***
В последний день перед праздником у Цинцю состоялся разговор с Герардом. Тот пришел после обеда в беседку, где Цинцю медитировал, и сказал, что готов рассказать историю о сестре. — Вы уверены, что это мне необходимо? — от некоторых историй лучше держаться подальше. — Возможно, это последний раз, когда встречусь с Номадом, но вы явно останетесь в мире фей. И я хотел бы, чтобы вы узнали жива ли моя сестра и передали весточку, либо сообщили мне обстоятельства ее смерти. Врядли мне отдадут тело. Похоже Герард уже совсем отчаялся в своих поисках и боится надеяться на лучший исход. Когда то Цинцю чувствовал то же самое, когда ждал Ци-гэ. Братец не вернулся за ним, потому что умер. Ведь если брат жив, то значит Сяо Цзю ему больше не нужен. И те чувства, что он испытал, когда увидел его живым, он тогда буквально выгорел изнутри. Пожалуй, Цинцю понимал Герарда — Я слушаю. — ответил он наконец. — Мать умерла, когда нам с сестрой было по девять лет. Отец взял в дом мачеху с еще тремя детьми. Мог себе позволить, он был купцом, а она вдова и единственная дочь партнера по бизнесу. Мачеха нас не гнобила, но и не любила. Тогда еще дедушка с бабушкой один за другим умерли, оставив наследство сестре. Я должен был наследовать за отцом. Потом и отец не вернулся с обозом. Говорили что это разбойники, но что-то там было не чисто. Мачеха решила женить меня на своей дочке, а сестру выдать замуж за сыночка. По крови то мы им не родня. Нам было одиннадцать, когда об этом разговор зашел. Тогда то мы и решили сбежать из дома. Хотели вернуться к совершенолетию и отомстить. Каким же глупцом я был. Мы прибились к странствующим артистам, повезло, что они были достаточно добрые. Детям больше монет кидают. Так мы путешествовали, пока на одной из ярмарок, я не решил обчистить не того человека. Вернее не человека. Тогда я только начал учиться этому и от того, что поначалу всё шло гладко, мне захотелось куш побольше. Вот и получил. Это оказался Номад. Наверняка для него это было лишь развлечение, но он предложил нам выбор: либо сестра уходит с ним, либо я лишаюсь рук и ног. — на этом моменте Цинцю чуть не передернул плечами. — Конечно, сестра не могла этого допустить. Она ушла добровольно. И сказала, что обязательно найдет меня потом. Прошло уже тридцать лет, от нее не было ни весточки. Герард разжал кулаки, которые всё сильнее сжимал на протяжении рассказа, и вытащил из ворота медальон, показав изображение внутри. Дети-близнецы. На одной стороне медальона мальчик, на другой девочка. Черные вьющиеся волосы, черные глаза и бледная кожа изящных лиц. Цинцю взглянул на Герарда пристальнее сравнивая. Седина посеребрила волосы, собранные в низкий хвост. Шрам на скуле слева и еще один пересекает правую бровь. Темные круги от усталости. Морщинки, которые бывает, когда человек часто хмурится и поджимает губы. Мужчина пристально смотрел в ответ. — Я все еще жду ее, мою Вериду. — Вы понимаете, что я не могу ничего обещать? — Я понимаю, со своей стороны могу пообещать, что не буду давить, и кроме этой части наш договор в силе. — Нет уж, вы и так преступили его ранее. Это было взаимовыгодно, так что следует пересмотреть договор с учетом того, что я теперь не курирую школу, почти не взаимодействую с королевской семьей и на постоянной основе взаимодействую с миром фей. — Хмм, это действительно назрело. Думаю стоит подождать возвращения домой и там обсудить всю ситуацию. — Меня это вполне устроит. Чтож советую вам отдохнуть и знаете… не ждите слишком много от завтрашнего дня. Тогда это вас не разочарует. От этих слов Герард словно окаменел, потом медленно ответил. — Не думаю, что это в моих силах. Я ждал этого ооочень долго. Я пойду, приятного вечера. — Увидимся завтра. — Цинцю вздохнул и прошептал: — Это всё пустые переживания. Конец один. — Конец один, но пути к нему разные, я предпочту прямую и ровную дорогу с прекрасными видами. — Цинцю обернулся и увидел Аурея. Тот стоял, заложив руки за спину недалеко от него. Буквально, на растоянии вытянутой руки. Не слишком близко и не слишком далеко. — Вы всё слышали? — не хотелось бы этого. — Нет, только последнюю фразу, вы сказали ее уже выйдя из беседки. А на ней уже давно наложены заглушающие чары. — Насколько давно? — это ведь не специально для него сделали? — Пару столетий назад? Оно стало прибежищем тишины задолго до вашего появления здесь. Одно время и я здесь часто уединялся для раздумий. Потом нашел другое место… Вы его видели. Шэнь Цинцю вспомнил тихий уголок на природе, где они уже не раз беседовали и улыбнулся. — Я бы хотела побыть там снова перед праздником. — задумчиво протянул он. Аурей протянул руку со спокойной улыбкой. — Тогда прошу за мной.***
Они сидели за привычным столиком с закусками и пили чай. — Откуда в вас этот фатализм? В вашей жизни я не нашел ничего предвещающего это. — А вы изучали мою жизнь? — это не приятно, но ожидаемо. — Как все здесь. — пожал плечами Аурей. — Не думаю, что это для вас новость. — да уж, всех волнуют чужие жизни. А ему бы в своей разобраться. — Ну, вы не открыли мне глаза, но от вас подобного вопроса не ожидала. — Так у вас есть ожидания на мой счет? Я польщен. — тонкая улыбка еле заметно скользнула по губам. — Еще не избавилась от этой привычки: чего-то ожидать от окружающих. — Это и есть пустые переживания. Надеюсь, вы их никогда не лишитесь. — Раз они пустые, не стоит ли от них избавиться? — В них заключена вера, а без нее наступает конец всему. — Я предпочту верить в себя, а не в других… Этот день полон не самых приятных разговоров. Я бы предпочла отдохнуть перед завтрашним днем. — Шэнь Цинцю едва заметно поджал губы. — Повинуюсь вашей воле, леди. Позвольте вас сопроводить. — и снова он протягивает руку со спокойной улыбкой. --- Верида от слова» судьба/weird»