***
Кофейня, которую выбрал Гарри для встречи, была переполнена людьми. В основном мужчинами в костюмах, сидевшими за столиками с напитками. Как-никак обед. Поттер посчитал, что лучше и безопаснее всего встретиться днём при свидетелях. Он оставил нескольких авроров стоять на улице, пока они с Гермионой разместились у окна. Малфой опаздывает. Гарри раздражённо смотрит на часы. Пять минут третьего. Но когда звенит колокольчик над дверью, они оба оборачиваются. Поттер напрягается, а Гермиона облегченно выдыхает, когда видит, как Малфой оглядывается по сторонам, ища их взглядом. Позади него идёт Леон. Верный пёс. Её раздражает это сравнение, но она не может ничего с собой поделать, глядя на то, как Драко скидывает с себя пальто, а адвокат тут же его забирает, оставляя висящим у себя на сгибе локтя. Малфой шагает к ним с гордо поднятой головой. С ехидной улыбкой, словно она — его визитная карточка. Он отодвигает стул чуть дальше, чем следует, и усаживается, закидывая ногу на ногу. С такого положения он смотрит и на Поттера, и на Грейнджер. В нос ударяет его парфюм. Теперь в этой дешёвой кофейне становится на несколько тысяч дороже. — Совсем как в Хогсмиде, — хмыкает Малфой. — Старые добрые друзья встретились после школы. — Малфой! — через злость говорит Гарри. — Ну вот, — Драко улыбается ещё шире. — Я же говорю, совсем как в старые добрые. Ты меня ненавидишь, я тебя злю. Грейнджер перегибается через стол, чуть сжав кисть друга. Просто чтобы тот успокоился. Она сама еле сдерживается. Но сейчас нужна холодная голова, чтобы разговор пришёл к какому-то логическому завершению. Леон остаётся стоять подле Малфоя. Драко на секунду переводит на неё взгляд с той же приторной улыбкой, будто она такая глупая, что не заметит его притворства. Не вспомнит, с какой почерневшей злостью он говорил с ней у лифта, еле сдерживая себя. — На улице авроры, — Гарри вставляет это, будто хочет нагнать страха на Малфоя, что они здесь в большинстве. Драко с выдохом хмыкает, прикрывая глаза, качая головой, и через мгновение улыбка исчезает. Он, распрямив плечи, глядя Поттеру в глаза, жёстким приказом выдаёт: — Вышли все. Шум отодвигающихся стульев. Шорох одежды. Грейнджер оглядывается на то, как все сидевшие мужчины поднимаются с мест и прежде, чем выйти на улицу, отдают поклон Малфою, заведя руки за спину. Нет… Гарри ошибся. Они никогда не были в большинстве… — Что ж, — Драко с наглостью смотрит на Гарри, — теперь поговорим наедине. Он достаёт пачку из внутреннего кармана пиджака, и Леон тут же подносит к его лицу зажигалку. Драко, нахмурившись, прикуривает и прежде, чем выдохнуть, облизывает губы. Гермиона следит за этим движением губ, не замечая, как в наглую пялится. Малфой выдыхает через нос. — Какую помощь ты предлагал? — Гарри отказывается от сигареты, когда Малфой протягивает ему пачку. — Ты слишком много знаешь о том, что происходит вокруг Гермионы. — Я знаю многое, для этого у меня есть деньги и связи, — вновь язвой. Гнойной такой. Противной. — Я предлагаю своё покровительство. — Ты предлагаешь что? Она переспрашивает, хотя расслышала с первого раза. Это абсурд. — Как ты можешь защитить её, если на тебя самого совершалось покушение и не раз? — Гарри задаёт логичный вопрос, который возник и у неё. — Согласен. В ту ночь нападения я был, так скажем… — он прищуривается, подбирая слова, — выпившим и рассеянным. Охрану я отпустил и решил пройтись. Знаешь, богатые люди хотят иногда размять ноги, пройтись без своей охраны, почувствовать вкус простой жизни… Господи. Он невыносим в своей хвастливости. Здесь даже ей нервов не хватит. — Ты так и остался моральным уродом, восхваляющим себя, — не выдерживает Гарри. Драко цокает. — Погоди переходить к комплиментам, Поттер. Пока рано, — он оборачивается к Леону, и тот сразу же достаёт палочку, чтобы призвать на руку Малфоя стопку документов. — Я предлагаю тебе не терять людей, я видел сегодняшние новости. Отдай защиту Грейнджер мне. И я обещаю, волос с её головы не упадёт. На середину стола падают листы документов. Золотая печать и даже подпись Малфоя в конце имелась, а ещё… Гермиона тут же прищуривается, поправив очки, притягивает бумаги к себе и ахает, читая главную строчку. — Брачный договор? Гарри выдирает из её рук первый лист, бегло читая. — Сам не в восторге, но что поделать. Жену одного из самых влиятельных людей в магическом мире сложно будет застать без натренированной охраны и защитной магии моей фамилии. Гермиона мотает головой. Читает пункты, которые вообще не складываются у неё в голове. Ни буквы в слова. Ни слова в предложения. — Министерство тратит ресурсы на охрану мисс Грейнджер, — в разговор вклинивается Леон. — Мистер Малфой же обязуется всё взять на себя. Охрану, проживание, защитную магию, пока ведётся расследование о похищении мисс Грейнджер. — Откуда вы знаете о похищении? — напрягается Гарри, переводя взгляд то на адвоката, то на Малфоя. — Я же сказал, что знаю всё, — Драко тушит сигарету о блюдце, скрещивая руки на груди. — Уши есть везде, если им платишь. — Так скажи, кто на неё напал и с какой целью, — Поттер откладывает бумаги. — Раз ты такой до жирности богатый и всезнающий. Малфой пожимает плечами. Но Гермиона в это время заставляет свой мозг работать. Какой бы дикой идея Драко ни была, она сопоставляла все плюсы и минусы. Она слышала о защитной магии домов. О том, что при попытке навредить одному из членов семьи срабатывает порт-ключ. Это очень древняя магия. — Ты не теряешь больше людей, Министерство не тратит деньги на охрану Грейнджер, и у тебя будет больше времени на личную жизнь. И на расследование. Чем не выход из ситуации? — Малфой хрустит фалангами пальцев. — Она не только под охраной Аврората, — вставляет Гарри, — но и под словом министра. — Что сделает Кингсли против законного мужа Грейнджер? И фамилии моего дома, если она сама захочет убрать от себя охрану и быть под моей? Не спорю, ты можешь оставить своих людей рядом с ней, но это не понадобится. Факты. — Какая тебе выгода? — Поттер стреляет вопросом. Жжёт взглядом. Ждёт ответа. — С чего ты так вдруг воспылал желанием охранять её? Как нам тебе доверять? На удивление, Драко больше не ухмыляется. Его эмоции теперь скрыты. Он будто погружается в себя. — В ту ночь в Хогвартсе, — начинает он, — Грейнджер спасла меня. Уйди я из школы, то рядом с отцом лежал бы ещё один Малфой. — Но… — Поттер хмурится. И мягче продолжает, — Люциус же… — Так что? — Драко его обрывает. Не даёт закончить. Меняет тему с лёгкостью и с лёгкостью надевает маску. — Дам вам время подумать. Это лучший вариант и исход для вас. Второго шанса не будет. Он поднимается с места, Леон распрямляет пальто, накидывая на плечи Малфоя. — Как всё закончится, и опасность минует, я дам развод, — он касается пальцем подбородка Грейнджер, и та сразу же резко уводит лицо. — Ну-ну. Я буду нежным. Он уходит из кофейни с той же ухмылкой, что и входил в неё, оставляя Гарри и Гермиону одних. Они остались здесь до самого вечера, рассуждая о словах Драко. Сколько они спорили. Сколько прочитывали одни и те же строки брачного договора, который уже от зубов отскакивал. Поттер ему не доверял. Но доверял его влиятельности. Его силе и тому, что Малфой сказал. Как бы ни было отвратительно это признавать. — Мне не нравится пункт «всё, что касается семьи — остаётся внутри семьи», — Гарри ведёт пальцем по строчке, зачитывая вслух. — И вот этот, «пиар-кампания перед свадьбой», что это? Гермиона допивает из кружки чай и откидывается на спинку, снимая очки. Сжимает пальцами переносицу и после растирает глаза. Она так устала. — Полагаю, что нужно создать иллюзию, что наша пара и свадьба возникли не просто так. — Он всё продумал, — Гарри повторяет её позу, вот только в защиту скрещивает руки на груди. — Мне не нравится. Ты будто идёшь в пещеру к монстру. — Укрываясь от других монстров, — парирует она. Господи. Её успокаивали пункты в брачном договоре, где обсуждалась физическая составляющая. Отдельные спальни. Никакого контакта, кроме словесного. Её передёргивает. Какая-то частичка сознания протестом застревает в гландах против фиктивной свадьбы, но вспоминая труп перед