Вернись навсегда

Сириус позволил Гермионе отвести его в постель. Он немного протрезвел после их небольшой размолвки — или списка людей, которые видели ее обнаженной, — и теперь наслаждался ее всецелым вниманием. Провести день с Гарри было потрясающе. Мальчик (мужчина, напомнил он себе) был таким забавным и умным, и просто во всех отношениях удивительным ребенком (взрослым!). Сириус был так благодарен, что крестник вырос правильно, несмотря на то, что все работало против него. Он даже говорил с Сириусом о том, как хочет детей, и Блэк не смог сдержать улыбки. Прошло так много времени с тех пор, как он держал на руках маленького ребенка… Сириус набросился на Гермиону, как только они вошли в спальню. Он застонал, когда его руки соприкоснулись с ее гладкой кожей, и быстро раздел ее, чтобы получить больше этого ощущения. — Сириус, — засмеялась она. — К чему такая спешка? — она начала задыхаться, и он внутренне ликовал о том, что вызывает ту же незамедлительную реакцию в ней, как она это делает с ним. — Я не могу дождаться. Я хотел тебя весь день, — честно ответил он, толкая ее на кровать и наблюдая, как она слегка подпрыгивает, а огонь сияет в ее глазах. Он так же быстро разделся и пополз вверх по ее миниатюрной фигурке. — Я тоже хотела тебя. Я рада, что ты не так пьян, как я думала, — призналась она, проводя руками по его разгоряченной коже, отсылая электрические разряды в его пах. — Я совсем не пьян, любимая. Я докажу тебе это, — пообещал он, целуя ее с ловкой точностью, доказывающей его слова, раздвигая ее губы и втягивая ее язык в свой рот, где, он был уверен, все еще оставался пряный вкус Огневиски. Гермиона застонала, отстраняясь, чтобы прикусить и пососать его нижнюю губу, заставляя его зарычать и прижаться ртом к ее шее. Для такой неопытной девушки, она на удивление точно знала, как добиться его реакции. Он лизнул слегка солоноватую кожу ее шеи, втягивая плоть в рот и прикусывая ее зубами, целенаправленно отмечая свою территорию. Действительно, им было жарко и никаких купальников! Гермиона дернулась, отчаянно желая контакта, и он устроился между ее слегка раздвинутых бедер. Он хотел ее сейчас, но нужно было подождать. Нужно было получить ее согласие, несмотря на то, что ее тело настойчиво прижималось к его телу, и он стонал, когда ее влажная киска скользила по его напряженному члену. — Гермиона, ты нужна мне сейчас, — процедил он сквозь зубы. Все его усилия были направлены на то, чтобы держать бедра неподвижными. — Я тоже хочу тебя. Трахни меня, Сириус. Он не смог бы сдержаться, даже если бы у него возникла такая крамольная мысль. Каждое ее слово было как новая составляющая его возбуждения — ее желание, ее грязные словечки, его имя. Он приподнял ее ногу так, чтобы она пяткой уперлась в его бедро, и медленно скользнул в нее. Давление, как и в прошлый раз, было шокирующим, и он заставил себя вспомнить МакГонагалл, чтобы предотвратить слишком быстрый оргазм. Она была такой влажной, такой готовой для него. Он даже не прикоснулся к ней, а с нее уже капало. Это было опьяняюще. Ее голова глубже погрузилась в подушки, и она дала ему понять, что хочет, чтобы он продолжал движением своих бедер. Он подчинился, медленно вставляя и быстро вытаскивая, повторяя эти действия снова и снова. Она встречала каждый его толчок своим собственным. Ее поцелуи были полны огня и сладости, и он упивался ими. Вскоре его почти ленивые погружения превратились в страстные удары, все ее тело сотрясалось от силы его толчков, и из него вырывались тихие стоны, когда он потакал своему желанию полностью овладеть ею. Его оргазм был уже близок, и по выражению ее лица и напряжению тела он знал, что и ее