Часть 46.
29 марта 2023 г. в 14:39
Поправлялся я быстро, даже очень, с ухмылкой выслушивая бурчания Тсунаде, которая замечая это, всё норовилась меня стукнуть. Подобное наигранное недовольство и мои шуточки, серьёзными не были, заставляя нас скорей веселиться, отвлекаясь от грядущего, грозившегося разрушить привычную жизнь и рутину. Всё же ситуация становилась напряжённей, стычки яростней, а феодалы как-то подозрительно притихли. Ещё и дайме явно желал отвертеться от своих прямых обязанностей, начнись масштабная война меж великими странами.
В связи со всем этим отношение Хокаге и совета кланов по поводу нарастающего конфликта оставалось непонятным. Крупной войне быть, этого не избежать, — поняли подобную истину уже все, но вот как скоро она начнётся и будет ли Лист что-нибудь предпринимать, — оставалось загадкой. Орочимару тоже молчал, сверкая задумчивыми жёлтыми глазами, отказывая комментировать происходящее хоть как-то. Он точно что-то знал, но говорить ему либо запрещалось, либо змей сам не был уверен в своих выводах. Одним словом привычный нам мир застыл в ожидание катастрофы, заставляя внутри всё сжиматься от тяжёлого ощущения опасности. Натренированные инстинкты гудели, взращённые наставниками и миссиями, когда дыхание смерти касалось твоей цели, противника или же холодной дрожью проходило по загривку.
Но все, тем не менее, вели себя, как обычно: жили, смеялись, шутили и почти не дергались, если что-то с грохотом и шумом неожиданно падало, переворачивалось или по неосторожности разбивалось. Почти удушающее ощущение, усугублялось летней жарой и духотой, не отступающей даже по ночам. Подобного пожалуй не ощущали только гражданские и то не все. Люди не первое поколение жившие в скрытой деревни научились видеть и замечать суету шиноби, которые не могли скрыть своей задумчивости, дёрганости и белых бинтов из-под одежды. Госпиталь полнился людьми, медперсонал суетился пуще прежнего и каждый пятый ниндзя возвращался с задания хотя бы серьёзно раненым.
Выцепить во всей этой суете Джуна оказалось задачей не лёгкой, но не невыполнимой. Перехватив товарища как-то на улице, по наводке жаб, снующих то там, то здесь, в различных местах Конохи, я сразу же сгрёб его в охапку и потащил вдоль улицы к закусочной. Друг не то чтобы не сопротивлялся, но активно вырываться не стал, позволяя беспрепятственно усадить себя за свободный столик и заказать холодный чая со сладкими закусками. Самое то, чтобы слегка передохнуть от обеденного зноя и поговорить.
Начать издалека было скорей привычкой, чем осознанным поступком, да и интересовало меня всё же, как поживает друг, что у него нового и не слышал ли он чего о наших общих друзьях. С Кио я не сталкивался достаточно давно, пусть временами и удавалось заметить мелькнувший силуэт Море, быстро исчезнувший в неизвестном направление. Обычно это случалось, стоило мне вернуться с задания, или когда я в срочном порядке нёсся к воротам Конохи, чтобы покинуть пределы деревни по-новому поручению. Одним словом, — на то, чтобы рвануть за старым знакомым и вздёрнуть его за шкирку, не хватало то времени, то сил. Что бескрайне угнетало и вызывало раздражение. Неужели и на него придётся устраивать охоту?
Первое время напряжённый Джун, медленно расслабился и даже заулыбался, становясь похожим на прежнего себя, воодушевлённого парнишку, обожающего общие посиделки и какие-то проделки. Портить его приподнявшееся настроение не хотелось, но не спросить я не мог. И вот вопрос прозвучал, Танака замер, поджал губы, а потом как-то непривязчиво передёрнул плечами, будто вспомнил что-то неприятное, вызвавшее мурашки по спине и холодок на затылке.
— Джирайя, ты когда-нибудь видел, как он убивает? — и этот тихий, серьёзный ответ не требовал разъяснения, заставляя меня с обречённым вздохом покачать головой, опустив плечи в поражении. Конечно же видел и должен признать зрелище неприятное и вызывающее ощущение липкого отвращения.
