И всё же свой

      Вернулся Орочимару в Коноху как раз ко дню экзаменов. Всего их было три: письменный тест — включающий в себя разнообразные вопросы, начиная с проживающих в Конохе кланов и их особенностях и заканчивая сводом правил шиноби; дальше шло тайдзюцу — метание и спарринги, итоги которых шли в наши личные дела; и под конец ниндзюцу — способность ученика выполнить три простейшие техники ниндзя: клонирование, двойник, замена. И уже по итогам всех экзаменов выпускнику выдаётся хитай-ате с личным номером.       Звучит это конечно здорово, но на деле оказалось ещё как проблемно. Класс гудел подобно растревоженному улью с самого утра, ученики выглядели встревоженно и нервно. Среди всех собравшихся образцами спокойствия были разве что чуть ли не спящие за столами Нара. Ведь даже вечно жующие Акимичи и Абураме, выглядели взволнованно, выражая это поглощением просто тонны еды и хаотично летающими рядом с одеждой жуками. От подобного шума начинало гудеть в голове, а чужое волнение стало быстро наполнять до этого спокойного меня, заставляя ёрзать на стуле.       Рухнув за парту, лёг на неё грудью, желая договориться с собственными нервами и разумом, что нервничать не стоит, периодически кидал взгляды на Орочи, полностью ушедшего в книгу. С ходу распознать, что за учебник, не вышло, а когда получилось, от нервного хихиканья я просто не сдержался, разочек хорошенько приложившись лбом о деревянную поверхность. Меня затрясло от еле сдержанного хохота, но смеяться в слух было нельзя — не поймут, а ещё мало ли кинуться с кулаками из-за эмоциональной взвинченности. — Орочи, ты пкхах, — не договорив, я поперхнулся воздухом, когда мальчишка оторвался от справочника по ботаники и посмотрел на меня.       Когда-то пастельно-фиолетовая обводка вокруг глаз Орочимару потемнела, стала ярче и будто бы даже увеличилась в размере. Это не было критично, да даже почти не отличалось от прошлой пигментации кожи, вот только слишком долго и часто я общался со змеем, чтобы разум автоматически мог заметить подобное. — Ты был в мире змей? — не долго думая, сразу же задаю пришедший в голову вопрос, заставив мальчишку удивиться, но всё же отрицательно качнуть головой. — У тебя метки цвет сменили, — постукав пальцем рядом с собственным глазом, сообщаю Орочи, вызывая у него скупой кивок и полное отсутствие каких-либо эмоций на лице.       В груди закопошилось нехорошее предчувствие, не позволяющее мне сейчас же отстать от змея. Он выглядел не так как обычно и дело даже не в обводки вокруг глаз. В нём будто что-то поменялось. Но что? Орочимару вдруг казался и знакомым и чужим одновременно — изменившимся, не правильным. — Что-то случилось? — интересуюсь слишком уж напряжённым голосом, сам удивляясь проскользнувшим в словах интонациям. Я не хотел лезть в чужое дело, помнил насколько Орочи не любил, когда ему пытались заглянуть в душу, но остановиться просто не мог. Не сейчас, когда всё внутри будто звенит от напряжения и готовности сорваться в любое мгновение с места. Куда? Зачем? Что происходит?       Змей отвечать не спешил. Он просто смотрел, изучающе и как-то удивлённо, слегка щурясь от увиденного. Что именно Орочи прочитал у меня на лице, не знаю, но когда он уже собирался открыть рот и что-то сказать, возможно ответить, дверь в класс отъехала в сторону, впуская сенсея. Мне захотелось выругаться, матом и только из-за этого звука чужих, уверенных шагов я понял, что боялся. Некий страх сковал лёгкие напряжением, заставляя удивиться и озадачиться. Чего я испугался? В чём причина моего необоснованного волнения?       Обдумать эти вопросы я не смог, так как передо мной легла внушительная стопочка листков, все с вопросами и полями для ответов. Времени на любые посторонние рассуждения у меня попросту не осталось, ведь ответить на всё это за какие-то полтора часа было практически невозможно! В письменном тесте взаправду было всё, даже про задачи и анатомию не забыли, заставив на некоторых каверзных вопросах и вовсе взвыть. Нестандартное мышление, чтоб его, залог успеха миссии!       