Номура

      Она смотрит на диск, разглядывая чёрно-белую обложку. На ней Мэрилин, прикрыв глаза, томно улыбается, стоя у микрофона, напевая знаменитую песню. Гермиона с выдохом переворачивает коробку. На глянцевой поверхности — последний кадр из фильма. Герои сбегают в светлое, счастливое будущее.       Казалось бы, тысячи фильмов с подобным сюжетом, где есть начало, конфликт и развязка, и в большинстве своём — счастливый финал.       Краткое содержание на случай, если такое произойдёт в реальной жизни. Ей даже смешно. Эта теория для Гермионы просто бесполезна, ведь на практике всё намного сложнее.       У неё нет понимания, как действовать. Нет внутренних монологов о том, что стоит сделать в первую очередь. Всё смешивается в огромный клубок, который невозможно распутать даже при помощи магии. А ведь она всегда считала себя рациональной. Всегда раскладывала по полочкам в голове все трудности и придумывала запасные планы.       И вот сейчас, глядя на заднюю часть диска, ей очень завидно. Ей правда хотелось бы, чтобы это осуществилось в жизни. Но на деле же ты просто тонешь в этой лодке, не отплывая от берега.       Вопросов больше.       Ответов нет.       Её удерживает в балансе только одно: Драко обещал ей помочь выбраться. Стоит ли считать, что Грейнджер всё-таки удастся переплыть через всё, что свалилось на неё, и остаться сухой и невредимой?       Ей хочется думать, что да.       Малфой, каким бы он ни был, вчера проявил себя с очень хорошей стороны. Для тех, кому это предназначалось. Гермиона знала, что наверняка он приложил усилия, чтобы сдержаться, не вспылить и не взбеситься во время знакомства с родителями и Филдшерами. Хотя… кто его знает.       Он был то груб, то мягок. Она не могла понять, сколько в нём этих граней. И что есть для него равновесие между преступником и обычным человеком, сидящим во время ужина и «славно» справляющимся с фейковым обличием её мужа.       Господи.       И это его:       — Завтра проверим твою теорию.       Ей стоило только обмолвиться о том, что зрение стало лучше в воде, как он ухватился за это, будто Номура и правда у неё. Гермионе стало душно и дурно. Ночью в кровати она смотрела на свои руки, словно на них должны были появиться чернила. Но она никого не убивала, и уж точно не хотела принимать татуировку.       — Ты же не останешься здесь?       Драко с ухмылкой выдохнул. Покачал головой и поднялся на ноги. Ему стоило только взглянуть на неё сверху вниз, как в груди у Грейнджер что-то щёлкнуло. Нет, это никакие не чувства. Этот его взгляд говорил только о том, что он сдержит слово. Он ей поможет.       Быть может, это защитная реакция, но Гермиона верила ему. Он сам говорил, что хочет Номуру себе и сделает всё, что потребуется, чтобы получить её. Значит, и освободит Грейнджер от забытых знаний из записной книжки. Ничего сложного.       Ничего опасного. Он обещал…       Утро для Гермионы проходит в разговорах с мамой. Теперь Джин расспрашивает о подробностях их отношений. Хорошо ли ей с ним? Счастлива ли она? Это тот самый, о котором она всю жизнь мечтала?       Грейнджер на всё отвечает «да», пряча под столом руку со скрещёнными пальцами. Было легко лгать, но нелегко будет потом, когда их фиктивный брак закончится.       — Джону Драко сказал, что сделал тебе свадебный подарок, который ты не хочешь принимать, — мама садится напротив, разливая сок по стаканам.       «Вот же идиот…»       Гермиона нервно хохочет и делает несколько поспешных глотков.       — Я слишком люблю своего «жука». Это память о тебе, — улыбается Гермиона. — Не хочу его ни на что менять.       — Боже, милая, это, конечно, очень приятно, но фольксваген едва заводится! Он очень старый. Безопаснее и комфортнее было бы ездить на новой машине. Всё-таки это подарок.       Как так произошло, что мама стала говорить словами Леона и Драко?       Наверное, в других, нормальных обстоятельствах, она бы приняла машину. Конечно, она знала, что эта затрата на подарок для Малфоя — сущие гроши по сравнению с тем, что он имеет. Но гордость слишком кипела в венах. Ведь она сама внесла пункт в брачный договор, который в неизвестном будущем кончится. И ей бы не хотелось иметь машину и вспоминать про этот неприятный опыт «брака». Тем более, её обслуживать. Это для неё огромные деньги. Она не торгует рубинами и не держит банк, чтобы оплачивать расходы на Бентли.       Её родители вечером уедут вместе со старшими Филдшерами в ресторан, оставив детей одних. Гермиона даже не удивляется, ведь, зная Роса, зная его предпочтения «кататься на лодке», это закончится шумной вечеринкой и алкоголем. Однажды, после такой вечеринки, она чуть не сделала себе татуировку.       «Любишь драконов. Я запомню».       Гермиона хмурится, вспоминая его слова.       Конечно, она любила драконов. С самого детства, когда ещё не знала о том, что она волшебница. Сказки, мультфильмы, рисунки в журналах об этих величественных созданиях. Она восхищалась и боялась их одновременно. Не зная, что однажды встретит драконов в живую. Это было на четвёртом курсе во время турнира трёх волшебников, который выиграл Седрик. Но самым главным драконом сейчас является человек.       И здесь нет восхищения. И нет страха.       Он просто есть. Есть на его спине. Есть в её жизни. Хорошо, что огнём не дышит. Только дымом, которым себя же и травит.       — Возьми мою машину, чтобы доехать до Филдшеров, — отец кладёт перед ней ключи от машины. — Можешь оставить её там, утром я заберу. И… Драко не ночевал с тобой?       Гермиона смотрит на отца и сглатывает. Отвечает, что нет, он остановился в отеле, хотя сама понятия не имела, где он был.       Стук в дверь раздаётся ближе к четырём часам дня. Отец выкрикивает с веранды, пока Гермиона с мамой, расположившись на пляже, пьют коктейли из металлических стаканов, которые сохраняют холод. Это было необязательно, ведь Грейнджер могла с лёгкостью охладить их, но мама перестраховалась и решила за неё.       Градус веселья рвётся, когда Гермиона, повернув голову к дому, видит отца вместе с Драко, сидящих на веранде.       — Не спеши, — Джин кладёт руку ей на плечо, заметив встревоженность дочери. — Пусть подождёт. Столько лет любил тебя, и несколько минут для него не помеха, пока мы с тобой допьём этот апероль.       Гермиона с радостью бы согласилась, пока мама салютовала стаканом. Но всё же оставлять его наедине с отцом не хотелось. Что он мог сболтнуть? Хотя, вспоминая вчерашний вечер, Драко переводил всё в шутку. Господи. Как она ненавидела эти его шутки. Хотелось бы и ей так же однажды ответить ему, чтобы он испытал смущение.       А есть ли оно у него вообще?       Гермиона делает вид, что играется с песком, закапывая пальцы в него, слушая маму. Но то и дело поднимает взгляд в сторону дома. На Драко чёрные льняные штаны и белая льняная рубашка с короткими рукавами. Кожа чиста от татуировок. Спасибо и на этом. Хотя, зная его, он и на это нашёл шутку.       — Я больше не буду пить, — Грейнджер закручивает крышку стакана, отставляя его в песок. — Мне ещё за руль…       Такое себе было решение — согласиться выпить с мамой. Да, дорога вдоль пляжа, и здесь не бывает патрульных машин, но всё же она никогда не нарушала правила дорожного движения. Обязательно выпьет зелье, прежде чем сесть за руль.       Гермиона надевает лёгкое платье, оглядывается, чтобы палочкой высушить волосы. Они с Джин, перекрестив руки, идут к дому. Драко сидит к ней в полуобороте, курит сигарету.       — А вот и мы, — Джин подходит к Джону, ставит перед ним пустой стакан и садится рядом, здороваясь с Драко.       — Мы думали, ты останешься у нас дома, — говорит мама, рассматривая Малфоя.       — Прошу прощения за бестактность, миссис Грейнджер, не хотел тревожить вас своим присутствием.       Гермиона кладёт ему руку на плечо и тихонько сжимает:       — Мы поедем.       Вот только Малфой играет свою роль слишком прилежно. Он, как и вчера, кладёт свою ладонь поверх её. Оглаживает пальцем медленно, нежно. Поднимается на ноги и, повернувшись к ней, нагибается, чтобы поцеловать щёку.       Грейнджер сжимает зубы. Криво улыбается в ответ и прощается с родителями, заходя в дом, хватая его за кисть.       — Это было необязательно! — шепчет она, роясь в сумке, чтобы достать бутылёк и выпить зелье.       — Я так соскучился по своей жене, — с насмешкой в голосе.       О, боже.       Она молчит. Ничего не отвечает, просто открывает дверь и пропускает его, чтобы выйти. Снимает машину с сигнализации и даёт себе время подумать, где можно остановиться, чтобы войти в воду и проверить её теорию. На середине пути есть съезд к пляжу. Ей кажется это лучшим местом, чтобы потом он ушёл с помощью порт-ключа.       Гермиона спускается по лестнице и уже видит, как Драко её опережает, чтобы открыть водительскую дверь.       — Что ты делаешь? — недоумевает она.       — Ухаживаю за своей женой. Или это тоже лишнее? — он достаёт из кармана солнечные очки и прячет глаза, в которых она всё же успела заметить издёвку.       Дай ей сил…       Она садится в пикап и регулирует сиденье, пока Драко, хлопнув дверью, обходит машину и располагается рядом. В замкнутом пространстве она особо чётко улавливает парфюм. Кто вообще душится в такую жару?       — Мне Леон уже сказал, как ты водишь, — он широко расставляет ноги и откидывается на спинку. — Хвалил тебя.       — Ну конечно, ему ведь нужно отчитаться перед своим Господином!       Тишину разбавляет рокот заведённого двигателя, и Гермиона со злостью дёргает рычаг коробки передач, глядя в зеркало заднего вида и отъезжая назад.       — Здесь нельзя курить! — она рявкает, когда в руках Драко появляется пачка волшебных сигарет. И позже мягче добавляет: — Это машина отца.       Она злится сама на себя. Просто потому, что вот такие их отношения. От нормальности к «американским» горкам. Вспыхивает по пустякам, вспоминая отрывочно, как он с ней обходился. Да, здесь выиграют и он, и она. Гермиона в безопасности, а он получит то, что так желает. Это не может постоянно не напрягать.       — Тогда подожду, когда мы будем в Бентли, — он отворачивается к окну, убирая пачку и растягивает губы в улыбке. — Не зря я взял полную комплектацию с пепельницей.       Ехать к закрытому жилому комплексу около сорока пяти минут. Всё это время ей не хочется провести в молчании; Грейнджер нажимает кнопку на магнитоле и сразу же хмурится. Малфой тихо ухмыляется, переводя взгляд на неё.       — Ну, это судьба, Гермиона, — проговаривает он, пока Грейнджер делает музыку громче, чтобы не слышать его смеха.       В колонках битами отдаётся песня «Gangsta’s Paradise». Судьба та ещё насмешка. Точно такая же, как у него. Холодная и резкая. Бьёт по темечку наотмашь.       Через десять минут пути Драко вдруг вытягивает руку, указывая в окно.       — Останови здесь.       Грейнджер притормаживает, останавливается. Смотрит на море, к которому идти через сухие ветки. Не лучшее место, но, заметив впереди дороги два силуэта, появившихся с хлопком, она с силой сжимает руль.       — Нет, — мотает головой, глядя на то, как Блейз с Леоном идут к машине. — Нет. Нет. Нет. Зачем они здесь?       Малфой напрягается. Взмахом руки останавливает мужчин и разворачивается к ней. Теперь на его лице ни грамма улыбки. Он серьёзен.       — Шутки кончились, Грейнджер, — ровно произносит он, вглядываясь в её лицо. — То, что тебе показалось, что твоё зрение улучшилось в воде — это всего лишь совпадение. Я читал отчёт колдомедиков. Тебя травили ослепляющим заклинанием постоянно. Здесь нет никакой теории, что Номура так себя проявляет.       — Тогда какого чёрта ты всё ещё здесь?       Он даже не реагирует на её грубость. Прикусывает клыком нижнюю губу, рассматривая теперь всю Гермиону. Волосы, голые загоревшие плечи, то, как она схватилась за руль одной рукой, будто бы это единственное, что могло её удержать. Он сжимает зубы. Сглатывает. Грейнджер следит за тем, как его острый кадык ныряет вниз.       — Я охраняю тебя.       Гермиона приподнимает брови. Хмурится, теперь вообще ничего не понимая. Он мог оставить с ней охрану.       — Твои люди охраняют меня, — она смотрит ему за плечо, в окно, будто бы сейчас появятся члены его клана. — От кого ты охраняешь? Сейчас всё хорошо.       — От мыслей твоего старого друга.       Ей нужно пару секунд, чтобы осознать и понять сказанное.       — Ты… ты что, залез к Росу в голову? — ахает она.       — Залез в голову каждого, кто был вчера. Я проверяю каждого, Грейнджер, кто находится рядом с тобой.       — Боже, — она отпускает руль и стягивает очки, чтобы с силой растереть глаза.       Обида вновь догнала её. Или же никогда не отставала. Господи. Как ей противно. Он видел мысли её родителей, друзей. Вторгся в их личную жизнь, чтобы что? Чтобы проверить, грозит ли ей опасность? Он рехнулся! Нет. В нём нет ничего человеческого.       Её трясёт.       — Ты можешь злиться сколько угодно, — проговаривает он, отворачиваясь от неё. — Ты не знаешь, на что способна мафия. Какими способами мы можем подкрасться к человеку. На что можем пойти.       — Пойти на хрен! — перебивает его. — Вот куда вы можете пойти! Это мои родители! Что они могут мне сделать?       Её губы дрожат.       Он вздыхает. Нахально приподняв руку, начинает загибать пальцы.       — Быть под оборотным, под Империусом, быть под чарующими зельями, которых не встретишь в твоём правильном мире. Только в моём. Ещё есть яды. Проклятые заклинания, руны, которые продаются на чёрных рынках. Мне продолжать?       Она никогда не думала в эту сторону. Чёрт возьми, потому что не сталкивалась. Как же ей плохо. Чем дальше она узнаёт обратную сторону мафии, тем сильнее отторжение. Но, здраво думая, она соглашается с его теориями. Но не хочет в этом признаваться. Гнилая новая реальность с которой нужно смириться.       — Насчёт родителей можешь не переживать. Их охраняют с того самого дня, как ты подписала договор.       Сердце просто долбит в грудину. Облегчением. Страхом. Ужасом. Всеми эмоциями.       — Что значит, от мыслей моего друга? — спокойнее добавляет она. Но всё ещё не смотрит на него. Всё ещё без очков. Будто так картинка цельной не станет.       — Он просто хочет тебя.       Она ждала чего угодно, но не этого.       — От этого ты можешь не охранять меня, — она надевает очки и смотрит вперёд, на Блейза, который стучит ногой по земле в ожидании, когда они закончат разговор. — Ты сам мне сказал выбрать мужчину из моей жизни.       Она бы не стала спать с Росом. Ей просто нужно это произнести, чтобы ещё раз подчеркнуть линию между ней и Малфоем.       Её кисть обжигает крепкая хватка. Драко дёргает её на себя, указывая пальцем ей в грудь.       — Пока ты со мной, никаких иных мужчин быть не может, — произносит сквозь зубы. — Не забывай, что папарацци могут запечатлеть твои желания, и наша фиктивная игра просто разрушится.       — Ты сам говорил об обратном!       — Я передумал.       Гермиона понимает, что сейчас не ведётся на его угрозы. Её бросало из стороны в сторону от страха, который в данный момент отсутствовал. Ещё бы чуть-чуть, и она подумала бы о ревности. Но и её здесь в их случае быть не может. Теперь она чувствует себя на шаг впереди. Оглаживает пальцем его руку, точно так же, как он в её доме.       — У меня есть потребности, — она пожалеет о словах позже. Сейчас же, видя, как его зрачки расширяются до бескрайнего космоса, её улыбка становится шире.       — Я могу помочь тебе в твоих потребностях.       Шаг назад.       Его ничем нельзя смутить. Она сглатывает. В горле сухо.       — Ты ко мне ничего не чувствуешь, — вырывает руку.       — Для секса нужно что-то чувствовать к тебе? — добавляет он, ухмыльнувшись.       Гермиона закатывает глаза и машет рукой Леону и Блейзу, чтобы они сели в машину. Забини, хлопнув рукой по заднице друга, бежит вперёд, открывая заднюю дверь машины.       — Я когда увидел в письме Драко, что он зовёт Леона покататься на лодках, не сдержался и напросился, — Блейз хватается за подголовник сиденья Гермионы и высовывает голову, целуя её в щёку. — Привет, миссис Малфой. Я скучал.       — Привет, — Гермиона смотрит в зеркало заднего вида на севшего Леона. Тот, улыбаясь, кивает. — И что, это твой отряд, чтобы защитить меня от мыслей Роса?       Она, уставившись на Драко, ждёт ответа. Но тот, поправив очки, выдыхает, по привычке схватив пачку.       — Кто такой Рос? — слышится позади. Блейз трогает салон руками. — Впервые еду в магловской машине. Она умеет летать?       Господи. Дай. Ей. Сил.