домом, вспоминая, как на неё напали, и об аврорах, которые чуть не погибли, угрызения совести перевешивают. Она понимает, почему Гарри зол на него. Почему Рон зол на него и все её друзья. Тот случай в школе тучей навис над всеми. О том, что Драко чуть не кинул в неё Круцио, отозвалось во всех. Они расходятся в квартире Грейнджер. Гарри и Гермиона договариваются переспать с мыслями и на свежую голову встретиться завтра. И дать однозначный ответ. Гермиона ходила на террасу несколько раз за ночь. Просто проверяла, всё ли хорошо с аврорами, оставшимися её охранять. Осознание того, что случилось вчера, только-только начало до неё доходить. Защитная броня сознания истощилась и больше не справлялась с эмоциями. Вчерашнего погибшего звали Кортни. Ему было тридцать. У него была девушка, и они хотели пожениться весной. Эти факты просто убивали её. У Кортни была вся жизнь впереди. И у тех, кто сейчас её охраняет, возможно, есть семьи и дети. Есть дом, где их ждут. Ей страшно, что их жизни в опасности. И страшно за себя. Будь у неё охранная магия семьи Малфой, она была бы в безопасности на сотни процентов больше. И это стучит в подкорке мозга. К сожалению, её судьба распорядилась так. Именно она встретилась с тем мужчиной в квартире. Именно она прочла строки, которые не помнит, и именно на неё сейчас охотилась мафия. Как бы то ни было, но предложение Драко было весомым и значимым. Стань она, о господибоже, Малфой, её безопасность возрастёт. И, возможно, то, чем пугал её Драко, никогда не случится. В безопасности Малфоя можно вспомнить или попытаться найти ответ насчёт потерянного куска памяти. Тех трёх слов, что она прочла. Вспомнить, передать в Аврорат и скинуть с себя это бремя, вернуть себе прошлую жизнь. Освободиться. Глаза болят. Ей приходится закапать их каплями. Проморгаться, уставившись на себя в зеркало. Отражение расплывчато. Только если Грейнджер совсем приблизит лицо к зеркалу, можно чуть чётче разглядеть красные капилляры глаз. Чёрт. Когда же зрение полностью вернётся? Наверное, тогда, когда вернётся её прежняя жизнь. Она смотрит на брачный договор и искренне думает: «Надеюсь, скоро».***
— Думаешь, она согласится? — Леон тянет из бокала вино. Драко знает, что друг пьёт только его. Красное. Полусладкое. Вечер больше не располагает к формальностям. Сейчас Леон — это не его консильери. Сейчас он друг, с которым можно вот так поговорить и размять полупьяный язык. — Если в ней осталась гриффиндорская гордость, то, — Малфой взмахом палочки призывает бокал виски. — Нет? — Да, — хмыкает. Отпивает. — Для неё жизнь других важна. Мисс «я хочу спасти всех и вся». Идея с браком возникла у Леона, который озвучил её сразу же, как только Малфой начал думать, как заполучить голову Грейнджер. Точнее, то, что в ней спрятано. Семья главы, по уставу мафии, имеет статус неприкосновенности. Стань Грейнджер Малфой, на неё тут же прекратится охота, а если какой-то отчаянный захочет ей навредить, то он и его клан будут убиты сразу же. Плюсом ко всему у Драко есть планы, как можно вернуть ей память о Номуре. А дальше, когда всё выяснится, то можно просто развестись. Для него брак не имеет значения. Тем более, фиктивный. Очередная сделка, не более. Сделка, из которой он обязан выжать всё, что должно принадлежать его семье. Грёбаный старик должен был передать Номуру Люциусу ещё много лет назад. Каким же Грей был ублюдком, если не смог помочь ему и не доверил. Кто сейчас разберёт? Знал ли Арчибальд о том, что шантаж был реален, что у отца вымогали камины, доли в банке, товар? Нет. Драко определённо точно хочет забрать то, что должно принадлежать ему. Жадность с годами только растёт. И «много» для него — это бесконечность. Грейнджер должна быть рядом. Он хочет Номуру себе. Напольный квадратный камин посередине гостиной искрится синим пламенем. Полутьму разбавляет это свечение. За окном валит снег. Ночь темна. Музыку, что поставил Леон, Драко хочет заглушить. Как и мысли в голове. Грейнджер. Грейнджер. Грейнджер. — Если она узнает, что всё-таки то, что она увидела той ночью, было правдой? — Леон лениво растягивается в кресле. — «Что касается семьи — остаётся внутри семьи», — цитирует пункт договора. — Я найду способ достать из её головы всё, что она не помнит, а дальше разойдёмся, как десять лет назад. Да и как она увидит? — Драко вытягивает руку с виднеющейся татуировкой из-под кофты и мысленно проговаривает заклинание. Кожа становится чистой. Отличный план, как он думает. Если она не будет совать нос туда, куда нельзя. — Что с поставками льда в Азию? — Малфой поворачивает голову в сторону Леона. — Всё уладил? Если не будут соглашаться на тот процент, что я выставил, я найду других покупателей. Тем более, сеть каминов напрямую в Японию, в Корею есть только у меня. — Они думают, но уверен, согласятся. В Токио клан Скорпионов делает некачественный товар. У тебя он чистейший. Я оставил им в качестве ознакомления подарок. Хантер вырастил из Леона отличного дельца. Бладрейн забрал его из приюта, когда Леону было пять. Воспитывал как собственного сына, которого у него никогда не было. Малфой будет жалеть о потере консильери в лице Леона, когда тот станет во главе Воронов вместо Бладрейна. Но дядя ещё не собирается на покой. — Я слышал, что ты сегодня был у Блейза в клубе, перед тем, как пришёл сюда, — Малфой отпивает глоток. Виски горько ложится на язык. — Он опять просил тебя об услуге? Мне напомнить ему, что у него есть свои подчинённые? Леон улыбается и мотает головой, распрямляясь в кресле. — Нет, я обновлял его товар. Сбыт льда в клубе идёт хорошо. Да мне и не сложно, — он подливает себе вино. — Сученыш всегда найдёт лазейку купить партию со скидкой, — незлобно проговаривает Драко. Вот таким был Забини. Хитрым и всегда расчётливым. — И ты не остался сыграть в карты или кости? Предпочёл этот скучный вечер? Ты мой пёс, но не всё же время, — Малфой смеётся. Ставит стакан на подножку камина, поднимаясь на ноги. Голова мутная. Его ведёт. — Давай как в детстве? Драко взмахом палочки создаёт перчатки. Леон тут же поднимается на ноги и ловит кинутые в него бинты. — То есть, я с бинтами, а ты в перчатках? — наматывает на пальцы. — Боюсь сделать тебе больно, — они выходят на середину гостиной, становясь в стойки. — А вот ты не сдерживайся, всё равно промажешь. В тебе сколько? Драко клонится, чтобы увидеть за плечом Леона полупустую бутылку вина. Цокает. — Во мне больше. Настроение тут же поднимается. Он чувствует, как мышцы напрягаются, когда он разминает плечи. Они давно не спаринговались, он даже скучал по этому. По боли от ударов, по сбитым в кровь костяшкам и спёртому дыханию. По сильному противнику. Но прежде, чем начать, Драко слышит характерный звук из камина у стены. Того, откуда нужно перемещаться. Он звенит колокольчиком три раза. — Блейз, мать его, Забини, — Драко зубами сдирает застёжку с перчатки, чтобы коснуться палочки, разрешив вход. В гостиную вваливается Блейз, чуть не падает, удерживаясь за тумбу рядом. В его руке бутылка ликёра. Он пьян и весел. Забини поднимает голову, застав неслучившийся бой, и указывает бутылкой в сторону мужчин. — Так и знал, — он икает. К нему подходит Леон, помогая дойти до дивана и усесться на него. — Вы двое так скучно про-проводите время. Блять. Как же он раздражает в этом ублюдском состоянии. Навязчив, и скоро начнутся шутки. — Ты, — Блейз ловит за рукав Леона, — какой товар ты мне принёс? У покупателя пошла из носа кровь. — Значит, вусмерть обнюхался, — рявкает Драко. — Леон, вставай обратно. Забини стонет, достаёт из кармана пакет с красным порошком и кидает его на столик перед собой. — Если это чистейший Красный лёд, то я министр магии. Драко совсем теряет интерес к бою, снимает перчатки и подходит к столику, высыпая из пакета наркотик. Он должен быть красным, искристым. Без этих примесей бежевого. — Где брал партию? — он оборачивается к Леону, и тот тут же подходит, приседает на корточки рядом, берёт немного льда и касается языком, тут же сплевывая в бокал. — Это не наш товар. Но брал я его в нашей лаборатории. Всё становится напряжённым. Даже Блейз, вскинув брови и отставив от себя бутылку. Малфой ногой