Под конец письменного экзамена я был выжат. Распластавшись на парте и передав мимо проходящему сенсею скреплённые между собой бланки ответов, со стоном роняю голову на деревянную поверхность. В черепушке было свистяще пусто, не хватало только перекати поля для общей картины. Хотелось либо спать из-за мозговой нагрузки, либо есть, но времени ни на то, ни на другое не было. Класс встал и двинулся на полигон, походя на зомби, только руки вперёд не тянули и не выли: «Мозги!».       На свежем воздухе все стали поживее и будто бы вышли из логического транса. Кто-то как и я от нетерпения стал переступать с ноги на ногу, потягиваться и просто всем своим видом выражать нетерпение. Мозговая деятельность хорошо, но физическая нагрузка ещё лучше! Поэтому начала этого этапа экзамена я ждал с нетерпением, выгоняя с головы все посторонние мысли и вопросы, которые начали возвращаться и напоминать о себе. Потом. Когда всё это кончится, можно будет поймать Орочимару, а возможно и вовсе забить. Кто я такой, чтобы лезть в чужие тайны?       Сначала шло метание по мишеням разнообразными железками и уже затем тренировочные бои. Порядок был почти привычен и знаком, заставляя расслабиться и слегка успокоиться. От нас не хотели ничего невозможно, просто показать свои навыки. Суть даже не в том, победишь или нет, а в нашей способности успешно применить полученные знания на практике. Это было видно по сенсею, что поглядывал на сражающихся и периодически чиркал что-то у себя на листке, удовлетворённо кивая.       Собственное имя, произнесённое после имени Орочимару, заставило чуть ли не подпрыгнуть от волнения и восторга. Совру, если скажу, что не ждал этого. Со змеем мы сражались не так уж и часто, но и этого хватало, чтобы наш спарринг мог затянуться, позволяя выплеснуть всю лишнюю энергию и даже больше. Я знал как он сражается, а мальчишка прекрасно знал мою тактику. Гибкость или безустанный напор, что выиграет на этот раз?       Выйдя из общей кучи ребят и встав напротив уже застывшего посередине тренировочной площадки Орочимару, складываю символ битвы. Змей повторяет моё действие и мы оба ждём отмашки, чтобы мигом сорваться с места, идя на сближение. Первый удар уходит в молоко, мальчишка просто уклоняется, тут же перехватив меня за запястье и попробовав ударить ногой в живот. Слегка сместившись, останавливаю удар напитанной чакрой ладонью, после чего мы мигом отскакивает друг от друга. Следующая часть битвы не сильно отличается, я бью, а Орочи уворачивается, пытаясь произвести захват или же воспользоваться моей открытостью после очередного удара. Обменялись ударами мы всего пару раз, после чего змей получил синяк на рёбрах, а меня чуть ли не скрутили. Вывернувшись лишь чудом и ощутив тупую боль в плечевом суставе, постарался не показывать неудобства, но будто что-то подобное могло ускользнуть от внимательного взора змеиных глаз.       Уже через минуту меня с силой уронили на землю, а заведённая за спину рука отдалась болью, заставляя скривиться и зафырчать от угодившего в рот песка. Дернувшись и стиснув зубы, с тоской прекращаю сопротивляться. Змею останется скрутить меня так, что потом двигаться будет просто напросто трудно. Ну нафиг.       Отпустили меня довольно быстро, после чего я мигом подскочил на ноги, отряхиваясь и проверяя плечо. Убедившись, что всё в порядке, разворачиваюсь к Орочимару, после чего мы в очередной раз складываем символ битвы и пожав друг другу пальцы в жесте гармонии — завершаем спарринг. Скрывшись в толпе, освобождая площадку для новой пары дерущихся, с гримасой отплевываясь от песка. Он скрипел на зубах и приносил массу неудобств.       Второй экзамен пройден, остался последний рывок и всё это закончится! Ура! А то день начинает казаться бесконечным и невероятно утомляющим. Хотелось развалиться на травке и просто полежать пару минут ни о чём не думая, наслаждаясь хорошей погодой — солнышком. Но тренировочные бои кончились как назло быстро и сенсей на время удалившись, вернулся уже через пять минут с ещё одним учителем, в руках которого был поднос с налобными повязками Конохи.       