***

      Когда они подъезжают к кованым воротам жилого комплекса, Гермиона успевает устать от вопросов Блейза, касающихся пикапа. Она ждёт, пока охрана проверит номер машины, чтобы пропустить их внутрь, и сухо отвечает:       — Нет, машины ездят на бензине и дизеле.       — А если с помощью магии? — не успокаивается Забини.       — Магия сбрасывается. И это опасно во время движения.       — Но у Уизли была старая машина, которая летала, Рон хвастался на пятом курсе. Почему твоя не летает?       — Потому что мы в магловском мире, Блейз!       Она сбавляет скорость, видя знак. Этот район — один из самых богатых в городе. Огромные особняки прячутся за зелёными оградами, на пригорках, за деревьями. Здесь всё приватно и безопасно для жизни богатых людей. Филдшеры-старшие работали в мэрии, и их дети — на хорошей работе. Джина была отличным адвокатом, а Рос пластическим хирургом.       Младшие всегда останавливались у родителей на праздники, но сами жили в столице.       И вот сейчас Гермиона пытается по памяти вспомнить, где находится их дом. Кажется, это было в конце улицы, после…       — А вот и поворот, — она заруливает влево, к воротам, которые тут же разъезжаются.       Пикап трясётся по выложенной плитке на подъезде к особняку, белому четырёхэтажному строению. Блейз, уткнувшись лбом в стекло, осматривает всё вокруг. Грейнджер, остановившись и заглушив мотор, оборачивается, чтобы успеть предупредить.       — Мои друзья — маглы. Они понятия не имеют о том мире, где мы живём. Пожалуйста, — она смотрит на Блейза, потому что именно от него можно ждать чего угодно, — не проговоритесь.       — Я просто сотру им память. Я не умею, но попытаюсь, — Забини улыбается. Грейнджер мотает головой с выдохом.       Они выходят из пикапа, направляясь к дому, где дворецкий уже открывает дверь, здороваясь с гостями.       — Добрый вечер, вас ожидают у причала. Хотите выпить что-то из прохладительных напитков?       Гермиона отказывается, входит внутрь дома, чтобы пройти его насквозь, к выходу на задний двор, игнорируя разговоры Забини. Дым сигарет впивается в лёгкие. Малфой курит вместе с Леоном, пока они идут к причалу.       Газон выстрижен в шахматном порядке. Здесь маленький пруд во дворе с рыбками, автоматическая лейка поливает цветы. Музыка становится громче с каждым шагом.       — Он сказал лодка… — вдруг говорит Малфой, когда видит впереди себя большую трехэтажную яхту с множеством людей.       — Ну, для них это лодка, — почему-то оправдывается она.       Джина машет рукой, спускаясь по лестнице яхты, в её руках бокал шампанского. Парео на бедрах в тон розового купальника. Она целует Грейнджер в щёку, не сводя взгляда с двух новых для неё лиц.       — Как хорошо, что ты привела друзей, — шепчет она и оборачивается к Блейзу.       — Я Джина, — протягивает ему руку, и Забини тут же её целует.       — Рад познакомиться с тобой, Джина, я Блейз, а это Леон.       Она хватает их под руки и ведёт к яхте. К ним тут же подходит официант, предлагая напитки. Они смешиваются с толпой на верхней палубе.       — Скажи, что всё будет нормально, — Гермиона смотрит на Драко, который докуривает сигарету. Но вместо ответа он предпочитает сделать последнюю затяжку и выкинуть окурок прямо под ноги. И после каким-то серьёзным взглядом смотрит на неё исподлобья, чтобы ровным тоном произнести:       — Я не ясноговорящая, чтобы видеть будущее.       Он опять без настроения. Грейнджер это кожей чувствует. Даже в такую жару ощущается холод, исходящий от него, хоть он и стоит в метре от неё. Ей никогда не нравилось улавливать настрой других в такие минуты. В то время, когда за спиной музыка, веселье и смех. Малфоевское настроение тянет её вниз. Словно вбивает гвоздями в землю. Гермиона выдыхает, отворачивается. Она вообще не должна думать об этом. Она приехала сюда развеяться. Это он виноват, что пошёл за ней «защищать от мыслей».       Даже смешно.       Оберегать от Роса…       Может быть, лучше было бы сказать Малфою, что ему вообще не стоило переживать? Что для неё Рос навсегда останется просто хорошим другом. Он совершенно не в её вкусе. Самовлюбленный, порой наглый, с дурацкими шутками.       Она невзначай проводит параллель с Драко. Очень похож на него. Вот только у второго всего этого в разы больше. Ирония в том, что она сейчас замужем за ним. Ложный брак, но всё же.       В прошлом были попытки от Роса в сторону Грейнджер, которые она сразу же пресекала. Им удалось сохранить дружбу, но Джина говорила, что это очень ударило по самовлюблённому брату, который потом долго отходил.       — Ты можешь уйти, если так не нравится, — она в последний раз оглядывает его, чтобы развернуться к пандусу и пройти на лодку.       Из-за переполняющих эмоций Гермиона не смотрит под ноги. Она ставит ногу на край пандуса и чувствует, как сердце срывается вниз, точно так же, как её нога. Она уже успевает задержать дыхание, чтобы свалиться в воду, но этого не происходит.       Две крепкие руки обхватывают её поперёк талии. Ладони нагло сжимают грудь, притягивая к себе. Наверняка он чувствует, как бешено колотится её сердце.       — Руки убрал! — она толкает его в грудь спиной, поправляя очки.       Грейнджер чувствует, как Драко хмыкает в её макушку, и прежде, чем убрать руки, он оглаживает её талию и опускает их.       Нет. Она не будет оборачиваться, чтобы увидеть его довольное лицо. Она уверена: Малфой сейчас ухмыляется.       На нижней палубе полно людей. Кто-то прыгает в бассейн, обрызгивая всех. Грейнджер ищет глазами Блейза, но находит его по голосу. Он наверху. Быстрые шаги, переступая через две ступени, чтобы подняться наверх и увидеть то, чего она боялась.       Забини, сбросив рубашку, остаётся в одних брюках. Его руки украшены татуировками. Она сжимает челюсть перед тем, как окликнуть его, но смотрит на реакцию Роса, говорящего с ним. Тот будто бы ничего не замечает. Наверняка думает, что это просто татуировка. И ничего больше.       Филдшер подливает Блейзу вино, допивая остатки из горлышка бутылки, рассказывая о яхте. Даже отсюда видно, как он с гордостью хвастается этим движимым имуществом.       — А она умеет летать? — спрашивает Забини, и вот теперь Гермиона встаёт рядом, врезаясь в него взглядом с укором.       — Ещё как летает! — довольно отвечает Рос, не замечая подоплёки. — Сейчас выйдем в море, и ты сам увидишь, как мы быстро доберёмся до края земли! Уверен, таких дорогих яхт ты ещё не видел.       Рос оборачивается, увидев Грейнджер, и кладёт руку ей на плечо, целуя в щёку.       — Привет! — улыбается он и щёлкает двумя пальцами официанту, чтобы тот подошёл с подносом. Сам берёт с него виски в низком стакане и протягивает Гермионе. — Всё как ты любишь.       Блейз вздёргивает бровь, чуть прищуривая глаза, наблюдая за их общением, пряча тихие слова за глотком вина. Она злится, что всё обернулось так. Что ей нужно следить за Блейзом, Леоном и Драко, чтобы те ничего себе не позволили. Да. Она злится. И зло залпом выпивает виски. Щурится, облизывая горькие губы.       — Что? — спрашивает она Забини, и он расплывается в улыбке, видя её такой.       Рос извиняется, отходит к другим гостям, вливаясь в разговор. Грейнджер дёргает Блейза за кисть, подходя ближе.       — Ты мог скрыть татуировки!       — Гермиона, расслабься. Для них, — он огибает взглядом людей, — это просто татуировки. Мой тигр не кусается.       — Где Леон? — она хватает ещё один стакан с подноса и делает глоток.       Забини выдыхает. Пожимает плечами.       — Между ног Джины?       Боже.       Она сойдёт с ума.       Гермиона даже не знает, есть ли на яхте муж Джины. И чем это может закончиться, если их застукают. Но через секунду Блейз начинает смеяться.       — Да я же пошутил! — он толкает её бедром, становясь рядом. Оглядывается и опирается бёдрами о край перил, глядя на то, как яхта начинает отходить от берега.       Музыка становится громче. Чей-то визг на нижней палубе и всплеск воды. Кто-то прыгает в бассейн. Она смотрит вперёд, через людей, загораживающих вид, но даже отсюда ловит белоснежные волосы, растрёпанные по ветру. Малфой стоит с Леоном ровно напротив них с Блейзом. Они о чём-то говорят, и Грейнджер с замиранием смотрит на то, как Драко улыбается, качая головой.       Беззаботный.       — Красивый? — слышится сбоку.       Гермиона хмурится, не понимая, о чём он. Блейз кивает в сторону Малфоя и Леона, повторяя вопрос.       — К чёрту такую красоту, когда внутри сплошная гниль, — честно отвечает она. И только спустя пару секунд понимает, что Блейз спрашивал совсем не о Драко. — Блейз?       Он делает глоток вина и вопросительно мычит.       — Можно откровенный вопрос?       Забини, отвернувшись от палубы, облокачивается о перила, глядя в воду. Крутит в руке бокал. Ждёт.       — Ты с Леоном…       Она не успевает закончить, слыша короткий смешок от него. Он мотает головой.       — Нет. Сколько бы я его ни дразнил — он кремень, — тянется рукой к брюкам, заводя пальцы в карман, касаясь палочки. Его бокал наполняется вином.       Никто не замечает. Все заняты танцами и разговорами. Да и виски в её организме чуть ослабил защиту. Теперь она спокойнее, чем минутами ранее.       — Я не гей. Но его мне хочется «прощупать», — загадочно говорит он, глядя вперёд, на отдаляющийся особняк. — Посмотреть, сломается ли он. Врежет ли мне по лицу. Но он всегда спокойный. Я ни разу не слышал, чтобы он кричал. Или злился. И это до ужаса заводит меня. Раздражает своей правильностью. Манерами. Хочется от него огня.       Гермиона улыбается. Вздыхает. Блейз всё такой же.       — Что? — он пихает её плечом, и Грейнджер, обернувшись, также опирается о перила. — Я слышу осуждение в твоей усмешке.       — Да нет, — она делает глоток. Сейчас виски идёт легче и приятнее, обжигая горло. Она смотрит на обручальное кольцо. — Кто я такая, чтобы осуждать? Я вышла замуж за Главу мафии, чтобы скрыться от других Глав мафии. Я бы предпочла подразнить Леона, чем это.       Они смеются. Стукаются бокалами, запивая свою правду.       — Я здесь, ты можешь это сделать прямо сейчас.       Гермиона медленно переводит взгляд на Блейза, точно так же, как он на неё. Они смотрят друг на друга и через секунду начинают смеяться в голос из-за подошедшего к ним Леона.       Блейз выпрямляется, оборачиваясь, закидывает руку ему на плечо.       — У меня закончилось вино, малыш, — он указывает на свой бокал. — Пойдём найдём мне выпить, м?       Грейнджер прячет улыбку, наблюдая за этой игрой Забини. Леон оглядывается, ища взглядом официанта. Отходит к нему, чтобы взять бокал для друга. И Блейз, прежде чем уйти за ним, шепчет Гермионе:       — Я же говорил! Его вообще ничто не берёт.       Оставшись одна, она вдыхает полными лёгкими морской воздух. Прикрывает глаза, подпевая популярной песне.       — Привет.       Распахнуть глаза, чтобы встретиться взглядом с молодым мужчиной, подошедшим к ней. Русый, с острым взглядом и родинками на лице.       — Привет, — улыбается она. Но смотрит ему за спину, замечая, как Драко говорит с Джиной, хотя не отводит взгляда от Грейнджер.       — Ты тут одна?       Выдыхает. Мотает головой.       — С мужем.       Интерес в мужчине сразу же исчезает, он извиняется, желает ей провести отлично время и быстро испаряется, подходя к другим девушкам. Они хохочут, знакомятся, завлекая его в разговор.       Солнце жарит. Плавит воздух. Хочется прыгнуть в море и охладиться. Гермионе много чего хочется в данный момент. Например, укрыться в тени, сесть в глубокий и мягкий диван; но, заметив, что все они заняты, она покидает своё место, направляясь к носу яхты. Там натянута сетка прямо над самой водой.       Здесь никого нет.       Грейнджер стягивает платье, кладёт его на край и ловко забирается на сетку, падая на неё спиной. Смотрит на небо, прищуривая глаза. Хотелось бы снять очки. Хотелось бы поскорее вернуть себе зрение. Чтобы разглядеть облака без стёкол.       Одиночество ей приятно даже в середине толпы.       — Вот ты где!       Сетка прогибается, когда Джина залезает к ней, ложась рядом. Обнимает её ногой, подгибая под голову руку.       — Твой муж такой крутой.       — Забирай, — улыбается Гермиона. Алкоголь развязывает язык и расслабляет.       — И друзья у тебя такие красавцы! Их тоже можно забрать?       Джина толкает её ногой, хохоча в ухо, поворачивается на спину и вытягивает руки, смотря на них. На её безымянном пальце обручальное кольцо. Большой бриллиант сверкает на солнце.       — Ты так и не сделала мне комплимент! — с обидой в голосе говорит подруга.       Грейнджер привстаёт на руках, не понимая, о чём она. Джина смотрит на неё снизу вверх и роняет руки на грудь, сжимая ладони.       И только сейчас, только присмотревшись, Гермиона видит, что действительно у подруги на пару размеров увеличилась грудь. Упругая, стоячая.       — Боже, ты сделала грудь? — шёпотом, будто их могли услышать через эту грохочущую музыку.       Но Джине плевать на стеснение и то, что их могли услышать. Она дёргает кисть Грейнджер и прижимает к груди, заставляя её пощупать.       — Рос делал. Красивая, правда?       Гермиона чувствует под пальцами твёрдость, впервые трогая силиконовую грудь. Ей по правде всегда было интересно, как это ощущается. Она кивает, соглашаясь с тем, что очень красиво. Безумная подруга. Всегда делала всё, что захочет. Любые прихоти.       — Сколько бы не выпячивала её перед Драко, он ни разу не посмотрел ниже моих глаз. Он так любит тебя.       Грейнджер закатывает глаза. Пихает Джину в плечо, опираясь ладонями позади. Скажи сейчас подруге, что ей было бы всё равно, что Драко смотрит на её грудь, их прикрытие бы треснуло; ведь вчера она сама говорила о том, как они с Малфоем друг друга любят.       — Знаешь, я тебе даже завидую, — Джина переворачивается на живот, подкладывая руки под подбородок. — Ведёшь скучную жизнь, копошась в бумагах у себя на работе, и самое главное — любишь это дело. Имеешь такого мужа, который с тебя взгляда не сводит. Друзей. А я защищаю в суде интересы изменщиков, которые захотели лишить жену всего нажитого, катаюсь с детьми по их секциям и практически не вижу мужа дома. Уверена, у него есть любовница.       У Гермионы щёлкает обида за Джину. В голосе грусть.       — Ты в этом уверена? — с осторожностью спрашивает Грейнджер.       — Помада на рубашке — тот ещё показатель…       Грейнджер садится совсем близко к Джине, кладёт руку ей на плечо, чуть сжимая.       — Боже, мне так жаль!       Подруга глубоко вдыхает и медленно выдыхает. Поднимается и с искренней улыбкой говорит:       — Пойдём прыгать. Сейчас уже остановимся, — хватает за руку и прежде, чем Гермиона успевает что-то сказать, Джина добавляет: — Не принимаю отказов!       Они спускаются на нижнюю палубу. Здесь пахнет сигарами и травкой. Грейнджер очень хорошо помнит этот запах и после горький вкус во рту и ту же сухость. Богатое прошлое друзей коснулось и её однажды. Она просто попробовала, поняв, что её не взяло и не понравилось.       Драко вместе с Леоном и Блейзом сидят за столом. Пьют, курят и, кажется, смеются. Малфой будто чувствует её присутствие рядом и тут же переводит на Гермиону взгляд, пока Джина ведёт её к лестницам.       — Вы идете с нами прыгать? — спрашивает Филдшер, проходя мимо мужчин. Но не ждёт ответа. Просто утверждение.       Кто-то уже в воде. Кто-то прыгает. Джина залпом выпивает бокал шампанского и заводит руку за спину, чтобы дёрнуть за лямку. Лифчик падает к ногам под бурные аплодисменты и свист. Грейнджер даже не смущается её выходке. Уже видела это в прошлом. Сама делала однажды так же. Вот только они были с Джиной вдвоём.       