опрокидывает столик, сметая всё с него. От бьющегося стекла закладывает уши. Хрип внутреннего беса эхом разносится в лёгких. Драко переводит взгляд в окно. Его плечи напрягаются. Взгляд становится каменным. Он сжимает кулаки. — Леон, — приказным тоном. Теперь это не друг. Это его консильери. Леон распрямляется по стойке смирно, заведя руки назад. — Ты брал партию для клана Скорпионов из этой же лаборатории? — внутри стягивает арматурой рёбер, когда Драко слышит утвердительный ответ. — Кажется, у меня завелась крыса, и мой товар утекает прямо из-под моего носа, — он оборачивается, сжав губы. — Тебе час, чтобы выветрить голову. Чтобы к утру у меня на столе лежал отчёт или отрезанные лапы грёбаной крысы, которая пожелала наебать меня! — Слушаюсь, Господин Малфой. Леон исчезает в камине. Забини стонет, хватаясь за голову. Драко оглядывает его вымученным взглядом и толкает стопой по щиколотке. — Только не говори, что нюхал эту дрянь! — пренебрежительно. Друг качает головой. — Иди в гостевую. Проспись. Драко удаляется к себе в спальню, включает горячий душ. Вода опаляет кожу, пока он смотрит в окно на лес. Ночь будет длинной. И мыслей у него только прибавилось. Голова трещит. Виски сжимает боль. Он ненавидел предателей и всех, кто в скрытую пытался урвать у него что-то. Он помнил, как от этого страдал отец. Вот только тот сошёл с ума. А Драко всеми силами старался сохранить и умножить всё, что у него сейчас есть. И какая-то мразь, забрав хорошую партию, подменила плохой, подумав, что никто не заметит. Прямо у него в чёртовой лаборатории, где охрана и вход только по магическим пропускам. Завтра полетят головы. Завтра польётся кровь. Показательно и чтобы все запомнили.***
Как только Драко заходит в свой кабинет, секретарша Кристина сразу же разбавляет ему зелье от головной боли с крепким кофе. Он не благодарит её, просто грубо просит выметаться и никого к нему не пускать. Лондон уже не спит. За окном сонные люди от морозного пасмурного утра, снег падает мелкими иглами и тут же тает в слякоти. Банк заработает через полчаса, самое время заняться крысами. Леона до сих пор нет. И Малфоя это раздражает. Его раздражало всё, что ему было не ясно. Это тот самый случай. Плечо назло тянет. Старая травма на ринге, когда Леон, по приказу Люциуса, не имел права останавливаться. Он взял его в захват и вывихнул из сустава плечо, разорвав Драко связки. Сколько бы после ни лечили, болело время от времени по сей день. На столе отчёты, бланки, бумаги с цифрами. Драко пытается отвлечься, заняться работой, но в голове паскудно пусто, и этот гоблинский кривой почерк на бланках только раздражает. В дверь настойчиво стучат. — Я сказал не трогать меня! Стук не прекращается, но ручка дёргается, и из проёма появляется блондинистая голова Кристины. Она извиняется. Сглатывает, будто понимает, что лезет в пасть тигру. — Тут к вам пришли, — тихо произносит она. — Ты не поняла меня с первого раза? — он тянется к палочке, чтобы захлопнуть дверь, но секретаршу отстраняют в сторону. Она пытается вразумить этого суицидника, но он навязчив. Дьявол. Ещё хуже. В проёме появляется Поттер, а за ним Грейнджер. И уже по взгляду Малфой понимает, что подпись на брачном договоре будет поставлена. — Кристина! — командует Драко. — Теперь точно ко мне никого не впускать. Шаг к Номуре.***
Кабинет чертовски огромен. Кованые окна в пол, современная мебель, даже ростовой камин из плитки с напылением бронзы. Здесь всё из натуральных материалов: светлое дерево, стекло, металл и бетон. Грейнджер неохотно обнаруживает, что у Драко есть вкус. Даже два кресла перед столом главы банка причудливой формы. Стеклянные ножки и чёрный мех обивки. Пахнет мятой, и да. Его парфюмом. Она достаёт из сумки бумаги, сплошь расписанные красными чернилами — пометки на тех пунктах, где она была не согласна или вносила свои коррективы. Всё-таки брачный договор составляется с обеих сторон. Так пусть подавится. — Вижу, ты ознакомилась, — он даже не смотрит в бумаги. Грейнджер настаивает. Поднимается на ноги и, сделав пару шагов к столу, пальцем указывает на поправки: — Здесь моя семья, друзья также должны быть в безопасности. Она поднимает голову, чтобы увидеть его реакцию. Драко, закинув ногу на ногу, кивает, даже не глядя вниз, на её выставленный палец над пунктом. Он выглядит уставшим, но маскирует это ухмылкой. — Я оставляю за собой право расторгнуть брак, — вжимает палец в следующий пункт. — Ты этого не обозначил. — Упущение моего адвоката, — бесцветно бросает он. — Ещё одно. — Что? — Продолжай, — он улыбается. Смотрит на неё снизу вверх, вновь разглядывая. Грейнджер поправляет очки и на секунду оборачивается на Гарри. Тот в поддержку кивает. — Здесь финансовая составляющая. Всё твоё принадлежит тебе, всё моё — мне. Вот тут Драко не сдерживается. Смеётся, поставив локти на стол, подперев подбородок. — Серьёзно, Грейнджер? — выдыхает он и теперь переворачивает бумаги к себе лицом. — На что мне твои гроши? — Малфой, — Гарри поднимается на ноги, — ты сам предложил. И ещё. Мои люди также будут наблюдать за Гермионой. Грейнджер садится обратно, теперь зеркаля его позу. Закидывает ногу на ногу, поправляя очки. — Гарри, сядь, — спокойно говорит она, удивляясь своей резкости. Это плохое влияние Малфоя. Словно с его парфюмом, витающим здесь, в её легкие входит жёсткость. Позади с шипящим звуком комнату освещает зелёный дым. Все оборачиваются. Леон, оценив обстановку, выйдя из камина, кладёт чёрный мешок куда-то за шкаф рядом с длинным диваном. Он молча подходит, кивком здороваясь с ними, и встаёт рядом с Драко, который передаёт ему документы. Адвокат ознакомляется с ними. — Вы согласны с пунктами? — спрашивает он у Малфоя. Тот, не глядя на него, кивает, впиваясь взглядом в Грейнджер. У него какая-то загадочная улыбка. Леон кладёт брачный договор на стол, взмахом палочки исправляя пункты; теперь всё чисто от чернил. Он двоит заклятием договор и даёт один экземпляр Драко, а другой Гермионе. — Ознакомьтесь ещё раз и поставьте подписи. Драко, не глядя, оставляет свою подпись чёрным пером, пока Грейнджер молчаливо ещё раз прочитывает одни и те же строчки, теперь с тем, что она добавила. На её копии появляется подпись Драко. Она вздыхает. «Ничего страшного не произойдёт», — думает она, но с неуверенностью смотрит на Поттера. — Ты всё ещё можешь этого не делать, Гермиона. Аврорат будет защищать тебя, — Гарри хмурится. Его голос уверенный и чёткий. Напряжение здесь осязаемо. Ни один приятный запах не сгладит эту металлическую жесть в её настроении. Сколько бы она ни думала ночью, её варианты перевешивались в сторону Малфоя. Нужно попробовать. Она всё ещё будет свободной, но теперь под древней защитной магии дома Малфоя. Прекратить можно в любой момент. Гермиона поднимается на ноги, склоняется над столом, чтобы взять перо, которым писал Драко. Заносит руку, сдерживая тремор, и оставляет свою подпись. — Что теперь? — спрашивает она, опираясь вспотевшими ладонями о прохладную столешницу. Драко поднимает голову на Леона. Тот кивает. — Я всё подготовлю. — Теперь самое неприятное для нас с тобой, — загадочно говорит Малфой. И заметно, как его губа дёргается в пренебрежении. — Мы будем играть парочку влюблённых друг в друга людей. Адвокат огибает стол, чтобы подойти к Грейнджер и протянуть ей маленькую записную книжку. — Оставьте адрес ваших родителей, я забронирую места рядом с их местоположением. — Что? Зачем? — сердце ёкает, она делает шаг назад. — Ты не пригласишь родителей на свадьбу? На свадьбу, которую будут освещать все репортёры? Не знал, что ты так цинична. Твои родители, наверное, так расстроятся, когда увидят и в магловских, и волшебных журналах и газетах фото со свадьбы своей дочери, которая даже не удосужилась сказать им. Гарри выдыхает. — Это необходимо? — спрашивает он. — Все должны знать, что теперь она моя, — серьёзным тоном отвечает Драко. Грубо, с каким-то внутренним подтекстом. — Она Малфой, если навредить ей, значит, навредить мне. А я этого не прощаю. Гермиона глубоко вдыхает. Внутри до ужаса спокойно. Это защитная реакция, она знает, что все эмоции настигнут её ночью. Сейчас же она с лёгкостью стоит с гордо поднятой головой. — И что теперь? — она смотрит на Малфоя, который сразу же теряет к ней интерес и вчитывается в бумаги, лежащие на столе. Он приподнимает палец, обозначая, что ему сейчас не до этого. Вместо него отвечает Леон: — У мистера Малфоя сегодня плотный график. В течение следующего дня я оповещу вас, прислав расписание ваших встреч для прессы. Господи. — Подготовь ей гардероб, — невзначай бросает Драко, не отрываясь от бумаг. — Грейнджер, только не начинай… Он поднимает на неё взгляд, видимо, ожидая, что она воспротивится. Но Гермиона хмыкает и через улыбку отвечает: — Никаких ярких цветовых гамм, никаких вычурных образов и шика. Драко кивает. Леон записывает.***