Орочимару редко убивал мечом или кунаем, только в случаях, когда другого выхода не было и то, это очень его разочаровывало. Змей любил экспериментировать: с ядами, новыми техниками, способами. Его жертвы не умирали от ран, и врагу повезет, если парень спешит, и у него нет времени от начала и до конца понаблюдать за тем как действует новый яд, как какая-то особо неприятная техника почти выворачивает некогда живое тело на изнанку. Орочи почти никогда не повторялся и ни разу не отворачивался от деяния своих рук, — я это знал даже несмотря на то, что довольно редко ходил с ним на совместные миссии.
Жутко, неприятно, вызывает позывы освободить несчастный желудок от еды в ближайшем кусту, но не критично. В этой жизни хватало мерзости и ужаса чтобы привыкнуть, смириться - по крайней мере я старался. Тем более Орочимару в такие моменты никогда не выглядел удовлетворённо, радостно, — что там должны испытывать настоящие психопаты? — скорей хмуро и заинтересованно, будто смотрит он не на ошмётки ещё тёплой плоти, а на убористый почерк в новом свитке, содержимое которого интересно, но непонятно из-за размазанности некоторых символов.
Профессиональный интерес, и ничего более, пусть подобное увлечение и отзывалось непривязчивым передёргиванием. Свыкнуться с этим получалось. С трудом, комком в горле и спазмом желудка, но получалось. Слушать о результатах «эксперимента» чаще всего приходилось не мне, отчего я облегчённо выдыхал, с сочувствием смотрел на Тсунаде и сбегал, не считая свой поступок позорным. Готовым слушать и размышлять на тему эффективности ядов или убийства, я не был. Лишать кого-то жизнь — это одно, разглагольствовать по поводу способов этого самого смертоубийства — совсем другое.
Не став заострять на откровение приятеля внимания, просто напоминаю про то, что все мы убийцы и оружие в руках деревни и заказчиков. А в нынешней ситуации тем более нет места недоверию и разобщённости, ведь возможно уже завтра на всё это просто не останется времени и сил. Меня, кажется, поняли. Такана даже улыбнулся, легко кивнул и перевёл тему, заговорив о самых популярных слухах. Так например я узнал, что в руки наших учёных таки попал образец того взрывчатого порошка и были найдены ниточки, по которым можно выйти на производителя и распространителя. Подробностей известно не было, но подобная информация уже дарила надежду на скорое выяснение диверсанта. Слишком много наших шиноби пострадало из-за неосторожности и взрывов.
Переговоры с Ивой в очередной раз сорвались или скорей не состоялись, что никого не расстроило, но порядком взбесило всех. Идти на попятную ниндзя Камня не собирались, устраивая диверсии на границах или условно нейтральных территориях, провоцируя беспорядки. Из-за этого страдали обычные люди и небольшие скрытые деревни, зажатые меж великими странами. Суна, до сих пор таящаяся и проворачивающая свои делишки из тени, лишь усугубляла конфликт, подгаживая то там, то здесь, но, не вступая открыто в перепалку между Листом и Камнем. Стоит ли говорить, что это нервировало даже больше шиноби Ивы, с каждым разом проявляющих всё большую наглость.
В Стране Рек назревала смена власти и Сунагакуре довольно очевидно приложила к этому руку. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Коноха возжелала вмешаться, получив такую возможность очень скоро. Уже через пару дней после нашего разговора с Джуном, я был вызван в кабинет Хокаге, вместе, — что удивительно, — Риотой и неизвестным мне молодым медиком.
Суть миссии была проста и удивления не вызвала, — подумаешь по-тихому устранить дайме Страны Рек, которого аккуратно пытались сместить сговорившиеся с Песком чиновники. Видимо то ли они, то ли сама Суна желали провернуть смену власти тихо и незаметно, и в этом был смысл. Страна Ветра не отличалась хорошей почвой и урожайностью, а припасы перед войной и во время неё играли не последнюю роль. Всё же, каким бы опытным не был ниндзя, ему нужна еда и стимуляторы не всегда могли её заменить.