Подруга с визгом ныряет в воду, выныривая, заправляя волосы назад.       Глухой топот. Грейнджер видит фигуру, пробегающую сбоку от неё, и только по татуировке понимает, что это разогнался Блейз, чтобы нырнуть следом за Джиной и подплыть к ней.       Из-за музыки практически не слышно, о чём они говорят в воде, но через мгновение Блейз, подплыв ближе, целует Джину в губы.       — О, нет… — шепчет Грейнджер. Хотя внутри всё говорит о том, что Джина может вести себя как хочет. Это её жизнь. Жизнь, в которой нет любви и семейного счастья.       — Будешь нырять? — слышится позади его голос. — Могу развязать купальник.       — Да что ты там не видел? — колет в ответ, защищаясь, разворачиваясь к Драко.       Их взгляды встречаются. Он доволен её ответом. Тянет уголок губ вверх.       — Не отказался бы ещё раз увидеть.       Гермиона складывает руки на груди. Встаёт в позу.       — Ты запрещаешь мне встречаться с мужчинами, а вот я тебе такого условия не выдвигала. Ты можешь найти себе женщину, чтобы освободить меня от сального флирта. Ты мне не интересен.       Драко даже в лице не меняется. Он лишь подходит ближе, протягивая руку и касаясь её талии. Смотрит сверху вниз.       — Грейнджер. Я всего лишь хочу тебя трахнуть. Я не флиртую с тобой.       Это она поняла ещё в машине. Самое главное и смешное для неё — это то, что у них есть пункт, прописанный в договоре: «никакого физического контакта», который явно сейчас хотел нарушить Драко. Наверняка он не будет делать ничего большего, чтобы не нарушить условия договора, и её это вдохновляет.       Гермиона наконец, на пьяную голову, понимает, что вот так подло ему можно отомстить за все издёвки и шутки. За все действия. Глупо, низко, но вполне в его стиле. Кинуть тем же. Взять контроль на себя.       Грейнджер закидывает руки ему на шею, подходя совсем близко. Чувствует его прохладные ладони у себя на пояснице. Смотрит в глаза, не отводя взгляда.       — Значит, хочешь меня, — повторяет его слова. Пальцем обводит его ухо. Нежно. Чуть касаясь. Слыша его выдох. Тянет его за шею к себе и у самых губ заканчивает предложение: — Как хорошо, что у нас брачный договор с чёткими условиями. Смотреть можно, Малфой. Трогать не смей.       И как только она хочет сделать шаг назад, твёрдая хватка вновь прижимает её к груди Драко. Он наклоняет голову к её уху:       — Я подожду, когда ты попросишь.       Пальцы гладят спину. Поясницу. Это на грани «нельзя» и «можно». Это на грани неправильных чувств. Физика. Гермиона чувствует, как от прикосновений её кожа покрывается мурашками. Ей неприятно, но тело реагирует иначе.       Это все алкоголь, думает она.       Шаг назад.       Нужно срочно охладиться. Нырнуть.       Она снимает очки, кладёт их на столик и прыгает за борт, задерживаясь под толщей воды, считая секунды. Боже.       Быть может, он ведёт себя так же, как Блейз, издеваясь над Леоном? Прощупывает её слабость. Издевается намёками, подколками, этим его дыханием в губы. Смотрит на неё с желанием без глубоких личных чувств.       Здесь нет логики.       Они встретились в страшных обстоятельствах. Они из разных жизней. Он убийца, преступник, Глава мафии. Он не тот, о котором она грезила. Не идеал в её голове.       Но всё это смешивается, как самый убойный коктейль. Один глоток, и не отрезвеешь от эмоций, переполняющих через край. Опасность на грани безумия.       Ей хочется забыться. Хочется расслабиться. Хочется ласк от возбуждения. Хочется! Но, чёрт возьми, не с ним. Грейнджер в ловушке. Он испытывает её. Малфою легко признаться и сказать, что для него это просто секс, ни на что не влияющий, но она не может переступить через всё, что связано с ним. Это её просто убивает.       Вдох воздуха на поверхности.       Расфокусированный взгляд. Она видит очертание яхты. Людей, плавающих в нескольких метрах от неё. Чувствует, как бешено бьётся сердце от эмоций.       — Совсем как в старые добрые времена, да, Гермиона?       Она делает гребок руками, разворачиваясь. По голосу узнает Роса. Он плывёт ближе к ней. Плещет на неё водой. Смеётся.       — Просто супер, Рос. Спасибо, что пригласил, — улыбается в ответ.       Филдшер подплывает совсем близко.       — Так меня лучше видно? — он в нескольких сантиметрах от неё. Руки соприкасаются, когда они машут ими под водой, чтобы удержаться на поверхности. — Ты такая красивая…       — Рос…       Слышит его ухмылку в выдохе.       — Ты…       Он не договаривает свой вопрос. Скрывается под водой. Грейнджер моргает. Щурится. Смотрит под воду, не видя очертания тела Роса. Как вдруг осеняет пугающая догадка. Она разворачивается, чтобы посмотреть на яхту. Но, чёрт возьми, не видит, кто там стоит. Всё расплывчато. Неужели это Малфой…       Сердце пропускает удар.       — Рос! — выкрикивает она. — Чёрт… Рос!       Глоток воздуха, чтобы погрузиться под воду и раскрыть глаза в надежде что-то увидеть. Сплошная темень толщи воды.       Страх склеивает мышцы.       Она уже хочет всплыть, чтобы позвать на помощь, как вдруг её разворачивают руки. Губы впиваются в её губы. Она раскрывает глаза и видит лицо Роса. Дьявол…       Его поцелуй с примесью пузырьков воздуха. Рот наполняется водой. Солью. Ей нужно оттолкнуть его, но чёрт…       Она хотела ласки…       Секунда.       Вторая.       Ладони отталкивают его грудь от себя. Грейнджер всплывает. Хватает ртом воздух, слыша всплеск рядом.       — Прости. Прости меня, Гермиона, — тут же оправдывается Рос. — Я одурел от вина!       Она не отвечает и гребёт к яхте, где ей кто-то помогает подняться. Хватает очки со столика и надевает их, спеша вниз, в каюты. Три из них заняты, слышатся стоны. Мерлин. Хоть кто-то здесь получает желаемое. Она закрывается в свободной каюте и хватает полотенце из шкафа, укутываясь в него.       Она надеется, что Драко не видел. Наверняка не видел, ведь они были под водой. Её водит из стороны в сторону от того, что не может определиться, где больший страх.       В том, что если бы это увидел Малфой и что-то сделал Росу.       Или в том, что она не остановила бы поцелуй, не будь здесь Драко.       Как он там ей сказал?       «Всего лишь секс»?       Она взрослая женщина с собственными потребностями, которых её лишают. Это какая-то несправедливость. Издевательство. Как ещё ей получить разрядку в такой напряженной сейчас жизни?       Дверь позади щёлкает. Она закрывалась изнутри. Так мог сделать только тот, у кого была палочка на этой яхте. В груди мокнет от сдавленного вдоха.       Дверь с силой захлопывается, ударяясь. Грейнджер даже не оборачивается. Это не нужно. Она его спиной чувствует. Малфой подходит к ней совсем близко. Гермиона боковым зрением видит, как на кровать летят её платье и сумочка. Кондиционер, как назло, отдаёт холодом прямо в голову.       Мутит.       Запоздалый адреналин шипит в венах.       — Я сломаю ему руку, которой он оперирует. Позже. Не сейчас.       Гермиона чувствует дрожь, проходящуюся по телу, резко оборачиваясь с ужасом, смотря ему в лицо.       — Нет! — выкрикивает она. — Это… это я его поцеловала.       — Поэтому я сломаю руку ему, а не тебе, — с мёрзлым безразличием говорит он.       Её щёки моментально опаляет гневом. За одно мгновение ей становится так душно, что она скидывает полотенце к ногам, толкая его в грудь. Но ему будто всё равно. Он статуей замер на месте. Смотрит на неё с нечитаемой эмоцией.       — Да как ты смеешь! — шипит она, толкая его вновь. Бьёт тыльной стороной кулака в грудь. — Это не твоё дело! Ты сам сказал найти себе парня из моей, нормальной жизни! Не тебе решать, с кем мне быть!       