Вторую половину дня Грейнджер проводит в Мунго. Её волнуют глаза. К вечеру они болят невыносимо. Она полагала, что это из-за волшебных капель, которые должны вернуть ей прежнее зрение. Колдомедики уменьшили дозу, но также посоветовали не отказываться от приёма капель. Эффект, как её предупреждали, будет медленным. Гарри встретил её в Министерстве после рабочего дня, чтобы проводить. Сказал, что был на совещании с Кингсли, которому очень понравилась идея Малфоя. О фиктивном браке знал только министр, Гарри и Грейнджер. Бруствер всегда отзывался о Драко положительно. Ещё бы. Сколько денег Малфой финансировал в департаменты, благотворительные фонды и малый бизнес. Прямо идеальная репутация. Поттер предупредил Гермиону, что на все выходные он вместе с Джинни и детьми отбудет в Румынию к Чарли, который не сможет приехать на Рождество. — Лучше звони мне на мобильный, — Гарри достаёт из кармана старенький телефон, трясёт им. — Так быстрее, чем ждать сову, я сразу приеду к тебе. Гермиона закатывает глаза. Кладёт руки на плечи Поттера, заглядывая ему в лицо. — Всё будет нормально! — настаивает она. — Ты же оставляешь рядом со мной аврора. — Просто звони, хорошо? — хмурится он. — По любому случаю! Гермиона с нежностью треплет его по макушке. — Передавай Чарли привет! — обнимает на прощание и, смеясь, выталкивает его за дверь. — Повеселитесь, хорошо? Гарри вздыхает. Роняет улыбку, кивая головой. И как только дверь закрывается, Гермиона добирается до дивана, падая без сил. Снимает очки, откидывая их в сторону, и трёт глаза. Трёт и трёт. До красных вспышек. Вот эмоции и настигли её. Ей стоит повернуть голову, найти взглядом домашний телефон и решиться подумать, что сказать маме и папе, когда они позвонят. Всегда созванивались в это время, болтали так долго, что счета после приходили огромными, но это того стоило. Но сейчас у Грейнджер ноль слов. Как начать? Как сказать им, что она выходит замуж? Как потом им сказать, что развелась, когда всё закончится? Конечно, солжёт. Ведь правду говорить она точно не станет. О её похищении, о том, что пытали. О том, что видела смерть. Трель звонка. Гермиона дёргается, поднимаясь с дивана и надевая очки. Останавливается напротив телефона с занесённой рукой. Кусает губу. Чёрт. Но всё оказывается куда проще. Ложь слетает с уст так гладко, когда она невзначай говорит, что давно встречается с мужчиной. Что он бывший студент Хогвартса. Вопросы от мамы сыпались один за другим. Как зовут. Как познакомились. Чем он занимается. Это легко. Драко. В школе. Он банкир. Коротко. Без дополнительной информации. Гермиона слышит, как мама с воодушевлением принимает это и задаёт другие вопросы. А Грейнджер лавирует между ними, словно лгала всю жизнь. Они ждут её на Рождество. Отец что-то шепчет маме, Гермиона улыбается, слыша его. — Приезжайте вдвоём. Познакомимся! — мама передаёт его слова. Хочется ответить, что да, конечно. Хочется. Но реальность такова, что Гермионе плохо от этого. Она бы с удовольствием это сделала, будь вместо Драко настоящий мужчина. Тот, которого она любит. И отношения не фиктивные. Тот, от которого нет царапающего чувства под кожей. Тот, у которого не этот холодный пренебрежительный взгляд. И от которого не так чертовски приятно пахнет… Ночью ей снится кошмар. Ядовитый смех. Страх. Голоса. Пытки. Мёртвый пожилой мужчина в кресле, который смотрел на неё ярко-голубыми глазами. Стеклянными. Но она всегда просыпалась, когда приходил он. Тот, кто нежно касался её скулы. Просыпалась от хрипа, сдёргивая с себя одеяло, ненавидя этих людей. А особенно его. Она хватается за очки и дневник с прикроватной тумбы, зажигает Люмос и заносит карандаш над листом. — Как же там было… — шепчет, пытаясь вспомнить то, что прочитала в записной книжке. Оставляет на бумаге три прочерка. Средний прочерк короткий. Три слова. Здесь должно быть три слова. Мистер Чейз предлагал ей один опасный способ, от которого она отказалась. Дурманящее зелье, которое способно вызывать галлюцинации. Он объяснялся тем, что это можно попробовать для выработки в мозгу химических реакций для видений. Как вариант, который может помочь. Грейнджер была против. Читая состав зелья, она поняла, что это сродни отравить себя. Крайняя мера, к которой не хотелось прибегать. Утром, проснувшись на диване, Гермиона вспомнила, что в кровати ей так и не удалось уснуть, и она ушла в гостиную, проведя всю ночь за телевизором, задремав под какую-то научную программу. Кости болели от жёсткой обивки. Хотелось размяться. Террасу занесло снегом. День выдался солнечным. Настроение тут же поднялось после горячего шоколада. Но чего она не ожидала, так это стука в дверь. Взглянув в глазок и вымученно выдохнув, Грейнджер раскрывает дверь. Аврор стоит рядом с Леоном, прикрывая плечом вход. — Мисс Грейнджер, этот человек уверяет, что вы его ждёте. Не ждала. — Майкл, спасибо за беспокойство. Пропусти его. Я его ждала, — лжёт она. Леон, в твидовом пальто, накинутом на плечи. И прежде, чем войти в квартиру, очищает одежду от растаявшего снега, туфли от грязи. Благодарит аврора и заходит внутрь, закрывая за собой дверь. Его манеры на высоте. Грейнджер застали врасплох. Гриффиндорская старая пижама, тапочки и пучок на голове, держащийся благодаря волшебной палочке. Она наспех вытирает губы, думая, что в уголках остался засохший шоколад. Указывает на стул у кухонного островка. — Чаю? — неохотно спрашивает она, уже зная, что этот богатый мужчина вряд ли согласится. — Буду признателен. Вау. Всё до ужаса неловко. Молчание, с которым она ставит чайник на плиту, шорох одежды — Леон снимает пальто, вешая на спинку стула. Но когда Гермиона оборачивается, на полу появляются десятки картонных пакетов из бутиков. Ну конечно… Она заглядывает в первый даже не сгибаясь. Просто ведёт головой, чтобы примерно оценить катастрофу, которая всё-таки случается. Она видит ярко-красный цвет ткани. В следующем пакете виднеется жёлтая. — Всё яркое, — заключает она, оборачиваясь. Леон, поднявшись с места, снимает чайник с плиты и разливает по кружкам кипяток. Она просто не может понять, как этот человек работает на Малфоя. Они полные противоположности. — Вам не нравится? — интересуется он, садясь на место и вглядываясь в пакеты на полу. — Нет. Язва рождалась в ней постоянно, когда дело касалось Малфоя. Она даже начала к этому привыкать. Но глядя на нахмурившегося Леона, машет рукой. Для этого есть заклинание, меняющее цвет одежды. Сев напротив в привычной ей позе, подогнув одну ногу под себя, а колено уперев в грудь, она чувствует расслабление. Всё-таки она на своей территории. Да и Леон не вызывает в ней раздражения. — Сегодня вечером вы с мистером Малфоем отправитесь на ужин в ресторан. Столик будет посередине. Там будут многие влиятельные люди. Будут папарацци, так как я уже предупредил одного знакомого, что мистер Малфой появится со спутницей, — Леон говорил будто заученными фразами. — Завтра днём вы отправитесь во Францию, к вечеру будет приём у президента строительной компании. В воскресенье в Париже ужин в ресторане и… — Леон? — она прикрывает глаза. — Я могу к вам обращаться по имени? Или лучше по фамилии? — Можно по имени, — он отгибает пиджак, вытягивая записную книжку. Только сейчас Гермиона разглядела змеиную кожу обложки. Он собрался записывать. — Стойте, — Гермиона, вытянув руку, опускает пальцы прямо на бумагу. — Не нужно ничего писать. Я просто хотела сказать, что мне нужно предупредить Гарри. — Я