По толпе экзаменующихся мигом прошлась волна шепотков, исчезнувшая также быстро как и началась. Напряженно замерев, дети уставились на преподавателей как стая голодных зверей — удивляюсь как они плечами не передёрнули под таким напором. Всё же маленькие ниндзя оставались убийцами даже в таком нежном возрасте, храня в себе что-то необузданное и дикое. От такого я уже не дёргался, но всё равно чувствовал себя неуютно даже тогда, когда эти взгляды были обращены не на меня.       Какое-то время мужчины ещё о чём-то негромко переговаривались, после чего стали подзывать к себе учеников по одному. Три простейшие техники и ты свободен. Бери повязку, завтра утром в кабинет Хокаге, к обеду распределение по командам. Ничего сложного и по итогу самый простой и окончательный экзамен сдан. Хитай-ате получили все. На ещё три месяца в академии никто не остался.       Покрутив повязку в руке, пожимаю плечами, перед тем как спрятать её в кармане. И то, что в подобных штанах карманов не бывает не остановило меня от вооружения нитками, ножницами и потрёпанной одеждой, которую воспитательницы собирались выбросить, но я забрал, повырезав лоскуты ткани и сделав себе карданы. Из-за кимоно их видно почти не было, зато удобно и практично. Привычка вторая натура, а без карманов тяжко. — Джирайя, подожди, — окликнул меня один из мужчин, когда я уже приметил спину Орочимару и решил кинуться следом. — Да, сенсей, — разочарованно отвернувшись от покидающих полигон детей, замечаю, что кроме меня тут ещё остались ребята и все из приюта, как и я.       Смутившись от подобного факта, тру затылок, обращая всё внимание на мужчину. Тот видимо дожидаясь, когда все сосредоточатся на нём, заговорил, заставляя меня ощутить и восторг и уныние. Сегодня поговорить со змеем я никак не мог. А причина проста — получение квартиры. Ниндзя не могли продолжать жить в детском доме и раз мы сдали экзамен, нам было положено жильё. Оформить все документы нам помогут в аппарате Хокаге, где выдадут ключи с адресом.       Именно об этом нам сообщили наставники, предложив пройтись с ними. Отказываться дураков не было, пошли. Пока заполняли какие-то странные анкеты, беседовали с секретаршей и занимались какой-то просто страшной волокитой, наступил вечер. Поощрительно поглядывающая на нас куноичи на время исчезла, а когда вернулась отправила к Хокаге. Мол, он нам и ключи выдаст, и поздравит, ещё и какой-то подарок от деревни даст.       Говоря всё это, девушка не переставала хитро улыбаться, отчего я не мог отделаться от мысли, что где-то здесь таилась подстава. Моих товарищей по проблеме её слова воодушевили и мы двинулись к соседнему кабинету, куда нас услужливо сопроводили. Заходить все сразу не стали, по одному и только по одному. Хотели ли этого мы? Нет, но будто у нас был другой выбор, всё по распоряжению всё той же слишком довольной куноичи, которая выглядела невероятно свежо для человека просидевшего с нами несколько часов над треклятыми бумажками.       Причину её хорошего настроения я понял сразу, как только переступил порог кабинета Главы деревни. Гадить по мелкому начальству видимо любили во всех мирах. Тобирама Сенджу выглядел… Устало, если не сказать замучено. Ему сейчас вот уж точно ни как не могло хотеться разбираться с детьми — той груды документов и так хватало с головой, чтобы погрести мужчину под собой. Второго Хокаге на миг даже стало жалко. Сомневаюсь, что мечтой всей жизни изобретателя может стать сидения в четырёх стенах за бумажками. И вот этого хотели добиться выдающиеся люди — как прискорбно. — Приходи, не стой на пороге, — миролюбиво проговорил мужчина не поднимая головы, выискивая что-то в столе.       