Кисти перехватывает его сильная хватка, останавливая удары. Она дёргает руками.       — Отпусти! Я тебя ненавижу! Тварь!       Короткий смешок.       Малфой резким движением разворачивает её к двери, прижимая своим телом. Сжимает её челюсти, чтобы Грейнджер посмотрела на него.       Ей не страшно. Ей до ужаса обидно.       — Кто вообще в здравом уме тебя захочет? — из последних сил выдыхает она, смотря ему в лицо. Чувствует тазом, как у него выпирает полувставший член. Это кромсает последние нити нервов. Сосудов. Всю её сдержанность.       Драко ведёт коленом между её бёдер.       — Что? Раз я не соглашаюсь, ты силой возьмешь?       — Я могу просто наложить на тебя Империус. Но это будет неинтересно.       И чем больше она вырывается, тем твёрже становится у него в паху. Уродство ситуации от того, что он реально может получить всё, что захочет, и того, что может применить непростительное ради этого. И это отвратительно.       Отвратительно, потому что Грейнджер чувствует то же.       Возбуждение.       Откуда-то всплывшее, как накатывающаяся огромная волна.       Господи.       Оно там, внизу живота, отдаёт жаром. От его силы, применяемой к ней. От своей беспомощности перед ним. Грейнджер чувствует проклятое возбуждение и не сдерживает тихий стон на выдохе.       Её пугает собственная реакция на всё это. Хочется одновременно прекратить и продолжить. Господибоже… Только секс?       Всё.       Она кончилась.       В топку всё!       — Поцелуй… — шепчет ему. — Чёрт, Малфой, поцелуй меня!       Иначе она передумает. Иначе зароет все свои физические чувства в глубокую могилу вместе с собой и будущим омерзением от себя. Сейчас просто надо. Сейчас. Просто хочется избавиться от этого. Срезать натянутую нить. Убедиться в неправильности.       Он сжимает пальцы на челюсти немного жестче. Скользит ладонью, обхватывая её шею. Грейнджер кажется, что ему достаточно сжать сильнее, и всё закончится в этот миг. Настолько она чувствует силу, исходящую от него. Возбуждающую.       Она сходит с ума.       Драко стягивает очки и кидает куда-то назад. Наклоняет голову, чтобы в последний раз взглянуть в её глаза, будто подтверждая её просьбу. Словно он не хочет делать это без её согласия. И прежде, чем она успевает облизать губы, Малфой впивается в её рот.       Остервенело.       Жарко.       Злое голодное возбуждение.       Его руки повсюду. Он ласкает её шею, ключицы, спускаясь к груди, чуть сжимая, отводя ткань лифа в сторону. Грейнджер стонет, когда Драко проводит пальцами по соску.       Хочется глотнуть воздуха. Она задыхается. Ещё влажное от морской воды тело отдаёт жаром.       Он вжимает Грейнджер пахом в дверь, пока она зарывается пальцами в его волосы. Поцелуй мокрый. Громкий. Солёный. Она топит свой язык в его рте, чуть прикусывает губы.       Малфой второй рукой сжимает волосы на её затылке в кулаке, оттягивая голову назад. Шея натягивается до предела. Гермиона смотрит в потолок, чувствуя, как его губы опаляют поцелуем шею. Он прикусывает кожу, спускаясь всё ниже.       Она дышит чаще, чувствуя его руку, сжимающую ягодицу. Сильно. Он оттягивает край купальника и просовывает пальцы, гортанно стонет, почувствовав влагу. Вводит два пальца.       — Драко…       Грейнджер ударяется затылком о дверь с выдохом, сжав пальцы на его плечах. Но Малфой затыкает ей рот очередным поцелуем. Настаивает.       — Хочу трахнуть тебя у двери, — прямо в губы. — Разворачивайся.       «Я всего лишь хочу тебя трахнуть».       Это как пощёчина. Отрезвляющая. От алкоголя и всех эмоций.       Гермиона толкает его в грудь, дыша ртом. Дыхание сбилось.       — Я сказала только поцеловать.       Расплывчатое зрение улавливает его руки. Маскировка сбрасывается. Он полностью в татуировках. Сделав шаг назад, отвернувшись от неё, Драко роняет подбородок на грудь, поправляя пах.       — Начало положено, — усмехается он. — Подожду, когда ты попросишь о сексе. Я терпелив.       И эта насмешка — лучшее напоминание о том, кто он такой. С ним не может быть просто секса. После него будет огромное разочарование в самой себе и своей гордости, которую она здесь потеряла.       — Это секундное помутнение, — оправдывается она.       И вот, её могила готова. Можно увидеть, как она собственноручно зарывает себя в ней, напоминая обо всём. Все минусы перевешивают плюсы.       Она отходит от двери, давая ему место пройти. И ловит за руку, с надеждой выговаривая:       — Не трогай Роса…       Драко сглатывает. И не оборачиваясь, отвечает:       — Я не буду ломать ему руки. Не переживай. Ты задобрила меня.       — Сволочь! — ударяется прямо в закрытую за ним дверь.       Господибоже…       Через двадцать минут яхта прибывает обратно к берегу; на тот момент, когда Гермиона выходит из каюты. Она находит Джину рядом с Росом, сидящих на диване. Все говорят о том, что вечеринка продолжится на берегу, вот только с одним нюансом.       Без Роса, который обещал всем долго не задерживаться в больнице, в которую его повезут. Ведь он упал и сломал ногу, случайно поскользнувшись…

***

      Два последних дня она проводит с родителями, игнорируя воспоминания с яхты. Потому что их было чересчур много. И больше — неприятных.       Как только они приплывают к берегу, Драко оставляет Грейнджер, мимолетно бросив, что охрана будет рядом. Они вместе с Леоном вернулись в Лондон, а вот Блейза Грейнджер нашла утром, выходящим из спальни Джины. Её гостевая комната была рядом. Забини поднёс палец к губам, осторожно прикрывая за собой дверь.       — Ну... я пошёл, — прошептал он и оглянулся, достав пачку сигарет, и коснулся порт-ключа.       Джина даже не вспоминала о нём утром, борясь с похмельем. А Грейнджер не напоминала ей о Блейзе.       Эту вечеринку Филдшеров хотелось забыть, как и многие прошлые. Гермиона пыталась это сделать рядом с родителями. Они ездили на пикник, ходили в кафе и, как в старые времена, проводили время друг с другом. Она восстанавливала дыхание, которое сбилось за вечеринку. Она восстанавливала мысли.       По возвращении в Лондон Грейнджер замечает, как загорела, сравнивая себя с бледными людьми в Министерстве. Она направляется сразу же в отдел, представляя, что на этот раз скажет ей мистер Чейз.       — Тебе не идёт, — бурчит он, глядя на её загар. — Наверное, весело было ничего не делать, валяясь на пляже, пока я здесь работал, горбатясь.       Грейнджер пропускает это мимо ушей.       — У всех были выходные, мистер Чейз, вы могли не приходить в отдел.       — А вот взял и пришёл! Сделал всю работу вместо тебя, восстановив половину текста книги, которую ты должна была восстановить.       Она округляет глаза. Как она могла забыть про это? Она подходит к рабочему столу, надевая тканевые перчатки, и раскрывает ту самую книгу, в которой, возможно, была разгадка о Номуре.       Та самая страница. Аккуратным почерком начальника:       «Основатели.       Были и те, кто отличались несдержанностью. Чья магия превосходила многих. Чёрная, тёмная материя окутывала всех, кто знал этих волшебников. Их боялись. Призывали следовать законам, чтобы низший слой людей — маглы — не узнали о том мире, где мы существуем.       Обратная сторона этого мира стягивалась последователями. Они условились создать закрытые касты, носящие в себе наименования стихий: вода, воздух, земля, разделив власть над такими же тёмными волшебниками, чтобы править. Основав закрытую тайную группу, руководя волшебниками.       Воздух — дракон.       Земля — варан.       Вода — Nemopilema nomurai.       Отличительные знаки, которые давали им власть над низшими. Неприкосновенность. Они стали законом своего чёрного мира.       Бойтесь гербов домов, ведь их невозможно спрятать».       