* * * * *
Выйти надо, уйти... Но усталость просто придавила его, превратив даже воздух во что-то тяжелое, давящее, обволакивающее. Все тело ныло, пошевелиться было невозможно. Так ведь ему и не надо шевелиться, ему нужно только... усилие совсем другого рода. Но стоит закрыть глаза... Ладно, сперва приоткрыть, чтобы хоть немного восстановить связь с реальностью. Темнота. И... змеиный глаз. Ну да. Юсфус. Полезный. Тогда почему... Показалось? Лафейсон наконец резко открыл глаза, пытаясь рассмотреть что-то почти в абсолютной тьме. Уже крепко уснувший мальчишка на это даже не отреагировал. Ничего не видно. А ведь за секунду до этого весьма явно пригрезились эти разноцветные завораживающие искры, как у... Ну конечно. Сисшайя. К змею ведь он в прошлое свое возвращение в камеру так и не заглянул. И если это знак... Пытается дозваться? Ладно, все равно он решил больше здесь на ночь не оставаться. Заглянем.* * * * *
Ну, и что же наши батончики? А нет батончиков. Даже кока-колы нет. И это город богов? Да сюда стыдно одноклассников пригласить из Литтл Уингинга! Посмеялся. И правда - смешно. Кукурузы или чего-то подобного, правда, не было тоже. А был обед, обычный обед, он хорошо знал - какой. Потому что это был "стандартный обед четверга". Ну вот, теперь хотя бы знает, какой здесь сейчас день. Хотя что от этого толку... Обед был еще даже теплым, но это неважно, поест, когда вернется. Потому что, если Хесеш его ищет... Вдруг правда там что-то случилось, а потому - скорей.* * * * *
Змеедева вела его мозаичными галереями дворца, открывая перед ним двери просто ударом своего крепкого тела. Видимо, эта магия была ей неподвластна, либо просто привычка проходить через стены до сих пор не делала обучение данному навыку необходимым. - А чем занят наш Срединный Хранитель? - подавляя укол тревоги легким чувством досады (не соизволил ведь даже встретить!), поинтересовался трикстер. - Господин... - дальнейшее длинное восточное "ла-ла-ла-ла" Лафейсон просто пропустил мимо ушей, - спит. - Ууу... Так я, значит, не вовремя. Могу... Заглянуть в другой раз. Вот теперь уже досада переросла в настоящую. Ну да, как же, волнуется змей, связаться пытался. Придумается же такое на грани яви и сна! Кто за кого больше переживает? Вот уж нет. Такого быть не должно. - Господин... - Сисшайя выдала еще одну порцию сладкоречивых витиеватостей, - приказал немедленно разбудить его в случае, если его... - и еще несколько цветистых тра-ля-ля, хотя это уже в его адрес - можно и послушать, - иномирный друг все же соблаговолит осчастливить своим визитом его скромное жилище. Ну хоть так... Вот только ждать, пока владелец "скромного жилища" будет облачаться, умасливаться и еще что у них тут после пробуждение принято, совсем не хотелось. Не пришлось. Сисшайя толкнула последнюю высокую дверь, пропуская его в знакомую полутемную залу с уходящим вверх куполом, и он увидел нага, спящего, улегшись на руки прямо за столом. Тем самым инкрустированным столиком из черного дерева, за которым они обычно трапезничали, только сейчас он был сдвинут под купол, и на нем плясали блики от мигающих и постоянно перемещающихся огней все также свисающих сплетений светящихся гирлянд, вспыхивающих надписей, чисел... Эти же огоньки блуждали и по лицу спящего, кажется, совершенно ему не мешая. И Локи подумалось, что Хесеш, наверное, смертельно устал. Пожалуй, куда больше, чем он сам или Гарри. Еще раз возникла мысль, что, может действительно, будет лучше уйти, правда, уже окрашенная совсем другим чувством. Но Сиш, скользнув к столу, довольно грубо ударила по ножке стула хвостом, отчего сидящий на нем вздрогнул и проснулся. - Ой, извини, я тут задремал немного, - засуетился Хесеш, вставая и протягивая обе руки в приветственном жесте. - Ты мне нужен был, я тебя еще со вчерашнего вечера жду, мне кажется, ты уже должен был побывать... дома. - Не хотел тебя беспокоить. - Ну о чем ты... К тому же, я привык, чтобы... У нас большие семьи, и даже, хоть я и живу отдельно, то во дворце всегда было много народа, я даже пиры бесплатные устраивал. Всегда гостил кто-нибудь, родственники... Это сейчас только одна Сиш осталась. Тоскливо очень, почти как в