Сунагакуре нужен урожай со Страны Рек, а ещё лучше её кусок, чего не могла позволить уже Коноха. Между великими странами должен быть буфер в виде более мелких государств, ослабляющих ощущение того, что под боком сидит враг желающий вонзить тебе кунай под рёбра. Ну и нейтральная территория, которую не жалко будет разгромить, видя масштабные сражения, способные кардинально изменить ландшафт похлеще обычного землетрясения или же оползня.
Думать об этом - мерзко, размышлять о том, к чему приведёт убийство дайме Страны Рек и то хуже, но будто у кого-то из нас был выбор. Таков приказ, а они не обсуждаются и уж тем более исполняются беспрекословно. Это не значит, что я готов сделать всё что угодно по приказу Хокаге, но и идти наперекор без особой причины, смысла не было. Как бы эгоистично подобное не звучало, — пока приказ не задевает дорогих мне людей, я готов устроить бойню, даже понимая, что подобное приведут к реке крови, боли и чей-то смерти. Будто в первой, а?
Из своих мыслей, под собственный не радостный смешок, я вынырнул уже далеко за стенами родной деревни. Ясный день сменился сумраком, разведённый для привала огонь горел не ярко, мерцая раскалёнными углями, да нет-нет, проскальзывающими меж ними языками пламени. Холодно не было, а закипевшей в котелке воде более и не требовалось, чтобы медленно доводить густую похлёбку до готовности. Мы ещё находились в Стране Огня, достаточно далеко от границы, чтобы таиться или опасаться быть замеченными.
Неуместный звук, нарушивший гнетущую, вязкую тишину стоянки не заставил кого-либо заговорить, пусть Хатаке, назначенный командиром отряда, и кинул в мою сторону вопросительный взгляд, прекращая натачивать лезвие знакомого вакидзаси. Это был тот самый самурайский клинок, купленный по просьбе Миуры, из-за чего широкая ухмылка сама собой расползлась по моему лицу, заставляя Риоту насторожиться, а потом мигом состроить стоическое выражение лица, когда он понял причину моего веселья.
Это не остановило меня от подколов, обильным потоком сорвавшихся с языка. Хотелось отвлечься, перестать думать и ощущать тяжесть, с неуместным чувством неправильности. И бывший сокомандник сам дал повод, причину, бурча и пытаясь прекратить эту неловкую для него беседу. Не убедительные попытки, если сказать по правде, отчего я уже не мог остановиться, подсаживаясь ближе и шутя, временами получая тычки под рёбра.
Наш третий товарищ молчал. Сидел по другую сторону огня и смотрел, не пристально, но со скрытым интересом, хорошо ощущаемым и видимым даже в тусклом свете тлеющих углей. Учиха, как оказалось чуть позже, когда чёрная радужка со зрачком блеснула алым, предупреждая и оповещая об опасности. Хокаге явно перестраховался, отправив одного из красноглазых демонов с сенсором и Хатаке, умеющим отлично скрывать своё присутствие.
Приказ сделать всё максимально скрытно и чисто, звучал по новому, открывая тот скрытый смысл, вложенный Кагами-саном в эти слова. Ничто не должно говорить о причастности Конохи к этому делу, даже если все поймут это и сами. Выгоды лезть в Страну Рек не было более ни у кого, но мало ли, с кем ещё успел повздорить Песок. Тот же Камень, навряд ли смог бы упустить возможности подгадить «дорогим» соседям.
Задание затягивается. Не из-за неожиданно возникших проблем, и не из-за неточной информации выданной Хокаге, а из-за осторожности. Шиноби Суны много. Они снуют то там, то здесь, скрываются среди обычных людей и почти полностью владеют резиденцией дайме, с окружающей дворец территорией. Соваться туда без более точных сведений и хоть какой-то разведки, глупо, проблематично и опасно. Поэтому пара дней уходит только на то, чтобы собрать всю возможную информацию, вникнуть в работу прислуги, определить хотя бы примерную схему перемещения вражеских ниндзя.
Через пять дней, после начала миссии у нас готов план и мы начинаем действовать. Светлые волосы прячутся под тёмной тканью, оружие удобно закрепляется на теле и полная теней ночь позволяет раствориться во мгле.