оргазм не за горами. Несколько щелчков по клитору быстро привели ее к краю, и она вскрикнула, закрыв глаза, с блаженно-одухотворенным лицом. Ее внутренние стенки сжались и было почти невозможно совершать толчки, но он попытался, кончив после трех последних ударов. Он чувствовал, как напрягаются все его мышцы, когда он вонзался в ее податливое тело, заполняя ее и едва держась на ногах. Ему удалось скатиться с девушки, прежде чем его руки окончательно ослабли. Он притянул ее тело к своему, вдыхая ее сладкий, теплый аромат. — Прекрасно, — прошептал он, и она улыбнулась, прежде чем они оба заснули. На следующий день Гермиона подняла тему, о которая беспокоила ее уже некоторое время. Она сидела за кухонным столом с Сириусом, пила чай после того, как они закончили завтракать. Они оба встали довольно рано из-за того, что накануне рано легли спать, и у нее было немного времени до того, как ей нужно было уходить на работу. Стряхнув крошки со своего черного пиджака, Гермиона заговорила: — Как ты думаешь, когда ты дашь всем знать, что ты жив? Он задумчиво посмотрел на нее. — Вообще-то, я уже думал об этом вчера. Я поскорее хочу встретиться с маленьким Тедди, и было бы хорошо снова увидеть мою двоюродную сестру Андромеду. У нас много общего. — Это замечательная идея, Сириус. Тедди так повезло, что ты будешь рядом. Он улыбнулся. — Я не могу поверить, что где-то есть маленький Люпин. Я слышал, что он метаморф, как и его мать. Гермиона кивнула. — Да, и он к тому же довольно умен. И он такой… он похож на своего отца. Лицо Сириуса расплылось в широкой улыбке. — Боги, я надеюсь на это. Я скучаю по нему. Гермиона наклонилась, чтобы поцеловать его быстрым поцелуем, который он тут же попытался превратить в долгий. Она отстранилась, качая головой и улыбаясь. — А как насчет остального мира? — Я не знаю — может быть, мне стоит просто прогуляться по Диагон-аллее и подождать последствий. Это было бы проще, чем распространять информацию от человека к человеку. Гермиона задумалась об этом. На самом деле это была неплохая идея, несмотря на то, что являлась шуткой изначально. — Честно говоря, об этом стоит подумать. Сначала ты должен рассказать обо всем важным людям, таким как Уизли. Они все очень заботились о тебе. И, может быть, ты мог бы поговорить с Драко? Он — твоя семья. Сириус нахмурился. — Я даже никогда не разговаривал с мальчиком, и я не уверен, что хочу этого. Из того, что сказал Гарри… — Да, но Гарри также ненавидит Снейпа, а тот герой. Сириус нахмурился. — Драко может узнать все вместе с остальными. Я сомневаюсь, что его это вообще будет волновать. Ты пойдешь со мной на шокирующую прогулку по Диагон-аллее? — Я думаю, было бы лучше, если бы Гарри пошел с тобой, Сириус. Это позволит нам убедиться, что люди узнают, что это действительно ты. И я думаю, что ему бы это очень понравилось. Возможно, он чувствует себя обделенным из-за нашего… общения. Он хитро посмотрел на нее, говоря: — Ассоциации замучили? Гермиона, моя дорогая, как… сексуально это звучит в твоих устах. Она покраснела и сказала: — Да, хорошо. В любом случае, в конечном счете все зависит от тебя. Я просто думаю, что Гарри будет лучшим выбором для первого выхода. Он задумчиво сказал: — Я думаю, ты права. Значит, Гарри. — Хорошо. Я полагаю, мне не нужно будет возвращаться домой во время обеденного перерыва, теперь, когда, похоже, связь… была удовлетворена. Он мягко улыбнулся. — Нет, тебе не обязательно возвращаться домой, — сказал он, проводя пальцами по ее руке. - Но ты бы могла. Гермиона покраснела. — В последнее время я отстаю по работе. Наверное, мне стоит попытаться использовать это время, чтобы наверстать упущенное, — он