тюрьме. Мне даже поговорить не с кем, а тебе я всегда особенно рад. - Считай, что намек понят, - Локи хмыкнул, довольно улыбаясь. Все же чувство, что тебя где-то всегда ждут... Действительно приятное такое чувство, что уж тут скажешь. - Так зачем я тебе нужен был, ну кроме этого? И... узнаю этот взгляд. Однажды я такой у тебя уже видел. Я даже знаю, что он означает. Ты хочешь попросить меня о чем-то, но считаешь, что если я даже тебе пообещаю, гарантии тебе это не даст. Потом последует небольшая истерика, я должен буду тебя успокоить, утешить, и ты поступишь так, как изначально решил. Я прав? Начинаем? - А ты еще когда-то подозревал меня в том, что это я читаю мысли, - с какой-то ностальгией улыбнулся Хесеш. - Ты прав почти. Только на этот раз все гораздо хуже. - Поделись, - Локи развел руки в приглашающем жесте, усаживаясь на стул, который во время их разговора притащила Сисшайя. Стол она тоже оттолкала из-под мигающего купола в их скромный уголок, а вернее - просто к стене, поскольку у округлого помещения углов вообще не предполагалось. - Ты знаешь, у меня плохо все. Я уже не пытаюсь ничего доказать, просто тяну время, - Хесеш тоже занял свое место напротив. - Но... - он запнулся, потом вымученно-виновато глянул на бога. - Прости, я же дал тебе обещание это не обсуждать. - Освобождаю. Если... ты не просто так поболтать, и тебе это действительно чем-то поможет. Самопожертвование... Ведь так, разве нет? Ну да, совсем небольшое, но все же. Хотя как сказать. Копаться во всем своем прошлом, да еще вместе с кем-то, действительно последнее, что он хотел делать. - Спасибо, - благодарно кивнул Хесеш. - Они сразили меня этими двумя эпизодами. Я пытался разобраться, посмотреть как-то под другим ракурсом... - С Ётунхеймом и Землей? Я, кажется, тебе уже объяснил. И позволил с себя все считать. Разве этого не достаточно? - Да, с первым я разобрался, поэтому ничего им говорить и не стал. У тебя там личные мотивы, это никак не может быть признано основанием для уничтожения мира, такие объяснения только во вред, меня бы не только не поняли, а... - Вот как? - в глазах циничная насмешка. - И какие же причины у вас считаются для такого основанием? - Нуу... Миры, они же как и отдельные существа. И поступают с ними так же. Если мир несет всем угрозу... стал чересчур агрессивным или заразился чем-то неизлечимым, что может погубить всю вселенную... Или неудержимо деградирует. То тогда... Тогда действительно, бог может принять такое решение. И то, если приложил все усилия и так и не смог ничего исправить. В общем-то это всегда очень большое поражение. Но личные мотивы, какими бы серьезными они не были... - Хесеш расстроенно покачал головой. - С таким я вовсе не могу пойти в суд. - Не только личные, Хеш. Мы были в состоянии войны. Неважно, кто спровоцировал. Не хотели бы - не поддались бы на провокацию, верно? Потом им было сделано мирное предложение - они отказались. И тогда я нашел способ победить их всех и сразу. Не потеряв ни одного нашего солдата. И в чем же я не прав? - Победить? Я так понял, что ты их хотел истребить. - А в чем разница? Истребить - это абсолютно наверняка победить. Причем навсегда. - Разница... - Хесеш немного прикусил губы, на секунду задумавшись. - Наверное, в определении. Война предполагает хотя бы две сражающихся стороны, а если одна просто уничтожает другую, это уже... Им ведь даже не было сказано, что им грозит? Если бы был объявлен хоть какой-нибудь ультиматум... чтобы они могли сдаться или, например, выплатить контрибуцию или даже согласиться на рабство... - Асгарду. Не нужны. Ничьи жалкие подачки! Я был царем, у меня была возможность сделать так, чтобы их просто больше никогда не существовало, и я решил это сделать! - Но тогда это уже не война. Это... Геноцид. У Локи резко очертились скулы, зеленые глаза со злым вызовом в упор взглянули в глаза Хесеша. - Осуждаешь? - Нет, зачем же я буду... - змей недоуменно-растерянно отвел взгляд от обозленного бога. - Я же не хочу, чтобы жизнь меня поставила в ситуацию, чтобы мне захотелось... тоже сделать что-то подобное. Это же... тяжело очень, ужасно просто. Но геноцид по личным мотивам... В суде это точно не сочтут