Пробраться под таким прикрытием во дворец дайме, получается без проблем, минуя патрули как вражеских шиноби, так и личной охраны правителя небольшой, но страны. Уже в стенах здания мы расходимся. Учиха с Риотой направляются к покоям дайме, а я, шмыгнув в совершенно противоположную сторону, ищу самое подходящее место для небольшой диверсии. Убийство главы Страны Рек раскроется быстро и нам пригодиться отвлекающий манёвр для того чтобы благополучно покинуть это место.
В стране, где зрело противостояние двух сторон, не требовалось многого, чтобы столкнуть их лбами. А обычные люди, довольно суеверные — несмотря на живущих рядом с ними ниндзя — очень легко обманывались. Не воспользоваться этой их чертой было глупо, даже если гендзюцу не мой конёк и у того же Хатаке вышло бы лучше. Но чакры у меня всё же больше, как и опыта с теневыми клонами, которых в большем количестве разбавляли обычные иллюзорные. Они существенно увеличивали количество небольшой, но армии возникшей прямо внутри дворца, чтобы с криками ринуться творить беспорядки, с шумом и подбадривающими «товарищей» речами, как это обычно бывает.
На миг стало мерзко, почти тошно от этой картины, как прекрасная тихая ночь умирает под крики боли и лязг стали. Неподалёку завязался огонь, отбрасывая широкую дрожащую тень мимо моего укрытия. Мелькнувший в этом ожившем и ярком мире силуэт, получается заметить лишь краем глаза, прежде чем раздаётся звон металла, совсем близко, пока рука скорей на автомате отбивает пущенные в меня боевые иглы, вероятнее всего пропитанные ядом.
Отпрянув назад, полностью скрывшись от невидимого противника за стволом дерева, разворачиваюсь и бросаюсь в гущу сражения, накидывая хенге, чтобы слиться с собственными клонами и скинуть шиноби с хвоста. Полномасштабного боя с другим чакро-пользователем здесь вот никак допустить было нельзя, поэтому несколько раз использовав замену и полностью скрыв чакру, срываюсь в сторону, быстро покидая пределы дворца.
Уйти спокойно мне не дали, заставляя повозиться и чуть не лишиться головы из-за свалившейся прямо передо мной марионетки. Вместо рук у куклы имелись клинки, которыми та размахивала на манер волчка, изодрав мне местами одежду и оттяпав полкапюшона, из-за чего слишком заметные в темноте белые волосы остались без маскировки, делая меня лёгкой целью. Иллюзия здесь помочь не могла, скрыть так своё присутствие полностью уже не выйдет, поэтому я выбрал единственное верное решение…. Убраться как можно дальше от города и места встречи с товарищами, чтобы не дай бог по случайной небрежности не столкнуться с ними или же товарищами этого храброго, но безрассудно глупого пустыника.
Стоит ли говорить, что встретиться с Риотой и Учиха у меня вышло лишь через пару часов, когда небо начало светлеть, а на землю опустился холодный и густой туман, делающий одежду влажной и мерзко липнувшей. Промокшие волосы, норовившие угодить то в глаз, то в рот, настроения тоже не поднимали, заставляя ёжиться от холодных капель, что скрывались с неровно стриженых прядей, касаясь разгорячённого тела и скрываясь под одеждой. Неприятно и зябко, учитывая общее вымотанное состояние и не глубокие царапины, которые после моей быстрой обработки стали глубже и болезненней. Зато яда в них точно осталось не много.
Тсунаде бы меня за такое убила. Провела бы операцию без анестезии, не позволяя потерять сознание. Бррр!
Передёрнув плечами и зашипев от этого резкого и ненужного действия, отозвавшегося болью, практически вываливаюсь на стоянку приятелей, с ходу спрашивая о нынешнем статусе миссии. Мгновенный, короткий ответ, усталостью опустился на плечи, выбивая из лёгких толи облегчённый, толи горький вздох. На вопрос Хатаке — хмурого и такого привычно серьёзно — я только улыбнулся, вымученно и бесцветно, к этому моменту не испытывая почти ничего кроме горечи. Вина, сожаление и страх, меркли и умирали во мне медленно, но неотвратимо.
А ведь война ещё даже не началась. Но она начнётся, уже очень-очень скоро и я почти к этому готов, пока внутри что-то тихо-тихо и неотвратимо ломалось, крошилось, острыми краями царапая внутренности и сдавливая в напряжение грудь. Уже очень-очень скоро - времени больше не осталось.