убрал свою руку от ее руки, и она сразу затосковала по его теплу. — Ты думаешь, что связь была разрушена, Гермиона? Я ничего не чувствовал с той первой ночи, когда мы были вместе. Даже ни малейшего укола. — Я тоже ничего не чувствовала. Я не могу сказать точно, потому что связь была таинственной с самого начала, но на самом деле это не имеет смысла — то что она так легко позволила нам сорваться с крючка, правда? Я просто не понимаю истинного замысла. Гермиона попыталась заставить себя встретиться с ним взглядом. Она никогда не относилась к тому типу людей, которые по какой-либо причине не могут встретиться взглядом с другими. Но она боялась, что если посмотрит на него, он увидит ее насквозь. У нее и так было достаточно жестов, которые рассказывали больше, чем нужно и ей не хотелось, чтобы и ее глаза сказали все за нее. Она боялась — вот так просто и ясно. Она не хотела этой связи… но ей очень нужна была возможность выбора. Но чего он хотел? — Я думаю, тогда нам нужно подождать и посмотреть. Но, что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты знала… — Сириус нервно улыбнулся. Когда она все-таки подняла лицо, чтобы встретиться с ним взглядом, он был единственным, кто смотрел в сторону. — Я хочу, чтобы ты знала, я так благодарен тебе за то, что ты вернула меня обратно. Мне не кажется, что я на самом деле ушел… но я знаю, что для Гарри это было так. Для тебя. Так что, спасибо тебе. За второй шанс. Он заключил ее в объятия, прижимая ее голову к своему подбородку и держа слишком крепко, до хруста костей, но она все равно хотела, чтобы он никогда не отпускал ее. Она терпеть не могла прерывать момент первой. — Мне нужно идти на работу, прямо сейчас. — Я буду скучать по тебе, — прошептал он, целуя ее волосы, а затем губы. Она позволила себе погрузиться в поцелуй, его губы были мягкими и такими нежными на ее губах. Он никуда не спешил, и это медленное соблазнение было почти, почти таким же хорошим, как ненасытный огонь, который обычно горел между ними. Как только она приоткрыла губы, чтобы впустить его, он отстранился. Он провел пальцем по ее слегка припухшим губам и улыбнулся. Гермиона ушла на работу в некотором оцепенении. Сириус решил, что следующий день идеально подойдет для его первого выхода в реальный мир. Он написал Гарри, и молодой человек ответил с волнением. Сириус подозревал, что его крестнику не терпелось показаться на публике, возможно, впервые в жизни. Хотя Гарри ненавидел известность, Сириус знал, что он рад, что ему больше не придется скрывать тайну возвращения, особенно от Рональда. Сириус также подозревал, что Джинни испытывала такие же, если не большие, трудности с тем, чтобы сохранить это между теми немногими людьми, которые уже знали. Чтобы рассказать об этом Уизли, Гарри попросил всех встретиться с ним на площади Гриммо за ужином. Они должны были прибыть примерно в то же время, когда Гермиона вернется домой. Он не знал, хотела ли Гермиона рассказать им об их отношениях, но у него не было абсолютно никакого намерения скрывать это от кого бы то ни было. Впервые у Сириуса было то, что он хотел, и что у него не могут отнять — он не собирался прятать это от всего мира. А на следующий день Сириус и Гарри планировали небольшую расслабляющую прогулку по Диагон-аллее в самое оживленное время дня, с множеством остановок, запланированных по пути. Он надеялся, что большинство людей справятся со своим удивлением и недоверием, потому что ему не хотелось тратить остаток своих дней на объяснения. Что касается этого, то он еще не решил точно, как объяснить свое чудесное возвращение. Он надеялся, что сможет просто заявить о том, что ничего не знает и сказать, что