О коньках, зайцах и всяких дурацких проблемах

— Сука-сука-сука, как так-то, а? Ну, как так?! — Стас бросил телефон экраном вниз, но тут же схватился за него снова, потому что нескончаемый поток сообщений и звонков на виброрежиме создавал какую-то адскую шумовую гранату. — Отключи просто, — тихо произнес Арсений. — Отключи? Отключи, блять?! Серьезно?! — Я не пойму, что ты так разошелся, — Антон пытался держать лицо, хотя ситуация откровенно не располагала к каким бы то ни было комментариям с его стороны. — Подумаешь, фотка. Ну, тип, все и так давно знали, теперь есть официальное подтверждение, да и потом, что там за фотка. Скрин скрина скрина и так далее. При желании можно напиздеть, что это фейк. Хотя я считаю, что раз уж так произошло, то ничего выдумывать не надо. И ничего отрицать. Есть и есть, в конце концов, толерантное, сука, общество. И толерантный, сука, канал! — Тош… — Арсений неодобрительно покачал головой, пытаясь успокоить парня. — Ну, что «Тош»… Я не прав, что ли? Типа, блять, на ебаную битву экстрасенсов можно позвать мальчика-гея, который приворожил себе мужика, можно позвать трансгендерную женщину… Дороху можно с мужиками сосаться на сцене!.. — Я настолько охуеваю, что ты смотришь битву экстрасенсов, что мне даже расхотелось ругаться, — Стас усмехнулся. — Да и если ты помнишь, «Игру» после выходки Дениса прикрыли. — Да похуй, зачем вообще про него вспомнили, — недовольно пробурчал Попов. — Окей, что самое плохое может произойти? Прикроют шоу? Ну так мы уже семь сезонов играем… У нас такая фанбаза, что без работы не останемся, концерты никто не отменял, а там, может, будет время придумать что-то другое. Уйти в какой-нибудь формат иной. — Арс… — Стас поморщися — этот разговор они начинали уже не в первый раз. Всегда заряженые взрывные импровизаторы стали немного уставать. И хотя новые форматы неплохо так помогали, все равно, то, с чего все началось обретало форму не совсем им нравившуюся. Сплошное зрелище и минимум творчества — постоянные крики, психи, и куча шоковых импровизаций. — Закрытие — это не самое, Арс, — вмешался Дима. — Вот представь, девяносто процентов импрофандома будет в восторге и наконец-то успокоится, но будет процент тех, кто, во-первых, просто уйдет, во-вторых, превратится в лютых хейтеров, хотя это нам не страшно, мы уже хлебали этого говна сколько угодн, но будут и те, кто когда нас любил выходил за все рамки шизанутости, выйдут за эти рамки только теперь с отрицательным знаком. — Да…психов никто не отменял. Столкнуться с ними, конечно, не то чтобы очень вероятно, но возможность есть. И на шоу будет насрать, если случится что-то конкретно с вами. Я имею в виду, — заключил Сергей печально, — физически случится. Ребята молчали. Все понимали, что что бы они ни делали, назад дороги нет. Интернет ошибок не забывает и не прощает, тем более, когда это касается популярных фигур. И, скорее всего, восторженных комментов по поводу того, что «знаменитый питерский гэй» наконец приручил своего котика, будет больше, чем поноса про захвативших планету пидорасов, это все равно очень непросто. Антон думал о том, что ему нужно будет что-нибудь придумать, чтобы оградить ранимого Арса от всего возможного дерьма в их адрес. Даже если прилетит лично ему, Шастуну, Арсению лучше знать об этом как можно меньше, потому что когда кто-то негативно высказывается о Попове, он грустит, но, в целом, отмахивается, но стоит кому-то заикнуться о «его Тоше» — до свидания. Там режим истерички… Арсений думал, что нужно будет сделать все возможное, что бы сохранить хоть что-то из того, что у них есть сейчас. Потому что Импровизация (и все вытекающие из нее интересности) — это настолько значимая часть их с Антоном жизни, что разрушив ее, можно сильно им навредить. Арс что-то придумает, благо, наконец-то стало получаться с кино, но для Антона, он знал, все эти проекты были крайне важны, как бы он ни уставал и не хныкал, порой, что его все заебало. Нельзя позволить уничтожить это… Потому что, ебвашумашу, — огонь в глазах, который он каждый раз видит у Антона на сцене; и его восхищение, когда сам Арс творит какой-нибудь шикарный трюк или их простые, но со вкусом, дурачества, — все это рождается на сценах. Решено было так: поживем — увидим, тем более, что решиться все должно довольно быстро.