уже сделал это в письме, отправил его утром. Мистер Поттер получит копию вашего расписания со всеми мероприятиями с мистером Малфоем. Боже, он говорил как робот. Как механизм, в котором была одна функция — служить. — Вы всегда так разговариваете? — Грейнджер глухо выдыхает, осознав вопрос. — Простите. Леон качает головой, улыбаясь. Отпивает чай. И сейчас его лицо становится расслабленным. Грейнджер поразилась, признаться честно, с первой встречи поразилась, каким красивым он был. Сейчас же он, сидя в её квартире в дорогом костюме, кажется инородным здесь. — Раз мы будем плотно сотрудничать, — начинает она, — можно к вам обращаться на «ты»? — Как тебе будет удобно, Гермиона, — и в конце коротко улыбается, пряча улыбку за чашкой чая. Господи. Наверняка это нервы или гормоны. Чёрт их поймёшь. Или то, что у неё давно не было парня. Но вот так сидеть напротив красивого мужчины, который богат манерами, внешностью, просто незаконно. — А ты давно знаком с Драко? — да она просто в ударе. — С детства. Мы дружим с самого детства. И Малфой позволяет себе обращаться так с другом? Грейнджер вскидывает брови. Как же низко. Хотя, чего от него ждать. — Могу задать вопрос? — Леон поднимает взгляд. Гермиона задерживает дыхание, кивает. — Ты что-то вспомнила? Она сжимает чашку. В памяти сразу же всплывают прочерки, оставленные ею карандашом в дневнике. — Нет, но и у меня вопрос, — это уже походит на обоюдный обмен кивками. — Почему ты интересуешься? — Мне нужно знать перспективу продолжительности ваших отношений, чтобы подготовить документы о расторжении брака, чтобы подготовить информацию о причинах для прессы, чтобы это не сказалось на тебе и мистере Малфое. Она цокает. — Ладно, я поняла. Драко подкладывает солому, чтобы было мягко. Почему я не удивлена? Леон поднимается, допив чай. Застёгивает пиджак, схватившись за пальто. — Благодарю за чай, Гермиона. Сегодня вечером, — он, раскрыв записную книжку, вырывает лист, протягивая ей, — будь по этому адресу. Мистер Малфой встретит тебя там. Я закрою за собой дверь. Он уходит к двери, открывает её, взглядом встречаясь с аврором. — Майкл, мы закончили, — улыбается он и выходит из квартиры. Гермиона вытаскивает палочку из пучка и мотает головой, распутывая волосы. И взмахом заставляет платья вылететь из пакетов. Что ж. Малфой решил продолжить бесить её. Зелёные, красные, синие, бирюзовые цвета прекраснейших одежд просто раздражают её. Остаётся подготовиться к вечеру морально. Осталось только собраться…***
Свист отскакивает эхом от стен. Драко прерывается, только чтобы сделать затяжку. Его люди стоят в две шеренги с опущенными головами и заведёнными назад руками. Малфой садится на табурет, заранее отряхнув его от красной пыли. Ставит локти на колени, рассматривая сигарету в руке. Перед ним чёрный мешок, из которого виднеются тканевые кубы, набитые льдом. Он касается палочкой партии, разрывая ткань. Красно-бежевый порошок выталкивается наверх от давления. — Патлатый! Из шеренги делает шаг вперёд здоровый лысый мужчина. С годами он ещё больше оброс мышцами. — Ты менял охрану в лаборатории? — Нет, Господин Малфой, — коротко отвечает тот, глядя в пол. — Все люди работают здесь тем же составом. Ещё хуже. Крыса среди своих. Леон узнал только то, что пятьдесят килограмм товара было подменено этой хернёй, валяющейся перед его ногами. Это всё, что осталось. А значит, партии продавали бракованные, накидывая на клан плохую репутацию. Жаль, что поняли только сейчас, с помощью бухого Блейза. Он отблагодарит его после. А пока… Он поднимается на ноги, проходя через ряды выстроенных мужчин. Всматривается в затылки. Его бесит неистово, что это вообще произошло. — Я вам мало плачу, ублюдки? — выкрикивает он, останавливаясь. Осматривая лабораторию. Здесь пахнет сладким. Душно. Контейнеры с неогранёнными рубинами, которые промалывают, а затем смешивают с секретным порошком, стоят повсюду. На столах котлы, ступки, маленькие мешочки для сортировки. Здесь идеально. Кроме одной чёртовой вещи. Крысы. Осталось услышать её писк. — Обещаю отрезать только руку, если признаетесь сами, кто подменил товар. Молчание. Он слышит только сопение. Выдохи. Только своё бешено бьющееся сердце. Малфой оборачивается к Леону, указывая головой на стопки. Леон тут же, воспользовавшись левитацией, наполняет стопки сывороткой правды, отправляя мужчинам по рядам. — Даю последний шанс уйти без руки, — цедит Драко, докуривая. Кидает окурок под ноги, вжимая каблуком туфли. — Я всё равно узнаю правду. И тогда вместо ёбаной руки полетит чья-то башка. Кто-то шевелится. Драко, обернувшись, замечает, как почти все мужчины, выпив из стопок, поворачивают головы к Господину, ожидая вопроса. Кроме одного. Самого последнего в ряду. Дилона. — Кто из вас подменил товар? — Драко растягивает губы в скотски злющей ухмылке, медленно ступая вперёд, к последнему мужчине, слыша со всех сторон: «Это был не я, Господин Малфой». — Дилон… Дилон… Дилон… — Драко делает последние два шага, останавливаясь напротив молодого парня. Стопка с Веритасерумом до сих пор левитирует перед ним. — Империо! Драко, подставив палочку к виску, заставляет его выпить сыворотку. Сбрасывает Империо. — Говори. Плечи Дилона обмякают. Поза становится неряшливой. Взгляд — бегающим. Он сжимает губы. Зубы. Шипит. И когда дёргается, чтобы убежать, его тут же настигают трое мужчин, подхватив под руки и ударив в живот. Они волокут его прямо к Господину. Драко выдыхает. Протянув руку, касается щеки и несильно ударяет его по лицу. Второй удар был хлёстче и звонче. Малфой, сжав его за шею, притягивает к себе, всматриваясь в расширенные от Веритасерума зрачки. — Говори, крыса! — Меня попросили… — хрипит парень. — Сказали, что никто не заметит. Всего-то пятьдесят килограмм. Я больше не брал! Клянусь! — Я похож на шлюху? — Драко сжимает его горло, тот мотает головой. — Тогда с чего ты взял, что меня можно поиметь? Кто тебя попросил? — Это было давно! Господин, я клянусь! Это был один из клана Львов! Но когда я узнал, что они на вас напали, я тут же оборвал связи! Они давно забрали партию и больше не выходили на связь! — Конечно, не выходили, я их всех убил, — Малфой грубо отталкивается от него, делая шаг назад. Смотрит на Леона. — Что с Господином клана Львов? Ты нашёл его? — Нет, он скрылся. Драко погорячился, когда сказал, что вырезал всех. Остался самый важный, который первым нарушил устав, послав напасть на Малфоя. И теперь гнида пряталась где-то не в поле власти Драко. — Дилон, Дилон, — Малфой, отвернувшись от него, качает головой. — А ведь мог уйти без руки… Он щёлкает пальцами, глядя перед собой. Помещение освещает зелёная вспышка. Глухой удар тела о землю. — В следующий раз, если такое повторится, — он смотрит на каждого здесь присутствующего, склонившего голову, — я убью всех. Патлатый выходит вперёд. Встаёт на колено перед Драко и вытягивает руки, держа свою палочку. — Я понесу наказание, — громко произносит он. — Ещё как понесёшь. Ты отвечаешь за всё, что здесь происходит. И мужчина, не дожидаясь, опирает руку об пол. Распрямляет пальцы и второй рукой заносит палочку, проезжаясь кончиком древка по фаланге мизинца. Он не произносит ни звука. Ни вдоха, пока отрезает фалангу. Он резко поднимается на ноги и распрямляет плечи, заведя руки назад. — Больше такое не повторится, Господин Малфой. Драко рассматривает обрывок плоти на полу. Капли крови. И чувствует удовлетворение. Всё кончилось, более или менее. Он заменит испорченные партии хорошим товаром. Извинится перед клиентами, обозначив ситуацию. Он вернёт репутацию. Проблема решена. Минус человек в его клане. Он оглядывается на труп. Никаких хороших чувств не испытывает, кроме презрения. — Похороните как крысу, — отдаёт последний приказ прежде, чем уйти, плюнув на мёртвое тело предателя.***