доводом в мою пользу. Это вообще ничего не понимать надо, чтобы с таким сунуться, лучше совсем не начинать разговор... - Довольно! Мне надоели твои стенания на эту тему! Не для того ли стоит родиться богом, чтобы иметь возможность уничтожить кого угодно и каким угодно способом хотя бы только по одному собственному желанию?! Пускай целый мир. Тем более! - Да разве для этого?! - Хесеш даже руками всплеснул. Теперь уже его огромные глазищи в упор смотрели на Локи. - Да для этого достаточно демоном родиться, очень даже умеют убивать, когда захотят, разрушать... и смертным можно... они тоже... у многих из них уже такая возможность есть - планету убить одной кнопкой... да можно даже животным! Один крупный взбесившийся зверь может снести, затоптать, разорвать... в общем, убить массу народа! И один вид другой пожрать тоже может, если в природе равновесие нарушено! Для этого совершенно не нужно рождаться богом, совсем. Ты... - наг сокрушенно потряс головой, потом развел руками, было видно, что его переполняют чувства. - Вам же дано неизмеримо больше, вы же действительно можете то, чего не могут другие. Если в мир приходит бог, он его кардинально меняет, мир уже никогда не станет прежним, потому что бог не приходит просто так, он приходит, чтобы... - Помочь. Защитить. Научить. Пробудить таланты? - с усмешкой прервал его пламенную речь Лафейсон. Разве не это он сам объяснял смертному мальчику совсем недавно? Всего чуть больше недели назад... - Да, именно! И не только. Еще... Еще у вас есть способность передать что-то в Дар. Что-то такое, чем обладаете сами. А еще... - тут Хесеш жалобно-обиженно поджал губы и при этом заглянул в цинично-насмешливые глаза Локи с каким-то болезненным восхищением, - а еще вам дано ТВОРИТЬ. И не только творить самим, а еще и наделять смертных этой способностью. Потому что им тоже дано... А разрушать, убивать, порабощать - это же любой демон может! Даже лучше... Вообще, чем ниже существо духовно, чем меньше в нем гармонии, тем больше в нем разрушения. И тем больше оно хочет привести мир в соответствие со своим внутренним хаосом, от которого очень страдает! Но ведь это ошибка, разве от того, что вокруг все разрушено так же, как и в тебе, будет хоть капельку лучше? Хуже только! Все хуже и хуже! Может, все же попробовать наоборот посмотреть вокруг, найти что-то красивое и... Вот ты постоянно подчеркиваешь, что ты бог, хочешь, чтобы это признали другие... А ты что-нибудь как бог сделал? Делаешь? - А должен? - напрягшись прошипел трикстер, с трудом подавляя желание приказать змею заткнуться. - Разве речь про должен? Ты ничего не должен, у тебя свобода есть, высшая свобода, гораздо большая, чем у всех. Вот человек не может многое из того, что бог может, а животное не может того, что человек. А бог все может! И как человек поступать, и как демон, и как животное! Причем - любое! У тебя огромный выбор, самый большой... Но если ты поступаешь, как демон, мыслишь, как демон, и все желания твои, как у демона, то как ты думаешь, кого в тебе видят другие? А ты ждешь признания, поклонения, стараешься что-то доказать, кричишь об этом всем и каждому... Но другие судят не по словам, они судят по делам, а на подсознательном уровне чувствуют мысли, желания, и если все это у тебя, как у демона... То они и отбиваются от тебя, как от демона, даже жертвуя жизнью, а не встречают с восторгом и радостью, как могло быть по праву твоего рождения! Ну здорово, да! Разрешил покопаться? И обсудить разрешил?! Оценили?!! Ты меня еще решил учить быть богом, низшее пресмыкающееся?! Но даже эта фраза не смогла прорваться через сомкнувшиеся от бешенства губы, он издал только мучительный полурык-полустон, подался вперед и рука, уже совсем не поддаваясь контролю, сама метнулась к горлу остолбеневшего змея, оставляя позади отставшую мысль, что во-первых - он сейчас призрак, и невозможно, а во-вторых... "Во-вторых" было еще хуже, потому что, словно в подтверждение всего сказанного, он отчетливо осознал, что действительно реагирует и действует, как... как если б он был... - Проклятье! Пальцы успели сжаться, но, вопреки всем ожиданиям, не прошли насквозь, а наткнулись на леденяще-упругую твердь