Хочу стать чудовищем

Утро началось неожиданно рано. Вместо завтрака Арха сказала сделать упражнения, умыться и идти в гостиную завтракать со всеми. А как же каша в постельке? Но спорить не хотелось, тем более что Нир и Си завтракали в гостиной уже давно. Если стало легче — нужно присоединяться. К тому же старик пил в гостиной бодролист, а бодролист придавал сил. Быть может, и прописи будет легче пережить после бодролиста вместо лечебного чая? Но за столом не было старика, он спал. А бодролиста тем более — детям вредно. Была всё та же каша, лепёшки, пюре и ягоды. А еще Нир, который накрывал на стол. Я придвинул к себе тарелку и поймал удивлённый взгляд брата. — Си ещё нет, подожди. — Не есть? — уточнил я. — Ну да, все вместе поедим. И сядь правильно, ноги прибери, как когда руны пишем, иначе Арха ругаться будет. Я вздохнул. — Си вечно просыпает, — Нир сел рядом. — Арха ругается на неё, я слышал. А мне говорит привыкать ждать, потому что прекрасным девам нужно больше времени на сборы. — Ну да, у Си же и бельё, и платье, и воротнички, и украшения, и прически, — кивнул я. — Бельё? — удивился Нир. — Ну нижняя рубашка и чулки. — Зачем? — Не знаю, девам так положено, — пожал плечами я. — Хорошо, что мы мальчики, — заключил Нир. — Точно, — согласился я. Сонная Си неторопливо вплыла в гостиную, поклонилась и присела к нам. Нир поклонился в ответ, и я повторил. «Можно есть!». На всякий случай дождался, пока начнут Нир с Си, чтобы ничего не напутать, и приступил сам. — Спину ровно, — поправила Арха. — Локти к бокам. Так было неудобно, но отставать от сестры с братом не хотелось. — Не торопись. Не чавкай. Не прихлёбывай. Я приуныл. Почему у всех всё получается, а я за один завтрак получил столько замечаний? Неужели нельзя просто поесть?!

***

Я невзлюбил завтраки. Для них приходилось подниматься ни свет ни заря, терпеть мучительные упражнения, а потом изображать аппетит. Хуже всего было, что Нир и Си давно выучили этикет и ели, как надо, а я постоянно ошибался — то клал локти на стол, то облизывал тарелку, то ел плод целиком, а так нельзя. И за всё я получал и наставления от Архи, и удивлённо-сочувственные взгляды брата с сестрой. От этого аппетит окончательно пропадал, становилось горько. Какая разница, как есть? Когда я лежал, о манерах никто не говорил! К счастью, есть и не заставляли. Я, вздыхая, наливал укрепляющий чай без бодролиста — ведь детям вредно, и скучал. Кто же знал, что есть утром что-то хуже прописей? И с прописями придирались. Сиди ровно. Ноги не разбрасывай. Не ёрзай. Кисти не ломай. Впрочем, с прописями было не так обидно, ведь с ними поправляли всех, а за завтраком только меня.