И всё же свой

      Коноха встретила меня привычным полуденным шумом и скачущими по крышам ниндзя, среди которых мелькнули и знакомые лица, заставившие меня поздороваться, улыбнувшись во все зубы. Останавливаться и разговаривать хоть с кем-то не стал: не было желания, да и времени — у них. Сейчас как раз должна была быть пересменка как ребят с ворот, так и остальных охраняющих специальные места чунинов. В связи с этим, комната отдыха грозилась быстро забиться до отказа, и мне стоило поторопиться, если хотелось успеть занять место у стола и закончить отчёт.       Заскочив по дороге в забегаловку и купив закусок, со всех ног несусь к административному зданию, минуя встречаемых по пути людей, чтобы почти залететь в нужную комнату. Окинув помещение взглядом и заметив одного единственного чунина, развалившегося в кресле и попивающего чай из дымящейся кружки, облегчённо выдыхаю. Успел. Парень, скорей молодой мужчина, оторвав взгляд от потолка, который он до этого разглядывал, изучающе меня осмотрел и ухмыльнулся, с весельем кивая на один из ближайших к столу диванов. — С миссии? — полюбопытствовал он, стоило мне сесть и распечатать недописанный отчёт с кистью и чернилами. — Угу, — согласно промычав и положив коробку с моти на стол рядом с собой, полностью погружаюсь в текст, периодически подтаскивая сладкую закуску, не отрываясь от письма.       Шиноби более ничего не сказал, а я успел закончить с основной частью письменного доклада как раз к моменту, как за дверью зашумело, и в помещение ввалилась группа чунинов, уже успевших зацепиться языками. Не прекращая разговора, ниндзя заполнили комнату, располагаясь кто где. В основном, это были бывшие гражданские ребята или те, кого дома сейчас уж точно никто не ждёт. Не желая расползаться по одиноким норам и не особо устав, они частенько собирались здесь сразу после окончания смены, чтобы потрепаться или же сыграть в карты.       Исчезновения большей части закусок из коробки я пропустил, чего нельзя сказать про раздавшиеся в помещение звуки активного жевания и прихлёбывания тут же разлитого чая. Подобное наглое воровство меня даже не удивило, да и не особо-то задело, так как вскоре на столе появилось печенье и рисовые шарики, которые мог брать кто угодно. Шорох игральных карт лишь слегка выбился из общего гула разговоров, которые я активно подслушивал, слегка замедляя письмо, чтобы не упустить ничего важного и не наделать ошибок.       Тема обсуждения чунинов, довольно быстро съехавшая с поднявшихся на рис и сахар цен, прошлась по обилию заказов для генинов и чунинов в связи со стихийными бедствиями, такими как потопы и оползни. Кто-то упомянул об отряде, что так и не вернулся с задания в Стране Травы и что вскоре, вероятнее всего, за ними кого-нибудь отправят: слишком близка она к Стране Земли. Это заставило вспыхнуть разговору по поводу шиноби Камня и их наглости, а также кто-то особо грубо высказался по поводу приплетания давно умершего основателя Конохи к нагнетанию конфликта. Разозлённого приятеля принялись успокаивать боевые коллеги, вероятно друзья или подружка, учитывая отчётливый женский голос призывающий прекратить буянить и оставить несчастное растение в покое.       Дописав последний символ и собрав чакру катона в руке, провожу ей несколько раз над влажными дорожками туши, ускоряя высыхание. Воздух слегка дрожал над ладонью, а кожу закололо, но результат это возымело, позволяя свернуть свиток, не опасаясь испортить содержимое. Сунув его за пояс и убрав письменные принадлежности, тут же получаю толчок в бок, с предложением присоединиться к игре. Сидящим рядом оказался один из знакомых мне чунин, с вечно нахмуренной складкой меж бровей и небольшой бородкой. — У меня ещё есть дела, но в следующий раз обязательно, и я вас всех сделаю! — азартно оскалившись нынешним игрокам и крутанув головой под смешки, оглядываю присутствующих внимательным взглядом, щурясь. — У кого в моти попался мой жетон на скидку? — упомянутый предмет прилетел со стороны тумбы, где оперившись о несчастную мебель, один из чунинов дожевывал последнюю закуску из истолчённого клейкого риса. — Спасибо за угощение, Джирайя-кун, заходи ещё, — с довольным прищуром помахала она рукой, звуча мягко и дружелюбно — и не скажешь, что девушка работает в отделе дознавания. — Да, пожалуйста, — махнув рукой в ответ, прячу небольшой жетон в карман, вылетев из комнаты. В след мне послышалось цоканье языком со стороны будто бы вечно хмурого мужчины: — Молодость! — раздавшееся за этим хихиканье стало последним, что донеслось до моего слуха.       