однажды он просто вернулся, без всякой подготовки или причины. Он не знал, насколько восприимчива к этому будет публика, но быть крестным отцом Гарри Поттера имело свои преимущества — в мире, в который он вернулся, слово Гарри было истиной. Будем надеяться, что Пророк подхватит эту историю, и к концу выходных все будут знать, что он жив и здоров. И, вероятно, задолжал около пяти лет налогов Министерству, этим кровавым стервятникам. Сириус решил приготовить ужин, зная, что Гермионе не хотелось бы готовить для стольких людей в такой короткий срок после полного рабочего дня, но, несмотря на нежелание, она сделала бы это без жалоб. Во всяком случае, не столь очевидных — какие были бы у него, на ее месте, — но с такими, которые позже доставили бы ему неприятности, и он не видел причин проходить через все это. Он тоскливо уставился на груду ингредиентов на столе. Они не имели для него никакого смысла без какого-нибудь хорошего рецепта. Он знал, что умеет готовить, но не мог приготовить ничего такого, чего бы уже не умел. И никого не было рядом, чтобы показать ему, как приготовить ростбиф или какое-нибудь другое подходящее для большого количества гостей блюдо. Он сидел за кухонным столом, обдумывая свои варианты. Он мог заказать еду — маггловскую или волшебную. Маггловская еда стала бы хитом у Артура Уизли… но Гермиона могла не одобрить его затею, потому что хозяева и хозяйки должны были на самом деле готовить сами — или, по крайней мере, так его учили. Он понятия не имел, что она подумает об этом. В порыве отчаяния Сириус закричал: — Кричер! И, к их огромному потрясению, невероятно скрюченный старый домашний эльф встал перед ним, широко раскрыв глаза и беззвучно шевеля ртом. — Хозяин! Ты вернулся! Кричеру сказали, что ты мертв, а Кричер был свободен. Теперь Кричер видит, что все это обман! Сириус разинул рот, не понимая, как его домашний эльф может все еще быть жив, не говоря уже о том, чтобы быть связанным контрактом. — Ну, слухи о моей смерти были сильно преувеличены, — в сверкающих глазах эльфа застыло любопытство, поэтому он поспешил продолжить. — Однако сейчас я вернулся, а ты все еще работаешь на Дом Блэков. Ты… можешь работать? — Он мало переживал о старом ворчуне, но беспокоился о том, чтобы не найти кусочки эльфа в своем обеде, если тот рассыпется. — Конечно, Кричер может работать, — выплюнул он, показывая свой склочный характер. — Кричеру выпала честь снова служить предателю крови. — Хорошо, — усмехнулся Сириус, не веря в свою удачу. — Вот правило: делай все, что я скажу, и никому не говори, что ты здесь. Понял? Ни леди, которая живет здесь со мной, ни кому-либо другому. Кричер кивнул, глядя на груду беспорядочно лежащих продуктов на столе. — Я само понимание. Ты хочешь, чтобы Кричер приготовил из этого ужин? — его голосе звучало презрение, но Сириус знал, что эльф на самом деле не причинит ему вреда. Несмотря на его сомнительные высказывания, домашний эльф был верен ему… просто немного болтлив. — И из всего остального, что ты сможешь найти. Мне нужен ужин для… — Сириус посчитал в уме. — Восьми человек. Возможно, больше, если они приведут еще гостей. Кричер немедленно приступил к работе, выбросив некоторые «ингредиенты» и достав другие из кладовой и холодильника. Сириус подозревал, что это неправильно — скрывать существование Кричера от Гермионы, но он вырос с домашним эльфом и не привык все делать сам. Было бы неплохо — для них обоих — немного расслабиться. Кричер мог готовить и убирать, пока Гермиона была на работе. Сириус… нашел бы себе хобби или что-то в этом роде, и она бы ничего не узнала. На ужин должны были прийти мистер и миссис Уизли, а также Гарри, Джинни, Рон