Подчинившись, подхожу поближе, застыв в метре от стола Хокаге, быстро осматриваясь. Но и этого времени Сенджу хватило, чтобы поднять голову и посмотреть на меня. Почти вздрогнув под пристальным взглядом красных глаз, мешкаю перед тем, как принять от мужчины свёрток и документы с ключами. И если бумажек я ждал, то вот содержимое кулька заинтересовало, особенно то, что внутри что-то звенело, стоило его несильно тряхнуть. — Откроешь дома. Уверен, тебе понравится, — оторвав взгляд от поклажи, замечаю на лице мужчины тёплую улыбку, от которой по загривку бегут мурашки. Будто током ударили. — Хай, Хокаге-сама! — почти вытянувшись по струночке, слышу смешок заставивший меня и вовсе заалеть. Что чёрт возьми это за магия?! — Поздравляю с окончанием академии, можешь идти и, — откинувшись на спинку стула, Тобирама как-то расслабленно прищурился, окидывая меня взглядом. — За дверью ещё кто-то остался? — Никак нет, — чуть ли не клацнув зубами, вежливо прощаюсь и покидаю кабинет, чтобы на миг замереть у двери, перед тем как сорваться с места.       Лишь оказавшись на улице останавливаюсь, перед тем как запрокинуть голову и уставиться в темнеющее небо. Странное чувство, ненормальный день и биджу тебя задери, кто сказал, что у Тобирамы Сенджу постная мина?! Что за день-то сегодня такой? Сначала Орочи и это чёртова неправильность, теперь краснею, будто меня за прочтением порнушки родители спалили. Может я заболел? Перетрудился? Головой ударился?       Постояв ещё немного на одном месте, двинулся искать квартиру. Хорошо хотя бы среди документов нашлась небольшая карта с указателями и пометками. Спасибо тебе добрый человек! С помощью подсказок и опроса встречающихся мне по пути шиноби, нашёл нужное место. Трехэтажное здание, с одной стороны лестница и череда дверей, с другой балкончики. Поиски нужного номера квартиры заняли ещё пару минут и вот ключ в замке, раздался щелчок и дверь отворилась.       Внутри было темно, но выключатель нашёлся быстро. Очертания небольшой прихожей приобрели краски, позволяя увидеть место для обуви. Дальше по коридору шла маленькая кухня, и уже за ней спальня. Кровать, тумбочка, стул, ничего лишнего, всё по минимуму. Кинув на постель увесистый кулёк, обошёл весь дом, нашёл туалет, находящийся у самого входа, который я сначала пропустил. На кухне была плита — рабочая, столешница, стол и два стула. Розетки, видимо для каких-то электрических приборов и пожалуй всё. А нет, нашёл ещё убитую временем сковородку, видимо оставленную прошлыми жильцами.       Окончив осмотр, в таком же заторможено-флегматичном состоянии полез смотреть, что в кульке. Ощущал себя странно. То ли тоскливо, то ли одиноко, но чувство было неприятным, давящим и каким-то грустным. Я бы пожалуй с большим удовольствием вернулся в приют, там хотя бы не тихо, вкусно пахнет и много ребятни, умеющей выбивать все флегматичные мысли из головы. Сила детской непосредственности. Хочу также, а не застрять где-то между: вроде взрослый, но ребёнок. Свой, но чужой. Правильный, но странный.       Разобрав всё находящиеся внутри, так и замер, сглатывая образовавшийся в горле ком. Передо мной на кровати лежал подсумок, майка сеточка, пять кунаев, столько же сюрикенов и мешочек с деньгами. Их было немного, местную валюту мы изучали на уроках в академии, но могло хватить на первое время, а потом будут миссии и деньги за них. Так вполне можно жить, не боясь остаться голодным или же без одежды. Где-то у меня завалялись записи по примерной стоимости разно ранговых миссий. Стоило завтра наведаться в приют и забрать из тайника все записи.       Примерно с такими мыслями я уснул, чтобы пробегать всё утро и чуть не опоздать на распределение. Прошмыгнув за собственную парту и рухнув на стул, киваю Орочи, получив в ответ точно такое же приветствие. На что-то большее просто не было времени, в кабинет зашёл учитель и началось распределение по командам. В этот раз над классом повисло напряжение, никакого волнения, только ожидание и недовольные или же радостные вздохи с щепотками. — Новым членом Команды 12, которые недавно потеряли товарища станет, Джирайя. Сокомандники — Хатаре Риота, Миура Хитоми. Сенсей — Сенджу Дэйчи. — Что?!