Пройдясь до кабинета Хокаге и получив разрешение войти, заскакиваю внутрь, громко и чётко здороваясь с Сандайме. Мужчина поднял на меня взгляд почти сразу, кивая и позволяя положить отчёт на стол. Вот только уйти после этого мне никто не позволил, из-за чего в административном здании я застрял на ещё добрых полчаса, в устной форме излагая то, что уже и так было написано в свитке. Учиха в это время спокойно что-то перебирал на столе, временами казалось, внимательно вчитываясь в груды той макулатуры, которой был завален его стол. — Значит, всего лишь слухи, — задумчиво тянет Кагами-сан стоит мне замолчать, прежде чем сокрушительно выдохнуть и поднять на меня взгляд. — Хорошо постарался, Джирайя-кун, можешь идти.       Послушно ретировавшись из кабинета и пожелав мужчине хорошего дня, покидаю здание. Делать там мне больше было нечего, чего нельзя сказать про квартал Узумаки, в который стоило заглянуть, прежде чем я мог считать себя абсолютно свободным. С Мито-сама станется придумать что-то эдакое, не явись я к ней вовремя. А проверять насколько у химе Красноволосых демонов хорошее настроение желания не было совершенно.       Недолго помявшись на месте и решив, что носительница девятихвостого лиса меня чем-нибудь в любом случае угостит и ходить к ней на полный желудок не стоит, отправляюсь к кварталу мастеров фуин. Миновать ворота не трудно — постоянный пропуск через барьер я получил еще тогда, когда Юума-сенсею уже спустя пару месяцев надоело каждый раз продлевать временный, и он с недовольным ворчанием и совершенно не змеиным шипением позволил вписать меня в список дружественных лиц, автоматически пропускаемый клановым барьером. Для старого Узумаки это было поистине огромным шагом к пониманию, что отделаться от такой белобрысой проблемы, как я, у него не выйдет. Сокрушающая истина и, вероятнее всего, моя тогда невероятно довольная физиономия заставили его практически взорваться, вот только присутствие посмеивающейся Мито-сан его сдержало, заставляя кашлянуть и успокоиться. Женщине явно приносило удовольствие наблюдать за нашими взаимоотношениями, как и другим членам малочисленного квартала, тут же разбегающимся, стоит Юуме-сану их заметить.       Найдя бабушку Тсунаде в саду, под сводами беседки, застаю её за работой над какой-то печатью. Лицо женщины было непривычно сосредоточенно, без той лёгкой задумчивости, сопровождающей облик Мито-сама почти каждую нашу встречу. Казалось, она полностью погрузилась в процесс, убивающий любое желание мешать или же прерывать её. Поэтому, не решившись переступить порог навеса, я устроился на одном из ближайших валунов, неестественно гладким и торчащим из земли под острым углом. Видимо, кто-то практиковал дотон, да так и не убрал творение своих рук.       Не тратя время впустую и достав из-за пазухи книгу в мягкой обложке, с лёгкостью нахожу хорошо наточенный карандаш в подсумке. После этого мне хватает пары секунд, чтобы с головой уйти в сделанные мной заметки и зарисовки, начав чёркать хрустящим грифелем по бумаге либо исправляя, либо дописывая что-то новое. Мысли возникающие в голове тут же отпечатывались на бумаге парой страшных символов, среди которых по-прежнему мелькали буквы до сих пор не забытого языка первой жизни. Хороший шифр, способный вскипятить мозги местным шифровальщикам.       От очередной закорючки меня отвлёк рёв собственного желудка и лёгкий стук по дереву, раздавшийся достаточно близко, чтобы заставить дёрнуться и поудобней перехватить карандаш, приготовив его к броску. Вскинув голову и замерев в неудобной, напряжённой позе, тушуюсь под мягким взглядом мудрых глаз. Сдувшись и с нервным смешком перекатив слегка треснутый под пальцами карандаш, прячу его в подсумок, соскочив с камня. — Здравствуйте, Мито-сама, — склонив голову, мельком заглядываю в беседку, понимая, что женщина какое-то время уже закончила заниматься печатью, и я этого не заметил! Совершенно. Даже передвижения её чакры не ощутил. — И тебе добрый день, Джирайя-кун. Как прошла миссия? — кивнув мне в сторону дома, Узумаки двинулась к нему, позволяя пристроиться рядом.       