и Джордж. Он услышал о смерти Фреда от Гермионы, и ему было интересно, как справляется Джордж. Он сам слишком много знал о потерях и сделал мысленную пометку убедиться, что с мальчиком все в порядке. Мужчиной, мысленно поправил он себя. Все, кроме него, прожили эти пять лет. Гарри и Джинни прибыли даже раньше Гермионы. Он налил вина для них троих, благодарный за то, что Кричер закончил с ужином всего несколько минут назад. Стол был накрыт, и ужин под согревающими чарами ждал прибытия остальных гостей. — Сириус, ты сделал все это сам? — в голосе Джинни прозвучало удивление, хотя она и попыталась скрыть его. — Что, ты не думаешь, что старая собака может научиться новым трюкам? — Сириус умело уклонился от ответа, и Гарри оценивающе посмотрел на него, прежде чем широко улыбнуться. — Если бы какая-нибудь собака могла, то это был бы ты, — пошутил Гарри, и все они рассмеялись. Сириус никогда не переставал удивляться и благодарить судьбу за то, как легко он вернулся к хорошим отношениям со своим крестником. Он ожидал многих недель беспокойства и неопределенности, наполненных тревогой, но Гарри принял его возвращение всем сердцем, и теперь казалось, что совсем не прошло времени. Сириус был благодарен за эту нормальность, иллюзия она или нет. Раздался рев камина, и Сириус услышал множество голосов в другой комнате. Он нервно поправил одежду, прежде чем дерзко улыбнуться Гарри, который ответил ему тем же, явно взволнованный. — Время шоу, — ухмыльнулся Гарри, и Сириус не мог не почувствовать нетерпения. Он так любил шокировать людей. Гарри и Джинни первыми вошли в комнату, полную Уизли, приветствуя всех и загадочно улыбаясь. Сириус ждал сигнала прямо за пределами комнаты, каким бы он ни был. — У меня есть сюрприз для всех вас! — объявил Гарри, и Сириус чуть не фыркнул вслух. У его крестника не было склонности к драматизму. Если бы это был он, он бы довел все до почти взрывного уровня предвкушения и поддразнивания. Поняв намек, Сириус завернул за угол и вошел в гостиную. Все взгляды переместились с Гарри на Сириуса, и воцарилась полная тишина. Молли ахнула и тут же начала задыхаться, а все мальчики ошеломленно замолчали. Джинни и Гарри только безумно улыбались. Артур заговорил первым. — Может ли это быть? Сириус Блэк? Это действительно ты? Сириус ухмыльнулся, широко разводя руки ладонями вверх. — Во плоти. Молли набросилась на него так быстро, что он едва успел приготовиться к нападению. Она крепко прижала его к себе, заставляя наклониться навстречу объятиям. Несмотря на вражду между ними, Молли знала, что Сириус хотел только лучшего для Гарри, и она, должно быть, чувствовала, что его потеря причинила мальчику боль больше, чем что-либо еще в мире. На тот момент. — Я не могу в это поверить, я просто не могу! Как? Где был…? Кто?.. Сириус со смехом прервал ее взволнованные вопросы. — По правде говоря, я не совсем уверен в деталях. Однажды я просто… вернулся. И, похоже, я в полном здравии. Не вся правда, но и не совсем ложь. Он встретился взглядом со своим крестником, и Гарри понимающе кивнул. Он не хотел, чтобы его подругу судили или, возможно, даже посадили за магию, которую она использовала. Эта часть уравнения останется в секрете до тех пор, пока они не узнают больше о ситуации. Дело было не в том, что он не доверял Уизли — просто это был слишком большой секрет, чтобы пока раскрывать его. Следующим шагнул Рон, сначала пожав ему руку, а затем заключив в неловкие объятия. Мальчик так сильно вырос за те годы, которые он пропустил. Он был намного выше и шире в плечах, чем раньше. Джордж последовал за ним с серьезным, но испытующим выражением лица. Сириус сразу понял, о чем он