***
Кайон резко вскрикнул и вскочил. За Оно уже виднелась Фули, с хитрым прищуром глядя на него. Киара, лежащая неподалёку, тоже зырила зенки на него, но с раздражением. В её взгляде читалось: «Спасибо, третьей степени, что вы меня разбудили!» — Пора на патруль? — Давно пора, красавчик! — Изысканно, и чуть нахально, прощебетала пятнистая, одаривая Кайона таким взглядом, что того вновь бросило в дрожь. Но на этот раз он дрожал не от странного и приятного чувства обожания, а от страха. Он пытался вспомнить кто из его знакомых имеет такие глаза. Зури? Нет. У неё ярко-голубые глаза, в то время как у той, кто ему приснилась были фиолетовые, как... Как... Витани?! Нет! Он её не любит! Ведь она его враг! Не только потому что у неё мама является Зирой, но и потому что... Потому что... Он так решил! Ёкает его сердце только из-за глубокой ненависти и призрения к ней! Он то помнит тот вечер...Flashback
— Тревога! Крокодилы и гиены вновь атакуют долину Мизиму! А шакалы направляются к Хакуна Матата Фолз... И... — Оно сглотнул, — Их поддерживают львы... — Что?! — Лев раздумывал не больше пары секунд. Затем произнёс холодным тоном: — Фули, Банга, Оно — бегите к крокодилам и гиенам! Предупредите Джасири и Сопротивление Гиен об этом. Я и Бешти возьмём отряд слонов Ма'Тембо, и отправимся на встречу РейРей и львам. Какие бы козни не задумал Шрам — мы всё преодолеем! Вперёд! Через несколько минут он, вместе с Бешти и слонами стоял на территории Хакуна Матата Фолз, и не верил своим глазам. Зира! Она, горделиво ухмыляясь, стояла рядом с РейРей. Её кровавые глаза встретились с карими лидера отряда, и та произнесла: — Итак... Ты, видимо, не удосужился мне сообщить о том, что мой «лучший друг», а, если конкретнее, давай называть всё своими именами — мой СУПРУГ, решил вернуться с того света, чтобы отвоевать то, что по праву его! Кайон не отвечал. Он запечатлял в сердце каждого своего врага, чтобы, когда наступит время, он им всем напомнил про Шрама! Нука был очень горд собой. Сразу видно что отец его как-то хвалил за... Нет! Шрам просто лгал ему в лицо, изображая искреннюю радость от встречи с сыном, а тот, как последний дурак, купился на это. Витани выглядела испуганной, но тщательно скрывала свои эмоции, с усмешкой глядя на обладателя рыка, и только в глубине этих фиалковых глаз блестел слепой ужас. Кову же был, как будто бы оглушён, тщательнейшим образом переваривая ту информацию, что получил получасом ранее в вулкане. Позже был бой. Жестокий и кровавый. Всех Чужеземцев удалось изгнать, но Витани, с каким-то грустными глазами, оставила ему шрам на лапе.End Flashback.
С тех пор он и ненавидит всех львов, присоединившихся к Шраму. И даже странные чувства к сильному телу Витани, и её фиалковым глазам... Он списывал это на «усталость от ненависти». Но почему так болит душа? Патруль прошёл, как это ни странно, без происшествий. Ни Джанджа, ни РейРей или Кибури, ни, даже, Зира, с той, с кем Кайону очень сильно хотелось поговорить, не показывались на глаза. За час до полудня патруль был завершён. Кайон собирался, было, пойти к Чужеземью, чтобы окончательно разобраться в своих чувствах к Витани, но почувствовал как кто-то держит его хвост. Тот обернулся — Фули. — Куда-то собрался, львёнок? — Протянула та, изысканно облизнув губы. От её вида в Кайоне проснулась страсть, но он недавно понял, что не любит её в ответ. — Да так... Проверить границы... Поздороваться с Джасири... — Колокольчик внутри Кайона звякнул о том, что он пытается выгородиться! Он лжёт, потому что не хочет, чтобы кто-то видел его с Витани. Такое ощущение... Нет! Он её ненавидит, и готов сказать это ей в лицо! Но так ли это? — Джасири может подождать — Фули грациозно придвинулась к хранителю почти вплотную, так что носами они слегка соприкосались. — Мне нужно знать ответ на один вопрос: ты любишь меня. Это был не вопрос, а утверждение, и сейчас Кайон мог бы сказать «нет», но ему было страшно. Между любовью и страстью есть черта. И по Фули было видно, что эту черту она пересекла: она не любила, она хотела Кайона. Она его лизнула в губы, но тот, инстинктивно, отшатнулся. Только вот инстинкт лучше лживых слов говорит о чувствах. И, на беду льва, гепард была умелым психологом. Она разом обмякла, но в один момент собралась, и с угрозой двинулась на красногривого. Тот тихонько стал от неё пятиться. — Я знаю: ты любил меня! Я знаю, что ты чувствуешь! Ты — мой! Кто заменит меня, в твоём сердце? Зури?! Ты — мой!... Кайон не отвечал, с ужасом смотря на Фули, запахом крича: «Мне страшно!!». За ним, внезапно, появилось препятствие. Шершавое. Откуда здесь дерево?! Гепард вновь приблизила свою морду так близко к нему, что они соприкоснулись носами, а их дыхание достигало губ друг друга. — Ты любишь меня?! — Фули... — Отвечай! — Я... Да... Любил когда-то... Но сейчас испытываю только страх... Фули заметно успокоилась. Отошла от него, упёрла взгляд в землю. — Да... Прости. Просто... — Тут она подняла на него свои зелёные глаза — Я так тебя хочу... Кареглазый не позволил себе расслабиться. Он посмотрел на Фули, пытаясь придумать выход из ситуации, и, наконец, выдал: — Я... Я понимаю. И я буду полностью к твоим услугам... Только сейчас я напуган... И... Мы оба не готовы. — Конечно, любовь моя, я понимаю. — пятнистая кошка подошла к нему, лизнула в лоб, и тихонько удалилась. Кайон посмотрел назад — никакого дерева там не было! Завтра он, пожалуй, встретиться с Витани. Как партнёр по жизни она начинает ему нравится больше чем Фули.