металла, и в то же мгновенье руку откинул сильнейший разряд. Электричества? Магии? Он откинулся назад, чуть не потеряв равновесие, и перехватил левой рукой запястье мучительно трясущейся правой. Больно было так, что хотелось шипеть. Все же он перевел взгляд на нага, и увидел, что того вообще опрокинуло вместе со стулом, теперь он нетвердыми движениями и с затуманенным взором вставал, опираясь на стол одной рукой. Другой он держался за грудь, видимо, пытаясь унять дыхание и колотившую всего его крупную дрожь. В помутневших глазах его застыли боль и испуг, по подбородку стекала капелька крови от прокусившего губу тонкого клыка. - Хеш? Ты не ядовитый случайно? - ну улыбаться теперь, надо же хоть как-то разрядить обстановку. - Я ядовитый, - даже не пытаясь понять, о чем идет речь, машинально-безучастно откликнулся змей. - А, ну хана тогда тебе, давай прощаться, - Лафейсон показал на себе, где у Хесеша прокус. - Что? - тот нащупал прокол, задумчиво посмотрел на окрасившийся кровью палец. - Да ну тебя, у меня иммунитет, - и, наконец, с каким-то вымученным облегчением улыбнулся. - Что за устройство? - Локи указал взглядом на шею Хесеша. Наг двумя пальцам, стараясь не прикасаться к чему-то невидимому, оттянул атласный воротник в сторону и вниз, открывая светло-серый испещренный рунами широкий ошейник, от которого вниз под одежду уходили две толстозвенных цепи. - Атма ки-ик Ленгар, - с безучастным лицом прокомментировал он. Лишь где-то в глубине глаз, словно под толщей воды, мелькнуло тоскливо-обиженное сожаление. Такое, которое Лафейсон уже видел у него когда-то. Когда-то очень давно, когда змей еще носил наручники, а он нет. А вот теперь, выходит, опять... Ууу... Это как же обидно должно быть, наверное... Да не скажет он больше змею такого. Уже не скажет. Даже если на него самого еще больше железа навешают. - «Якорь Души?» - перевел он, уже вполне представляя предназначение необычного предмета. - Да, это своего рода астральный экран. Препятствует попыткам покинуть тело каким-либо способом. Даже сны теперь не снятся, - вздохнул змей. - Совсем. И он приподнял полу своего одеяния, обнажая хвост, вокруг которого на цепях болтались еще два широких руненных металлических обруча. - Не уверен, что хотел бы, чтобы Асгард получил эти технологии, - понимающе-задумчиво оценил бог. - Стой! Покажи-ка еще раз. Значит, не показалось. Да и как могло показаться, если хорошо видно, что на нескольких участках тела от хвоста и выше глянцевой зеленой чешуи не было. Вместо этого там голубела болезненного вида кожа с неровными краями темно-ржавого цвета. Ожоги? - Это то, о чем я думаю? - Лафейсон наставил указательный палец на самый большой участок незащищенного чешуей тела. А внутри что-то противно заныло. Прямо до тошноты. - Это? А, да, - змей быстро опустил ткань. - Плата за попытку добиться кое-чьего уважения, - он улыбнулся, и в этой улыбке Локи не прочел ни обиды, ни злости, была в ней даже какая-то ностальгия. - Не очень удачная, правда, я действительно был в этом слаб, просто как-то никогда не думал, что мне когда-нибудь может понадобиться... Но с тех пор я попрактиковал несколько наших техник для работы с болью и думаю, - он еще раз улыбнулся, на этот раз с упрямо-лукавым торжеством, - что теперь бы смог намного лучше. - Конечно. Весь бы такой ходил! А то бы и не ходил, - Локи отвернулся с досадой. Ну какого... Действительно же, как демон. - А что твой брат? Который целитель. Не справился? - Не смог, - покачал головою Хесеш. - Что только на мне не перепробовал! Болело от некоторых способов страшно. Потом еще на меня и обозлился, - змей рассмеялся почти весело. - Говорит, лазишь всегда, где попало. Чужая магия, чуждая. И что, где получал, там пускай и снимают! - Нуу... - Локи притворно-виновато протянул руки, связанные паутиной наручников. - Придется повременить. Но как только - так сразу! А сможешь? Уверен? Если Хесешеву братцу-полубогу чужда асгардская магия, то для него сам наг отнюдь не родное и изученное создание. Ломать - это и правда не строить, и такие ожоги не снимешь чем-либо на подобие мидгардской Финиты... - Не гарантирую только, что сразу, и что опять больно не будет. Ну