Спрятав книгу и закинув руки за голову, принимаюсь с воодушевлением рассказывать о путешествии в Страну Снега, с целью проверить некоторые слухи. Подтверждения они не нашли, хотя приметить шиноби Кумо и Ивы всё же получилось, но слежка жаб за ними успеха не принесла. Они искали тоже, что и я, но все остались с носом. Знать бы, кто пустил такой вопиющий слух, сумевший добраться до скрытых деревень и не изжить себя. Тоже мне, оружие способное дать обычному обывателю способность убить ниндзя, кто ж такое придумал-то! — О! Пока не забыл, то о чём вы меня просили, — вспомнив про свою находку, быстро распечатываю её из свитка, протянув Мито. — Так ты смог его найти, — удивившись, женщина осторожно забрала у меня потрёпанный жизнью и временем свиток, внешняя сторона которого имела тёмно-красный цвет с бирюзой по краям и печатью водоворота Узумаки, не позволяющей кому-либо постороннему его открыть. Я даже не стал пробовать, прекрасно зная, чем это может обернуться. — Пришлось потрудиться, — горделиво задрав нос и широко улыбнувшись, снова закидываю руки за голову. — Это же тот самый свиток, я не ошибся? — Нет, это именно он. Спасибо, Джирайя-кун, а теперь идём, я всё же покормлю тебя, — хитро улыбнувшись, Мито-сан уверенно продолжила путь, не забыв кинуть на смущённо улыбнувшегося меня задорный взгляд. Лягушонка раскрыли — караул!       Плотный обед, плавно перетёкший в беседу, дал мне возможность ненавязчиво прощупать почву интересующих меня вопросов. Узумаки на подобный манёвр лишь тихо фыркнула, но останавливать не стала, принимая правила игры. По окончании разговора я обзавёлся уймой ничего не значащей информации, грудой расплывчатых намёков и гудящей головой. Сама же женщина уставшей от подобного не выглядела совершенно, с задумчивым видом разглядывая что-то за окном.       Со стоном распластавшись на полу, ощущая себя информационно изнасилованным, я и встретил вернувшегося из Академии Наваки. Мальчишка, как и мелкая химе, по-прежнему проживали у бабушки, пока даже не думая о возвращении в родной клан. Нынешний глава клана Сенджу, пытающийся вернуть брата с сестрой после окончания конфликта по поводу становления нового главы, столкнулся со злой Мито-сан, прямо заявившей о том, что внуки останутся у неё до тех пор, пока сами не захотят обратно. Это существенно облегчило жизнь как Тсунаде, так и её младшему брату.       Прямой потомок Первого Хокаге, увидев меня, обрадовался, с порога начав тараторить так, что захотелось зажать уши. Его энтузиазм и энергичность приглушила Узумаки, нахмурившаяся и велевшая вести себя спокойней и в первую очередь поздороваться с гостем. Наваки присмирев и порозовев щеками, степенно поклонился, произнёс церемониальную приветственную фразу и подскочил ко мне, принявшись расспрашивать о бытие шиноби.       Недолго думая, я с радостью принялся рассказывать мальчишке истории своих похождений, широко улыбаясь и периодически слыша фырканье женщины, прячущей свою поощрительную улыбку за краем чашки. Младший брат Тсунаде, не имея и доли подозрительности своей сестры, верил мне на слово, даже когда слишком преувеличенные события резали слух, рискуя вызвать ненужные вопросы у слушателя. Удивительная наивность и доверчивость.       Прекращать весь этот балаган пришлось в тот момент, как Мито-сама напомнила парнишке про тренировку. Воодушевлённый Наваки подорвался с места мгновенно, заявляя, что обязательно станет сильнейшим ниндзя, после чего его след простыл. Еле сдерживая хихиканье, я засобирался домой, так как было поздно, да и взгляд Узумаки не предвещал мне ничего хорошего. Поэтому довольно скоро распрощавшись с женщиной, просто-напросто сбегаю из дома жены Первого Хокаге, вслед слыша её тяжёлый вздох.       