Драко стоит у окон в пол. Отель Грин Палас являет ему потрясающий вид на пасмурный Лондон. Дым в лёгких смешивается со спокойствием. Малфой оборачивается к кровати со спящей на ней голой девушкой. Он до сих пор слышит в памяти её стоны, её дыхание. Её смех. Он всегда просыпался раньше них. Тех женщин, что составляли ему компанию ночами. Ему не хотелось глаза в глаза. Утренние пожелания и разговоры. Они были лишними. Он понимал только язык их тел. Этого было достаточно. Без имён. Без дополнительной информации. Только секс. Чувствовать нечто нежное для него за пределами понимания. Он живёт в другом мире. В мире, полном хаоса, крови, силы и всепоглощающего желания контроля. А потерять контроль для него сродни проигрышу. Драко покидает номер люкса, не прощаясь. Дом, который день оккупировал Блейз, пожелавший пожить у него, пока мать Забини навещала сына в Италии. — Лучше бы провёл время с ней, — Малфой подписывает бумаги, которые оставил Леон ещё вчера. Работа не покидает его даже дома. — Твоя мать единственная женщина, от которой ты бежишь. Блейз выдыхает, валится на диван, закидывая ноги на столик. — У неё новая пассия. Даю руку на отсечение, что с ним что-то случится в течение года. Кажется, он из Швейцарии и заведует крупным публицистическим бизнесом. Так зачем мне с ним знакомиться, если он ненадолго задержится в нашей семье? Драко улыбается. — Что будет на этот раз? Его судно затонет в шторме? Он выпьет зелье, в которое случайным образом попала частичка яда? Или бесследно пропадёт, оставив предсмертную записку? — гадает Малфой, восхищаясь изобретательностью матери Забини. — Ну согласись, один её муж был очень полезен, — хмыкает Блейз, вытягивая правую руку, которая полностью забита татуировкой. Тигр оскаливал пасть, кутаясь в ветвях ядовитого плюща. Пятого мужа миссис Забини звали Томас, он был главой крупной сицилийской мафии. Малфой в это время руководил банком и своим кланом уже три года. И в двадцать два года впервые соединил свой клан с кланом Тигров, убив его Господина, вызвав на дуэль. Это было даже на руку. Миссис Забини вновь приобрела свободу, избавившись от мужа, а Драко, оставив руководить Блейза кланом Тигров, подмял под себя территории, людей и один «чёрный» камин. Теперь у Блейза был игорный бизнес, в котором он ощущал себя как рыба в воде. Он руководил Тиграми, но Главой и его Господином оставался Малфой. — И когда свадьба? — Забини взмахом палочки вызывает светящиеся фигурки двух целующихся людей в арке. — Чем быстрее, тем лучше, — с неохотой отвечает Драко. — Подготовь поместье. Лучше быть на безопасной территории. — Думаешь, кто-то сунется обломать тебе этот чудесный день, о котором ты так мечтал? — издевается друг. Нужно быть готовым ко всему. Кланы затихли, но это означало лишь то, что скоро начнётся буря, когда все узнают, что Малфой поставит свою фамилию на той, на которую охотится весь преступный мир. И если этот кто-то решится, то шанс будет один, пока Грейнджер ещё носит свою фамилию. Из камина выходит Леон, кланяется Малфою, и тот сразу же дёргает рукой, избавляя подчинённого от формальностей. Плечи Леона немного расслабляются, когда он проходит вперёд, снимая пальто. — Ты передал ей? — спрашивает Драко, не сводя взгляда с бумаг. — Да, Гермиона подъедет к назначенному месту. Забини, схватившись за спинку дивана, даже привстаёт, удивлённо рассматривая Леона. — Гермиона? — переспрашивает он. — Мы договорились перейти на «ты», — Леон садится рядом с Блейзом, игнорируя его взгляд. Забини, развернувшись к нему, кончиком палочки касается подбородка, заставляя Леона повернуть голову. — Я почти ревную. С тобой на «ты» мы не могли перейти очень долго. Помнишь, как сломал мне руку? — Блейз нахально ухмыляется, сжимая палочку, всё ещё приложенную к подбородку Леона. — Зато спас тебе жизнь, — Леон аккуратно отстраняет от себя древко, закидывая ногу на ногу. Это было много лет назад, когда пьяный Блейз захотел приударить за одной девушкой, не зная, что она окажется дочерью одного из Глав клана, который оберегал её вот от таких вот залётных мудаков, желающих воспользоваться ею. А Забини именно пользовался. Также не прощаясь, оставляя женщин влюблённых в себя, умирать от незнания, что же случилось и почему Блейз так быстро исчез из их жизней. Он всегда терял интерес, когда добивался секса. Леон в ту ночь остановил его от приговора быть убитым её папашей, дёрнув на себя, уводя в сторону. Блейз же, распалённый алкоголем, начал сопротивляться. Леон заломил ему руку, не рассчитав сил. И в этот день их дружба положила начало. — Тогда я обязан жениться на тебе, — Забини придвигается ближе, дразня Леона. — Спас меня от смерти, сдержав мой член в штанах. — Закрой рот. Меня сейчас вырвет, — Драко заклинанием сшивает рот Блейза в нежелании больше слышать ни единого звука от него. Леон смеётся, отодвигаясь дальше. Казалось бы, обстановка была расслабляющей, но у Малфоя внутри что-то обжигало предчувствием. Сегодня первый день, когда они с Грейнджер начнут свою пиар-компанию. За много лет он привык к репортёрам. А вот она? Что она сделает, если кто-то задаст провокационный вопрос? Что, если она не справится, ляпнув что-то не подумав? Это немного раздражало. И он знал, что это «немного» к вечеру перерастёт в грёбанную катастрофу. Осталось только дождаться. — Ты предупредил её, что мы остановимся в доме во Франции? — Драко поднимает взгляд на Блейза. Тот тут же меняется в лице. Улыбка исчезает. Он кивает. — Она не в восторге. Как и сам Малфой… Но её дом — одно из самых защищённых мест, в которых он не сомневался. Когда-то мэнор был таким же. Когда-то… Сейчас путь в родовое поместье Малфоев для Драко закрыт. Он сам запретил себе там появляться. Там ощущалось присутствие Люциуса. Его безумие, прилипшее к стенам, которым пачкаешься и пропитываешься сразу же, только вступив туда. Именно там он убил себя. — Приставь людей к Грейнджер. Чтобы даже авроры их не видели. Пусть проследят, чтобы она добралась вечером в безопасности. Драко отдаёт приказ, Леон, нахмурившись, кивает. Осталось спуститься в зал, чтобы выбить из себя всю злоебучую смесь злости и желания всё отменить. Проветрить голову и размять кулаки. Когда настаёт час икс, Драко стоит на улице вместе с Леоном и двумя охранниками, пока ждёт её появления. Сигарета сменяется другой. А вот раздражение так никуда и не ушло. Оно только удваивается, когда все они слышат громкий звук из выхлопной трубы ужаса, припарковавшегося перед ними. Из жёлтого фольксвагена выходит она, оглядываясь по сторонам. А когда замечает Драко, лицо Гермионы тут же меняется. Теперь на нём неприкрытые презрение и отчаянность. Одно можно точно понять. Её выпрямленная осанка и вздёрнутый подбородок говорят об уверенности. То, как она чувствует себя в этом образе, то, как преподносит, вызывает в нём уважение. «Удивлён», — думает он, едко ухмыляясь. Незастёгнутая шуба открывает оголённое бедро при каждом шаге. Взгляд то и дело напарывается на острые ключицы, когда Гермиона поправляет воротник. Каштановые кудри уложены набок. Ей остаётся несколько шагов до них. Малфою же остаётся несколько секунд, чтобы погасить в себе демона.***
— Привет. Она игнорирует взгляд Драко, когда первым приветствует Леона. Тот кивает, делая шаг назад. Малфой выдыхает дым в сторону и смотрит на подходящих к ним авроров в штатском. — Всё хорошо, вы можете быть свободны, — Грейнджер обращается к Майклу и Дано, подступившим к ним. — У нас приказ от Поттера, — коротко отвечает Майкл. Смотрит Малфою в глаза, не отводя взгляд. Драко делает последнюю затяжку, бросая окурок в лужу перед собой. Протягивает локоть вперёд. И Гермиона замирает, просто не сразу поняв зачем, но после глубокого вымученного выдоха Малфой добавляет: — Твою руку, дорогая. Дано цокает, отвернувшись. Грейнджер, придержав полы шубы, протискивает руку через локоть Малфоя. Ощущает, как бешено стучит сердце. Она готовилась весь день. Точнее, готовила свои эмоции, чтобы сдерживаться. Как-никак, они «пара». — Леон, убедись, чтобы наши уважаемые служители закона ни в чём не нуждались, пока несут службу, — Драко кладёт руку на плечо подчинённого, тот кланяется. Что кажется ей до ужаса неправильным. Они заходят внутрь здания, ей сразу же понятно, что оно принадлежит волшебникам. Огромные камины в стене стоят в ряд, женщина за стойкой ресепшена перебирает бумаги с помощью левитации. — Ты в чёрном, — он понижает голос, пока они идут к каминам. — Я прислал тебе не эти платья. Конечно, нет. Гермионе ничего не стоило