Грейнджер даже не дышит, читая это. Её бросает в холод от осознания того, что это точно говорилось о мафии. Короткий рассказ, после которого было три знака. Она оборачивается, чтобы убедиться, что мистер Чейз спрятался за ширмой и не видит, как она тянется к сумке, чтобы достать маленький цифровой фотоаппарат и сфотографировать текст и знаки. Ей срочно нужно показать это Малфою.       Контактировать с ним не было никакого желания. Она даже думала остаться у себя в квартире, но сейчас, когда на её руках возможная разгадка или подсказка, ей срочно нужно связаться с ним.       Чтобы облегчить свою жизнь и сократить пребывание в статусе «миссис Малфой» до минимума.       Гермиона пишет письмо короткими предложениями. Не прямым текстом. Всего-то намёками. Пишет, что будет ждать его у Министерства после рабочего дня. И всё оставшееся время думает только об этом коротком рассказе.       Неужели их было три? Таких же, как Глава Номуры. Тогда что стало с остальными? Если здесь говорилось о драконе, а Малфой был его Господином, тогда почему он не главный среди всех?       Она запоминает каждый вопрос, вспыхивающий в голове.       Смотрит на время, злясь на то, что оно так медленно тянется. Чейз весь рабочий день брюзжал про Австралию. Что всё у них не так. Что там скучно, хотя ни разу там не был. Говорил про книги, которые она ему подарила на Рождество, и о том, что там предсказуемый сюжет. Убийцей оказался дворецкий. Грейнджер знала, что он лжёт: Чейз читал книги, не отрываясь. Ему просто нужно было выплеснуть всё раздражение на неё.       Не много ли на неё срываются?       Гермиона не считала себя грушей для битья. Ей осточертело.       Ей хотелось быстрее загрубеть, позволить себе стать сильной, как Пенси, чтобы постоять за себя словом. Кажется, что в окружении мафии Гермиона менялась, по крайней мере, она так считала.       Даже вспомнить то, что она позволила себе на яхте. Жалела? Да. Но не так сильно. Какая разница, ведь, в конце концов, они всё равно разойдутся и никогда больше не встретятся. Память сотрется о нём точно так же, как и о мире мафии.       Гарри встречает её на обеде. Передаёт подарки от Джинни, рассказывая о Рождестве. Об успехах детей в Хогвартсе. Грейнджер скудно делится информацией о том, как провела время в Австралии.       В Аврорате наступило затишье, чему Поттер был рад. Никаких криминальных убийств, незаконной магии. Словно на праздники все отдыхали.       — С Малфоем всё нормально? — осторожно спрашивает он. — Он не делал ничего…       — Всё хорошо, Гарри, — прерывает его. — Я под защитой. Он не докучает. Мы практически не видимся, он пропадает в банке.       Друг облегченно выдыхает. Качает головой и тут же закатывает глаза, когда в кафе Министерства входит Чейз, ища себе столик.       — Приезжай на выходные к нам, Джинни вернётся из Италии, можем отпраздновать запоздалое Рождество.       Грейнджер соглашается. Смеётся, когда Гарри рассказывает, как ему пришлось заглаживать вину из-за того, что не сказал о свадьбе Гермионы. Он просто солгал. Сказал, что сам не знал. Ему повезло, что его не было на колдоснимках, и присутствие на свадьбе удалось скрыть.       Они расходятся на этаже. Гермиона решает написать письмо Пенси, спросить, как дела у неё и Аммы, как они провели Рождество. Паркинсон послала ей письмо пару дней назад с поздравлениями, пообещав, что подарит подарок, когда встретятся. Она ждала её у себя во Франции. Это грело душу.       — До свидания, мистер Чейз, — Грейнджер накидывает пальто, не оглядываясь на мужчину, который даже не реагирует. Он просто бросает ей в спину:       — Не опаздывай завтра на работу! А то я доложу министру о твоих опозданиях.       Выдох. Скрыться за дверью, выйти в коридор к лифтам и упереться взглядом на того, кого она точно не ожидала здесь увидеть. Ждала его на улице.       Драко, прислонившись к стене, выводит палочкой фигуры цветов и птиц и тут же их разбивает, как лопающиеся мыльные пузыри.       — Я ждала тебя снаружи, — подходит ближе, чувствуя, как краснеют щёки.       Смотреть в глаза не хотелось. Не хотелось напоминать себе о случившемся. Но вспоминая обещание самой себе, что пора черстветь, Грейнджер впивается взглядом в серость глаз.       — Там репортёры. Я укрылся от них здесь.       Он рассматривает её лицо, будто не видел долгое время. Хмурится и кивком спрашивает:       — Что ты хотела?       Вот так они и существовали. Без приветствия. Сразу к делу.       — Я кое-что нашла, идём, расскажу по дороге, — вжимает кнопку лифта. Двери раскрываются, и Драко пропускает её вперёд, кладя руку на талию. — Какого…       — Я же сказал, что там репортёры.       Они молча преодолевают этажи. Его хватка на талии едва ощутимая. Словно ему самому неприятен этот факт, или же она просто себе надумывает. Невозможно узнать, что у него в голове. А хотелось бы…       И от этой мысли хотелось бы избавиться.       Двери раскрываются, и её слепят вспышки. Четверо людей в чёрном тут же подходят к Малфоям, прикрывая их от репортёров. Драко ведёт свою жену, кивая людям, пропуская мимо ушей провокационные вопросы, отвечая только на банальные:       — Что вы делали в Министерстве, мистер Малфой?       — Пришёл встретить свою жену.       — Куда вы направитесь после?       — Домой.       — Расскажите немного о вашей свадьбе! Мистер Малфой!       — Можете дать небольшое интервью нашему изданию о ваших отношениях?       — Мистер Малфой!       — Миссис Малфой!       Охрана доводит их до каминов, где они, взявшись за руки, перемещаются на выход с улицы, ограждённой от магловских глаз. Но и здесь дежурят репортёры.       — Блядство… — шепчет он, прикрывая глаза Гермионы от ярких вспышек, чтобы её не ослепили.       — Моя машина рядом, — говорит она, пытаясь выглянуть из-за плечей репортёров, разглядывая жёлтого «жука», но вместо него стоит Бентли.       Дьявол.       — Самое время, Гермиона, быть Душечкой, ты помнишь? — усмехается он и ведёт её вперёд, выставив руку, чтобы оградить от репортёров.       Он вкладывает ей в ладонь ключи.       Грейнджер сжимает увесистый брелок от машины, чувствуя холодную сталь по бокам. Снимает с сигнализации машину одним нажатием, пока Драко открывает для неё дверь с водительской стороны.       Она быстро усаживается в салон, ощущая мгновенный комфорт кресла. Запах новой кожи. Видит через лобовое стекло, как Малфой обходит машину и садится рядом, заглушая салон магией. Звуки криков моментально стихают.       — Если задавишь одного из них, то знай, Леон отличный адвокат, — смеётся. Достаёт пачку.       Гермиона даёт себе пару секунд, чтобы поправить сиденье, пока подоспевшая охрана отводит от Бентли людей. Она осматривается. Поражается, насколько машина прекрасна. Ищет под рулем отверстие для ключа и видит на боковой панели кнопку зажигания.       Здесь не будет никаких уговоров, чтобы машина завелась. Стоит всего лишь вжать кнопку, чтобы услышать рёв мотора. Гладкий, громкий, дорогой.       Она аккуратно ставит ногу на педаль и нажимает, чувствуя, как машина слушается её. Как Бентли набирает скорость, выезжая из ворот. Ладони потеют на руле. Как же приятно ехать. Плавно.       — Ну давай, я вижу, как тебе нравится, — выдыхает дым в её сторону.       — Где моя машина? — спрашивает она, отряхивая воздух перед собой. — Я пересяду на неё сразу же.       — Леон сказал, что у неё украли колеса, — пожимает плечами, отворачивая голову к окну. — Сколько воров развелось…       Мерлин.       Она отрывает руку от руля и перекладывает к нему на колени свою сумочку.       — Достань фотоаппарат, — почти вежливо просит его. Хотя хочется грубее — в отместку за свою машину.       Драко раскрывает сумку левой рукой и призывает Акцио то, что она попросила.       — Нажми на красную кнопочку, — учит его. Косит взгляд на его действия. То, как он неловко вертит предмет в руке, ища ту самую кнопку. Находит. Вдавливает. Экран дисплея загорается, и фото медленно прогружается. — Это восстановленный текст с той самой книги. Уверена, что речь идёт о мафии.       Малфой тушит начатую сигарету в пепельнице. Приближает экран к лицу, пытаясь рассмотреть.       — У меня нет твоих очков, чтобы увидеть на этой дряни хоть что-то, — но не убирает фотоаппарат, заинтересовавшись сказанным.       — Нажми плюсик, чтобы приблизить фотографию.       Малфой пальцем рисует плюс на дисплее. Грейнджер сжимает губы, чтобы не улыбнуться.       — На панели!       Драко переводит взгляд на панель Бентли. Теперь ищет в множестве кнопок «плюс». Боже. Ей не хочется его прерывать. Хоть в чём-то он был идиотом.       — Сбоку фотоапарата, Драко! — уже со смехом в голосе цедит она. — На панели фотоаппарата есть плюс и минус. Нажми на плюс… Господи, дай сюда!       Она вырывает из его рук фотоаппарат и кладёт его себе на колени. Тормозит на светофоре, замечая, как сбоку и на пешеходном переходе люди оборачиваются на машину, разглядывая её. «Жук» определённо лучше. Он не привлекал к себе столько внимания.       — Сейчас распечатаю тебе фотографии, и сам посмотришь. Ещё я думала поискать в интернете гербы, которые есть на фотографии, но не уверена, что найду. Просто хочу проверить.       Гермиона по памяти пересказывает то, что прочла в книге. Малфой молчит всё оставшееся время. Его поза становится напряжённой, он смотрит на вечерний Лондон. На мокрый асфальт, в котором отражаются вывески и фонари. Грейнджер не тревожит его мысли.       — Где мы? — он подаёт ей руку, когда открывает дверь со стороны водительского места, выйдя первым, оглядываясь на высокое здание позади.       — Магловская библиотека, здесь можно распечатать фотографии и здесь есть интернет.       На первом этаже огромный книжный магазин, у столиков с новинками толпятся люди, уткнувшись в бестселлеры. Гермиона ведёт Драко к лифту, так же молча. Теперь это напрягает её. О чем, чёрт возьми, он думал?       — Может, быстрее по лестнице? — спрашивает Малфой, отводя её от мужчины, который на пол стряхивает капли с зонта, не переживая, что может замочить стоящих рядом людей.       — На десятый?       — Можно сократить аппарацией.       — Здесь везде камеры.       — Ты могла просто вынести эту книгу из Министерства, — проговаривает раздражённо. Заходит в лифт первым, так же дав ей место пройти, невзначай толкнув мужчину с зонтом плечом.       — Я не могу выносить предметы из отдела. Это незаконно! — она опирается бёдрами о латунную перилу позади себя. Драко встаёт напротив, закрывая спиной ото всех вошедших. В маленьком пространстве слишком много людей.       — Ты не думала, что «законность» в твоей жизни уже утратила свою силу? — с улыбкой на лице. Он смотрит ей прямо в глаза, чуть прищурившись.       Лифт резко трогается и на втором этаже с характерным звуком замирает. Кнопка сигналит о перевесе. Люди разочарованно ругаются.       Мужчина с зонтом грубее всех отчитывает женщину, зашедшую последней.       — Вы могли и подождать следующий лифт! Из-за вас перевес! — выкрикивает он и глухо стучит головкой зонта о пол.       Душно. Ещё назло этот хам шире распрямляет плечи, чтобы освободить для себя больше пространства, тем самым пихая Малфоя в спину. Драко, оперев обе руки по бокам от Грейнджер, даже не обращает на это внимание. Он всё так же разглядывает её лицо.       — Очки запотели, — тихо говорит он и подносит руку к её лицу, заводя палец за стекло, проводя по нему. — Так ты хоть видеть меня будешь.       — Может, я не хочу, — не теряется она, но и не отдёргивает голову. — Ты слишком близко…       — Могу сделать так, чтобы все исчезли.       Грейнджер сглатывает. Она уверена, что он может.       Их поза точно такая же, как на яхте, там он так же нависал над ней. В горле сохнет. Хочется отвернуться, но так она покажет своё смущение от самой себя. Грейнджер выдерживает его взгляд и облегчённо выдыхает, когда лифт раскрывается на втором этаже, и несколько человек выходят.       Пространство между ними так и остаётся маленьким. Малфой не меняет позу, хотя мог отойти на полтора шага назад. Ему будто доставляет удовольствие вот так давать ей понять, что она в ловушке. Что всё в его руках. Что в их паре только он может решать всё за них. Её это неимоверно бесит.       На седьмом этаже он всё-таки отталкивается от стены под её громкий выдох.       — Займи место у компьютера, я сейчас отдам фотоаппарат, чтобы распечатать фотографию, — и указывает на свободный стол слева от них.       Он оставляет это без ответа и послушно проходит к компьютеру, усаживаясь за стол. Грейнджер идёт к стойке и передаёт фотоаппарат, объясняя, что нужно две фотографии последнего файла на флешке. Расплачивается. Ждать десять минут.       Кофейный автомат принимает монеты. Шумит, когда выливает в картонный стаканчик латте. Она на мгновение думает, стоит ли покупать кофе Малфою, но с какой стати?       Её отвлекает звук. Точнее, всех. Триггер. Громкие стоны оттуда, где сидел Драко. Головы в зале поворачиваются, чтобы понять, что происходит. Гермиона срывается к нему, обходит стол и округляет глаза на вирусный баннер, который ярко горит на мониторе. Голые девушки стонут и просят им позвонить, чтобы весело провести время.       — Я исполню все твои желания, котик, просто позвони по номеру… — нежно, с лживым возбуждением твердит женщина с экрана, разводя ноги шире. — Я буду грубой, если захочешь, или нежной. Я жду тебя, малыш…       Смешки позади.       — Я сказала ничего не нажимать! — пытается закрыть баннер, но всё бесполезно. Краснеет от идиотской ситуации, привлекающей внимание. — Господи, Драко! Что ты нажал?       Ему всё ни по чем. Он, сложив руки на груди, пялится в экран с ухмылкой. Даже клонит голову в сторону, чтобы рассмотреть проституток, которых скрыла за рукой Грейнджер.       — Какие там последние цифры были? — спрашивает он, не видя за её пальцами.       Гермиона ничего глупее не придумала, чтобы закрыть ладонями экран, чтобы не смущать людей позади себя. Вот только звук из колонок у монитора никуда не делся.       — Три, восемь! — грубо проговаривает она в желании избавиться от его назойливости.       — Шатенка хороша, — он кивает на монитор, смеясь. — Такая гибкая…       Мерлин.       Она хочет провалиться под землю. Мужчина, работающий в зале, слишком медленно к ним идёт, держа в руках дискету — видимо, для таких случаев, чтобы избавиться от вируса.       Трель звонка за стойкой оператора.       — Ваши фотографии готовы, мисс.       Гермионе хочется поскорее уйти отсюда, чтобы избежать этого позора. Она дожидается мужчину, извиняется за Драко и кидается к стойке, хватая конверт. Даже не оглядывается, узнать, догнал ли её Малфой. Нажать несколько раз на кнопку лифта идея так себе. Он быстрее не приедет. Это просто успокоить нервы.       — Оказывается, магловский интернет вполне себе интересная вещь. Можно увидеть товар лицом.       — Замолчи! — она отходит в сторону, пропуская выходящих людей из лифта, и ныряет внутрь, так же несколько раз вжимая кнопку первого этажа.       Она не даёт ему время открыть для неё дверь. Просто выбегает на улицу и садится в машину. Нервно раскрывает конверт, доставая две одинаковых фотографии, пока Малфой садится рядом. Передает копию ему и вновь проходится взглядом по тексту.       Ждёт продолжения насмешек, но Драко притих. Поворот головы. Его пальцы слишком сильно сжимают края глянцевой бумаги. Брови сведены к переносице.       — В чём дело? — настораживается. Видит, как он сглатывает. Как кадык ныряет вниз.       Драко указывает пальцем на один из гербов.       — Это герб моего дома.