечто более острое и тяжелое, чем кухонное полотенце. Но та ничего более не сделала, только одарила сестру еще одним убийственным взглядом, и, повернувшись к Лео, небрежно спросила: — Голоден? — У-ужасно, — немного заикаясь, ответил Хранитель, все еще предчувствуя беду, и не ошибся. Пайпер бросила венчик в дежу и, уперев одну руку в бок, едко сказала: — Ну и не удивительно. Ты же вчера не пришел на обед. Или на ужин. Я уж не говорю о том, что в моем бывшем гардеробе дыра в стене, потому что кое-кто до сих пор не вставил туда окно. Лео устало выдохнул. — Пайпер, я уже извинился за это, — начал он. — Я же не выпивал с друзьями или что-то подобное, я выполнял миссию света. — Да, но скоро у тебя будет еще одна «миссия», и ей нужна комната, — хмуро сказала Пайпер и махнула в сторону своего живота рукой. — Или это не так важно, по сравнению с остальным? Хранитель возмущенно открыл рот. — Это несправедливо, Пайпер, — укоряюще сказал Лео. — Ты же знаешь, что это несравнимо и… — Так докажи это, — твердо сказала Пайпер, взяв в руки нож, чтобы порезать фрукты для блинчиков. — Можешь начать хоть сейчас. С ремонта в детской. Ауч! Она была так занята спором, что не заметила, как резанула ножом по пальцу, откуда тут же выступила кровь. — Дай взгляну, — обеспокоенно сказал Лео, тут же подскочив к ней и забыв о их ссоре. Он поднял руку, чтобы исцелить парез, но не успел призвать свой целительный дар. Ранка будто изнутри засветила слабым золотым светом, и сама затянулась. Все присутствующие на кухни удивленно застыли, неверяще смотря на совершенно здоровый палец Пайпер. — Лео, — первой нарушила тишину Прю, не сводя взгляда с Пайпер. — Ответь-ка мне на вопрос. Это какое-то ноу хау в исцелении, или… — …она сама исцелилась, — изумленно выдохнул Хранитель, а вот Пайпер, отведя взгляд от своего несчастного пальца, который пару мгновений пристально рассматривала, медленно положила руку себе на живот. — Или меня исцелил тот, кто вполне мог унаследовать дар папочки, — тихо произнесла она, а ее губы расплылись в улыбке. Пайпер подняла взгляд на Лео, чей взор был полон восторга и благоговения, когда он взглянул сначала на ее живот, а потом на нее. Хранитель робко протянул руку вперед, и положил ее поверх ладони Пайпер, под которой тут же довольно сильно дал о себе знать их малыш. В этот момент, все было забыто. И ссора, и Старейшины и весь мир. Были только он, она и их ребенок. Пайпер все бы отдала, что застыть в этом счастливом миге… …но это было невозможно, как бы ей не хотелось.***
Присутствие Натали, которая Хранитель и коллега Лео, Пайпер несколько… выводило из себя. И дело было не только в том, что та несколько раздражала и бесила. И не в том, что ее укоризненный взгляд и недовольство их поведением почему-то вызывало чувство вины, будто им уже читали нечто подобное, они не послушали и это все плохо кончилось. Нет, просто… …она ее пугала. Ведь она Хранитель! Чересчур правильный, строго следующий правилам и явно недовольный тем, что Лео и Пайпер шли наперекор Старейшинам. Тем самым, кому эта Натали могла доложить о ребенке, что Пайпер носила сейчас в своем чреве!.. Конечно, на ней сегодня была черная блузка, свободная на животе, а едва эта дамочка явилась, Пайпер накинула шаль, сделав вид, что замерзла, но все же. Вдруг поймет?.. Хотя страх отошел на второй план, когда эти двое начали говорить на странном щелкающем языке, который Пайпер, как и Прю, явно не должна понимать, но наличие маленького полу-хранителя в животе даровало ей это возможность. Ей с трудом удалось сдержать себя и не взорвать эту мадам, когда она стала называть Лео никудышным Хранителем, их отношения — обузой, и Пайпер и ее сестер — безответственными ведьмами, которые не следуют правилам! Но последующий разговор, где она и Лео так мило заканчивали друг за другом предложения, а потом и просьбы выделить им время для обсуждения всей этой ситуации с колдуном Эймсом, который убивал ведьм и крал их силы, все же окончательно вывел Пайпер из себя. Да, может это мелкая ревность, да, это может только навредить, да, добрые ведьмы так себя не ведут, но… — …Пайпер, что ты делаешь? — недовольно воскликнул Лео, переводя взгляд со своей возлюбленной на замороженную Натали и обратно. — Злюсь, — прямо сказала Пайпер и, поморщившись, положила руки на живот. Малыш особо сильно пнул ее в район почки. Ей нравилось думать, что он с ней согласен и Натали ему тоже не пришлась по нраву. — Почему вообще все кому не попадя приходят в наш дом без предупреждения? — хмуро продолжила она. — Нет, я понимаю, что этого Эймса нужно уничтожить, но у нас может быть хоть какая-то личная жизнь? Лео помрачнел. — Натали не «кто не попадя», — возразил он. — Она хочет помочь… — У нас есть ты, — вставила Прю и кивнула головой в сторону застывшей Натали. — И другой Хранитель нам не нужен. — Она считается лучше среди Хранителей и не желает вам зла, — упрямо сказал Лео. Пайпер потерла переносицу. — Не в этом дело, Лео, — устало произнесла она, чей пыл уже начал гаснуть. — Ты что, действительно не понимаешь почему я так реагирую на нее? Во взгляде Лео вдруг мелькнула понимание, и бессознательно его глаза опустились ниже, прямо к ее животу, который Пайпер все это время тщательно пыталась прикрыть шалью. — Пайпер… — тихо выдохнул он, и, покачав головой, добавил: — Она не скажет… Средняя Зачарованная скептично подняла бровь, а Прю невольно озвучила ее мысль вслух. — Этот поборник законов и правил? И не скажет вашему начальству про вашего чудо-ребенка? — сказала та и фыркнула. — Смеешься, что ли? К тому же, ты себя-то со стороны слышал? Твой голос полон чего угодно, но не уверенности. — Это, не говоря уже о том, что она считает нас легкомысленными, а наши с тобой отношения фарсом и обузой, — едко вставила Пайпер. Лео поморщился, а потом вперил в нее недоуменный взгляд. — Как ты?.. — изумленно начал он. — Как ты узнала, что Натали сказала, ведь мы… — Говорили на ангельском бла-бла-бла, которое, вероятно, является привилегией только Хранителей? — саркастично сказала Пайпер и подняла бровь. — Ну тогда хорошо, что у меня свой есть свой личный ангелок, который может не только исцелять мамины царапины, и он уж точно не бросит меня ради того, чтобы слетать на Небеса. А теперь извините, но мне нужно в уборную. После чего, Пайпер встала и пошла к выходу из оранжерее, небрежно махнув рукой, стоя уже возле лестницы, чтобы расколдовать Натали и плевать, что та подумает, когда поймет, что ее заморозили.