изменить цвет, чтобы пересилить себя и надеть платье. Вместо ярко-зелёного — иссиня-чёрный. Атласный шлейф бликами искрится на складках. Остановившись у каминов, Драко встаёт перед ней так близко, что Грейнджер тут же хочется отступить назад. Она смотрит на него снизу вверх, замечая в лице раздражение. Малфой взмахом палочки исправляет то, что она сделала. Ткань платья сбрасывает цвет, и теперь оно в своём изначальном виде. Белая шуба только увеличивает контрастность. Драко чуть наклоняется к её уху, нахально прижав её к себе за талию. Грейнджер задерживает дыхание, чтобы не сделать вдох его парфюма. Чтобы ещё ближе не подпустить к себе Драко. В себя. — Не дёргайся, — леденящим тоном. — Ты думаешь, я просто так выбрал эти цвета? Тебя должны запомнить. Ты должна сегодня быть ярким зелёным пятном среди всех этих безликих ханжей. Это всё для тебя, Грейнджер… Дыхание щекочет шею. Она чувствует, как на этом месте копятся мурашки. Спину пронзает холод. Малфой расчётлив даже в мелочах. Он от неожиданности смотрит вниз. На её палочку, приставленную к животу Драко. Ей только стоит вытянуть другую руку, чтобы ухватиться за воротник Малфоя, притянув к себе. Чтобы в ухо так же нахально: — Не трогай меня. Здесь нет репортёров. Шаг назад. Поправить волосы. И с натянутой улыбкой вновь взяться за его локоть. Драко же со вскинутой вверх бровью одаривает её ухмылкой. Это как игра. Если он позволяет себе вольности, то и она не будет отступать в защите себя. Самое ужасное, что за этим наблюдала охрана Малфоя, авроры и Леон, стоящие позади. Мини-спектакль — как репетиция перед большим концертом. Она нервничает. Ведь скоро глаз, устремлённых на них, станет в разы больше. — Назовите локацию, — Дано догоняет их, но держится на расстоянии. И прежде, чем Драко и Грейнджер заходят в камин, Леон отвечает вместо Малфоя: — Аквамарин. Боже. Она мечтала там побывать. Зная, что этот подводный город, затерянный где-то в океане, доступен лишь избранным. Там живут богатейшие люди, которые могут позволить себе это. Перемещение через камин мягкое, плавное. Гермиона чуть щурится, потому что голубой свет, искристый свет от отражений в стекле, врезается в глаза. Огромный купол, а над ним тонны воды. Но всё обрывается, когда она слышит сбоку голоса, начавшиеся с шёпота и перерастающие в крики. — Мистер Малфой! Мистер Малфой! Охрана Драко оттесняет репортёров в сторону, помогая пройти паре вперёд. Гермиона сильно сжимает локоть Малфоя, щурясь от вспышек. Глаза от линз болят. А с этими раздражающими яркими щелчками колдоаппаратов становится невыносимо. Она вообще перестаёт видеть. Смотрит в пол, пряча лицо за волосами. — Кто ваша спутница, мистер Малфой? — Вы впервые появляетесь с избранницей на людях, это что-то значит? Она ничего не может разобрать, пока Драко уверенно ведёт её вперёд. Гермионе только остаётся мило улыбаться, прижимаясь ближе к Драко. Леон идёт впереди, она смотрит в его спину, как на ориентир. Толпа репортёров волной обступает их, провожая к ресторану. Они все выкрикивают и фотографируют. Голоса смешиваются, как вдруг её за руку кто-то дёргает, так сильно, что она оступается, но, сохранив равновесие, оборачивается. Крепкая хватка объятий. Малфой обнимает её за плечи, глядя на того, кто позволил себе эту вольность. — Ты толкнул мою женщину? — и это как хруст льда. Гермиона поднимает голову, чтобы увидеть его лицо. Репортёры замолкают, но продолжают фотографировать. Если бы взглядом можно было убивать… — Драко, идём, — тихо произносит она. Боже. Это ужасно. Она представляла, что будет непросто, но сейчас, столкнувшись с реальностью, становится жутко. Жуткий взгляд исподлобья, его безэмоциональное лицо, устремлённое в репортёра. — Я всего лишь хотел спросить, как зовут вашу спутницу, мистер Малфой, — а вот репортёр оказывается ещё нахальнее. В его голосе слышится толика издевки. — Это ваша девушка? Где вы познакомились? Вопросы от него сыпятся. Но Малфой делает то, чего она не ожидает. Он смотрит в глаза Грейнджер. Касается пальцами её подбородка. — Всё хорошо? — самым искренним голосом, полным нежности. Это обескураживает. Она кивает. Они начинают вновь идти. Виден уже вход в ресторан, стены которого обиты красным бархатом и лианами роз. И как только двери за ними закрываются, приглушая голоса репортёров и вспышки, Грейнджер наконец выдыхает. Она даже не заметила, как взяла Драко за руку, сцепив пальцы в замок. Отдёргивает руку, отворачиваясь. Но Малфой даже не обращает на это внимание. Обходит её сзади и помогает снять шубу, кидая её Леону в руки. — На первый раз ты неплохо держалась, — цедит он. А Гермиона не знает, это похвала или издевка. Ставит на то, что это где-то посередине. — Мистер Малфой, — к ним подходит высокая девушка с ярко накрашенными губами. Улыбается Драко и приветствует его. — Ваш столик уже готов. Пройдёмте. Теперь можно выдохнуть. Никто не слепит со всех сторон и не кричит. Гермиона, идя по залу, очаровывается видом. Большой купол над головами, на котором с другой стороны растут кораллы разных цветов. Ей кажется, что без магии не обошлось, ведь они так причудливо красиво вписываются в атмосферу всего ресторана. Пол искрится от воды, отражаемой от стеклянных стен. Она слышит шёпот каждый раз, когда они проходят мимо очередного столика. Их же место оказывается на втором этаже. Здесь намного меньше людей и свет ещё приглушённее, мягкий и жёлтый от свечей, зависших в воздухе. Драко, отодвинув для Гермионы стул и дождавшись, когда она сядет, занимает место напротив. — Хочешь сесть на моё место? — вдруг интересуется он и тут же уточняет: — Отсюда виден подводный город, а ты смотришь просто на океан. Где-то в груди колет. Наверняка от всех чувств, скопившихся за этот маленький отрезок. Стресс, волнение, страх. Гермиона знает, что это всё не по-настоящему, но от чего же эта забота Драко кажется такой искренней? — Не выдумывай, — тихо и равнодушно говорит он. — По твоему лицу и покрасневшим щекам всё становится ясно. Вот и ответ. Она хмыкает. Распрямляет плечи и защищает себя: — Как иначе показать влюблённость? Мы же пара, — она аккуратно встряхивает тканевую салфетку, кладя себе на колени. — Поэтому ты не выдумывай, Драко. На столе появляются бокалы в форме морских коньков. Золотые ножки украшены камнями. — Какое вино ты любишь? — спрашивает он, когда появляется домовик. — Я не люблю вино, — тут же отвечает она. — Ожидаемо. Мисс правильная Грейнджер. Воды? — Я пью виски. Он зависает на секунду, оперевшись о спинку стула. Вскидывает брови и с довольной улыбкой делает заказ. Бокалы исчезают, на их месте появляются другие, низкие, для виски. Подножки также украшены яркими красными камнями. Здесь даже столовые приборы в морской тематике. Ложки, как ракушки, отливают перламутром, вилки — в виде трезубцев. Здесь дорого. Здесь красиво. — И что мне отвечать на подобные вопросы? Этого уточнения в договоре не было. Драко делает глоток виски. — На вопросы о чём? — Кто я тебе. — Невеста. Девушка. Будущая жена. Бывшая школьная подруга, влюблённая в меня с первого курса. Грейнджер сжимает кулак, пряча его под скатертью. — Сколько правды в твоих словах, даже Веритасерум не понадобится, — с выдохом от отвращения. Драко расслаблен. Он разминает шею и тянется к пачке во внутреннем кармане пиджака. Он даже не смотрит за своими действиями. Всё на автомате. Жжёт её взглядом. Глаза в глаза. — Хорошо, что ты завела этот разговор. Нужно всё сейчас прояснить. Веди себя раскованно на камеру. Обнимай меня, прижимайся, — он подносит зажигалку к сигарете и, косо смотря на Гермиону, добавляет: — Можешь даже поцеловать. — Это не понадобится. Пункт десять, раздел первый. Никаких физических контактов. Малфой смеётся, выдыхая дым через нос. Гортанно и низким голосом. Приятный смех. — Может, хочешь, чтобы я тебя как-то называл перед камерами? — он стряхивает пепел в ракушку-пепельницу. — Малышка, котик, золотая девочка? Может, ты любишь погрязнее? С каждым словом её лицо перекашивает. Это даже звучит отвратительно. Малфой только шире улыбается. Он будто назло выводит её из себя. Перед ними появляются блюда. Гермиона отвлекается на запахи. В животе тянет. По