так, как раз тебе шанс продемонстрировать, чего ты там такого достиг. Хотя могу кого-нибудь другого сперва взять и попрактиковаться. Сначала пожгу, а потом... Что смотришь так? Ну конечно, шучу! * * * - Хеш? Меня тут мидгардский мальчик одной забавной уловке научил. Если тебе понравится, конечно. Не хочешь сделать вид, будто ничего не случилось? Хесеш растроганно улыбнулся: - Ну конечно, мне нравится. С большим удовольствием соглашусь так считать. И они просто сидели и пили. Как будто бы ничего не случилось. Вот только рука все еще болела и иногда вздрагивала, да и Хесеш время от времени поднимал руки к шее, будто хотел что-то поправить, но потом, опомнившись, опускал. - А вообще-то ты мог бы предупредить насчет этой штуковины, что ли, - все же не выдержал Локи. - Что я должен был сказать? Что, если тебе придет в голову на меня кинуться, это небезопасно? Я думал, мы уже это прошли. - Да просто показал бы! - Видишь ли... Это не очень приятно показывать, а ты и так знаешь, что у меня все серьезно. А теперь совсем плохо будет. - Из-за этого Ётунхейма? Погоди, - Лафейсон выставил ладони вперед, как будто кого-то тормозя. - Тебе нужны оправдания, сейчас я тебе их сделаю. Как если бы я сам оправдывался... если бы меня кто-то слушал. Как насчет... Ошибка молодости? Мне было семнадцать, Хеш, по нашим понятиям мне было семнадцать! И... я действительно не все хорошо понимал... просто не все учитывал, - он пожал плечами и, будто удивляясь самому себе, покачал головой, - не считал важным. - Ты серьезно? Признание ошибки - у нас очень серьезный аргумент. И ты сможешь в случае чего?.. - Да, подтвержу. - Но я ведь говорил тебе, там не получится солгать... просто невозможно. - А если это не ложь? - он улыбался. Просто открыто так, широко улыбался. С каким-то отчаянным вызовом, с бесшабашностью, глядя на Хесеша, который, видимо, еще просто не понимал... - Ты?.. Как?.. Ты хочешь сказать?.. - наг уставился на него круглыми от изумления глазами, казалось, у него в голове не укладывается ничего подобного, как если бы ему сказали, что Солнце сошло с небес и зашло в ближайшую забегаловку выпить чашечку кофе. - Что такое? Тоже умею иногда поколебать взгляд на некоторые, казавшиеся незыблемыми, вещи? - рассмеялся он, наслаждаясь ошарашенностью своего друга. - И как ощущения? Было легко и весело. Потому что - он решился. И это было посложнее, чем решиться на что-то другое. Потому что, он не делал этого никогда. Не признавал ошибки. Отец никогда не признавал ошибок. Разве что единственный раз, когда сказал, что был дураком, посчитав, что Тор готов к трону. И то это было... Да не то это было по правде. Со злости просто сказал он, в сердцах. Тор тоже не признавал. И он тоже. Невозможно богу, невозможно царю, а главное - просто невозможно ему. Даже в мыслях недопустимо, даже себе! А после они от него так хотели этих признаний, так добивались... Но невозможно ведь, совершенно немыслимо, даже если б казнили! Но мидгардский мальчишка, запустивший автомобиль, который не умел водить, с целью доказать ему что-то и чуть не пустивший под откос все его планы, словно в зеркале отразил то, что не признать теперь было уже невозможно. И с тех пор что-то щелкнуло, и теперь даже хотелось... Что-то просто рвалось наружу, а Хесешу это надо, это действительно надо. И поэтому... Он набрал полную грудь воздуха и немного прикрыл глаза. Сердце колотилось так, будто бы собиралось выскочить. Как странно... Оно ведь вообще-то осталось там, в камере... его сердце. - Считай, что ты меня убедил. Не только ты, но ты поставил точку - то слово, которое должно было прозвучать, чтобы мозаика наконец-то сложилась. Я никогда не держался за свои заблуждения. И я достаточно созрел, чтобы понять, что геноцид - это не та политика, которая соответствует духу Асгарда, ему отведенной роли среди Девяти Миров. И это не то, чем бы могли гордиться его основатели. И теперь, - он встретился с глазами неотрывно глядевшего на него Хесеша, словно ища в них поддержки, потому что чувство было такое, как будто он по туго натянутому канату шагал через пропасть, - теперь я хорошо понимаю, что имел в виду Всеотец, ответив мне тогда "Нет, Локи".* * * * *