Улицы вечерней Конохи, под свет оранжевого солнца, уже коснувшегося кроны деревьев, выглядели уютно и спокойно, вызывая ностальгию. Смеющиеся дети и их родители и вовсе пробуждали в груди тоскливое чувство, скрашиваемое лишь тёплой грустью. Это не портило настроение, но шаг я всё равно замедлил, не торопясь и погружаясь в эту атмосферу, пытаясь ей толи насладиться, толи забываться в ощущение покоя, на время прогнавшего внутренний страх, таящийся где-то очень глубоко.       Домой не хотелось. Да и можно ли назвать ту квартиру — наверное, уже успевшую покрыться пылью — домом? Так, жилище, полнившиеся тайниками, да ожидающие, когда шляющийся невесть где хозяин вернётся, впустив в застоявшиеся комнаты свежий воздух и солнечный свет. В такие моменты я почти завидовал своим друзьям, которых дома всегда кто-то ждал, будь то родители или же другие близкие люди, искренне радующиеся твоему возвращению. — Чёртов змеиный ублюдок, я убью его! — хриплый, полный ярости и боли голос, раздался неподалёку, вынуждая меня остановиться. — До сих пор больно? — неуверенно и робко тянет второй, намного тише предыдущего. — А ты как думаешь или ослеп? — раздражённо рычит первый, появившись из-за проулка, слегка прихрамывая и яростно зыркая на пытающегося придержать его тощего парня, с широким пластырем на скуле и шишкой на лбу. — Предлагаю его поймать и…. А ты чего встал, делать больше нечего? Иди куда шёл! — появившийся за двумя явно потрёпанными парнями молодой мужчина, по виду старше своих товарищей на несколько лет минимум, увидел меня мгновенно, нахмурившись и состроив угрожающее выражение лица. — Не-не, я послушаю, вы продолжайте. Что вы там собираетесь делать, если удастся поймать Орочимару? Это же он вас так? Воу! Что же вы сделали, что эта ленивая змеиная морда решила вас отделать? — с нескрываемым любопытством осмотрев заставших шиноби, присвистываю, ехидно ухмыльнувшись. — А ты ещё кто? — Дж.Джирайя?!       Эти два голоса прозвучали одновременно, и если самый старший и крупный из них пытался казаться угрожающим, то вот щуплый паренёк меня узнал и испугался, заставляя озадачиться. Его физиономия не была мне знакома, да и голос не вызывал никаких ассоциаций, что уж говорить про чакру. И всё же, он назвал моё имя. — А? Ты его знаешь? — удивился хромой, кривясь и тут же мрачнея, стоило тощему пареньку не многим старше меня обронить, что я друг Орочимару. — Так ты друг выскочки химе и уродливого змеёны…       Не давая парню договорить, с удовольствием впечатываю кулак ему лицо, рывком преодолевая разделяющее нас расстояния. Вопрос о том, как они довели Орочи до избиения, отпал сам собой, но друг явно не научился доводить дело до конца и это стоит исправить!       Какое-то время из довольно узкого проулка доносились крики и стоны. Тесное пространство не позволяло развернуться, причиняя массу неудобства, но троим олухам было намного трудней, что не могло не вызывать злорадства. И так побитые парни вышли из боя быстро, рухнув на землю, после чего их старший товарищ по ним несколько раз прошёлся, пытаясь поймать вёрткого меня, достающего ему макушкой максимум до груди. Не являясь особо поворотливым, он тоже вышел из строя довольно банальным способом — приложился головой о стену и то, что я ему в этом помог, не являлось оправданием его глупости.       Соскочив со стены, перестав держаться за неё чакрой, приземляюсь неподалёку от валяющихся без чувств тел, оглядывая фронт работы. Избиение от Орочимару явно не послужило им уроком, поэтому оставлять их вот так не стоило. Тем более, кто-нибудь уже обязательно должен был позвать Полицейских Конохи, а проблем мне не хотелось, даже если по итогу назначенное держателями правопорядка наказание не будет чем-то серьёзным.       Создав клонов и подхватив тела всех трёх приятелей, я отправился к ближайшему полигону, где точно должно найтись свободное место и крепкие ветки, на которые их можно было бы подвесить. Вверх ногами, и хорошенько обмотал леской. Авось из-за активного прилива крови к мозгу он заработает и они начнут думать, осознав насколько тупо рыпаться на тех, кто сильней, особенно, если это касается ниндзя одной деревни.