думает, но только отрицательно покачал головой. Где бы ни был Сириус, это было не то же самое место, где был Фред. Иногда пути назад не было. Джордж едва заметно кивнул, в его широко раскрытых глазах появилось затравленное выражение. — С возвращением, — сказал ему Джордж после того, как они обнялись. Сириус благодарно улыбнулся. Он был рад вернуться и рад такому приему, как этот. Он ожидал, что его заколдуют или заставят отвечать на вопросы, ответы на которые мог знать только настоящий Сириус. Он подозревал, что присутствие Гарри исключало все это — если Гарри верил, это должно быть правдой. Артур сердечно пожал ему руку, на лице мужчины появилась широкая улыбка. — Итак, где же ты тогда был? — он спросил тихо, но все равно все его услышали, и остальная семья перестала обнимать Гарри, чтобы услышать ответ. — Мы действительно не знаем. Где-то… в другом месте. Где ничего не происходит и ничего не меняется. Мне точно столько же лет, сколько было, когда я вошел в Арку. И у меня даже борода не отросла ни на миллиметр, когда я вышел, пять лет спустя. Я ничего не помню о том времени, что был за Завесой. — Мы полагаем, что он был в стазисе, своего рода анабиозе, — объявила ясным голосом Гермиона, проходя через дверной проем. Все взгляды обратились к ней, но Сириусу было все равно, так как его взгляд был первым, и он был единственным, кто имел право так смотреть на нее. Он оказался перед ней в два длинных шага, подхватил ее на руки и наклонил назад. Он увидел удивление и, возможно, немного гнева на ее лице, прежде чем наклонился для долгого и очень тщательного поцелуя. Он проигнорировал вздохи и потрясенные восклицания Уизли, когда его язык исследовал ее рот. Казалось, она не решалась впустить его, но он был так настойчив. Часть его слышала простое объяснение Гарри о том, что они «теперь вместе», но в основном он сосредоточил все свое внимание на очаровательно извивающейся женщине в его объятиях. Она могла сопротивляться сколько угодно, но ее губы и язык отвечали, и Сириус всегда верил всему, что выходило из ее рта. После того, что, вероятно, показалось вечностью, Сириус поднял Гермиону и отпустил ее. Взгляд, который он встретил, никак не повлиял на совершенство поцелуя, и Сириус беззастенчиво ухмыльнулся. Гермиона все еще была в центре внимания множества взглядов, но его ведьма была по-настоящему храброй. Взяв быка за рога, она предотвратила то, что обещало выльется в очень долгую и раздражающую дискуссию. — Да, Сириус и я вместе. Нет, это началось не до его возвращения. Нет, он не ставил меня в безвыходное положение и не оскорблял меня, как и я его. Да, мы счастливы вместе. Сириус твердо кивнул, не добавив ничего, кроме своей поддержки, проявившейся в крепкой хватке на ее руке и легком объятии. Все свидетели их поцелуя были немного шокированы. Миссис Уизли, в частности, выглядела встревоженной, а Рон позеленел и открывал рот как рыба на суше. Однако они, казалось, приняли объяснения Гермионы, или, что более вероятно, приберегли свои вопросы для Гарри и Джинни, когда окажутся вне пределов слышимости Гермионы и Сириуса. Уизли и остальные в конце концов массово сбежали, оставив дом на Площади Гриммо в спокойствии в их отсутствие. Гарри и Джинни ушли вместе с ними, а Гарри пообещал вернуться на следующий день для их небольшой прогулки. Гермиона приподняла бровь, услышав это, но Сириус подозревал, что она слишком сильно на него злилась, чтобы что-либо у него спросить. Он дерзко улыбнулся ей и побежал наверх, чтобы приготовиться ко сну. Он был рад, но практически не удивлен тому, что она вскоре последовала за ним, и все, казалось, было прощено. Или, по крайней мере, поставлено на паузу.