правде, она очень хочет есть. — И как тебя занесло работать в невыразимцы? — Драко тушит сигарету. Она привыкла, что информация для него это случай цифр галеонов. Для него купить можно всё. — Макгонагалл порекомендовала меня Кингсли. Лосось был потрясающим на вкус. Кисло-сладкий соус добавлял изюминки. — А ты? — спрашивает она. — Чем занимаешься, помимо работы в банке? Странно, но сейчас Грейнджер чувствовала себя расслабленной. Удивительно было то, что их разговор, хоть и полный колкостей, не вызывал яркого негатива. Быть может, это иммунитет ещё со школы? Ведь именно тогда она приобрела броню против этой черты характера Малфоя. Всё испоганить одним-единственным словом. — Инвестирую в малый бизнес, занимаюсь благотворительностью, — быстро отвечает он, как по уставу. Заученными фразами. — Но ты и так это знаешь. Наверняка читала в газетах. — В газетах пишут не всю правду. И вспоминая твои слова, что деньги могут всё, не уверена, много ли там истинной правды. — А ты хочешь узнать меня настоящего? Его вопрос пронизывает выстрелом взгляда мутных, потемневших глаз. В его словах нет интонации. Грейнджер угадывает его настроение наощупь. И судя по накалившемуся воздуху вокруг, она задела что-то личное. Что-то настоящее, что прятал Малфой. Гермиона, аккуратно вытерев салфеткой уголки губ, берётся за палочку, взмахивая ею. Рядом с Драко возникает пергамент, исписанный её почерком. — Ознакомься. Малфой не притрагивается к листу, пока не доедает стейк. И это молчание только накаляется. Сделав глоток виски, Драко поднимает пергамент, бегло читая с него. — Любимый цвет бежевый, любишь дождь, любимый фильм «В джазе только девушки», хочешь побывать в Японии, — он читает вслух, но когда доходит до самого главного, даже выпрямляется, отчего она не сдерживает улыбки. — Влюбился в меня, когда мы работали в паре по зельеварению, и во время тренировки по квиддичу признался мне в чувствах? Это что? Вот теперь она молчит, пока доедает стейк. Нагло смакуя. Медленно. Чувствуя, как Малфой разрывается от нетерпения, прикуривая очередную сигарету. Сделав глоток воды, она всё-таки отвечает: — Это для моих родителей. Они будут спрашивать. Будет неловко, если о невесте ты ничего не будешь знать. Он сглатывает. Кадык ныряет вниз, и Грейнджер, как завороженная, наблюдает за этим. Драко пятернёй зачесывает волосы назад, откидываясь на спинку стула. Поднимает пергамент и заносит его над горящей свечой, стоящей посередине стола. Бумага тлеет. Грейнджер тоже. Она всё ждёт, когда он отпустит кончик сгоревшего пергамента. Когда почувствует жжение на коже. Но Малфой даже в лице не меняется, когда, обжигая его пальцы, огонёк сжирает всю бумагу до конца. Он всего лишь вытирает пальцы о салфетку. — Ты говорил относиться к этому серьёзно. И сжёг всё? — она разочарована. Опять. Малфой лишь выдыхает. Ставит локти на стол, нагибаясь чуть ближе к ней, и одним текстом проговаривает: — Любимый цвет бежевый, ты любишь дождь, любимый фильм «В Джазе только девушки», хочешь побывать в Японии, аллергия на пыль и пыльцу, чувствуешь себя сонной, когда ярко светит солнце, и предпочитаешь всегда зашторивать окна. День рождения девятнадцатого сентября, не любишь сюрпризы, твоих родителей зовут Джин и Джон, как мило, — он ухмыляется, закатывая глаза, — и я влюбился в тебя, когда мы работали в паре по зельеварению, я указал на твою ошибку, и только благодаря мне ты не получила от Снегга незачёт. После мы начали общаться. И не выдержав своих глубоких и искренних чувств, я признался тебе, подлетев к трибуне Гриффиндора на метле, но был отвергнут. И вот, спустя долгие годы, ты всё-таки приняла мои чувства. И жили мы долго и счастливо. Конец. Я ничего не забыл? — Ты добавил многое от себя. — Приукрасил, — настаивает он. Всю их***
Утром её будит звонок от Гарри. Он расстроен, что его люди не смогут сопроводить её, ведь там уже не их юрисдикция. Она успокаивает его тем, что Драко будет рядом, что Леон также рядом всегда, даже если Малфой удаляется. Она передаёт Поттерам и Уизли привет, ещё немного поговорив с Джинни, которая жаловалась на то, что скоро с ума сойдёт от шума семьи. Она скучала по их посиделкам вдвоём. Грейнджер тоже скучала. Они договорились обязательно встретиться перед Рождеством и обо всём поговорить. Джинни ни разу не расспрашивала у неё подробности, хотя Гермиона была уверена, что подруга знала всё. За это она была благодарна. Совершенно не зная, что с собой брать во Францию, Гермиона скидывает в чемодан пару платьев и тёплую одежду. Туда же летят книги, которые она хотела давно прочесть, и время у неё явно будет, если они с Малфоем будут встречаться только по вечерам. Стук в дверь. Такой же гулкий стук в сердце. Вдох. Выдох. Он стоит в проёме двери, разглядывая квартиру, не проходя внутрь. Его вдруг двигает в сторону тот, кого она точно не ожидала увидеть. — Блейз? — удивляется она. — Привет, крошка, — Забини проходит внутрь, чуть приобнимая её за плечи. Единственный слизеринец, с кем они более или менее общались. Точнее, один из слизеринцев. Со своим чувством юмора, манерами, но он никогда не перегибал палку в отношении неё. — Что… — она отходит назад, разглядывая повзрослевшего Блейза, — что ты здесь делаешь? — Лечу с вами во Францию, к племяннице. — Так тебе по пути, — кивает она. И Забини меняется в лице, вскидывая брови. — Ну как сказать… Она упускает из внимания то, как бесшумно проходит Драко внутрь, взяв в руки рамку с фотографией из ресторана Грин Палас. Гарри, Джинни, Рон и Грейнджер на ней улыбались, махая в камеру. — Так вот в чём дело. Ты была там… — проговаривает Малфой. Леон входя, закрывает дверь. — Доброе утро, — здоровается он, и Грейнджер убирает прядь волос за ухо, здороваясь в ответ. Давит улыбку, которая так и просится стать шире. Забини, выставив ногу вперёд, сложив руки на груди, смотрит то на неё, то на Леона. — Зато мне он сломал руку, — вдруг говорит он, но Грейнджер даже не переспрашивает, оставляя его ремарку без ответа. Развернувшись, Драко проходит на середину. Он в чёрной водолазке и длинном чёрном пальто. Его белые волосы контрастируют ещё сильнее. Вот таким он был. Чёрным внутри и снаружи. Без малейших ярких красок. — Обменялись любезностями? — он обводит взглядом всех. — И тебе привет, — Грейнджер берёт с пола сумочку, перекидывая её через плечо. — Ты всё ещё ходишь с ней? — он кивает на сумку. — Как мило, что ты помнишь эти мелочи, — едко отвечает она. Блейз и Леон делают шаг назад. На периферии взгляда она видит, как Забини вытягивает лицо в неловком выражении. — Конечно, запомнил, ты в ту ночь была с ней, когда я пытался выбраться из Хогвартса. Молчание. Был слышен только цокот стрелок настенных часов. Леон, взяв за плечо Блейза, кивает на Гермиону. Забини обхватывает кисть Грейнджер, пока Драко из кармана достаёт пачку сигарет. — Серьёзно? Ты сейчас покурить решил? — ей хочется отнять у него пачку, но он уворачивается. — Это порт-ключ. Разовый, — поясняет он и прикуривает, ухмыляясь. — Дай руку. Он берётся за Леона и вторую руку протягивает ей, сжимая сигарету в зубах. — Как же ты меня раздра… Хлопок. Здесь так тихо. Вокруг лес и огромные сугробы. Слышен скрип деревьев, редкие трели птиц. Перед ними большой современный дом, совсем не похожий на волшебный. Окна в пол, веранда из тёмного дерева с бассейном. Над водой пар. Наверняка он подогревается. Они всей компанией идут по тропинке. Грейнджер замечает на втором этаже чей-то силуэт, который тут же исчезает. Леон открывает перед ними дверь в огромную гостиную со светлой мебелью. Тот же стиль, что и у Драко. Бетон, дерево, стекло. Рычание окружает с трёх сторон. В центр гостиной выходят три добермана, оскалившись на гостей. Их передние клыки были стальными. Они медленно начинают подступать к ним, но не пересекают границу ковра. — Чей это дом? — спрашивает она и получает ответ, когда видит хозяина... — Ce sont des amis. Au Pied, boy. Псы, захлопнув пасти, отбегают к хозяйке, которая неотрывно смотрит на Грейнджер, подходя ближе: — Tu es plus jolie que jamais. Грейнджер сглатывает, вспоминая французский. Её французский… — Tu es plus franche que jamais. — отвечает она Пенси.